Изменение численности и состава партийной номенклатуры

 

Партийная номенклатура как политический институт всегда существовала в своих особых законсервированных условиях. В ее жизни действовали своеобразные правила, внутри нее протекали оригинальные процессы, которые были по большей части связаны с жизнью и функционированием партийного руководства, а не с региональной партийной организацией.

Проблема номенклатуры давно считается одной из ключевых для понимания политических процессов в советском государстве. Как отмечал М.А. Чешков, "номенклатура" стала действительно ключевым словом, своего рода знаком, к которому обращено не только политическое сознание вообще, но и его демократический дискурс". В последнее время появился ряд научных работ, где обобщены все прежние мнения и на основе качественного фактического материала феномен советской номенклатуры изучен со многих сторон.

Один из ведущих специалистов этой проблемы - В.П. Мохов выделяет три подхода к определению номенклатуры как особой общественной группы. Первый из них сформулирован в партийных изданиях и отражает официальную точку зрения: "Номенклатура - это перечень наиболее важных должностей, кандидатуры на которые предварительно рассматриваются, рекомендуются и утверждаются данным партийным комитетом…". В данном случае номенклатура выглядит едва ли не как чисто бюрократическое мероприятие, призванная организовать внутреннюю деятельность партийных комитетов. Второй подход, ее определения, неофициальный, появился еще в советское время. Так, В.А. Яцков понимал под номенклатурой институт, специфическую форму непосредственной организации кадровой работы партийным комитетом. В другом определении номенклатура понимается как система учета и распределения ответственных работников и их резерва. Таким образом, как отмечает В.П. Мохов, "понимание номенклатуры как системы, как института (пусть и во внутрипартийных отношениях) сильно расходились с декларируемыми представлениями о номенклатуре как всего лишь инструменте, средстве проведения кадровой политики". Завершают развитие данного подхода Т.П. Коржихина и Ю.Ю. Фигантнер, которые понимали советскую номенклатуру как, во-первых, директивные документы, в результате создания которых произошло обособление совпартбюрократии от общества; во-вторых, основанную на них систему назначения на эти должности; в-третьих, назначаемую часть государственных служащих.

Третье направление изучения номенклатуры исходит из того, что номенклатура была определенным феноменом советского общества, который проявлял себя в различных его сферах - социальной, политической, экономической и др. Так, один из диссидентов, П. Абовин-Егидес, еще в 1978 г. предложил понимание номенклатуры как матрицы, вбирающей в себя функционеров управленческого аппарата, обладающих нужными ей качествами. Специфику режима власти в СССР, с его точки зрения, определяла особая, "небывалая в истории система" - матрицизм. В стране сформировалась особая система социального расслоения на основе матричных ниш. Этот подход позволяет осмыслить номенклатуру как реальный многомерный институт государства, партии и общества в целом.

Причиной создания номенклатурной системы, по мнению В.П. Мохова, являлась задача тотального регулирования советского общества, когда становилось недостаточно одних государственных структур и требовалось дополнение их более широкой всеобъемлющей сетью негосударственных структур, выполняющих государственные функции. Поэтому возникновение номенклатуры не только обусловлено волей господствующих партийных "верхов"; оно необходимо для поддержания стабильности и устойчивости общества. Партийные структуры выполняют в данной ситуации роль организатора новой государственной сети, придавая соответствующий статус всем тем организациям, объединениям, союзам, учреждениям, которые так или иначе входят в государственную сферу. В конечном итоге, практический смысл номенклатуры - в структуризации общества для наиболее эффективного управления им во имя достижения заданных стратегических целей.

Специфическая функция данной структуризации заключается в регулировании как в масштабе страны, так и особенно в регионах вертикальных и горизонтальных связей между руководителями различного ранга, подчиненности, форм "собственности" (государственной, колхозной, кооперативной), сфер народного хозяйства. Этим самым достигалась согласованность действий как в среде различных руководителей той или иной структуры, так и по отношению к обществу.

