Главное — это желание, А Всё остальное получится

 

 

Октября 2009 г. Лондон

 

С раннего утра Келли уехал в Рубиновое имение для допроса садовников. В это же время Зина с двумя другими горничными приехала из имения в Скотланд Ярд. Их вызвали под предлогом сбора дополнительного материала на ДНК‑анализ. Сразу после лаборатории Зину направили к Люси, которая в этот раз не скрывалась на заднем плане, а сидела за столом в ярко освещённом офисе.

Поначалу Зина даже не узнала Люси и на её приветствие: «Приятно ещё раз встретиться» неуверенно ответила: «Приятно познакомиться». Но через несколько секунд она сообразила, что уже видела Люси накануне сидящей за спиной у детектива Келли. От этого незначительного замешательства Зина захихикала, и Люси, тут же вторя ей, тоже захихикала, отчего Зина сразу почувствовала себя комфортно.

— Садитесь пожалуйста, — сказала Люси, продолжая улыбаться. — Устраивайтесь поудобней. — Люси почувствовала тянущую боль в челюсти. «Неужели я так редко улыбаюсь, что у меня даже челюсть болит?» — подумала она про себя. — Чай, кофе?

— Стакан воды, если можно. — Зина сняла с себя коротенькую джинсовую курточку, повесила её на спинку стула и уселась, явно ощущая себя вольготно. — Я уже выпила две чашки кофе с утра. С меня пока достаточно. — Она снова захихикала.

— Ну тогда по стаканчику воды. — «Что же, эта глупышка так и будет смеяться без всякого повода?» — подумала Люси, но не подала виду.

Люси наполнила два стакана холодной водой из графина и протянула один из них Зине.

— Я на сегодня тоже уже переборщила с кофе. Обожаю чашечку хорошего сильного кофе, особенно с сигареткой.

На самом деле Люси не курила, но, заметив желтоватые пальцы на левой руке Зины, она решила прикинуться курильщицей. Ей хотелось, чтобы Зина почувствовала, что у них есть много общего, тогда ей было бы проще довериться и поделиться секретами. Люси таким образом обрабатывала девушку, чтобы выудить из неё информацию.

— Прекрасно знаю, о чём вы говорите. — Зина клюнула на удочку Люси. — Именно так мы проводим наши перерывы с девчонками — кофе и сигареты. Что может быть лучше? — затараторила Зина к радости Люси. — А особенно после еды; сам бог велел. Вот мне интересно, какой это дурак придумал запретить курение в ресторанах в Англии?

— Да, вы правы. — Люси утвердительно кивнула; на самом деле она как раз поддерживала принятый недавно закон о запрете курения в общественных местах. С кем это, интересно, Зина ходила по ресторанам? Не с Амиром ли?

— Я хочу курить после ужина, это мой выбор, и я хочу выкурить сигарету с чашкой кофе за обеденным столом, — продолжала Зина беспредметную болтовню. — Но теперь это невозможно, и, чтобы покурить, я вынуждена тащиться из ресторана на улицу, как бездомное пугало.

— Как бездомное пугало! — повторив Зинины слова, Люси расхохоталась. — Вы так чудно говорите по‑английски, и акцент ваш просто прелесть, и словечки такие замечательные используете. Если не ошибаюсь, вы вчера что‑то тоже говорили по поводу пугала. — Люси сделала вид, что пытается что‑то вспомнить. — Точно! Вы вчера одного из помощников садовников назвали пугалом. А, кстати, он что, действительно такой страшенный?

— Ой, да. Слава богу, что он у нас не работает постоянно; так, появляется периодически. — Зина с удовольствием переключилась на новую тему. Ей было всё равно, о чём трепаться. — Он всегда одет в чёрное. Я не знаю почему, только у меня от него всегда холодок по коже. Что‑то в нём есть такое странное и неприятное, пугало одним словом.

— Я понимаю. Я такая же, как вы, — инстинктивно чувствую плохие флюиды от некоторых людей, даже если они не сделали мне ничего плохого. Это полезные инстинкты, и я всегда доверяю им.

— Я тоже, — согласилась Зина, кивая головой.

— Может, вы увидели что‑нибудь подозрительное?

— Нет, а что? Вы думаете, что Пугало был как‑то связан с убийством господина? — Зина посмотрела на Люси испуганно.

— Всё может быть. В настоящее время мы рассматриваем все версии и особенно заинтересованы узнать больше о людях, как ваше Пугало, которые не были постоянными работниками в доме. Вот почему нам так важно иметь отпечатки пальцев и ДНК всех домочадцев Рубинового имения.

