Рома поворачивается на свету. Смотрит на неё. Долго смеётся.

РОМА. Я был Маленьким принцем и умер в 44 года. А в другой жизни я был гангстером и погиб при ограблении банка. Сейчас я живу свою третью жизнь, больше не дано. И я хочу быть первым, кто будет захоронен на Марсе. И если завтра утром ты проснёшься и будет везде темно, то знай, что это я погрузил во тьму город.

КАТЯ. А у меня мама вылечилась. Сегодня сама завтрак приготовила. Мы ели вместе. Я забыла уже – как бывает такое на самом деле.

СОФЬЯ ПЕТРОВНА. Я на Пасху куличей накупила, рублей на 400. А зачем – сама не знаю. Красивые они. Домой пришла, сын ругается, денег нету. А мне хорошо, радостно. А знаете – три волшебных «Р»? Реанимация, реабилитация, релаксация. Так всегда жить надо. И тогда всё-всё будет. Я испугалась. Пьяная, а всё слышала. Тоже подумала, что умерла ты, Катька. Всё шутит кто-то. Бабка у меня лежала при смерти, далеко, в другом городе. Я и не помню её совсем, давно это было, в детстве. Она говорит – повесьте мне её портрет над кроватью, на стенку. Мой портрет. Скучала очень. Повесили. Она отвернулась и так и умерла, на меня глядя.

СВЕТА. Не обижайся, Ром. Это я от любви такая, извини, что обманула, хотела побыть с тобой. Мы все с тобой побыть хотели. А то бы ты и не стал отмечать, не стал бы с нами видеться. Вроде работаем вместе, и живём рядом, а не встречаемся ведь совсем. Неправильно это. Нельзя так жить. Все беды от безразличия. И болезни тоже. Когда тебе наплевать на всё, тогда и миру на тебя, Богу, силам там каким-то.

РОМА. (Смеётся.) Да что ты, Света, мне не нужен никто, у меня вы есть. Правда ведь? Мне не плевать на вас. Нет. Я просто забыл, что у меня есть кто-то.

КАТЯ. Даже если я уеду на край света, я всё равно буду писать тебе оттуда. И если даже я умру, я всё равно найду способ общаться с тобой.

РОМА. Эта вся полоса оттого, что я фильм плохой посмотрел. Я диск с ним поцарапаю и выброшу. И тогда всё хорошо станет. Как в детстве, зимой, в бане женской. Там наверху, под крышей, маленькое окошечко было. Мы на крышу друг за другом залазили, а там лёд, скользко. Мы на живот ложились, голову свешивали и в окошко смотрели. А там пар от мороза, не видно ничего, только плеск воды слышен да голоса женские. Всего несколько секунд продержаться можно, и на земле уже, в снегу. И следующий полез, и опять свалился. А потом все рассказывали – кто чего там видел, и все-все врали друг другу. Я однажды был очень рад тому, что Брежнев умер. Я в детстве войны боялся. Потому что говорили всегда – скоро холодная война будет. И вдруг говорят по радио – внимание, важное правительственное сообщение. Я подбежал, выключил радио, зажмурился и под стол залез. А потом оказалось – там сказали, что Брежнев умер. Всего-то – Брежнев.

КАТЯ. Всё равно - весело вчера было. Хорошо посидели.

СОФЬЯ ПЕТРОВНА. (Плачет.) Да, Ромик, спасибо тебе, что ты такой родился, что ты есть такой на белом свете. Всем за тебя спасибо.

РОМА. Да чего вы, чего, мне неудобно аж стало, неудобно, что я такой хороший. Плохой я, раз погода не хочет мне подарка сделать, презента ко Дню Рождения.

КАТЯ. Вчера только снег, а на утро – опять осень. Холодно только.

РОМА. Осень – не лето. Не бабье лето то есть.

 

Рома подходит к оконной раме, заглядывает на улицу, открывает окно.

Напротив, на стадионе, начались соревнования. Бегут спортсмены, тренер в микрофон выкрикивает – время, результаты, фамилии.

 

РОМА. Бегут опять. Я тоже бегать начну. Брошу всё, займусь делом. Не важно – есть бабье лето, нет его. Холод, жара – это всё так, между делом, в проброс. Женюсь на первой встречной, чтоб квартира мне, а ей заплачу, невесте моей. Так правильнее. Нельзя никого обманывать. Я не могу любить. У меня другая миссия в жизни. Не всем же быть счастливыми. Надо всегда заниматься чем-то, всегда делать что-то важное для себя, всегда быть кем-то. Я проходил тест недавно – мне сказали – у вас очень редкий тип, называется «маршал Жуков», он был у Сталина и Ленина. То есть, я – редкость, я редкий тип. Мне от этого в жизни отталкиваться надо. Этим жить надо.

 

Все подошли к Роме, смотрят на улицу, на стадион, на спортсменов. Смеются. Хорошо им, радостно, весело, счастливо и как-то так ещё. Как-то очень – очень. Как-то так, как должно быть всегда, как может быть всегда. Или, по крайней мере, бабьим летом, в день после Дня Рождения.