Швейцарская чистота и коррупция

 

Президент ФИФА католического вероисповедания, похоже, страшится открытости, как дьявол святой воды. Практически ни у кого нет доступа в святая святых его власти. Но при виде немногочисленных документов захватывает дух. В представленном по программе внутренней экономии бюджете ФИФА-2002 20 под пунктом «президентский кабинет» значатся 9667000 швейцарских франков. Восемь миллионов на «общие расходы», еще миллион в «парижское бюро», где Блаттер держит своего помощника, воспитанника и желанного преемника Мишеля Платини с собственным руководителем отдела печати. 300000 франков идут на «президентские дары», 200000 – на «особые президентские проекты» и еще 167000 – для президентского советника, назначенного в прошлом году.

Даже внутри ФИФА финансовое своеволие президента вызывает недовольство. В мае 2001 года секретарша Блаттера передает такое указание соответствующему департаменту: «Как уже постановлено и доведено до вашего сведения, президент настаивает, чтобы 400000 долларов по программе Goal были немедленно перечислены Футбольному союзу Хорватии» 21. В соответствующем бюро «потрясенно» отмечают: «Без документов, инспекции, заседания Goal» 22. Лишь годы спустя определенные футбольные связи попадают под прицел следователей разных стран. Они расследуют влияние организованной преступности непосредственно в футболе. Президент Футбольного союза Хорватии, Влатко Маркович, после своего избрания на пост в 1999 году стал одним из тех, на кого могут рассчитывать Блаттер и его сторонники. В 2010 году Маркович провоцирует скандал, заявив, что не позволит играть в хорватской сборной гомосексуалистам. Под давлением международных протестов он идет на попятную. Его якобы неправильно поняли.

Через несколько недель после нападки на геев в Хорватской федерации футбола выборы. Претендент Игор Штимац, 43 лет, бывший игрок национальной сборной, бросает вызов ставленнику ФИФА Марковичу. Его тема: коррупция. «Вы поделили хорватский футбол с подобными себе, – заявляет он в контексте своей кампании «Чистые руки». – До сих пор ни у кого не хватало сил преодолеть ваши заслоны и пролить свет на ваши скрытные действия». Штимац утверждает, что помощники Марковича мотаются по свету «с карманами, полными денег», и требует вмешательства полиции. Хорватскую профессиональную лигу сотряс громкий скандал, вовлеченными оказались ведущие клубы, менеджеры и акулы игорного бизнеса. УЕФА проводит расследование, однако Маркович выходит сухим из воды. По результатам сумасшедших выборов в конце 2010 года Маркович получает минимальное преимущество. Штимац подает протест. В феврале 2011 года правление федерации провозглашает его президентом. Но теперь вмешиваются УЕФА Платини и ФИФА Блаттера. Решение федерации не находит одобрения, и 74-летний Маркович остается на своем посту. Извечная картина: всем заправляют ФИФА и УЕФА. По сути, главам стран, сотрудникам правоохранительных органов непозволительно наводить чистоту в своих коррумпированных федерациях. ФИФА в любое время может оказать покровительство продажным функционерам – и при необходимости даже пренебречь суверенитетом федераций. С конца 2011 года начинаются аресты высших хорватских функционеров – как говорят в следственных кругах, это лишь начало большой волны.

Вернемся в Цюрих, где перед выборами 2002 года междоусобная война достигает своей высшей точки. Оплаченные шпионы сбиваются с ног. Важных звонков из штаб-квартиры ФИФА больше никто не совершает. Письма отсылаются с личных аккаунтов. Даже используемые тайком мобильники теперь не в ходу, – нет гарантий, что их не прослушивают. Настоящая паранойя. Генеральный секретарь Зен-Руффинен заявляет о жутких вещах: документы того периода, когда генеральным секретарем был Блаттер, исчезли, хотя по закону должны храниться в течение десяти лет. Также он отмечает выплату в 100000 долларов функционеру, что по швейцарским законам является преступным деянием. Когда Зен-Руффинен и европейцы в открытую нападают на Блаттера и задают неприятные вопросы по ISL и круговой поруке, свобода действий генерального секретаря сильно ограничивается. На дверях меняют замки. Когда сотрудники принимаются за поиски компрометирующих материалов, из архива ФИФА исчезают документы и важная корреспонденция.