— А. понятно. — Зина обрадовалась, получив подтверждение того, что она была приглашена в полицию, чтобы оказать помощь следствию.

— Зина, мы очень рассчитываем на ваше содействие. — Люси подвинула своё кресло ближе к столу и наклонилась вперёд, сокращая расстояние между собой и Зиной. — Каждая маленькая деталь может оказаться полезной, — продолжила она более тихим голосом, как будто делилась секретом. — Вполне вероятно, что вы могли увидеть что‑то важное, сами не осознавая того.

— Но что? — Зина тоже пододвинула стул ближе к столу. Теперь ей казалось, что она не просто участник этого разговора, а ценный свидетель. — Пожалуйста, задавайте вопросы. Я очень постараюсь помочь.

Люси посмотрела на Зину с благодарностью и одарила её очередной фиктивной улыбкой. Вопрос, который Люси собиралась задать Зине, был рискованным, но обязательным. Главное, надеялась Люси, чтобы Зина не замкнулась в себе, а, наоборот, продолжала быть откровенной.

— Зина, как вы думаете, мог бы кто‑нибудь в Рубиновом имении завидовать вашим близким отношениям с Амиром?

Последовала короткая пауза.

— Вы знаете о нас с Амиром? — удивленно спросила Зина, явно испытывая чувство неловкости.

— Да, — ответила Люси, как будто в этом не было ничего особенного и тем более тайного. — К тому же я просто уверена, что Амир влюблён в вас, как мальчишка, но поскольку он весь из себя такой крутой парень, он пытается скрывать свои чувства.

Смущённо потупив глазки, Зина улыбнулась, а её щёки налились краской.

— Вы действительно так думаете?

— Конечно, это совершенно очевидно! Я отлично знаю этот тип мужчин. Если бы только они наконец поняли, что все мы, женщины, хотим их открытых признаний в любви. Так нет же, они думают, что демонстрация эмоций — это не по‑мужски. Глупцы, да и только!

— Мы не афишируем наши отношения. Амир говорит, что так лучше, — пояснила Зина доверительно.

— Вероятно, он прав. Будучи на руководящей должности, он должен быть уверен, что все его подчиненные находятся в равных условиях. А ваши личные отношения могут стать предметом для пересудов и зависти, кто‑то может сказать, что у вас есть преимущества.

— Именно так Амир и говорит, не хочет, чтобы кто‑нибудь в доме чувствовал неудобство или зависть к нашим отношениям. А вы действительно думаете, что на самом деле кто‑то нам завидует? — спросила Зина с неподдельным интересом.

Люси меньше всего заботило, кто там кому завидует в имении, всё, что ей нужно было узнать, — это подтверждение наличия связи между Зиной и Амиром, так как это давало ей возможность разузнать больше о нём.

— От людей можно ожидать всего что угодно. Но если вы думаете, что никто не знал о ваших отношениях, тогда и не стоит тревожиться. — Люси развела руками, показывая, что это было неважно.

— Вы, вероятно, знаете Амира лучше, чем другие, — сказала Люси, меняя тему. — Наверняка он чувствует себя ужасно от того, что Галинский был убит прямо перед его носом. Он наверняка даже винит себя в случившемся.

— Да, — кивнула Зина.

— Я так и думала, — сказала Люси. Ей нельзя было показывать, что её интересует в первую очередь Амир. Если Зина поймёт, что Люси подозревает её возлюбленного, то откажется говорить.

— Если Амир чувствует свою вину, думая, что недоглядел, то скорее всего попытается сам найти убийцу своего босса, а это может закончиться трагически, — сказала Люси с озабоченным видом. — Хотя, говоря откровенно, если бы я была на месте Амира, то тоже затеяла бы собственное расследование. Но что меня тревожит, так это то, что Амир может подвергнуть опасности как свою жизнь, так и жизнь всех окружающих. Скорее всего, он себя странно ведёт в последнее время, не так ли? И вас, Зиночка, это наверняка беспокоит? — Люси посмотрела на девушку и, потянувшись через стол, участливо похлопала её по руке.

— Амир меня действительно стал беспокоить, — подхватила Зина предположение Люси. — Он вообще‑то никогда не говорит о работе и теме безопасности. А о смерти господина — тем более. Но я же женщина, я чувствую, что что‑то не так. Амир чем‑то озабочен и обеспокоен, это как пить дать. Может, он заранее знал, что господину грозит опасность?

— А почему вы так думаете?

