Глава 21. У каждого своя метка

Несмотря на то, что мадам Помфри вправила мне плечо, оно все равно неприятно ныло, поэтому праздновать удачное прохождение второго испытания мне совершенно не хотелось. Так что, преобразив неудобный библиотечный стул в роскошное кресло, я скрылся от назойливого внимания однокурсников в секции, посвящённой различным ритуальным заклятиям. В секции фольклора никогда не было большого ажиотажа, а уж сегодня в библиотеке и подавно никто не появится. Книга, которую я снял наугад с полки, оказалась посвящена африканской магии и, честно говоря, была на удивление увлекательной. Хотя мне и показалось, что в основе всей их магии лежит наркотический транс.

— Прячешься? — в вопросе Флер было больше игривости, чем искреннего участия. Интересно, как она меня нашла, ведь, по моим расчётам, сегодня в библиотеке должны были быть только я и мадам Пинс. Долго гадать из-за того, как вейле удалось меня найти, не пришлось: с ловкостью и грацией раненного бизона Мерлин запрыгнул на один из столов, расцарапав лакированную столешницу.

— Отдыхаю, — заложив страницу книги своей волшебной палочкой, раздражённо ответил я. В принципе, я не был против компании, но лучше бы, чтобы этой компанией была не Флер. В последнее время, несмотря на все слухи, которые в геометрической прогрессии генерировала Скитер, за ней стали толпами ходить парни, а по их наружности можно было смело делать вывод, что вся их кровь отлила от мозга. Буквально через минуту одна из жертв пубертатного периода неуверенно заглянула в библиотеку. Разочарованно вздохнув, я открыл книгу на заложенной странице, вернувшись к изучению сложного заклятия иллюзии.

— Я не просто так тебя искала, — на этот раз в голосе Флер было меньше игривости. Оторвавшись от записей, я заинтересованно посмотрел на неё, ожидая продолжения. Пока Флер собиралась с духом, чтобы рассказать об истиной причине своего появления в библиотеке, я наложил отвлекающее заклятие на наш уголок. Хотя, если говорить начистоту, работало оно не так, как мне бы хотелось: парни не могли заметить Флер, но они как будто чувствовали, что она где-то здесь и не стремились быстро покинуть библиотеку, создавая лишний шум.

— Так какова же истинная причина твоего появления в этом чудесном храме науки? Неужели ты захотела научиться чему-то новому, моя дорогая? — несмотря на то, что сегодня я успел вдоволь насмотреться на разъярённую вейлу, так просто оставить её в покое я не смог.

— Я хотела извиниться, — совершенно неискренне заметила Флер, ударив меня по затылку книгой.

— Что-то мне подсказывает, моя дорогая, что ни в одной стране мира не просят прощения таким образом, — потирая затылок, заметил я. Сжав кулачки и досчитав до десяти с закрытыми глазами, Флер медленно выдохнула. Самоконтроль — это хорошо.

— Я хотела извиниться за утренний поцелуй, — после моральной подготовки, наконец, призналась Флер. — Моё поведение было совершенно неподобающим, и я прошу за него прощения.

— И что теперь должен сделать я? — встав с кресла и убрав книгу обратно на полку, я поравнялся с Флер. — Просто, мне казалось, что никто не просит прощения за поцелуи. Это спонтанный, импульсивный жест, порой совершенно неуместный, но чаще всего довольно искренний и оставляющий на душе человека приятный осадок. Что мне теперь следует сделать, Флер? Принять твои извинения, порекомендовав в следующий раз выражать свой восторг и всплеск эмоций на каком-нибудь другом случайно подвернувшемся человеке, коих в твоём обществе достаточно много? — махнув рукой в сторону парней, рассеянно бродящих по библиотеке, словно в поисках смысла жизни, предположил я.

— Я не виновата в том, что они ходят за мной по пятам! — тут же вскинулась Флер, возмущённо махнув рукой. Её негодование было настолько бурным, что она не смогла удержать свою магию под контролем, уронив все книги со стоящего рядом с нами стеллажа.

— Я и не обвинял тебя в этом, Флер, — взмахнув волшебной палочкой, я вернул все книги на место. — Я сказал это к тому, что понимаю, почему ты вдруг напала на меня с поцелуями, — хотя, если честно, я совершенно не понимал, почему она это сделала, но если начинать задумываться и анализировать эту ситуацию, то, боюсь, она сведёт меня с ума.

— Оуу, — смущённо протянула Флер. Кажется, сейчас даже Мерлин смотрел на неё с жалостью. — Ну, увидимся за ужином.

