Апреля /11 мая 1896. Понедельник

Стал говорить Иоанну Кавамото, что ученики вчера в Церкви стояли в таком же беспорядке, как и прежде, несмотря на то, что лишь в про­шлое воскресенье им указан был порядок, чтобы он становился при них для сообщения порядка, а он с грубостью потребовал себе помощника, без всяких основательных причин на то. Почти на все, что ни скажешь ему по школе,— спор и отпор. Посмотрю еще несколько времени, может и прогнать его с этой должности, которую он принял, по-видимому, за неприятельский бастион против меня.

Все служащие Церкви в Токио — катихизаторы, учителя, переводчи­ки и прочие — делали собрание сегодня, после обеда, в одной из гости­ниц для взаимного сближения; складчина была по 20 сен, отчего «саке» не было, а был только чай и кваси; и собрание прошло прилично, ожив­ленно и с пользою,— чего и впредь нужно желать.

Апреля /12 мая 1896. Вторник

Треснувший сосуд долго не наслужит!

Хотели мы спасти для службы церковной Василия Фукунага, кото­рый в Йокохаме погрешил против 7-й заповеди, с приличными настав­лениями и всякими заклятиями послали на службу в Казоо и Кооносу, но о. Савабе, вернувшись сегодня из Йокохамы, рассказал, что там прожи­вал тайно целые три дня Фукунага, очевидно, не для доброго дела. Когда вернется о. Феодор Мидзуно с обзора Церквей, исследует это подробнее и придется, кажется, выключить Фукунага из списка катихизаторов.

Мая 1896. Среда

О. Павел Морита трогательно описывает истинно христианскую кончину старика Дамиана Камеи. Велел напечатать в «Сейкёо-Симпо».

Моисей Минато пишет в Сикотана: благополучно провел там зиму с христианами-курильцами; одного младенца крестил в смертной опас­ности.

Игнатий Такаку, которого я считаю безнадежным по лености, опять прекраснейшее, исполненное ревности и надежд на успехи проповеди в Мацусиро письмо пишет. Какие мастера на слова японцы! Ибо ждать пробуждения Такаку было бы смешно.

Андрей Ина из Идзи пишет, что Юлия Судзуки, мать катихизатора Иоанна, умирая, заклинала своего мужа сделаться христианином и он будто бы обещал это. Значит, бросит свою любовницу? Беспутный ста­рик, имеющий уже внуков на возрасте! Оттого и дети беспутные, кроме Иоанна.

На всенощной сегодня, пред Вознесеньем, из города совсем мало было бы молящихся.

Мая 1896. Четверг.

Вознесенье

Литургия отслужена соборне с четырьмя иереями. Было и несколько русских: мадам Шпейер с ребенком и женской прислугой, генерал Со­ломко, лейтенант Будиловский с женой, похожей на увядший от осеннего ветра цвет.

После обедни один тоокейский христианин принес на просмотр со­ставленную им Священную Историю, состоящую в буквальном изложе­нии текста Евангелия в хронологическом порядке; хронологиею поль­зовался нашего издания. Просил он нового нашего перевода Евангелия для подставления чтения катаканою. Труд его я похвалил, хоть и мало полезен он, все же благочестивое занятие ему; перевод пусть берет у Кавамура — ризничего, в промежуточное между богослужениями время.

До литургии сегодня окрещены: один возрастный и два младенца.

Учитель физики приносил список физических инструментов, необ­ходимых в Семинарии при преподавании физики. Купил ныне несколь­ко самых необходимых. Во время каникул приготовил помещение в библиотеке и приобрел тем полный комплект.

Мая 1896. Пятница

О. Борису Ямамура послано 25 ен на обычный его объезд по приходу. Димитрий Константинович Львовский приходил после класса пения пожаловаться на двух учениц — не хотят петь дискантом, просятся в альты. Я, в свою очередь, пожаловался учительнице Надежде Такахаси; та разобрала, ученицы поплакали, ибо не думали, что так серьезно при­мут их просьбу,— и все обошлось благополучно: будут петь дискантом, ибо, по испытании, альтов у них не оказалось.

Мая 1896. Суббота

Христианин из Сукагава, Павел Нисимура, привез дочь тринадцати лет сюда в школу; катихизатор прежде просил принять ее на том основа­нии, цто ее за веру притесняют в школе там.

— Притесняли тебя? — С участием спрашиваю.

Она даже не поняла вопроса.

— Товарки тебе говорили что-нибудь неприятное за то, что ты хрис­тианка?

— Нет.

— Учителя делали это?

— Нет.

— Но знали все, что ты христианка?

— Знали.

— Ты почему же так думаешь?

— Мальчики иногда звали меня «Ясо».

— Больше этого неприятностей из-за веры тебе никаких не было?

— Никаких.

— Сколько всех учащихся у вас в школе?

Отец ответил, что человек 1700. Неудивительно, что в таком коли­честве есть несколько сорванцов мальчишек. Но катихизатору зачем же дело представлять в неестественно преувеличенном виде?