Естественно, что номенклатура была внутренне дифференцированной. Во-первых, номенклатура разделялась по уровням. Существовала номенклатура Политбюро и Секретариата ЦК КПСС, областных, городских и районных комитетов партии. В своей совокупности номенклатура охватывала большинство значимых для власти общественных и государственных постов, перечень которых менялся с течением времени и в зависимости от уровня партийного комитета. Во-вторых, номенклатура дифференцировалась по отраслевым сферам. В частности, в партийные комитеты Новосибирской области входила номенклатура аппарата местных парторганов, советских и комсомольских органов. В сетке номенклатурных должностей также числились руководители сельскохозяйственных организаций (колхозов, совхозов), предприятий промышленности, транспорта, строительства и директора школ, профтехучилищ, средних специальных ученых заведений.

В целях достижения единства понятийного аппарата уточним ряд терминов. Понятие "партийная номенклатура" имеет два значения: первое - вся номенклатура партийного комитета; второе - "партийная" часть номенклатуры партийного комитета, т.е. партийный аппарат, являющийся номенклатурой партийного комитета. В данной работе понятие "партийная номенклатура" используется во втором значении.

Субординации партийной номенклатуры и система отбора кадров для ее должностей имела свою специфику. Во-первых, секретариат регионального партийного комитета любого уровня - обкома, крайкома, горкома, райкома - в полном составе был номенклатурой вышестоящего парткома, но при этом не являлся номенклатурой бюро данного парткома. В номенклатурных взаимоотношениях секретариат даже номинально не был зависим от того партийного органа, которым руководил. Конечно, с формальной точки зрения все они проходили процедуру избрания на партийных конференциях как члены пленума соответствующего парткома, а затем - процедуру избрания в члены бюро парткома. Но это уже было после того, как было получено согласие на избрание со стороны вышестоящего партийного комитета.

Во-вторых, для региональных политических взаимоотношений была характерна еще одна особенность внутрипартийных отношений, которая служила открытой формой легализации номенклатурных взаимосвязей. Речь идет о том, что в Уставе КПСС существовала норма, согласно которой секретари горкомов и райкомов в обязательном порядке утверждались обкомами, крайкомами, ЦК компартий союзных республик. Аналогичных норм в отношениях между региональными комитетами и ЦК КПСС, между райкомами, горкомами и первичными партийными организациями не существовало, хотя на практике это правило выдерживалось. В-третьих, как уже отмечалось, непосредственный подбор, и выдвижение руководящих кадров на уровне региона находились в ведении партийных органов.

Основными требованиями в 1970-е годы и первой половине 1980-х годов при формировании номенклатуры являлась концентрация внимания партийных органов на определенном круге работников и соответствии перечня должностей, входящих в номенклатуру, "задачам времени". В период, предшествовавший перестройке, при подборе кадров на руководящие посты использовался "анкетный подход", то есть комплекс требований к биографии и должностной карьере претендента на должность, как то: социальное происхождение (преимущественно рабоче-крестьянское), партийный стаж, соответствующие возрастные рамки, наличие высшего образования и его профиль, квалификация, трудовая деятельность и др. В соответствии с требованиями на номенклатурные должности могли быть рекрутированы представители "определенного круга" работников, способные с точки зрения власти, решать задачи общественного развития. Следовательно, данная структура была закрытой, что затрудняло вхождение в номенклатуру лиц извне, по каким-либо параметрам не соответствовавшим выдвигаемым высшими партийными структурами критериям, за счет чего и реализовывался "номенклатурный" подход.

Ряд должностей региональной номенклатуры подлежал утверждению ЦК КПСС. К ним относились такие высшие властные посты, как секретари обкома КПСС, директорат крупных предприятий военно-промышленного комплекса и др.

Партийная номенклатура обкома КПСС состояла из двух частей. В партийную номенклатуру, утверждаемую обкомом КПСС, входили избираемые работники - первые, вторые и третьи секретари горкомов и райкомов КПСС. В так называемую учетно-контрольную номенклатуру обкома КПСС входили заведующие отделами, заместители заведующих, инструкторы, лекторы обкома КПСС, консультанты Дома политического просвещения, заведующие отделами, их заместители, инструкторы горкомов и райкомов КПСС, секретари парткомов предприятий и организаций. Таким образом, в нее входили ответственные работники непосредственно обкома КПСС, руководящие и ответственные кадры горкомов и райкомов КПСС - основных единиц регионального аппарата КПСС. В аппаратную номенклатуру горкомов и райкомов области входили ответственные работники и инструкторы отделов (организационного, пропаганды и агитации, промышленно-транспортного и общего), которые работали только в райкомах и горкомах.

