Часть вторая. Приключения Недотёпы

Наш вертолёт приземлился на Кордоне возле железнодорожной насыпи. Вообще-то, мы должны были направиться сразу на Янтарь, но пилот наотрез отказался лететь дальше из-за повышенной аномальной активности в воздушном пространстве Зоны. Я, уже наряженная в научный комбинезон отвратительного оранжевого цвета, совершенно не гармонировавшего с цветом моих волос, первый раз ступила на землю Зоны отчуждения. Этому предшествовали некоторые события.

В НИИ, где я числилась МНСом, объявили набор на работу в Чернобыльской Зоне. Все сотрудники дружно ушли на больничный и только я, прощёлкав все новости, была неожиданно отправлена на новое место работы. Все меня очень жалели, но я радовалась. На Большой земле уже давным-давно совершили все открытия и записали их в огромные энциклопедии, вроде той, что я повсюду таскала с собой. А здесь, где законы физики встали с ног на голову, можно было написать не одну диссертацию, а то и получить Нобелевку.

– Э-э-эй! – заорал кто-то над ухом.

Я вздрогнула и, с трудом выбравшись из сладких грёз о Нобелевской премии, посмотрела на военстала, который давно мне что-то говорил. Сделав вид, что внимательно слушала его всё время, важно кивнула, соглашаясь со всем сказанным. Тогда он вручил мне ПДА и, объяснив, что белая стрелочка указывает путь на Янтарь, удалился.

Это что, он предлагает мне одной топать что ли? Я немного обиделась на такое пренебрежение к своей персоне, но меня ждали изыскания, и научные открытия, и Нобелевка, поэтому просто отправилась туда, куда меня послали. Удалившись от насыпи на довольно приличное расстояние, я услышала крики и обернулась. Под насыпью столпились военсталы и солдаты блокпоста и что-то мне кричали, размахивая руками. Прощаются, наверное, как мило с их стороны. Я приветливо помахала в ответ и зашагала дальше.

И только намного позже я узнала, что они не прощались, а пытались остановить идиотку, в одиночку отправившуюся в Зону. И если бы я внимательно слушала дяденьку военстала, то узнала бы, что сопровождение мне полагалось, но лишь через пару дней. А когда я не подчинилась их призывам вернуться, они решили, что меня взял на поводок контролёр и побоялись преследовать. Но тогда я ещё ничего этого не знала и просто шла по дороге, наблюдая за кипением странной жизни вокруг.

Вскоре увидела заброшенный блокпост, если не считать обитающего в нем мужика по имени Аким. Он долго пытался впарить мне боксёрские перчатки, но спорт, тем более такой жестокий, меня не интересовал, посему я быстренько смоталась от этого зануды и, миновав железные ворота с выцветшей звездой, оказалась на Свалке.

О, тут было на что посмотреть! По левую сторону медленно проплывало кладбище техники, такое огромное, что это немного угнетало. Было очень жаль все эти машины, созданные для долгой работы, а теперь рассыпающиеся под открытым небом.

Я так увлеклась созерцанием пейзажей Свалки, что не заметила стаю слепых собак, приближающихся ко мне со стороны небольшого болотца с ржавой водой. И только услышав хриплое дыхание и клацанье когтей по асфальту, я соизволила обратить на них внимание, но было уже поздно. Я успела отступить на несколько шагов в сторону, когда первая собака подскочила и укусила за самое дорогое, что у меня есть – мою энциклопедию.

Упершись лапами в разбитый асфальт тварюка попыталась вырвать её у меня из рук, но я отвалила чёртову прорву денег за этот чудесный экземпляр книгоиздания и не собиралась с ним расставаться. Вспомнив, что нос у собак самое чувствительное место, я изо всех сил врезала по упомянутой части тела. Завизжав от нереальной боли, собака метнулась в сторону и вдруг полетела вверх, вращаясь, словно пропеллер у Карлсона на заднице, а после эффектно взорвалась.

Пока я изумленно таращилась на такое чудо, половина стаи передралась за останки своей почившей подруги, а остальные предприняли наступление. Позади меня громоздилась огромная куча железного лома, слева аномалия классификации «Carousel communis», а прямо перед глазами несколько кровожадных зверюг. Просто прекрасно! Очевидно, мой ангел-хранитель именно сегодня решил отправиться в отпуск и оставил свою подопечную без присмотра. Как иначе объяснить весь этот тарарам, что свалился мою голову всего за пару часов?

Очередная собака прыгнула, разинув зубастую пасть и явно метя в горло, но мне удалось огреть её тяжёлой книгой и отбросить вправо. И снова случилось непредвиденное. Вместо того чтобы тихо-мирно свалиться на землю, собака по замысловатой траектории унеслась вверх и пропала из виду. Я прикинула, что если она не поменяет скорости, то к утру будет уже на орбите, врежется в какой-нибудь спутник и лишит интернета множество ни в чем не повинных пользователей. А виноват в этом «Aggerem celeritate» или попросту «трамплин».