Флер так торопилась убежать от меня, что, разумеется, ударилась на повороте за край стеллажа. Переглянувшись с Мерлином, мы одновременно покачали головами, соглашаясь с тем, что женщин понять невозможно. Стоило только Флер покинуть библиотеку, как и её живой плащ из парней стал рассеиваться. В душе ощущая себя Вито Корлеоне, я подхватил Мерлина на руки и, устроившись в кресле, стал ждать, когда Флер вернётся назад. Не прошло и получаса, как вейла снова оказалась в библиотеке, правда, не та вейла, которую я ожидал.

— Знаешь, мне кажется, что все курсы Гриффиндора, начиная с четвёртого, ждёт одно большое наказание за ту свалку, что они устроили в гостиной, — забрав Мерлина и лишив меня тем самым самого главного атрибута власти, пропела Алиса. — Я видела профессора Макгонагалл, когда шла сюда.

— Надеюсь, что Гермионы сейчас нет в гостиной, — не хотелось бы, чтобы Гермиона получила наказание за то, что пыталась всех утихомирить, но у неё ничего не получилось.

— Мне напела одна птичка, что Гермиона ещё не возвращалась в школу после окончания испытания, — Алиса выглядела настолько самодовольной, что одного моего неосторожного движения или взгляда, выражающего заинтересованность в разъяснениях, ей хватило бы для того, чтобы разразиться увлекательной девчачьей сплетней.

— Отлично, тогда пойдём в Большой зал на ужин, — хлопнув в ладоши, предложил я, превратив своё великолепное кресло обратно в неудобный стул. Пока мы неторопливо спускались в Большой зал, Алиса пыталась ещё несколько раз завести разговор таким образом, чтобы рассказать о той сплетне, что её так будоражила, но я не поддавался на провокации.

— Гермиона и Виктор встречаются! — наконец, выпалила сестра, поняв, что так просто уточняющий вопрос я ни за что не задам.

— Я знаю об этом уже две недели, — небрежно пожав плечами, заметил я, чем вызвал у Алисы небольшой ступор.

— Как ты смог узнать об этом быстрее меня? — в её детском голоске было столько неподдельной обиды, что мне пришлось признаться в том, что однажды я заметил, как они возвращались со свидания. Помимо всего прочего, мне удалось подслушать, что Виктор уговаривал Каркарова переселить его из подземелий в башню Гриффиндора, мотивируя это тем, что в подземельях слишком сыро для него. Насколько мне удалось узнать, Каркаров очень ответственно отнёсся к просьбе своего чемпиона и стал упрашивать Минерву и Альбуса о переводе его чемпиона в более комфортное общежитие. И вполне возможно, что Виктор бы переехал к пуффендуйцам, если бы профессор Макгонагалл не заметила, как эта парочка голубков возвращалась из библиотеки, так что переезд Виктора в башню Гриффиндора намечен через неделю.

Получив столько новых новостей, Алиса буквально засветилась от желания поделиться ими с кем-нибудь ещё: её выбор пал на Луну, уже пришедшую в Большой зал на ужин. Гермиона, Виктор и Флер сидели за столом Гриффиндора, о чем-то мило общаясь. Как выяснилось, Виктор рассказывал Флер о том, с какими тварями ему удалось встретиться в Запретном лесу. Когда Флер начала свой рассказ о нашем с ней полете, Крам от души хохотал. В результате, мы пришли к выводу, что нужно будет обязательно вызволить колесницу из Запретного леса, чтобы устроить на ней пару заездов. Мы бы непременно продолжили строить планы о том, как лучше и веселее провести ближайшие выходные, если бы не пришла почта. Большая часть заотмечавшихся учеников так и не пришла на ужин, так что в полупустом зале было прекрасно слышно, как свежие выпуски Ежедневного пророка падали на столы. Было в этом звуке что-то предвещающее беду или, по крайней мере, ещё больше глупых слухов и домыслов. Кажется, хоть этот учебный год в Хогвартсе приносит студентам возможность развлечься.

«Метка Авроры» — так называлась новая статья Риты Скитер. Прежде чем начать читать статью, я взглянул на Флер, желая узнать, какой будет её реакция. Вейла была спокойна, даже расслаблена, кажется, её репутацию эта статья нарушить не могла.

Все мы знаем, что благодаря магии было создано множество разнообразных магических существ. И если с мелкими пакостниками легко может справиться любой волшебник, то как бороться с по-настоящему темными тварями? Как уничтожить тех, кто выглядит совсем как человек, но имеет куда более злые помыслы?

