Заглавная страница Избранные статьи Случайная статья Познавательные статьи Новые добавления Обратная связь КАТЕГОРИИ: АрхеологияБиология Генетика География Информатика История Логика Маркетинг Математика Менеджмент Механика Педагогика Религия Социология Технологии Физика Философия Финансы Химия Экология ТОП 10 на сайте Приготовление дезинфицирующих растворов различной концентрацииТехника нижней прямой подачи мяча. Франко-прусская война (причины и последствия) Организация работы процедурного кабинета Смысловое и механическое запоминание, их место и роль в усвоении знаний Коммуникативные барьеры и пути их преодоления Обработка изделий медицинского назначения многократного применения Образцы текста публицистического стиля Четыре типа изменения баланса Задачи с ответами для Всероссийской олимпиады по праву Мы поможем в написании ваших работ! ЗНАЕТЕ ЛИ ВЫ?
Влияние общества на человека
Приготовление дезинфицирующих растворов различной концентрации Практические работы по географии для 6 класса Организация работы процедурного кабинета Изменения в неживой природе осенью Уборка процедурного кабинета Сольфеджио. Все правила по сольфеджио Балочные системы. Определение реакций опор и моментов защемления |
Глава 9. Ссора, что разнесет этот серый мир.
С того момента прошло несколько дней. Суббота пополудни. И хоть это выходной, нам — «Саморазвлечению» — было велено отчистить школьный бассейн. Проще говоря, наказание такое. В самое пекло под палящим солнцем щётками очищать опустевший бассейн. Пытка, от которой проклянёшь весь мир. — И почему на свете существуют бассейны без воды? Не нужны же, — сказала нелепость Чива, застыв, опираясь на ручку щётки. — Бассейны с водой тоже не нужны, — водя туда-сюда своей, заявила Масузу. Спортивная форма обеих промокла от пота и облепила тело, обрисовав линии нижнего белья. Я уже не знаю куда глаза деть. К слову, Химе не позвали. Плохо будет, если она заработает удар под таким-то палящим солнцем. — А, точно, Нацукава, ты вроде плавать не умеешь? — Это грубо. Могу же. — Но ты недавно тонула. Как вообще в этом лягушатнике утонуть можно? Ну же, ну же, объясни мне? — Чива радостно приблизилась к Масузу, найдя слабость своей естественной противницы, но... — Нет уж, я отказываюсь. Зато могу рассказать, каковы губы Эйта-куна на вкус... Словив контратаку, Чива застыла, её губы задрожали. И почему-то она уставилась на меня. — Э-кун, немедля утони! Я сделаю тебе искусственное дыхание, чтобы затереть воспоминания об этой чертовке. — Так, может, Харусаки-сан стоит утонуть? Тогда я сделаю ей искусственное дыхание, облагодетельствовав непрямым поцелуем с Эйта-куном. Ну и ну... Я отошёл как можно дальше от этой парочки. Меж ними так и сверкали искры. Не могу допустить, чтобы втянули ещё и меня. И вообще, Масузу говорила, что «хочет забыть всё о случае с искусственным дыханием», но на провокации Чивы-таки поддалась. В миг, когда грязь наконец-то поддалась усилиям, отделилась от стенки и упала на дно, рядом с бассейном остановился чертовски длинный черный лимузин. Только я подумал, что где-то видел его, как... — При-ивет, Они-и-са-н~♪ — сестра Масузу, обладательница ослепительно-золотых волос, Нацукава Мана, выбралась из машины. С места водителя вышел телохранитель в чёрном и встал рядом с ней. — Снова ты... — я враждебно уставился на Ману, подошедшую к бортику бассейна. Пока она так стоит, прямо-таки хочется облить её водой. Знала бы, сколько я из-за того поцелуя натерпелся. Мана с нахальной улыбкой уставилась на меня в ответ:
