Глава 15. Язвенная болезнь желудка и

Двенадцатиперстной кишки

 

Больной! Будь человеком! Не требуй от врача того, чего сам не хочешь!

 

Язвы – мучительна и долгая экзекуция, мучающая молодых чаще, чем атеросклерозы и диабеты. И опять мы будем говорить не о лечении, а о предотвращении. То есть – о причинах. Их объясняют нервными и эндокринными неполадками. Но откуда они берутся и как их устранить, видимо, не знают. То, что страхи и беспокойства спазмируют пищеварительные органы, медикам известно, но как сделать человека вдруг бесстрашным, не делая его шизоидом – неизвестно. Поэтому лечение сводится к лекарствам.

Лучше всех помогают те, что подавляют синтез соляной кислоты, желчи и панкреатического сока, выключая его гормоны. В норме этим отключением занят поджелудочный гормон соматостат и н – сосед инсулина и глюкагона по железе. Это «строгий судия», привносящий общее торможение и равновесие в штормовую качку пищеварительно-глюкозных «американских горок». Его и используют. Он страшно дорогой и вызывает кучу эффектов, вовсе не прописанных врачами. Синтетический аналог – даларгин – аналогичен, хоть и дешевле.

Пока всё заторможено, язвы отчасти рубцуются. Но ненадолго – всего на полгода-год. И это естественно. Колешь – не болит. А кто ж будет терзать себя диетой, если не болит?! И плевать, что уколы пищеварение вырубили. Не болит же! По факту, мучиться от язвы куда приятнее, чем от диеты. Язва – это почётно! А диета – один мазохизм.

Сейчас опять один умный вещь скажу, только ты не обижайся. Прямо про тебя скажу. Ты же на меня похож, я знаю.

Пока мы верим, что не болеть нельзя, мы страшно ценим, лелеем и бережём свои болезни. Уверен: это одна из серьёзнейших причин тотального нездоровья. Думаю, даже главная. И это единственная причина существования самой медицины. Я чётко отследил это в себе, а теперь вижу и во всех знакомых.

Есть у нас такая древняя, почти генетическая установка: «настоящий человек умеет терпеть боль». Когда-то она была нормальна и выживательна. Но позже, с развитием религий, войн и социального рабства, мы наивно извратили эту идею. Мы сделали из неё основу навязанного милосердия для сильных. Мы взрастили из неё гордыню слабаков. Мы позволили её прорасти в этику, и этика встала на голову. «Страданием искупляешь грехи свои», «болеешь во славу Божью», «нет любви без страданий», «болезнь – наказание Божье», «от болезней нет спасения», «заболел – можно в школу не идти (ура!!!)», «вы обязаны оплатить мне больничный», «общество обязано заботиться о больных», «увеличьте пенсию инвалидам по болезни» и всё такое – это даже сомнений не вызывает. В сумме получается: «страдающий всегда прав». А то, что он имеет роскошь страдать только за счёт процветающего, от сознания как-то ускользает. Посему «процветающий – обязан».

И вот сейчас, прямо на наших глазах, из всего этого вырастает абсолютно реальный апокалипсис, Армагеддон и «конец света» развитых стран: лет через семь-восемь США будут тратить на больных больше, чем на всю свою захватническую оборону. А болезни растут всё круче. Больных иждивенцев всё больше, а тех, кто их содержит – всё меньше. Представили перспективку? «И настанет день, когда здоровые позавидуют инвалидам…» (читать со страшной зловещей рожей). А потом все больные вымрут, потому что здоровые пошлют это дело подальше, к главному чёрту. Вот мир и обновится. И мы массово предстанем пред Господом, братия-потребители! Пойду-ка, квакну кофейку с булочкой, пока не поздно…

