Социально-историческое происхождение и общая характеристика.

а) Лирика архаическая и классическая.

Лирика - такой же древний вид поэзии, как и все другие. Однако архаическая лирика была еще слишком мало выделена из бытовой, производственной, религиозной и вообще всякой личной и общественной жизни. Она еще мало говорила о внутреннем настроении человека. Она существовала только вместе со всей жизнью человека и слабо отделялась от прочих видов поэзии.

Трудовая песня, свадебные, брачные, похоронные, а также и все религиозные песни, конечно, выражали собой некоторого рода внутреннее настроение человека; но они настолько были связаны с трудом, обрядами, магией и бесконечно разнообразными формами быта, что о такой лирике лучше говорить отдельно, относя ее к фольклору и противопоставляя лирике индивидуальной души, которая впервые стала возможной именно только в классический период греческой литературы.

б) Возникновение классической лирики.

Индивидуальная лирика могла появиться только тогда, когда появился индивидуальный поэт, а этот последний - только тогда, когда человеческая личность вообще стала осознавать себя как нечто самостоятельное, что происходило в связи с распадом первобытного стихийного коллективизма. Отдельному человеку хотелось жить и трудиться самостоятельно, независимо от родовых авторитетов. Зарождалась частная собственность и частная инициатива. Частные собственники тоже должны были составлять свой собственный коллектив, поскольку изолированное существование человека вообще невозможно ни при каких условиях. Новый коллектив представлял собой гражданскую общину, занявшую место прежней родовой общины и ставшую непреложным авторитетом для отдельного индивидуума. А так как вновь возникшая частная собственность простиралась и на людей, то есть была рабовладельческой, то это обстоятельство делало новую гражданскую общину еще более крепкой, требовательной, поскольку иначе невозможно было держать рабскую массу в подчинении.

При всем том, однако, личность, зародившаяся в период восхождения рабовладельческой формации, была бесконечно свободнее и самостоятельнее той, которую допускала родовая община. Ведь при этой последней никакая инициатива вообще не принадлежала отдельным личностям. Теперь же личность заявила о самой себе и в частном предпринимательстве, и в политической деятельности, и на рынке, и в художественной мастерской, и в философском размышлении. Заявила она и о своих внутренних настроениях, что и привело к появлению классической лирики.

Правда, и здесь, как и везде, новые формы общественного сознания появились далеко не сразу. Одно направление греческой лирики все еще тяготеет к эпосу и очень мало содержит в себе каких-нибудь чисто личных тенденций. Другое направление, наоборот, старается углублять эти внутренние настроения, насколько это возможно в такую монолитную эпоху, как эпоха классического рабовладения с его тоже непреложным авторитетом, символами которого были рабовладельческие полисы, то есть города-государства. Третье направление классической лирики пыталось совмещать общественные и личные интересы, а четвертое вообще имело тенденцию игнорировать полисные авторитеты, тем самым уже свидетельствуя о нарастающем разложении классической полисной системы и взывая к каким-то новым, еще неведомым античному миру формам общественной жизни и сознания.

Все подобного рода поэтические тенденции в древней Греции не были изолированы, а постоянно смешивались или воздействовали одна на другую.

в) Лирика и музыка.

Уже само слово "лирика" указывает на то, что греки не понимали под этим только один поэтический текст, но сопровождали этот текст определенным музыкальным инструментом, так называемой лирой, или кифарой. Однако известно, что в лирику входило также и танцевальное искусство; таким образом, под лирикой у греков понималось соединение слова, музыки и танца в самых разнообразных комбинациях.

Употреблялись инструменты двух типов: кифара, инструмент вроде нашей арфы, но без педали, или, вернее, вроде нашей цитры, и флейта - вроде нашего кларнета, но не с таким резким звуком. Ясно, что музыкальные возможности греческой лирики были чрезвычайно ограниченны. Так, кифара имела вначале только четыре струны, а потом их стало семь. Кроме того, они были натянуты всегда только для одной и той же высоты тона. Аккомпанемент на кифаре имел всегда вполне произвольный характер.

г) Исторические этапы развития лирики.

Ясное и отчетливое представление о видах греческой лирики классического периода всегда затруднялось тем, что лирика эта дошла до нас в чрезвычайно хаотическом состоянии, в виде огромного количества ничем не связанных между собой фрагментов, тех цитат, которые приводились из нее в последующей античной литературе. Цельных стихотворений от этого огромного двухсотлетнего периода греческой лирики дошло до нас очень мало.

