От самурайского меча к купеческим счетам

Основателем дома Мицуи считается Такатоси Хатиро̄бэй. Но первая лавка была открыта еще его отцом Такатоси Сокубэй, который проявил определенную дальновидность, отказавшись от самурайского звания и решив заняться торговлей, хотя сословие торговцев находилось тогда на низшей ступени социальной лестницы.

Предки Сокубэй были мелкими феодалами. Трудно проследить историю этого рода с достаточной достоверностью, поскольку часто в родословные вплетались разного рода легенды. По одной из них, представитель семьи Фудзивара по имени Нобунари Уманоскэ покинул Киото и поселился в провинции О̄ми. Однажды, осматривая свои владения, расположенные у оз. Бива, он обнаружил 3 колодца, в одном из которых нашел золотые монеты. Посчитав это за доброе предзнаменование, Уманоскэ изменил свое имя на Мицуи, что означает «три колодца». Насколько эта легенда соответствует истине, судить трудно, но знак «три колодца» стал эмблемой торгового дома Мицуи, а в городе Мацудзака в провинции Исэ Мицуи долгое время заботливо сохраняли 3 колодца, один из которых используется до сих пор. Скорее всего, в обнаруженных колодцах была хорошая по качеству вода, пригодная для изготовления сакэ.

В период Муромати (1338–1573) Мицуи были самураями феодала Сасаки в провинции О̄ми. В XV в. глава семьи Мицуи имел довольно высокий ранг, что позволило ему породниться с сюзереном. В Японии существовал обычай входить в семью на правах приемного сына, женившись на наследнице, если в семье не было сыновей. Таким приемным сыном в семье Мицуи стал Сасаки Такахиса. Он построил замок в Намадзуэ, в местности к востоку от оз. Бива.

Во время междоусобных войн и борьбы за объединение страны в XV–XVI вв. дом Сасаки и семья Мицуи очень пострадали; небольшая часть оставшихся в членов клана Сасаки была покорена Ода Нобунага, одним из объединителей Японии, и род Сасаки исчез со страниц японской истории.

Но семье Мицуи, которая жила тогда в провинции Этиго, удалось выстоять и сохраниться. Глава дома Такаясу, почувствовав опасность, скрылся с семьей и немногочисленными вассалами. Они обосновались в призамковом городке (дзё̄камати) Мацусака, который был торговым центром провинции Исэ. В этом городке Такатоси Сокубэй, старший сын Такаясу, начал свою жизнь уже в другом качестве.

Поблизости от Мацусака был порт. Кроме того, здесь останавливались паломники, направлявшиеся в храм Исэ. Матросы, бродячие торговцы, странники доносили до городка разные новости, что помогало Сокубэй ориентироваться в обстановке. Он ездил несколько раз в Эдо, который Токугава Иэясу, завершивший объединение страны, сделал резиденцией бакуфу, и который быстро превратился в гигантский город. К середине XVII в. в Эдо проживали 430 тыс. чел., спустя столетие – 1 млн. чел.

Процесс политической стабилизации благоприятно отразился на экономическом развитии страны, но привел к падению роли самураев как воинского сословия. Именно тогда судьба дома Мицуи круто изменилась. Вернувшись в 1616 г. из очередной поездки в Эдо, Сокубэй объявил семье о своем решении изменить социальное положение дома Мицуи: поменять самурайский меч на соробан (японские счеты). К этому времени уже не было в живых сюзерена, которому он присягал на верность, и Сокубэй посчитал, что его долгом как главы дома является восстановление состояния и благополучия семьи:

 

«Меч не может больше обеспечить нашу жизнь. Я видел, как большими выгодными делами можно заслужить уважение. Я буду варить сакэ и соевый соус, и мы будем процветать».