Всего в партийной номенклатуре Новосибирского обкома КПСС, горкомов и райкомов области на 1 января 1985 г. насчитывалась 1431 должность, из которых было замещено 1401, т.е. на тот момент партноменклатура составляла 0,9 % от общей численности партийной организации. В утверждаемой обкомом партноменклатуре числился 331 чел.: аппарат обкома партии - 148 чел.; секретари горкомов и райкомов области - 127 чел.; секретари первичных партийных организаций, имеющих права райкомов партии и утверждаемых обкомом - 13 чел; секретари, предприятий промышленности, транспорта, связи и строительства, утверждаемые обкомом, - 43 чел.

На учетно-контрольную номенклатуру обкома партии приходилось 730 чел.: ответственные работников аппарата горкомов и райкомов (заведующие отделами, их заместители и председатели партийных комиссий) - 290 чел.; работники партийных комитетов первичных партийных организаций, имеющих права райкома, - 39 чел.; секретари первичных парторганизаций колхозов - 88 чел.; секретари парторганизаций совхозов - 243 чел.; секретари парторганизаций предприятий промышленности, транспорта, связи и строительства - 70 чел. Наконец, в номенклатуру горкомов и райкомов КПСС входили еще 352 должности инструкторов.

К сожалению, статистическая отчетность обкома КПСС Новосибирской области по кадрам партийной номенклатуры не дает возможность подробно рассмотреть состав всей партноменклатуры. На 1 января 1985 г. наличествуют только следующие данные.

Половозрастной состав партноменклатуры области был следующим. В основном в аппарате партийных комитетов работали мужчины, женщин насчитывалось всего 304 (21,7 %) В возрасте до 40 лет находилось 838 чел. (59,9 %), в возрасте от 40 до 50 лет - 391 чел. (28,1 %), старше 50 лет - 170 чел. (12,1 %), что позволяет говорить о том, что в ответственной партийной работой занимались в основном люди в зрелом возрасте, имеющие определенный жизненный опыт.

Уровень образования партийных работников был следующий: имели высшее образование - 1161 чел. (82,9 %), при этом, среди них специалистов народного хозяйства насчитывалось 895 чел. (63,9 %). Эти показатели свидетельствуют о том, что основной ориентации партийных комитетов было управление социально-экономической сферой. Этот тезис подтверждается показателями образовательного профиля секретарей партийных комитетов.

Если статистическая отчетность обкома не содержит подробные данные о составе всей партноменклатуры то состав ключевых фигур в партийной структуре, непосредственно участвующих во властных отношениях - секретарей горкомов и райкомов области отражался в статотчетах довольно подробно.

В Новосибирской области секретарский корпус насчитывал 127 чел.: первые секретари - 42 чел.; вторые секретари - 42 чел. и секретари - 43 чел.

На этих ответственных должностях работало 22 женщины (17,3 %). В возрасте до 40 лет включительно находилось 45 чел. (35,4 %), в возрасте от 41 до 50 лет - 53 чел. (44,8 %) и в возрасте старше 50 лет 29 чел. (22,8 %). При этом средний возраст первых секретарей составлял 49 лет.

Практически все секретари имели высшее образование - 126 чел. (99,2 %). Одновременно большинство секретарей были специалистами промышленного производства - 74 чел. (58,3 %), причем среди первых секретарей доля таких специалистов была еще более высокой - 71,4 %.

Партийный стаж секретарей был следующий: от 5 до 10 лет включительно - 6 чел. (4,7 %); от 11 до 20 лет - 58 чел. (45,7 %); от 21 до 30 лет - 43 чел. (33,9 %) и более 30 лет - 20 чел. (15,7 %).

Такая важная характеристика для руководящих партийных работников как стаж работы в занимаемой должности была следующая: имели стаж до 1 года - 18 чел. (14,2 %); от 1 года до 3 лет - 45 чел. (35,4 %); от 3 лет до 5 лет - 22 чел. (17,3 %); от 5 лет до 10 лет - 25 чел. (19,7 %), свыше 10 лет - 17 чел. (13,4 %).

