Литературные сказки. Сказки Пушкина. Сходства и разлиция лит. И народных сказок.

СКАЗОЧНЫЙ МИР А.С.ПУШКИНА.

XIX век русской литературы принес с собой удивительное явление: всистеме письменных литературных жанров прочное место заняла сказка,вплоть до последних десятилетий XVIII века туда не допускавшаяся. В от-личие от фольклорной, литературная сказка — творение авторское. Но,глубоко оригинальная, она учитывает законы устной художественной сло-весности. Фантастика в ней — сюжетообразующий фактор, важный крите-рий характеристики персонажей.Из всей литературы сказки первыми проникают к людям разных сосло-вий, и проникают рано, когда душа открыта всему высокому. В России ис-стари любили сказки. Но Александр Сергеевич Пушкин (1799-1837)''усилил народную песню и сказку блеском своего таланта'', оставив неиз-менными при этом ''их смысл и силу'' (М.Горький). Если Погорельский,Ершов, Аксаков — авторы преимущественно одной сказки, то Пушкинсоздал целый сказочный мир. Русская сказка — явление многовариантное,и в литературном наследии Пушкина есть примеры всех жанровых разно-

видностей сказки. Тем не менее, главное место в нем заняли сказки вол-шебные, создавшие Пушкину возможность открывать национальное в об-щечеловеческом, а в национальном — общечеловеческое.Популярный в европейском фольклоре сюжет ''мертвая царевна''(''Сказка о мертвой царевне и о семи богатырях'' Пушкина, 1833) восходитк мифу об умирающем и вновь воскресающем божестве, олицетворяющемрастительную природу. Под пером Пушкина-сказочника он приобретаетокраску национальную, наполняется деталями, характерными для леген-дарной эпохи средневековой Руси.В основу пушкинской ''Сказки о царе Салтане, о сыне его славном имогучем богатыре князе Гвидоне Салтановиче и о прекрасной царевнеЛебеди'' (1831) также положены литературные традиции, освященные вре-менем. Салтан и Гвидон — персонажи лубочной ''Сказки о Бове-королевиче''. Представляя собой переработку средневекового европейскоговолшебно-рыцарского романа, в России XIX века эта книга имела широкоехождение. Бабариха в ''Сказку о царе Салтане'', напротив, пришла из''Песни о дурне''. Подобные песни в XI-XVII веках пели русские скоморохи

— актеры, острословы, музыканты, исполнители сценок, дрессировщики,акробаты. Наряду с былинами, историческими и ирическими песнями, вXVIII веке скоморошины собрал и обработал некий Кирша Данилов (Ки-рилл Данилович). Он опубликовал их в 1804 году под названием ''Древние

российские стихотворения'', сделав достоянием широкой читательскойпублики. Вполне естественно, что и Пушкин, национальную устную лите-ратуру знавший не понаслышке, свои собственные сказочные образы соз-давал в народнопоэтическом духе. Безымянному фольклорному Островупо ассоциации с русскими заговорами он присваивает собственное имя

''Буян'', с определением ''буйный'' связывая представление о плодородии иактивной жизненной силе растительного мира (''буйный лес'', ''буйныетравы'').В сказках Пушкина ''о людях'' проблемы любви, жизни, смерти – глав-ная линия повествования. Из всех жанров литературы именно сказка дава-ла поэту возможность наиболее прямо и непосредственно выразить свой

идеал, свою собственную концепцию мира и человека. Автор размышляетв них о полноте человеческого существования, достигаемой, как ему пред-ставляется, не только в минуты счастья. Неотъемлемая часть земного пути- печали и беды, и человек обязан принять их достойно.По мнению поэта, мужчине природой назначено руководить и царство-вать. Удел женщины — быть женой и матерью. Потому Салтану (''Сказка оцаре Салтане'') не интересны девушки, ''весь крещеный мир'' жаждущиепоразить своим ткацким или поварским искусством. А вот речь третьей се-стры ему по душе: как и Салтан, она ищет простого человеческого счастья,