Первое произведение греческой лирики относится к VII в. до н.э.- 6 апреля 648 г., когда в Греции было затмение солнца, упоминаемое у Архи лоха,- вот первая историческая дата греческой лирики (а значит, и всей греческой литературы). Это было временем зарождения рабовладельческого полиса, а вместе с тем и началом борьбы рабовладельческой аристократии и рабовладельческой демократии. Одной из самых ярких особенностей этой эпохи является также колонизационное движение, чрезвычайно стимулировавшее собой производственный, торговый, социально-политический и культурный рост городов-государств.

Отдельная личность теперь из узких границ родовой общины выходила на новый путь, характеризовавшийся часто бурными переживаниями, скитальчеством и приключенчеством, анархизмом поведения. Таким напряженным самочувствием отличались А р х и л о х и Мимнерм в Ионии, Алкей и Сафо на эолийском острове Лесбос и Алкман в Спарте. Все это лирики второй половины VII в. и первой половины VI в. до н.э.

Но в Греции существовала и строгая воинственно-патриотическая лирика, еще близкая к эпосу и мало чем от него отличавшаяся,- Каллин в Ионии и Тиртей в Спарте. Лирика данного периода не чуждалась также более спокойной бытовой ориентировки, с вполне сознательным, даже комическим и пародийным отношением к реальным особенностям людей, мужчин или женщин, и притом с довольно мрачной оценкой неустойчивости жизненных явлений,- Семонид Аморгский.

Расширяясь все больше и больше, лирика этого периода начинает осваивать даже и старинные мифы, но уже по-новому, а именно лирически. Отсюда - как бы возвращение к эпосу, но возвращение это происходит, конечно, уже на новой ступени. Таковы Стесихор, действовавший в Сицилии, и Арион - в Коринфе, а также вся дорийская песенная лирика, по которой можно проследить переход от религиозных гимнов к светским мотивам.

Наконец, сюда же надо отнести и поиски более уравновешенных настроений, искания меры для лирического беспорядка, которым так отличались Архилох, Алкей и другие. Тут мы встречаемся с именем Солона Афинского, который является как бы заключительным звеном этого первого периода греческой лирики и который проповедует именно меру и соразмерность в области лирических излияний души.

Таков этот первый и очень бурный период развития лирики VII-VI вв. до н.э., охватывающий собой время от Архилоха до Солона включительно.

Второй период классической лирики относится к веку тиранов второй половины VI в. до н.э. Термин тиран имел в Греции совсем другое значение, чем в последующие времена. Тираны возглавляли культуру восходящей демократии, находясь в резком антагонизме с консервативной аристократией. Личность, которая после освобождения от родовых оков бурно проявляла свою самостоятельность в первый период лирической поэзии, после Солона достигает большой уверенности в себе и внутренней гармонии. Теперь человек не отдает себя во власть жизненных стихий, но укрепляет свою устойчивость и самосознание.

Сюда относятся Анакреонт (творчество которого, как мы увидим ниже, надо отличать от эллинистической анакреонтики), И в и к и особенно Симонид Кеосский (деятельность которого выходит далеко за пределы данного периода и относится к третьему периоду классической лирики). Гиппонакт Клазоменский (ок. 530 г.) известен своим пародийно-карикатурным и довольно натуралистическим образом мышления.

Однако все это явления более или менее мелкого масштаба. Гораздо более крупными факторами развития лирики являются философские драматические произведения, которые прямо не относятся к тематике данного периода. Здесь были созданы знаменитые произведения философов Ксенофана и Парменида (к которым примыкает в V в. Эмпедокл), изучаемые обычно не в истории литературы, но в истории философии, хотя их литературная и стилистическая ценность как определенного этапа лирики огромна.

Ко второй половине VI в. до н.э. относится и вся доэсхиловская трагедия; хоровые части трагедии являются сильным выразителем этой новой ступени лирического развития.

Если мы примем во внимание, что первый известный факт из деятельности Пиндара - это составление X Пифийского эпиникия в 501 г. до н.э., то можно сказать, что данный второй период лирики относится ко времени от Анакреонта до первых выступлений Пиндара.

Третий период классической лирики отличается небывалым развитием хоровой лирики. Это время объединения греческих полисов (в первой половине V в. до н.э.) в их борьбе на основах конституции Клисфена за общегреческое демократическое единство, в борьбе против деспотизма Востока, период греко-персидских войн, время творчества Симонида Кеосского (в его более зрелые годы), Пиндара и Вакхилида и реакционно-аристократического творчества Феогнида Мегарского или тех многочисленных поэтов, которые вошли в дошедший до нас Феогнидовский сборник, составленный в V, а может быть, и в IV в. до н.э.