Долгое время волшебники пытались сосуществовать с русалками, нимфами и вейлами, предоставляя им равные права. Но для этих алчных магических существ не достаточно было равенства, они хотели управлять всеми остальными жителями магического мира. Именно поэтому коварная вейла Аврора наложила на одного из сильнейших волшебников того времени свою метку, повелев ему захватить соседнюю страну. В ужасающей битве околдованный юноша смог одержать победу, но этого оказалось недостаточно: Аврора хотела править все большими землями…

— Если все так легко, почему вы не правите миром? — оторвавшись от очередного бульварного шедевра Скитер, который, несомненно, по закону жанра, должен будет к концу скатиться к обыкновенному жёсткому порно, спросил я у Флер.

— Современные волшебники абсолютно никчёмны, — легко отмахнулась Флер. — Никак не могут за три дня захватить весь мир.

Весь магический мир погряз в ужасающих кровавых схватках, так как этим алчным магическим существам было все мало. Они околдовывали бедных юношей, заставляя их выполнять любые свои прихоти. Дошло до того, что матери были вынуждены убивать своих сыновей, чтобы их не окутала цепкая магия этих тварей. Ведь снять метку магического существа можно только расставшись с жизнью.

— Прямо Спарта наоборот: убивать красивых и сильных, а оставлять убогих и слабых. Должно быть, именно поэтому, моя дорогая, сейчас такой никчёмный выбор, — все присутствующие за столом с интересом следили за моей реакцией по мере чтения статьи. Я думаю, часть из них ждала, когда же Флер прокусит своими клыками указательный палец и, начертив кровавую метку на чьём-нибудь лбу, прикажет этому бедняге меня убить.

— Дальше все будет ещё интересней, дорогой, — картинно облизав губы, пропела Флер. На несколько мгновений зависнув от столь провокационного жеста, который я так часто видел по ночам, мне все же удалось вернуть своё внимание к статье.

Не желая терять свою власть, эти ужасные твари решили умерить свой пыл, но зная, насколько ужасными они могут быть, волшебники приняли решение выгнать их из своих земель. Русалки и нимфы были вынуждены скрываться в лесах и водах, вейлы же предпочли уйти в магловский мир, чтобы нести смуту и в нем…

Мне хватило одного взгляда на Флер, чтобы понять, что на моё замечание о том, какие же они все-таки смутьянки, она ответит настолько ехидно, что победит меня сразу в нескольких раундах. В установившейся тишине Большого зала было слышно, как Драко поставил свой кубок с соком на стол: все ждали, когда я продолжу чтение.

В конце концов, волшебникам пришлось вмешаться, так как вейлы стали слишком открыто показывать маглам свои силы и раскрывать для них тайны магического мира. Было принято решение проклясть этих ужасных тварей, привязав их к специально отведённым для их проживания землям. И это помогло: не имея возможности покинуть свои земли, они не смогли сеять смуту и очаровывать бедных простолюдинов. Расы эти ужасных тварей были почти уничтожены…

По ухмылкам нескольких слизеринцев было понятно, что с таким ходом событий они были вполне согласны. Ребята были настолько самоуверенны, что не постеснялись начать кивать и выражать сожаление, что всех этих тварей не перебили ещё в тёмные времена. В принципе, большая часть подростков были согласны с ними, но выразить своё мнение в открытую стеснялись. За столом профессоров учителя с сочувствием смотрели на вейл и с некоторым пренебрежением на слизеринцев. Даже Снейп, особенно Снейп. Откашлявшись, я продолжил читать газету вслух.

К сожалению, великий Мерлин снял с этих тварей проклятие, не дав ему закончить своё дело. Обмельчавшие расы этих магических существ снова попытались влиться в магическое общество, но на этот раз они вели себя куда более сдержанно, до недавнего времени.

Как мне стало известно из надёжного источника, за нарушением порядка во время финала Кубка мира по квиддичу, за который все авроры, охранявшие это мероприятие, получили выговоры и лишения премий, были ответственны вейлы. И как мы видим на вновь возобновившемся Турнире Трёх волшебников, одним из участников является так же вейла. Более того, кажется, эта особа пытается наложить метку на одного из своих соперников, чтобы одержать победу в этом мероприятии.

Что же это получается, мои дорогие соотечественники, сначала Турнир Трёх волшебников, а затем Британия?

На этом великолепном вопросе Риты я закончил чтение статьи. Бегло просмотрев остальные страницы выпуска, я свернул газету и убрал подальше.

— Интересно, сколько наш дорогой министр заплатил Рите, что её статья стала настолько политической? К тому же, настолько безэмоциональной, и где все эти пикантные подробности на тему того, как эта самая метка накладывалась на юношей? Черт возьми, она в красках описала, что мы с Флер вытворяли в номере Дырявого котла, а тут поленилась описать весь процесс даже в кратком содержании. Я разочарован, больше не буду служить для Скитер надёжным источником данных, — притворно вздохнув, я поднялся со своего места, протянув Флер руку. — Моя дорогая, у меня есть прекрасный план, какую страну следует захватить следующей после Британии.