— Судя по всему, ты с Сузу помирился? Так не интересно. А я ведь так старалась развести вас[54]. — Зачем пришла, Мана? — лицо Масузу окаменело, она встала рядом со мной. — Это моя школа, и мне бы очень хотелось, чтобы ты сюда и шагу не ступала. — Уж извини. А ведь я специально пришла извиниться?.. — Извиниться? Когда мы с Масузу удивленно наклонили головы, вдруг вернулась Чива с щёткой в руках. — Ого, что такое, Э-кун? Это кто? На что Мана с присвистом спросила: — Это и есть Харусаки Чивава? Хе, довольно миленькая же. Она и о Чиве знает, значит. Выходит, недавние её слова про «папа знает обо всём, что творится в школе Сузу» — вовсе не ложь. Видимо, она и о том, что мы сегодня в бассейне в наказание будем, тоже так узнала. — Вот оно как. Она и Сузу. Онии-сан, да у тебя цветы в обеих руках. Популярен, гляжу… Мана пристально уставилась на Чиву, и той это вызвало неприяные ощущения. Масузу раздражённо спросила: — Давай уже переходи к делу. Так за что извинения? — Да, так вот... — Мана, притворно сложив руки, поклонилась Масузу. — Про обещание с лёгкостью провести отца... Не вышло~♪ Он крайне разозлился, так что мне теперь к нему и не подступиться. Лицо Масузу мгновенно побелело. — Велит немедля возвращаться. Даже не намеревается, похоже, ждать конца семестра. Иначе сам явится в дом к Сузу, чтобы вернуть. — Прекрати! — никто не ожидал от Масузу панического возгласа. — Он не должен являться в тот дом! Я совсем не хочу, чтобы он приезжал! — Тогда тебе нужно его послушаться, — на лице Маны расцвела победная улыбка. — Я вещи позже доставлю, так что отправляйся в чём есть. Если завтра или послезавтра не вылетишь… Ты ведь прекрасно понимаешь, что случится дальше? Масузу не ответила. Её лишь слегка трясёт. Прямо и не скажешь, что недавно была вся в поту. — Онии-сан, это вам на прощальную вечеринку для Масузу, хорошо? Приняв от охранника в чёрном кошелёк, Мана с лёгкостью выложила десять тысяч йен на бортик бассейна. Школьница, блин, что за буржуазные повадки? — Не нужно. Забери. — А? Уверен? Лучше бы тебе взять деньги. Ведь ты живёшь нахлебником у родственницы?
— Откуда ты и это знаешь-то? — Я же говорю. Я аб-со-лют-но всё знаю. Мана разорвала банкноту на клочки и пустила по ветру. Уселась в открытый для неё охранником лимузин. — Ну что ж, товарищи из собрания девушек... До встречи. Махнув рукой, словно невинный ребёнок, Мана уехала. Чива, злобно провожая взглядом огни лимузина, произнесла: — Кто она?! Чертовски нахальная! Знакомая Нацукавы? — Она сестра Масузу. — С-сестра? Серьёзно? Но ведь цвет волос другой! Хоть меня это тоже заинтриговало, я решил не обращать внимания, раз Масузу не хочет рассказывать. Вероятно, разные мать или отец. Видимо, очень сложно всё у них в семье. Упомянутая выше Масузу сгорбилась, не говорит ни слова. — Как поступишь, Масузу? — Мне остаётся только вернуться... В тот дом. — Ну, что поделать?.. Раз отец настаивает. Да и каникулы же, — довольная Чива явно ничего не поняла. Она думает, что «вернуться» значит «вернуться домой». Но скорее всего это далеко не так… — Где он, дом Нацукавы? Канто? Тохоку? Неужели Хоккайдо? — Швейцария. — … — Чива так и застыла с открытым ртом. — Скорее всего мне уже не вернуться в Японию. — Ты серьёзно? Масузу, не поднимая взгляда, слегка кивнула. А потом наигранно весело произнесла: — Ах! Видимо, нашим с тобой отношениям конец, Эйта-кун. Так называемая любовь по переписке же лишь хлам. Пусть недолго, но рядом с тобой мне было весело. — … — Чива вновь лишилась дара речи. Для меня же это было не столь шокирующе. Мы же притворщики. А раз она покидает школу, то и наше «соглашение о притворстве» теряет силу. То, о чем я мечтал, сбылось. Без «девушки» я наверняка смогу вернуться к прежней жизни. То есть этой ссоре — моему кошмару — конец. Но… — И тебя всё устраивает?.. — Я на прошлое не оглядываюсь. И, покинув школу, не намереваюсь продолжать с тобой отношений, — в голосе Масузу звенели льдинки. — Эйта-кун, забудь обо мне здесь и