Четвертого апреля 2002 года сотрудница Зен-Руффинена отмечает в докладе: «Вчера вечером мне поручили разыскать документы по избранию Джека Уорнера на пост президента КОНКАКАФ. Мною были предприняты следующие шаги: переговоры с господином Арно Флахом [архивариусом]. Господин Флах попытался найти данные по КОНКАКАФ с 1989 по 1997 год, но ничего не нашел. В то же время он предпринял поиски по Тринидаду и Тобаго, но опять же ничего не смог найти. Затем искали корреспонденции исполнительного комитета в новом архиве и в досье Джека Уорнера. Было установлено, что корреспонденция за 1989, 1990 и частично 1991 годов полностью отсутствует. В то же время было установлено, что долгое время (около 2 лет) полностью отсутствует корреспонденция доктора Авеланжа с 1991 года…» 23

Вся корреспонденция Авеланжа до 2000 года уничтожена – за период более десяти лет. Почему? Кто мог за этим стоять? Что касается происков Уорнера на время пропажи его документов – в 1989 году, собственная конфедерация КОНКАКАФ не допустила его на выборы. Против него шло расследование по мошенничеству с чеками. Но ФИФА вступилась за своего ставленника. Уорнеру позволили участвовать в выборах – и он выиграл.

Вот и теперь для переизбрания Блаттера Уорнер должен обеспечить ему пакет из 40 голосов. Но прежде, в середине апреля 2002 года, ему необходимо самому переизбраться в КОНКАКАФ. Как назло, его оппонентом выступает мексиканец Эдгардо Кодесаль Мендес. Генеральный секретарь КОНКАКАФ Блейзер пытается отклонить кандидатуру мексиканца, так как он работает на федерацию по найму и не является независимым лицом. Кодесаль заведует работой арбитров, но лишь на внештатной основе. Мексиканский футбольный союз обращается к ФИФА и требует ее решающего слова, ссылаясь на прецедент 1989 года. В конце концов, Зен-Руффинен и без документов устраивает так, чтобы Кодесаль выдвинул свою кандидатуру. И, тем не менее, Уорнер уверенно побеждает – на его стороне люди из Карибских островов, ничтожные в спортивном отношении, но зато многочисленные. КОНКАКАФ состоит из трех представителей Северной Америки (Канады, США и Мексики), семи стран Центральной Америки (Белиза, Коста-Рики, Сальвадора, Гондураса, Гватемалы, Никарагуа и Панамы) и трех десятков островов от Ангильи до Монтсеррата, от Мартиники до Сен-Мартена. Плюс Гвиана, Французская Гвиана и Суринам.

Зен-Руффинен при этом отсутствует. Он отменяет рейс, Блаттер отправляется в Майами один. Генеральный секретарь опасается за свою жизнь. Уорнер написал ему, что с его стороны было бы неосмотрительно появляться на конгрессе КОНКАКАФ в Майами. Зен-Руффинен отвечает, что прибудет в Майами с эскортом, и, чтобы с ним ни случилось, заранее возлагает ответственность на Уорнера. Затем он все же предпочитает остаться в Цюрихе и подает жалобу на президента КОНКАКАФ через юридическую контору в Нью-Йорке.

Зен-Руффинен описывает свое положение следующим образом: «До какой степени я должен хранить верность президенту? Молчать и выступать сообщником? Или сказать правду, пусть и рискуя оказаться предателем?» Позиционная война в штаб-квартире в Цюрихе выливается в анонимные угрозы. Не обходят они стороной и Зен-Руффинена. В феврале 2002 года неизвестный, говоривший по-английски, звонит его жене в Валлисе и грозится похитить их детей, если ее муж не оставит ФИФА в покое. Охваченная ужасом, она сбегает с детьми.

Кульминация. Второго мая 2002 года. Внутреннее противостояние достигает наивысшей точки, СМИ по всему миру одну за другой выдают скандальные истории о федерации Блаттера. Совершенно неизвестно, останется ли он во главе ФИФА. Ведь на следующий день Зен-Руффинен собирается представить досье против Блаттера.

Но 2 мая в нотариальную контору общины Майлен является отставной чиновник. Там Эрвин Шмид, бывший финансовый директор ФИФА, утверждает, что сразу после своего избрания в 1998 году Блаттер показал ему подписанный Авеланжем документ. Согласно этой бумаге, Блаттеру полагается ежегодная «премия за выслугу лет», шестизначная сумма выплачивается 1 июля, начиная с 1997 года. Это один из тех редких моментов, когда дверь в президентскую сокровищницу приоткрывается и позволяет на мгновение заглянуть внутрь. Премия для Блаттера, который все равно не покинет ФИФА добровольно, назначена «старшим братом» Авеланжем, который, будучи в отставке в Рио, в свою очередь, получает щедрое пособие от… ФИФА. Премия назначена таким образом, что сразу после выборов Блаттер может положить в карман две шестизначные суммы 24. Информации о размерах нет. В окружении Шмида говорят о суммах от 600000 до 800000 франков. Даже если исходить из средних значений в полмиллиона, лишь к сегодняшнему дню Блаттер получил семь миллионов франков. В дополнение к президентскому жалованью. За что?

