Гомер в последующей литературе. 


Мы поможем в написании ваших работ!



ЗНАЕТЕ ЛИ ВЫ?

Гомер в последующей литературе.



То, что Гомер отразил в своем творчестве черты двух общественно-исторических формаций, обеспечило ему небывалую популярность во все века древней истории. Произведения Гомера постоянно исполнялись на праздниках, они были первым предметом изучения в школах, и уже с Аристотеля (IV в. до н.э.) началось в Греции научное их изучение. Противники Гомера, осуждавшие его с моральной точки зрения (как, например, Ксенофан, VI, или Платон, V-IV вв. до н.э.), не причинили почти никакого ущерба его универсальной популярности. Когда прошли века наивной веры, Гомера стали толковать аллегорически, мора-листически или богословски. Одна из самых больших и длительных философских школ древнего мира, так называемая неоплатоническая (III-VI вв. н.э.), никогда не расставалась с Гомером и всячески реабилитировала его в глазах моралистов, использовала для целей воспитания и для глубочайшего символического истолкования. Александрийские ученые (Зенодот, Аристофан, Аристарх) тщательнейшим образом проверяли гомеровский текст, издавали его и комментировали. Толкований Гомера набралось столько, что из них можно было бы составить целую библиотеку.

Нечего и говорить о том, что художественные приемы гомеровского эпоса всегда оставались в древнем мире идеалом и образцом для всякого эпического писателя, как бы он по своему настроению ни отличался от Гомера и каким бы ни был приверженцем тех школ и направлений, которые ушли от Гомера вперед на несколько столетий. Таков весь поздний эпос, начиная с Аполлония Родосского (III в. до н.э.) и кончая Нонном Панопольским (V в. н.э.). Рим нисколько не отставал от греков в почитании и использовании Гомера.

Влиянием Гомера ознаменовано уже самое начало римской литературы (Ливии Андроник, Невий и Энний). Почитателем Гомера был Цицерон (I в. до н.э.), а относительно влияния Гомера на Вергилия (тот же век) написаны десятки больших и малых книг и статей. Даже в смутную эпоху Вергилия, когда литература уже далеко ушла от простоты, ясности и безусловной народности Гомера, Гомер все еще оставался образцом для подражания, которое доходило до заимствования из него и эпитетов, и метафор, и отдельных выражений, и даже целых сцен.

В средние века Гомер успеха не имел и его забыли. У Данте (XIII в.) уже совсем иное отношение к Гомеру. У Данте он певец, "превысший из певцов всех стран", "осиянный величием" и "величайший поэт".

Нечего и говорить о том, насколько возродился интерес к Гомеру в эпоху Ренессанса. Здесь опять появились творцы эпоса, которые заимствовали у Гомера решительно все: и отдельные выражения, и отдельные образы, и сцены. Таков, например, "Освобожденный Иерусалим" Торквато Тассо (XVI в.). В дальнейшем западная литература полна бесконечных споров о сравнительном значении Гомера и Вергилия. Гомер переводится на все языки, комментируется и становится предметом подражания в разных странах. Кажется, лучше всего о высоком значении Гомера рассуждал знаменитый французский теоретик классицизма Буало (XVII в.). В своем "Поэтическом искусстве" он писал (III, 295-308, перев. Э. Липецкой):

Должно быть, потому так любим мы Гомера,
Что пояс красоты ему дала Венера.
В его творениях сокрыт бесценный клад:
Они для всех веков как бы родник услад.
Он, словно чародей, все в перлы обращает,
И вечно радует, и вечно восхищает.
Одушевление в его стихах живет,
И мы не сыщем в них назойливых длиннот.
Хотя в сюжете нет докучного порядка,
Он развивается естественно и гладко,
Течет как чистая, спокойная река.
Все поражает в нем - и слово, и строка,
Любите искренне Гомера труд высокий,
И он вам преподаст бесценные уроки.

В XVIII в.- и чем дальше, тем больше - Гомер трактуется как символ всего греческого народа, а его поэмы начинают восприниматься как позднейшая композиция из отдельных былин или песен. Можно было бы привести длинный ряд имен крупных исследователей, вставших на этот путь. Все эти критики, кроме того, выдвигали на первый план безусловно народность Гомера, простоту и наивность его мировоззрения, безоблачный, детский характер его образов, его гениальность и неподражаемость. Это свидетельствовало уже о начале романтизма в литературе. Но Гомер пережил не только Возрождение, классицизм и романтизм. В период расцвета позитивной филологической науки, то есть в середине XIX в., он подвергся всестороннему изучению и подвергается ему вплоть до настоящего времени с лингвистической, литературоведческой, социально-политической, этнографической и археологической точек зрения. В течение XIX-XX вв. появилось громадное количество изданий Гомера и комментариев к ним.