 

Дело, затеянное Сокубэй, было несложным по технологии, и требовало лишь небольшого капитала и нескольких квалифицированных подмастерьев. Тем не менее, поначалу дела шли неважно. Сокубэй получил самурайское воспитание, был сведущ в поэзии и каллиграфии, но плохо представлял себе технику торговли. Положение спасла его жена Сюхо̄. Она была купеческой дочкой, и вникнув в дела мужа, проявила удивительные деловые качества. Именно ее усилиями была создана основа состояния первого поколения Мицуи, которые уже считались простолюдинами.

Сюхо̄ успешно вела дела и после смерти мужа в 1633 г. У нее было 4 дочери и 4 сына, каждому из которых она сумела подобрать дело, которое наиболее соответствовало его природным способностям. Старшего сына, Тосицугу Сабуро̄дзаэмон, Сюхо̄ отправила в Эдо, снабдив капиталом, чтобы он смог открыть там мануфактурную лавку. Помогал ему брат, Сигэтоси Сарубэй (3‑й сын), основавший затем собственное дело по изготовлению и продаже гвоздодеров (кугинуки), очертание которого стало его эмблемой. 2‑й сын, Хиросигэ Сэйбэй, был усыновлен другой семьей; младший, Такатоси Хатиро̄бэй помогал матери. Мать сама подобрала ему жену из купеческой семьи, которая, как и свекровь, стала умелой помощницей своему мужу.

Как только Хатиро̄бэй исполнилось 14 лет, мать отправила его и Эдо к Сабуро̄дзаэмон, где он также в скором времени открыл лавку, а старший брат отправился в Киото, где занялся торговлей тканями. Киото был культурным и ремесленным центром и славился мечами, высококачественными изделиями из шелка, фарфора, поделками из золота и серебра.

Оставшийся в Эдо Хатиро̄бэй начал в широких масштабах совершать закладные операции, заведя ссудную лавку. Как правило, клиентами‑таких лавок становились даймё̄, жизнь которых в Эдо требовала больших расходов. Даймё̄ ежегодно привозили в О̄сака, Эдо и Киото 4 млн. коку риса, из которых 3/4 шло на покрытие одних лишь процентов по долгам. Впрочем, у ростовщиков никогда не было твердой уверенности, что они получат долги, поскольку они не были защищены законом.

В 1673 г., когда Хатиро̄бэй исполнился 51 год, он решил прекратить дела с даймё̄, которые регулярно «забывали» платить долги, и стал больше ориентироваться на простых горожан. Он переехал в Киото и занялся торговлей тканями. Потом, оставив дела на старшего сына Такахира, вернулся с другим сыном обратно в Эдо, где открыл в августе 1673 г. небольшую лавку по соседству со своим старшим братом, торговавшим кугинуки. Хатиро̄бэй торговал модной парчой «нисидзин» и шелком, скупая их в Киото и в других местах. Когда дело пошло успешно, Хатиро̄бэй передал его своим шестерым сыновьям и, стремясь расширить сферу деятельности своего торгового дома, занялся изучением условий купли‑продажи в различных районах страны, т. е. тем, что сейчас называется «маркетинг».

В лавках, расположенных на оживленной улице Хонтё̄‑до̄ри, где находилась и лавка «Этигоя», принадлежавшая Хатиро̄бэй, торговали по образцам. Приказчики, обходя дома даймё̄ и самураев, предлагали им образцы тканей. Но денег от таких покупателей приходилось ждать довольно долго. Хатиро̄бэй, создав у себя в лавке большой запас товара, продавал ткани мелким провинциальным торговцам по розничным ценам. Барыш был небольшим, но реальным, товарооборот расширялся. Кроме того, расчет производился наличными деньгами.