Третьего мая – заседание президиума в Цюрихе. Мишель Зен-Руффинен представляет 31-страничный доклад. Он атакует Блаттера по всему фронту, обвиняя во взяточничестве. У генерального секретаря сильные позиции, 13 членов исполкома из 24 на стороне сопротивления. В перерыве Блаттер, похоже, чувствует себя загнанным в угол. Пятеро из шести вице-президентов давят на него, вынуждая пойти на уступки. Он этого не делает. И спустя пару часов вздыхает с облегчением. Зен-Руффинен сам допускает грубейшую ошибку. Он упрекает одного из членов исполкома в том, что тот без законных оснований принимал от Блаттера деньги. Речь идет о россиянине Вячеславе Колоскове. В начале заседания он был на стороне оппозиции. Теперь все кончено. И соотношение сил меняется.

После скандального заседания Зен-Руффинен пожинает плоды. Кто-то из правящей группы пишет записку Хулио Грондоне, который является также главой чрезвычайного комитета. И Грондона без предупреждения увольняет Зен-Руффинена. Он еще во время доклада орал на генерального секретаря: мол, тот разрушит футбольную семью.

 

Десятого мая 2002 года одиннадцать членов исполнительного комитета ФИФА подают заявление в прокуратуру кантона Цюрих, обвиняя Блаттера в «растрате и злоупотреблении служебным положением» 25. Обвинение звучит сейчас столь же знакомо, как и тогда: «Есть подозрение, что с момента своего избрания на пост президента ФИФА в 1998 году обвиняемый практиковал систему протекционизма, чтобы установить противоречащую уставу автократическую власть и обеспечить свое переизбрание в 2002 году. Финансовое положение ФИФА стало неясным. Полностью скрытым оно стало после краха группы ISL/ISMM и банкротства Кирха. По настоянию обвиняемого исполнительный комитет передал этим двум компаниям полномочия по реализации прав на ЧМ-2002 и ЧМ-2006. Требования со стороны исполнительного комитета игнорировались, либо затягивалось их исполнение, либо давались общие заверения, что финансовое положение ФИФА в полном порядке». Блаттер «постоянно прибегал к тактике затягивания и приукрашивания». Обвинители описывают ухищрения и обманы, упоминают о противостоянии вокруг комиссии по внутреннему аудиту и ее роспуске: «В соответствии с регламентом ФИФА Блаттер не имел полномочий прекращать работу назначенной исполнительным комитетом комиссии». Его мотивы были совершенно несостоятельны, Блаттер не смог подтвердить их фактами. Поэтому обвинители считают роспуск комиссии «отказом господина Блаттера представить документы комиссии по аудиту и сотрудникам генерального секретариата для ознакомления. Роспуск комиссии был очередной попыткой господина Блаттера скрыть истинное финансовое положение ФИФА и собственные финансовые просчеты».

В своем заявлении представляющие УЕФА члены исполкома рекомендуют, ввиду «совершенной безрассудности господина Блаттера» и его «систематической скрытности», устроить облаву на штаб-квартиру ФИФА и личные апартаменты Блаттера. Они просят поспешить, так как есть опасность, что обвиняемый может помешать установлению истины, а подозрение в злоупотреблении служебными полномочиями грозит тюремным заключением. Существуют «серьезные подозрения, что обвиняемый использовал средства ФИФА в собственных целях, чтобы упрочить свое могущество». Потому Блаттер и борется за переизбрание, это весьма затратное предприятие. Обогащение третьих лиц также идет ему на пользу – в случае переизбрания, ведь должность связана с «высокими доходами».

Они приводят 13 фактических положений состава преступления. Это дело Колоскова. Он тесно связан с российским спортом, где господствует организованная преступность. В 1996 году при передаче прав ISL/ISMM он выступил в роли ледокола Авеланжа в борьбе против УЕФА. Теперь выясняется, что по распоряжению Блаттера он получает 125000 долларов, и комментарии Блаттера по этим выплатам не совпадают. С середины 1998 года до середины 2000 года Колосков не являлся членом исполнительного комитета ФИФА, и тем не менее Блаттер распоряжается, чтобы «россиянин получил статус члена исполкома с июля 1998 года задним числом». И, соответственно, получил свой гонорар в 50000 долларов в год. В случае с Колосковым, не имеющим отношения к исполкому, это лишь щедрый подарок, врученный Блаттером, оплаченный ФИФА. За что?