Византия тоже едва ли когда-нибудь забывала Гомера, насколько можно судить по комментариям к нему (Евстафий, XII в.) и его изложениям (стихотворным, как Цец, XII в., или прозаическим, как историк Иоанн Малала, VI в.).

В древнерусской литературе упоминания о Гомере начинаются еще с XII в. В XVII в. его знатоком оказывается Симеон Полоцкий, а в XVIII в. число поклонников и переводчиков Гомера растет во главе с таким писателями, как Кантемир, Ломоносов, Тредиаковский, Сумароков, Херасков, Державин, Радищев, Карамзин и Крылов.

В русской литературе XIX в. не было почти ни одного писателя, который бы не вдохновлялся Гомером. Своими глубокими суждениями о Гомере известен Белинский, весьма выразительно писавший о гомеровской народности, героизме, поэтической сложности и детской простоте, о зарождении в его творчестве всех литературных жанров, о его мировой значимости.

Можно предполагать и непосредственное влияние Гомера на творчество Гоголя, на вдохновенную теорию эпоса, созданную им для прославления именно Гомера. Большой интерес к Гомеру проявляли Тургенев и Достоевский. Л. Толстой писал о Гомере, что это "вода из ключа, ломящего зубы, с блеском и солнцем и даже с соринками, от которых она еще чище и свежее" (письмо к А. Фету).

Переводы Гомера на русский язык появляются во второй половине XVIII в., а в 1829 г. выходит знаменитый перевод "Илиады" Гнедича. Гнедич создал неувядаемый памятник возвышенного и торжественного, но в то же время и жизнерадостного и поэтического понимания Гомера.

Несомненно, новым и весьма оригинальным истолкователем Гомера явился В. А. Жуковский в своем переводе "Одиссеи", который был напечатан в 1849г. Крупнейший русский поэт видел в эпосе Гомера наивный и патриархальный мир, соответствующий по духу древнерусскому опоэтизированному прошлому в древнерусском духе.

Известный писатель В. В. Вересаев в своих переводах обеих гомеровских поэм (опубл. в 1949 и 1953гг.) подчеркнул жизненность и суровую простоту их языка, далекого от высокой торжественности и напыщенности.

IV. ГЕСИОД

Родовая община шла к упадку. Росла частная инициатива. Выдвигались отдельные собственники, для которых родовые авторитеты уже не имели никакого значения. И если Гомер был кануном классового общества, то Гесиод отражает уже ориентацию человека в пределах классового общества. Мифология, достаточно расшатанная уже у Гомера, прямо превращалась либо в мораль (дидактический эпос), либо в предмет собирательства и каталогизации (генеалогический эпос).

Место дидактического эпоса.

Известным нам представителем дидактического и генеалогического эпоса является писатель VIII-VII вв. до н.э. Гесиод.

Дидактизм его сочинений был вызван потребностями времени. Это время - конец всей эпической эпохи, когда героические идеалы иссякли в своей яркой непосредственности и превращались в поучение, наставление, мораль. Перед нами здесь не бесклассовое родовое общество, где люди живут в единстве родо-племенных отношений, но уже классовое общество людей, друг другу чужих и объединенных (или разъединенных) по признаку того или иного отношения к производству. Старые героические доклассовые идеалы общины и племени, так возвеличенные Гомером, меркнут, перестают волновать и объединять людей. Люди задумываются о своих идеалах, но пока еще не созрели новые идеалы городского - чисто торгово-промышленные и денежного типа - и не умерли старые - домашне-родственные, сознание людей превращает эти последние в мораль, в систему поучений и наставлений. Сохраняется мнение, что зародившееся классовое противоречие можно потушить или ослабить учением о правде, справедливости или разного рода увещеваниями. Таков именно Гесиод в своей поэме "Труды и дни".

Итак, прогрессирующее разложение и расслоение общины приводило к дифференциации чисто классовой, к противоречию имущего и неимущего населения. Гесиод является певцом населения, разорившегося, а не нажившегося от распадения древней общины. Он оказался в лагере обиженных.