— Вы знаете, Амир проводит большинство ночей в моей комнате, — доверительно прошептала Зина под ободряющие кивки Люси. — Вся прислуга, кроме Майлза и Амира, живёт в двух коттеджах, на территории имения. Женщины живут в коттедже, что поменьше, в том, что ближе к озеру. В мою комнату легко пройти незаметно, поскольку она единственная в левом крыле нашего коттеджа, прямо над гостиной и кухней; три других спальни находятся в правом крыле. Так вот, за несколько дней до взрыва Амир перестал оставаться у меня на ночь, ссылаясь на то, что у него какие‑то проблемы по работе, которыми он должен был срочно заниматься. Я тогда не придала этому значения. А вот в ночь перед взрывом я всё никак не могла заснуть и около часа просидела у окна в моей комнате, глядя на луну. И вот тогда я увидела Амира; он был с кем‑то в саду около озера за домом, но из‑за темноты я не смогла разглядеть, кто это был. А позже в эту же ночь Амир всё‑таки пришёл ко мне. Мы проспали в объятьях друг друга до утра, но я почувствовала, что он слегка нервничает и напряжён, хотя об этом я ему не обмолвилась.

— Вы хоть что‑нибудь можете сказать о человеке, который был на озере с Амиром?

— Нет… он был высокорослый, это всё, что я смогла увидеть.

— Такой же высокорослый, как Пугало?

Зина вдруг нахмурилась.

— Да, — сказала она с озадаченным видом. — А вдруг это действительно был Пугало, а Амир заподозрил его в чём‑то? Почему они встречались там в столь поздний час? Он, кстати, работал с садовниками последние пару недель. Говорила я вам, у меня неприятное ощущение, связанное с этим человеком.

— Да, он действительно кажется подозрительным, — сказала Люси, удовлетворённая информацией, полученной от Зины. Её интуиция по поводу Амира в конце концов не обманула её, и теперь она была убеждена, что он был как‑то связан с Пугалом. Убили ли они Галинского вместе или сыграли какую‑то другую роль? На кого они работали? На русскую разведку или на кого‑то ещё? Ведь у Галинского было так много врагов. Люси очень хотелось знать, были ли её подозрения оправданы, но на данный момент ей не терпелось рассказать Келли всё, что ей удалось выяснить у Зины. Келли не разделял подозрений Люси по поводу Амира, интересно, что он скажет теперь. Люси разулыбалась в предвкушении того, как утрёт ему нос. Она взглянула на часы, Келли должен был появиться через час.

 

Глава 23

Тройка

 

 

Октября 2009 г. Лондон

 

Тигров позвонил мне ровно в семь утра, как мы и договорились. Он был в курсе того, что после моей слежки за Амиром два дня назад я по уши завязла в этих троих русских, встречавшихся с ним. Действительно, в тот день, вернувшись домой, я сразу уселась за компьютер. Первым делом я перекачала на компьютер сделанные мною видеозаписи. Просмотрев их, я отметила те места, где наиболее чётко были видны лица, и сделала на каждого из них по несколько снимков. Затем, войдя через Интернет в специализированную рабочую систему моей разведывательной службы, пользуясь паролем, которым меня снабдил Тигров, я загрузила в неё снимки с изображением русских. Одна из программ биометрической графической идентификации в этой системе была как раз предназначена для опознания человека по лицам, по аналогичному принципу, как это делается с отпечатками пальцев. Каждое человеческое лицо уникально, и по нему, так же как и по отпечаткам пальцев, можно определить имя его владельца, при условии, что оно находится в базе данных. В России в эту базу попадут все те граждане, которые в ближайшем будущем получат электронные паспорта. Но и на сегодняшний день в этом архиве уже миллионы людей, включая судимых и всех тех, кто выезжает за рубеж.

— Доброе утро, малыш, — поздоровался Тигров бодрым голосом. — Ну что, чем порадуешь? Что удалось обнаружить об этой троице?

— Доброе утро, — ответила я так же бодро, хотя и спала ночью не более пяти часов. — Начну по порядку. Ну, во‑первых, Амир вернулся в Рубиновое имение сразу же после своих встреч с русскими. Что интересно, оказалось, Галинский и сам был в отъезде. Согласно кухонным сплетням, он провёл весь день у какой‑то девицы в Лондоне. Когда он вернулся вечером, Амира уже не было в имении; он уехал якобы выпить пинту пива с каким‑то своим приятелем и вернулся поздно ночью. Тот факт, что Амир не виделся в этот день с Галинским, предполагает, что его встречи с русскими, скорее всего, назначаются за спиной Галинского, без его ведома. Иначе он тут же доложил бы Галинскому о результатах своих встреч, независимо от их цели. Хотя утверждать с точностью это невозможно.

