Том усмехнулся, вспомнив, как вскрикивал и сжимался брюнет, когда Он брал его прямо в раскачивающемся между двумя деревьями гамаке. В итоге гамак все-таки упал, и Билл приложился спиной о песок.

- И еще…. Том! Прекрати так самодовольно улыбаться! – возмутился Билл, увидев сытую улыбку на лице своего мужчины. – Ты меня за эти две недели затр*хал в буквальном смысле этого слова!

- Да, - невозмутимо подтвердил итальянец, даже не думая отпускать вяло вырывающегося из объятий молодого мужчину.

- Изверг, – сделал вывод Билл, поняв всю бесполезность попыток высвободиться. Впрочем, положа руку на сердце, не очень-то и хотелось. – Ты ведь и в Берлине мне пощады не дашь?

- И сейчас не дам, - ухмыльнулся мужчина, ловко усаживая брюнета на мягкое кожаное кресло, и откидывая спинку в горизонтальное положение. Билл пискнул от неожиданности, и тут же рвано выдохнул, почувствовав, как опытные пальцы в два счета расстегивают замысловатую пряжку ремня на его джинсах. Решив, что ради ощущения теплых рук любимого на своем теле он вполне может пожертвовать комфортом при передвижениях, немец расслабился. Улыбнувшись такой быстрой капитуляции, Том резко сдернул вниз черные боксеры с уже появившимся на ткани влажным пятнышком, и взял в рот порядком возбужденную плоть, заставив любимого дизайнера зайтись низким, будоражащим стоном.

Когда шасси коснулись земли, Билл с криком кончил, подумав, что стальные объятия Тома куда надежнее любого ремня безопасности.

Берлин встретил их дождем и пронизывающим сырым ветром, так что первым делом Том потащил вяло сопротивляющегося и разморенного Билла в ближайший магазин, где заставил купить теплый свитер и шапку. Немец было воспротивился, говоря, что вырос в таком климате, и пятнадцать градусов с дождем еще не повод кутаться, но был остановлен сердитым взглядом карих глаз и категоричным указанием не мешать заботиться о нем, если сам он делать этого не желает. Невольно расплывшись в улыбке, Билл повис на шее любимого ворчуна и, не обращая внимания на изумленную публику, поцеловал Тома так сладко и благодарно, что тот даже смутился, не видя в собственном поведении ничего такого уж удивительного.

В офисе компании их встретили радушно, сразу же обрадовав статистикой продаж, которая била все рекорды прошлых лет. Билл счастливо улыбался, вспоминая, как беспокоился, что несколько эксцентричная коллекция этого сезона не найдет должного отклика у покупателей. Заметив довольный взгляд Тома, который и убедил его не отказываться от замыслов в угоду коммерческой целесообразности, немец не удержался и повис на мужчине, вызвав этим серию умиленных вздохов у женской части коллектива.

- Спасибо, Том!

- Это тебе спасибо, Bello, - ответил итальянец, заправляя под шапку падавшую на глаза прядь черных волос. – Без тебя бы вообще этого ничего не было. Я люблю тебя, знаешь?

Билл кивнул и счастливо зажмурился.

-Так, вижу, отдых явно пошел вам на пользу, - густой баритон заставил обоих мужчин резко обернуться, - Ну, что, господа, добро пожаловать в филиал вашей процветающей фирмы.

- Джорджио! – Том шагнул навстречу широкоплечему молодому мужчине, - Давно не виделись!

- Том, - длинноволосый немец ответил на дружеские объятия бизнесмена, - Ты не мог бы меня хотя бы в Германии не называть этой жуткой искаженной версией моего имени?

Том рассмеялся, хлопнув друга по плечу, и тут же был отодвинут Биллом, который тоже хотел поздороваться с тем, кому они доверили руководство своей фирмой в пределах Восточной Европы.

- Георг, привет!

- Привет, Билл, - стиснув пискнувшего дизайнера в медвежьих объятиях, немец оглядел обоих гостей и, сделав очень серьезное лицо, сказал: - Вы выглядите возмутительно довольными и отдохнувшими. Я просто обязан это исправить! Том, марш в кабинет, сейчас я тебе расскажу, как у нас обстоят дела с финансами за последние полгода. Билл…

- Нет-нет-нет, - замахал руками молодой брюнет, отступая к двери, - Я это слушать не буду, лучше на склад схожу, посмотрю, что осталось от прошлой партии тканей.

- Предатель! – беззлобно воскликнул Том, кидая на любимого жалостливые взгляды. Но бессердечный Билл только рассмеялся.

- И, потом, я обещал Анди, что заеду к нему в галерею. Том, мне тебя подождать? Может, захочешь тоже навестить его?

На этот раз уже Том подвинулся ближе к спасительной двери кабинета.

- Нее, я в этот дурдом больше никогда не поеду, - картинно содрогнулся итальянец, вспомнив свой первый и последний визит в галерею современного искусства, где каждый их экспонатов едва не заставил его усомниться в собственном душевном равновесии.

- Тогда, до вечера, - улыбнулся брюнет, послав любимому обожающий взгляд и скрылся за дверью, сопровождаемый стайкой девушек, что-то наперебой ему рассказывающих.