сейчас. — … — Шу-чу, разумеется, это невозможно. Для Эйта-куна, — слабо улыбнувшись, продолжила Масузу. — Ну что ж, тогда я… начну тебя ненавидеть. Ненавижу. Больше видеть не хочу. Возвращаю подруге детства, живите счастливо. Женитесь на здоровье и можете не приглашать на свадьбу. — Э-кун изначально был моим, — тихо ответила молчавшая до того Чива. — И я не помню, чтобы одалживала его тебе. Само собой на церемонию не позову. Она вдруг сказала нечто невероятное, но сейчас не время для шуточек. Чива, продолжая смотреть на Нацукаву, произнесла: — И ты вот так вот просто сдашься? Хотя до этого так выражалась? Мол, дашь мне познать вкус г-г-губ Э-куна, сделав мне искусственное дыхание. Ты же ведь так хвалилась этим! На прошлое не оглядываешься? Ты кем себя возомнила?! Э-куна же жалко! А меня ещё жальче! С твоим появлением я столько… Я слегка хлопнул по спине прервавшуюся Чиву. — Масузу, ты кое в чём заблуждаешься. — В чем же именно?.. — Сказанное мной: «И тебя всё устраивает?», — вовсе не обо мне. А о «Собрании девушек». О Химе. Ледяная маска Масузу дрогнула. — Ведь это же ты предложила пригласить её в клуб, помнишь? И задание тоже дала ей ты. Она весьма серьёзно работает над этим. Пусть она странная и стеснительная, и, волнуясь при разговоре, не поднимает взгляд на собеседника, но переживает, сумеет ли вступить в клуб, сделать новый шаг. А ты, не выдав решение, собираешься сбежать?
— С этим ничего не поделать, — коротко ответила Масузу. — Он не выбирает средств для выполнения задуманного. И если я не вернусь, кто знает, что он предпримет? Вполне может причинить вам вред. Мана же говорила, что он знает всё о моей школе. «Он». Это она, наверное, отца своего так называет. — И что? — И что? Очевидно же, говорю. — Сама-то ты что делать хочешь? Масузу вздохнула и замолчала. — Так чего ты сама желаешь, Нацукава Масузу? Остаться здесь? Не оставаться? — У меня нет права выбора. — Вот же дура! Я не об этом спрашиваю! Я не этих слов жду. Хочешь здесь остаться или нет. Я об этом спрашвиваю! И если она скажет, что «хочет остаться», то я... То мы… — Э-кун, ну что, пошли? — игнорируя измученную Масузу, Чива вцепилась в мою руку. — Давай оставим её уже. Ну давай? Сегодня я хочу на ужин стейк. Приготовь, Э-кун! Давай пойдём в «Марутоку» за покупками и домой? Я невольно кивнул[55]. Сняв с изгороди свою сумку, я пошел вместе с Чивой. И обернулся на бассейн лишь единожды. Заходящее оранжевое солнце осветило бледное лицо Масузу. — Слушай, Масузу! — прокричал я. — Если! Если вдруг решишь уехать домой, выслушай хотя бы результат задания Химе напоследок! Ведь это не помешает, нет?.. Ну же, Масузу… — Ну же Э-кун, пошли! — Чива с усилием потянула меня за руку, и я последовал за ней. А Масузу? Моя девушка оставалась всё дальше. ◇ Ужин наедине с Чивой. Экстра-большой стейк, к которому Чива трижды просила добавки риса. Объём каждой из них был вдвое больше обычного. Даже с учётом того, что она проголодалась после чистки бассейна, это как-то чересчур. — Кра-а-айне бесит, очень бесит, бесит, гав-гав! Ворча под нос, Чива жевала морковку с приправами. И к чему это последнее «гав-гав»? Ведь совсем не мило. — Ты чего так злишься-то? — Как чего, Э-кун? Ну разве не бесит? Это поведение Нацукавы! Поверить не могу! И пусть ей родители велели, но вот так вот взять и вернуть! Му! Муу! Теперь корова. Тоже не мило. — Ну, в моём случае, не то чтобы злит... Грустно как-то, пожалуй. Я думал, она будет больше противиться и отказываться и что-нибудь выкинет. Но она сама сдалась. Грустно. Будто бросили меня — такое вот чувство. Пусть даже наши отношения и фальшивка. — Я, пожалуй, больше даже удивлен тем, что тебя это злит. — Э? Почему? — Так ведь твоей естественной противницы, Масузу, не станет. Я-то думал, ты радоваться будешь.