Во‑вторых, удалось установить личности всех русских. Того мужчину, которого Амир встретил первым, зовут Александр Носиков. Ему пятьдесят два года, урождённый москвич, женат, двое детей и трое внуков, успешный директор строительной компании в Подмосковье, не судим, в подозрительной активности не замечен — в общем, чист. Живёт он большую часть времени в Москве и Подмосковье, но с 2004 года проводит в Лондоне два‑три месяца в году. Он инвестировал средства в английскую компанию по поставке итальянского мрамора. Я проверила эту компанию; всё в порядке, налоги платят вовремя. Все управляющие в этой компании — англичане. Носиков является одним из учредителей; компаньоном у него некий Зиновий Шатилов — русский парень, правда, с британским паспортом. Ему тридцать три года, а получил он британское гражданство благодаря своей очень богатой покровительнице, которая восемь лет назад отписала ему приличные деньги для получения инвесторской визы, что в конечном счёте и обеспечило ему гражданство.

— Интересно. — В голосе Тигрова прозвучала ирония. — И кто же эта великодушная дама?

— Роза Штайгман, урождённая Роза Никифорова, пятьдесят пять лет. В 1986 году вышла замуж за израильского мультимиллионера Итсхака Штайгмана, иммигрировала в Израиль, а после смерти своего мужа в 1995 году собрала все денежки и перебралась в Лондон, где со временем легализировалась. Детей нет.

— Это что же, получается, она усыновила этого Шатилова? — сказал Тигров, явно прикалываясь.

— Отстаёте от времени, босс. Ну не всё же мужчинам покупать себе молодых любовниц. Почему бы и женщинам не позволить себе такую потеху, тем более что охотников за лёгкой наживой среди вашего брата всегда было предостаточно?

— Может быть, не знаю. Но вернёмся к делу. Что, по‑твоему, связывает Амира с Александром Носиковым?

— В том‑то и дело, что как будто абсолютно ничего. Я не обнаружила ни единой официальной сделки какого‑либо рода между ними, ни партнёрства в каком‑либо бизнесе, хотя во время их беседы я однозначно слышала слово «оплата». Оплата за что и кому — остаётся совершенно непонятно на данный момент. У меня вообще сложилось впечатление, что они встретились ну если не в первый, то во второй раз. Носиков даже не сразу узнал Амира.

— Не густо, — заключил Тигров.

— Да. кроме одной маленькой детали, — произнесла я умышленно неторопливо, нагнетая интригу.

— Какой именно?

— Роза Штайгман, она же Роза Никифорова, является родной тётей Ирины Карбанович — жены Ролана Карбановича!

— Вот это уже ближе к делу, — сказал Тигров многозначительно; на него явно произвела впечатление эта информация. — Это не может быть простым совпадением.

— Я тоже так думаю. Галинский с Карбано‑вичем находятся в многолетней конфронтации. А в апреле следующего года в Лондоне состоится слушание о трех миллиардах фунтов, которые Галинский и Карбанович тщетно пытаются поделить между собой. Это будет громкий процесс, первый такого рода в истории английского суда; он привлечёт неслыханный интерес прессы. Причём процесс этот в принципе не выгоден ни одному, ни другому — обоим придётся огласить все свои финансовые дела в мельчайших подробностях. Даже мой булочник, у которого я покупаю хлеб, наверняка не захочет открывать все свои финансы, а тут речь идёт о двух мощных олигархах с тысячами сделок за спиной у каждого, большинство из которых наверняка попахивают тухлятинкой. Хотя у Карбановича всё же есть преимущество — он на хорошем счету в российских верхах, да и победу все как один пророчат именно ему.

— Весьма интересно. Вероятно, что Ролан Карбанович каким‑то образом вышел на Амира через Носикова, — предположил Тигров. — Оплата, которую Амир с Носиковым обсуждали, может означать, например, оплату Амиру за какую‑нибудь важную информацию, касающуюся Галинского, или за его какие‑то услуги.

— Вполне вероятно. Когда дело касается возможности отвоевать три миллиарда, все средства хороши, особенно для тех, у кого и без того сомнительные моральные устои. В общем, во всём этом надо подробно копаться.

— А что по другим двоим русским?

— Второй — Павел Ломов, пятьдесят восемь лет, также урождённый москвич, давно разведён, есть взрослый сын и двое внуков. В прошлом — директор и менеджер нескольких российских поп‑групп. В настоящее время занимается организацией концертов российских звёзд за рубежом, в основном в Германии и иногда в Англии. Деньги у него водятся, бесконечно тусуется по клубам, всегда окружён молодыми девицами. Эту информацию я, кстати, почерпнула из файлов нашей службы. Ломов, как оказалось, водит дружбу со многими так называемыми большими людьми; снабжает их девочками.

