Все трое молчат. Смотрят на Софью Петровну. Ждут, как будто бы, что будет дальше. Она продолжает.

СОФЬЯ ПЕТРОВНА. Вот для меня люди делятся на тех, кто за живые цветы на сцене, в театре и на тех, кто за неживые. Мне самой насрать на это, на всё, но в принципе, так оно и есть. Кто-то жрёт оливки, кто-то не жрёт оливки, кто-то пьёт пиво, а кто-то пиво с водкой. И кто-то остаётся сейчас здесь, на этой хате, а кто-то сваливает и не оглядывается.

РОМА. А, Софья Петровна? Здравствуйте. Вы проходите, у нас там еды много, стол накрыт.

СОФЬЯ ПЕТРОВНА. А чё, думаешь, сюда жрать пришла? Я чё, думаешь, за столами не сидела? Да я на таких банкетах сидела, да я такое жрала. К тебе я, Ромуся, к тебе.

РОМА. Ну, проходите, раз ко мне, я здесь живу, в квартире, дверь закройте, соседи ругаться будут.

СОФЬЯ ПЕТРОВНА. Да, назад, правильно. Кое-кто сейчас назад, взад, в задницу свалит. Не ясно? Ромик, а ты в туалет не хочешь, а то бы вместе сходили¸ я бы тебе писуна подержала.

СВЕТА. Ром, не видишь, не слушай её. Климакс, ага. Началось, Софья Петровна? Ну поздравляю!

КАТЯ. Здрасьте, здрасьте. А «Ой цветёт калина можете»? Или вы только с детьми, и песни только детские?

СОФЬЯ ПЕТРОВНА. Припёрлись, пронюхали, целыми днями за ним. Не подойти. Как мухи на говно. Это я не про тебя, Ромик. Слушай, а ты случайно не врач – гинеколог? Я бы к тебе на приём пришла, записалась. А то так трахаться хочу – зубы сводит. А давай в дёсна поцелуемся. Я умею.

Кате протискивается через Софью Петровну, стоящую у входа, пытается выйти.

РОМА. Ты куда?

КАТЯ. Надоело.

Наконец Софья Петровна ослабла, Катя вышла на лестничную площадку. Рома вышел за ней. Софья Петровна ругается со Светой. Рома и Катя спускаются на первый этаж, выходят из подъезда.

РОМА. Проводить?

КАТЯ (Улыбается). Да мне пять минут, ты что? Забыл? Захочешь - ничего не случится. Тоже мне, проводник.

РОМА. Я так, по привычке, вырвалось.

КАТЯ. По привычке? Ясно всё с тобой. Пойду.

РОМА. Ты маме привет передавай, то, сё.

КАТЯ. Ну, понятно.

РОМА. Как она?

КАТЯ. Ничего.

РОМА. Не болеет?

КАТЯ. Нет. Сказала - помирать итак скоро, на болезни время тратить жалко.

РОМА. Правильно, а кошка как твоя?

КАТЯ. Нормально. И мама, и кошка, и телевизор, и холодильник, и унитаз. Всё в порядке у нас. Все живы, всё работает. Только знаешь, Рома, как холодно, когда тебя никто не любит! Очень холодно, Рома, ты никогда не чувствовал такого холода, ты не знаешь что это, Рома!

Повернулась, пошла. Рома курит. Катя не оглядывается. Рома поднялся в квартиру. Света и Софья Петровна сидят за столом, пьют, смеются.

СОФЬЯ ПЕТРОВНА. Он ко мне такой подкатывает, а я ему такая говорю – милый мой… (Увидела Рому.) С Днём Рожденья тебя, что ли? (Хочет его поцеловать.)

РОМА. Простите, конечно, но в настоящий момент я отошёл от большого секса. Я итак счастлив.

СОФЬЯ ПЕТРОВНА. А от большой любви не отошёл, нет? Ромик, а не хочешь провести вечер интеллектуально, так сказать? Не хочешь спеть под баян? У нас тут всё при себе, имеется.

РОМА. Я на работе наслушался, спасибо.

СОФЬЯ ПЕТРОВНА. Ну, поцелуй тогда меня в задницу, Ромик. (Смеётся.)

Сцена вторая.

Мои воспоминания, от чего рождаются они, откуда? Я вспоминаю всю жизнь. Т.е уже с детства, с того момента, когда я помню себя, я что-нибудь да вспоминаю. Я постоянно думаю о том, что было, и думаю, а надо ли, чтобы оно было, чтобы было именно таким, какое оно есть сейчас? Я не могу не вспоминать, я не могу жить без этого. Всё хорошее всегда где-то далеко позади, так далеко, что постепенно забывается. И всё, и его уже и нет.

Я придумываю свои воспоминания, своё прошлое, я верю в это, я живу этим. Этого не было на самом деле, ЭТО САМООБМАН.

Разноцветная мозаика воспоминаний, она тянется, кажется, с самого-самого рождения. Цветные бумажки из-под шоколадных конфет в Новогодних подарках, чай со слоном и кофе в больших коричневых банках. Цветная упаковочная бумага, с одной стороны красиво, с другой не очень, блестит только. Если её свернуть и нарезать мелко-мелко, а потом посмотреть ТУДА. Там много всего, что есть и что было в жизни. Там есть какая-то тайна. Может, там и есть, там спрятан секрет красоты на земле? Может, она есть всё-таки, всё-таки существует то, отчего иногда ТАК хочется жить?

Если долго-долго смотреть в окно, на проходящих людей, можно увидеть красоту. Какого-нибудь молодого, рыжего и обязательно кудрявого парня с голубыми глазами. Он идёт быстрой походкой, идёт, улыбается, и вдруг повернулся зачем-то, зачем – он и сам не понял, повернулся и увидел меня. И это очень красиво.