Видимо я, сама того не подозревая, втиснулась меж двух аномалий, тем самым обеспечив прикрытие почти со всех сторон. Что ж, весьма удачно, что не в одну из них. Я дала себе зарок больше не сомневаться в способностях своего ангела-хранителя и попросить у него прощения, как только освобожусь.

Крепко обхватив энциклопедию двумя руками, я изготовилась приобщить к чтению ещё одну собаку. Но тут из-за кучи железного лома выскочили три молодчика с обрезами и принялись палить в моих собак, как в своих. Через пять минут всё было кончено, и я удостоилась самого пристального внимания со стороны своих спасителей. Выглядели они как типичные гопники, только более потасканные, чем на Большой земле.

– Лопни мои глазоньки! – сказал один из них. – Ботаник!

Меня всегда умиляло презрение подобных людей ко всем, кто не «ботал по фене». Интересно, чем они руководствуются, проповедуя подобные мировоззрения?

– Бабки, арты гони, – предложил другой.

Надеясь решить дело миром, я для начала чарующе улыбнулась, но потом вспомнила, что забрало научного шлема прозрачное только изнутри и моего лица бандиты не видят.

– Ты чё, баклан, не понял?! – поднимая обрез, заорал третий, а его подельник схватил меня за шкирку и выволок из укрытия.

Я поняла, что миром дело не решить и угрожающе взревела:

– Не подходи ко мне, злобный преступник! У меня энциклопедия, и я не побоюсь её применить!

После чего выполнила обещание, с треском обрушив книгу бандиту на голову, в результате чего он зашатался и медленно осел на землю, держась за покалеченный череп.

Со вторым нахалом я разобралась коротким ударом коленкой, каким все девушки испокон веков угощают обнаглевших поклонников. Правда этот гопник в мои поклонники записываться не торопился и немедленно оповестил об этом всю округу громким, трёхэтажным матом в мой адрес. А третий просто поднял обрез и выстрелил мне в голову. Точнее попытался выстрелить, но не смог, поскольку после встречи с моими собаками не удосужился перезарядить оружие, чему я, признаться, была очень рада.

Пока он, матерясь, лихорадочно заряжал обрез, я стояла столбом и пыталась придумать хоть что-то для спасения собственной жизни. Но вот обрез заряжен и два чёрных дула смотрят мне прямо в глаза, а я так и стою, словно памятник самой себе. И лежать бы мне застреленной и некрасивой, но тут снова вмешался мой ангел-хранитель и послал неизвестно откуда короткую автоматную очередь, что проделала несколько дырок в башке моего визави. А потом ещё одну во второго, которого я отоварила энциклопедией. Третий, с воплем – «Не замай меня, я без волыны!» – умчался в туманную даль, а скорость его дала бы неплохие показатели в забегах на короткие дистанции.

Я немного расстроилась, так как не привыкла, чтобы собеседники брызгали мне в лицо собственными мозгами, но быстро успокоилась, рассудив, что пусть лучше его, чем мои. Пока я проводила психотренинг, на дорогу вышел сталкер и галантно осведомился какого хрена я тут делаю и где моя грёбаная охрана. Он был такой милый, что мне немедленно захотелось обсудить с ним теорию плазмы Вейсмана, но я вдруг засмущалась и лишь кое-как смогла растолковать кто я такая, какого хрена тут делаю, а грёбаной охраны нету. Сталкер проникся моим незавидным положением, после чего предложил проводить до Бара, поскольку всё равно сам туда собирается. Я согласилась. Смею надеяться, он не заметил, насколько поспешно я это сделала.

Сталкер представился как Сеня-Репортёр. Я с уважением посмотрела на фотоаппарат неизвестной мне марки, что висел на ремешке у него на груди. Правда на репортёра, какими я себе их представляла, он был похож не больше, чем я на асфальтоукладчика. Обычный, обаятельный мужик, а, увидев морщинки-лучики в уголках его глаз, я поняла, что он ещё и очень весёлый. Я даже чуть не влюбилась, но потом передумала, поскольку приехала сюда не за амурными делами, а работать. Поэтому смело внесла симпатягу сталкера в небогатый список своих друзей и отвела ему там почётное место — рядом с энциклопедией.

Вскоре Репортеру надоело слушать мой механический голос, обработанный небольшим динамиком в нижней части научного шлема и он попросил поднять забрало, что я и сделала. Определив мою несомненную принадлежность к прекрасной половине человечества, сталкер разразился проклятиями в адрес моей несуществующей охраны. Я с энтузиазмом присоединилась и, шагая по дороге, мы долго перемывали косточки нерадивым военсталкерам, посмевшим отпустить в Зону беззащитную женщину без всякой охраны. Я мстительно представила, как вояки сейчас икают, не переставая, и теряются в догадках по поводу странного недуга, внезапно одолевшего весь взвод одновременно.