В интервью Блаттер пытается оправдать это «услугами» Колоскова. Услуги кому? Уж точно не мировому футболу. В то время Колосков был лишь президентом родного футбольного союза. Блаттер не может назвать так называемых услуг, и договора на них нет. Более того, его утверждение, что россиянин получил оплату за услуги, «противоречит меморандуму, согласно которому Колосков получил гонорар, будучи членом исполкома», – возмущаются обвинители. Действительно, в распоряжении отделу финансов говорится: «Что касается гонораров, президент принял решение, что Колоскову необходимо присвоить статус члена исполкома с июля 1998 года задним числом. Это значит, что за его деятельность в ФИФА с июля 1998 по июнь 2000 года мы выплатим ему общую сумму в 100000 долларов. Президент просит уладить этот вопрос без обсуждения» 26.

Следующая неувязка: вместо 100000 долларов россиянин получает 125000, 25000 в декабре 1999 года, еще столько же в октябре 2000 года и 75000 в декабре того же года. Вывод обвинителей: «Блаттер хотел на деньги ФИФА купить голос Колоскова и голоса других людей, которые к нему примкнули». В дополнение к этому сказано, что Российский футбольный союз «необоснованно получил 80000 долларов за 1999 и 2002 годы».

Не менее примечателен случай с арбитром Люсьеном Бушардо из Нигера. Блаттер оказался под давлением после обвинений Фараха Аддо. Глава федерации из Сомали утверждал, что в 1998 году сторонники Блаттера предлагали ему 100000 долларов за его голос. В конце концов, свои голоса продали 18 африканских функционеров. По предварительному заключению суда в Майлене Блаттер запретил Аддо это высказывание. Двадцать первого февраля 2002 года в Цюрихе вдруг объявляется идеальный стукач: господин Бушардо из Нигера. Он заявляет, что у него есть улики против Аддо, и просит за них 50000 долларов, так как хочет стать французом и жить во Франции. Какое совпадение. Блаттер действительно выписывает африканцу чек на 25000 долларов. Теперь члены президиума хотят знать, заплатил ли Блаттер из собственного кармана, и получит ли Бушардо следующие 25000. Ведь именно поэтому Блаттер и затевает судебное разбирательство – против Аддо. «А значит, нельзя исключать, что на суде Бушардо даст свидетельские показания против Аддо, вернее, вынужден будет дать их». В этом усматривают признаки давления на свидетелей.

Когда ситуация с Бушардо становится известной СМИ, Блаттер приводит свою версию. Президент ФИФА и не думал платить арбитру за улики против Аддо. Более того, Бушардо собирался продать информацию о коррупции в африканском футболе международным телекомпаниям, таким как CNN. Поэтому, говорит Блаттер, он и заплатил ему 25000 долларов, чтобы не допустить этого и уладить конфликт самостоятельно. То же самое утверждает и его верный советник Вальтер Гагг, занимавший все возможные посты в ФИФА, но, прежде всего, являвшийся правой рукой Блаттера. В личных заметках Гагга от 13 мая 2002 года записано: встреча с Бушардо была «очень искренна и корректна». Довольно абсурдная оценка разговора с откровенным вымогателем. Спрашивается, почему Бушардо, банально нуждавшийся в деньгах, вообще является на переговоры в ФИФА, если может продать свою историю CNN? Блаттер, по словам Гагга, присоединился и «задумчиво» слушал, как арбитр описывал свою ситуацию с тремя маленькими детьми, как он порвал с конфедерацией КАФ – и как, в конце концов, разрыдался. «В этот очень трогательный момент президент покинул совещание и через некоторое время вернулся, чтобы вручить Бушардо чек на 25000. При этом он сказал: «Это с моего личного счета, не от ФИФА. Я даю их, потому что вижу, как они вам нужны. Пусть эта сумма принесет вам покой и поможет построить новую жизнь во Франции. И если информация, которую мы от вас получили, поможет остановить коррупцию в Африке, я готов заплатить еще. Прошу заметить, исключительно ради вашего благополучия и благополучия вашей семьи».

После этого «несравненного акта гуманности», как восторгается Гагг в своих свидетельских показаниях, Блаттер покинул кабинет. Он вообще присутствовал не больше 15–20 минут. Значит, требуется совсем немного времени и слов, чтобы растрогать доброго человека и побудить его к щедрому пожертвованию. Боже, славим мы Тебя. Спустя несколько недель Бушардо действительно публикует статью: «Прием арбитра на высоком уровне».

