Категория судьбы в германо-скандинавском язычестве

Сотериология («спасение» человека в богословском смысле) в германо-скандинавском язычестве тесно связана с такими категориями как смерть и судьба, и чтобы дать более четкое определение понятию спасение с точки зрения германо-скандинавского язычества надо раскрыть все эти понятия. Сделав данный анализ, нашему взору откроются и некоторые другие аспекты категории сакрального.

Категории смерти в эпосе и сагах уделено огромное значение. Это одна из ведущих категорий, наряду с категорией судьбы, занимающих сознание древнего скандинава. Поэтому категории судьбы и смерти очень тесно переплетены и в эпосе, и в сагах, и порой бывает очень сложно отделить одно от другого.

Восприятие смерти и отношение к ней у древних скандинавов можно рассматривать на нескольких уровнях:

1) Эсхатологический -отражающий гибель богов и Вселенной (Рагнарёк);

2) Мифологически - героический, рассказывающий о смерти героя;

3) Бытовой - отражающий реальное отношение к смерти.

Эсхатология — главная составляющая архаических мифов, для которых характерно представление о катастрофе, отделяющей мифологические времена от настоящего. Эсхатологические идеи связаны с древнейшими с древнейшими представлениями различных народов о погибающей Вселенной и наступлением мирового хаоса посредством всемирного потопа, пожара, зимы, битвы или гибели поколения великанов.

Уже древние вавилоняне верили в то, что рано или поздно наступит гибель мира. Индуистская мифология говорит о Пралае - гибели богов и всего мира: когда засыпает Брахма и наступает его ночь, а с наступлением дня он снова творит Вселенную. На более позднем этапе рождается представление о гибели Земли в мировом потопе из-за упадка нравов, но с приходом спасителя Калкина вновь последует возрождение. Ветхозаветная мифология также имеет эсхатологический характер, представления о конце света и гибели мира.

Гибели Вселенной уделено большое место и в скандинавской мифологической традиции. Этой теме полностью посвящены "Прорицание вёльвы", "Речи Вафртруднира", упоминается в перебранке Локи, некоторых других песнях "Старшей Эдды", этот сюжет показан и Снории Стурлусоном в "Младшей Эдде". В представлениях древних скандинавов виновниками гибели Вселенной являются Боги. Именно они воплощают в себе все отрицательные и ненавистные качества. В "Эддах" ярко показано на примере богов то, что волновало человека родового общества: нарушение родовых норм, жажда золота, кровавые распри, братоубийство, клятвоотступничество, моральный хаос.

Небожители наделены людскими качествами, причём не всегда самыми лучшими. Они ссорятся, скандалят, нарушают клятвы, поступают нечестно. Отличает богов от людей то, что они более хитрые и ловкие, обладают тайными знаниями. Но эти знания они добывают у более древних родов — великанов и карликов.

В представлениях древних скандинавов боги имеют свою судьбу, заканчивающуюся впоследствии их гибелью (древнескандинавский Рагнарёк). Однако, своего будущего боги изначально не знают, но пытаются узнать его. Этой проблемой более всего озабочен верховный бог Один. Для этого он приносит себя в жертву, повесившись на Иггдрасиле и пронзив себя собственным копьём. Благодаря этому он добывает магические руны (Речи Высокого, 138), состязается в красноречии с Вафтрудниром, прося его поведать о будущем (Речи Вафтруднира, 38); спускается в Хель и об этом же выспрашивает вёльву (Прорицание вёльвы, 1). Таким образом, даже боги изначально не осведомлены о том, что ждёт их и людей, но они пытаются узнать о грядущем.