мечтает о семье, о любви, о детях. В беззащитной царице-матери сказоч-ник видит, в первую очередь, обыкновенную женщину. ''Горькойвдовицей'' стенает и ''вопит'' она день напролет: при живом муже лишиласьподдержки, и вот с сыном-младенцем брошена на произвол судьбы, в''бездну вод''. Зато ее сын — ребенок лишь до поры до времени. И не толь-ко потому, что по традиционной сказочной формуле ''растет не по дням, апо часам''. Когда Гвидон ''волну торопит'', он еще ''дитя'', или, по христиан-

ским представлениям, - ''ангел''. А молитва или заклинание доходчивее, ес-ли проистекает от безгрешного, чистого человека, почему море его и по-слушалось! Однако в момент освобождения царский наследник уже ''немальчик, но муж''. С легкостью применяет он свою недюжинную силу,чувствуя ответственность за слабую женщину, и добывает ''добрый ужин''способом, принятым у богатырей:

Истинный герой в изображении Пушкина действует, и, в подтвержде-ние мужской и княжеской доблести, по законам сказочного жанра, удо-стаивается целой страны во владения — такой, как чудесный город Гвидо-на.

Оригинальны образы героинь пушкинских сказок. Оказавшись в незна-комом месте, молодая царевна делает то, что в подобных случаях положе-Скромно и просто продолжает она себя держать и на пиру, устроенномбогатырями по случаю милой гостьи. Поведение ее столь естественно иорганично, что, по мнению Пушкина, характеризует русских женщин во-обще. Потому индивидуального имени нет также ни у ''обыкновенной'' ца-рицы в ''Сказке о царе Салтане'', ни у царицы-матери в ''Сказке о мертвой

царевне''. Даже собственное имя волшебницы — ''Лебедь'', вслед за народнопоэтическим ''лебедушка'', у Пушкина становится символическим. Оноолицетворяет в себе женскую чистоту, непорочность, гармонию: в русскихобрядовых (свадебных) песнях так называли девушек-невест, прекрасныхи внешне, и внутренне.Когда главное свое дело женщина выполняет хорошо — по достоинст-

ву и награда. Сына ''в аршин'' дает Бог Салтану и его жене (''Сказка о цареСалтане''). Царице-матери, которая ''ждет-пождет с утра до ночи'' своегосупруга из дальнего похода, ''в сочельник в самый, в ночь'' Бог дает дочь(''Сказка о мертвой царевне''). Ее дочь-царевну судьба тоже вознаграждает:за девическую скромность, за женскую кротость, за человеческую незло-бивость. Для характеристики своих героинь в подобных случаях поэт уме-ет найти и выразительный эпитет, и ''говорящий'' глагол, и меткое сравне-ние в духе народной песни: ''И царица над ребенком, / Как орлица надорленком'' (''Сказка о царе Салтане''). Когда же счастье женщины-матери и

супруги оказывается под угрозой, в интонациях повествователя пушкин-ских сказок появляются нотки тревоги.В произведениях поэта много массовых сцен. Народ у Пушкина крас-норечив и когда высказывается, и когда хранит молчание. Народныйвзгляд на вещи иногда представляется внешним: ''Ни ступить, ни молвитьне умеешь, / Насмешишь ты целое царство'' (''Сказка о рыбаке и рыбке'').