— А! — Тигров сказал многозначительно. — Очень полезный человек!

— Обычный сутенёр. Конечно, он не берёт денег за свои услуги, всё это происходит достаточно цивилизованно — он приглашает в клуб какого‑нибудь важного дядю и тащит с собой кучу девочек, ну а дальше всё понятно. Дядя остаётся довольным и при необходимости наверняка может чем‑нибудь подсобить Ломову, ну вроде как услуга за услугу.

— И что, этот Ломов и Галинскому подкидывал девочек?

— Именно! Лет пять назад Ломов дважды летал на Карибские острова, где в это время на своей яхте отдыхал Галинский. Так вот летал он на личном самолёте Галинского, да и летел он не порожняком, а с подружками.

— Значит, Ломов — дружок Галинского?

— Был дружком. У Ломова появился новый приятель — Юрий Белый. Ну, о нём всем хорошо известно; он, как и Галинский, — опальный олигарх, живёт большую часть времени в Израиле и является лютым врагом Галинского ещё с конца 90‑х. Тогда они не сошлись во вкусах, касающихся политики, и оказались по разные стороны баррикад, а в итоге и тому, и другому пришлось драпать из России. До сих пор они воюют друг с другом, в основном на страницах газет. Недавно, кстати, в одном из интервью израильской газете Белый назвал Галинского «выжившим из ума неудачником, над которым смеётся весь мир». После этого их отношения окончательно разладились.

— Это точно, — подметил Тигров. — Я тут недавно прочитал статью политического обозревателя Азанова, в которой он заявил, что не удивится, если война между этими двумя перерастёт в реальную кровавую бойню.

— Да, я помню эту статью. Азанов делал акцент на то, что они оба, Галинский и Белый, одинаково жестоки в своих методах расправы с недругами. В любом случае, с тех пор как Ломов стал якшаться с Белым, он автоматически выпал из списка приятелей Галинского. Неизвестно, с какой целью он тогда встречался с Амиром. Вполне вероятно, что Белый копает под Галинского.

— Или наоборот, — предположил Тигров. — Не исключено, что это Галинский копает под Белого, используя шестёрку Ломова.

— Да, этот вариант тоже возможен, хотя, на мой взгляд, менее правдоподобен. Вероятные мотивы встреч Амира с Ломовым и Носиковым надо подробно отрабатывать. У меня есть кое‑какие идеи на этот счёт. А что касается его встречи с третьим русским, пока ничего интересного. Зовут его Леонид Винницкий. Шестьдесят лет, подполковник в отставке, воевал в Афганистане, дважды разведён, есть взрослые дети. Родом из Саратова, живёт в Москве. Заведует охранной службой в одном из московских банков. В Лондоне находится второй раз; прибыл сюда с рабочим визитом перенимать опыт у охранной службы дружественного банка. Никакой ниточки, связывающей его с Галинским, я не обнаружила. Ни сам Винницкий, ни его бывшие жёны и дети никак не связаны ни с Галинским, ни с Амиром.

— Значит, ищи глубже, малыш. Ведь откуда‑то он знает Амира, зачем‑то он встречался с ним. Какая‑то связь обязательно должна быть.

— Буду искать, — заверила я Тигрова. — Что касается самого Галинского, я пока ничего необычного не обнаружила. Единственное, что мне известно, это то, что всю следующую неделю он будет ездить в Лондон. Во всяком случае на обедах в Рубиновом имении его не будет с понедельника по пятницу, и никаких званых ужинов дома он тоже не планирует. Я намереваюсь проследить его передвижения, хотя они могут оказаться всего лишь встречами по бизнесу.

— Обязательно проследи, — произнес Тигров тоном, означающим, что это было его распоряжение, а не просто совет. — Галинский продолжает активно двигать свои деньги. По нашим каналам мы выяснили, что за последние две недели он ликвидировал ещё несколько своих компаний. А тут ещё нашим ребятам‑компьютерщикам удалось взломать вход в систему компьютера личного секретаря Галинского в лондонском офисе. Так вот, этот компьютер практически пуст, в нём ничего нет. Даже если предположить, что это просто новый компьютер, то где же в нём рабочие файлы и программы? Их просто‑напросто нет, за исключением нескольких офисных файлов по финансовым расчётам. Как будто Галинский заранее знал, что кто‑то постарается взломать его компьютер.