Отсюда то обилие мрачных красок, столь поражающее при переходе от гомеровской героики к нравоучениям Гесиода.

Биографические сведения.

Родился Гесиод в Киме (Эоли-да), но его бедный отец переехал со своими двумя сыновьями, Гесиодом и Персом, во внутреннюю Грецию, в Беотию, где крестьянствовал в селении Аскра у подножия Геликона. Рассказывали о явлении Гесиоду геликонских Муз, якобы призвавших его от пастушеской жизни к поэзии и к проповеди правды. С ранних лет Гесиод был хорошо знаком со всеми видами земледельческого труда. По смерти отца дети не поладили, и Перс через неправых людей оттягал у Гесиода принадлежавшую ему часть, хотя это ему впрок не пошло и он в дальнейшем разорился. Гесиод и писал свою поэму "Труды и дни" в наставление разорившемуся Персу.

Произведения Гесиода.

а) "Труды и дни".

Поэма эта - образец дидактического эпоса - развивает несколько тем. Первая тема (1-380) построена на проповеди правды со вставкой эпизодов о Прометее и о пяти веках. Гесиод говорит об обязанности сильных уважать правду: тут - апофеоз труда и справедливости. Вторая, основная тема (380-764) посвящена полевым работам, земледельческим орудиям, скоту, одежде, пище и пр. В этих стихах говорится о счастливых и несчастных днях для работы (так, например, на 13-й день нельзя начинать сева, но для посадки растений этот день хорош). Вся поэма пересыпана разнообразными наставлениями, рисующими перед нами образ крестьянина, скопидома в душе, знающего, как и когда можно выгодно устроить свои хозяйственные дела, сметливого, дальновидного, расчетливого, которого трудно провести. Начинает он с обзаведения домом, женой и коровой, любит он во всем "порядок и точность" (471); батраки и батрачки у него всегда бездетные, так как "прислуга с сосунком неудобна" (603); жену надо выбирать не сластену, работящую (695-705); надо трудиться, чтобы была хорошая репутация; и Гесиоду тоже хочется быть богатым, так как "взоры богатого смелы" (303-319). Словом, это типичный скопидом со своей моралью, возводимый обязательно к божественному авторитету, со своей, как мы теперь сказали бы, "мещанской" идеологией, не идущей дальше устроения ближайших хозяйственных дел, и со всем ассортиментом добродетелей, когда здоровая, работящая и расчетливая хозяйка в качестве жены уже бесконечно превосходит по своей ценности, честности и красоте всех эпических Пентесилей, Медей, Навсикай и Андромах. Гесиод очень консервативен и по своему умственному горизонту весьма узок. Это делает образ его мыслей в значительной мере патриархальным, неповоротливым и слишком расчетливым, практическим. Поэтому его классовый антагонизм с царями и судьями, "пожирателями даров", в сущности говоря, есть явление временное и в значительной мере для самого Гесиода случайное. На почве предпринимательской ему будет нетрудно договориться с аристократами, в особенности когда эти последние сами начнут втягиваться в растущую денежную и торгово-предпринимательскую культуру.

б) "Теогония".

После пролога, посвященного Музам, дан сухой и прозаический перечень сначала основных божеств, а потом браков богов со смертными женщинами. Вначале у Гесиода - Хаос, Земля (с Тартаром) и Эрос, потом - Небо-Уран, Титаны, Зевс и олимпийцы, борьба с Титанами и с Тифоном.

в) Другие произведения.

Не дошедший до нас "Каталог женщин" (перечисление возлюбленных богов и их детей), или "Эойя" (Эойя - "иль такова" - первые слова каждого раздела). Четвертая часть "Каталога" содержит более обстоятельные рассказики. "Щит Геракла" - поэма в 480 стихах. В ней не рассказывается о всех подвигах Геракла, а изображается его поединок с чудовищем Кикном, сыном Ареса, причем на первом плане - длинное, тяжелое и напыщенное, с большими преувеличениями изображение щита Геракла, неудачное подражание XVIII песни "Илиады", где описывается щит Ахилла. Дошел до нас и ряд названий других произведений Гесиода ("Меламподия", "Свадьба Фетиды и Пелея" и др.).