До Бара оставалось всего ничего, Репортёр показал мне блокпост, где маячило несколько фигур. Но тут мой ангел-хранитель куда-то отлучился, я осталась без присмотра и сразу же вляпалась в аномалию. На самом деле винить было некого, так как Сеня всю дорогу не разрешал мне отходить ни на шаг, а кое-где даже просил идти след в след, но я то и дело отвлекалась, чтобы поглазеть на очередное чудо Зоны.

Мы остановились, ибо дальнейший участок дороги вызывал сомнения у моего провожатого. Он отправился на разведку, строго наказав мне не двигаться с места. Я и стояла, как паинька, пока не увидела в пяти шагах слева столб голубоватого тумана, висящий в воздухе. И хотя веял легкий ветерок, туман висел на месте и таинственно мерцал. Конечно же, я не могла оставить без внимания столь удивительное явление. Увидев, что Сеня возвращается, я решила по-быстрому сгонять и глянуть одним глазком – что же это такое. Мне удалось сделать четыре шага, а в следующий момент я осознала, что сижу на земле, прислонившись к дереву, а напротив сидит Репортёр и ухмыляется, как Чеширский кот.

– Как самочувствие? – спросил он.

Я провела быструю диагностику своего организма и пришла к выводу, что все органы на месте и работают как обычно, если не считать лёгкого головокружения, о чем и сообщила своему попутчику.

– А что случилось? И к чему все эти твои улыбочки?

– А к тому, дурья твоя башка, что ты умудрилась вляпаться в «детектор лжи»!

Оказалось, что столб голубого тумана не что иное, как мощная пси-аномалия, хоть и сравнительно безобидная. Попадая под её воздействие, человек получает ментальный удар, который вызывает состояние, схожее с алкогольным опьянением и ко всему прочему жертву аномалии пробивает на необычайную откровенность. Эффект длится от пяти минут до пяти часов, в зависимости от возраста аномалии. Меня ушатало на полчаса. Переварив все эти сведения, я с подозрением уставилась на Репортёра.

– И что я успела наболтать?

– Довольно много, – ухмыляясь совсем уж лучезарно, ответил он. – Например, я узнал, как в детском садике ты и один мальчик...

– Кажется, дождь собирается, – поспешно перебила я, покраснев как пион. – Надо идти.

Сеня захохотал и, поднявшись, направился к дороге. Я встала, с ненавистью покосилась в сторону гадской аномалии и пошла за ним. Всю оставшуюся дорогу мой попутчик похохатывал, словно вспоминая нечто ужасно смешное. Я плелась следом и пристыжено молчала, а потом и вовсе опустила забрало шлема, чтобы не светить своей пунцовой физиономией. К моему облегчению, доведя меня до Бара, Сеня попрощался и ушёл «сбагрить хабар», как он выразился. Я ни слова не поняла, но милостиво отпустила.

– Завтра я освобожусь и смогу проводить тебя на Янтарь, – сказал он на прощание.

Я обещала подождать, но при этом скрестила пальцы за спиной, ибо не собиралась выполнять обещание. Репортер конечно славный парень, но находиться рядом с человеком, которому разболтала о себе всё, было трудновато.

 

Немного постояв у входа в Бар и размышляя, возможно ли приличной девушке появляться в подобном заведении, всё-таки вошла. День едва перешёл полуденную черту, а со мной столько всего случилось, что я испытывала настоятельную потребность где-нибудь присесть и привести в порядок мысли.

В Баре было сумрачно, накурено и торчала прорва народу. Все на меня пялились, поэтому я не рискнула снять шлем и уселась в уголке, положив рюкзак и книгу на стол. Мимо, шатаясь, просквозил какой-то пьяный в зюзю мужик и, случайно или намеренно, сбросил мой рюкзак на пол. Я полезла под стол его доставать, а когда снова села на место, поняла – что-то не так. Быстро проинспектировала окружающее пространство и задохнулась от ужаса. Книга пропала! Моя чудесная энциклопедия, мой верный друг и учитель в руках мерзких похитителей. Наверняка это тот пьянчуга!

Я выскочила из Бара, но на улице уже никого не было. Испытывая приступ жесточайшей депрессии, вернулась в Бар, но тут обратила внимание на колоритного брюнета с пиратским хвостиком на затылке, что сидел за одним из столиков. Он был облачён в синий камуфляж и я соответственно решила, что это кто-то вроде омоновца. Немного воспрянув духом, я подошла к нему с тыла и вежливо покашляла в надежде привлечь внимание. Ноль эмоций. Тогда я перешла к более решительным действиям.

