Практические и семинарские занятия – 4 часа.

Занятие 2.1.

Решение задач. Сравнительный анализ нормативных актов. Составление плана-конспекта.

Отрабатываемые вопросы.

Понятие, содержание и современные проблемы процесса доказывания. Элементы процесса доказывания: собирание, проверка, оценка, реализация доказательств.

Проблемы собирания доказательств. Способы собирания доказательств. Основания (фактические и юридические) производства следственных действий. Особенности участия отдельных субъектов в следственных действиях. Особенности производства отдельных следственных действий. Проблемы законодательного регулирования иных способов собирания доказательств (истребования и представления). Собирание доказательств в судебном производстве. Практика собирания доказательств.

Проверка доказательств. Субъекты проверки доказательств. Способы проверки доказательств.

 

Занятие 2.2.

Решение задач. Сравнительный анализ нормативных актов. Составление плана-конспекта.

Отрабатываемые вопросы.

Понятие, содержание и современные проблемы процесса доказывания. Элементы процесса доказывания: собирание, проверка, оценка, реализация доказательств.

Проблемы собирания доказательств. Способы собирания доказательств. Основания (фактические и юридические) производства следственных действий. Особенности участия отдельных субъектов в следственных действиях. Особенности производства отдельных следственных действий. Проблемы законодательного регулирования иных способов собирания доказательств (истребования и представления). Собирание доказательств в судебном производстве. Практика собирания доказательств.

Проверка доказательств. Субъекты проверки доказательств. Способы проверки доказательств.

 

Рубежная аттестация – защита эссе.

Управление самостоятельной работой студента.

консультации по вопросам освоения основных дидактических единиц данного модуля, консультация по индивидуальной работе, консультации по подготовке эссе.

 

Модуль III. Проблемные вопросы оценки и использования доказательств в уголовном судопроизводстве

Теоретические занятия (лекции) – 0,5 час.

Лекция 3.

Проблемная лекция – 0,5 час.

Вопросы лекции:

1. Оценка доказательств как мыслительный процесс. Понятие и значение оценки доказательств. Принцип свободы оценки доказательств. Роль внутреннего убеждения должностных лиц, управомоченных осуществлять уголовно-процессуальную деятельность, в оценке доказательств. Значение закона и совести в оценке доказательств. Правила оценки доказательств. Проблемы оценки относимости, допустимости, достоверности и достаточности доказательств. Институт недопустимых доказательств. Проблемные вопросы признания доказательств недопустимыми. Теория «асимметрии» доказательств. Особенности оценки доказательств в досудебном и судебном производстве.

2. Понятие и значение реализации доказательств как элемента процесса доказывания. Необходимость принятия решения по итогам доказывания – особенность уголовно-процессуального доказывания. Процессуальные решения.

Оценка относимости и достоверности доказательств.

Свойство относимости доказательств состоит в их объективной связи с исследуемыми обстоятельствами дела. Суть правила об относимости – в ограничении пределов доказывания рядом существенных для разрешения дела обстоятельств (ст. 73 УПК). Вывод об относимости или неотносимости доказательства является результатом сопоставления содержания рассматриваемого доказательства с обстоятельствами, подлежащими доказыванию. Относимость – это пригодность доказательства для установления имеющих значение для дела обстоятельств по его содержанию.

Относимыми будут те доказательства, с помощью которых устанавливаются наличие или отсутствие:

1) оснований для возбуждения уголовного дела;

2) обстоятельств, указанных в ст. 73 УПК РФ;

3) доказательственных (промежуточных) фактов;

4) иных обстоятельств, имеющих значение для дела (основания для избрания меры пресечения, производства выемки, обыска и т.д.).

В первую очередь оценивается именно относимость доказательства, так как они изначально должны служить установлению обстоятельств предмета доказывания (ч. 1 ст. 74 УПК РФ).

Представление об относимости или неотносимости конкретного доказательства может меняться по мере движения уголовного дела: ранее считавшиеся неотносящимися к делу сведения в последующем могут быть признаны относимыми и наоборот.

Отсюда следует ряд важнейших правил, которыми должен руководствоваться следователь, дознаватель, давая первоначальную оценку доказательства с точки зрения относимости и решая вопрос о приобщении их к делу:

1) при собирании доказательств лучше их «перебрать», чем «недобрать». Это вовсе не означает, что, например, нужно изымать и приобщать все, что обнаружено при ОМП. Однако если следователь сомневается, относится или не относится конкретный предмет или документ к делу, лучше его изъять и приобщить к делу;

2) если доказательство приобщено к делу, оно остается в деле, если даже впоследствии это доказательство признают неотносимым.

