Пусть на твоих неведомых дорожках

ВСЕГДА СТОИТ СЕМИВЕДЕРНЫЙ ШТОФ!..

ЭКСЛИБРИС

 

Об экслибрисе любители-энтузиасты сказали уже немало. Это экзо­тическое хобби обретает своих сторонников па всех континентах, исклю­чая разве что Антарктиду!.. В свое время дань книжному знаку отдали и Дюрер, и уважаемые Ьенуа, Сомов, Билибин. Книги и свитки метили и фараоны, и императоры, и монашествующая братия.

Экслибрис в XX веке развивался, как разновидность всех мыслимых течений графики, отражая и впитывая в себя нашу переменчивую дейст­вительность — бытие.

В настоящее время закономерно говорить о Петербургской школе графики, некоторые представители которой, составляющие бомондец, яв­ляются и моими собутыльниками, активно творящими историю.

Графический Питер, числом до двадцати человек, осуществляет экспа­нсию русского искусства на просторы матушки Европы. Старушка кор­мит некоторых из них изрядным куском хлеба с маслом и сервелатом.

Слава Богу, рухнули всякого рода железные занавески, активно воз­водимые кокардоносными умельцами нашего недавнего красноперого братства. Вот бы и почте заработать прилично, вот бы возможность спо­койно контактировать на запад, минуя препоны!..

Вот бы России встать до европонимания отечественного искусства!..

Европа и тут впереди нас — им надо, а нам нет!..

Книжная метка — суть владельца, графическая искра художника. Ее ли отбросить коллекционные кульбиты, то остается замечательная (бирюлька на бумажке, зачастую шедевр. Только вглядитесь!..

Демократизм и энциклопедичность экслибриса еще не вполне оценены отечественными музеями. Здесь их реально опережают библиотеки — на­ши уважаемые Публички!..

Экслибрис недорог и гениален по своей сути. В нем пет анонима. Се объект бесконечного поиска и исследования. Это мир автора, это мир владельца.

Экслибрису суждена вечная жизнь в мире искусства и в мире люби­теля книги. В грядущие века он, естественно, трансформируется в иные модерновые формы, но добрая старая графика, — эта патина искусства, — всегда останется в цене!

Так что берегите, собирайте и культивируйте экслибрис — он золотые плоды принесет «в ваши Души и в Души ваших потомков»!

Домашние же книжные собрания реально метить наидешевейшими формами графики, не потерявшими своей функциональной сути. Совре­менная техника предоставляет шикарные возможности для этого!

Заказывая визитку, закажите экслибрис. Не поленитесь, приклейте его на свою настольную книгу, и тогда Ваш внук не снесет ее в «Букинист» — ему будет стыдно!..

За сим и дедов вспомянет, — добром!..

 

СЕ РУСЬ.

Я ГЛЯЖУ ЗА ОКНО,

А НА СЕРДЦЕ ТЕМНО…

ХУТОРОК

 

Мне не нужно столичных огней,

Мне не нужно друзей и цепей, —

Я хотел бы прожить в хуторке,

Чтоб с душою своей налегке...

 

Мне бы землю родную пахать,

Чтобы рядом отец был и мать.

Мне бы песни привольные петь,

Да женой молодою владеть!..

 

Мне б коня вороного иметь, —

Я бы выбросил из дому плеть!..

Где ж ты мой, голубой хуторок? —

Мой последний и первый порог.

 

Сланцы

Выскатка

 

О РОДИНЕ

 

«Я стал тобой, земля моя!» — изрек Анатолий Шабанов, сходя в мир иной... И он прав!

***

Любить и знать свою землю исконно надо! Любить и знать в себе!

Первые серьезные уроки землепаломничества дал нам Евгений Калядин из Нарвы. Этот моряк-подвижник устраивал окрестным пацанам шлюпочные экскурсии-походы на Россонь-протоку, Чудо-озеро и еще много куда. В устье Наровы мы выискивали квадратные кованые корабельные гвозди псковских и ганзейских купцов, да послепетровские пятаки. У Медной Нарвы дружно выгребали супротив неимоверной быстрины.

Какая у нас была поэзия в самой топонимике — Ранна-Пунгерья, Алаыэ, Эймайыги!.. — Теперь, впрочем, не у нас!..

Впервой тогда же я увидел древний тенистый Тарту, с голыми статуями на фасаде университета, а в отчем Пскове изведал нехорошей воды, — 3 дня затем животом мучился! — Не всяк родник свят!

В наше теперешнее лихолетье большая родина стала значительно недоступнее некоторым из нас, — это и понятно. Однако, малая, — вот она! Под боком! Дай Бог, перевалит тебе за 40, и обретешь ее! Главное, — кое-что уже знать к тому времени, — благо, инфо предостаточно, — не ленись!