В абсолютной тишине мы вдвоём покинули Большой зал. Пройдя несколько коридоров, я все же не выдержал и спросил:

— Так что же все-таки значит метка Авроры?

— Ты же знаешь, что вейла может чувствовать, где находятся её дети и возлюбленный, в какой бы части земного шара они не находились. А мужчина, благодаря установившейся связи, может чувствовать, когда вейле угрожает опасность; знать, что скоро за его возлюбленной придёт смерть. Ну и помимо всего прочего, как бы ни старались русалки или нимфы, или те же самые вейлы, они не смогут его приворожить. Он сможет заметить в них изъяны, он будет видеть в них больше животного, — отвечая на мой вопрос, Флер была предельно отстранённой, будто зачитывала доклад о важных свойствах пепла Феникса.

— У тебя никогда не возникало чувства, что магия над вами поиздевалась? — чем больше я узнавал о природе вейл, тем больше мне так казалось.

— Иногда, — рассеяно пожав плечами, ответила Флер. — Но, говорят, потом станет проще.

На моё презрительное фырканье Флер никак не ответила, и мы продолжили свой путь в гостиную Гриффиндора. Полная дама любезно открыла перед нами проход, как обычно, не спросив пароля. Иногда все же очень приятно быть главным любимцем всех картин Хогвартса. Как только мы перешагнули порог, оказавшись в общей гостиной, то первое же желание, которое у меня возникло — это развернуться и уйти куда-нибудь подальше. Алиса весьма преуменьшила, когда назвала то, что творилось в гостиной — свалкой. Это был полнейший разгром: часть мебели была сломана, стены и потолок были разукрашены во всевозможные цвета и пестрили нецензурными зарифмованными стишками, пустые бутылки от спиртного даже не пытались скрыть — они, казалось, были везде. Наиболее трезвые студенты общежития пытались привести гостиную в порядок, но это не слишком помогало.

— Оу, — многозначительно протянула Флер, осмотревшись по сторонам. — Кстати, хотела тебе сообщить, что мой отец скоро прибудет в Англию.

— Я не слишком значимая фигура магической Британии, чтобы волноваться из-за того, что в нашу страну прибудет министр Франции, — фыркнул я, заметив один весьма презабавный рисунок, на котором белокурая девчушка, весьма напоминающая Флер, бегала за похожим на зомби темноволосым мальчишкой, весьма напоминавшим меня. Приманив фотоаппарат Колина, я заснял это произведение искусства, чтобы сохранить на память. Я почти уверен, что профессор Макгонагалл наказала своих студентов тем, что приказала привести гостиную в порядок своими силами, но домовики, скорее всего, все приберут ночью, и от этих забавных настенных рисунков не останется и следа.

На моё замечание Флер лишь фыркнула, махнув мне на прощание, прежде чем подняться в женское крыло. Честно говоря, я никак не понимал, почему все они думали, что мне было какое-то дело до Гаспара Делакура. Да, он министр магической Франции, да он сильный волшебник и вообще довольно решительный и умный мужчина, но у нас с ним не было ничего общего, что бы мы захотели поделить. Так что волноваться из-за политического визита разумного министра к неразумному мне совершенно не приходилось. Куда более интересным для меня было повторное прохождение медицинского освидетельствования. Я почти уверен, что именно мадам Амбридж настояла на этом замечательном мероприятии, на которое я должен был отправиться в ближайшее время. И что-то мне подсказывало, что это ближайшее время наступит очень скоро, так как я не выказал никаких особенных попыток защититься от дементоров на втором испытании. Так что, думаю, завтра или послезавтра мне обязательно придёт официальное письмо из больницы Святого Мунго с витиеватой подписью Амбридж.

Мне не пришлось ждать письма даже до утра: профессор Макгонагалл, в халате в крупную шотландскую клетку и мягких тапочках, пришла в спальню мальчиков четвёртого курса Гриффиндора в три часа ночи, как раз к тому моменту, как я закончил чтение учебника по продвинутым зельям.

— Кажется, мадам Амбридж стала совершенно нетерпеливой, — закрыв книгу и отбросив её на тумбочку, протянул я, взглянув на профессора. Должно быть, Макгонагалл не ожидала, что в столь поздний час я ещё не буду спать, так что даже испуганно вздрогнула, услышав мой голос.

— Верно, — кивнула профессор, протянув мне письмо. Бегло прочитав послание, я лишь закатил глаза и, прихватив тёплую мантию и волшебную палочку, отправился за профессором в Больничное крыло. — Обследование не должно будет занять больше трёх дней. Если Амбридж начнёт активно вмешиваться и мешать целителям, вы всегда можете обратиться в аврорат. Я почти уверена, что мистер Старк будет очень рад посадить мадам Амбридж под домашний арест.