– Дяденька, – жалобно пискнула я и осторожно потыкала пальцем его бронежилет, – а, дяденька.

Брюнет, скрипнув стулом, повернулся и вперил в меня тяжёлый, мрачный взгляд. Почему-то сразу вспомнились два чёрных дула обреза, в которые я смотрела на Свалке всего несколько часов назад.

– А, привет, наука, – сказал он. – Принёс контейнер?

– Чего? – Я поперхнулась заготовленной фразой.

Он посмотрел на меня так, словно сомневался в моих умственных способностях.

– Контейнер, – терпеливо повторил брюнет. – Где он?

Я честно пожала плечами, поскольку представления не имела, что ему от меня нужно.

– Ну, так сходи и принеси, – лениво сказал он и отвернулся.

Я огляделась. Кажется, за этой сценой, затаив дыхание, наблюдал весь Бар. Да и чёрт с ними, моя энциклопедия в беде и я не отступлю!

– Ну, дяденька, – заныла я, тыча его бронированную спину. – У меня книжку украли.

– И чё? – спросил он, не поворачиваясь.

– Её надо найти, – настаивала я.

– И чё?

Господи, как с ним тяжело! Я обошла стол, чтобы попасть в его поле зрения и пресечь возможность меня игнорировать.

– Вы найдете мою книжку?

Брюнет раздраженно посмотрел своими глазами-прицелами и наконец, соизволил ответить по-человечески.

– С вами, яйцеголовыми, невозможно делать дела. Я рискую головой, доставляя вам необходимые образцы, потому как сами вы слишком трусливы, чтобы покинуть бункер, и что в результате? Ваш грёбаный Сахаров обещал передать мне особенный научный контейнер ещё в прошлый вторник, и я уже начинаю злиться. А теперь ты докучаешь мне с какой-то макулатурой.

– Я принесу ваш контейнер, – решительно сказала я.

– Значит, найду твою книжку, – легко согласился брюнет и снова потерял ко мне интерес.

Я поняла, что разговор окончен, и без искомого контейнера мне больше не добиться от него ни слова. На выходе из Бара меня хлопнул по плечу какой-то мужик.

– Ну, ты даешь, наука, – хохотнул он. – Ещё никому из вашего брата не приходилось так долго испытывать терпение Инея. Мы даже поспорили, сколько ты продержишься.

Я похлопала его по плечу в ответ и вышла. Ага, значит, брюнета зовут Иней. Подходящее имечко! От его взгляда обморозиться можно, но как омоновец он на троечку. Вон, так и продолжает сидеть, хотя я предоставила ему занятие, да ещё и употребляет в рабочее время алкогольные напитки. Я с тоской подумала о предстоящем пути на Янтарь, потом обратно в Бар, потом снова на Янтарь. Ужас! Но оставить свою энциклопедию томиться в плену я не могла.

Вперив мрачный взгляд в экран ПДА и не глазея больше по сторонам, я бодрым аллюром просвистала по территории Ростка. Со мной пытались заговорить какие-то подозрительные личности в чёрно-красной форме, но я рычала – «Руки прочь!» – и продолжала галопировать по направлению, указанному белой стрелочкой.

Я взяла хороший темп и без сомнения через час была бы уже на Янтаре, если бы не врезалась в огромный, железный забор, с которого от удара свалился большой, фанерный щит, исписанный неровными буквами. Я была так ошеломлена столкновением, что в первую минуту даже не поняла, что собственно произошло. На блокпосте, позади меня, собрались подозрительные личности, очевидно выполняющие функцию охраны. Все они вели себя весьма неприлично, показывали на меня пальцами и хохотали до упаду.

Я сделала вид, что всё происходящеё не имеет ко мне никакого отношения, и тщательно обследовала забор на наличие дыры, в которую можно было бы просочиться. Вскоре мои поиски увенчались успехом, только вот «просочиться» не удалось, ибо на полпути я застряла. Долгих двадцать минут моя оранжевая задница веселила охранников блокпоста, но потом мне удалось удачно извернуться и с грохотом вывалиться по ту сторону.

Дальше начались сложности. Мне всё время приходилось пробираться через завалы бетонных плит, блуждать в лабиринтах, составленных из железнодорожных контейнеров. Я ужасно устала и уже еле переставляла конечности, как вдруг получила чувствительный тычок в спину. Обернувшись, увидела маленький, с яблоко, пучок синеватых молний, висящий прямо перед моим лицом. Я протянула к нему руку, но пучок заверещал и взметнулся ввысь. Подняв голову, я обнаружила ещё два таких же чуда, только заметно крупнее.