Но народное безмолвие может быть по-настоящему угрожающим (финал''Бориса Годунова''). Реакция большинства порой причиняет боль: ''Кто вглаза ему смеется, / Кто скорее отвернется'' (''Сказка о мертвой царевне'').И все-таки суд ''честного народа'' является праведным: ''Не садися не всвои сани!'' (''Сказка о рыбаке и рыбке''). ''Свет о белке правду бает''(''Сказка о царе Салтане''), — говорит поэт, подразумевая, что сила народа— в естественности исповедуемых им этических норм. Не зря же, любядругого, но, почти не имея надежды на воссоединение с ним, ''мертвая'' ца-ревна отказывается выйти замуж. Жениху дано слово, и оно нерушимо, даи не покупается счастье ценой несчастья других! Вот и могущественнаяЛебедь предостерегает Гвидона от неверного шага: ''Жена не рукавица: / Сбелой ручки не стряхнешь, / Да за пояс не заткнешь'' (''Сказка о цареСалтане''). Эту народную мудрость высоко ценил Пушкин. В сложныхнравственных ситуациях, случающихся не только в жизни сказочных геро-ев, но и в реальной действительности, истинно русский человек, тысячеле-тиями живший в коллективе, привык ''оглядываться'' на соседа, подметилпоэт. Поэтому молодая девушка в его сказке проявляет поистине женскуюмудрость. Она отказывает. Но отказ ее не обиден, потому что отвергаемыепризываются в советчики: ''Как мне быть? ведь я невеста?'' Такой поворотдела не может не вызвать ответного благородства, и ''честные молодцы'' оженитьбе больше ''не заикаются''. Таким образом, в сказках Пушкина вос-создается атмосфера идеальной национальной народной этики. Царицатерпеливо ждет мужа у окна и смотрит в поле ''с белой зори до ночи''. Ко-ролевич Елисей ''отправляется в дорогу, помолясь усердно богу''. Семеробратьев соблюдают обычай гостеприимства, определенными этикетнымиформулами ''вызывая'' незнакомца, посетившего их дом. Царевна-девушкадружно живет в тереме с богатырями: ''Им она не прекословит, / Не пере-чут ей они''. И т. д.Пушкин понимает, что нормы поведения и нравственности провереныжизнью не одного поколения людей, выработаны в результате длительноговзаимодействия человека с природой. Потому художественное простран-

ство сказок поэта неизменно включает в себя и природные стихии, и ду-ховный мир человека. В ''Сказке о мертвой царевне'' это поле, лес и дом.Герои ''Сказки о царе Салтане'' пребывают ''между моря и небес'': в бочкели, на торговом ли корабле, на чудесном ли острове князя Гвидона, на ма-терике ли, где расположены палаты царя Салтана. Своеобразие пушкин-ской сказочной концепции мира состоит в том, что без человека''блещущие'' в ''синем'' небе звезды и ''хлещущие'' в таком же ''синем'' мореволны казались бы холодными и бездушными! В свою очередь, основныесобытия человеческой жизни, горести и радости пушкинских героев сопря-гаются автором с природными процессами. Из животного мира возникаютв сказках Пушкина ''личины'' людей: злыми жабами глядят ткачиха с Бабарихой да с кривою поварихой. Из тайников природы на свет является не-чистая сила разного назначения: злой чародей-Коршун, колдун-звездочет, черт с чертенятами. Оттуда же являются и добрые сказочные чудеса. Золо-тая рыбка, золотой петушок, волшебное зеркальце – традиционные маги-ческие персонажи народных сказок. А вот белокаменный город на острове,поющая белка и необыкновенный морской ''дозор'' — плод воображениясамого Пушкина. О необыкновенном он умеет говорить серьезным и поройувлекательным тоном сказочника, верящего в чудеса своей сказки, а егогерои способны увидеть ''чудо наяву''.В русской литературе поэт едва ли не первым заговорил о чудесном како действительном. В ''Сказке о рыбаке и рыбке'' (1833) море и ''плоть отплоти'' его золотая рыбка — полноправные персонажи, живущие суверен-ной жизнью. В свою очередь, человеческие заимоотношения отражаютсяв движениях природной стихии: по мере усиления притязаний старухипушкинское море сначала ''слегка'' разыгралось; предостерегающе''помутилося'' оно в следующий раз; ''почернело'' и ''разразилось черноюбурей'' в финале. Самое Добро и Зло в произведениях поэта проистекает изпоступков людей. Так, в заключительной части ''Сказки о царе Салтане''завистницы жены Салтана едва не остались безнаказанными: ''разбежались по углам; / Их нашли насилу там''. Но осознание вины частью искупает содеянное, и злодейки во всем признались, ''повинились, разрыдались''. Дос-тойно повел себя и Салтан:Вот уж воистину: хочешь строить новую жизнь — не допускай наси-лия.В помощь человеку в волшебных сказках призывается магия. Но в немсамом, полагает Пушкин, заключено могущество еще большее. Вот, на-пример, порождение мирового Океана - ''не простая рыбка, золотая''. Каза-лось бы, должна быть всесильной. Но нет: пойманная в сети, вырванная изродной стихии, лишенная ее поддержки, становится вдруг беспомощной. ''Ровно тридцать лет и три года'' прожив на краю моря, пушкинский рыбакумеет это понять: беззащитностью, хотя и временной, волшебного сущест-ва в корыстных целях не пользуется. Не злоупотребляет, как его старуха,доверием другого: не безопасно переступать грань, за которой просьбапревращается в необоснованное требование, а жажда власти становитсяненасытной. Свободная морская стихия этого не потерпит, золотая рыбкавернет в изначальное состояние, разбитое корыто станет сигналом предос-