Воплощением зла и распада общества в эддической мифологии является фигура Локи. Именно он нарушает клятву, данную при постройке крепости для богов (с согласия и даже с поддержки богов, кстати), жаждет заполучить клад карлика Андвари, в конце концов, он виновник гибели кровного родственника - Бальдра (Песнь о Хюмире, Прорицание вельвы, Речи Регина). При этом Локи, пожалуй, самый противоречивый и интересный персонаж скандинавской мифологии. С одной стороны он прямой виновник Рагнарёка, а с другой стороны, он один из создателей мира (Прорицание вельвы, 18). Локи ругает богов, ссорится с ними, не боится говорить правду о них в довольно резкой форме. Он осмеивает тех, кто сильнее его, враждует с ними (Перебранка Локи, 19). Но Локи - любимец асов и ванов, ни одно важное дело без него не обходится. Эпитеты, которыми награжден Локи - "коварный", "злобный", "Мировое зло". Ещё одно противоречие в образе Локи то, что он бог-ас, но является родителем хтонических чудовищ: мирового змея, богини смерти Хель, волка Фенрира, которые изначально враждебны асам, а впоследствии будут противостоять им (Перебранка Локи, с. 228, 10). Локи совершает то, что больше всего осуждается в родовом обществе - он косвенно причастен к гибели кровного родственника Бальдра (Снорри называет Локи младшим братом Одина, в "Старшей Эдде" упомянуто их побратимство). Ученые Ф.Р.Шредер, С.Бюгге считали Локи эсхатологическим богом, сравнивая его с христианским Люцифером. Локи помогает асам, ванам, людям, и считается великолепным добытчиком - похитителем (трикстером). Но смерть Бальдра, которая случилась по его вине, была первым предвестием того, что приближается Рагнарек - гибель богов и всего мира. Снорри Стурлусон рассказывает, как Фригг, мать Бальдра, взяла клятву со всего живого и неживого, что оно не причинит вреда её сыну. Но побег омелы показался ей слишком маленьким, чтобы брать с него какие-либо клятвы. Именно из него была сделана стрела, которую Локи вложил в руки слепому богу Хеду (родному брату Бальдра), во время игр на поле тинга.

После смерти Бальдра будут нарушены родовые нормы, начнутся кровавые распри родичей, клятвоотступничества (Прорицание вёльвы, с 45). Далее последует великанская зима, длящаяся три года (Речи Вагртруднира,44). Волк Фенрир прогонит солнце, произойдет землетрясение (Прорицание Вёльвы, 40-47). Начнётся битва асов и ванов с хтоническими чудовищами. Большинство этих чудовищ - дети Локи. И противостояние демонических сил и богов происходило уже давно.

В последней битве Один будет сражаться с Фенриром, вероятно потому, что верховный бог - хозяин двух волков (Речи Гримнира, 19), и они занимают большое место в культе Одина. Очень часто Один ассоциируется с волком. В сражении Фенрир проглотит верховного бога (Речи Вафтруднира). Тор вспомнит свою давнюю вражду с мировым змеем Йормундгандом и будет сражаться с ним. В этом эпизоде отражен древнейший индоевропейский миф о борьбе громовержца со змеем (Тор почитался именно как громовержец). Тор, считавшийся чем-то вроде двойника Одина, будет биться с Гармом, псом-двойником Фенрира (Прорицание вёльвы, 53). Локи, бог-ас, становится предводителем всех демонических сил и главным противником богов. Он будет сражаться с Хеймдаллем, стражем Асгарда. Участники поединка убьют друг друга. Перед Рагнареком с юга придет огненный великан Сурт. Людьми, живущими в довольно суровом и холодном климате огонь и жара (идущие с юга) воспринимались как явление враждебное, чужое, стремящееся уничтожить (в Исландии Суртом назван вулкан). Сурт сожжет в мировом пожаре Вселенную, предварительно убив бога плодородия и урожая — Фрейра.

В пожаре погибнут все люди и большинство богов останутся в живых только два человека (Прорицание вёльвы, 57, Речи Вафтруднира, 45). Но через некоторое время последует возрождение мира, как повествует провидица. В "Прорицании вёльвы", в "Речи Вафтруднира", и у Снорри Стурлусона говорится об изначальной пустоте, хаосе и последующем возникновении Вселенной и движении её к гибели, пустоте, хаосу, а затем снова к возрождению. Получается некая цикличность, круг: из хаоса к некому порядку, и опять, стремление к хаосу.