Наконец, четвертый период лирики - это конец всего классического периода греческой поэзии. Он занимает собой вторую половину V и первую половину IV в. до н.э. Лирика уже не могла быть ведущим жанром в это время ввиду чрезвычайной быстроты развития культуры этой эпохи и ввиду того, что художественный приоритет греческой поэзии уже давно перешел здесь к драме. Лирика если и оставалась в эту эпоху, то от нее тоже требовался уже драматизм и главным деятелям которой нужно считать Тимофея Милетского (род. в 446г. до н.э.).

д) Систематическое разделение лирики.

Весьма важную роль играет деление греческой классической лирики по племенам и территориям. Этот племенной и территориальный принцип настолько важен, что все жанры греческой поэзии навсегда сохранили на себе отпечаток их племенного происхождения и связь с определенными диалектами. Так, мы имеем ионийскую лирику. Подобно тому как характерная спайка ионийских и эолийских элементов сохранилась в эпосе на все времена существования античного мира, подобно этому имеется также и ионийская лирика со своими главными жанрами - элегией и ямбом. Эолийцы навсегда прославились своей напряженно эмоциональной лирикой, сохранившейся в виде произведений лесбосских поэтов Алкея и Сафо. Дорийская лирика была известна своим торжественным и хоровым характером, вначале более строгим и суровым, религиозным, а в дальнейшем - более мягким и светским. Особый стиль создали сицилийские поэты. Что же касается Аттики, то она несравненно больше прославилась своей драмой и прозой, чем лирикой.

Разделением греческой лирики по жанрам мы в дальнейшем воспользуемся. Надо только помнить, что все жанры лирики развивались исторически; и не нужно забывать о распределении представителей тех или других жанров по общей схеме исторического и племенного развития.

Греческая лирика делилась прежде всего на декламационную и песенную. Песенная (или мелос) могла быть сольной (монодия) и хоровой.

Декламационная лирика делилась на элегическую и ямбическую - термины, имевшие в греческой литературе специфическое значение.

Декламационная лирика.

а) Античное понятие элегии.

"Элегия" у греков - термин по преимуществу метрический: он указывает на соединение гекзаметра с пентаметром (пентаметр - гекзаметр с усечением последней краткости в обеих половинах стиха). Таким образом, элегический размер является наиболее близким к эпосу. Примером элегического двустишия могут явиться следующие стихи Пушкина:

Слышу умолкнувший звук божественной эллинской речи.
Старца великого тень чую смущенной душой.

Значительная часть античной поэзии содержит этот элегический размер.

б) Элегия гражданская.

Прежде всего мы встречаемся в Греции с самого начала VII в. до н.э. с элегией воинственно-патриотической. Наиболее древним представителем ее является Каллин из Эфеса, который в своих элегиях увещевал жителей Магнезии сопротивляться напавшим на них киммерийцам. Есть основание считать, что Каллин был еще старше Архилоха. Известен, далее, Тиртей (вторая половина VII в. до н.э.), о котором рассказывали, что однажды спартанцы просили у афинян полководца во второй Мессенской войне (645-628 гг.) и что те прислали им хромого школьного учителя Тиртея, который будто бы и вдохновил спартанские войска, так что Спарта одержала верх. Тиртей написал элегию под названием "Благозаконие", где он восхвалял добрые мирные порядки и призывал защищать старину. В другой элегии, "Советы", он в простой и безыскусственной форме выражал свою душу воина-патриота. Тиртею приписывается также военная песня при атаке, написанная живыми анапестами, под названием "Эмбатерий".

Эта воинственно-патриотическая элегия переходит в общегражданскую у известного афинского законодателя Солона (род. ок. 635 г., ум. в начале правления Писистрата, ок. 560 г.).

