О приобщении к делу вещественных доказательств

 

гор. Москва 17 июля 2010 года

 

Старший следователь СО района Преображенский СУ СК РФ по г. Москве Евстафьев А.А., рассмотрев материалы уголовного дела № 96368

 

УСТАНОВИЛ:

 

Настоящее уголовное дело возбуждено 12 февраля 2010 года по ст. 126 ч. 2 УК РФ по факту похищения гр-ки Строевой Н.В.

Из материалов дела следует, что 2 апреля 2010 года Михайлов Р.А. в сарае дома № 91 садового товарищества “Медик” угрожал Строевой Н.В. убийством, демонстрируя при этом пистолет. Допрошенный по данному факту Михайлов показал, что это игрушечный пистолет, который храниться на его даче в Сергиево-Посадском районе Московской области. В ходе выемки 4 апреля года данный пистолет был изъят.

В связи с тем, что данный пистолет является орудием совершения преступления, он подлежит признанию вещественным доказательством и приобщению к материалам уголовного дела.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 81 УПК РФ, следователь

ПОСТАНОВИЛ:

 

1. признать пистолет, изъятый в ходе выемки на даче Михайлова Р.А., вещественным доказательством по уголовному делу № 96368, приобщить его к материалам дела.

2. Хранить указанное вещественное доказательство при материалах дела до решения суда по настоящему делу.

 

Следователь А.А. Евстафьев

 

П Р О Т О К О Л Д О П Р О С А

П О Д О З РЕ В А Е М О Г О

 

гор. Москва

 

Допрос начат 5 апреля 2010 года в 19 час. 20 мин.

Допрос окончен 5 апреля 2010 года в 20 час. 45 мин.

 

Старший следователь СО района Преображенский СУ СК РФ по г. Москве Евстафьев А.А., в кабинете следователя с соблюдением требований УПК РФ допросил в качестве подозреваемого по уголовному делу № 96368

Михайлова Рината Алексеевича, 4 ноября 1981 года рождения, татарина, уроженца г. Москва, имеющего высшее образование, разведенного, не работающего, проживающего по адресу: г. Москва, ул. Малая набережная, 5-2-44, не военнообязанного, правительственных наград не имеющего, ранее не судимого.

Личность удостоверена паспортом. Михайлов.

 

Показания желаю давать на русском языке. Михайлов

 

Пред началом допроса в соответствии со ст. 164 УПК РФ подозреваемому Михайлову Ринату Алексеевичу разъяснены предусмотренные ст. 46 УПК РФ права, а также объявлено, что он подозревается в совершении преступления, предусмотренного ст. 126 ч. 2 УК РФ

Михайлов

 

Право иметь адвоката мне разъяснено и понятно. На данный момент в услугах адвоката не нуждаюсь. Свою защиту могу осуществить сам.

Михайлов

 

Я со Строевой Натальей Васильевной познакомился в январе 2009 года. В течение девяти месяцев с февраля 2009 года по октябрь 2009 года мы с ней систематически встречались, вступали в половые отношения, выезжали на неделю ко мне на дачу, а также постоянно ездили в гости к моим друзьям и товарищам. Я каждый день практически отвозил Строеву на работу и привозил с работы домой на своей машине “Жигули 2109”, оказывал ей все виды внимания.

Затем с октября 2009 года после звонка ко мне Строевой с просьбой встретить ее и увезти ко мне домой навсегда, я ее встретил и привез на свою квартиру по вышеуказанному адресу. Строева жила со мной до 12 декабря 2009 года. В период совместного проживания у нас не было конфликтов. Я купил ей одежду, обувь, так как она приехала ко мне в одном плаще, я ей купил шубу каракулевую, кожаную куртку, пуховик и другую одежду, зимние и осенние сапоги, туфли и так далее. Мы также справляли вместе праздники, дни рождения, а также посещали моих друзей и родственников. Всем я ее представлял как мою жену. Она не возражала.

12 декабря 2009 года, придя домой, я нашел записку от Строевой, в которой было написано, что она уезжает на две недели в дом отдыха, так как хочет разобраться в дальнейшей жизни со мной и со своими детьми. В конце декабря 2009 года я созвонился со Строевой и мы вновь стали встречаться. Я начал провожать ее к ней на квартиру. Когда я предложил ей переехать ко мне на квартиру на постоянное жительство, она сказала, что это будет возможно только после свадьбы дочери, которая назначена на 26 января 2010 года.