Пушкин поразительно честно прозрел это в первых строках «Онегина». Этот «дядя самых честных правил» - в каждом из нас, как бы мы этому не возмущались. Боль, страдание – одна из основ наших самооценок. У многих – база самоуважения и правоты. И у всех – единственная возможность самооправдания. Посмотрите на себя. Вы пашете, как три папокарлы, даже не пытаясь остановиться. Ваш гордый девиз – «Надо». «Надо» - родная сестра гордыни страдания: «уже хреново – но надо, а я умею терпеть». Получается буквально: чем хуже, тем лучше. И вот – скрючило, заклинило, заколбасило. Наконец-то!! Слава Богу, можно расслабиться…

Увы, братцы мои, увы. Для большинства из нас болезнь – единственное и вожделенное оправдание отдыха. И неудач, и ошибок – всего! А смелые просто так не сдаются. Смелые умеют терпеть…Так что мы ещё подумаем, закислять ли кровь и прощаться ли с болезнями!!

Если вы меня поняли, сделайте ещё один маленький шаг: поймите и врачей. Они же всё вышеозначенное прекрасно видят. Вот зашёл в кабинет очередной болящий – и они это видят. Снова и снова, изо дня в день. И понимают: помочь вам нечем. Кто заботится о здоровье, у врачей его не ищет. Захотите быть здоровым – найдёте способы, напряжётесь и больше у них не появитесь! А раз пришли, то нужно вам не здоровье – просто облегчение. Чтобы не болело. Чтобы вы сами ничего не делали, а болеть перестало. Чтобы все знали, что вы больны! – но чтобы боль не мешала этим наслаждаться. И чтобы потом опять иногда чуть побаливало – снова близких выстроить, мужественно потерпеть и кайф облегчения поймать.

Ну, так врачи и прописывают, чтобы всё именно так! Это и есть их профессия: «золотые рыбки больных». Всё, чему их учат – облегчать состояние и спасать жизнь, вырезая то, чему уже кранты. И деньги они зарабатывают именно этим – потому что именно это мы покупаем. А как сделать нас ЗДОРОВЫМИ – не их задача и не их профессия, потому что ЗДОРОВЫМИ хотят стать редчайшие единицы.

Лет двадцать я не осознавал, что хочу быть больным. Потом очень захотел найти в себе причину своих недугов. И в какой-то день увидел: не просто не хочу здоровья – даже боюсь! Охренел от такого прозрения. Ещё год пытался откопать в себе хоть какое-то желание стать здоровым. Ну нету! Тупик, капкан!! Тогда стал просить вселенную показать мне просвет, выход. Вы свидетели: уже стою в проёме дверей, и впереди прекрасная жизнь. Прекрасная, несмотря ни на что!

 

Так мы, бишь, о язве.

Часто думают: язва вызвана передозом соляной кислоты. Или её особой крепостью. Но при этом не учитывают: язвы вполне удачно развиваются и при нормальной секреции соков, и при нормальной кислотности. Назначают соду и щелочную минералку. Это временно снимает боль, но усугубляет причину язвы, о которой чуть ниже. Ещё причину находят в модных сейчас хеликоб а ктерах. Но почему они не селятся в здоровых желудках – опять неясно.

Читайте в оба, это интересно: слизистая желудка и двенадцатиперстной кишки делит клетки в 300 раз быстрее, чем их же мускулатура и прочие такни тела. То есть, их слизистые обновляются постоянно и в быстром темпе. С чего бы? А с того, что эти органы трижды в день наполняются самой агрессивной средой. Пищевой комок (в природе – с песком и камнями!), а вокруг него кислота и смесь ферментов, взрывающих белки. Просто жуть. И не какая-то там лимонка, не уксус – соляная кислота, одна их сильнейших, металлы на раз растворяет! Тут никакая слизь, никакая защита никакой гарантии не даёт и дать не может. И организму это известно. Да мало ли что: съел какую-то гадость или просто обожрался, испугался или прогневался на кого, шуруп сослепу проглотил, палёной водки хлебнул или ещё какого яду – а тут кислота с пепсином! Выход один: обновляться, лататься и строиться быстрее, чем повреждаешься. Это и есть главный принцип самосохранения пищеварительных слизистых, их способ выживания.

