После октябрьских событий 1917 года

Ещё 25 сентября 1917 года Махно подписал декрет уездного Совета о национализации земли и разделил её между крестьянами. С 1 по 5 декабря 1917 года в Екатеринославе Махно принял участие в работе губернского съезда Советов рабочих, крестьянских и солдатских депутатов, в качестве делегата от Гуляйпольского Совета. Он поддержал требование большинства делегатов о созыве Всеукраинского съезда Советов. Махно был избран в состав судебной комиссии Александровского ревкома для рассмотрения дел лиц, арестованных Советской властью. Вскоре после арестов меньшевиков и эсеров стал выражать недовольство действиями судебной комиссии, предложил взорвать городскую тюрьму и освободить арестованных. Отрицательно отнёсся к выборам в Учредительное собрание, назвав складывавшуюся ситуацию «карточной игрой». Не получив поддержки в ревкоме, вышел из его состава. После захвата Екатеринослава силами Центральной Рады в декабре 1917 года стал инициатором проведения экстренного съезда Советов Гуляйпольского района, вынесшего резолюцию с требованием «смерти Центральной Раде» и высказался за организацию противоборствующих ей сил. 4 января 1918 года отказался от поста председателя Совета, принял решение занять активную позицию в борьбе с противниками революции. Приветствовал победу революционных сил в Екатеринославе. Вскоре возглавил Гуляйпольский Ревком, созданный из представителей анархистов, левых эсеров и украинских социалистов-революционеров.

Отряд Нестора Ивановича рос не по дням, а по часам, и он поставил перед ним задачу: поднять крестьян всей округи на борьбу с гетманщиной и немецкими оккупантами. «Наш спаситель и путеводитель - только террор, только уничтожение всего помещичьего и дворянского строя», - говорил бойцам Махно. Украинские националисты пытались перетянуть батьку на свою сторону, а с образованием Директории (высшего органа государственной власти, воссозданной Украинской Народной Республики с 1918 по 1920 гг.) предложили присоединиться к петлюровским войскам, но Махно отказался, заявив, что рассматривает Директорию во главе с Петлюрой как «АВАНТЮРУ, ОТВЛЕКАЮЩУЮ ВНИМАНИЕ МАСС ОТ РЕВОЛЮЦИИ».

Между тем отряды батьки Махно продолжали расти как грибы после дождя за счет крестьянских повстанцев. К концу января 1918 года у Махно было под ружьем 30 тысяч бойцов да 20 тысяч - невооруженный резерв из Гуляй-Польских крестьян [Кубанин М. Махновщина. Л., 1927].

В начале апреля 1918 года после захвата Екатеринослава и прилегающего района австро-германскими войсками, организовал вместе с группой соратников отряд, сражался против кайзеровских войск и правительства Украинской державы. После отступления и расформирования отряда в Таганроге принял участие там же в конференции анархистов в конце апреля 1918 года. Решив ознакомиться с деятельностью анархистов, выехал по маршруту Ростов-на-Дону — Саратов — Тамбов — Москва. В Москве встретился с местными лидерами анархистов Аршиновым, А.А. Боровым, И.С. Гроссманом, П.А. Кропоткиным, Л. Чёрным (Турчаниновым), а также руководителями советского правительства В.И. Лениным, Я.М. Свердловым, Л.Д. Троцким, Г.Е. Зиновьевым, присутствовал на заседаниях Всероссийского съезда профсоюзов текстильщиков, в июне участвовал в работе Московской конференции анархистов, выработавшей тактику борьбы против гетманщины и австро-германских войск на Украине.

Махно в своих воспоминаниях писал, что Ленин интересовался вопросом, как крестьяне его местностей воспринимают лозунг «Вся власть Советам!». /* Наверное, Ильич при этом лукаво улыбался, потому как на самом деле Советская власть не являлась властью всенародно избранных советов, но была имитацией, обманкой, мишурой, фиговым листком на органе большевиков-ленинцев.

По согласованию с Всеукраинским бюро по руководству повстанческим движением и выполняя решение Таганрогской конференции анархистов, 29 июня 1918 года он покинул Москву для организации вооружённой борьбы против немецко-австрийских и гетманских войск на Украине.

21 июля 1918 года с паспортом на имя И.Я. Шепеля прибыл в Гуляйполе. Подпольно организовал небольшой партизанский отряд, вскоре соединившийся с партизанским отрядом Ф. Щуся. Совершил ряд удачных нападений на германские войска и местных помещиков в августе 1918 года. В сентябре-октябре 1918 года вокруг отряда Махно сгруппировались силы других партизанских отрядов, действовавших в Александровском уезде. Махно стал руководителем повстанческого движения в Екатеринославской губернии.