Мне невероятно повезло! Ещё никому из ученых не приходилось видеть «Volantes creatura» в естественной среде обитания, а тут их целое семейство с малышом. Я остановилась с твёрдым намерением немного понаблюдать за ними, но как оказалось, мутанты не разделяли моих восторгов по поводу нашей встречи. Не успела я опомниться, как «полтергейсты» дали по мне залп из разнообразного мусора, да так слаженно, словно репетировали неделями. Я бросилась прочь, а эти сволочи, завывая, летели следом и швыряли всякой ерундой.

Куда делась моя усталость! Я летела, как ветер и даже один раз успела бросить взгляд на ПДА и порадоваться, что бегу, по крайней мере, в нужном направлении. Мимо промелькнуло недостроенное трёхэтажное здание, кто-то закричал и кажется начал стрелять. Не обращая внимания на подобные мелочи, я просвистала мимо и вскоре попала в какой-то тоннель. Справа вдруг с рёвом взвился столб пламени, но это лишь придало мне дополнительное ускорение. Выскочив из тоннеля и пробежав ещё с полкилометра, я почувствовала, что если сию минуту не остановлюсь, то рассыплюсь на составные части.

Кое-как, отдышавшись, заковыляла дальше. Спринт дался мне тяжело – ломило ребра, болели отбитые пятки. Но вот впереди обрисовались очертания бункера, показался высоченный забор и четыре наблюдательные вышки. Осталось спуститься с дороги и пройти каких-то жалких триста метров. Сущий пустяк, учитывая весь путь, проделанный мной за этот день.

Повеселев, я взяла курс прямо на бункер, но вдруг увидела торчавшего прямо посреди дороги мужика, что стоял спиной ко мне и что-то мычал под нос. Сначала я не сообразила, что привлекло моё внимание. Ну, стоит себе какой-то дядька и пусть стоит, отдыхает, наверное. Но потом до меня дошло, и глубоко в животе разлился неприятный холодок. Одна нога мужика была окровавлена, а из голени торчала сломанная кость. Я пришла в ужас и закричала:

– Дяденька, не двигайтесь! Я сейчас вам помогу!

Я сбросила рюкзак и полезла за аптечкой, одновременно соображая из чего бы соорудить шину и как доволочь беднягу до бункера. Мужик тем временем, услышав мой голос, развернулся и медленно зашагал ко мне, приволакивая сломанную ногу. Тут я увидела парочку деталей, ускользавших прежде от моего внимания. Во-первых, глаза мужика были бессмысленными и абсолютно неживыми. Не могу объяснить лучше, но при взгляде на него возникало устойчивое впечатление — этот парень мёртв и довольно давно. До сего дня я смеялась над всеми, кто верил в существование зомби, и считала себя выше этого бреда. Сейчас мне было не смешно, а мёртвый парень, хоть и выглядел достаточно бредово, был более чем реален.

Ну, а второй деталью оказался пистолет, который зомби поднял и направил прямо на меня. Я с трудом сглотнула. Бежать было поздно, прятаться негде, даже энциклопедии нет, чтобы отоварить кадавра по мёртвой башке. Промелькнула мысль — куда это подевался мой ангел-хранитель, не видит что ли, что здесь творится? Едва я успела об этом подумать, как за плечо рванула чья-то рука.

– Совсем идиот?! – рявкнул незнакомый голос. – Куда прёшь?

Я не удержалась на ногах и плюхнулась на землю, над головой пролетели пули. По ушам ударил грохот выстрелов, и мертвяка унесло с дороги. Он прокатился пару метров, дёрнулся и затих. Я подняла руки, чтобы потереть заложенные уши, но наткнулась на шлем. Господи, как мне надоела эта кастрюля на голове!

Меж тем в поле зрения нарисовался мой спаситель. Ой, поправочка! Не спаситель, а спасительница. Крепкая, с короткой стрижкой, серо-зелёными глазами и автоматом самого устрашающего вида, тем не менее её принадлежность к женскому полу не вызывала никаких сомнений. Я вдруг чрезвычайно озаботилась вопросом — как называют сталкеров женского пола? Сталкерини? Сталкерюшки? Сталкерши? Воительница, нимало не заботясь о своем обозначении, подошла и присела рядом.

– Ау! – она постучала по моему шлему. – Есть кто дома? Ты не ответил на мой вопрос.

– А? – Я была слишком увлечена собственными вопросами.

– Я спросила — как ты оказался совсем один и так далеко от вашего бункера?

– Долгая история, – ответила я и подошла к поверженному кадавру. – Ты только что убила великолепнейший экземпляр «Homo mortuum»!

– Мог бы и спасибо сказать, – с обидой парировала сталкерша.

– Да-да, спасибо, – рассеяно сказала я, продолжая изучать бренные останки. – Но это невероятно! Мне приходилось читать труды М.И. Тараненко о «Homo inspiring». Но кадавры! Это никак не укладывается в мои концепции, хотя... Если провести параллели с «Homo subsilientem», то возможно...