Нигде в теле нет такой «горячей точки», такой войны за новую ткань. Тут достаточно небольшого перекоса или тормоза в обмене, чтобы слизистые не устояли. Язва – просто перевес их разрушения над их восстановлением. Вот и всё. А что нужно для их нормальной регенерации? Активный кровоток! Поток стройматериалов и много кислорода. Главное – много кислорода.

Бывают случаи, когда на огромной высоте у альпинистов, никогда не страдавших желудком, вдруг вскрывается язва. Другой факт: язвы обостряются в холода, когда кровь максимально ощелачивается. Третий факт: одна из клиник Одессы успешно практикует лечение кислородом под повышенным давлением в барокамере. Кислород там поглощается всем телом. Это никак не влияет на секрецию кислоты или гормонов – но язвы рубцуются.

Напоминаю из биохимии: производство соляной кислоты – процесс аэробный. Такой же аэробный, как работа сердца или мозга. Желудочная слизистая – сплошные капилляры. В её обкладочных клетках – огромный запас митохондрий. Их задача – окислять огромный поток глюкозы и выдавать огромный выхлоп энергии. В момент пика секреции желудок забирает до 20% сердечного выброса крови!

А чем занята эта супердышащая слизистая в остальное время? Она постоянно рождает новые клетки взамен погибших. Вот провалился обед в кишку – и начинает рождать. А клеточное деление – такой же аэробный процесс. Не хватает кислорода – клетки прежде всего перестают делиться. Вот такой вот геройский у нас желудок: жжёт себя – пыхтит, восстанавливается – тоже пыхтит. Собой жертвует, чтобы мы жили! А мы его – за горло.

Как можно перекрыть кислород желудку? Двумя способами: щелочной кровью и нервным спазмом. О спазмах я уже говорил: они у нас почти постоянны. Просто потому, что «уж сорок близится, а счастия всё нет». О катастрофах типа «он меня разлюбил» вообще молчу. У мужиков свои крахи. Переживая перестройку в самом прекрасном возрасте Христа, я сам чудом ушёл от начавшейся язвы. Но желчный потом за неё отомстил…

И вот самый обычный… да хоть ты, чего уж там. Душитель желудка – два в одном. Кровь щелочная, густая – течёт медленнее, гемоглобин – жадюга. И весь на нервах: непруха и депресняк. И вот начало дня: бутыльброд, чипсы, кофе с «курятинкой»… Израненные слизистые бьются насмерть, орут: «Припасы давай!!» - но нету, прапор Кальций налево загнал. Потом весь день прыгаешь на работе. Схлопотал по башке от шефа, пришёл, вернул по башке жене, передал детям. Слизистые хрипят: «Друг, оставь подышать!!!» – а в ответ тишина: кислород не вернулся из боя…

Итого, грубо и навскидку: нервный спазм – кровоснабжение слизистых падает втрое. Это застой, а с годами – отёк, и кровоток вообще буксует. Сосуды склеротизируются. Ко всему – щелочная кровь отдаёт мало кислорода. Учтём и глюки кальцинозного желчного. И поджелудочная уже скукожена. Странно, что язвы желудка ещё нет. Кстати, 70% язв – как раз в двенадцатиперстной кишке. А, про творог забыл!

Выхлест соляной кислоты регулируется много чем, но главный активатор тут – гормон гастрин. Он же усиливает и кровоток для этого выхлеста. Он же пинает холецистокинин, чтобы тот нагнал желчи и сока поджелудки. Он же включает и синтез желудочных пепсинов. Но есть и химические включатели солянки, среди коих не последние – аминокислоты серин и глицин. Алкоголь тоже, потому он и аперитивчик. И ещё, как ни странно, кальций. То бишь молочное, особенно творог и сыр.