Из воспоминаний начштаба армии махновцев В.Ф. Белаша:

«…Нас было тридцать шесть человек, и, находясь в центре леса, мы не знали, как выйти из кольца в поле. Что делать? Оставаться тут или поставить карту на прорыв? Мы колебались.

Щусь, сторонник умереть в лесу, пал духом. Противоположность ему был Махно. Он выступил с речью и призвал щусевцев последовать за гуляйпольцами, которые были сторонниками прорыва. Щусевцы поддались его влиянию и заявили:

— Отныне будь нашим батьком, веди, куда знаешь. И Махно начал готовить прорыв».

После Ноябрьской революции 1918 года в Германии, возглавил борьбу с режимом С.В. Петлюры. 27 ноября 1918 года занял Гуляйполе, объявил село «столицей» Войска, ввёл в нём осадное положение, образовал и возглавил «Гуляйпольский революционный штаб». Принял предложение Екатеринославского комитета КП(б)У о совместных военных действиях против Директории и 27-29 декабря 1918 года, взаимодействуя с красногвардейскими отрядами, занял Екатеринослав. С 29 декабря - военный комиссар и член губернского ВРК, с 30 декабря - главнокомандующий так называемой Советской революционной рабоче-крестьянской армией Екатеринославского района. Однако, уже 31 декабря 1918 года, после поражения от петлюровцев, махновцы с большими потерями оставили Екатеринослав и 5 января 1919 года Махно с отрядом всего около 200 человек вернулся в Гуляйполе.

В январе-феврале 1919 года в районе Гуляйполя Махно вёл бои против вооружённых формирований немцев-колонистов, возникших в 1918 году при содействии австро-германских оккупантов; препятствовал мероприятиям по проведению большевиками продразверстки; призывал крестьян явочным порядком претворить в жизнь идею «уравнительного землепользования на основе собственного труда».

В феврале 1919 года отряды Махно вошли в состав советских войск. В апреле они были включены в Заднепровскую, а позже в 7-ю украинскую дивизию в качестве бригады и принимали участие в боях с деникинцами. Советское командование пыталось превратить махновские отряды в части Красной Армии, но из этого ничего не получилось. Махновскую вольницу, не привыкшую к дисциплине и порядку, не так-то просто было превратить в регулярную боевую часть. Слишком разношерстным был социальный состав махновцев: батраки, бедняки, середняки, частично рабочие и кулацкие элементы. Цели и задачи борьбы большевиков они не разделяли. Все это делало махновщину рыхлым в политическом плане движением. Да и строптивый характер батьки Махно с его анархистской идеологией также не способствовал превращению его отрядов в регулярную часть РККА.

Анархисты усмотрели в батьке Махно родственную душу, проникали в его отряды даже тогда, когда он вступил в Красную Армию. Анархисты весьма активно внедряли свою идеологию в разношерстную и малограмотную массу махновцев, что не могло не сказаться на их поведении.

Уже в феврале 1919 года созванный Махно в Гуляй-Поле 2-й районный съезд Советов, на котором присутствовало 245 делегатов от 350 волостей и партизанских отрядов, представлявших так называемый махновский «вольный район», принял резолюцию, выражавшую анархистскую идеологию, отрицавшую любую государственную власть, в том числе и Советскую. Резолюция обвиняла большевиков в том, что они являются «соглашателями», «ведут переговоры с империалистами». Съезд призывал крестьян и рабочих «самим на местах», вопреки законам Советского правительства, «строить новое свободное общество» [Кубанин М. Махновщина. Л. 1927].

Анархисты способствовали и моральному разложению махновских отрядов. Махновцы незаметно, но неуклонно превращались в беспорядочную толпу вооруженных людей. После массового проникновения в отряды анархистов, деклассированных, авантюристических, а порою и уголовных элементов процесс разложения принял угрожающий характер: в занятых махновцами районах нередко наблюдались случаи грабежей и насилия над населением. Вступив в Красную Армию, Махно ничего не предпринял, чтобы прекратить безобразия, которые творили его бойцы. Более того, Махно и сам не хотел мириться со строгой дисциплиной, которая имелась в Красной Армии. На словах признавая подчинение, Махно фактически не выполнял распоряжений командования Красной Армии и постоянно подчеркивал свою самостоятельность и независимость. Из-за этого постоянно возникали конфликты между ним и командованием Красной Армии.