В рассмотрении судьбы богов самой интересной, пожалуй, является проблема предначертания - неизбежности. Как уже говорилось выше, изначально боги не осведомлены о своей судьбе. Один делает всё возможное, чтобы неизвестное открылось ему и другим членам скандинавского пантеона. Но, что самое интересное, узнав о своём будущем и будущем всего мира, ни верховный бог, ни кто-либо из его окружения не делают ни малейшей попытки как-то обхитрить, обойти, изменить то, что суждено. Даже владея знаниями, мудростью и колдовством, они попросту ничего не предпринимают. Хотя вообще, на самом деле, это спорный вопрос, потому что всё же они пытались вытащить Бальдра с того света и попытались до этого сделать его неуязвимым, Локи в данном случае выступил как «орудие судьбы».

И Локи, например, задолго до смерти Бальдра знает о том, что станет участником его убийства, осведомлён об этом и Один (Перебранка Локи, 28). Также, все пророчества говорят о Фенрире, как о чудовище, которое погубит род асов. Но опять же никто не противостоит предначертанному, двигаясь навстречу Року.

Таким образом, в глобальном масштабе, боги не управляют ни своей, ни людской, ни общемировой судьбой. В эддических сказаниях о богах судьба выступает как слепая и неизбежная сила, Фатум. Сами небожители её воспринимают именно как Фатум и (по большей части, по крайней мере) подчиняются ей. Никто и ничто не изменит всеобщего Рока, остается лишь покорно двигаться ему навстречу. В мифах о богах, практически не остается места случаю. А для них самих свобода выбора очень мала, и велика доля предопределенности. Вероятность случая - всего лишь его видимость. Ведь зная, что произойдет с Бальдром, боги отправляются на поле тинга, начинают играть с ним, кидая в него камни и стрелы. Один не останавливает их. А Локи, зная, что случится со всем миром, вкладывает побег Омелы в руку Хёду.

Таким образом, для Судьбы богов характерна неизбежность, полное отсутствие случая и выбора. Их судьба — это Рок.

Представления о судьбе принадлежат к наиболее коренным категориям культуры, которые образуют основу системы ценностей, определяющих менталитет и даже коллективное поведение. Центральная тема любого героического эпоса ("Илиада", "Одиссея", "Калевала", "Беовульф") - герой перед лицом судьбы. Скандинавский эпос здесь не исключение, он пестрит ссылками на судьбу. Она организует весь героический мир, создавая его целостную картину. Судьба придает окончательный рисунок жизни человека, составляет стержень его характера, мировоззрения, движет его поведение и поступки".

Изучая огромное количество фактически разнородного материала (саги, Эддические сказания, произведения Снорри Стурлусона), можно придти к выводу, что восприятие судьбы древнескандинавским человеком было далеко не однородно. Она воспринималась в нескольких различных аспектах, которые будут рассмотрены ниже. Чтобы понять отношение людей к столь сложной категории, необходимо ответить на ряд вопросов:

- что же есть судьба: это нечто неизбежное или то, чего избежать невозможно? Можно ли выбрать индивидуальную линию поведения и самому определить ход своей жизни?

- каково соотношение изначального предначертания и всей последующей жизни?

- жизненная ситуация, в плане отношения детерминации и рекомендуемые культурой типы реагирования. То есть, следует стремиться к освобождению от предопределения, можно ли испытывать судьбу? (т.е. пассивность или активность человека?)

Согласно данным "Старшей" и "Младшей" Эдд, долю человека определяют при его рождении норны, режущие руны или прядущие нить судьбы (Песнь о Вёлсунгах 2,3).

Нить судьбы тянется через всю жизнь, а будет она лёгкая или тяжелая, удачная или нет, зависит от "настроения" норн. Таким образом, судьба людей изначально предопределена.

Герой эпоса чаще всего осведомлен о своей участи, так как, либо он способен проникать в будущее, либо ему кто-то открыл его. И, как следует из эпических сказаний - изменить участь нельзя. Люди не могут уклониться от основной линии жизни, даже если хотят это сделать. Яркий пример этому - Торстейн, который пытался избавиться от своей дочери, так как было предсказано, что она принесет много несчастья, и конечно предсказание сбылось. Но поведение Торстейна, это не фатальное следование судьбе или покорное её принятие. Знание судьбы побуждает испытать её, постараться изменить, а когда становится ясно, что предсказания не избежать - то гордо и мужественно принять предначертанное. Ещё ярче такая линия поведения прослеживается в эпосе: Гуннар заранее знает о грядущей гибели, но бросает вызов судьбе, испытывает её. В поездке к Атли он не надевает кольчугу, оставляет на берегу свою дружину, но Гуннар понимает и принимает все последствия своего решения. (Гренландская песнь об Атли, 16). Но в "Гренландской песни об Атли" нет ссылок на Рок, Фатум. Хегни предостерегает брата, указывая на присланное кольцо с вплетенным в него волчьим волосом. Действия Гуннара вполне осмыслены, когда он сам решает ехать к Атли. Причем, в этом эпизоде присутствует, по крайней мере, видимость возможности выбора. А когда решение принято, то судьба выходит из под контроля Героя.