Доказано: ионы кальция, введённые в двенадцатиперстную кишку, активируют выход гастрина и холецистокинина. Радостный гастрин врубает синтез соляной кислоты и пинает пепсины. Холецистокинин толкает желчь и будоражит поджелудку. Начинается общий кипеж соков – от одного лишь кальция, напоминаю. А молочное валандается в желудке очень долго, часа три, проваливаясь в кишку по чуть-чуть. Всё это время в желудке хлещет солянка – без толку, сверх нужного. Как и желчь, и сок поджелудки. Если бы в нижней части желудка, где готовится комок на выход, стало кисленько, рецепторы дали бы сигнал, и гастрин тут же вырубился бы. Но молочный кальций может спутать рецепторам карты – и тогда выделяется ещё порция ненужной кислоты. Провалился последний кусок сыра – излилась кислота, а в желудке уже пусто. Даже подвижный желудок не выдержит такое надругательство, а уж тем паче – спазмированный, напиханный и задавленный праздничным банкетом.

Откуда эта реакция пищеварительных органов на кальций, можно только гадать. Возможно, она остаётся от грудничкового возраста. А может, приобретена в процессе отбора. Логично, если это реакция на «агрессивный» кальций, которого почти не было в нашей пище. В пище высших приматов его – мизер, а кислот как раз изрядно. Или это реакция на неорганический кальций, попавший с едой: кости, известняковый песок и пыль. (Для возмущённых эзотериков: остыньте, я говорю не о самом человеке – только о его теле. Мы – божественны, базара нет. Но наше земное тело абсолютно биосферно, как ни крути.) Вряд ли наши телесные предки ели мясо с костями, как хищники. Но вот рыбу – вполне могли. Мы и сейчас трескаем все консервы, кильку и мойву целиком. Панцири всех крабов и раков тоже пропитаны гидроксидом кальция – извёсткой. Мне вообще больше нравится морская версия. Но это вы можете обсудить на симпозиумах.

Так что делать, если вам периодически желают «язви тя в кишку», а вы и без этого язвите её образцово-показательно? Всё то же: отказаться от мол о чки, есть протоны и пить целебную воду. Её калий, кстати, действует на рецепторы желудка так же, как протоны – солянокислый огонь послушно притушивается.

Посему нужны и калиевые продукты. Даю свой интернет-анализ в порядке убывания калия: фасоль (1100 мг/100 г), горох и чечевица (700); клубника и бананы (400), персики-абрикосы, виноград и яблоки (до 300, а в сухих фруктах – всемеро больше!); столько же калия в мясе (350). Грибы и картошка – молодцы (550); капуста, корнеплоды и томаты отстают не намного (250).

Орехи небогаты калием, но очень богаты магнием – а он калию помогает. Бразильский и кунжут – 400, прочие кроме арахиса – до 230. Самые магниевые фрукты – финики и хурма (до 85), столько же в зелени петрушки и укропа. Да и в морепродуктах тоже.

Из всего этого изобилия по кальцию зашкаливает только кунжут (970), но его много не съешь. Немало кальция в миндале (260), сухой кураге и зелени петрушки (150), но он втрое перекрывается пользой от калия и магния. Кстати, о путанице в составе кураги. Сухая – всемеро концентрированнее абрикоса, а мокрая крашенная – только втрое.

А как закисляться уже готовым язвенникам? По первости им нужно не закисляться, а выкальцовываться – исключением молочного и целебной водой. Одно это излечивает язвы за 3-5 месяцев. А хотите дополнительно закислять кровь – привыкайте к нормальной гигиенической процедуре: помылся – ополоснулся питьевым раствором уксуса или лимонки. А можно и вдвое-втрое покрепче, кожа только спасибо скажет. Хотите ускорить процесс – обтирайтесь кислотой дважды или трижды в день. Достаточно обтереть руки и ноги. Да не вытирайтесь сразу, дайте коже впитать кислоту. Просто походите и обсохните. Убедитесь: через десять минут кожа почти не кислая.