Важнейшим условием вынесения правильного процессуального решения является наличие достоверных доказательств. Ответить на вопрос о достоверности доказательств можно лишь в результате тщательного и всестороннего изучения в совокупности источника полученных сведений и всего хода формирования доказательства.

Достоверность доказательств устанавливается путем оценки:

1) источника получения доказательств, где учитываются:

а) возрастные, иные физические и психические особенности свидетеля;

б) заинтересованность источника доказательственной информации в представлении достоверной, либо ложной информации;

в) искаженное восприятие – заблуждение;

2) сведений, содержащихся в доказательстве:

а) их внутренняя согласованность;

б) согласованность с другими доказательствами.

 

Оценка допустимости доказательств.

Основной закон Российского государства (ч. 2 ст. 50) запрещает использование доказательств, полученных с нарушением федерального закона. В зарубежных странах их называют «плоды отравленного дерева». Стремление на уровне Конституции максимально защитить неотделимое от сущности доказательства свойство допустимости создает несомненную гарантию прав личности, вовлеченной в сферу уголовного процесса, обеспечивает отчасти связанное с допустимостью свойство достоверности.

Законодатель придает особое значение допустимости доказательств по сравнению с остальными свойствами. Именно ему в УПК РФ уделяется наибольшее внимание.

Согласно ч. 3 ст. 7 УПК нарушение норм УПК судом, прокурором, следователем, органом дознания или дознавателем в ходе уголовного судопроизводства влечет за собой признание недопустимыми полученных таким путем доказательств.

Допустимость – свойство доказательств, под которым понимается соответствие доказательства требованиям процессуального закона, определяющим источник, условия, способы получения и закрепления фактических данных об обстоятельствах дела.

Статья 75 УПК является нормативной основой, устанавливающей так называемые «правило об исключении», либо «санкцию ничтожности» доказательств. Недопустимыми доказательства признаются путем исключения их из полученной совокупности доказательств. В ч. 2 ст. 75 УПК содержится перечень доказательств, являющихся недопустимыми. При этом указанный перечень не является «закрытым».

Для раскрытия недопустимости «иных доказательств, полученных с нарушением требований Кодекса» можно воспользоваться Постановлением Пленума Верховного Суда РФ от 31 октября 1995 г. № 8 «О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия»^[14], с учетом того, что должны быть нарушены именно требования УПК, а не других законов.

Пленум ВС РФ в постановлении № 8 от 31 октября 1995 г. разъяснил отдельные вопросы применения норм Конституции при расследовании и разрешении уголовных дел, в том числе в п.16 определил доказательства, которые должны признаваться полученными с нарушением закона.

Недопустимыми признаются доказательства, если они получены и закреплены:

1) с нарушением конституционных прав человека и гражданина;

2) с нарушением процессуального порядка;

3) ненадлежащим лицом или органом;

4) действиями, не установленными процессуальными нормами.

Исходя из анализа данных положений к недопустимым доказательствам должны относится:

1) показания супруга и близких родственников обвиняемого без разъяснения им права хранить молчание и не свидетельствовать против него (ст. 51 Конституции);

2) показания обвиняемого и других участников, полученные путем насилия, угроз и иных незаконных мер; показания подозреваемого или обвиняемого при нарушении права на защиту (не разъяснены права, без защитника и т.п.); показания свидетеля без участия педагога или переводчика, когда закон этого требует; показания лиц и протоколы следственных действий до возбуждения уголовного дела (за исключением предусмотренных ч. 4 ст. 146 УПК РФ) и т.п.;

3) доказательства полученные лицом, не принявшим дело к производству; сотрудником органа дознания без поручения начальника органа дознания; при производстве расследования дела не своей подследственности и т.п.;

4) использование полиграфа, гипноза, экстрасенсорных способностей и т.п.

Согласно п. 3 ч. 2 ст. 75 и исходя из буквального толкования закона, любое нарушение требований УПК может стать основанием для признания полученных доказательств недопустимыми. Кодекс не устанавливает градацию нарушений требований закона по значимости (существенное или несущественное нарушение), не различает их по форме и содержанию. Однако в литературе высказывается позиция, согласно которой не все доказательства, полученные с нарушением требований УПК, следует признавать недопустимыми.