Солон происходил из знатного рода, но его отец разорился и впал в бедность. Солон много путешествовал и занимался торговлей, разбогател и после возвращения в Афины (610 г.) застал там ожесточенную борьбу партий. В это время мегарцы заняли Саламин. По рассказу Плутарха, после многих неудач афиняне запретили под страхом смертной казни продолжать войну. Солон будто бы явился на площадь в дорожной войлочной шляпе, притворившись помешанным, и стал взывать к чести и прошлой храбрости афинян; в результате Саламин будто бы был возвращен Афинам (604 г.). В дальнейшем Солон проводит законодательство, направленное к тому, чтобы уравновесить интересы знати и низших слоев. Однако его демократическая реформа не удовлетворила ни знать, ни бедноту. После этого Солон предпринял новые и очень дальние путешествия, по возвращении из которых он застал в Афинах тиранию Писистрата, против которой он агитировал. Рассказывают, что Писистрат щадил старого поэта и даже хотел привлечь его на свою сторону. В числе произведений Солона находим поэмку в сто стихов под названием "Саламин".

В "Советах Афинянам" Солон изображает несчастное состояние Афин до его реформ, рисует алчность, пресыщенность знати и грозит большими бедствиями для всего народа, могущими возникнуть в результате ее эксплуататорской практики. Солон проповедует меру, которую он выдвигает как принцип человеческой жизни и в других своих произведениях.

Элегия "Советы самому себе" носит гномический, или нравоучительно-афористичный характер. Он высказывает здесь мысль о том, что счастье заключается в славе и богатстве, но в сочетании со справедливостью. Также высказывает Солон мысли, свидетельствующие о его любви к жизни, о его бодром отношении к треволнениям жизни, его постоянном стремлении к учению и о склонности к "делам Афродиты", несмотря на возраст.

Писал Солон также ямбы и эподы, но главным у него является элегия, куда он внес новый элемент - гномический.

в) Любовная элегия

Любовная элегия - очень субъективная, личная лирика, ее представителем в VII в. до н.э. является Мимнерм. Основной темой его элегий является любовь. Он воспевает радости молодости и ужасается перед надвигающейся старостью. Он предпочитает смерть старости и отсутствию наслаждений. В рассуждениях о человеческой жизни он отличается меланхолическим образом мыслей. В 1937 г. стала известна поэма Мимнерма "Смирнеида", в которой говорилось о нападении царя Гигеса на жителей Смирны. Это поэма военно-историческая. Поэтому Мимнерма нужно считать скорее представителем эпоса, чем лирики. Во всяком случае в его творчестве можно видеть переходную ступень от эпоса к лирике.

г) Объединение общественной и личной лирики у Феогнида Мегарского.

О Феогниде есть сведения, что он родился около 546 г. до н.э.

Когда в Мегарах происходила ожесточенная борьба аристократии и демократии, ввиду победы демократической партии Феогнид удаляется надолго в изгнание, откуда после победы аристократии он возвращается, однако, не получая своего имущества обратно. Поэтому для Феогнида характерны страстная полемичность, необычайное раздражение и презрение к людям. До нас дошло около 1400 стихов, разделяемых на две неравные части: 1280 стихов - наставления любимцу Феогнида, Кирну, и около 150 стихов - любовная элегия.

Так как у Феогнида наставлений еще больше, чем у Солона, то ими впоследствии пользовались при составлении нраственно-поучи-тельных сборников. Таким сборником является Феогнидовский, в котором попадаются стихи Тиртея, Мимнерма, Солона, Архилоха и других. В частности, едва ли принадлежат Феогниду стихи любовного содержания ввиду их слишком специфического характера. Считается, что эти стихи были внесены уже после IV в. н.э. Время появления сборника Феогнида, переделывавшегося, по-видимому, много раз, определить трудно, во всяком случае он составлен не позже V-IV вв. до н.э., так как об этом свидетельствуют цитаты Стобея (V-VI вв. н.э.) из Феогнида.

Очень трудно уловить в сборнике Феогнида последовательность мысли, поскольку здесь собраны самые разнообразные и часто не связанные между собой изречения и наставления.

Если отметить сначала то, что является более или менее обычным, но для Феогнида неспецифическим, то в его стихах находим призыв к скромности и благоразумию (благоразумие - дар богов, так что счастлив тот, кто обладает этим даром), призыв к почитанию богов, советы избегать общества дурных людей, разумно выбирать друзей, не доверять людям, даже родственникам, хранить дружбу, помогать в беде и сохранять старые порядки.

Особенностью Феогнида является его необычайно страстный и в то же время мрачный аристократический образ мыслей. Это - проповедник насилия и жестокости, даже ненависти ко всем этим "грузчикам" и "корабельной черни". Он хочет "крепкой пятой придавить неразумную чернь, пригнуть ее под ярмо". Однако и к "благородным" он относится не лучше. "Благородные" погрязли в жадности и денежном фетишизме. Феогнид осуждает браки аристократов с "низшими" людьми ради денег, считает, что рабство существует от природы. Он с жаром воспевает наслаждение мщением:

При великом несчастье слабеет душа человека.
Если ж отмстить удалось, снова он крепнет душой.

