Июля / 4 августа 1898. Четверг

Утром послал о. Семену Мии, в Кёото, сто ен в доплату к прежде посланной сумме за землю. В сей посылке пятьдесят ен от меня самому о. Семену за труды и хлопоты по покупке.

Сдавал дела по рассылке содержания в средине месяца по ремонту зданий и прочего о. Андронику, сообщаясь завтра утром отправиться в Хоккайдо.

Из церковных писем сегодня: 1. христиане в Каннари и о. Иов Мид- зуяма просят «оставить там катихизатора Илью Накагава, назначенного Собором в Иннай».— Нельзя. Ужели погасить слабый светоч в Иннай, едва возжженный,— грех был бы. 2. О. Матфей Кагета пишет, что у «ка­тихизатора Фомы Михора доктор Моисей Оота нашел чахотку в опасной степени, и он должен отправиться домой, в Вакуя, для лечения». Нечего делать!

«Катихизатор в Хамамацу Петр Хисимото разругался с женой доктора Моисея Оота, Лидией, и не может там долее оставаться». Оба хороши: один — юный глупец, другая — пожилая болтуха. Пусть Хисимото от­правляется в Кега, на место уходящего Михора, а Хамамацу поступит в заведывание катихизатора в Тоёхаси, Павла Цуда, так как отдельного катихизатора для Хамамацу нет.

Анна Кванно, начальница женской школы, совсем плоха; можно опа­саться, что на днях помрет. Извещенные об опасности прибыли к ее ложу из Оосака сын Пантелеймон с женой и племянницей Марфой.

Впрочем, я нашел ее утром бодрою духом и находящуюся еще послужить Церкви. Дай Бог!

Июля / 5 августа 1898. Пятница.

На дороге в Хакодате

Утром, в семь часов, мы с о. архимандритом Сергием выехали для посещения Церквей в Хоккайдо. Заведывание Миссией оставлено о. Анд­ронику; оставлены ему чеки для рассылки содержания за девятый и десятый месяцы, сказано, какой произвести ремонт в домах, и прочее.

Июля / 6 августа 1898. Суббота.

На пути и в Хакодате

В четыре часа пополудни пароход вошел в Хакодатский рейд; в пять часов мы с о. архимандритом были в своем доме у Церкви. Все нашли благополучным по Церкви, кроме того, что возмутители церковного мира, вопреки моему письму к ним, не передают о. Петру церковных домов, а новый «гиюу» — церковных денег и отчетных книг.

После всенощной сказал поучение катихизатор Александр Хосокава; молящихся было человек пятнадцать.

Июля / 7 августа 1898. Воскресенье.

В Хакодате

За Литургией было молящихся человек тридцать. Я сказал поучение о церковном мире. Гиюу пришли потом ко мне и просили сказать преж­ним гиюу, возмутителям, чтобы они передали им церковные деньги, не имея которых они в затруднении. Поэтому я посетил главных из возму­тителей — Фукухора, Канеко и Алексея Яманака. Первый отозвался, что он не имеет ничего против передачи, но что все дело поручено Якову Канеко; сего и Яманака я застал у Антонина Баба; Канеко отозвался, что они ныне «гинмисуру»,— «исследуют, нужно ли передать»совершенно воровской ответ. И начал он спор со мной, что «тоохёо» тогда были «фукоохей», что «правила для гиюу» я не имел права изменить без их согласия, и прочее. Алексей Яманака подтвердил его. Эти два человека — самые вредные для Церкви в Хакодате, несмотря на то, что последний — один из самых старых христиан, служивший некогда и катихизатором. Долго еще будут мучить христиан, пока передадут церковное имущество, что, вероятно, принуждены будут, наконец, сделать.

В двенадцать часов ночи мы с о. архимандритом стояли на пароходе «Муцу» и отправились на нем в Немуро.

Июля / 8 августа 1898. Понедельник.

На пути в Немуро

Погода тихая; пароход идет спокойно. Но расстройство желудка ме­шает наслаждаться добрым путешествием. О. архимандрит тоже не со­всем здоров.

Июля / 9 августа 1898. Вторник.

На пароходе и в Немуро

В одиннадцатом часу прибыли в Немуро. О. Игнатий Като и катихи- затор Моисей Минато с несколькими христианами встретили на шлюпке; много христиан ждали на берегу. Зашедши в гостиницу и переодевшись, мы тотчас же отправились в Церковь, где человек сорок, считая детей в том числе, христиан Немуро и Тонден встретили нас. Церковь устроена довольно прилично; все ново, чисто; амвон только не в меру возвышает­ся над местом христиан. О. Игнатий отслужил обедницу. Читает Мои­сей Минато очень хорошо; пели человек пятнадцать детей, подростков и больших; кроме «Благослови душе моя Господи», все пропели в один голос довольно стройно. Я сказал поучение, начав апостольским при­ветствием: «Радуйтесь о Господе», что узнали Небесного Отца, и про­чее. Потом дети испытаны в знании молитв; наполовину из них прочи­тали «Отче наш» и получили по иконке; другие — или по застенчивости, или по незнанию — не читали. Дано родителям наставление воспиты­вать религиозное чувство в детях, чему и Ангелы-Хранители детей будут невидимо помогать. Хотели было рассмотреть метрику, но так как был уже второй час, и христиане, да и мы, утомились, то отложили это дело до вечера.— Вернувшись в гостиницу и пообедавши вчетвером (о. Игна­тий и Моисей с нами), мы отправились по домам христиан и до вечера посетили всех, то есть пятнадцать домов. В половине домов — христиа­не и язычники вместе, что показывает неприлежное служение священ­ника и катихизатора; коль скоро муж христианин, как не обратить и жену? А еще лучше: в одном доме мать христианка, а сын с женой языч­ники, да и мать-то такая плохая христианка, что, кажется, они именно зажгли лампаду пред идолами, на языческой божнице, в числе которых особенно заметны были две лисички, между тем икона Спасителя при­леплена на стене, как картинка. Вообще, Церковь еще молодая, требую­щая воспитательного попечения. Из старых христиан, мне известных, мы нашли здесь Филиппа Эгуци, одноглазого учившегося некогда в Ка­техизаторской школе, ныне адвоката здесь,— почти совсем забывшего христианство; еще Андрея Сасаки, ныне, впрочем, находящегося в от­лучке; семейство его кажется добро-христианским, что хорошо реко­мендует Андрея; почему сказал я о. Игнатию, чтобы допустил его до Святых таинств: пятнадцать лет довольно эпитимии за то, что он увел невесту из дома родителей совсем неблаговидно и стал жить с ней без благословения Церкви.

Вечером, в гостинице, мы вчетвером просмотрели метрику, по кото­рой здесь крещеных больше двухсот человек. Почти вся эта масса в разброде по другим местам для добывания себе хлеба насущного. Из находящихся налицо совсем охладевших к вере очень мало. О. архи­мандрит Сергий сделал на метрике свои пометки.

Александра Мурокоси, когда он прибудет сюда, положили мы пере­вести на катихизаторство в Кусиро; здесь довольно — для Немуро — про­поведи о. Игнатия, для Тонден — Моисея Минато. После Немуро Куси­ро самый большой город в пределах прихода о. Игнатия; больше же Мурокоси туда послать некого.