Не все нарушения условий допустимости равносильны по значимости. Неразъяснение и несоблюдение права обвиняемого на защиту нельзя поставить в один ряд с технической погрешностью при оформлении протокола допроса. Очевидно, что разные по степени нарушения закона при допросе обвиняемого и оформлении его результатов должны влечь разные последствия.

Однако в УПК РФ ничего не сказано о характере таких нарушений, причем не используется и оценочный термин «любые нарушения». Поэтому, особенно практических работников, волнует вопрос: правомерно ли оценивать достоверность доказательств в связи с незначительными, несущественными отступлениями от закона, порой вызванными объективными обстоятельствами. Императивный характер требований закона не позволяет им вдаваться в оценку того или иного нарушения, допущенного при производстве по делу. Это означает, что для признания доказательств недопустимыми достаточно констатации факта их получения или закрепления с нарушением требований закона. Предполагается, что речь идет о любом нарушении закона. Иначе говоря, оценка качества доказательства в связи с характером допущенного нарушения закона исключается.

Несомненно, что формальные предписания закона должны соблюдаться. Однако судьи видят, что образовательный уровень и профессиональные качества целого ряда сотрудников следственных аппаратов, к сожалению, весьма низок. Даже посредственный защитник способен установить множество пробелов и недочетов, касающихся собирания и процессуального закрепления доказательств практически по любому делу.

Вместе с тем, судьи отмечают еще одну существенную сторону рассматриваемой проблемы. Объективная способность каждого доказательства устанавливать значимые для дела обстоятельства во многом определяется рядом важнейших формальных требований, предъявляемых законом к собиранию и закреплению доказательств. Однако на практике далеко не все формальные предписания закона объективно влияют на качество доказательств и их достоверность, поскольку имеют иное назначение. В связи с этим высказывается мнение о правомерности учитывать характер допущенного нарушения формальных требований закона и оценивать его объективное влияние на достоверность доказательства. Такое мнение представляется весьма продуктивным. Да и сами судьи говорят, что в практической деятельности они вынуждены поступать подобным образом. Однако необходимо учитывать, что в основе уголовно-процессуального права лежит разрешительный метод правового регулирования, в соответствии с которым его формальные предписания нельзя подменять хотя и рациональными, но не нашедшими закрепления в законе положениями, а также собственным усмотрением судей.

Следует отметить отсутствие единства научных взглядов не только на классификацию нарушений, но и как таковую возможность использования доказательств, полученных с нарушением закона.

Прежде всего, нужно отметить два взаимоисключающих подхода. И.И. Мухин, В.М. Савицкий, А. Лобанов считают недопустимым использование доказательства, полученного с нарушением, независимо от характера такового[15]. Ущербные доказательства – не лучшая гарантия правосудного приговора, отравленное дерево принесет отравленные плоды.

Такая непримиримая позиция объясняется желанием видеть процедуру собирания доказательств свободной от любого рода нарушений, в то время как классификация нарушений приведет, по мнению В.М. Савицкого, к созданию «иерархии обязательности» норм в уголовном процессе. Бороться с нарушениями, считает автор, возможно «признанием никчемности, бесплодности затраченных усилий. Только так можно возродить, сохранить и приумножить у практических работников чувство величайшей ответственности за честь, здоровье и жизнь людей, оказавшихся в орбите правоохранительной деятельности»[16].

Такое стремление, безусловно, полезно, но практическое его воплощение привело бы к формализму. «Логическим продолжением подобных воззрений стало бы мнение о том, что лицо, совершившее преступление, которое расследовано ненадлежащим образом, не подлежит привлечению к уголовной ответственности», - считают С.Х. Нафиев, А.Л. Васин. Подобный подход, по мнению исследователей, имеет своей причиной гипертрофированное отношение к принципу состязательности [17].

М.Л. Якуб считает необходимым оценивать все доказательства по существу, независимо от нарушений, допущенных при получении. Автор, тем не менее, говорит о недопустимости доказательства, если процессуальные нарушения способны повлиять на достоверность доказательства[18].

Такой подход делает понятие допустимости излишним. Оценивая показания обвиняемого, полученные без переводчика, если обвиняемый нуждался в его услугах, либо с применением давления на обвиняемого, мы не в праве полученные сведения считать доказательством. Ущербность формы нарушает целостность сущности доказательства.

Однако не все процессуалисты придерживаются таких крайних суждений. Отмечая не только малопродуктивность, но и вредность формального подхода к исключению доказательств без учета характера нарушений, большинство авторов, исследующих вопрос допустимости доказательств, предлагают научную разработку и законодательное закрепление «ориентации на те основные критерии, которые позволили бы отличать формальные и незначительные отступления от требований закона от тех нарушений, которые приводят к утрате доказательством его юридической силы»[19].