(361-362, Вересаев.)

Сладко баюкай врага! А когда попадет тебе в руки,
Мсти ему и не ищи поводов к мести тогда.

(364-365, Пиотровский.)

Черной бы недругов крови испить! О приди, благой демон,
Дай по воле моей все, чего жажду, свершить.

(349 и след., Церетели.)

Для себя он оставляет честь, золотую середину, почитание богов и Правды. Это не мешает ему бросать гордый вызов Зевсу, допускающему большое зло на свете. Его пессимизм доходит до отчаяния как пассивного ("Вовсе на свет не родиться - для смертного лучшая доля"), так и активного ("Нет, не отдамся врагам! В их ярмо головы не продену! Пусть даже Тмола хребет рухнет на шею мою!"). Феогнид доходит даже до какого-то сладострастного отчаяния:

Флейту сюда и вино! Пусть враг рыдает!
Смеяться будем мы, пить и есть,
Грабя именье врага.

(Пиотровский.)

Таким образом, в Феогниде бурлят ярость и злоба, отчаяние, месть и наслаждение от мести, презрение к рабу за бесчестие и предательство, презрение к аристократам за их неблагородную страсть к деньгам, мрачное упоение злобой. Это образ души, пришедший к катастрофе при зрелище гибнущей аристократии:

Кончено! Предано все и погублено все и пропало.
Только не будем винить, Кирн, никого из богов.
Нет же! Людская корысть, и измена, и спесь, и насилье
В горе и зле погребли нашу старинную мощь.

(Пиотровский.)

Таким образом, в лирике Феогнида общественная идеология соединяется с глубоким личным волнением.

Четкая антидемократическая идеология Феогнида, его неумолимая последовательность в политических выводах, продуманность и прочувствованность всех последствий гибели аристократии - все это заставляет относить Феогнидовский сборник уже не к VII и не к VI вв., но по крайней мере к V в. до н.э.

д) Дидактическая лирика.

Сюда прежде всего относится эпиграмма, которую нужно понимать не в том смысле, как ее понимает новая литература, но буквально, в значении "надпись". Эпиграммы были посвятительные (богам), надгробные и адресованные отдельным лицам, представляя собой одно или несколько элегических двустиший с острой и тонкой мыслью афористического характера. Главными представителями эпиграммы являются Архи-лох и Симонид Кеосский.

Далее эпиграмма стала целым литературным жанром, достигшим большой виртуозности, особенно в александрийскую эпоху.

Сюда относится и чисто гномическая поэзия, состоящая из разного рода изречений. Представителем гномики является Фо-килид (вторая половина Vie. до н.э.).

Имелась также и философская элегия, главными представителями которой в VI в. до н.э. были Ксенофан и Парменид, а в V в. до н.э.- Эмпедокл.

е) Заключение об элегии.

Из всех видов лирических произведений элегия наиболее близка к эпосу и метрически, и содержательно.

От древних воинственно-патриотических тем через гражданскую лирику она идет к страстной общественно-политической тематике и заканчивается спокойным нравоучительством с переходом к тонкой эстетике позднейшей, уже эллинистической эпиграммы. Темы элегии в дальнейшем будут занимать философов, ораторов, историков, баснописцев. В александрийскую эпоху останется только одна эротическая элегия.

ж) Античное понятие ямбической лирики.

Ямбическая поэзия не есть изобретение Архилоха, как думали многие: она возникла значительно раньше - вероятно, еще в связи с культом Деметры, то есть восходит к фольклорным корням. Как гласит гомеровский гимн, служанка элевсинского царя Келея, по имени Ямба, рассмешила скорбящую Деметру непристойными шутками. Ямбы употреблялись и в известные моменты праздничной процессии из Афин в Элевсин, когда по обычаю требовались как раз выражения насмешливого и шутливого характера.

