Понятие и юридическое значение владения

«Савиньи рассширяет понятие детенции и определяет ее как физическую возможность вoздeйcтвия на вещь. «^[497]

«Владение (со Савиньи называемое юридическим владением) -фактическое господство лица над телесною вещью, соединенное с волею лица иметь вещь для себя (animus possidendi, tenendi у юристов новых — animus domini, animus rem sibi habendi). Фактическое господство проистекает из пространственного отношения лица к вещи, из отношения близости, но так как юридическое владение зиждется на элементе воли, то оно представляет не только пространственное отношение; поэтому, напр., предметы, упавшие на участок (напр., плоды с деревьев соседнего участка), занесенные туда ветром, водою»^[498]

           «или оставленные там не состоят в юридическом владении владельца участка. Воля лица иметь вещь для себя бывает только у собственника и у добросовестного и недобросовестного владельца. Эти категории лиц называются также первоначальными юридическими владельцами (в противоположность производным владельцами). Кто имеет фактическое господство над вещью, но не имеет воли, называется держателем ее (detentor) иметь вещь в своем обладали (детенции, натуральном владении), находится in possession rei. Неважно, желает ли держатель вещи в одном направлении господствовать над нею (напр., пользоваться ею, как наниматель, ссудоприниматель) или нет (как взявший вещь на хранение или тот, у которого вещь находится на основании поручения). Всеми этим лицам не принадлежит юридическое владение вещью, а только detentio. Они держат вещь (детенируют) от имени юридического владельца (отдающего вещь в наем, ссуду хранение словом: nomine alieno). Различие между юридическим владельцем и держателем основывается на теории Савиньи, по которой первый имеет animus possidendi (domini), а (detentor) такого animus не имеет недавно эту теорию подверг отрицательной критике Иеринг, по мнению которого этому воззрение из римских юристов следовал только Павел: прочие основывали различие между юридическим владельцем и держателем не на моменте наличности или отсутствия animus possidendi (domini), a на потребностях оборота признавали юридическое владение во всех случаях, в которых detentor нуждался в защите против произвола и нарушения доверия, и не признавали наличности юр. владения в случаях отсутствия этой потребности. Юридический владелец в классическом римском праве пользуется защитою против произвола и нарушения доверия. Эта защита и составляет ius possessionis»^[499]

«В этом отношении безразлично, каким образом владелец пpиoбpeл владение тот, кто овладел вещью насильно или тайно или, получивши по просьбе своей владение от другого лица до востребования (precario), удержал это владение, несмотря на требование возвратить его пользуется правом защиты наравне с владельцем, который приобрел владение безпорочно. Не имеет значения что право на вещь, может быть, принадлежит не владельцу, а его противнику в иске о владении не допускаются возражения о праве на вещь. Иски для защиты владельца против произвола и нарушения доверия введены преторским эдиктом; это—interdicta retinendae и recuperandae possessionis: поэтому юридическое владение называется также интердиктным. Часто имеет место также уголовная ответственность, напр., за грабеж, кражу. Юридическое владенье служит средством приобретения права на вещь, в частности права собственности, т. е. во многих случаях, кроме других условий, требуется еще для прибретения права на вещь прюбретение владения или его продолжение в течение срока. Сюда относятся: пpиобретение посредством occupatio, traditio, давности; к последнему способу относится владение годное для давности, давностное владение. Во всех этих случаях уже не безразлично, как приобретено владение. Завладение здесь должно произойти безпорочно.«^[500]

«Одни видят основание защиты в запрещенности произвола; государственный порядок гарантирует человеку гражданский мир, которому противоречит произвол, хотя бы направлен к осуществлению права; произвол нарушает общественный порядок и это нарушение необходимо исправить защитою владения. Другие видят основанье защиты владения в воле лица, фактическим воплощением которой представляется владение: эта воля, согласна ли она с правом или нет, заслуживает защиты против произвола и нарушения доверия потому, что это (по мнению одних) воля правоспособного лица, следовательно, может быть и правомерная воля и на том основанье, что она (по мнению других) не должна уступать произволу других лиц. Прежние связывали понятие владения с понятием собственности и видели во владении предполагаемую собственность. В новейшее время это отношение владения к собственности выражено иначе (Терингомъ): защита владения установлена ради собственника чтобы освободить его от трудного доказательства права собственности если его лишили вещи помимо его воли; а этой цели иначе достигнуть невозможно, как предоставлением равного права на защиту и несобственнику даже и вору. Источники римского права решения этого вопроса не дают. Многие нормы римского права, касающиеся владения, составлены по образцу тех, которые относятся к собственности, так что многое говорить в пользу последнего мнения. Нельзя исходить из того, правомерно ли владение в конкретном случае так как защитою против произвола и нарушения доверия пользуется всякий владелец. По этой причине нельзя приписывать владению характера права.»^[501]

           «возражают, что произвол и нарушение доверия составляют не-право, лишь поскольку они нарушают существующее право; следовательно, защита против произвола и нарушения доверия служит доказательством существования права. Но право защищаемое против произвола и нарушения доверия не владение, а гражданский мир, воля лица, предполагаемая собственность. Владение не само по себе право, но так как ее нарушение может содержать  нарушение права, то владельцу дается защита для охраны фактического положения. Источники неоднократно называют владение фактом и тут же определяют притязание владельца на защиту, как ius possessionis; но они видят во владении присутствие правового элемента т. к. нормы римского права о возможности, прибретения и потере владения не везде соответствуют его фактическому характеру. Часто владение считается существующим там, где на деле его нет часто не признается существование владения, хотя оно существует; в этих случаях владение не фактическое отношение.»^[502]