Чива, выпив ячменного чаю, с глухим стуком поставила стакан на стол. — Слушай, Э-кун, ты ведь знаешь мой характер? — Характер? — Если соперника нет, мне не интересно! Моей целью, как-никак, было стать популярнее Нацукавы. А когда убегают, при этом победив — это мне больше всего не по душе. — Ясно... Действительно. Чива же прямая как палка. — Хоть я от всей души и ненавижу Нацукаву, само «Объединение девушек» мне нравится. К нам вот только новый член пришёл; покидать клуб в такой момент — безответственно. Эгоистично. — Но ты же вроде была против вступления Химе. — Была... — резко утратив весь свой пыл, кивнула Чива. — Ведь она только и знает, что липнуть к тебе, Э-кун. Да ещё и заявила: «Популярность — вульгарна». Я думала, что она хочет вступить в клуб лишь ради Э-куна. Но… Чива достала из кармана мобильник и повернула экраном ко мне. — Аааа! — я невольно закричал. На экране было лицо Химе с напряжённым взглядом. Глаза налиты кровью. Изо рта течёт слюна. Натуральный деструктор психики[56]. — И вот, и вот, и ещё... — Чива нажимала на кнопки, меняя изображения, и на каждом из них было лицо Химе с недружелюбным взглядом. — Что это такое-то? Духовные фотографии, что ли[57]? — Взгляд снизу-вверх. — А? — Взгляд снизу-вверх, 100 раз. Химе-тти все их на камеру сняла. Точно, недавно Чива же это предложила в качестве «базовой тренировки». Но чтобы Химе действительно последовала её указанию… — Это вечером мне на мобильник е-мейл пришёл. С темой «глаза сильно болят». Ну как я могу быть теперь против, когда она показала такую силу духа? — Ясно. Химе хочет набраться смелости. Быть может, это её первый шаг к тому, чтобы разнести этот «серый мир». — В клубной комнате я ещё раз попробую поговорить с Масузу, — прошептал я скорее сам себе. Если «Саморазвлечению» вот так вот придёт конец, Химе, Чива, и, разумеется я, не испытаем облегчения. Даже если она уезжает, стоит разрешить хотя бы накопившиеся противоречия. — Я не пойду. Ни за что, — отвернулась Чива, доедая последний кусочек стейка. — Завтра в классе празднование успешной сдачи тестов. Мы идём в поход с якинику. Я давно ждала его, чтоб ты знал! — Да, я сам всё сделаю. Именно. Попробую остановить Масузу и ради этой не милой подруги детства. ◇ Следующий день. Понедельник. Как и ожидалось, Масузу в школу не явилась. По словам классного руководителя, похоже, что она прогуляла без причины. Неужели и впрямь намерена уйти из школы? Судя по тому,что произошло вчера у бассейна, уедет Масузу сегодня, либо завтра. Но перед этим хоть раз покажется в комнате клуба. Там ведь остались танкобоны «ДжоДжо». Пусть у неё и есть такие же дома, за этими она точно вернётся. Хоть её действия и ход мысли непредсказуемы, в том, что касается ДжоДжо, она очевидна. После звонка, объявляющего конец занятий, я немедля ринулся в комнату клуба. Там была лишь Химе. Да уж, так же быстро. Неужто и впрямь владеет телепортацией? Химе, засеменив, быстро приблизилась ко мне и сказала:
— Эйта, я завершила задание. «Видение девушки». — О, наконец-то закончила? Прижимая тетрадь к груди, она кивнула. Всё то же непроницаемое лицо, но, к сожалению, её выдают расширенные ноздри. Так что её ожидания раскрыты. — Ну-ка, ну-ка, можно взглянуть? Я протянул было руку за тетрадью, как Химе, покраснев, отступила назад. — Н-нет. Когда президент придёт… А сейчас она, определённо, смущена. Впервые её встретив, я подумал, уж не пришелица ли, но в последнее время Химе намного чаще проявляет эмоции. И, в это время… — Ээ? Не говори так, покажи. Я обернулся, подумав, что это голос Масузу… Перед дверью, которую я забыл закрыть, стояла златовласая голубоглазая девушка в сопровождении всё того же лысого охранника. Нацукава Мана. Итак, она и в комнату клуба заявилась! — Ну же, тетрадочку покажи! Мне так интересно, что за клуб создала Сузу. Да и надо бы папе поведать, разузнав о вашей деятельности. Войдя в комнату, Мана отняла тетрадь у испуганной, готовой убежать Химе. — Прекрати! Верни! — я попытался приблизиться к Мане, как вмешался мужик в чёрном. Он пнул меня, в мгновение ока отправив отдыхать на пол. — П-прекрати! — прокричал я, тяжело дыша из-за веса привалившегося к моей спине охранника. — Химе написала это, вложив всю свою душу! Верни, чтоб тебя! — Вау, вот как? Тогда я ещё сильнее хочу прочитать~♪ С улыбкой Мана уселась на стол и перевернула страницу тетради. Химе же дрожала, завернувшись в шторы в состоянии крайнего испуга. Точно, она же очень стеснительна. Я совсем забыл, поскольку при общении с Чивой и Масузу она этого не показывает. Но ведь с одноклассниками-то она почти и не говорит… ♪Риару принцесс [58] не грустит. Ааа… Вслух! Вслух, чтоб её! Вот они сестры, чтоб их, поведение одинаковое! Но ладно Масузу. Пускай цель я. Ведь я-то уже излечился от тех иллюзий. Конечно, когда заходит речь о прошлом, это наносит мне большой урон — аж умереть хочется. Но это всё прошлое! Не сейчас. Химе-то всё ещё «активная». Спасается в безопасном придуманном мире от страшного реального. И если эту иллюзию вскрыть, осмеять, разрушить, ей уже некуда будет идти… — Кья-ха-ха-ха-ха-ха! — пронзительный смех Маны разнёсся по комнате клуба. — Ри... Риару принсесс! Через «дева» записанная «принцесса»! Вы только поглядите: принцесса нашлась! Ты как? С головой всё в порядке? С самого начала подобное заявлять. Рука Химе впилась в занавеску. Одна за другой падали капли. Кремовая занавеска намокла, будто попав под дождь. — Прекрати! — я попытался убрать руками ногу и встать. Но безуспешно. Этот лысый слишком тяжёл! Это что жрать надо-то, чтобы стать такой мясной дарумой?! Мана перевернула страницу. ♪Риару Принцесс не обидится, ♪Даже в трудные моменты улыбнётся. ♪Пусть одиноко, не заплачет. — Кошмаар... — издевательски улыбаясь, Мана взглянула на Химе. — Пусть одиноко, не заплачет~♪, значит? Но ты же вся в слезах. И какая из тебя риару принцесс? И это ваша деятельность? Я чего-то не понимаю. Может, это у меня с головой не в порядке? Или, скорее, у вас не в порядке. Химе ничего не ответила. Лишь, плача, цеплялась за занавеску. ♪Риару принцесс не боится. ♪Способна даже незнакомцу улыбнуться. ♪С кем угодно в момент подружиться. — Как сказать-то?.. Это скорее не видение, а иллюзия? — Мана скривилась. — И Сузу вот таким занималась? Тогда ясно, чего папа разозлился. ОН подобное просто терпеть не может. Людей, у которых ни ума, ни силы, у которых одни иллюзии. И я с ним согласна. Это, серьёзно, бесит. ♪Риару принцесс не расстроится. ♪Всегда переполнена любовью. ♪Что бы ни приключилось, не сдастся. ♪Гордо ко дню встречи с принцем идя. — Кья-ха-ха-ха-ха! Явился! И принца приплела! — словно найдя это невозможно забавным, Мана застучала по столу. — Ну да. Раз есть принцесса, то и принц должен явиться, правда? На белой лошади? Бу-ха-ха, здесь же ведь старшая школа, так? Не детский сад? Химе замерла, уже не в силах больше плакать. Мана же, бросив: «Скукота», — продолжала. — Может, вам стоит сменить название клуба