Выработка исчерпывающего перечня существенных нарушений справедливо считается нецелесообразной.

В то же время, необходимо согласиться с Я.О. Мотовиловкером, который существенными называет нарушения, могущие повлечь отмену приговора, могут повлиять на вынесение законного и обоснованного приговора (например, нарушение права обвиняемого на защиту).

Позиция А.В. Смирнова и К.Б. Калиновского. Ученые полагают, что если УПК предусматривает средства и способы, с помощью которых можно нейтрализовать последствия нарушения отдельных его предписаний, доказав, что они не повлияли на соблюдение основных начал уголовного судопроизводства, то при успешном применении таких средств и способов уже нельзя сказать, что такое доказательство использовано для доказывания в нарушение закона. Так, например, непредупреждение свидетеля о его праве не давать показания против себя и своих близких, несомненно, является весьма серьезным процессуальным нарушением. Однако, если будет доказано (в том числе, и объяснениями самого свидетеля), что это никак не повлияло на добровольность данных им показаний, суд вправе признать полученные доказательства допустимыми. В этом случае допущенное процессуальное нарушение было нейтрализовано. Нарушения, поддающиеся подобному «излечению», следует считать опровержимыми, или устранимыми.

Теория «асимметрии доказательств». Своеобразную интерпретацию получил вопрос о возможности использования доказательств, полученных с нарушением закона в теории «ассиметрии доказательств». Она предполагает возможность использования доказательств, полученных с нарушением закона, по ходатайству стороны защиты (например, допущено нарушение процедуры опознания, но в протоколе записан категорический ответ потерпевшей о том, что среди предъявленных ей лиц нет человека, напавшего на нее). Таким образом, допустимость доказательства ставится в зависимость от того, используется ли оно для подтверждения виновности или невиновности. Смысл асимметрии применения правил допустимости доказательств состоит в различных правовых последствиях нарушений, допущенных при получении доказательств для стороны обвинения и стороны защиты.

Свое отражение теория нашла в проекте УПК РФ, предложенном рабочей группой Государственно-правового управления Президента РФ. В данном варианте проекта было предложено считать допустимым по ходатайству защиты, доказательство в отношении конкретного обвиняемого, полученное с нарушением закона. При этом допуск этих сведений не препятствует оспариванию его достоверности (ст. 148 Проекта).

Сторонники «ассиметрии» исходят из вопроса: должен ли обвиняемый страдать из-за ошибок, допущенных субъектами уголовного процесса, уполномоченными собирать доказательства?

В.М. Савицкий – один из сторонников «ассиметрии» в качестве одного аргумента приводит презумпцию невиновности: использование доказательств, полученных с нарушением закона, возможно для доказывания невиновности или меньшей виновности обвиняемого, «ибо эти доказательства не доказывают ничего нового, кроме того, что само по себе не требует никаких доказательств, - невиновности обвиняемого». Согласно ч. 3 ст. 14 УПК все сомнения в виновности обвиняемого толкуются в его пользу. Так, если следователь, дознаватель, суд получили оправдывающее обвиняемого доказательство с нарушением законного порядка, оно по ходатайству стороны защиты должно быть признано допустимым, ибо в любом случае порождает определенные сомнения в виновности обвиняемого.

Небезынтересно отметить, что американское доказательственное право знает теорию, которую можно рассматривать как противоположную «ассиметрии доказательств». Речь идет о концепции «добросовестного заблуждения»: доказательство, полученное с нарушением закона, будет считаться допустимым, если полицейский действовал в рамках «добросовестного заблуждения» по поводу правомерности своих действий. Примечательно, что в некоторых из решений Верховного Суда США эта концепция нашла подтверждение. Однако подобную деформацию правил допустимости вряд ли можно признать целесообразной. По сути, она выглядит как поощрение низкого профессионального уровня правоприменителя, на которого распространяется правило: незнание освобождает от ответственности.

Анализ ч. 1 ст. 75 и ст. 73 УПК позволяет сделать вывод о том, что доказательства, полученные с нарушением закона, нельзя использовать, в том числе, для доказывания обстоятельств, исключающих преступность и наказуемость деяния, а также могущих повлечь за собой освобождение от уголовной ответственности и наказания. Присутствие «ассиметрии», полагаем, нарушает равновесие процессуальных прав обвиняемого и потерпевшего, препятствует реализации принципа состязательности.