тережения.В общении с высшими силами разумнее идти по пути старика: услы-шав мольбу о помощи, отпустить рыбку в море без ''откупа''. Если знаешьцену дому, семье, родной земле, - можно ли требовать награду с того, кто''домой просится''?! Не переступи грани дозволенного (''не дерзни!''), бытьмилосердным (''смилуйся!'') – вот та заповедь, неукоснительность соблюдения которой обеспечивает праведное людское существование. Добро задобро - и тебе воздастся. Этот закон, по Пушкину, внятен всем: людям,животным, волшебникам. Всякое нарушение божеской нормы приводит кнеистовству темных сил, и в речи повествователя пушкинской сказки воз-никает опасливое сомнение: ''Черт ли сладит с бабой гневной?''. И в реаль-ной, и в условно-сказочной действительности негативные варианты разви-тия личности весьма вероятны. Утрата меры в жизненных притязаниях че-ловека ставит на грань безумия. О таких в народе говорят ''беленыобъелась'', значит, померкло сознание.''Милый идеал'' поэта другой: Женщина - чудо природы. Такое, как ца-ревна Лебедь. Или как та, что проще, но к главным эстетическим пред-ставлениям обычного читателя ближе: ''тихая'' царевна. Магией семьи вла-деет именно Женщина. Вступив в брак с мужчиной, равным ей по''могучеству'' физической или духовной силы, она делается похожей навсех женщин рода, не обязательно волшебниц: собственную мать, матьсвоего мужа. ''Дела в даль не отлагая'', поджидает ''приплода''. Живет-поживает с супругом в согласии и любви. А если суждено разлучиться смужем — обернет расставание во благо. Главное – не уставать совершен-ствоваться. Ведь истинная красота человека — в его нравственной сущно-сти, и гармония внешнего и внутреннего облика создается соответствую-щими ''привычками общежития''.Отличительной чертой человеческой и творческой натуры Пушкина-поэта был удивительный универсализм мировосприятия, стремление кгармонии всегда и во всем. У своих друзей и родных, литературных пред-шественников, себя самого ''прошлого'' он умел взять лучшее. Из ошибок— извлечь урок и идти дальше, преодолевая несовершенство свое и мира.Потому и как автор сказок Пушкин проявил себя не подражателем, а мощ-ным художником-творцом. В старую литературную схему он вливал новоесодержание: ''очеловечил'' героев.В волшебной устной сказке народному сказителю всегда удается пере-дать активное движение событий. В сказке пушкинской развитию сюжетаспособствуют не только действия волшебных сил (зеркальца, золотого яб-лочка, Солнца, Ветра, Месяца), но и реальные чувства и события (завистьмачехи, сострадание Чернавки, преданность Елисея). Важнейшим изобразительным средством непрерывности действия поэт сделал глаголы и дее-причастия, и прием стал открытием в литературно-сказочной поэтике. Так,встречу царевны с богатырями в ''Сказке о мертвой царевне'' он описываетв 22 строках, и почти в каждой из них есть глагол! В глагольной лексикепредстают у поэта-сказочника и движения человеческой души:В то же время, Пушкин мастерски пользуется и ретардацией - широкораспространенным в устной литературе приемом замедления повествова-ния через утроение эпизодов и повторение формул. Его сказки-поэмыстроятся на внезапно возникающих и столь же внезапно обрывающихсясценах, соединенных в единое повествование лирическими связками. Таксоздается в них особый пушкинский ритм. Перед читателем автор развора-чивает картины, несущие противоположную эмоциональную и содержа-тельную информацию. Например, в ''Сказке о мертвой царевне'' сценасмерти царицы сменяется сообщением о повторной женитьбе царя-вдовца;сцена любования новой жены царя собою перед зеркалом — упоминанием