на «Объединение девушек для фантазирования»? Сокращённо «Фантазёрки»! Шучу~♪ Смех-смех-смех... Её смех отражался от стен и окна. Затем Мана, с язвительной усмешкой взяла... Тетрадь с заданием... Которое предложила Чива... И задала Масузу... Над которой столько трудилась Химе... И с громким треском… Порвала. … А не пойти бы тебе!!! — А не пойти-и-и-и бы тебе-е-е-е-е, су-у-учка!!! — приложив столько силы, что, вполне возможно, порвал часть сосудов, я встал, столкнув с себя охранника в чёрном! Сила от всплеска адреналина[59]? Или расслабленность одетого в черное? Да какая разница? Главное, что смогу стереть ухмылку этой твари, а на остальное пофиг!!! — Не смейся над чужими заблуждениями! — закричал я на застывшую в удивлении Ману. — У каждого есть мечты, за которые стыдно! Даже у меня! Полно таких, от которых хочется перевернуться в гробу! В иллюзиях — непобедим! Перерождённый дракон, окружённый, популярный у ви май энджелс, сражающийся с незримым врагом, слушающий западную музыку, умеющий играть на гитаре зверь-мотоциклист… Вот такого вот рода! Разумеется, все они ложь! Не помню я о прошлой жизни! Какие там ангелы, если даже девушки в классе думают, что я «странный», и не то что на гитаре, а даже на флейте играть не умеющий?! Мотоциклист, который не умеет ездить даже на трёхколесном велосипеде! Всё это не реально! Даже самому стыдно! До смерти! Ошеломлённая Мана вздохнула, пожав плечами: — Ясуока, заткни его. Громкий звук. Из глаз посыпались искры, и я коснулся щекой стены... Видимо, меня ударили... Когда я это осознал, из носа уже вовсю лилась кровь. — Хии! — тихий вскрик Химе настиг меня, и я упал на пол, на который уже вовсю капала кровь. Черт... Не проиграю! Сжав зубы, я поднялся: — Даже так, без иллюзий нет жизни. Ибо мы живые. Каждый хочет надеяться на лучшее. Пусть даже на немного, но стать сегодня лучше чем вчера, а завтра — лучше чем сегодня, не так ли? Потому и мечтаем. Я такой крутой! Столь крут! Из тысяч грез, хоть одна да станет явью, быть может. Хочется жить не отказываясь от надежды! Если не будешь мечтать хоть о чем-то, ты в момент окажешься раздавлен реальностью! Снова этот оглушительный звук, и всё вокруг поплыло. Наверное, опять ударили. Я попытался ухватиться за стальную книжную полку, чтобы не упасть, но лишь смахнул с неё томики Джо-Джо. Я стрался не задевать их, но всё же несколько в итоге оказались под ногами. Араки Хирохико-сэнсэй, извините! И Масузу обозлится! Это страшнее, чем просто словить удар! — Ну не идиот ли? — хихикнула Мана. — Иллюзиям реальностью не стать. Ты, весь избитый сейчас, лучшее тому доказательство, согласен? Да уж, как же она бесит такими словами. Гениальна! Серьёзно. Королева оскорблений. Но благодаря им у меня прибавилось сил. — Станут. Вытирая кровь из носа, я вновь встал. — Ну же, докажи тогда. Мужик в черном опять ударил меня по лицу. Окружающий мир покачнулся. Тело горячее, словно я заболел. Голова тяжёлая. Крепись, я! Если я паду, стихи Химе останутся лишь «иллюзией». Нет. Принц — явится. Наверняка явится!!! — Д-да что такое-то?.. — лицо наслаждавшейся Маны скривилось. — Почему ты продолжаешь? Ведь Ясуока так сильно тебя отделал. Ты бы рухнул в обморок, узнав о его прошлом! Падай уже. Хотя мне всё равно… — Извинись! — приблизив окровавленное лицо, я тихо прокричал. — Извинись перед Химе. За порванную тетрадь, за осмеянные стихи. Извинись. — Да что такое-то? — повторив ту же фразу, Мана отступила назад. Я наступал. Она отступала. — Д-да