О признании потерпевшим по уголовному делу

№ 96368

гор. Москва 5 мая 2010 года

 

Следователь СО района Преображенский СУ СК РФ по г. Москве Евстафьев А.А., рассмотрев материалы уголовного дела № 96368,

 

УСТАНОВИЛ:

24 января 2010 года около 8 часов Михайлов Р.А. у выхода станции метро "Улица Подбельского", расположенного по адресу: г. Москва, Открытое шоссе, д. 5, угрожая ножом, похитил гр. Строеву Н.В., отвез ее к себе на дачу по адресу: Московская обл., Сергиево-Посадский район, пос. Афанасьево, садовое товарищество «Автомобилист-2», д. 89, где насильно удерживал Строеву до 2 февра­ля 2010 года, после чего перевез Строеву Н.В. в свою квартиру по адресу: г. Москва, ул. Малая Набережная, 5-2-44, откуда Строева бы­ла освобождена сотрудниками РУОПа.

2 апреля 2010 года, примерно в 11 часов, Михайлов Р.А. из г. Москвы приехал в садовое товарищество «Медик», расположенное по адресу: Калужская обл., Балабановский р-он, дер. Пантелеевка, - к дому 91, где находится дача Строевой Н.В., и там, дождавшись, когда Строева вошла в сарай указанного дома, зашел следом за ней, где угрожал Строевой Н.В. пистолетом, говоря, что перестреляет ее и ее близких, если она будет кричать. Угрозы убить ее Строева Н.В. воспринимала как реальные.

Принимал во внимание, что этими преступными действиями Михайлов причинил Строевой Н.В. материальный, физический и моральный вред, руководствуясь ст. 42 УПК РФ,

 

ПОСТАНОВИЛ:

Признать гр-ку Строеву Наталью Васильевну потерпевшей по уголовному делу № 96368, о чем ее уведомить.

 

Следователь А.А. Евстафьев

 

Настоящее постановлением мне объявлено 05 мая 2010 года, од­новременно мне разъяснены права потерпевшего на предварительном следствии, предусмотренные ст. 42 УПК РФ.

 

Потерпевшая Н.А. Строева

 

Постановление объявил, права разъяснил

Следователь А.А. Евстафьев

С материалами дела по окончании следствия знакомиться не желаю.

Потерпевшая Н.А.Строева

 

ПРОТОКОЛ ДОПРОСА

ПОТЕРПЕВШЕГО

 

г. Москва 19 июля 2010 года

 

Следователь СО района Преображенский СУ СК РФ по г. Москве Евстафьев А.А. в служебном кабинете с 10 час. 00 мин. до 11 час. 30 мин. без перерыва, с соблюдениями требований ст. ст. 187-190 УПК РФ допросил в качестве потерпевшей

Строеву Наталью Васильевну, 16 октября 1970 года рождения, уроженку г. Москвы, проживающую по адресу: г. Москва, ул. Лобачевского, 2-256, русскую, гражданку РФ, имеющую высшее медицинское образование, замужнюю, имеющую двоих детей, работающую врачом гастроэнтерологического отделения клинической больницы Управления Администрации Президента РФ, находящейся по адресу: г. Москва, Открытое шоссе, квартал 7, правительственных наград не имеющую, не судимую. Личность установлена.

Правильность сообщенных о себе сведений удостоверяю Строева.

 

Потерпевшей разъяснены предусмотренные ст. 42 УПК РФ права и обязанности.

Права и обязанности потерпевшей мне разъяснены и понятны, об уголовной ответственности по ст. 307, 308 УК РФ за отказ от дачи показаний и дачу заведомо ложных показаний предупреждена.

Потерпевшая Строева.

 

По существу дела показываю следующее:

С Михайловым я познакомилась 4 января 2009 года, когда он поступил на лечение в мое отделение. Отношения были как между врачом и больным. После его выписки спустя какое-то время мы стали встречаться, а с марта 2009 года у нас установились близкие взаимоотношения. Наши отношения развивались до октября 2009 года, затем я переехала к нему жить, а спустя неделю, 18 октября 2009 года, когда мы отмечали мой день рождения, Михайлов по ничтожному поводу, как я считаю, приревновав, придрался к Денисову, выгнал того из квартиры, а когда гости разошлись, то устроил скандал мне, перевернул стол, стал все швырять, рассвирепел, даже ночью во сне ругался. Утром, когда я сказала, что не потерплю к себе такого отношения и уйду, то он стал меня душить, говорить, что я неблагодарная, что он много для меня сделал. Я уговорила его оставить меня. Продолжала жить с ним. На его день рождения ситуация полностью повторилась, но я его опять простила. После каждой вспышки ярости он постоянно извинялся, умолял простить его. Во время вспышек он хватал нож, говорил, что убьет себя, дважды пытался повеситься. Я была убеждена в том, что он способен это сделать, хотя понимала, что таким образом он хочет повлиять на меня. 12 декабря 2009 года я не выдержала и вернулась к себе домой, поняла, что ошиблась в выборе, что имело для меня важное значение, мой уход к Михайлову не одобрили мои дети. Затем я уехала в Обнинск.

25 декабря 2009 года вышла на работу и увидела, что Михайлов ждет меня там. Михайлов стал уговаривать меня вернуться. Я объяснила ему, что мое решение окончательное. Тогда он достал и из своего портфеля газовый баллончик и брызнул им мне в лицо. Никто этого не видел. После этого я говорила лишь то, что он хотел услышать: что у нас с ним ничего не кончилось, что все будет про­должаться. Это было моей ошибкой. Он звонил мне, мы периодически виделись. Затем мне позвонил Рудаков, которому я объяснила, что от Михайлова я ушла окончательно.