Во взгляде сталкерши появилась смертельная тоска, как почти у всех моих собеседников, когда я перехожу на латынь. Я попыталась говорить понятнее, но через пять минут снова увязла в научных терминах. Сталкерша развернулась и, не торопясь, зашагала в ту сторону, откуда я только что пришла.

– Будь осторожна! – крикнула я ей вслед. – Там ареал «Volantes creatura»!

Она тяжко вздохнула, ускорила шаги и вскоре скрылась из вида. Я ещё некоторое время топталась возле кадавра, отчаянно жалея, что мы с ним сейчас не в удобной лаборатории, где я могла бы взять в руки скальпель и посмотреть, что у него внутри. Надвигающиеся сумерки вынудили меня покинуть мертвяка, и спустя десять минут я стояла перед дверью в бункер.

– Назовитесь, – сказал динамик на двери.

– Младший научный сотрудник НИИ ***, цитолог Недотёпа Татьяна Владимировна.

Дверь, шипя, открылась и впустила меня в дезактивационную камеру. Пройдя все необходимые процедуры, я, наконец, очутилась в привычном и понятном мире. Встречать меня вышла целая толпа народу во главе с Сахаровым. Не успела я порадоваться такой чести, как академик испортил все впечатление.

– Кто вас прислал? – строго спросил он. – Это какое-то недоразумение! Нам не нужен ещё один цитолог.

– Тем более баба, – прошептал кто-то в толпе, но я услышала.

Я отцепила от костюма шлем и с размаху грохнула об пол.

– Здравствуйте. – Каждое сказанное мной слово прямо таки сочилось ядом. – У меня всё хорошо, спасибо, что спросили! Я шла с самого Кордона, чтобы выразить своё восхищение таким маститым светилам науки, как вы. А теперь давайте мне контейнер Инея и я пойду.

Встречающая меня толпа онемела. В другое время я бы посмеялась над их выпученными глазами и отвисшими подбородками, но меня переполняли усталость, отчаяние и злость, скрученные в единый комок, что встал поперек горла. Если сейчас кто-то из них посмел бы мне перечить, разорвала бы голыми руками.

Очевидно, все мои чувства были отчётливо написаны на лице, поскольку перечить никто не осмелился и мне сунули в руку увесистый, освинцованный изнутри контейнер. Я помахала этим уродам и ушла в густеющие, фиолетовые сумерки. До огненного тоннеля дошла чисто на нервах, но потом силы окончательно меня покинули. Я высмотрела ёлку погуще и заползла под её ветки. Там с видом олигофрена сидел кадавр и глядел на меня.

– Ура-а, – хрипло протянул он.

– Кому как, – ответила я и села, привалившись к его плечу. – Но я рада, что у тебя всё хорошо.

А после я просто уснула. Этот ужасно длинный день и предательство коллег полностью выпили мои силы, как моральные, так и физические.

 

Проснувшись, я обнаружила, что уже утро, а мой мёртвый приятель ушёл в неизвестном направлении. Пора и мне отправляться в путь. Одно радовало — на Янтарь возвращаться не нужно.

Подойдя к тоннелю, я осторожно заглянула внутрь. Воздух дрожал и плавился, и там было очень и очень жарко. Как это я умудрилась вчера пролететь его насквозь и не поджариться? Правда тогда на мне был шлем и гнал стимул в виде трех «Volantes creatura», но шлем остался на Янтаре, а «полтергейсты» в поле зрения не появлялись. Поразмыслив, я вспомнила, как Репортёр обнаруживал тропу в скоплениях аномалий, и набрала полные карманы мелкого каменного крошева. Потратив полчаса и половину запаса камней, я оставила тоннель за спиной и шагала через громаду заводского комплекса.

– И кто это к нам колёса катит? – Из полуразрушенного строения вышли несколько молодчиков, похожих на тех, со Свалки, как братья и окружили мою многострадальную личность.

– Глянь-ка! – заорал один из них. – Баба! Ща эта краля и багаж нам задарит и приголубит.

Ага, сейчас! Спешу и падаю. Если и составлю им компанию, только в мёртвом виде. Я замахнулась тяжелым контейнером, метя в ближайшего бандита, но сделать ничего не успела. Послышался вой и хохот и над нами возникли «полтергейсты». В гопников полетели камни, а я, прикрыв голову руками, поспешила выскочить из-под обстрела и остановилась поодаль. Пропустить подобное зрелище было выше моих сил!

– Да! – в восторге заорала я, глядя, как мечутся бандиты. – Знай наших!

Я подпрыгивала на месте, улюлюкала, свистела и даже бросила пару камней, чтобы поддержать своих «Volantes creatura». Но вот бандиты повержены и обращены в бегство, а в мою сторону летит доска, утыканная опасно торчащими ржавыми гвоздями. Я увернулась и возмущённо закричала:

– Эй! Вы что, я же своя!