Данные эпизоды есть ни что иное, как доля, участь человека, предопределение всей его жизни, основной линии, которую не изменить. Судьба как доля предоставляет выбор пути: поступить так или иначе, но чаще всего герой уверен в том, что выпавшее ему в удел неотвратимо, но не воспринимается им как нечто внешнее по отношению к воле. Действия героя кажутся свободными потому, что он не отделен от своей участи. Поступки человека только раскрывают содержание Судьбы. Поэтому предначертания не выглядят фаталистическими, но все же изменить их невозможно. Сигурд знает о том, что ждет его и весь род Вёльсунгов, но не изменяет своей линии поведения, а принимает свою Судьбу - долю, полностью сливаясь с ней. Но происходящее с ним, в сказаниях объясняется "вмешательством дис", "приговором норн", с которыми "спорить невозможно" (Краткая песнь о Сигурде, 5,7,13).

М.И.Стеблин-Каменский, ссылаясь на лингвистический анализ текстов саг и эпических сказаний, пишет, что древнескандинавский человек слабо осознавал свою личность, архаические формы речи ярко это показывают. Человек не делает что-нибудь сам, за него делается как-то само: "И было мне взглянуто вверх" (взглянул я вверх), "туману рассеяло"; человеку думается, а не он сам говорит. Таким образом, даже в речи проявляется такая форма мышления и самосознания, при которой источником мыслей и поступков древнего скандинава оказывается не его личность, а качества, существующие как бы помимо неё. Поэтому герой не противопоставляет своей участи и не отделен от неё. И, если доля - это внутренняя установка человека, заложенная программа его поступков, не выполнить которую невозможно. А поведение и череда поступков - это внешнее проявление доли. Иначе говоря, это назначение, воспринимаемое как функция человека. Назначение также выступает в виде одного из аспектов судьбы в сагах и эддических сказаниях. Для древних скандинавов это внешняя индивидуальная форма поведения, но детерминированная внутренними предпосылками. Человек не осознавал свою индивидуальность, он сам и его личность принадлежали семье и роду. Поэтому от людей, рожденных в благородном браке, ожидали определенных поступков, поведения и даже образа мыслей. Кровная привязанность к роду была куда сильнее, чем к мужу (жене). Решения героя диктуются несколькими причинами, из которых принадлежность к роду является важнейшей. Назначение определяется тем, что человек должен поступить так, а не иначе: "Так должен смелый, кольца дарящий, добро защищать" (Гренландская песнь об Атли, 25). Или же: "Во век шлемоносный воин, в вихре дротов не дрогнет. Скорее умрет, чем отступит". Это идеальное назначение воина. Здесь возникает вопрос о том, что он должен делать, и самостоятельно выбрать свое назначение? Например, у женщины свое назначение, особенно если касается её роли как жены. Идеальная жена, по обычаям родового общества, должна взойти на костёр вслед за мертвым мужем (Речи Высокого, 81). Так должна была поступить и Гудрун, но она не делает этого, самостоятельно выбирая свою судьбу, и остается жить (Краткая песнь о Сигурде, 61). А Брюнхильд идёт на костер за Сигурдом, чужим мужем, что было неслыханным для родового общества. Она знает, что будет подвергнута осуждению со стороны божественных сил, лишится статуса валькирии (Поездка Брюнхильд в Хель, 1,2). Обе женщины делают свой выбор осознанно и самостоятельно.