Со словом "ямб" у греков, вообще говоря, соединялось представление о шуточном характере произведения, в то время как в новой литературе ямб является понятием исключительно метрическим. Ямб - соединение краткого слога с долгим. По метру ямбическая поэзия гораздо дальше от гекзаметра, чем элегия. Обыкновенно ямбический стих у греков состоял из трех ямбических диподий (диподия здесь - соединение двух ямбов), которые образовывали собой так называемый ямбический триметр, то есть, по нашему, шестистопный ямб. А так как ямб и трохей (хорей)* родственны ввиду своей двудольности (трохей - соединение долгого слога с кратким), то было, например, и соединение четырех трохеических диподий, составлявших трохеический тетраметр, то есть восьмистопный трохей (хорей).

Разрабатывалась ямбическая поэзия слабее других и притом главным образом у ионийцев (ни эолийцы, ни дорийцы ее не знали).

Главными представителями ямбографии, нам известными, являются Семонид Аморгский, Гиппонакт Клазоменский и Архилох.

з) Семонид Аморгский (или Старший)

родился на Самосе и жил в VII-VI вв. до н.э. От него сохранилось несколько незначащих отрывков и два ямбических стихотворения глубокого содержания. Первое развивает тему бодрости перед бедствиями жизни. По Семониду, все - от Зевса. Люди сами ничего не понимают в своей жизни, и поддерживает их только надежда. Не следует стремиться к счастью, так как несчастье все равно удел людей; но не нужно и падать духом и сокрушаться. Второе (отрывок в 118 стихах) представляет собой сатирическое изображение десяти типов женщин.

Женщины произошли: от свиньи (неряхи), от лисицы (хитрые), от собаки (пустомели, порывистые, злобные), из земли (рохли, не различающие добра и зла, ленивые), от осла (упрямые, обжоры), от ласки (противные и воровки), от лошади (кокетки), от обезьяны (дурнушки и злюки). Хороши только те, которые происходят от пчелы (трудолюбивые); таких боги посылают на счастье мужу.

и) Гиппонакт Клазоменский

(вторая половина VI в. до н.э.). Он родился в Эфесе, был изгнан тиранами, вероятно, за насмешки над ними, не ужился и в Клазоменах: какие-то два скульптора сделали его карикатурное изображение, которое и выставили напоказ. Гиппонакт мстил им язвительными стихами.

Тематика ямбов Гиппонакта свидетельствует о его весьма демократическом реализме, переходящем в настоящий натурализм. Гиппонакт упрекает бога богатства Плутоса за то, что тот не дает ему денег, а Гермеса - за холод. Он высказывается сатирически о женщинах, а также пишет сатиру на живописца. Приятеля он просит прислать вина и ячменя, чтобы не умереть с голоду.

Новшества Гиппонакта сказываются в языке, который является в значительной мере местным, даже со словами из азиатских наречий (входившими в специальные словари), а также в метрике, где он ввел так называемый холиямб, или скадзон ("хромой ямб"),- соединение ямбического триметра с трохеем. Холиямб у Гиппонакта производит весьма живое, комическое впечатление, хотя в Классическую эпоху он почти не употреблялся (расцвет его - в александрийские времена).

По своему стилю и мировоззрению Гиппонакт является зачинателем пародии, которую ввел не Генемон Фасосский (как это утверждал Аристотель) и не Гомер, равно как и не рапсоды, но именно Гиппонакт, берущий из эпоса возвышенные образы и делающий их смешными.

к) Архилох (начало VII в. до н.э.)

по преимуществу прославился на все времена своими ямбами, почему и сопоставлялся с Гомером.

Архилох родился на острове Паросе. Его малоизвестная нам жизнь была бурной. Он сам откровенно рассказывает, как в качестве наемника бросил щит в сражении с фракийскими варварами. Есть предание об его неудачном романе с Необулой, дочерью Ликамба, который воспротивился этому браку. Рассказывают, что Архилох мстил ему ямбами и довел его до отчаяния и самоубийства. Смерть свою Архилох нашел в сражении между паросцами и наксосцами.

Нам мало известно о его гимнах (хотя его знаменитый гимн Гераклу традиционно исполнялся в честь победителей). Писал он также басни, эротические стихотворения и эподы.

Зато мы довольно хорошо осведомлены о его элегиях. Здесь мы находим темы веселые, остроумные, жизнерадостные, наивные и отважные. Он заявляет, что ему одинаково близки интересы бога войны и муз, бахвалится своей профессией воина, сам смеется над своей изменой, не страшится нареканий черни, любит наслаждения жизни, не боится судьбы и случайностей и рекомендует все-j перетерпеть, быть стойким и не унывать.

Архилох был известен также эпиграммами, и в частности эпитафиями (надгробными надписями).