В лавках на Хонтё̄‑до̄ри ткань продавалась целым куском, достаточным для изготовления кимоно. Один из приказчиков Хатиро̄бэй сообщил ему о разговоре, подслушанном в бане, что женщины предпочитают покупать небольшие куски материи, из которой можно шить различные мелкие вещи, например, кошельки. Тогда Хатиро̄бэй решил продавать ткань в кусках разной длины, что было выгодно простым горожанам. Хотя такая форма торговли не понравилась знати, она значительно снизила риск, поскольку продажа шла за наличные. Результаты не заставили себя долге ждать. Спустя год после приезда в Эдо Хатиро̄бэй так преуспел, что смог открыть еще одну лавку на той же улице. Теперь у него было 15 приказчиков, 5 учеников и несколько слуг.

В апреле‑мае 1683 г. Хатиро̄бэй перевел свою мануфактурную лавку «Этигоя» в район Сурагатё̄ недалеко от Нихомбаси. К стене лавки было прикреплено полотнище, на котором был изображен круг, внутри которого были вписаны два иероглифа один в другой, причем первый иероглиф был взят от слова «колодец» и был изображен в виде скошенного сруба колодца, а внутри вписан иероглиф, означающий число «три». Эта эмблема дома Мицуи сохранилась до сих пор, и ее можно увидеть на всех зданиях, принадлежащих группе Мицуи. И еще на вывеске было написано: «За наличные. Цены без запроса» (Гэнкин. Какэнэ наси). Это был новый принцип в торговле, введенный домом Мицуи – продажа товара по твердым ценам.

 

^{Лавки «Этигоя»}

К 1700 году лавка превратилась в самый крупный магазин в Эдо. От нее ведет свое начало один из крупнейших универмагов в современной Японии – «Мицукоси».

Серьезнейшее внимание Хатиро̄бэй уделял рекламе. В дождливые дни клиентам одалживали зонты с эмблемой Мицуи. Хатиро̄бэй покровительствовал поэтам, драматургам, писателям (например, Ихара Сайкаку), а они упоминали его в своих произведениях. В японской поэзии есть строчки о лавках Мицуи:

 

С треском шелка разрывают

В лавке Этигоя…

Летнее время настало!

 

(пер В.Марковой)

– так писал поэт Такараи Кикаку, эдоский горожанин и беспечный гуляка, воспевая улицы и богатые торговые лавки родного города.

К концу XVII в. в торговом доме Мицуи работало несколько сот служащих по найму. Поскольку лавки «Этигоя» в Эдо процветали, Хатиро̄бэй открыл их филиалы в Киото и О̄сака.

О̄сака был торговым портом, расположенным на перекрестке важных морских путей, связывавших Японию с азиатским материком. Город был личным владением сёгуна, резиденцией сёгунских чиновников. Его называли «кухней поднебесной» (тэнка дайдокоро), поскольку он играл важнейшую роль в снабжении Японии продовольствием и другими товарами. При сёгуне Ёсимунэ в О̄сака была создана рисовая биржа, где определялись годовые цены на рис. Поэтому открытие торговых лавок в О̄сака можно считать важным событием в истории дома Мицуи.

Причины феноменального успеха в делах Мицуи, несомненно, следует искать в личных качествах Хатиро̄бэй. Он хорошо разбирался в сути политической и экономической обстановки, осознавал непрочность социального положения своего сословия, а следовательно, необходимость официального покровителя, без которого все имущество можно было потерять в одно мгновение. Так случилось в О̄сака с торговым домом Ёдоя, когда обвинив последний в расточительстве и в невыполнении распоряжений сёгуна, власти конфисковали его имущество. Поэтому дом Мицуи наладил связи с бакуфу, и с 1689 г. начал поставлять ткани и украшения для сёгуна Цунаёси, а затем стал банкиром сёгуна. Это позволило Мицуи занять в районе Нихомбаси самый высший ранг среди горожан.

Семейство Мицуи включилось в кредитные операции. Меняльная контора в Эдо открылась в 1683 г., в Киото – в 1686 г., в О̄сака – в 1691 г. Главной меняльной конторой стала киотоская. Там сосредоточились основные денежные капиталы дома Мицуи, пускаемые в оборот, оттуда шло финансирование меняльных контор и торговых лавок в Эдо и О̄сака.