— Пожалуй, я бы даже приплатил за то, чтобы увидеть, как мадам Долорес Амбридж запрут в собственном доме, — фыркнул я, представив, как Сириус закроет двери её дома и наложит на них заклятие. Кажется, точно такая же мысль пришла и в голову профессора, она улыбнулась, открыв передо мной двери Больничного крыла.

Мадам Помфри, так же, как и профессор Макгонагалл, поднятая среди ночи из-за письма Амбридж, протянула мне портал, настроенный на холл больницы Святого Мунго, пожелав удачи. Я почти уверен, что в завтрашнем Ежедневном пророке Скитер напишет, что меня отправили в Мунго, чтобы узнать, не наложила ли Флер на меня свою метку. Кажется, Фадж затеял очень опасную игру с вейлами, и очень скоро он в ней с треском проиграет, лишившись кресла министра и, вполне возможно, сердца.

Портал перенёс меня точно к стойке регистрации, где меня поджидала молоденькая целительница. Сверившись со своим списком и проведя процедуру взвешивания моей волшебной палочки, она повела меня на второй этаж в отделение, посвящённое ранениям, полученным от живых существ, хотя я не назвал бы дементоров такими уж живыми.

— Ваша палата, мистер Поттер, — остановившись перед дверью, сказала целительница. — Желаю вам хорошо отдохнуть. Первая проверка назначена на девять утра.

Получив столь краткие пояснения и рекомендации, я остался один перед дверью в палату. В принципе, я мог развернуться, найти ближайший кабинет с камином и переместиться в Дырявый котёл, а оттуда куда глаза глядят. Но поступать таким образом мне было совершенно незачем, так что, открыв дверь, я зашёл в палату, надеясь немного поспать, чтобы на всех проверках и осмотрах вдоволь подействовать на нервы целителям.

— После выпуска очередного эпоса от Скитер, Амбридж понадобился лишь один час для того, чтобы поднять твою больничную карту из архива и назначить повторное освидетельствование. Эта женщина начинает выводить меня из себя, Гарри, — крайне недовольная Кларисса сидела на больничной койке в моей палате.

— Так вырви, наконец, её сердце и пригласи меня на барбекю, — фыркнул я, прикрыв за собой дверь палаты.

— Не искушай меня, мальчишка! — рассмеялась Клэр, протягивая мне руку. Стоило только нашим пальцам соприкоснуться, как знакомое неприятное чувство от аппарации охватило меня. В столь поздний час в гостиной дома Браунов нас встретила только Моргана. Лениво взглянув в нашу сторону, кошка плотнее свернулась в кольцо, полностью закрыв своим пушистым хвостом мордочку.

— Амбридж настаивала на личном присутствии на протяжении всей комиссии, но нам с целителем Олдридж удалось поставить её на место и избежать столь унизительной компании, так что ближайшие три дня ты проведёшь в моем обществе, — счастливо пропела Кларисса. — И знаешь, Гарри, нам будет чем заняться, ведь к сокровищам нужно ещё создать карту. А сейчас спать!

Утро встретило меня крепким черным кофе. Кларисса с усмешкой кинула мне газету, где, как я и думал, была статья Скитер. Интересно, сколько она заработала на том, что портила мою репутацию?

— Знаешь, я бы многое отдал за то, чтобы увидеть, как пройдёт встреча Фаджа и Делакура после всех этих статей, — почему-то в моем сознании разворачивалась весьма мрачная картина того, как Гаспар голыми руками душил Фаджа.

— Я думаю, после этой встречи нашего министра придётся отпаивать успокоительными, — усмехнулась Кларисса, оторвавшись от приготовления блинчиков, чтобы взглянуть в сторону коридора. Думаю, она чувствовала, что все остальные члены её семьи скоро спустятся вниз, чтобы позавтракать вместе с нами.

— Правда, я немного не понимаю, зачем ты подливаешь масла в огонь, рассказывая Скитер о том, что сделали вейлы на финале чемпионата мира по квиддичу, — если быть до конца честным, я не понимал большую часть поступков Клариссы, но раньше я хотя бы улавливал общую картину того, к чему она хотела привести. — Ведь это поднимет волну паники и нелюбви волшебников к вейлам.