Однако особенно славились ямбы Архилоха. Здесь он выражал свою любовь к Необуле с большой страстью и волнением.

В одном фрагменте он рисует себя жалким от страсти, как несказанные муки пронзают насквозь его кости. В другом фрагменте он пишет:

Своей прекрасной розе с веткой миртовой
Она так радовалась. Тенью волосы
На плечи ниспадали ей и на спину.
...Старик влюбился бы
В ту грудь, в те мирром пахнущие волосы.

(Вересаев.)

В другом стихотворении он рекомендует быть ко всему готовым. Еще в других ямбах он проклинает отъезжающего изменника-друга.

Представляет большой интерес также и его философия жизни, развиваемая в следующих хореях:

Сердце, сердце! Грозным строем встали беды пред тобой:
Ободрись и встреть их грудью, и ударим на врагов!
Пусть везде кругом засады,- твердо стой, не трепещи.
Победишь - своей победы напоказ не выставляй;
Победят - не огорчайся, запершись в дому, не плачь!
В меру радуйся удаче, в меру в бедствиях горюй;
Познавай тот ритм, что в жизни человеческой сокрыт.

(Вересаев.)

Значение Архилоха велико, особенно для трех великих трагиков и Аристофана. Он поражает разнообразием своих ритмов, пользуется так называемым "паракаталоге" - исполнением, средним между пением и чтением, чем-то вроде мелодекламации или речитатива. Известно, что он сам сочинял музыкальные произведения для флейты. Но главное - это замечательное содержание лирики Архилоха, в которой мы находим мораль в весьма остроумной и блестящей форме, лишенную всякой скуки, а также ясное и спокойное самоотдание потоку жизни, начиная от Ареса, бога войны, и кончая Музами, богинями искусства, начиная от юмора по поводу собственной измены и кончая грозным проклятием другу-изменнику. Он - воин, женолюб и женоненавистник, поэт, "гуляка праздный", и страстный жизнелюбец, а в конце концов еще и философ, напоминающий нам о текучести жизни человеческой, но в то же время утешающий нас учением о ее вечном возвращении. На нем, пожалуй, больше всего сказался переходный период от старинных и строгих форм жизни к новым, когда поэт, оторвавшись от старого, еще не успел примкнуть к новому и находится в состоянии вечного скитальчества и экспрессивных реакций на хаос жизни. Ему же свойственна также и большая широта в выборе жанров (от гимнов до басен).

VI. КЛАССИЧЕСКАЯ ЛИРИКА. МЕЛОС VII-VI BB. ДО Н.Э.

Античное понятие о мелосе.

Древнейшее определение (Платона) гласит: "Мелос состоит из трех элементов: слова, гармонии и ритма". Но поскольку с ритмом соединялись и танцы, то, по воззрению древних, мелосом надо называть соединение музыки, поэзии и орхестики (танцевального искусства). Греки были тонкими ценителями музыки. Существовало до 15 различных типов мелодий, связанных с теми или другими национальными особенностями. Так, дорийская мелодия обладала торжественным характером и содержала мотивы серьезные и мрачные. Напротив, эолийская мелодия отличалась веселостью, теплотой чувства, подвижностью, силой самоуверенности. Среднее место между ними занимала мелодия ионийская, отличавшаяся значительностью, но не специально веселым характером, а скорее нежностью, тревожностью, тоской и томлением. В ходу была также лидийская мелодия - печаль, употреблявшаяся в надгробных плачах, а также фригийская, содержавшая сильные порывы, патетическую возбужденность, доходившую до экстаза. В связи с этим античный мелос мы делим по признаку племенному и географическому.

Дорийский мелос.

Что касается общих особенностей дорийского мелоса, то в связи с характером дорийцев это мелос по преимуществу строгий и близкий к религиозным песням, часто тождественный с ними. На нем можно проследить эволюцию от религии к светскому содержанию. Произведения этого рода сначала просто посвящались богам. Таковы номы, пеаны, просодии, парфении, гипорхемы и дифирамбы. Потом мелические произведения стали посвящаться и героям - энкомии, эпиники, а потом и простым смертным. Вместе с тем этот мелос эволюционировал и в драматическом направлении (номы и дифирамбы). Если элегии и ямбы развивались главным образом у ионийцев, то мелос особенно был распространен у дорийцев и эолийцев, причем дорийский мелос является, вообще говоря, хоровым, в отличие от элегий и ямбов, которые или пелись монодически (соло), или вообще не пелись, и в отличие от эолийского мелоса, который пелся только монодически. Музыка выступала на первый план вместо едва заметного ритмического сопровождения в элегиях и ямбах. Традиционная связь мелоса с дорийским диалектом сохранилась в хоровых партиях трагедий.