Дом Мицуи через свои меняльные конторы активно занялся пересылкой золота и серебра с помощью векселей. Дело приносило довольно большую прибыль, деньги постоянно находились п обороте. И в это дело Мицуи внесли новое – за наличные деньги, получаемые за продажу риса в О̄сака, они покупали ткани, продавали их в Эдо, после чего возвращали деньги владельцу риса. Дело в том, что вексель подлежал оплате в течение 60 дней, а на пересылку денег из О̄сака в Эдо уходило только 15 или 20 дней, что и позволяло использовать наличные деньги для собственных торговых операций. Прибыль от них позволяла продавать товары по более дешевым ценам, а вырученные деньги снова пускать в оборот. Все это способствовало процветанию дома и расширяло сферу его деятельности.

В 1691 г. Мицуи обратился к сёгунату с такой просьбой – в обмен на ссуду он предлагал пересылать для сёгуната деньги из О̄сака в Эдо, не взимая за это проценты. Наличные деньги использовались на закупку товаров. Взяв ссуду в серебряных монетах, он вернул ее сёгуну в золотых, получив прибыль в результате неустойчивого курса обмена. Мицуи первыми начали подобные операции, потом это право получили от сёгуната и другие торговцы.

К концу XVII в. Хатиро̄бэй мог с удовлетворением наблюдать результаты своих трудов – его лавки и меняльные конторы в Эдо, О̄сака и Киото процветали. Можно сказать, что ему удалось создать своего рода империю Мицуи.

 

Организационно‑правовая система дома Мицуи

Хатиро̄бэй умер в 1694 г. Его старший сын Такахира Хатиро̄эмон оказался достойным преемником своего отца – с его именем связаны многие новшества в деятельности клана Мицуи, главным из которых было создание системы управления и контроля над всеми формами деятельности клана Мицуи, обеспечившей ему прочную стабильность.

Раньше за всей деятельностью дома Мицуи следил сам Хатиро̄бэй. Можно сказать, что он хорошо владел основами маркетинга – знал потребности жителей городов, знал где и что производят и поставлял необходимые товары туда, где на них был спрос, причем по низким ценам. Но теперь дело расширилось, и одному человеку было не под силу управлять разросшимся хозяйством.

XVIII век стал определяющим в истории клана Мицуи. После смерти Хатиро̄бэй его имущество не было поделено между детьми. Все они сплотились вокруг старшего брата и целиком положились на его волю. Позднее этот принцип неделимости капитала ныл закреплен в ряде документов. В 1705–1719 гг. был проведен ряд организационных реформ, зафиксированных в различных завещаниях, наставлениях, поучениях, уставах, и именно тогда сложилась вся организационно‑правовая система клана.

Эта система получила название о̄мотоката и начала действовать с января 1710 г. Это было очень емкое понятие, включившее в себя и организационную структуру, и правовые отношения, и взаимоотношения между семьями, и контроль за всей финансовой деятельностью. Можно сказать, что о̄мотоката являлась высшим организационным достижением клана Мицуи.

Поскольку центр основной деятельности клана Мицуи переместился в Киото, этот же город стал местом пребывания о̄мотоката. Взаимоотношения между о̄мотоката и каждой лавкой можно рассматривать, говоря современным языком, как отношения между холдинговой компанией и ее дочерним предприятием. Каждое предприятие было финансово независимо и использовало выделенный ему капитал по своему усмотрению, возвращая 12 % от аванса. В возврат производился раз в полгода. Каждый глава дома нес личную ответственность за дела своего семейного предприятия перед о̄мотоката. Глава клана (сорёкэ), наследовавший родовое имя – Этигоя Хатиро̄эмон, – контролировал главные мануфактурные лавки в Киото, Эдо и О̄сака и нес ответственность за их работу.