По социальному происхождению много секретарей являлось рабочими и колхозниками до назначения их на номенклатурную должность - 50 чел.

Секретари Новосибирской области были в основном русскими - 124 чел., только 2 из них были украинцами и 1 - эстонцем.

Вышеприведенные дынные о составе секретарского корпуса партийных комитетов говорит о том что среди руководящих партийных работников доминировали люди в зрелом возрастом - от 40 до 50 лет. Это для руководящих кадров было позитивной характеристикой, т.к. говорило о достаточно высоком жизненном и профессиональном опыте при сохранении высокой работоспособности. Но, что немаловажно, первые секретари, были, в среднем, в возрасте около 50 лет, а это значит, что они теряли возможность для карьерного роста. Как отмечают исследователи региональной партийной элиты, подобная ситуация негативно отражалась на эффективности работы в условиях нового модернизационного скачка, т.к. главная их задача состояла в том, чтобы как можно дольше удержаться на властной позиции, потому что перспектива дальнейшего продвижения была уже маловероятной. Это создает условия для появления определенных управленческих установок, прежде всего, - на поиск компромиссов с целью сохранения стабильности своего положения. Ведь уход с властной должности означал для них лишение существенных привилегий и утрату высокого социального статуса. Кроме того, это создавало определенные проблемы в стиле работы, т.к. деятельность в аппарате осуществлялась на основе прежнего опыта, сложившихся стереотипов, что зачастую мешало перенять иные управленческие методы.

На основании данных об образовании секретарей горкомов и райкомов КПСС Новосибирской области выявляется, что среди них преобладали специалисты промышленного производства, транспорта, связи, строительства и сельского хозяйства. Превалирование среди руководящих работников регионального аппарата КПСС специалистов этого профиля говорит о том, что они являлись в первую очередь производственно-хозяйственными менеджерами и использовали технократические управленческие практики в сфере политической власти. Одним из последствий данного свойства номенклатуры является технократический характер принимаемых политических решений и механистическое отношение к социальным процессам и своим функциям.

Политическая социология бюрократии выявила, что характерным свойством технократии является упрощение процесса производственно-хозяйственного и политического управления, отношение к обществу как некоему механизму. Приоритетным в достижении стратегических целей является определение узкоспециальных критериев - основой решения поставленной задачи выступает только объем тех или иных ресурсов, которые нужно вложить, чтобы активизировать любой процесс. Преуменьшается ценностно-этическое измерение политики. Технократия не склонна учитывать достижения гуманитарных наук: психологию человека, социальное поведение, традиции и культуру отдельных слоев и категорий управляемого общества и т.д. Современный опыт показывает, что без подобных знаний невозможно четко представить цели, средства, элементы и структуру политического и хозяйственного менеджмента и, соответственно, более эффективно его выстраивать.

Но, с другой стороны, нельзя не согласиться с тем мнением, что для решения проблем модернизационного развития страны были необходимы технократы. Дело в том, что на индустриальной стадии развития общества социалистическая система представляло собой, прежде всего общество мобилизационного типа, в котором все ресурсы страны сосредоточены на приоритетных направлениях и подчинены запланированным экономическим изменениям, которые не могли не оказывать влияния на политическое развитие и на характер принимаемых политических решений. Но в дальнейшем это негативно отразилось на деятельности парторганов, т.к. перестройка "лишит" партийные комитеты функции экономического регулирования и будет заставлять "аппаратчиков" "гуманитаризировать" свою управленческую практику и вести порой бескомпромиссную политическую борьбу, что требовало совсем другой "закалки".

В течение 1985 г. в номенклатуре горкомов и райкомов Новосибирской области произошли заметные изменения. На 74 чел. увеличилось число ответственных работников за счет того, что были даны дополнительные ставки инструкторов - 56 и председателей партийных комиссий - 18. Этот кадровый рост связан с мероприятиями нового Генерального секретаря ЦК КПСС. М.С. Горбачев, первоначально, считал, что один из факторов "ускорения" экономического развития может стать ужесточение контроля над партийными организациями и административными органами, поэтому было увеличено число работников, которые курировали и проверяли деятельность и функционирование этих структур.