Кабинет Георга встретил Тома, замерзшего на осеннем берлинском ветру, теплом и запахом дерева. Офис компании располагался в старом здании, где сохранились камины, и один из них сейчас уютно потрескивал горящей древесиной, распространяя по комнате уютное тепло.

- Ну, что, как поездка? – Георг оглядел заметно отдохнувшего и загоревшего итальянца. – Хотя, можешь не отвечать, и так все ясно по твоей донельзя довольной физиономии.

- Это был рай, - Том развалился в глубоком кожаном, стоящем возле камина.

- Как Билл? Больше не было разговоров на тему фотографий? – хозяин кабинета открыл бар и достал два стакана.

- Нет, мы были слишком заняты, - ухмыльнулся Том, принимая из рук друга бокал с виски.

- Да уж, вид у Билла такой, будто он все эти дни если и вылезал из кровати, то только для того, чтобы переместиться на пляж. - Георгу стало даже завидно, настолько довольное и удовлетворенное было у его друга выражение лица. Сев в кресло напротив, немец спросил уже серьезно. – Так действительно вы к этой теме больше не возвращались?

- Нет. Он мне поверил. – Том поднял бокал и посмотрел сквозь него на пляшущий в камине огонь. – Ты решил проблему с Лукашем?

- Да. Назначил его заместителем топ-менеджера отдела сбыта. Служебная квартира в престижном районе Нью-Йорка прилагается, как ты помнишь.

- Он должен быть доволен, - кивнул Том, все так же не отрывая взгляда от пламени, словно это позволяло ему держать себя руках.

- Том… - Георг замолчал на мгновение, не зная, как сформулировать свой вопрос. – Я… Я до сих пор просто не могу понять, зачем тебе понадобился этот идиотский роман на стороне. Я же знаю, как ты любишь Билла. И сегодня еще раз убедился, что это вполне взаимно. Черт, да я вам завидовал столько лет, думал, когда же мне повезет встретить такого человека, чтобы столько лет быть счастливым рядом с ним, - от переизбытка чувств обычно очень сдержанный Георг даже всплеснул руками.

- Джорджи, я не знаю, - отставив стакан в сторону, Том потер лоб таким уставшим движением, что немец моментально понял, что это был не первый раз, когда бизнесмен думал об этом. – Я ведь не думал, что все будет так серьезно. – Поймав недоуменный взгляд немца, он махнул рукой. – Да я не про отношения с Лукашем, это действительно была всего лишь интрижка. Я не собирался бросать Билла. Да я никогда не смогу этого сделать. – Том замолчал на мгновение, а Георг поразился, сколько на самом деле было подводных течений в отношениях его друзей, до этого казавшихся ему безмятежными. – Понимаешь, Билл, он… все про меня знает. Знает, каким я был когда-то, чего мне стоило стать тем, кто я есть. Да что там, он до сих пор видит во мне того двадцатилетнего парня, который таскал его по клубам и лез драться с любым, кто косо глянет в его сторону… Наверно, я с ним такой и есть до сих пор, - итальянец тепло улыбнулся. – С ним я чувствую себя… на равных, что ли. Не боюсь показать слабость, знаю, что он и так видит меня насквозь. И мне это нравится, но… Для него я все тот же самый Том, и не имеет значения, что мы оба за эти почти десять лет так изменились. А Лукаш… для него я почти что недосягаемая звезда, - Том горько усмехнулся. – Всегда главный, всегда прав, безоговорочно. Он мне почти поклонялся. Как же, на него обратил внимание сам глава компании… Такое отношение льстит.

Немец покачал головой, и сделал глоток виски, но напиток показался ему неожиданно горьким. Подождав некоторое время, Георг спросил:

- Ты хотя бы жалеешь?

- Жалею ли я? – Том поднял на друга совершенно больной взгляд, у его губ залегла горькая складка. – Да я думал, что сойду с ума за те три дня, что он не отвечал на мои звонки. Джорджи, я действительно думал, что это конец. Я… - Мужчина зажмурился. – Я таким идиотом себя сейчас чувствую, кретином, который своими руками, бл*ть, едва не разрушил собственную жизнь.

Одним глотком Том осушил бокал и снова уставился в огонь невидящим взглядом. Георг молчал, не зная, что говорить в такой ситуации. Ведь он был полностью согласен с Томом, только полный кретин мог так рисковать ради мимолетной интрижки с сопляком, выглядевшим жалкой тенью по сравнению с Биллом.

- Знаешь, что самое мерзкое? Я заставил Билла чувствовать себя виноватым. – Голос Тома звучал глухо. – Он просил прощения у меня за то, что поверил в измену. Джорджи, ты не представляешь, каким д*рьмом я себя почувствовал в этот момент. Он мне верит, вопреки всем доказательствам верит. Я его не заслуживаю. И я просто жалкий трус, но я так испугался его потерять, что предпочел прикрыть свою з*дницу, соврать, лишь бы он остался рядом. Лишь бы меня не бросил, хотя это было бы подходящим для меня наказанием. – Вцепившись в волосы, итальянец покачал головой. – Хотя, скорее уж казнью. Если он уйдет, я… Это все уже просто не будет иметь значения. Все просто потеряет свой смысл. Без него меня… уже не будет.