К началу XVIII в. клан Мицуи состоял из 9 домов (семей) – одного старейшего, который вел свое происхождение от основателя клана, пяти родственных домов (бункэ) и трех неродственных – домов усыновленных детей (рэнкэ) (позднее, в июле 1740 года, к клану присоединились еще 2 рэнкэ – дом Иэхара и дом Нагаи). Таким образом род Мицуи (Мицуи до̄дзоку) включал в себя 11 семей, в совместном владении которых находилось все имущество клана. Такая структура семейной компании под единым руководством и контролем сохранялась до тех пор, пока после окончания второй мировой войны не были принудительно распущены финансово‑промышленные группы дзайбацу.

В январе 1722 г. появился семейный устав клана Мицуи – «Завещание Мунэтакэ» («Мунэтакэ исё»), – составленный Такахира. Это был своего рода домашний устав (кахо̄), которым руководствовались в делах вплоть до 1900 г.

Согласно этому уставу, все имущество оценивалось в 220 единиц, и каждому дому был выделен свой пай. Дом Хатиро̄эмон получил 62 единицы, что составляло 28 % от общей суммы; Мотоносукэ – 30 единиц (13,6 %); Сабуро̄сукэ – 27 единиц (12,3 %); Дзиро̄эмон – 25 единиц (11,4 %); Хатиро̄дзиро̄ – 22,5 единиц (10,2 %); такую же долю получил и Сохати; Сокуэмон – 8 единиц (3,6 %); Китиро̄эмон – 6 единиц, (2,7 %); Хатисукэ – 7 единиц (3,2 %); остаток в 10 единиц (4,5 %) стал общим владением клана.

Родственники дома Мицуи являлись членами общества с ограниченной ответственностью. В случае банкротства одного из своих членов остальные не были юридически ответственны за его долги. При этом каждая семья имела два вида денежных средств – на предпринимательские дела и на семейные расходы, – смешивать которые строго запрещалось. Кроме того, ни один дом не мог забрать свою долю или лично продать или подарить свой пай. Таким образом клан Мицуи сумел сохранить и приумножить свое богатство.

 

^{«Завещание Мунэтака»}

Уставы регулировали не только предпринимательскую, но и личную жизнь членов клана. В XVIII в. разрешение на брак следовало получать от о̄мотоката. В «Завещании Мунэтака» был специальный раздел, где речь шла о том, как следовало проводить свадебную церемонию. Одежда и утварь рассматривались как приданое невесты и являлись ее личным имуществом, которым она могла распоряжаться. Обычно в семьях богатых купцов недвижимость (дом и участок земли, на котором он стоял) передавались жене и родственникам по женской линии. У Мицуи же недвижимость находилась в юрисдикции о̄мотоката, и женщина свободно ею распоряжаться не могла. Это правило распространялось и на мужчин.

В 1705 г. Такатоми создал специальные «Наставления для женщин» («Фудзин кун»), написанные в духе конфуцианской морали, где на первый план выдвигалось почитание родителей и беспрекословное подчинение мужу.

Вообще, для женщин из дома Мицуи было много разных наставлений. В одном из них, написанном в 1744 г., речь шла о женской скромности, говорилось, что следует быть осмотрительной посещая театр или наслаждаясь прохладой летнего вечера, встречаясь с артистами театра Но̄ или уличными слепыми певцами, а также, имея дело с торговцами мебелью. Женщинам разрешалось посещать храмы Исэ, осматривать О̄сака, ездить на горячие источники вместе с отцом или мужем или с детьми и внуками.

В деятельности дома Мицуи в XVIII в. можно обнаружить много нововведений. К ним относятся и бухгалтерские книги (иэаритё). Интересно, что, несмотря на то, что японское купечество было оторвано от непосредственных контактов с купечеством вне пределов Японии, техника ведения дел у дома Мицуи и у других японских купеческих домов была такой же, как и у европейских купцов. Они владели техникой двойной бухгалтерии, которая позволяла в любой момент получить полный баланс между дебетом и кредитом. И если баланс не сводился к нулю, значит, была совершена ошибка, которую следовало сразу же найти.