Стиль Гесиода

Стиль Гесиода - противоположность роскоши, многословию и широте гомеровского стиля. Он поражает своей сухостью и краткостью. Часто изложение сводится к простому перечислению имен и браков. Моралистика настолько сильна и интенсивна, что, несмотря на правильность и жизненную ценность многих советов и наставлений, она производит скучное и монотонное впечатление.

Приведем такие изречения: "Кто верит женщине, тот верит вору" ("Труды", 375); "Истая язва - сосед нехороший, хороший - находка" (346); "Всякий дающему даст, не дающему всякий откажет" (355); "Для смертных порядок и точность - в жизни важнее всего, а вредней всего - беспорядок" (471 и след.); "Меру во всем соблюдай и дела свои вовремя делай" (694).

Сводить, однако, стиль Гесиода только к этим серым тонам не приходится. Гесиод очень наблюдателен и дает порой довольно живые картинки. Рисуя пахотные работы, он говорит о том, как хозяин берет за рукоятку плуг, как он погоняет кнутом быков, как сзади идет раб-мальчик и несет мотыгу, как бросает зерно и пр. ("Труды", 456-472). При том практическом, прозаическом отношении к природе, которое у Гесиода на первом плане, у него встречаются и черты некоторой поэзии: он наблюдает прилетающих и отлетающих птиц, времена года, звуки кукушки и пр. Он замечает весенний лист смоковницы и след лапки вороны ("Труды", 679), живописует суровую зиму в Беотии, когда земля покрывается корой от жестоких морозов. Борей шумит по лесам и равнинам, стонут деревья от ветра, дикие звери прячутся по норам, обитатели леса, щелкая зубами, прячутся в лесной чаще, и, сгорбившись от холода, люди спешат укрыться в тепло (504-535). Летом у Гесиода людей "опаляет зной". Кончивший свои работы крестьянин подставляет голову ветру и глядится в прозрачный источник (528-596).

У Гесиода сухое перечисление имен в "Теогонии" полно очень интересными мифологическими образами и целыми картинами. Так, например, описание порождений Ехидны и Тифона дано очень выразительно. Очень ярки описания борьбы Зевса с Титанами (665- 720) и с Тифоном (820-858). Занимателен рассказ о Гее, которая, являясь самым древним божеством, как бы руководит всем теого-ническим процессом.

Наконец, особое внимание надо обратить у Гесиода на миф о пяти веках и о Прометее.

По Гесиоду, вся мировая история делится на пять периодов: золотой век, серебряный, медный, героический и железный ("Труды", 109-201). Уже самое название этих веков свидетельствует о тяготении Гесиода к прошлому. Помещение героического века между медным и железным указывает на то, что более ранние века, чем героический, были и более счастливые и что теперешний век, железный, самый плохой. Гесиод не жалеет красок для обрисовки человеческого падения, которое происходит в железный век. Здесь все друг другу чужие: дети родителям, брат брату, хозяин гостю, товарищ товарищу. Здесь все построено на наживе и насилии, и сам Гесиод предпочитал бы не жить в этом веке. В социально-историческом отношении этот отрывок чрезвычайно важен, так как он рисует распадение родственных связей и начало классового общества, где действительно все являются врагами друг другу.

Образ Прометея дан и в "Теогонии", и в "Трудах и днях". В первой поэме (521-5645, 613-616) мы находим сообщение о тяжбе олимпийцев с людьми; рассказ о том, как отнял Зевс у людей огонь и как похитил огонь для них Прометей, прикованный за это к скале, об орле и об освобождении Прометея Гераклом; тут же (565-591) говорится и о Пандоре, которую Гефест делает из глины, как ее одевает Афина, и о венце работы Гефеста.

Необходимо добавить, что Прометей Гесиода не имеет ничего общего со знаменитым Прометеем Эсхила. Он изображен обманщиком, и Гесиод явно его осуждает. В социально-историческом отношении гесиодовский Прометей тоже небезынтересен: земледелец Гесиод не любит ремесленников и потому рисует Прометея, покровителя всякого ремесла, весьма отрицательно. Миф о Пандоре свидетельствует о том плохом отношении к женщине, которое водворилось еще раньше в связи с патриархатом и которое в классовом обществе только усилилось.



Поделиться:


Последнее изменение этой страницы: 2016-04-08; просмотров: 759; Нарушение авторского права страницы; Мы поможем в написании вашей работы!

infopedia.su Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Обратная связь - 44.200.77.59 (0.032 с.)