Кто-то изучает родной край из окна авто, кто-то проплывая водами Плюссы, кто-то шествуя окрест и около.

Замечательные неповторимые ландшафты у нас есть в районе озера Долгого от Заручья и до Зажупанья. Они, воистину, не хуже Ямских Гдовских ложбин! Несказанные ощущения испытывает путешественник, проходя короткою, ныне заросшею уже булыжницей, до затерянной у речной кручи пещерки с источником. Злая рука порушила на нашей памяти и своды ее, и часовню над входом. Всяк примерит свой след на вещем камне в реке, — авось подойдет!

Замечательный некогда храм Успения пресвятой Богородицы с украденными червонно-золотыми звездами шатров ныне едва-едва белеет из-за разросшихся деревьев.

А кто скажет теперь о судьбе первейшей Святыни Доложска, иконе, украшенной однофамилицею прадеда моего помещицей Прасковьей Мордвиновой? Двадцать футов серебрянно-золотой ризы было на ней!

На пути к верхней горловине Долгого лежит замечательный остров Любви.

 

………………………….

На нем двойные дерева

Сплетают судорожно руки,

И их несказанные муки

Несет глумливая молва...

…………………………..

 

В близлежащих Зажупанье и Федоровом Поле есть храм, никак не обозначенный на современных картах. Он и поруган, и забыт. Единственный каменный архаичный крест на погосте ныне исчез. Прихрамовый склеп вскрыт, — кощунство и позор современных мародеров!

Много наши предки думали о поставлении Святынь — их всегда было издалека видно! Каждый думал о Господе — «от князей до смерда». Представьте себе в нормальном состоянии Старопольский столп или Ложголовскую реликвию! Сказывают от нее аж до Чирковиц видать!

Бедная-бедная старина наша! Нищие и убогие мы! До 20 тыс. человек с оркестрами и фейерверками съехались в 1865 г. на освящение храма в Доложск, а мы всем миром часовню размером с баню не осилим!

О чем можно просить Баскиных, коли души наши пусты? Что может нам изобразить Глазунов, если былую академическую работу, иконостас из Ложголова, не уберегли, — умыкнули районные власти в 1965 году?!

Ах, уж, эти власти!.. Ох, уж, эти мы!..

Кстати, Ложголово, замечательное во многих отношениях село, не отмеченное к «охранным мероприятиям»!.. (Почему?!).

Кроме храма и реанимированной часовни, здесь особенное от других мест отношение к кладбищу, и здесь несколько другое местечковое его устройство. Во-первых, — «французская» планомерность (разбивка на ряды); во-вторых, — отличная сохранность родовых мест в виде невысоких гряд-насыпей без оград (!) до 20 метров длиной и о тринадцати крестах от 19 в. до нашего времени; в-третьих, — наличие у алтаря храма архаического креста до 170 см высотой, очевидно, из утраченной ныне часовни Великомученика Георгия, насчет которого есть некая местная легенда; и в-четвертых, — свободно прислоненный к дереву плитняковый крест местного производства 1833 (!) года, который может стать достоянием отечественного музея!

Впрочем, о музее дело спорное, — крест уже отстоял 160 лет на сво­ем месте! Но уж больно хорош!..

Другие уникумы, вообще нигде больше не встречаются! В селе сохранились около 3 надомных табличек начала вока (!), 2 из них на стекле (!), исполненные сусальным золотом (!) Причем, одна — в идеальном состоянии! (1918 года на доме 2 (!) Елиссева).

Кроме того, следует отметить сросшееся 4-х ствольное осиновое дерево возле одной из усадеб диаметром более 1,5 метров!.. — истинный исполин-рекордсмен у нас, более Дед-дуба в с. Сижно. посаженного, очевидно, одновременно с постройкой храма Архангела Михаила!

Люблю пройтись вблизи Сиженки, парком и по утраченному кладбищу. На памятнике четы Барановых можно прочесть фамилию мастера на «Разстанной № 13, СПБ». Здесь же вросший в землю крест старой архаики из гранита (1838), а так же известковые плиты.

По существующим проектам реставрации храм не восстанавливается, — это, вообще-то, государственное преступление! — Кто за это ответит?..

Единственный, поддерживаемый в должном состоянии в течение всего безбожного периода храм находится в с. Козья Гора (бывшая Красная (!) Гора). Прискорбно, но он много раз грабился и государственными, и уголовными преступниками!

Захоронения игуменьи (поскольку, здесь в начале века был женский монастырь), ее родителей (наших состоятельных земляков, деятельно помогавших сестрам спасаться) и монахинь были осквернены, а останки их были вынесены из приалтарной часовни и преданы земле рядом с нею. Место сие ныне сиротливо и пусто, — село, за исключением малого, истреблено, кладбище изгажено, приход нищ и заражен ядом безбожия.