— Верно, — согласилась Клэр. — Но ещё это заставит вейл действовать назло правительству Британии. Не говоря уже о том, что прочие магические существа так же начнут бунтовать, видя, как ущемляют в правах нашу расу. Если уничтожение начинается с тех, кто так близок к идеальному виду человека, то у остальных существ прав и шансов на победу будет ещё меньше. Они будут нас защищать и выступят на нашей стороне. Скитер верно написала в той статье, что вся наша раса чуть не вымерла, оказавшись привязанной к одной территории. Мы не могли покинуть её и встретить своих половинок, чтобы продолжить род, и магия карала нас, лишая магии и жизни. Все вейлы прекрасно помнят условия сделки, заключённой с Мерлином, и ни одну из нас это не устраивает. Мерлин не был таким уж мудрым и великим, он пожалел нас, но он же и заковал нас ещё сильнее, чем волшебники древности. Они приковали нас к земле, но не запретили людям, пусть и изредка, но бывать на наших землях, а Мерлин приковал нас и нашу магию к числу. На всей планете не может быть больше тысячи вейл — таково наше число, Гарри. А это значит, что некоторые вейлы даже не смогут иметь детей. Магия союза не позволит им этого сделать, а наша собственная магия будет медленно убивать нас изнутри, так как мы обязаны продолжить род. И в результате всего этого наша раса все равно вымирает: вейлы либо лишаются магии, становясь смертными маглами, либо мы лишаемся самой жизни.

— Все же магия очень поиздевалась над вашим видом, — протянул я, пытаясь переварить пылкую речь тёти. Громкий топот наверху заставил Клариссу вернуться к приготовлению блинчиков. Патрик и Эмбер забежали на кухню одновременно.

— Привет, чемпион, — с усмешкой поприветствовал меня дядя, за что тут же получил довольно чувствительный тычок от Эмбер.

— Он и есть чемпион, — серьёзно заявила моя сестрёнка, решив вступиться за мою скромную, безразличную к прохождению Турнира персону. — Правда, чемпион с конца списка.

Кларисса усмехнулась на слова дочери, подняв вверх большой палец. Свернув газету потуже, я запустил её в тётку. Обиженно потирая спину, Клэр полила на мою стопку блинчиков меньше всего сиропа.

— Как я посмотрю, меня в этом доме любит только кошка, — как будто в доказательство моих слов, Моргана любвеобильно потёрлась об мои ноги.

— Возможно, она просто ждёт, когда ты, наконец, соизволишь дать ей что-нибудь вкусненькое, — совершенно серьёзно предположила Кларисса, растрепав мою идеально уложенную причёску. Так, подтрунивая друг над другом, мы позавтракали, чтобы после в приподнятом настроении разойтись по своим делам.

Мы с Клариссой переместились в больницу Святого Мунго. После небольшой беседы с целительницей Олдридж, которая скорее напоминала дружеский обмен любезностями, я был отдан на полное растерзание Клариссе. Кабинет моей тётки оказался на третьем подвальном этаже больницы. Проходя мимо некоторых закрытых палат, я слышал крики и стоны больных, бьющихся о стены.

— Кого здесь содержат? — поинтересовался я, как только мы оказались в просторном кабинете Клариссы, он мало чем отличался от кабинета в её доме.

— Тех, кто навредил сам себе, желая получить больше силы, чем положено, — пожала плечами Клэр, достав из шкафа большую карту Англии. Она чем-то напоминала мне карту Мародёров, только была куда больше и подробнее.

— И как же нам сделать из этой великолепной вещицы карту, ведущую к ужасающим сокровищам? — громкий нечеловеческий вой из какой-то палаты почти заглушил мой вопрос.

— Так же, как были созданы все сокровища, — усмехнулась Кларисса, взмахнув рукой, чтобы закрыть дверь в кабинет и обрезать все лишние звуки. Активировав несколько заклятий защиты на кабинете, она достала из сейфа коробку с диадемой.

— Ты ведь видел, как он создавал крестражи, Гарри, — чувствовалось, что Клэр не слишком хотелось, чтобы я участвовал во всем этом, но, очевидно, по-другому добиться результата у неё не получилось.

— Верно, — кивнул я, наконец, заметив кое-что особенное в карте. Как только диадема оказалась лежащей на ней, нити заклятия, вплетённые в карту, начали пытаться опутать диадему. — Ты хочешь, чтобы я перетащил кусок души Тома из диадемы в карту?

— Да, — тихо согласилась Кларисса. — Как только его душа окажется в карте, то сама карта станет крестражем и покажет, где находятся остальные куски его души. Уничтожив сначала неживые предметы, мы будет точно знать, где находится сам Волдеморт и его змея, а затем избавимся и от карты.

— Неживые предметы можно уничтожить, не жалея их, как же быть с живыми? — несмотря на заклятия, наложенные на комнату, мне казалось, что стоны и крики сумасшедших волшебников все равно витали по комнате.

— Живых нужно убить, — холодно заметила Клэр. Её слова повисли в воздухе, оседая в моем сознании тонкой пылью. Убить. Значит, если бы дементор тогда не высосал мою душу, то и со мной нужно было бы поступить так же. Убить одного, чтобы умер другой.