Мутанты так не думали и швырнули в меня другой доской. Я опрометью бросилась прочь, а за мной снова летели «полтергейсты», только теперь они гнали меня в другую сторону.

Моё появление на территории Ростка было довольно бурным. Когда я уже подбегала к знакомому забору, один из мутантов, папаша, скорее всего, метнул в меня железной бочкой. Я увернулась, а бочка врезалась в забор, выломала целую секцию и, громыхая, покатилась к укрепточке, за что была немедленно и беспощадно застрелена перепуганной охраной. Вслед за бочкой летела я, словно богиня безумия, растрепанная и запыхавшаяся, а за моей спиной эффектно поднимался вал из мусора и камней.

На данный отрезок времени меня радовали две вещи. То, что бочка появилась первой, и сплоченная реакция охраны, всадившей все пули до единой в железную нарушительницу спокойствия. Поэтому я беспрепятственно промчалась через блокпост, предоставив ошёломленной охране разбираться с последствиями моего появления. Не меняя скорости, ворвалась в Бар, опрокинула по пути несколько стульев вместе с сидевшими на них сталкерами и остановилась только возле Инея. Грохнула контейнер на стол и требовательно выпалила:

– Нашёл книгу?!

Иней изумлённо таращился и явно не понимал о чём идёт речь.

– Чего? – неуверенно спросил он.

– Энциклопедия, – терпеливо повторила я, – где она?

– Подожди, – сказал Иней, и в его в глазах мелькнуло понимание. – Так тот чокнутый «ботаник» – это ты?

Я кивнула, всем своим видом выражая нетерпение и желание воссоединиться со своей энциклопедией как можно скорее.

– Прикинь! – заржал кто-то из посетителей Бара. – А «ботаник»-то баба!

Сговорились они что ли? Это дурацкое слово уже успело мне порядком осточертеть.

– Да! – рявкнула я, поворачиваясь к весельчаку. – Баба! Та самая, что и коня, и в избу!

Бар грянул хохотом. Я взяла из безвольных пальцев Инея стакан с каким-то пойлом, залпом осушила и поторопила:

– Ну?!

Иней полез в рюкзак, лежащий на полу рядом со столом, достал мою энциклопедию и протянул мне.

– Держи, наука, – насмешливо сказал он. – А вот ещё кое-что по мелочи.

Я, с радостным воплем, схватила книгу и, убедившись, что с ней все в порядке, посмотрела на «мелочь». Мысленно присвистнула и широко улыбнулась.

– Спасибо, дяденька!

 

 

Впоследствии я всё-таки вернулась на Янтарь. Я ведь учёный, и моё место там. Моё вторичное появление было воспринято благосклонно, а проблема с двумя цитологами в одном месте разрешилась отправлением моего коллеги на станцию Янов, где учёные содержали ещё один бункер. Я же осталась на Янтаре и решила посвятить себя изучению «Volantes creatura».

После знакомства со сварливой семейкой «полтергейстов», я не могла спокойно думать ни о чем другом. Сахаров не возражал, однако сомневался, что в ближайшее время сможет предоставить мне образец для изучения. Я заверила академика, что не намерена ждать с моря погоды и готова отправиться в Дикую территорию, чтобы добыть образец собственноручно. Сахаров немедленно объявил о снятии с себя всякой ответственности, но что я, не раздумывая, согласилась, закрепив тем самым за собой репутацию неумной и эксцентричной особы. Плевать! Я приехала сюда заниматься изучением Зоны, а не сидеть в тёплом и безопасном бункере и неделями ждать, пока сталкеры натаскают материал для опытов. Если хочешь что-то сделать безупречно — сделай это сам.

Следуя этой нехитрой истине, я поднялась пораньше и стащила на кухне две банки тушёнки, прямо из под носа нашего кашевара. После облачилась в защитный комбинезон типа «Эколог-12», рассовала по подсумкам тушёнку, детектор и биосканер, подхватила чемоданчик для образцов и в 07:05 по времени Зоны покинула бункер.

Зона встретила меня туманом и беспросветной хмарью. Электрические аномалии громко потрескивали в сыром воздухе и непрерывно разряжались. «Карусели» и «воронки» закручивали космы тумана серпантинами, а кое-где тумана не было вовсе. На таких участках дрожал и плавился воздух — это поработали «жарки».

Я шагала по знакомой уже дороге и пыталась дать классификацию охватившим меня чувствам. Было ли мне страшно? Ещё как было! Но помимо страха чувствовался жгучий интерес, азарт исследователя. Я прекрасно осознавала всю степень смертельной опасности, поджидающей на каждом шагу, и понимала, как легко в этом месте расстаться с жизнью. Вот только это ровным счётом ничего не значило по сравнению с возможностью понять и сказать хотя бы самой себе — я ЗНАЮ.