кто ты такой? Что за дела-то? — Я… — глубоко вздохнув, заявил Мане, и спрятавшейся за занавеской Химе. — Я парень Нацукавы Масузу, друг детства Харусаки Чивы и бывший парень Акисино Химеки — «Бёрнинг файтинг файтер» — Кидо Эйта! Запомни это, сволочь! В миг, когда Мана упёрлась спиной в оконную стену, раздалось: — Прекращай, Мана. Обернувшись, я увидел у двери Масузу. С самым печальным выражением лица она осмотрела положение дел в комнате. — Эйта-кун и Химе-сан ни при чём. Если я вернусь, это всё разрешит. Так ведь? — Д-да знаю я, — Мана облегчёно выдохнула. — Именно. Если бы Сузу с самого начала была такой послушной, я бы тоже такой была, видишь? Я вовсе не хотела такого устраивать. Да-а... Как-то это глупо. Да и надоело мне. — Скажи, Масузу... — я приблизился к своей «девушке», из носа у меня капала кровь. Масузу же, словно готовясь заплакать, вытащила платок. — Эйта-кун, как жестоко тебя отделали, — и стёрла им кровь. — Ну же, выслушай... — Эйта-кун, позволь подлечить… — она вновь потянулась ко мне. — Слушай, Масузу... — я отвёл её руку в сторону. — Пожалуйста, позволь хоть чуть-чуть подправить! — голос Масузу наполнился слезами. — Ну что ты за человек-то такой? Неужели я столь много для тебя значу? Нет же, вряд ли. Я же фальшивка. И поэтому… — Да выслушай же, Масузу! — прикрикнул я, она даже вздрогнула. — Прошу, послушай, пожалуйста. Если ты исчезнешь после этого, я ничего не скажу. А потому я прошу тебя. Последняя просьба от твоего парня. — Какая именно?.. Я обернулся к Химе, спрятавшейся за занавеской. — Говорить буду не я, а Химе. Та испуганно выглянула. Её большие глаза ещё сильнее расширились, взирая на меня. — Та поэма была миленькой. — … — Но стих не позволяет передать то, что ты хочешь. Наши поэмы с иллюзиями слишком самовлюбленные, упоенные собой… Ими истинных чувств не передать. Поэтому то, что хочется высказать, лучше произнести обычными словами. Химе пристально уставилась на меня. — Стой-ка, ты что такое там творишь? — раздражённо вклинилась Мана. — Тебе здесь нет места, Онии-сан. Исчезни уже. — Это внутреннее дело клуба. Так что исчезни ты, блондинистая дура. Лицо Маны скривилось от оскорбления. — Я-Ясуока. Убери его. Постукивая кулаком о кулак, чернокостюмник приблизился. Плохо дело… Предыдущий удар был крайне эффективен. Даже странно, что я до сих пор стоять могу. Урон-то ведь сильнее, чем в той стычке с четверкой парней перед станцией. Действительно телохранитель, профессиональная работа. В тот миг, когда я уж подумал, что всё — конец, передо мной появилась маленькая спина. Химе. Раскинув руки как можно шире, она прокричала: — Нет!.. — полным слёз голосом и несогласно закрутила головой. — Нет-нет-нет-нет-нет-нет! Не бейте больше Эйту, он принадлежит Химе! Не ломайте больше комнату клуба! Это место для Химе и Эйты! Я ведь только нашла его, своё место! И деятельность вместе с Президентом и Чивавой! Потому, потому уходите уже-е-е-е-е!!! Тело Масузу заметно содрогнулось. Не от страха. Это дрогнуло её сердце от принятия «Заявления о вступлении» от Химе. — Отлично сказано, Химе-тти! От двери донёсся ободряющий голос. Все обернулись и увидели Чиву, вставшую стойку с синаем. — Всё как и сказала Химе. Это проблема нашего клуба. Посторонним немедленно уйти. Ина-аче!.. Высокий звук прорезал воздух. Полный ярости взгляд времён «искусной фехтовальщицы Чивавы» упёрся в Ману. Человек в чёрном костюме изменился на глазах. Вероятно, по движениям Чивы предположив, что она