Человеку саги, так же в критические моменты его жизни бывает предоставлен выбор. Но в отличии от героев, у него не всегда хватает мужества поступить столь смело. Осуществление кровной мести преподнесено в древнескандинавских источниках как один из аспектов назначения. Саги и эддические сказания отражают два подхода человека к своему назначению - фаталистический и активистский. Первый выражен фразой "Никто не избежит злых норн приговора" (Краткая песнь о Сигурде, 7). Второй (больше встречающейся в королевских сагах): "Не легко изменить то, что суждено, но нужно биться до конца" Причем, именно в эпосе присутствует фаталистический подход к судьбе, в сагах (отражающих бытовой уровень мировосприятия) — активистский. Но героям всегда предлагается возможность выбора, или по крайней мере, его видимость: "Теперь выбирай, коль выбор предложен"(Речи …, 20). И уже личное дело человека, что ему предпочесть: испытать Судьбу или подчиниться.

Один из самых сложных аспектов судьбы - это рок, представленный в древнескандинавской литературе наряду с долей и назначением. Неверно полагать, что в сагах встречается исключительно активистский подход к судьбе. Ссылок на рок там более, чем достаточно. Рок постигает человека лишь в специфический момент его жизни, порой самый важный и переломный, и может повлиять на её дальнейший ход. Рок (Фатум) - есть бессмысленная, непознаваемая, неотвратимая сила. Рок - это то, чего избежать невозможно:

"В бурю ты станешь грести осторожно,

И все же утонешь…" (Речи Высокого, 11)

Рок чаще всего тождественен смерти, гибели. Недаром ведь гибель Вёльсунгов и Нифлунгов названа "RQC ragna", чем приравнена к общемировой трагедии.1
Одни из примеров рока - это гибель Ньяля. Будучи уважаемым всеми и мудрейшим человеком, он дает разумные советы, которые нередко оборачиваются против него. Ньяль ведет добропорядочную жизнь, сам он честен и никому не желает зла. По логике вещей, этот человек не должен был погибнуть. Но в ход его жизни вмешивается некая слепая и непреодолимая сила и гибель становится неизбежна. Причем, такое важное как предсказания, гадания и толкование снов - это чаще всего пророчества. А пророчествам придавалось мистическое значение. Словам, сказанным сгоряча, в порыве гнева, суждено было исполняться. Например, Хёрд, сын Сигню, нечаянно разбивает её ожерелье, в его адрес сыплются не самые лучшие предсказания, которые впоследствии исполнились. Сны, предсказывающие смерть видят и Брюнхильд и Атли (герои эпоса), но ни действующие лица саг, ни мифологические герои не делают попыток предотвратить будущее. Напротив, они мужественно встречают свою судьбу. С Роком человек не борется, а идёт ему навстречу, объясняя это тем, что "от судьбы не уйдешь". Герой не отделен от участи, един со своей долей, но рок - противопоставлен человеку.

В различных древнескандинавских источниках со схожим сюжетом, встречаются разные трактовки Судьбы. Например, в "Гренландских речах Атли", действия Гуннара не кажутся свободными, в отличии от его поведения в "Гренландской песни Атли". Отрывок "Гренландские речи Атли" пестрит ссылками на судьбу, рок, поступки героя ведают некой чуждой силой. Поэтому Гудрун говорит братьям: "Кто ж рок переспорит, Пришлось вам приехать" (Гренландские речи Атли, 48). А сама Гудрун изрекает: "Судьбы не избегнуть, похоже смерть суждена нам вскоре" (Гренландские речи Атли, 29). Тогда как в "Гренландской песни об Атли" поступки Гуннара вполне осмыслены и свободны, ему даже предоставлен выбор: откупиться от смерти золотом.(Гренландская песнь об Атли, 20).

Таким образом, Фатум - это то, чего предотвратить невозможно, но человек и не пытается это сделать. Восприятие данного аспекта судьбы людьми схоже с восприятием его богами. Но фатализм не предполагает пассивности героя. В общей тональности представления действительности у древнескандинавского человека нет пессимистического настроения. Скорее всего потому, что есть ещё один аспект судьбы - случай. Случай выведен за рамки детерминации.

Игра в тавлеи, очень распространенная в скандинавских странах, есть ни что иное, как испытания случая. То же самое представляет собой и кидание жребия. В "Саге об Олафе Святом" два конунга соревнуются, чья удача сильнее, и судят они об этом по метанию костей. Со случаем тесно связана удача и везение человека (а может быть неудача и невезение).