Одновременно в 1985 г. началась стремительна кадровая ротация в партийной номенклатуре. Если сменяемость секретарского корпуса горкомов и райкомов области в предшествующее пятилетие в среднем составляла 15,7 %, то за 1985 г. сменилось 40 чел. (31,5 %) на этих должностях. Однако большинство из них продвинулись по партийной карьерной лестнице - 24 чел. (60 %) и только 10 чел. (25,0 %) были освобождены от партийной работы. При этом после ротации в секретарском корпусе увеличилось число специалистов промышленности и сельского хозяйства с 58,3 % (январь 1985 г.) до 61,4 % (январь 1986 г.).

Первых секретарей горкомов и райкомов области сменилось 10 чел. (23,8 %). Средний возраст первых секретарей уменьшился на два года и составил 47 лет (в начале 1985 г. - 49 лет). Среди них показатель наличия специалистов "народного хозяйства" вырос еще больше, чем по секретарскому корпусу в целом: с 71,4 % до 80,9 %.

В 1986 г. сменяемость секретарского корпуса начала уменьшаться и за этот год составила 20,5 %, среди первых секретарей - 19,1 %. При этом качественные характеристики состава практически не изменились.

В начале следующего года М.С. Горбачев, не довольный тем как его предложения реализуются на местах, значительно усилил давление на руководящие партийные кадры, что, по его мнению, должно было устранить многие проблемы в качественном составе партноменклатуры и ее методах работы. Однако он преувеличивал масштабы проблемы, и тем более, принял не адекватные меры в ее решении. Ему казалось, что представители регионального партаппарата, прежней генерации, были способны "затормозить" перестроечные начинания. Еще весной 1985 г. Генеральный секретарь ЦК КПСС выступил с предупреждением, обращенным ко всем партийным функционерам в центре и на местах: "Мы должны всем нашим кадрам дать шанс понять требования момента и начать работать по-новому. Но тот, кто тормозит решение стоящих задач, тот просто должен уйти с дороги и не мешать". Спустя почти год, подводя итоги первых социально-экономических преобразований, М.С. Горбачев констатировал: "Решения принимаются правильные, но до низу они не всегда доходят". Основная вина за пробуксовку проводимых в стране новаций возлагалась им на руководителей КПСС "среднего звена". С течением времени его раздражение росло. Как ему казалось, партийная номенклатура продолжала "бездействовать", хотя шел уже третий год перестройки. М.С. Горбачев начинает предпринимать организационные шаги, масштабы которых превзошли все "постсталинские" кадровые "перетряски".

Кадровой проблеме был посвящен специальный пленум ЦК КПСС, состоявшийся в январе 1987 г. М.С. Горбачев на пленуме заявил, что надо вести борьбу за "обновление кадров".30 апреля 1987 г. в заключительной речи на Политбюро М.С. Горбачев фактически произнес приговор многим "руководящим кадрам": "в самом начале перестройке мы сказали, что даем людям шанс, а теперь по истечению двух лет мы обязаны спросить. Способны ли те или иные кадры делать дело, так как нужно? Есть категория выжидающих, своей бездеятельностью они компрометируют перестройку. Поэтому хватит уже говорить и уговаривать. Надо снимать тех, кто не хочет или не справляется".

После январского пленума ЦК КПСС, бюро Новосибирского обкома незамедлительно постановило, что необходимо "направить усилия партийных организаций на преодоление застойных тенденций в работе с кадрами, соблюдения ленинского принципа подбора и расстановки кадров, обратить особое внимание на подбор кадров в партийный аппарат, подбирать наиболее подготовленных инициативных и авторитетных работников…". Эта, на первый взгляд, скучная бюрократическая риторика имела большое значение - был дан старт масштабной ротации партийных кадров области, которая затронула практически все звенья номенклатурной цепи. В итоге меньше чем за год в составе секретарей сменилось 31 человек (24,4 %), в аппарате обкома из 134 сотрудников сменилось 26,0 %. Причем, было снято со своих должностей 7 первых, 17 - вторых и 13 - третьих секретарей горкомов и райкомов.

Кроме того, нижние уровни партийной номенклатуры горкомов и райкомов обновились почти в том же объеме. Из 706 чел., работавших на ответственных должностях в комитетах, сменилось 202 чел. (28 %), при этом покинул свое место каждый четвертый заведующий отделом, каждый третий инструктор. Ко всему прочему, не обошлось и без "перегибов" - в некоторых райкомах аппарат был обновлен на половину, ряд должностей в нескольких комитетах были замещены дважды в течение года.