По его собственной логике Блаттер заплатил человеку из Нигера, чтобы тот молчал перед общественностью. Следовательно, у президента ФИФА странное понимание прозрачности: он платит разоблачителю, чтобы тот умолчал о коррупции и не давал СМИ повода для расследования. О собственном расследовании ФИФА на основании обвинений Бушардо ничего не известно. Более того, распространенная в Африке практика свидетельствует об обратном. А именно о том, что ФИФА выгораживает африканских функционеров, которых собственное правление хочет сместить ввиду их коррумпированности. ФИФА грозит снятием федерации со всех турниров – и, оказавшись под давлением, правление предпочитает оставить сомнительных личностей на посту.

Так что же, Блаттер воспрепятствовал расследованию мировыми СМИ гигантской коррупционной аферы в Африке? Или все дело лишь в Аддо?

В своем обвинении члены президиума приводят еще один случай. Речь идет о Роже Милла. Камерунскому футбольному герою в мае 2002 года исполняется 50 лет, и он планирует устроить благотворительную игру. Для этого он просит финансовой поддержки ФИФА. Седьмого марта 2002 года Гагг отклоняет его просьбу.

Затем ассистент Гагга все-таки звонит Милла. Она сама родом из Камеруна и рассказывает Роже, что советник Блаттера Шампань использует его имя в избирательной кампании президента. Что, между прочим, показывает, как Блаттер придерживается правила, согласно которому кандидат не вправе использовать в предвыборной борьбе ни средства, ни персонал ФИФА. После этого Милла сам переговорил с Блаттером, который «распорядился, чтобы блистательному камерунцу перечислили 25000 долларов». Но после того как ФИФА уже отказала в финансовой поддержке благотворительной игры, становится ясно, что «Блаттер убедил Милла приурочить свой юбилей и благотворительный матч к масштабной предвыборной кампании Блаттера». Выплата со стороны ФИФА послужила личным целям Блаттера. «Очевидно, распоряжение по выплате находится в бухгалтерии ФИФА, куда не имеют доступа ни обвинители, ни генеральный секретарь, а лишь «приближенные Блаттера».

И, наконец, в обвинении перечислено несколько дел, в которых замешаны Джек Уорнер и его семейные фирмы. Как, например, Warner Travel Agency. Туристическое агентство получило право организовать перелеты на родные острова Уорнера, на турнир U-17. И при этом привело к дополнительным издержкам в 32135 долларов по сравнению с собственным агентством ФИФА, FIFA Travel. Как правило, оно берет на себя организацию перелетов по максимально выгодным ценам. Обвинители усматривают в выборе дорогого оператора «без объективных причин» факт небрежного отношения к служебным обязанностям.

В контексте с ЧМ U-17 находится также дело фирмы Semtor, которой ФИФА поручила реализацию IT-проекта. Сын Уорнера является менеджером фирмы. Даже эксперты ФИФА, жалуются члены президиума, подтверждают, что реализация этого проекта могла уложиться в 500000 долларов. «Под влиянием Блаттера» ФИФА заключила контракт с Semtor на 1950000 долларов плюс издержки. И здесь ФИФА понесла большие убытки, причину которых можно усмотреть лишь в благосклонном отношении к «семейству Уорнера».

Примечательна также финансовая деятельность в отношении управляемой Уорнером КОНКАКАФ. Конфедерация берет у ФИФА долг на 9,474 миллиона франков. Деньги идут на «Учебный центр», спортивно-административный комплекс. Этот долг был «полностью списан без всяких на то оснований», – заявляют члены президиума. Роль Блаттера следует установить в уголовном порядке: ясно, что таким образом «достигнута договоренность, что обвиняемому будет обеспечено множество голосов».

Эта сделка с Уорнером действительно кажется довольно странной. Четвертого мая 1998 года ушедший на покой крестный отец Авеланж пишет в письме Уорнеру, «что нашел способ превратить ссуду в пожертвование».

В конце 1999 года Блаттер сообщает президенту КОНКАКАФ и его помощнику Блейзеру, что общая сумма, которую ФИФА перечислит на проект, составит 15,95 миллиона долларов. Принято соглашение, что десять миллионов поступят КОНКАКАФ в виде ежегодных взносов ФИФА, по 2,5 миллиона с 1999 по 2002 год.