Восприятие такого аспекта судьбы, как удача (hamingia) было далеко не однозначным. Судя по одним источникам, она зависит от самого героя, его смелости и поступков. Лейв Эриксон, отправляясь в плавание, хочет чтобы Эрик Рыжий ехал с ним, так как у него "слишком много удачи" Воины, собираясь в путь, приговаривали: "С тобой твоя удача", на что был ответ: "Если со мной будет твоя". Этим выражалась вера, что удачливые люди способны передавать, приносить успех другим. Наоборот, слов с пожеланиями неудачи опасались. За пожелание неудачи могли убить.

Таким образом, удача и везение как бы в человеке, но одновременно существуют как внешняя функция. А порой оказывается, что неудача вовсе не зависит от личных качеств человека. Греттир произносит известнейшую исландскую поговорку: "Одно дело - доблесть, а другое - удача". Но вера в удачу и везение не представляет пассивного получения дара извне. Напротив, люди не должны полагаться на судьбу, а активно испытывать её. Случай и удача могут зависеть от прихоти богов. Один может быть причастен к удаче или неудаче какого-либо человека (Вторая песнь о Хельги, 34). Богам следовало приносить богатые жертвы за помощь в каком-либо деле (Песнь о Хюндле, 1,3).

Резюмируя все вышесказанное нужно отметить, что Судьба воспринималась древнескандинавским человеком как нечто уже изначально предопределенное ему от рождения. Она неоднозначна и выступает в нескольких аспектах:

1) как доля, участь;

2) как назначение;

3) как рок;

4)как случай (удача, неудача).

Доля выпадает человеку, она есть линия его жизни, нить его судьбы. Теоретически, вероятность выбора в рамках доли есть, но человек настолько с ней слит, что он не осознает его возможность. Поэтому, действия героя кажутся свободными, а общее восприятие своей судьбы, доли далеко от пессимизма. Назначение и доля - линейны, то есть идут с человеком на протяжении всей его жизни. Назначение - это внешняя функция человека, определяющаяся тем, что он должен делать. Фактически, это череда его поступков. А вот рок постигает героя лишь в определенный момент жизни. Избежать его невозможно, свобода выбора не предоставляется. Рок всегда враждебен человеку. Случай есть внешнее выражение предопределения. Но случай и в эпосе, и в сагах - это всего лишь иллюзия выбора и свободы воли. То, что должно случиться - случается.

В древнескандинавских источниках прослеживается дуалистическое отношение к судьбе: к року - фаталистическое, а к доле, назначению, случаю — активистское.

На разных этапах существования у человека было стремление снять обезличенность и принципиальную непознаваемость, материализовать, "воплотить" представления о Судьбе и персонах, которые её исполняют и воплощают.

Во всех мифологических системах Судьба имеет образ, персонификацию. Например, у греков Судьбу олицетворяют Мойры, у римлян - Парки, Фортуна.

В древнескандинавской мифологии также есть идея Судьбы. Основа мира, его ось - дерево Иггдрасиль, названное "деревом предела", оно же - дерево Судьбы (Прорицание вёльвы, 19). Нужно заметить, что идея древа мирового (arbor mundi) - это характерный для мифологического сознания образ, воплощающий представления о Вселенной. Образ мирового древа ("древа познания", "древа добра и зла") засвидетельствован повсеместно у всех народов (кельтов, индоевропейцев, ацтеков), он определяет, организует внутреннюю структуру и параметры какой-либо мифологической системы. Обычно, вертикальная часть древа связана с миром богов, горизонтальная - с миром людей, и дополнительно, с ритуалом.

Кроме того, Иггдрасиль - это и дерево, под которым асы осуществляют свой суд, там решается какая кому достанется доля (Речи Гримнира, 29-30). У Иггдрасиля - 3 корня - под одним находится Хель - царство мертвых (Речи Гримнира, 31). Под деревом течет источник Урд - река Судьбы (Прорицание вёльвы, 19), из которого возродились три могучие девы - норны. Норны живут под корнями Иггдрасиля. Они относятся к низшим женским божествам, определяющим судьбы людей при их рождении.

