Человек и бытие в феноменологической и

Экзистенциальной философии

Проблема исследования знания, реализуемая в рамках неопозитивизма, находит продолжение в феноменологии и экзистенциализме. Наука имеет дело с теоретическими объектами, а человек существует в мире знания. Ученые живут в мире теорий. Мир один, а теорий много, и часто они противоречат друг другу. У каждого человека свое представление о мире, о самом себе, других людях. И это представление опирается не на реальные объекты, а на знания об этих объектах. Вопрос о внешнем мире в этом случае не представляет интереса.

Феноменология возникает в начале XX в. Её задача состояла в том, чтобы, не покидая позиций субъективного идеализма, внести в них момент объективизма. Рассмотрение вопроса следует начать с понятия «феномен». Феномен это явление, понимаемое как существительное или как глагол. Феномен в психологии это и ощущение, и восприятие, и представление, и мысль. Феноменология – это учение о сознании, о его феноменах и их смыслах. Основателем феноменологии считается Эдмунд Гуссерль (1859-1938). Из российских философов можно назвать Г. Г. Шпета и А. Ф. Лосева.

Онтология. Рассмотрим феноменологическую онтология на примере Сартра.

Сартр разграничивает «феномены бытия» и «бытие феноменов». По Сартру не-наличное, отсутствующее, обладает ничуть не меньшим бытием, нежели наличное.

Онтология Сартра начинается с понятия «Просто-бытие», помимо которого ничего нет. Это «Просто-бытие», неотличимо от «Ничто». Это «изначальное», «пустое» для сознания бытие, которое «везде и нигде» можно охарактеризовать словами: бытие есть; бытие есть в-себе; бытие есть то, что оно есть. «Внутри» него нет никаких различий; следовательно, здесь нет еще рефлексивного отношения к себе. Поэтому-то оно и «есть только то, что оно есть». Его собственное бытие – это его единственное «свойство», к которому это бытие сводится без остатка. Будучи «абсолютным», оно по этой причине не может обладать никакой активностью, в отличие от рефлексивного бытия, бытия сознания. Сознание, даже «в-себе», как «имманентное» (пребывающее и действующее внутри предмета, не направленное и не переходящее вовне; соответствующее природе предмета, присущее ему), уже относится – оно относится к себе самому как к собственному предмету. Поэтому оно, в отличие от «бессознательного» бытия, сразу и «в-себе», и «для-себя». Это значит, что бытие сознания, в отличие от «простого» бытия-в-себе, не сплошь «позитивно»: напротив того, благодаря возможному «раздвоению» в результате самоопредмечивания, оно порождает отношение, заряженное негацией (противоположностью).

Например, отличение себя самого от самого себя в процессе самопознания – это разновидность негации: ведь всякое Иное (а то Я, которое я сам вижу в зеркале, это все-таки нечто иное, чем я сам) есть не-Я. Рефлексивное отношение тем самым открывает, согласно Сартру, возможность иного понимания бытия. Теперь Ничто, будучи неотличимо от Бытия (потому, что у такого бытия «по определению» нет никаких характеристик), становится похожим на океан, окружающий малый островок «позитивного», предметного бытия, которое уже можно отличить от всего иного.

Активный центр феноменологической онтологии, «вопрошающий» субъект, которого Хайдеггер обозначал термином Dasein. В феноменологической онтологии (поскольку она «онтология сознания» – ведь феномены суть феномены сознания), предметный мир становится «инобытием» человека – как единственного сущего, которое обладает специфической способностью интересоваться, «ставить вопросы». В результате «вопросов», которые это сущее ставит самому себе, возникает предметный мир, представляющий собой не что иное, как совокупность «ответов на вопросы», и, следовательно, инобытие человека.

Это значит, что особое сущее, человек, задавая вопрос о чем бы то ни было, «трансцендирует» собственное бытие: вопрос «указывает» на интенциональный предмет, то есть на нечто «за пределами» собственного Я. Так обнаруживается (и, разумеется, конституируется) «бытие того, что не есть я сам». В итоге «опредмечивается» сразу и собственное бытие вопрошающего – как бытие, которое есть Я сам, и бытие того, к чему относится вопрос – бытие, которое не есть Я сам. Мы, некоторым образом, ставим себя перед лицом бытия того, о чем спрашиваем. Именно здесь истоки возможности двоякого «онтологического» ответа «со стороны» предмета вопрошания: либо утверждение, подтверждающее его бытие в форме «да» (или «вот оно»), либо отрицание в форме «нет» (или «нет, это не оно»). Но ведь последнее означает, что ставим-то мы себя в вопросе не только «перед лицом бытия», но и «перед лицом небытия», которое со всех сторон окружает «позитивное» предметное бытие! За пределами этого маленького (сколь бы большим оно ни было) «позитивного» бытия – безбрежный океан Ничто. Из этих двух компонентов, по Сартру, и «состоит» реальность[7].