И все-таки остаются еще «невостребованные» 6 миллионов. Блаттер решает проблему в присущей ему манере. Он заверяет Уорнера и Блейзера: «Нам известно, что нынешний президент Жоао Авеланж обещал всестороннюю помощь, чтобы обратить кредит в шесть миллионов долларов в пожертвование. До сих пор это не увенчалось успехом. В ФИФА решили списать предоставленный КОНКАКАФ кредит в шесть миллионов долларов. Ради вашего блага, так как нам кажется невозможным, чтобы ваша конфедерация смогла найти средства в период с 1999 по 2000 год […] Мы убеждены, что вы оцените принятую нами позицию». Блаттер помнит об уважении Уорнера. Оно проявляется, до ссоры в 2011 году, в постоянном количестве предвыборных и уже решающих голосов и беззаветной преданности при всех проблемах, с которыми президент сталкивается в Цюрихе.

В своем заявлении члены президиума упоминают еще одну выплату в миллион долларов в пользу КОНКАКАФ: «Эта выплата назначена в рамках проекта Goal, что не соответствует правилам». Очень интересно, так как в 2011 году подобное повторяется. За месяц до выборов 1 июня Блаттер тайно одаривает КОНКАКАФ пожертвованием в миллион долларов, о котором не уведомляет даже президиум. Лишь Уорнер сам сообщает об этом подарке: Блаттер якобы выплатил КОНКАКАФ миллион на «собственные нужды». После этого президент спешно информирует президиум и объясняет тайные выплаты проектом Goal. В соответствии с регламентом он может совершать подобные жесты самостоятельно, заявляет Блаттер перед прессой. Еще одна причина, почему так важно вскрыть двери президентского кабинета.

Особенно крупных сумм ФИФА лишилась в деле с AIM. В середине девяностых американская телекомпания боролась за права на трансляцию ЧМ-2002 и ЧМ-2006. За реализацию на территории США предложено 320 миллионов долларов. ISL с Кирхом предложили всего 220 миллионов. «Разница между предложениями составила 100 миллионов долларов, или 160 миллионов франков, – заключают члены правления ФИФА. – Исполнительный комитет не был поставлен в известность ни по этому случаю, ни по другим». Вновь следует обвинение в мошенничестве в связи с передачей прав: Блаттер отдает распоряжение «вообще не упоминать предложение AIM». Тем самым он оказывает покровительство ISL и Кирху, которые, «очевидно, были ему ближе». Члены правления ФИФА требуют объяснить, «какую личную выгоду извлек из этого обвиняемый. Без личных мотивов обвиняемый не мог отвергнуть предложение, которое принесло бы ФИФА на 100 миллионов больше».

В конце заявления обвинители подходят к пункту о «личных доходах президента ФИФА». Они хотят знать, сколько зарабатывает Блаттер. «Блаттер упрямо отказывается озвучить свои доходы даже перед исполнительным комитетом, являющимся главным исполнительным органом ФИФА. В распоряжении исполкома также нет документов, которые позволили бы узнать и сравнить соглашение господина Блаттера с ФИФА и фактические доходы господина Блаттера за счет ФИФА». На этом основано подозрение, что, «прибегая к тактике утаивания, Блаттер хочет скрыть свои личные доходы, полученные незаконным путем».

Они жалуются, что о жалованье Блаттера имеются лишь расплывчатые данные. И даже оно год от года странным образом сокращается. В 2002 году он заявляет критикам, что после выборов в 1998 году просто перевел свою зарплату генерального секретаря – 65000 франков в месяц – в 65000 долларов. Перед прессой он сказал тогда, что зарабатывает 1,4 миллиона долларов в год. Спустя примерно десять лет, в апреле 2011 года, накануне выборов в ФИФА Блаттер публично заявляет, что зарабатывает «миллион долларов в год, может, чуть больше» 27. То есть по актуальному курсу доллара Блаттер зарабатывает порядка 900000 франков – сколько зарабатывал за 20 лет до того, будучи генеральным секретарем. В то же время ввиду падения курса это на полмиллиона франков в год меньше, чем в первый его срок на посту президента ФИФА. Так значит, ложь? Ни в коем случае! Нужно быть внимательнее – ведь за миллионом кроется типичный для Блаттера привесок, разве нет? Он сам об этом упоминал: «Может, чуть больше». Если когда-нибудь выяснится, что это еще пять, восемь или двенадцать миллионов, ему не составит труда отшутиться.

Президентские уловки надоели истцам еще в мае 2002 года. У них есть «обоснованные подозрения в хищении средств ФИФА». Обвинение дополнено предварительными подсчетами общих убытков ФИФА от «систематических злоупотреблений» в связи с банкротством ISL. Исполнительный комитет жалуется, что его, как надзорный орган, не известили об убытках в 86,5 миллиона франков с доходов от телевидения и 185 миллионах франков с рекламы. В конечном счете, они оценивают предположительные убытки в 800 миллионов франков. Львиную долю из них составляет 291 миллион, утерянный после банкротства ISL.