— Почему ты думаешь, что у меня получится? Я ведь больше с ним ничем не связан, — во мне не было страха или отвращения к предстоящему, во мне было что-то чужое в этот момент. Какое-то искреннее беспокойство, где-то на самых задворках моей маленькой души.

— Это получится у любого волшебника, знающего заклятие, — Кларисса внимательно наблюдала за мной и, мне кажется, что-то в этот момент во мне она видела впервые. — Ты не создаёшь свой крестраж, ты лишь перемещаешь чужую душу из одного сосуда в другой. К тому же, Гарри, Волдеморт — это твоё проклятие, ты не избавишься от него, пока не начнёшь борьбу.

Я знал заклятие, оно довольно просто, так что, направив волшебную палочку на диадему, я чётко произнёс это слово, наблюдая за тем, как серый луч заклятия проник в изящное ювелирное украшение. Душа, освобождённая от золотой плоти, попыталась высвободиться, но нити заклятия, наложенные на карту, перехватили её, вплетая в свою основу. Множество тонких и сложных заклятий, наложенных на карту, чтобы она смогла показать всю Англию в мельчайших подробностях, задрожали от воздействия инородного чужого клочка души. Заклятия теряли свой золотистый цвет, будто заражённые смертельной болезнью, они чернели, опутывая определённые точки на карте. Пять пульсирующих кровавых точек на испещрённых черным венах карты. Три точки были неподвижны, две двигались.

— Что же, теперь мы можем быть абсолютно уверены в том, что Белла не перепрятала отданный ей крестраж, и он остался в Гринготтсе, — выдохнула Кларисса, заметив известный ей адрес.

— Не думаю, что гоблины отдадут нам его, — заворожённо наблюдая за тем, как пульсировали черные дорожки вен от одного крестража к другому, заметил я.

— Я думаю, уже вечером Сириус принесёт нам его, — отмахнулась Клэр, увеличив масштаб карты в том месте, где были остальные неодушевлённые крестражи.

— Ты думаешь, что гоблины так легко отдадут находящемуся в бегах, выдающему себя за другого человека, родственнику сумасшедшей фанатки Тёмного лорда что-то из её ячейки? — мой вопрос был пропитан сарказмом и недоверием.

— Для гоблинов не так уж и важно, в розыске ты или нет, главное, чтобы счета были не описаны министерством. До счетов Блэков министерство сможет добраться лишь в том случае, если умрут Малфои и Лестрейнджи, Сириуса объявят официально мёртвым, а тебя — сумасшедшим. Но даже в таком невозможном случае все эти счета перейдут в управление Патрика, а значит, и его детей. Счета вейловских семей гоблины не выдают никаким министерствам. Все же иногда полезно быть магическими существами, статус которых ущемляют в правах, — иронично фыркнула Кларисса.

Отправив крестному послание с патронусом, мы с Клариссой определили точные координаты двух домов, в которых должны были находиться кольцо и подвеска. О передвижениях живых мы предпочитали пока не думать.

— Все же ты выбрала довольно мерзкое местечко для своего кабинета, — радостно сообщил нам Сириус, зайдя в комнату. Мы с Клэр настолько увлеклись своими вычислениями, что даже не заметили, когда пришёл Сириус, пока он не подал голос.

— Дьявол! — напуганная его внезапным появлением, Клэр смахнула со стола диадему.

— Спасибо, дорогая, до столь значимой персоны в магическом мире меня ещё ни разу не возводили, — картинно поклонившись, дурачился крестный. — Так что вам удалось выяснить?

Взглянув на карту, Сириус присвистнул. Заворожённый происходящим на карте, крестный хотел было дотронуться до черных вен, как тут же получил по рукам от Клариссы. Обиженно потирая руки, он взглянул на наши расчёты с координатами.

— Зачем вы таким премудрым образом вычисляли, где находится фамильный особняк Блэков? Если хотите, я и так могу вам его показать, только сразу же предупрежу, что портрет моей матушки обольёт вас всевозможной словесной грязью, а ушат обычной на вас может вылить домовик.

— Смотри-ка, к ужину в нашем расположении будут три крестража Тома, два из которых нам принесёт Сириус, — фыркнула Кларисса, свернув карту и убрав в чемодан, в углу которого были вмонтированы камни, поглощающие магию. Задвинув чемодан в нишу, Клэр наложила на неё скрывающие чары, начав давать крестному подробные инструкции по поводу того, что он должен будет принести на ужин в дом Браунов.