То, что Галинский готовится к какой‑то очень важной акции, — в этом сомнений нет. Но у меня есть предположение, что об этом догадываемся не только мы одни. Если планируемая Галинским акция носит политический характер, а скорее всего так оно и есть, то у него может быть много противников. Ну, возьмём для примера ситуацию в Белоруссии или той же Грузии; Галинский — один из тех, кто непременно попытается туда вклиниться, и не просто так, а по серьезному, чтобы оставить свой след в истории. У Белого, между прочим, точно такие же амбиции, и присутствие Галинского для него более чем нежелательно. А от Белого можно ожидать чего угодно, впрочем, как и от Галинского. Одним словом, чтобы узнать, что и как, нам предстоит серьезно поработать. Одно очевидно уже сейчас: Амир является важной фигурой при любом раскладе; он непосредственно замешан во всём этом, так что ты на правильном пути, малыш. Продолжай свои наблюдения, а я тут посажу наших ребят поковыряться в делах Белого, Карбановича, а также Носикова, Ломова и Винницкого, может, они раскопают что‑нибудь полезное. Надеюсь, совместными усилиями мы распутаем этот клубок.

 

Глава 24

Пугало

 

 

Октября 2009 г. Лондон

 

Следующие несколько часов были просто сумасшедшими. Люси связалась с Келли, который уже находился на пути в Лондон, и тот сообщил ей неожиданную новость, услышав которую, Люси поперхнулась: пропал Амир. По‑видимому, он исчез ещё ранним утром, как только узнал, что полиция вызвала Зину в Лондон. Его мобильный был отключён, и никто не знал, куда он мог подеваться, было только известно, что он уехал на своём джипе. Все свои вещи он оставил в доме, и Келли уже организовал команду экспертов, которые должны были прочесать комнату Амира.

Также подтвердилось и то, что Амир всё же наврал про Пугало. Опрошенные садовники в один голос заверили Келли, что никогда не видели этого человека, пока Амир не привёл его в Рубиновое имение самолично. Все три садовника описали его как человека среднего возраста, восточноевропейского происхождения, тихого и немногословного. Он был представлен им как Ал. Келли поручил одному из своих специалистов составить фоторобот со слов садовников, который должен был быть сразу внесён в розыскную компьютерную базу вместе с фотографией Амира. Незадолго до полудня Келли наконец приехал в Скотланд Ярд и направился прямиком к Люси.

— Только не надо повторять: «Я тебе говорила!» — сказал Келли, появившись в офисе Люси, предвосхищая её слова, которые, судя по её ехидному и довольному лицу, она чуть было не произнесла. — Я получил шесть твоих посланий, и все одного содержания. Ты была права, я был не прав, и закончим на этом!

Люси добродушно рассмеялась.

— Ну хорошо, больше не буду, — ответила она, явно довольная собой.

— И не забывай, Амир, может быть, пустился в бега, потому что знает, что мы его подозреваем, а не обязательно потому, что он виновен, — продолжил Келли и с шумом уселся на стул напротив Люси. — Доказательств‑то у нас против него — ноль.

— Ну да! Дал дёру, потому что невиновен? Нет уж, дорогой, сбежал — значит, виноват, — ответила Люси с иронией. — Удалось достать отпечатки пальцев Пугала?

— Нет. Садовники подтвердили, что он всегда работал в перчатках, никогда не снимал их. Похоже, он профессионал. Я сомневаюсь, что нам вообще удастся выяснить, чьи отпечатки найдены на замке люка в подвале. Даже если они и принадлежат Пугалу, нам их не с чем сравнить, — сказал Келли с досадой. — Хотя, почему бы не послать запрос для идентификации отпечатков в Интерпол; кто знает, может, в их базе данных что‑нибудь найдётся?

— Ты прав. Что же мы сразу до этого не додумались? У меня в Интерполе хороший контакт, я устрою всё по‑быстрому. Ну, что ещё у тебя?

— Сейчас пойду к ребятам в техническую лабораторию по поводу видеозаписей из Рубинового имения, надеюсь, у них будет что‑нибудь интересное для нас. К трём я еду к адвокату Галинского, он собирается зачитывать завещание.

— Давай тогда после этого сразу встречаемся здесь. А я пока свяжусь со своим человеком в Интерполе, встречусь с нашими экспертами и пообщаюсь с Вадимом, личным помощником Галинского. Он только что прибыл из Южной Америки и направляется к нам. И ещё, нам нужно повторно опросить Майлза. Я убеждена, что он знает больше, чем говорит. Отдай распоряжение, чтобы он приехал в Скотланд Ярд к пяти. Я с ним пошепчусь тет‑а‑тет.