далеко не простой обыватель, он отошёл от меня, встав так, чтобы прикрывать Ману. И... И ещё кое-кто. — Масузу! — я выкрикнул имя моей «девушки», застывшей в идиотском ошеломлении. — Я ещё раз повторю вчерашний вопрос. Что ты хочешь делать? Остаться здесь? Не оставаться здесь? Она посмотрела мне в глаза. Затем на Чиву, Химе... Она понемногу оживала. Прежнее ехидство так и заструилось из неё. Её вечная наглая улыбочка возрождается! — Эйта-кун. — Да! — К кому ты так высокомерно обращаешься-то? — элегантно откинув назад свои серебристые волосы, Масузу улыбнулась. И, обернувшись к застывшей распахнув рот Мане, заявила. — Я остаюсь здесь. — Хаа? С-с чего это? Ты же сейчас говорила, что вернёшься! — Да. Я думала, что если хоть раз скажу так, то смогу пощадить твою небольшую гордость. — Н-небольшую? Не шути так, Сузу! Собралась проигнорировать приказ из дома? Не боишься папы? — Преступник играет в дурачка. — Кто тут преступник-то? — Сейчас наказание ещё будет лёгким. Так что сознавайся давай. — Да о чем ты?! — Ну же, взрывайся уже давай[60]. — Ещё хуже?! Раз она вернулась к ядовитым подколкам, всё в порядке. Нацукава Масузу полностью возродилась. — Госпожа, пора бы… — прошептал Мане на ухо чернокостюмник. Не успели мы заметить, как перед дверью собралась толпа народу. Члены литературного клуба. Мы столько шумим, дверь нараспашку — ещё бы народ не сбежался. — Убирайтесь, — указав на дверь, отрезала Масузу. — В эту комнату запрещён вход всем, кроме прекрасных дев. Из парней сюда дозволено входить лишь Кидо Эйте. Так что не имеющие права здесь находиться — пойдите прочь! Её ледяное заявление вызвало у членов литературного клуба крики восхищения и аплодисменты. Каким-то образом затесавшийся сюда Ямамото из футбольного так вообще сложил руки в благоговении. А тренироваться кто за него будет? Тренироваться! Мана, расстроенно поджав губы, заявила: — Ты пожалеешь, Сузу. — Да всё равно, Мана. Ты лучше извинись перед Акисино-сан. Ну же, скажи «извините». — Н-нет! — Мана... — Масузу прищурилась. — Ты не собираешься слушаться старшей сестры? —!.. Мана, вздрогнув, прикусила губу. — …ви…ните... — Не слышу. — Извините! Я, Мана, была не права! Ясно видно, что извиняется против воли, но, так уж и быть, большего и не надо. Химе слегка качнула головой. Видимо, тоже не желает продолжения проблем. А Масузу, уставившись прямо на Ману, заявила: — Передай ему. Я ни за что не вернусь. В той комнате я продолжу ждать мать, которую ты выбросил. Мана, всхлипнув словно ребёнок, со слезами на глазах ответила: — Дура! Вот уж действительно дура! Не может она сейчас просто взять и вернуться! И плакать будешь снова ты, сестрёнка, как и тогда-а-а!!! Чернокостюмник увёл вдруг вспыхнувшую Ману. Пройдя сквозь толпу наблюдателей, они ушли, и сами зрители тоже покинули сцену. Дверь закрылась… в комнате вновь воцарилась тишина. Я, Масузу, Чива, Химе. Это пространство принадлежит Объединению девушек для самосовершенствования. — Наконец-то ты стала прежней… — улыбнулся я и ощутил, как сознание угасает. Ой, чёрт. Как только напряжение спало, весь полученный урон… — Эйта-кун. — Э-кун! — Эйта! Слыша эти почти одновременно прозвучавшие крики, я повалился на пол, усеянный Джо-Джо.
|
|||||||||
Последнее изменение этой страницы: 2017-02-17; просмотров: 112; Нарушение авторского права страницы; Мы поможем в написании вашей работы! infopedia.su Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Обратная связь - 18.217.228.35 (0.173 с.) |