Вместе с тем областное партийное руководство не было довольно объемом и качеством кадровой ротации. В справке, подготовленной отделом кадров, констатировалось, что большая сменяемость кадров "в целом не способствовала улучшению их качественного состава. На местах не везде обращают внимание на омоложение кадров". Стремительная ротация работников партийного аппарата в области продолжилась. К XXIII областной партийной конференции, которая проходила 16 декабря 1988 г., в общей сложности состав секретарей горкомов и райкомов был обновлен на 59,8 %, причем в 40 райкомах сменилось 76 секретарей, а в восьми райкомах секретари были замещены полностью.

На всесоюзном уровне кадровая ротация в партии была еще масштабнее. К началу 1988 г. корпус первых секретарей обкомов был обновлен на 61,0 %, а райкомов и горкомов - на 70,0 %. "Мне казалось, - как позже объяснял Горбачев основной смысл столь жесткой кадровой политики, - что эту систему можно усовершенствовать путем смены кадров, что придут кадры новой генерации, которые "взорвут" старую номенклатуру". Однако на практике получилось так, что жесткая кадровая политика М.С. Горбачева не только не привела к сколько-нибудь заметным позитивным сдвигам в работе партийных комитетов, а, напротив, скорее способствовала ухудшению их деятельности. Она вела к дискредитации статуса партийных руководителей, их депрофессионализации, так как на места прежних "консервативных" руководителей приходили, может быть, либеральные, но чаще всего неопытные и коньюктурные лидеры.

Нужно отметить, что кадровая ротация сильно не сказалась на судьбе "снятых" партийных работников. М.С. Горбачев не собирался, да и не смог бы повторить сталинскую "кадровую революцию". Например, с 1986 г. по 1990 г. в ЦК КП республиканских компартий, обкомах и крайкомах КПСС сменилось порядка 55 % первых секретарей, т.е. 192 чел. Однако 40 % из них ушли на более высокие должности. Были освобождены (как не справившиеся с работой) всего 9 чел.; лишь 25 % были отправлены на пенсию. Похожая картина сложилась и по "среднему звену". В указанное время было заменено 75,0 % первых секретарей райкомов и горкомов. Но 48 % из них получили повышение. Были освобождены (как не справившиеся с работой) 256 чел., т.е. всего 8 %; и всего 30 % были отправлены на пенсию или же переведены на другую работу.

Между тем, были ли реальные основания для подобной кадровой политики, на самом ли деле партийная номенклатура "тормозила" реформы? К сожалению, по этому поводу довольно мало источников. Но, тем не менее, можно говорить о настороженной реакции регионального партийного аппарата на объявленную Генеральным секретарем ЦК КПСС кампанию перестройки. Причем, причиной такого поведения, был не злой умысел "партократии", а непоследовательность, непродуманность его политики. Понятно, что бурная деятельность М.С. Горбачева, его резкие лозунги были восприняты не совсем адекватно. Партруководители предпочитали проявлять "здоровый" консерватизм в работе, используя прежние, проверенные методы.

Многие исследователи задавались вопросом о истоках подобного "стиля" решения организационных проблем. Корни столь радикальной кадровой политики М.С. Горбачева кроются в "ставропольском периоде" его политической биографии, когда за несколько лет пребывания на посту первого секретаря краевого комитета КПСС им был полностью обновлен руководящий состав райкомов и председателей райисполкомов. Тогда, по словам М.С. Горбачева, на руководящие посты "пришли молодые ребята", существенно продвинувшие разрешение многих проблем. М.С. Горбачев, таким образом, полагал, что деятельностью партийно-советских кадров руководил субъективно-психологический императив, т.е. стиль их работы зависел только от их личностных качеств, а не от системы, в которой они работали.

Недовольство М.С. Горбачева качеством работы региональных партийных руководителей ставило на повестку дня проблему формирования кадров нового типа. Какими же качествами, по мнению М.С. Горбачева, должен обладать такой партийный лидер? У лидера партии в этом вопросе также было много неопределенностей и неясностей. Если свести вместе все его высказывания и мнения его помощников, то получится следующий, довольно размытый, портрет.