5 января 2010 года мне позвонил Михайлов, плакал, говорил, что упал, у него распухла нога. Я поехала к нему на квартиру, так как было его жалко. Кроме жалости я к нему уже ничего не испытывала. 9 января 2010 года мне звонил его компаньон, говорил, что Михайлову плохо, что у него "скорая помощь" и чтобы я обязательно приехала. Я приехала и увидела, что никакой "скорой" нет, что накрыт стоя. Я говорила, что это обман. Затем его компаньон ушел. Я собиралась уходить тоже, это было около 19 часов, но Михайлов меня не отпустил, сказал, что я с ним умру вместе. Он показал мне письма, которые собирался отос­лать своим родственникам, где отдавал распоряжения на случай своей и моей смерти, как им поступить е квартирой, какой памятник поставить на могиле и тому подобное. Одно письмо я должна была подписать. В ней говорилось, что уйти с ним из жизни - наше сов­естное решение. Я не подписала это письмо. Он избил меня, пытал­ся душить, но я уговорила не делать этого. Чтобы хоть как-то обезопасить себя, я пообещала ему, что вернусь к нему посла свадьбы дочери, числа 10 февраля 2010 года. После 9 января он неоднократно звонил и только напоминал о моем обещании. 22 января 2010 года он встретил меня у работы, опять напомнил о 10 февраля, требовал, чтобы я вернула ему его подарки, проводил меня до дома, но я ска­зала ему, что не вернусь к нему, что обещание - ложь во спасение. 23 января 2010 года мне подруга сказала, что Михайлов ждет меня на выходе, и я ушла из больницы через черный ход.

24 января 2010 года около 10 минут девятого на выходе из станции метро "Улица Подбельского" меня встретил Михайлов, взял под руку, сказал, чтобы я не кричала, и потащил к своей машине. Он заставил меня сесть, пообещав, что отвезет на работу. Я села в машину, так как не хотела привлекать внимание скандалом. Он заявил, что я никуда не выйду, что дверь заклинена, что на работу он меня не повезет. Я говорила ему, что у моей дочери свадьба, на что он мне заявил, что свадьбы не будет. Я начала кричать, но тогда он достал нож и показал его мне, затем показал пузырек с эфиром и заявил, что если я буду кричать, то он меня убьет. По дороге он мне говорил, что никому меня не отдаст, только Господу Богу. Около 10 часов утра он завез меня на дачу, приказал разде­ваться, но я отказалась. Тогда он сорвал с меня одежду, раздев меня донага, сжег мою одежду, кроме пальто и шапки, сжег мой паспорт, бросил мне тренировочные брюки, тельняшку, сказал мне, что­бы я смирилась с тем, что мы с ним умрем, что он принесет канист­ру с бензином, обольет дом и мы сгорим, затем начал меня бить кулаками по лицу, телу, пытался заставить меня выпить водки, а когда я отказалась, то облил меня ею. Я попросила его отпустить меня, на что он мне заявил, что отведет меня на переговорный пункт, чтобы я позвонила своей матери под его контролем, и, если начну говорить что-нибудь не то, он прервет разговор. Я должна была сказать, что решила вернуться к Михайлову и что мы уезжаем на некоторое время. По дороге он мне сказал: "Попробуй только позвать на помощь".

25 января 2010 года я позвонила маме и сказа­ла то, что он хотел. С этого времени я была на даче. Убежать не могла, так как без одежды по снегу далеко не убежишь, боялась, что он меня догонит. Он извинялся передо мной, но говорил, что друго­го выбора у него не было, так как он любит меня и убежден в том, что и я его люблю. 26 января приезжал его друг Рубцов и женщина Лида, которой я все рассказала, дала телефон и попросила позво­нить дочери. Договорились, что они приедут в понедельник и заберут меня. Приехал во вторник Аркадий, которому я заявила, что не хочу оставаться я с Михайловым, праву увезти меня. Михайлов ему заявил, что это наше с ним личное дело и чтобы они не вмешивались, взял топор и сказал, что убьет первого, кто попытается меня забрать. Рубцов уехал.

Я находилась на даче до 2 февраля 2010 года. Михайлов хотел отвезти меня в Кострому, но машина сломалась, и он отвез меня к себе на квартиру. 4 февраля, примерно в 13 часов, раздался звонок, и сказали, что это милиция. Михайлов открыл дверь, зашли сотрудники РУОП и освободили меня. Михайлов сказал, что любит меня и ударил себя кинжалом, который лежал у него в стенке, в живот. После этого его увезли на «скорой» в больницу

После выписки из больницы он продолжал мне звонить, опять говорил о своей любви. 2 апреля 2010 года, примерно в 11 часов, когда я находилась в сарае, внутрь зашел Михайлов, заявил, что перестреляет всех в доме и меня в том числе, и показал пистолет. Сказал, что обещал меня найти и нашел. Я сильно испугалась за свою жизнь, за жизнь близких и уговорила его встретиться на следующий день в Сокольниках. Я рассказала об этом мужу, тот позвонил в РУОП и Михайлова задержали.

 

С моих слов записано верно, мною прочитано.

Замечаний и дополнений не имею.

Строева

 

Следователь А.А. Евстафьев

 

П О С Т А Н О В Л Е Н И Е