5 января 2010 года Строева приезжала ко мне на квартиру, где мы с ней вступили в половые отношения по обоюдному согласию. Приезжала она ко мне и 9 января 2010 года, оставалась ночевать. Тогда мы тоже занимались любовью. В эти дни я к ней никакого насилия не применял, но мы с ней поссорились и обменялись пощечинами. 10 января 2010 года мы помирились, я посадил ее в машину, и она поехала домой. На ночь со мной с 9 января на 10 января 2010 года Строева осталась добровольно. 22 января 2010 года по согласованию с ней я встретил Строеву после работы и проводил до дома. По дороге мы зашли в кафе и там договорились, что 23 января 2010 года я заеду за ней на работу на машине, чтобы проводить домой к ней. Однако 23 января 2010 года Строева меня обманула. Увидев, что я приехал за ней на работу, она скрылась, а ее друзья мимо меня вынесли ей ее вещи. Меня это очень взволновало и оскорбило.

24 января 2010 года я решил встретиться с ней утром. Около 8 часов утра она вышла из станции метро “Улица Подбельского”. Я подошел к ней, поздоровался, предложил подойти к машине. Никакого физического насилия я к ней не применял. Она подошла к машине добровольно. Я открыл дверцу и попросил ее сесть в машину для того, чтобы поговорить. Она села в машину, а я закрыл за ней дверь, двери в машине я не заклинивал. Дверь с ее стороны туго открывалась, так как сломан замок. После того, как сели в машину, я предложил ей поехать на дачу. Она сказала, что ей нужно на работу. Я сказал, что с работой мы все уладим. Затем я снова предложил ей поехать на дачу. Она промолчала. Я воспринял это как согласие. После этого мы поехали по дороге. Она еще раз сказала, что ей надо было на работу. Я сказал, что этот вопрос мы вместе с ней решим. Она вновь промолчала. Выехали за кольцевую дорогу. Она заплакала. Почему - я сказать не могу, не знаю. Я стал ее успокаивать. Она порылась в сумке и достала платок. Сумка ей мешала сидеть, и я убрал ее на заднее сиденье, с чем она была согласна. Через некоторое время она успокоилась, и мы за разговорами доехали до Загорска. Во время поездки никаких угроз и насилия с моей стороны не было. В Загорске мы оба сходили по магазинам и закупили продуктов, посетив булочную, овощной, молочный магазин и рынок, купив продукты и спиртное.

Мы приехали на дачу, там, в то время когда я растапливал печь, проводил электропроводку, Строева сервировала стол. Затем мы сели за стол, где за распитием спиртного перекусили. Строева выпила ¾ бутылки шампанского, грамм 100 ликера. Я пил водку. Так как в домике было холодно, я предложил Строевой переодеться в теплую одежду (морскую тельняшку, рейтузы, шерстяные носки), так как на ней было легкое платье. После этого мы еще немного посидели за столом. Я почел подтопить печку. В это время Строева сказала, что хочет лечь, что захмелела, и у нее кружиться голова. Поднимаясь со стула, она упала, ударившись об угол стола и задев рядом стоящий стул. Я ее поднял и уложил на диван. Через некоторое время Строева сказала, что ее тошнит. Я подставил у ее изголовья на пол тазик и уложил ее на край дивана, сам стал убирать со стола. Через некоторое время Строева наклонилась над тазиком, так как у нее началась рвота, и упала на пол, так как лежала на краю дивана. Падая, она сильно ударилась головой о тазик. Я ее поднял, умыл и уложил спать. Она уснула, а я всю ночь сидел около нее до утра. Никакого насилия я к ней не применял.

25 января 2010 года ко мне в гости приехал Рубцов А.М. со своей подругой Лидой. Они приехали около 14 часов. Мы пообедали, погуляли и они уехали. После того, как они уехали, вечером мы со Строевой решили, чтобы ничего не напоминало о старом доме, сжечь ее одежду и купить новую. 26 января 2010 года мы пробыли на даче, занимались по хозяйству. 27 января 2010 года мы поехали в Загорск. Там мы позвонили домой к Строевой. Строева поздравила детей, дочь со свадьбой, затем сказала, что у нее все хорошо и она в С-Петербурге. С моей стороны на нее ни какого давления не было. Я находился с ней в одной телефонной будке, слышал отдельные слова ее мамы. Затем мы зашли в универмаг, в продовольственный магазин, где купили ряд товаров, и пошли на дачу, где проживали остаток времени в спокойной обстановке. В универмаге она отдельно от меня подходила к кассе и расплачивалась.

