София с Альберто проехали через бревикский мост, потом миновали поворот на крагерё.

– Ты едешь под сто восемьдесят, – сказала София.

– Время к девяти. Он вот-вот приземлится в Хьевике. А дорожная полиция нам не страшна.

– Вдруг мы в кого-нибудь врежемся?

– Если в обычную машину, то все будет в порядке. Вот если попадется кто-то из наших…

– Что тогда?

– Тогда нам лучше быть настороже. Ты разве не видела на обочине Гномобиль?

– Нет…

– Он стоял на выезде из Ларвика.

– Трудновато будет обогнать этот туристский автобус. Тут с обеих сторон густой лес.

– Это не имеет значения, София. Ты скоро сама поймешь.

Альберто свернул в лес и некоторое время ехал напролом, затем вырулил обратно.

– Как ты меня напугал! – выдохнула София.

– Мы бы ничего не заметили, даже если бы проехали сквозь стальную стену.

– Значит, мы лишь бесплотные духи по сравнению с окружающим.

– Нет, ты все перевернула с ног на голову. Это окружающее по сравнению с нами – призрачная воздушная сказка.

– Объясни подробней.

– Слушай внимательно. Принято считать, будто дух эфемернее пара. На самом деле все наоборот: дух тверже льда.

– Никогда бы не подумала.

– Расскажу тебе одну историю. Жил-был человек, который не верил в ангелов. Но вот однажды в лесу, где он работал, ему явился ангел.

– И что?

– Какое-то время они шли рядом. Наконец человек обернулся к ангелу и говорит: «Да, теперь я признаю, что ангелы существуют. Но вы все же существуете не по-настоящему, как мы». «Что ты имеешь в виду?» – спросил ангел. И человек ответил: «Когда нам встретился большой валун, мне пришлось обойти его кругом, а ты проскользнул сквозь него. Когда тропинку перегородило бревно, я подлез под него, а ты опять прошел как ни в чем не бывало». Ангел изумился такой наивности. «Вспомни, как мы шли через болото, – сказал он. – Разве там мы обходили туман? Мы шли напрямик, потому что состоим из вещества, которое тверже тумана».

– А-а-а…

– Так же и с нами, София. Дух может проникать сквозь стальные двери, а его самого не сокрушит ни танк, ни бомбардировщик.

– Странно.

– Всего час назад мы выехали из Майорстуа, а скоро уже Рисёр. Пожалуй, я бы не отказался от кофе.

Когда они добрались до Фиане, по левую руку им попалось придорожное кафе под названием «Cinderella» ^[60]. Альберто свернул туда и поставил машину посреди лужайки.

В кафе София попыталась взять себе бутылку кока-колы, но безуспешно: бутылка точно приклеилась к холодильному прилавку. Тогда Альберто попробовал налить кофе в бумажный стаканчик, который он обнаружил в машине. Нужно было всего лишь опустить рычажок автомата, но, как Альберто ни старался, рычажок не сдвинулся с места.

Разозленный Альберто бросил клич о помощи. Когда никто из посетителей не отозвался, он заорал, да так громко, что София заткнула уши:

– Я хочу кофе!

Весь гнев мгновенно сошел с него, и Альберто схватился за живот от смеха.

– Они же не слышат нас. Значит, нам не дано даже пользоваться их забегаловками.

Альберто с Софией собрались уходить, как вдруг от одного из столиков к ним направилась пожилая женщина в белом платке, ярко-красной юбке и вязаной кофте холодного голубого цвета. И одежда, и сама женщина выделялись на фоне кафе своей отчетливостью.

– А ты горазд кричать, сынок, – проговорила женщина, подойдя к Альберто.

– Виноват.

– Ты, кажется, сказал, что хочешь кофе?

– Да, но…

– У нас тут неподалеку свое заведение.

Следом за женщиной они вышли из кафе и по начинавшейся рядом тропке двинулись в сторону от шоссе.

– Вы, похоже, недавно в этих краях? – спросила по дороге женщина.

– Честно признаться, да, – ответил Альберто.

– Что ж, добро пожаловать в вечность, дети мои.

– А ты тут давно?

– Я из сказки братьев Гримм, а ей, почитай, скоро двести лет. Сами-то откуда будете родом?

– Мы из книги по философии. Я учитель философии, а София – моя ученица.

– Ну и ну… Это что-то новое.

Вскоре они добрались до большой лесной поляны с симпатичными коричневыми домиками. На свободном пространстве между ними горел большой костер, у которого толпилось множество фигур в разноцветных костюмах. Часть из них София узнала. Тут были Белоснежка и несколько гномов, Свинопас и Шерлок Холмс, Питер Пэн и Пеппи Длинный чулок, Красная Шапочка и Золушка. Вокруг огромного костра мельтешили и другие знакомые, только не имевшие собственных имен: эльфы и домовые, фавны и ведьмы, черти и ангелы. София даже углядела самого настоящего тролля.

– Ой, что тут творится! – воскликнул Альберто.

– На то и солнцеворот, – отвечала старуха. – Такого сборища у нас не было с Вальпургиевой ночи ^[61], которую мы отмечали в Германии. Я тут, собственно, в гостях, с ответным визитом. Ты, кажется, хотел кофе?

– Да, пожалуйста.

Только теперь София заметила, что все домики построены из пряников и тянучек и покрыты сахарной глазурью. Кое-кто угощался, отламывая кусочки прямо от домов. Но кругом ходила пекарка и тут же поправляла все изъяны. София тоже отломила себе кусочек крыши: оказалось, она в жизни не пробовала ничего вкуснее.