Невозможно выразить в цифрах реальные убытки от круговой поруки, безалаберности и мошенничества. Но почему? Пока траты в ФИФА не перевалят за те миллиарды, которые льются в нее благодаря монополии на ЧМ по футболу, ничто не выбьет ее из колеи. С добросовестным ведением счетов во благо футбола это не имеет ничего общего. Разве можно обанкротиться, когда миллиарды сами сыплются с неба?

Позднее жалоба дополняется анонимным заявлением. Согласно ему Блаттер ежегодно получает по 200000 франков на путевые издержки, до 500 долларов суточных, а также бонусов на 100000 долларов и «подарков на миллионы». Он владеет теневыми счетами и выдумывает комиссионные отчисления. Неизвестный обвинитель прилагает два счета от ювелирной мастерской Гарри Уинстона и к ним выписку со счета Блаттера в ФИФА и чек.

Прокурору Цюриха Урсу Хубманну, который расследует это дело, адвокат Блаттера объясняет, что по упомянутым счетам осуществлялись личные траты Блаттера. Заимствованные у ФИФА средства его клиент возвращал. Счет от ювелирной мастерской предъявлен за часы, которые Блаттер купил для себя и оплатил. Прочие издержки связаны с личными гостями и оплачены лично. Прокурор: «Вопрос в том, уместно ли кредитование обвиняемого средствами ФИФА на протяжении длительного периода времени. Но для предъявления обвинения этого недостаточно».

В ноябре 2002 года Хубманн прекращает расследование, в котором теперь заинтересованы лишь двое членов президиума 28. В действиях Блаттера «отсутствует состав преступления, то есть на основании представленных данных ясно, что в отношении части заявленных обвинений он действовал в рамках права». Части заявленных обвинений? Намеренно или нет, но прокурор показывает всю абсурдность правящей структуры ФИФА: благодаря действующим правилам, особой иерархии и законам страны коррупция процветает. Выводы Хубманна просто потрясающи: «Отчасти истцы обвиняют подозреваемого в действиях, которые тот предпринимал с их же одобрения». Это предупреждающий сигнал членам президиума, которые, вероятно, оказались беззащитными перед кознями своего президента. Ибо все, чего Блаттер правдами и неправдами добился от президиума, отсеивая информацию, в последний момент подтасовывая данные, с помощью своих продажных советников – все это будет приписано и обманутым при этом людям.

Для швейцарского прокурора это означает следующее: «По этим пунктам заявление не только предосудительно, нет, оно даже граничит с ложным обвинением». Но это, конечно, не значит, что клика коварных функционеров решила упечь за решетку своего полноправного президента, «если эти пункты не предполагают ложного обвинения и если исходить из того, что истцы не преследовали такого намерения, а сами, независимо от причин, оказались не в состоянии вспомнить собственных постановлений».

К сожалению, Хубманн оставляет открытым им же поставленный ключевой вопрос: что это могли быть за причины? Их три на выбор. Простая неосведомленность: в таком случае у членов президиума в массовом порядке следовало бы диагностировать тяжелую форму амнезии, ведь даже юристам, таким как шотландец Дэвид Уилл, ни разу не пришло в голову, что они сами раз за разом поддерживают и одобряют действия Блаттера. Злой умысел: может, они хотели толкнуть на путь преступлений честного, ни в чем не повинного президента и лишить его средств к существованию? Или третья: они, сами того не ведая, позволили себя обхитрить.

По мнению прокурора, «было бы справедливо возложить на истцов хотя бы часть судебных издержек по этому делу». Он отказывается от этого лишь потому, что могли бы потребоваться годы на то, чтобы «в установленном порядке» доставить постановления функционерам по всему миру. Потому государственная казна вынуждена нести «существенные» судебные издержки, в связи с чем к распоряжению о прекращении разбирательства приложен призыв к пожертвованию: «В качестве компенсации за понесенные ввиду легкомысленных заявлений членов исполнительного комитета судебные издержки потерпевшей стороне [ФИФА] предлагается выразить благодарность в виде пожертвования в пользу некоммерческой организации». Представители Блаттера превращают окончание разбирательства в триумф: обвинения, выдвинутые против президента, бессодержательны.

