Заглавная страница Избранные статьи Случайная статья Познавательные статьи Новые добавления Обратная связь КАТЕГОРИИ: АрхеологияБиология Генетика География Информатика История Логика Маркетинг Математика Менеджмент Механика Педагогика Религия Социология Технологии Физика Философия Финансы Химия Экология ТОП 10 на сайте Приготовление дезинфицирующих растворов различной концентрацииТехника нижней прямой подачи мяча. Франко-прусская война (причины и последствия) Организация работы процедурного кабинета Смысловое и механическое запоминание, их место и роль в усвоении знаний Коммуникативные барьеры и пути их преодоления Обработка изделий медицинского назначения многократного применения Образцы текста публицистического стиля Четыре типа изменения баланса Задачи с ответами для Всероссийской олимпиады по праву Мы поможем в написании ваших работ! ЗНАЕТЕ ЛИ ВЫ?
Влияние общества на человека
Приготовление дезинфицирующих растворов различной концентрации Практические работы по географии для 6 класса Организация работы процедурного кабинета Изменения в неживой природе осенью Уборка процедурного кабинета Сольфеджио. Все правила по сольфеджио Балочные системы. Определение реакций опор и моментов защемления |
Welfare State вместо благотворительности?
На протяжении столетий благотворительность была одним из основных институтов общества, фактически осуществлявшая обеспечение социальной помощи (при этом ее роль не ограничивалась социальными функциями, но оказывала существенное влияние на формирование морального сознания). В XX столетии благотворительность теряет свои позиции, оставляя преимущество столь сильному контрагенту, как государство. Что выиграло и что проиграло общество, предоставив решение социальных проблем государству и минимизировав благотворительные практики? 7.1 Благотворительность в истории Благодеяние, дарение, жертвование как основа традиций филантропии в эпоху Античности Истоки филантропической деятельности уходят в глубь веков. В Античности наряду с формированием практик филантропической деятельности закладывались основы ее концептуальной интерпретации. Так, Аристотель трактует дарение как проявление добродетели, отмечает его практическое значение — во имя нужного дела. В «Никомаховой этике» он связывает филантропию с понятием дружбы, интересуясь не столько пышными публичными актами щедрости, сколько благожелательным и человечным отношением людей друг к другу, — это доступно всякому, кто хочет помочь хотя бы ближайшему кругу друзей и знакомых. Учитывая неизбежное неравенство между дарителем и получателем дара, Аристотель призывает дарителей действовать с оглядкой, не осыпать 225 Глава 7. Welfare State вместо благотворительности? своими щедротами первого встречного, правильно выбирая тех, кого они хотят облагодетельствовать, и наделяя их должными суммами в должное время1. Античные философы осознавали тот двусторонний характер, который имеет в любой культуре практика дарения. «Сенека в трактате «О благодеяниях» исследует природу доброхотного даяния и обсуждает этот «обычай, который сильнее всего связует человеческое общество»2. Он сожалеет о том, что люди не умеют ни дарить, ни принимать дары. Часто даритель неспособен выбрать среди тех, кому хочет помочь, достаточно ответственного человека, а иной раз ведет себя так, что внушает чувство неблагодарности даже самому достойному получателю дара. «Многих мы числим неблагодарными, — замечает он, — но куда чаще сами делаем людей таковыми: порой бываем не в меру строги, упрекая и требуя, порой — чересчур переменчивы и сами сожалеем о своих дарах, едва их совершив, а иногда брюзжим и раздуваем значение пустяков»3.
Сенека, Цицерон и более поздние философы-стоики расширили смысл понятия «филантропия». В их сочинениях о дарении и щедрости речь уже не ограничивается личными отношениями между конкретными людьми, характерными для ситуации со сбором средств в греческом полисе, — здесь фигурируют более широкие понятия естественного права и гражданства. Исследователи отмечают, что жертвователи в древности, как и современные филантропы, ожидали, что их деяния будут приносить пользу до скончания века и что потомки честно и рачительно распорядятся их щедрыми дарами. Тем не менее, как ни надеялись греки и римляне на вечное существование созданных ими учреждений, поначалу у них не было правовых институтов, способных обеспечить точное выполнение замысла жертвователя. Как правило, исполнение своей посмертной воли филантроп возлагал на надежное доверенное лицо или на нескольких близких друзей, которые, как предполагалось, будут неукоснительно следовать желаниям, выраженным в завещании. Эти друзья, когда придет время, укажут очередных наследников и преемников, препоручив им исполнение воли первого завещателя4. Со временем перед лицами или учреждениями, осуществлявшими благотворительную деятельность, встали два принци- 226 7.1. Благотворительность в истории пиальных вопроса, сохраняющих свое значение и в наши дни. Как законным образом оградить волю дарителя от искажений? Как эти учреждения могут гарантировать честное и ответственное использование их ресурсов при смене поколений? Во II в. до н. э. одно из простейших решений, которое могли принять греческие филантропы, выглядело так: капитал завещали полису или представлявшей его интересы группе лиц, входивших в состав городского правления. Иногда жертвователь мог настаивать на том, чтобы его воля была письменно зафиксирована в городских законах. Во время правления римского императора Нервы (96-98) городским властям на территории всей империи было даровано право принимать пожертвования от частных лиц, а при Адриане (117—138) было установлено, что выполнение воли дарителя, выраженной в завещании, обеспечивается в принудительном порядке законами государства. Однако римские суды не всегда были последовательны в этой области, и филантропам хотелось подкрепить это установление специальным императорским эдиктом, дополнительно ограждавшим завещанное имущество от злоупотреблений. В I в. до н. э. римские законы признали благотворительные объединения «постоянными субъектами права, не меняющимися со смертью физических лиц». Тогда же эти предшественники современных благотворительных ассоциаций (так называемые «фиктивные юридические лица») получили право принимать пожертвования по завещаниям. Тем самым был сделан важный шаг в развитии законодательства, регулирующего благотворительную деятельность.