Уточняю, что 24 января 2010 года по причине того, что я сказал что-то грубое в адрес Строевой, она меня ударила ладонью по лицу. Я в свою очередь был очень взволнован и ответил ей тем же. После этого мы помирились и продолжили сидеть за столом. 28 января 2010 года мы со Строевой ездили в Загорск за покупками. Посетили промтоварные магазины и рынок, причем на рынке она покупала продукты, а я ждал ее у выхода, неоднократно терял ее из вида, но она пришла. Купили ей одежду, продукты и так далее. После этого мы вернулись на дачу, где находились до 2 февраля 2010 г.

В один из дней на дачу приезжал Рубцов А.М., который пригласил нас поехать в Москву. Наталья Строева впала в шок, истерику и схватилась за рукав Рубцова, попросила увезти нас в Москву. Я увел Строеву в домик, там ее оставил, затем вышел на улицу к Рубцову, сказав ему, что через несколько дней мы будем в Москве. После этого Рубцов уехал. Никаких угроз в адрес Строевой и Рубцова я не высказывал, ничем им не угрожал. После этого Строева успокоилась, извинилась за истерику и сказала, что у нас все будет хорошо.

2 февраля 2010 года по моему предложению и с согласия Строевой мы поехали к моим родственникам в г. Кострому. Из-за поломки автомобиля мы вынуждены были на прицепе приехать в Москву. 2 февраля 2010 года из Загорска Строева по моему предложению позвонила матери. Я тогда стоял рядом с телефонной будкой и слышал обрывки разговора. С моей стороны давления никакого не было. Мы в Москве по моему предложению остановились у меня в квартире. Строева не возражала. Конфликтов никаких между нами не было. Возможностей позвонить и выйти в город у Строевой было много. К телефонным звонкам в мою квартиру я не подходил, так как со Строевой просто решили не подходить к телефонам, а на ночь вообще телефон отключали. У меня телефон с определителем, и даже если звонили родственники, трубку мы не брали.

4 февраля 2010 года вечером на квартиру прибыл РУОП. Строева начала меня уговаривать. От отчаяния я схватил лежащий рядом нож и поранил себя. После этого меня увезла скорая помощь в больницу. Выйдя из больницы, я продолжал контактировать со Строевой, разговаривал с ней по телефону Один-два раза в неделю. Разговоры были продолжительными. Мы помирились.

27 марта 2010 года в телефонном разговоре Строева мне сообщила, что с 29 марта по 9 апреля 2010 года она будет находиться на даче. Я ей ответил, что в один из дней я постараюсь подъехать. Она возражала. Я настоял на своем, сказав, что меня никто не уговорит, кроме нее, так как хотел с ней переговорить в последний раз, решить раз и навсегда вопрос о наших взаимоотношениях. 2 апреля 2010 года я приехал к ней на дачу. Адрес Строева сказала мне еще в 2009 году. Там я дождался, когда она была на дворе одна и зашла в туалет. Через некоторое время я зашел к ней в туалет, отдернул щеколду через щель пальцем. Точнее, я сначала дернул, Строева через щели сказала: “Подожди”. Потом я отдернул щеколду. Строева не возражала. Я зашел в туалет и закрыл за собой дверь.

Там мы поздоровались. Я попросил ее выйти со мной и переговорить. Она сказала, что сейчас не может, так как тут находиться ее муж. Я тогда показал из кармана ручку игрушечного пистолета и сказал, что я вооружен. После этого она сказала, что нам лучше встретиться в Москве, так как здесь за ней все смотрят, много соседей. На 3 апреля 2010 года она назначила мне встречу у станции метро “Сокольники”. Я согласился. Никого насилия с моей стороны ей и членам ее семьи не было, так же, как и угроз. Я не хотел ее компрометировать, и по указанному ею маршруту поехал домой. Я приехал к себе на дачу. Там положил детский пластмассовый пистолет на полку и занялся своими делами. 3 апреля 2010 года у станции метро “Сокольники” я был задержан сотрудниками РУОПа. При задержании я хотел отдать сотрудникам милиции имеющийся у него иск, но меня ударили, нож отобрали.

 

Вопрос: Скажите, Вас при задержании сотрудники РУОПа били? И вообще, за все время задержания к Вам применялось какое-либо физическое воздействие или психическое насилие?

 

Михайлов: При задержании ко мне никакого психического и физического насилия не применялось.

 

Протокол с моих слов записан правильно, мною прочитан.

Михайлов.

 

Следователь: Евстафьев.

 

 

П О С Т А Н О В Л Е Н И Е