— Я смотрю, ты становишься любительницей разговоров тет‑а тет? — пошутил Келли. — Похоже, тебе уже пора замуж.

— Отвали, — сказала Люси с улыбкой, пресекая тему о её личной жизни. — Ну что расселся? Давай по коням.

Келли поднялся по лестнице на четвертый этаж и прошёл по коридору в сторону технической лаборатории. Открыв дверь, к своему удивлению, он увидел старшего техника Тома, стоящего на голове вверх ногами, опёршись на стену, в то время как двое его коллег громкими голосами считали: «Одиннадцать, двенадцать, тринадцать,»

— Четырнадцать! Практикуете йогу? — Келли спросил нарочно грозным голосом, отчего неказистого сложения Том тут же рухнул на пол. Другие два техника тут же побежали к своим столам, при этом бормоча извинения. Келли, еле сдерживаясь от хохота, ждал, пока Том наконец поднимется на ноги и придёт в себя после дурацкого казуса.

— Прошу прощения, детектив Келли, — сказал Том извиняющимся тоном, потупив глаза.

— Ну что ты? Цель этой странной гимнастики на рабочем месте — прилив крови к голове, я правильно понимаю? — поддержал Келли смущённого парня. — Ну ладно, что у тебя, докладывай. — Келли похлопал его по плечу.

Том, довольный подобной развязкой, быстро сел за свой стол и включил экран компьютера.

— У меня всё готово для вас, детектив Келли. — Он указал на экран, на котором было восемь статических кадров. — Я сконцентрировал поиск на задней части дома, где расположен вход в подвал. В Рубиновом имении почти все помещения имеют два входа, в том числе и подвал. Есть главный въезд в имение, которым вы воспользовались, когда там были, и есть задний въезд. Он для прислуги, садовников, доставки еды и так далее. Также существуют два входа в сам дом, центральный и запасной. То же касается и входа в подвал.

Главный вход в него ведёт в отдел, содержащий всю электрическую проводку, трубы и прочее, в нём же оборудованы винный погреб и задний вход, который, согласно записям с видеокамер, был использован главным образом для хранения каких‑то вещей, включая оборудование, инвентарь и материалы садовников, удобрения, например. В общем, я нашёл одну машину, которая парковалась там неоднократно в интересующие нас дни. Это серый фургон «мерседес».

Том щёлкнул мышкой на один из застывших кадров, который ожил в тот же момент. Келли с любопытством посмотрел на экран и тут же увидел высокорослого человека, одетого во всё черное. На экране было чётко видно, как он вышел из своей машины, держа большую сумку в руках, и зашёл в подвал.

— Пугало! — крикнул Келли, не сдержавшись. — У тебя есть его снимки, где можно рассмотреть лицо?

— Пугало? — переспросил Том с чуть заметной улыбкой. — Странное имя, но оно точно ему подходит. Увы, нет ни одного хорошего снимка этого человека. Я проверил все записи. Его голова постоянно опущена вниз, как будто он осведомлён о камерах и специально от них скрывает своё лицо. Вот это фото, пожалуй, самое лучшее из всего, что я смог извлечь из видео, — сказал Том, открыв следующий кадр, на котором появилось увеличенное изображение Пугала. — Вот он. Как видите, тут мало что можно разглядеть. — Том двигал мышкой на экране, останавливаясь на разных частях лица. — Шапка натянута на лоб, а большие черные солнцезащитные очки полностью прячут его глаза. Ворот свитера натянут чуть ли не до носа, губ не видно. И форму носа практически невозможно определить, поскольку на него наклеен пластырь. Может, у него там какая‑то рана или порез. — Том остановил курсор на носу Пугала.

— Или возможно, под пластырем он прячет шрам или родимое пятно, являющееся его особой приметой. Том, ты можешь подчистить это изображение? Ну, стереть воротник, убрать пластырь, чтобы достичь более четкого изображения.

— Конечно. Я не думаю, что оно будет намного лучше, чем то, мы имеем сейчас, потому как новое изображение будет обработано фотошопом и к реальности уже не будет иметь никакого отношения, ведь мы не знаем, что же там на самом деле прячется под шапкой, очками, воротником и пластырем. Но я попробую создать изображение, основанное на видимых контурах этого лица.

— Этот Пугало — профессионал, сомнений нет. А я наивно понадеялся, что садовники, видевшие его вживую, смогут дать достаточно подробное его описание для фоторобота, — сказал Келли разочарованным голосом.