Учетные книги в клане Мицуи были двух видов: в первых учитывались сделки и соглашения по краткосрочным кредитам на полгода, в других – крупные сделки, которые заключались каждые 3 года. Система контроля и учета за всеми сферами деятельности была очень строгой. Тщательности в составлении отчетности могла бы позавидовать любая современная компания, оснащенная компьютерной техникой – благодаря о̄мотоката дело в клане Мицуи было поставлено так, что любые ошибки исключались.

 

Система найма и обучения

Мальчиков из семьи Мицуи рано начинали обучать премудростям торгового дела. В возрасте 12–13 лет такое обучение проходило дома, а с 15 лет подростка отправляли в одну из лавок в Эдо или О̄сака, где он проводил несколько лет. Даже если юноша уже был женат, он уезжал один, жена оставалась дома. В такой практике обучения имелись свои подводные камни – не все могли справиться с соблазнами чужого города, бывали случаи, когда молодые люди сбегали с женщинами, проматывали деньги, пускались в загул.

Такатоси Хатиро̄бэй, открывший в 1627 г. первую лавку в Эдо, проявил себя еще в одном качестве – он отлично организовал обучение наемных работников. Хатиро̄бэй составил своего рода свод правил из 25 пунктов, касавшихся круга обязанностей и правил поведения для лиц, которым предстояло работать приказчиками. Эти правила касались не только торговли, но и взаимоотношений между работниками, подчеркивалась важность добрых отношений между ними, т. е. уделялось большое внимание тому, что называется сейчас «микроклиматом в коллективе». За прилежную работу предусматривалось поощрение.

Что касается правил поведения в быту, то предписывалось не вести споров, не начинать ссор, не водить знакомство с дурной компанией и с проститутками. О плохом поведении учеников извещали главную контору в Киото, а их возвращали домой.

Одежду надлежало носить из хлопка, из него же должен был быть сделан пояс (оби); приказчикам не полагалось иметь при себе деньги – словом, правила были очень подробными.

Приказчики и низшие служащие (гэнин) принимались на работу только при условии, если было хорошо известно их происхождение и имелся поручитель.

3 раза в месяц – 1, 15 и 28 числа каждого месяца вечером – проводились своего рода совещания‑беседы, где речь шла не только о работе, но и о правилах поведения в быту. Как видно, хозяин стремился поддерживать слаженность в работе, поскольку это благотворно отражалось на торговле и доходах.

Такатоси обнародовал свои правила в августе 1675 г., а в июле 1676 г. к ним были сделаны дополнения. Новшества основывались на конфуцианской морали – все новые служащие должны были оказывать почтение давно работающим, но молодежь должна была почтительно относиться к старикам независимо от стажа работы последних. Особо подчеркивалась необходимость слаженности в работе приказчиков и всячески поощрялась прилежность.

Среди работников по найму (хо̄ко̄нин) всегда было много людей родом из Киото и из провинций О̄ми и Исэ, которые славились своими предприимчивыми купцами. Хо̄ко̄нин подразделялись на две категории – те, кто находились в лавке и те, кто ходил по домам даймё̄ с товаром. Причем у приказчиков в лавке были разные обязанности и каждый отвечал за конкретное дело. Специализация доходила до того, что, например, ткани разного качества продавали разные приказчики. В результате, в лавках Мицуи была довольно сложная система должностей. Так, в мануфактурных лавках работало до 15 категорий работников, что можно объяснить слишком дробным распределением обязанностей.