Пожалуй, в эту минуту мы походили на шпионов, решающих, как лучше всего захватить власть в чужой стране. Договорившись о всех мелочах, мы разошлись по своим делам: Сириус отправился искать крестражи в собственном доме и в банковской ячейке сестры, а меня Клэр отправила домой. Пока крестный не пришёл на ужин, мне дали свободу действий, но эта свобода закончилась тем, что Эмбер схватила меня за руку и вытащила на улицу. Было довольно прохладно, но для прогулки не так уж и плохо.

— Говорят, ты жаловался на поведение Флер? — оживлённо спросила Эмбер, пока мы брели в парк.

— Не то чтобы жаловался, но порой она очень меня раздражает. И эта её свита из множества одуревших парней, — пожав плечами, ответил я.

— Но ведь тебе приятно её общество? — спросила сестра, бросив в воду озерка небольшой камушек, чтобы разбить тонкий лёд.

— Если она не проклинает меня и не сговаривается с Мерлином, чтобы обмануть, то с ней вполне можно общаться, — мой ответ, кажется, крайне развеселил Эмбер. Широко улыбнувшись, она взяла меня под руку, и мы направились в обратный путь.

— Но ведь она тебя нравится? — уже почти у самого дома, спросила сестра.

— Как именно я должен ответить, чтобы тебе понравился мой ответ, и ты перестала бы меня терроризировать? — мне пришла в голову странная мысль навестить Дурслей, так что закончить беседу с сестрой стоило так, чтобы потом она не подняла этот вопрос вновь.

— Честный, — пожав плечами, ответила Эмбер, выжидающе на меня посмотрев.

— Она довольно милая, — честно ответил я.

— Такая же милая, как я и Алиса? — этот допрос становился каким-то странным и явно не собирался заканчиваться.

— Нет, вы, несомненно, лучше, — я даже поставил крест на груди, подобно Эриде.

— Ну хорошо, не опаздывай к ужину, — забежав на крыльцо своего дома, радостно прокричала сестрёнка. Проследив за тем, как она скрылась за дверью дома, я развернулся в сторону дома Дурслей. Не думаю, что Кларисса или Патрик проинформировали их о том, что я стал участником магического турнира, и они не сильно переживают о том, как проходит моя жизнь в школе. Хотя иногда мне начинает казаться, что я слишком много думаю.

Я вышел на Тисовую улицу как раз к тому моменту, когда машина дяди Вернона припарковалась у дома номер четыре. Почти синхронно хлопнули двери, и вся семья Дурслей, забрав пакеты с покупками, направилась к дому. Они были такими обычными, что мне даже приятно было за ними наблюдать. В последнее время, мне вообще нравилось наблюдать за людьми, в этом было куда больше пользы, чем в книгах. В книгах нельзя прочесть обо всем, пожалуй, Трелони была в этом права. Заметив вмятину на задней двери дядиного автомобиля, я выправил её с помощью магии и повернул назад к дому Браунов. Кажется, незначительные поступки, направленные на то, чтобы сделать приятное близким людям называют заботой. Кажется, чаще всего я испытываю это чувство к Браунам, Гермионе, Луне и Флер.

Вернувшись домой после своей прогулки, я застал Эмбер висевшей на плечах высокого мужчины. Она заливисто хохотала, пока мужчина подпрыгивал и крутился на одном месте посреди их гостиной. Должно быть, такие пляски были чем-то обычным, так как Моргана в их сторону даже не смотрела.

— Меня не было дома всего полчаса, а она уже завела себе нового любимого рыцаря? — поинтересовался я, взглянув на усмехающегося Патрика.

— Гаспар её самый первый рыцарь, к тому же, он единственный, кто позволяет ей тянуть себя за уши, — спокойно ответил дядя на мой вопрос. — Мне кажется, это из-за того, что очарование Эмбер действует на него сильнее остальных, — уже намного тише добавил Патрик.

После всего услышанного мне понадобилось всего несколько секунд, чтобы опознать в этом весьма жизнерадостном великане всегда сдержанного и спокойного Делакура. Возможно, я должен был предположить такой вариант развития событий, но, если честно, меня больше интересовали крестражи, которые должен был принести Сириус, чем гости, которые могли прийти на семейный ужин в дом Браунов. Теперь, кажется, разговора о всевозможных слухах, распускаемых Ритой Скитер, в этот вечер мне было не суждено избежать.

— А вот и мы! — радостно воскликнула Кларисса, выпорхнув из зелёного колдовского пламени камина. Следом за ней вышел весьма довольный крестный с сумкой через плечо. — Гаспар, не позволяй Эмбер так над собой издеваться, ты же министр самой Франции, а не простой болванчик.

Довольно колкое замечание Клариссы оказалось совершенно бессмысленным: стоило Эмбер шепнуть что-то на ухо своему дядюшке, и они вместе довольно