О. Николай смиренно извещает о небогобоязненных соседях и, сказывают, готовится в монашество...

Нелегка жизнь, нелегка она и теперь. Однако, кто-то умудряется созидать в самое лихолетье перемен! Отрадно видеть, когда согласно старых фото и чертежей возводятся уничтоженные уникумы, — будь то башни и стены крепости на Нарове, будь то храмы. В нашем регионе можно на четырех примерах убедиться в силе человеческого духа. Три города уже взялись за храмовое строительство — Ямбург, Ивангород, Гдов. У нас это, очевидно, сложное. Вдвойне сложнее сельским подвижникам! — Ранее строили миром, государством и промыслом Божиим, а ныне Христа ради! Поэтому и трагична судьба наших «строительств»...

От былого величия осталось немногое. Наибольшая сохранность церковного убранства в церкви, что в с. Каменный Конец. Здесь во всей красе стоят 3 многорядных «родных» иконостаса. Не все еще оклады ободраны «для нужд оголодавшего населения». Там, на кладбище, интересны нигде не встречающиеся намогильные столбцы из грубо обработанного гранита, явно местного производства.

Безусловно — исторической Святыней считается комплекс бывшего имения графов Коновницыных — Кярово. Все, что осталось нам, — это сторожка, домик на отлете, храм, некрополь и одичалый парк. Здесь недавно еще — в 90 г. — служил священником нынешний иеромонах — поэт Роман, подвязающийся ныне в скиту Ветрово, от нас недалече. Место на Черме в 6 км от Гдова уникально сохранилось, т.к. могилу героя войны 1812 года и отца декабристов порушить рука атеиста не поднялась, а проще, — приказа не было!

 

 

Там же, на сельском кладбище, в тени деревьев и в окружении ти­повых намогильных изысков стоит 2-х метровый параллелепипед гранита, венчаемый каменной урной, весящий более 5 тонн. Другой монумент (Петру Гавриловичу Коновницыну) уникален и по технологии, и по сохранности. Рядом находятся места упокоения дворян Еврейновых и других окрестных земледельцев.

Кстати, самое замечательное в округе архитектурно-художественное кладбищенское сооружение находится в Ямбурге-Кингисеппе. Здесь ввиду развалин нагорной кладбищенской церкви возведен величественный склеп в виде 3-х метровой ступени из плитняка, венчаемой смотровой площадкой и металлической ажурнейшей работы часовенкой с куполком. Внутри нее крылатый мраморный ангел в человеческий рост у траурной античной колонны. Склеп опустошен.

***

Современное Российское краеведение переживает свой очередной упадок. Отечественная история однобоко и неравномерно освещалась, начиная отсчет с 1917 года, что в корне неправильно. Трудно разобраться в перипетиях 20 века у нас в регионе, но можно. То немногое, что сохранилось, безусловно, имеет животрепещущий насущный интерес неленивой душе. Все встречающееся на путях-дорогах Гдовщины (а мы именно Гдовщина), упомянуть невозможно. Важно уметь прослеживать на натуре причинно-следственную связь реального объекта, памятника, места. Тогда и рассыпавшиеся глыбы взорванного храма скажут вам многое, как старые добрые друзья.

Путешествовать-ходить по родному краю, безусловно, надо. Важно, не только осматривать ухоженное Михайловское или Псково-Печеры, центр Суздаля или Лавру. Важно заглянуть в сторону от проторенных туристических маршрутов, и тогда вы увидите нашу неподписанную с осыпавшейся штукатуркой историю, поднимете из праха храма печально известного Пенина лепестки сусального золота, узнаете, кто приложил руки и средства на его сооружение, прочтете имена, прежде звучавшие у нас в округе!..

 

Многострадальная моя земля! Как бы ни стремились отринуть нас от тебя, — не выйдет! Мы здесь, с тобой, — из тебя вышли, в тебя и уйдем!..

 

«Вот и все...»*

 

*Эпитафия на кладбище в сланцевской Сосновке.

 

 

 

Над могилою Есенина

Льют, да льют дожди осенние...

Над могилою Есенина

Не распахано, не сеяно!..

 

Над могилой батьки Сталина

Даже рюмки не поставлено!..

Даже не кружатся вороны, —

Только ветер на все стороны!..

 

Над моею над могилою

Смерть с усмешкой косорылою,

Да на память кол осиновый,

Да весною куст малиновый!..

 

Вы, поэты убиенные,

Да Иуды вдохновенные, —

Всех на кладбище российское

Приведет тропа Марксистская!.

 

Запалим свечу без копоти, —

Помянем кого ни попади!..

Помянем, кого помянется, —

Душа-сердце не обманется!..

 

Над могилою Есенина

Не распахано, не сеяно!..

Не твори кумира в мраморе!..

Не езжай, Сережа, за море!..