Важнейшей характеристикой в работе любого партруководителя нового типа должно было выступать его умение находиться "поближе к народу". Во-первых, "надо быть поближе к народу, активней общаться с трудящимися, уметь вести их за собой", - говорил М.С. Горбачев в ноябре 1985 г. во время рабочей встречи с секретарями региональных комитетов КПСС. Во-вторых, Генеральный секретарь ЦК КПСС требовал от своих партийных коллег поднять общий уровень их политической работы на качественно новую ступень. Наиболее точно это требование сформулировал М. Полторанин: "Вместо крепкого голоса - интеллект, логика убеждения, вместо бездумных запретов - здравый смысл везде и во всем., вместо опоры на интуицию - научный анализ, вместо хозяйственной суеты - внимание к стратегии развития общества". В-третьих, секретари КПСС должны были отвыкнуть от целого ряда "вредных привычек", столь характерных для некоторых из них в "застойные годы": в первую очередь ограничить употребление спиртных напитков. В-четвертых, было заявлено о назревшей потребности выдвигать более молодых, квалифицированных, инициативных работников.

Неопределенный характер большинства требований не позволяет проследить их на фактическом материале. Но каких же реальных изменений в составе партийной номенклатуры удалось добиться с помощью кадровой ротации? Анализ качественных характеристик секретарского корпуса Новосибирской областной парторганизации показывает, что к началу 1989 г., он во-первых, заметно омолодился - на 3 года. Во-вторых, доля специалистов народного хозяйства возросла с 61,4 % (январь 1986 г.) до 70 %.

Подобная качественная эволюция позволяет сделать вывод, что партийная номенклатура в Новосибирской области как властный институт приспосабливалась к курсу М.С. Горбачева на проведение стремительной экономической модернизации. В этом случае должна была возрасти роль специалистов народного хозяйства во властных структурах, соответственно усиливался технократический характер партийной номенклатуры. Забегая чуть вперед, скажем, что эта трансформация сыграет с партийными кадрами "злую шутку". Когда курс реформ будет резко повернут в сторону политической сферы и приоритетными станут вопросы агитационно-пропагандистской и организационно-партийной работы, эти партийные кадры в новых условиях окажутся "не удел". Подготовленные для руководства экономической сферой, они окажутся слабыми на поле демократических политических игр.

Но даже в 1988 - 1989 гг. перемещение руководящих партийных работников мало принесло позитивного в деятельность партийных организаций области. В справке по кадровому вопросу, подготовленной для областной партконференции 14 декабря 1988 г., было прямо заявлено, что "частой сменой кадров мы (имеется в виду обком КПСС - К. М.) не смогли добиться заметно хорошей работы, хорошей отдачи от избранных, назначенных кадров. Ведь любая смена руководителя - это почти всегда тяжелый период для работы организации".

По поводу партийных руководителей М.С. Горбачев на январском пленуме ЦК КПСС 1987 г. высказал еще одну немаловажную идею, что необходимо внедрить процедуру тайного альтернативного голосования при избрании секретарей (в том числе первых) райкомов, горкомов, обкомов, крайкомов и ЦК республиканских компартий. Все эти нововведения не являлись для партии чем-то принципиально новым. Так, Устав КПСС (как действовавший тогда, так и предыдущий) предусматривал тайное голосование для выборов членов бюро партийных комитетов всех уровней. Новая система, предложенная М.С. Горбачевым, не устраняя сам номенклатурный подход при подборе кандидатов, предполагала лишь более широкое обсуждение кандидатов на тот или иной партийный пост среди членов соответствующего партийного комитета. Что касается механизма альтернативного выдвижения, то еще на февральском пленуме ЦК ВКП (б) 1937 г. принималось постановление, которое также предполагало при выборах руководящих партийных работников закрытое и альтернативное голосование. В 1937 г. подобная процедура предусматривалась при выборах "начиная от парторганов первичных парторганизаций и кончая краевыми, областными и ЦК нацкомпартий". Таким образом, в 1987 г., как и в 1937 г., тайные альтернативные выборы не предусматривались ни в ЦК КПСС, ни в его секретариат. К слову сказать, как не раз уже отмечалось исследователями, что демократизацию в КПСС, следовало бы начинать с пересмотра принципов формирования высших партийных органов. Отказавшись от такого подхода, М.С. Горбачев превращал это нововведение в очередную организационную неурядицу, не "пробив брешь" в номенклатурном подходе. Что, в итоге, и продемонстрировала практика. В середине 1988 г. из 909 коммунистов, выдвинутых на посты секретарей горкомов и райкомов КПСС, только 120 было избрано тайным голосованием на альтернативной основе. Как признался один аппаратчик: "пока альтернатив немного"; а на местах доминировали следующие настроения: "…. ну как-то вроде бы не нужен второй кандидат, все доверяют руководителю".