Так же как и другие купеческие дома, Мицуи широко использовали институт главных приказчиков (банто̄). Вся деятельность банто̄ была подчинена интересам дома, которому он служил. Его отношение к хозяину, стержнем которого являлась преданность, было пронизано морально‑этическими нормами, основанными на конфуцианской морали. Основные принципы его работы, его обязанности и стандарты поведения были четко определены уставом дома.

По мере того как расширялась сфера деятельности клана Мицуи в систему найма вносились изменения и дополнения. Должности, жалованье, обучение, продвижение по службе, отставка получили более четкие контуры после 1703 г. Если раньше предпочитали брать на обучение только мальчиков, чтобы будущий работник с детских лет впитывал «дух» Мицуи, то теперь дозволялось принимать и юношей. Когда молодые люди из других семей поступали к Мицуи, они как бы полностью отсекались от своих прежних корней и должны были твердо придерживаться норм и правил клана Мицуи.

До 20‑х годов XVIII в. основой для продвижения по служебной лестнице служил стаж. Однако после 1735 г. выдвижение на высшие должности стало зависеть лишь от служебных качеств работника.

На работу обычно поступали мальчиками в возрасте 11–13 лет. Должность приказчика можно было получить спустя 10–15 лет. А чтобы стать старшим приказчиком необходимо было проработать еще от 12 до 18 лет. И лишь 5 % из числа наемных работников удавалось дослужиться до должности управляющего.

В клане Мицуи существовало еще одно любопытное правило. Работникам высших рангов после удачного завершения контракта разрешалось, если они открывали собственное дело, в разной степени использовать символику клана. Конкретно это зависело от ранга работника, и эти статусные различия строго соблюдались.

Следует отметить, что до введения системы о̄мотоката приказчики, долгие годы добросовестно служившие Мицуи, входили в клан Мицуи на правах бокового дома. Но затем была проведена четкая грань между родственными членами клана и теми, кто работал у них по найму.

Среди членов дома Мицуи не поощрялась государственная служба, поскольку это расценивалось как пренебрежение к делам клана. «Не забывайте, что мы торговцы, ваши отношения с правительством должны быть занятием второстепенным по сравнению с вашим делом», – такой наказ получали все члены клана, приступавшие к практическую деятельности.

 

* * *

 

Клан Мицуи олицетворял собой новую формацию торговцев, пришедшую на смену купечеству XV–XVI вв., разбогатевшему на внешнеторговых операциях. Это были предприимчивые, энергичные люди, сумевшие, исходя из конкретной социально‑экономической ситуации, развернуть многогранную деятельность. Они создали свой стиль управления, который в дальнейшем лег в основу современного японского менеджмента, изучать который пытаются во многих странах мира. Но постичь его тайны невозможно без знания его исторических корней, основанных на конфуцианской морали и особенностях национальной психологии. Поэтому японская система менеджмента исключительно эффективна в Японии, но терпит крах в других странах.

Основатели клана Мицуи в переломный период сумели принять правильное решение и вложили свои денежные накопления в зарождавшуюся банковскую сферу. И позднее клан уловил дух времени; когда Япония во второй половине XIX в. вступила в стадию промышленной революции, Мицуи получили от нового правительства текстильные предприятия и угольные шахты на очень выгодных условиях. Обладая огромными денежными накоплениями, Мицуи в 1876 г. одними из первых создали свой настоящий банк. Так «путь вниз» по сословной лестнице, проделанный в далеком XVII в., привел клан Мицуи к вершинам финансовой и промышленной деятельности, истоки которой крылись в таланте предпринимательства и умение манипулировать деньгами первых представителей дома Мицуи.

 

 

Торгово‑предпринимательский дом Сумитомо

Группа Сумитомо является одной из старейших в Японии. За свою почти 400‑летнюю историю она играла различную роль в японской экономике, переживала времена расцвета и кризисов, но сумела сохранить прочную финансовую базу и до сих пор остается одной из ведущих финансово‑промышленных групп в современной Японии.