При феноменологическом анализе, внимание исследователя направлено не на внешний мир, а на само сознание. Вычленить и проанализировать сознание в его «чистоте» можно с помощью редукции. Осуществляя ее, мы исключаем из рассмотрения или «заключаем в скобки» весь окружающий материальный мир, отбрасываем все существующие взгляды, теории и учения, наконец, снимаем вопрос о существовании того, что представляет собой предмет исследования. После того как вся эта операция произведена, в качестве предмета познания остается «феноменологический остаток», область чистого сознания, свободного от отношения к внешнему миру, но сохраняющего каким-то образом все богатство своего содержания.

Суть учения Э. Гуссерля можно свести к трем главным идеям: 1) философия не имеет никакого отношения ни к окружающему нас миру, ни к изучающим его наукам; ее предмет – явления (феномены) сознания, рассматриваемые как нечто единственно и непосредственно данное; 2) эти феномены понимаются не как психические явления, а как некие абсолютные сущности, имеющие всеобщее значение, независимые от индивидуального сознания, но в то же время находящиеся только в нем и не обладающие существованием вне его; 3) указанные сущности не познаются путем абстрагирующей деятельности рассудка, а непосредственно переживаются и затем описываются так, как они созерцаются в акте интуиции. Гуссерль не отрицает существования материального мира, но считает, что этот мир не может быть источником истинного знания. Он предлагает не принимать его во внимание, воздержаться от каких бы то ни было суждений о нем.

Экзистенциализм (от лат. existentia – существование), или «философия существования». Истоки философии экзистенциализма лежат в творчестве Б.Паскаля, С. Кьеркегора, М. де Унамуно, Ф. И. Достоевского и Ф. Ницше. Условно экзистенциализм подразделяют на религиозный (Н. Бердяев, Л. Шестов К. Ясперс, Г. Марсель,) и атеистический (М. Хайдеггер, Ж.П. Сартр, А. Камю, М. Мерло-Понти, С. де Бовуар.

Это – иррационалистическая философия. Экзистенциалисты поставили вопрос о смысле жизни, о судьбе человека, о выборе и личной ответственности. Основой философских рассуждений является внутренне изолированный, одинокий индивид, все интересы которого сосредоточены на нем самом, на его собственном ненадежном и бренном существовании.

Согласно Хайдеггеру внимание философии направлено на познание бытия сущего. Существует мир, состоящий из бытия вещей и бытия человека. Поскольку бытие вещей совершенно непонятно, то философия должна исследовать человеческое «существование». Существование – это нечто внутреннее и невыразимое в понятиях. Оно не поддается рациональному познанию, но его можно пережить и описать так, как оно открывается в непосредственном переживании внутреннему чувству.

Экзистенциализм – это философия, предмет которой является переживание человеком своего существования. Существование раскрывается наиболее полно через переживание страха, страха перед «ничто», перед смертью. В состоянии страха человек отвлекается от внешнего мира и оказывается наедине с собой, со своим существованием, противопоставленным «ничто». Осознавая свое ничтожество, человек испытывает страх, и в страхе раскрывается ему его существование, тождественное с «ничто».

Предшественник экзистенциализма Кьеркегор считал, что в страхе, обнаруживающем конечность человеческого существования, человек оказывается перед необходимостью выбора своего отношения к смерти, к «ничто»; возможность же этого выбора в свою очередь указывает на свободу. В страхе проявляется свобода человека. Свобода понимается экзистенциалистами как нечто, не поддающееся выражению в понятиях, иррациональное. Они утверждают, что человек сам свободно выбирает свою сущность, он становится тем, кем он себя делает. Человек – это нечто незаконченное, это постоянная возможность, замысел, проект.

Все экзистенциалисты особый упор делают на свободу, утверждая, что свобода не только присуща человеку, но составляет само его существование. Человек есть его свобода.