В Новосибирской области в 1988 г. из нескольких кандидатур было избрано всего 19 секретарей: 7 первых, 7 вторых и 5 секретарей. Причем по замыслу с каждым годом число избранных на альтернативной основе должно было увеличиваться, но случилось как раз противоположное: если в 1989 г. - как и в прошлом году - было избрано 20 чел., то в 1990 г. только 15 чел. Следовательно, через демократическую процедуру из 127 секретарей горкомов и райкомов области за три года прошло всего 55 чел.

Показательна в этой связи ситуация со сменой первых секретарей обкома КПСС. Здесь четко прослеживается долгое сохранение номенклатурной традиции.5 августа 1988 г. пленум Новосибирского обкома КПСС освободил от работы первого секретаря обкома КПСС А.П. Филатова в связи с его уходом на пенсию. Узкий круг пленума обкома тут же избрал первым секретарем обкома В.В. Казарезова, который до этого занимал пост первого секретаря Новосибирского горкома и был инструктором ЦК КПСС, чья кандидатура была предварительно согласована с ЦК КПСС. Вскоре в связи с ухудшением здоровья В.В. Казарезов решил оставить партийную работу.

Нового "первого" было решено избирать на альтернативной основе. Кандидатуры обсуждались на пленумах горкомов и райкомов, от различных партийных комитетов и первичных партийных организаций области было выдвинуто 18 кандидатов. Но предвыборная кампания не была организована в соответствии с демократическими принципами. Не состоялись ни прямые выборы первого секретаря всеми коммунистами, ни созыв областной партийной конференции, хотя такие требования звучали от многих парткомов и первичных парторганизаций. Кроме того "выборы" были организованы в слишком сжатые сроки. В итоге "избранием" снова руководила областная партократия - первый секретарь обкома был избран узким кругом пленума обкома 30 октября 1989 г. Им стал В.П. Муха, до этого занимавший пост второго секретаря обкома.

На реальной альтернативной основе и демократическим образом первый секретарь обкома был избран только 14 декабря 1990 г. на третьем этапе XXIV областной партийной конференции. Большинство делегатов конференции проголосовало за первого секретаря Советского райкома В.А. Миндолина. Кроме него, на пост претендовали В.Н. Полещук - второй секретарь обкома, А.В. Маслов - первый секретарь Новосибирского горкома КПСС, В.Н. Шумилов - первый секретарь Ленинского райкома КПСС, А.В. Муранов первый секретарь Искитимского горкома и А.Е. Шилин - первый секретарь Кировского райкома КПСС. В этой связи хочется отметить следующее. Казалось бы, В.А. Миндолин сделал по тем временам головокружительную партийную карьеру. Но на самом деле в той ситуации высшие партийные посты уже потеряли престиж и сулили много проблем людям их занимавшим. Первый партийный эшелон области уже не держался за свои должности. Например, В.П. Муха, осознав куда "перетекает" власть, предпочел "сосредоточится" на советской работе, уйдя со своего партийного поста.

В общем, в 1987 - 1989 гг. ни молниеносного притока "свежих сил", на которые уповал Генеральный секретарь ЦК КПСС, ни стремительной демократизации партийной работы не произошло. Многоопытные функционеры сумели растворить предложенные новации в потоке аппаратных ухищрений. Кроме того, сохранение М.С. Горбачевым номенклатурной традиции существенно подрывало предложенные им новшества, т.к. было крайне не понятно каким образом можно оптимально сочетать предпочтения вышестоящих партийных органов на того или иного кандидата с взглядами партийного актива комитета, которые явно не всегда совпадали.