— Вы напрасно расстраиваетесь, фоторобот со слов свидетелей — это хорошая идея, — сказал Том. — Когда человек разговаривает, улыбается и вообще использует мимику лица, он этим выдаёт истинные формы своего лица. Я, к примеру, уверен, что эти садовники смогут добавить некоторую ценную информацию о внешних данных этого Пугала, как бы хорошо замаскировано оно ни было. Мне понадобится этот фоторобот, я его использую в фотошопе, с тем чтобы получить наиболее точный окончательный результат.

— Конечно, ты получишь его в ближайшие пару часов, я думаю, он будет готов к этому времени. Что у тебя ещё? — Келли повернулся к экрану.

— Ещё есть видео того же фургона и Пугала около подвала. Но этот кусок самый интересный из всех, — сказал Том. На нем было видно, как Пугало паркует фургон прямо у входа в подвал. — Вы видите, как близко он припарковал фургон к двери, как будто собирается что‑то погрузить в него из подвала или наоборот разгрузить? Теперь, что происходит после этого, — полная мистика. Посмотрите внимательно: вы можете увидеть, как кадр внезапно дёрнулся, и тут же мы видим, что фургон уже отъезжает от подвала к выезду из имения. Здесь съедено несколько минут действия.

— Что значит съедено? Ты имеешь в виду, что кто‑то вырезал кусок видео? — изумленно спросил Келли.

— Не вырезал, нет. Я думаю, что самый правдоподобный сценарий того, что произошло, это то, что кто‑то саботировал саму видеозапись на несколько минут. Говоря техническими терминами, был использован такой маленький умный приборчик, который выводит из строя радио и электротехнику, — джаммер, или, как у нас говорят, глушилка или заглушка. Джаммер выпускает определенной частоты радио— и электромагнитные волны, которые создают помехи в каком‑то радиусе, другими словами, отрубает передачу сигналов мобильных телефонов, камер и прочее. Похоже, что эта камера была выведена из строя на некий период времени именно этим способом. Такие штуки часто используют в наше время, — объяснил Том. — А потом джаммер отключают, и трансляция возобновляется. Но несмотря на то, что мы не в курсе того, чем занимался Пугало в эти несколько минут, мы можем утверждать, что уехал он из имения, предварительно загрузив свой фургон чем‑то из подвала.

— А это ты откуда знаешь? — спросил Келли, удивленный заявлением Тома.

— Ой, это как раз легко. Любой десятилетний молокосос это бы вычислил, — сказал Том и махнул рукой. — Смотрите сюда. Вы замечаете разницу на задних покрышках фургона до и после съеденной джаммером записи? — Том увеличил два изображения задней части фургона, показывая мышкой на один из снимков, на котором покрышки казались продавленными под тяжестью. — Я предполагаю, что он погрузил что‑то довольно тяжёлое, и, зная, что для этого он вывел видеокамеру из строя, мы можем высказать предположение, что это был не навоз, — объявил Том торжественным голосом.

— Явно не навоз, — усмехнулся Келли.

— Может, инструменты какие или личные вещи, чтобы не оставлять следов, — не знаю, что именно. В общем, что‑то весомое, иначе на покрышках бы это не отразилось.

— Понятно, — вздохнул Келли. — А когда эта видеозапись была сделана?

— А вот это самое интересное! Ровно за десять минут до взрыва в доме Галинского.

 

Глава 25

Аэропорт

 

 

Октября 2009 г. Лондон

 

В любом расследовании, которое мне поручал Тигров, всегда были свои особенности и сложности. Самое главное, что от меня требовалось, — это умение собрать информацию, проанализировать её и сделать выводы. Даже в тех случаях, когда мне не удавалось найти ответ на поставленную задачу, это не злило и не расстраивало меня. Я была приучена к методичности и непоколебимой настойчивости в работе, независимо от того, насколько далека я была от желаемых результатов. В процессе любого расследования мне всегда помогали находчивость и изобретательность, но немаловажную роль играли случай и удача. С годами моё мастерство безусловно росло, но я никогда не приуменьшала и роли везения, без которого порой было просто не обойтись.

То, что я установила прослушивающее устройство на кухне Рубинового имения, было классной идеей и соответственно моей заслугой. А то, что мне с помощью этой прослушки удавалось периодически перехватывать полезную информацию, было уже делом случая. Не окажись накануне на кухне Амира, говорящего с кем‑то по телефону, я бы никогда не узнала, что он сегодня собирается ехать в аэропорт Хитроу встречать кого‑то из Москвы в половине девятого вечера. Кого именно он собирался встречать и с какой целью, я не знала, но надеялась получить ответ на эти вопросы, проследив за ним.