Норн зовут Урд (Судьба), Верданди (Становление), Скульд (Должное) (Прорицание вёльвы, 20). Однако, Снорри Стурлусон говорит о том, что норн не три, а бесчисленное множество, род их не един - одни от альвов, другие от асов, третьи от Двалина. При рождении они приходят в дом к человеку, предрекая его будущее. Норны представлялись (подобно Мойрам), прядущими нить человеческой судьбы, или же режущими дощечки с предначертаниями (Первая песнь о Хельги, 2-4). От "настроения" норн зависит будущее людей. В эпосе норны названы "злыми, злобными", их предначертания "злых норн приговор" (Песнь о Хлёде, 31). Нередко, в "Старшей Эдде" употребляется рефрен: "злых норн приговора" (Речи Хамдира, 30).

Но у скандинавов существовала и другая категория богинь, определяющих судьбу - валькирии. Они определяли исход битвы для воинов. Именно они дают воину гибель или победу (Песнь валькирий, 6). Валькирии изображались как воинственные девы, ткущие во время битв боевой стяг, который они разрывали после битвы (Песнь валькирий, 4,5). Очень часто валькирии изображались встречающими воинов в Вальхаяле, прислуживающие им. Валькирии более приземленные божества, они могут быть жёнами и дочерьми смертных людей, с ними можно договориться об исходе битвы (Первая песнь о Хельги, с 249; Речи Сидгривы). В "Старшей Эдде" норн и валькирий очень часто называют дисами. Дисы - более обобщенное понятие, включающие в себя обе категории богинь.

К распределению судьбы, в той или иной мере причастны все боги скандинавского пантеона. Но более всего в этом заинтересован Один. Он обладает магическими рунами, с помощью которых колдует, влияя на судьбы людей (Речи Высокого, 138-139). Один почитался как бог колдовства. Он имеет среди людей своих любимцев, всячески помогает им. Чаще всего дает им победу в битвах, поступая несправедливо: "Не воинам храбрым, но трусам победу дарил ты" - упрекает верховного бога Локи (Перебранка Локи, 22). В христианскую эпоху Один стал считаться самым удачливым воином и даже правоверному христианину не считалось зазорным просить его о помощи. Иногда боги не могут решить, кто же из них главный в вершении судеб, и это превращается в опасное противостояние. Например, в "Старшей Эдде" есть такой эпизод: два конунга вели между собой войну. Один из них попросил покровительства у валькирии, Сидгривы, а другой у верховного бога. И он пообещал удачу этому воину. Но Сидгрива распорядилась по-своему, не послушалась Одина, погубив его подопечного, за что была наказана долгим сном (Речи Сидгривы, с. 284).

В древнескандинавском эпосе есть еще одна фигура - Локи, влияющая не столько на судьбу людей, сколько на судьбу всего мира. Локи - воплощение рока, "мировое зло", но он и его орудие, так как он виновник Рагнарёка и гибели Вселенной (Прорицание вёльвы, 35). Другие боги, например Фрейя, могут так же влиять на судьбы людей, путем покровительства. Фрейя помогает юноше Оттару, для того, чтобы он выиграл состязания в красноречии по перечислению своей родословной (Песнь о Хюндле, 2-4, 10).

Таким образом, боги могут влиять на судьбу, преобразовывая её. Иногда это пытается сделать и сам человек при помощи колдовства и магии, применяя ворожбу, заклинания и руны (Речи Высокого, 146; Песнь о Хельги, сыне Хьёварда, 29). Колдовство считалось действенным и эффективным средством преобразования судьбы.

Но все же покровительство богов, магия и обряды могли осуществляться только в определенных рамках. Так как есть сила, стоящая выше всего живого на земле, а норны являются её воплощением, Боги простыми исполнителями.

Древнескандинавский человек стремится снять обреченность с Судьбы и представить её в каком-либо образе. Линия его жизни так же "материализовалась" (нить жизни, дощечки). Но воплотить, материализовать удавалось лишь исполнителей судьбы. Сама эта сила имеет множество имен, но у неё нет какого-то определенного образца или имени (рок, фатум, удача, неудача, доля, назначение и т.д.). Именно под этой слепой и безжалостной силой подразумевалась судьба.