Человек отправляется на Северный полюс, который по большому счёту никому не нужен, поскольку там нет ничего, кроме льда и снега. Испытывает муки голода и холода, периодически хоронит друзей, подсчитывая дни, когда его самого постигнет такая же участь.

Человек исследует пещеры, ломает руки и ноги, но, выздоровев и срастив кости, снова спускается в пещеру, потому что в прошлый раз не прошёл её до конца.

Человек лезет в запретную зону, прекрасно понимая, что это опасно и можно умереть сотней различных способов. Ему страшно до дрожи, до слабеющих коленок и мокрых штанов, но он всё равно лезет.

Почему? Человек хочет всё знать. Зачем? Потому что. Никто ещё не смог внятно объяснить, зачем человеку знания. Надо и все тут!

Миновав тоннель с «жарками», я первым делом определила примерные границы ареала «Volantes creatura». Затем вскрыла обе банки с тушёнкой, пересекла намеченную границу и поставила снедь на землю. Вооружилась необходимыми инструментами, чтобы иметь возможность быстро сделать соскоб тканей мутантов, если мой план сработает. Прошло десять минут, «полтергейсты» в поле зрения не появлялись.

Я присела на бетонную плиту, подстелив под попу рюкзак, ибо сидение на холодной плите могло быть чреватым для здоровья, а я нужна была отечественной науке в добром здравии. Спустя два часа мне осточертело бессмысленное ожидание и я, подобрав с земли ржавый кусок арматуры, что есть мочи заколотила по ближайшему железнодорожному контейнеру. Это возымело должный эффект. Контейнер ещё не перестал гудеть после избиения, как из окна одного из заводских корпусов вылетели мои «полтергейсты» в полном составе. Завывая, словно оголодавшие гиены, они подхватили с земли несколько камней и ринулись в мою сторону. В этот раз я была начеку и проворно выскочила за границу их территории. Как ни странно, мутантов это успокоило и, побросав камни, они снова нырнули в оконный проем. Ну, нет, дорогие мои, так дело не пойдет!

Я взяла в одну руку жестянку с тушёнкой, подобрала арматурину и снова взялась лупить ни в чём неповинный контейнер. Как только «полтергейсты» вылетели на улицу, я помахала консервами, снова поставила их на землю и поспешно ретировалась. Мутанты швырнули в меня выброшенные ранее камни, но я проворно присев, пропустила снаряды над головой, а потом закружились над консервными банками. Я, зажав в руках инструменты, с замиранием сердца следила за развитием событий.

Вот одна из банок поднялась в воздух, и «полтергейст», которого я определила как самца, поскольку он был самым крупным, сунулся в жестянку. Уж не знаю, чем его не устроило консервированное мясо, но мутант вдруг с воем запустил банкой мне в голову. Я увернулась и злорадно закричала:

– Ага! Не попал!

Но тут почувствовала, как на макушку шмякнулось что-то мокрое и холодное. Я подняла глаза и увидела кружащую над головой самку, что вывалила на меня содержимое второй банки. А крошка «полтергейст» увенчал сооружение из говяжьего мяса и жира на моей голове пустой жестянкой. После этой акции протеста мутанты с потусторонним хохотом унеслись к заводскому корпусу и исчезли.

Я задумчиво отклеила от щеки прилипший кусок говядины, кинула в рот и разжевала. Тушёнка как тушёнка. Хорошая. Даже странно, что им не понравилось. Не переставая размышлять, собрала вещи и двинулась в обратный путь. Мысленно перебрала содержимое владений кашевара и продуктового склада и пришла к выводу, что не смогу предложить «полтергейстам» особых разносолов. Мясные и рыбные консервы, овощи, крупы и макароны, вот и всё. Если повторится сегодняшний сценарий, то рыбой я буду вонять неделю, несмотря на мытьё, получить картофелиной по лбу будет весьма болезненно, а кочан капусты, вероятно, способен меня убить. Невеселые перспективы, тем не менее, я преисполнилась решимости довести до конца начатое и выяснить таки вкусы привередливых мутантов.

Уже на подходах к бункеру я увидела группу военных сталкеров, что стояли у забора и о чём-то ожесточенно спорили. Я помахала им рукой и громко поздоровалась, поскольку была ещё довольно далеко. Они повернулись и, побледнев, дружно вскинули оружие.

– Боже праведный! – воскликнул кто-то.

Я остановилась и в недоумении уставилась на направленные в мою сторону стволы.

– Кулик, пристрели её, – сказал самый крупный из военсталкеров.

– Да ты что, командир, – ответил стоящий рядом с ним рыжий веснушчатый парень, – я не стреляю в женщин.

– Это уже не женщина, – веско произнес командир. – Это – зомби.

Я зомби? Спятили они что ли? Или у военных шутки такие дурацкие?