а) Терпандр Лесбосский

(VII в.) происходил с острова Лесбос, жил в Спарте. Считается творцом мелодической поэзии и реформатором ритуальной песни под названием ном. Ном Терпандра исполнялся под аккомпанемент кифары, почему и называется ки-фародическим.

б) Клон

из аркадского города Тегеи, жил в Фивах, вероятно, современник Терпандра, является изобретателем авлодического нома (под флейту) печального характера. Ему же приписывается изобретение просодия, хоровой песни во время процессий (из этих про-содиев развился парод трагедий).

в) Фалет

с Крита в кифародические номы Терпандра и авлодические Клона ввел хоры. Он же перенес с Крита в Спарту и танцы в честь Аполлона (гипорхема) и Ареса (пиррихий) и составил применительно к ним песни. Он же внес ряд преобразований в песенную метрику.

г) Алкман

(VII в.) известен своими парфениями - песнями для женского хора, причем один такой парфений в весьма значительных отрывках (семь строф по 14 стихов) дошел до нас. В нем не хватает несколько строф. Парфений отличался от гипорхемы отсутствием экспрессивной мимики и быстрого танца и был ближе к торжественно-процессуальному просодию. Девичьи хоры были широко распространены в Спарте, где особенно почитались Аполлон и Артемида. От просодия парфений отличался гораздо большей грациозностью. В дошедшем до нас парфений Алкмана сначала воспеваются Диоскуры, потом - сыновья Гиппокоонта, убитые Гераклом, и прославляются сами участницы хора. Прославление простых людей в гимне является весьма важным нововведением, свидетельствующим об огромном прогрессе светской поэзии, возникшей из недр религиозных песнопений.

Алкман писал также гимны Зевсу Пифийскому, Кастору и Полидевку, Гере, Аполлону, Артемиде, Афродите, а также любовные стихотворения; судить о последних трудно по незначительности дошедших фрагментов.

Темы лирики Алкмана разнообразны. Он обращается к Музам с просьбой "зачать прелестную песню" и "зажечь покоряющей страстью" гимн, указывая, что свою мелодию и слова он заимствовал "у куропаток": "Знаю все напевы я птичьи..." Он увещевает свое сердце беречься Эрота, который "бешеный дурачится, как мальчик", и "милостью Киприды нисходит вновь, согревая сердце". Ему принадлежит первая в своем роде картина тишины вечера, воспетая потом Гете и Лермонтовым. Но этим поэтическим настроениям противостоит у него и настоящий натурализм, когда он хвалит свою простую пищу и заявляет о невозможности наесться досыта. В грациозных стихах он, уже будучи стариком, обращается к "милым девам", "певицам прелестноголосым".

...Больше
Ноги меня уж не держат. О, если б мне быть зимородком!
Носится с самками он над волнами, цветущими пеной,
Тяжкой не зная заботы, весенняя птица морская.

(Вересаев.)

Алкман ценит "железный меч не выше прекрасной игры на кифаре"; он не чужд и пессимизму: "И нить тонка, и жестока Ананке!" (богиня необходимости).

Наконец, очень важны и языковые реформы Алкмана. Он употребляет не только все метры, которые были до него - гекзаметр, ямб, трохей, амфимакр (долгий, краткий, долгий),- но еще и бакхий (краткий и два долгих).

В этот ранний период греческой хоровой лирики уже весьма ощутимо стремление реформировать древнюю религиозную поэзию в направлении светской тематики и светского стиля. Строгий дорийский мелос с самого начала отличается весьма сильной тенденцией и к музыкальной эволюции, и к метрическому разнообразию, и к использованию светских образов, и даже к любовным темам, претендующим на полную самостоятельность и даже на остроту.

В заключение необходимо сказать о поэте, который, происходя с острова Лесбоса и, вероятно, сочиняя свои произведения на эолийском диалекте, должен был бы рассматриваться в отделе об эолийском мелосе, но он жил в Спарте, был учеником Фалета и Алкмана. Это - Арион, ближайшим образом связанный с двором коринфского тирана Перианда (вторая половина VII в.).

д) Арион

прославился составлением дифирамбов (слово негреческое), то есть песен, посвященных Дионису. Они сопровождались большей порывистостью движения