Выходит, как следует из высказывания, независимый суд постановил, что Блаттер содержал дела федерации в идеальном порядке? Сейчас известно больше, чем тогда. С марта 2008 года известно, что ISL была для ФИФА гигантским источником денег. Ее бизнес-модель была основана на коррупции – эта модель и перепасовка с крестными отцами ФИФА всегда требовала особых мер предосторожности. Благоразумны ли сомнения в том, что Зепп Блаттер, будучи генеральным секретарем и президентом ФИФА, принимал в этом активное участие? Он заботился о том, чтобы все контракты доставались ISL – когда агентство обанкротилось, он сделал все, чтобы усилия следователя Хильдбранда, направленные на ФИФА, не увенчались успехом, и имена продажных функционеров остались неназванными. Быть может, это случайное достижение несведущего? Бомба ждет своего часа: завершения разбирательства по делу ISL.

Все верно, Блаттера нет в числе тех, кто принимал взятки. Его имя не отмечено ни в одном документе – из тех, что имеются в распоряжении. Правда, по делу ISL подавляющее большинство фирм, принимавших деньги, остается в тени. Хотя в деле о коррупции есть не только принимающая сторона. В заявлении коллег по президиуму от 2002 года Блаттер ни разу не выступил в роли берущего, он лишь раздавал – без каких-либо вразумительных мотивов. Он президент с правом единоличной подписи и может не давать объяснений произведенным выплатам. И в то же время он агрессивно реагирует на любую попытку проникнуть в его финансовый мир.

Позднее прокурор Хубманн отзывается о прекращении разбирательства несколько отстраненно. Он поясняет, что никогда не говорил, будто все обвинения безосновательны. Некоторые из них голословны, в других случаях доказательная база была недостаточна, «чтобы продолжать дело». Он заявляет британскому журналисту Дженнингсу: «Я не приходил к заключению, что господин Блаттер невиновен. Он невиновен по определенным делам. Но это не значит, что ничего такого не случилось. Это значит лишь, что доказательств недостаточно».

Еще в мае 2002 года Блаттер назначил команду по уточнению обвинений в адрес генерального секретаря, чтобы «представить футбольному миру и членам ФИФА […] верные цифры и факты». В 33-страничном документе приводится не только версия Блаттера по обвинениям, но и множество ошибок Зен-Руффинена – так что удивительно, почему генерального секретаря до сих пор не уволили. В своем досье Зен-Руффинен ограничивается лишь упреками: «Да, я вмешивался в оперативную деятельность ФИФА. Во многих случаях я был вынужден брать на себя ответственность, как президент, в интересах футбола и наших федераций». Он исполнял якобы возложенные на него исполнительным комитетом «обязанности» и оптимально разрешил вопросы по банкротству. Смелое заявление, после того как большая часть исполнительного комитета только что подала на него жалобу 29. И даже такого верного соратника, как Чак Блейзер, возмутило его самовольство.

Стратегия, к которой прибегает Блаттер, чтобы отделаться от обвинений, проявляется в следующем. Он напоминает, что свою лепту в дело внес каждый, в данном случае генеральный секретарь. Он «забывает в своем заявлении, что подписанные им протоколы являются постановлениями, от которых нельзя избавиться, вменив их в вину президенту».

Примечательная манера опровергать обвинения: назвался груздем – полезай в кузов. Применяются и более жесткие приемы: «Письменные заявления в финансовый комитет являются для представителей руководства, таких как генеральный секретарь, уголовно-правовыми документами. Генеральный секретарь подписывал их». Но он все равно показал, что «не знает или не понимает взаимосвязей в некоторых делах, особенно в экономической сфере».

Затем критике подвергается досье Зен-Руффинена. Нет никаких «новых внутренних организаций», правящая команда лишь «способствует внутреннему обмену данными и скорейшему решению проблем». Предположение, что правящая команда подрывает деятельность президиума, ошибочно. Нанят лишь новый советник по вопросам маркетинга, Тоньони. А McKinsey, где работает любимый племянник? Наглая ложь: Блаттер никогда не нанимал McKinsey, это сделал финансовый комитет. Что по факту ничем не отличается – ведь финансовый комитет состоит из верных последователей, таких как Грондона, Уорнер и бин Хаммам. А Платини, Шампань? О последнем он совсем позабыл, а второй принят в организацию, и кандидатура его «одобрена генеральным секретарем». Возможно. Но как это объясняет роль Шампаня в тайном совете Блаттера? Оба как раз вернулись из турне, в рамках ожесточенной предвыборной борьбы, по Африке – родному континенту противника Блаттера. Что там понадобилось Шампаню, ответственному за внутреннюю коммуникацию в кампании Блаттера?

По поводу разорения ISL Блаттер нагло заявляет, что возложенные на него исполкомом полномочия по поддержке банкрота по-прежнему в силе. Более резкого противоречия с заявлением оппозиции быть просто не может. Таким же образом было принято финансовым комитетом и одобрено правлением решение о секьюритизации.