о том, что царевна-падчерица уже невеста и т.д.Герой народной сказки — персонаж, созданный по закону широкогообобщения. Он каноничен и собирателен. Пушкин-сказочник действую-щих лиц своих произведений тоже наделяет постоянной чертой характера,но каждого — своей. Они не похожи один на другого. Мачеха у него зла,горделива, ''ломлива'', но красива и умна, что признается всеми (''молвой'').Красота царевны-сироты примечательна, но скромна, не столь пронзитель-на, как у Царевны-Лебеди, с ее ''блестящим'' под косой месяцем и''горящей'' во лбу звездой. Ее ум и красота — от доброты. Философскийсмысл любой сказки поэта, полагавшего, что красота души и есть истиннаякрасота человека, заключается в утверждении любви и добра как основымира. В Елисее, например, нет той богатырской удали, которой славен чу-до-ребенок Гвидон. Зато королевич - весь во власти всепоглощающейлюбви. Оба тоскуют по семейному счастью, трудятся над восстановлениемгармонии частного существования. Гвидон стремится привлечь к себе наостров отца с помощью диковинок, каких ''в свете нет''. Да и жену ему по-давай такую, чтоб ''не можно было глаз отвесть!'' А жених-королевич при

всей его душевной тонкости более терпелив и настойчив в поисках про-павшей невесты. Он может ''горько плакать'', но вновь и вновь будет бро-саться с призывом о помощи ко всем, вплоть до природных стихий, надкоторыми, в отличие от Гвидона, не властен. Любовь в пушкинских сказ-ках побеждает все. Даже пушкинский Поп, хотя и жаден, искренно любитжену и детей. А Балда, вопреки устоявшемуся в народной традиции отно-шению к нему как к глупцу и ''бестолочи'', не только обладает незауряд-ным умом, ловкостью и смекалкой, но способен вызвать симпатию у про- тивоположного пола. Как намекает на то Пушкин, поповна-то лишь о неми ''печалится''!В отличие от законов фольклорного искусства, в отношении к ЗлуПушкин не столь суров и категоричен. В представлениях народа идеяуничтожения противника имеет магический смысл, а у Пушкина действуетэтика гуманизма: все зло людского существования в мире презренно и об-речено на гибель. Исчезнут ненависть, корысть, зависть, тиранство и неиз-бежно восторжествует гармония.''Есть всегда что-то особенно благородное, кроткое, нежное, благо-уханное и грациозное во всяком чувстве Пушкина. <…> читая его творе-ния, можно превосходным образом воспитать в себе человека'' (В.Г. Бе-линский).