Деятельность благотворительных учреждений в Средние века Христианство на многие столетия утвердило в народном сознании представление о том, что главный нравственный долг верующих — бескорыстное даяние (равно как и о том, что небо может вознаградить их за добродетель). Основной принцип, на который опирались в Средние века европейские благотворительные учреждения, — это христианское учение любви. Евангелия от Матфея и Луки придали филантропии «вертикальный» характер, устремили 227 Глава 7. Welfare State вместо благотворительности? ее к служению Богу, требуя от человека более самоотверженной любви к ближнему. Св. Матфей (25: 35-46) перечисляет шесть дел милосердия. Аврелий Августин и более поздние религиозные мыслители, развивавшие средневековое учение о спасении, несколько изменили и расширили этот перечень обязанностей: христианин должен был накормить алчущего, напоить жаждущего, приютить странника, одеть нагого, посетить больного, выкупить из тюрьмы узника и похоронить умершего. Основы, на которые в дальнейшем опирались средневековые благотворительные учреждения, сформировались прежде всего на востоке Европы. В сочинениях греческих отцов — Климента Александрийского, Василия Великого, Иоанна Златоуста — можно найти формулировки соответствующих обязанностей христианина. Иоанн Златоуст был убежден, что христианская любовь заключается не столько в самом акте раздачи денег или имущества, сколько в духе благочестия и сострадания. Василий Великий видел в богачах лишь распорядителей, призванных управлять своим достоянием. Некоторые деятели церкви, развивая этот тезис, утверждали, что все земные богатства принадлежат не людям, а Богу. Здесь следует отметить жившего в VI в. Юлиана Померия, епископа из Северной Африки, учившего, что богача можно оправдать лишь тогда, когда он использует в благотворительных целях все свое имущество за вычетом необходимого для удовлетворения простейших материальных потребностей его домашних5. Не менее влиятельными были учения западных отцов — св. Аврелия Августина, св. Амвросия, св. Иеронима, св. Григория Великого и других. Августин говорил, что нужда бедняков — оборотная сторона роскоши богачей. Амвросий настаивал в своих проповедях: «оскорбить бедняка ничуть не лучше, чем совершать убийство»6.
Институциональные и законодательные структуры, составившие костяк позднейших западноевропейских благотворительных учреждений, также оформились на востоке Римской империи в IV в. В 321 г. император Константин разрешил церкви принимать от частных лиц имущество по завещанию и тем самым стимулировал благотворительную деятельность. В 325 г. Никей-ский собор своим 70-м предписанием велел создавать во всех крупных городах дома призрения для больных и стариков, в результате были основаны многие благотворительные заведения. 228 7.1. Благотворительность в истории Императорская власть, со своей стороны, поощряла создание таких учреждений и обеспечивала им поддержку. Император Юстиниан, основавший множество странноприимных домов на всей территории империи, даровал им первые официально зарегистрированные налоговые льготы и выделял дополнительные средства на строительство новых богоугодных заведений. Он также начал высказываться в пользу административного надзора за их деятельностью. В Западной Европе периода раннего Средневековья мона-s стыри были типичными благотворительными учреждениями. Они владели земельными угодьями и другим имуществом, собирали арендные платежи, а полученные средства использовали для помощи нуждающимся, раздавая милостыню и предоставляя приют путникам и больным; кроме того, в них существовали организационные структуры, подчинявшиеся церковному уставу и позволявшие воплощать в жизнь благочестивые замыслы богатого жертвователя или группы благотворителей. К середине XII в. были созданы еще более прочные предпосылки для расцвета филантропии. Подъем городской культуры, укрепление денежного обращения повлияли и на характер представлений о человеколюбивых обязанностях христианина. Богословы XII в., изучавшие сочинения ранних Отцов Церкви, не уставали твердить о потенциальных угрозах, сопряженных с богатством, и об обязанности богачей заботиться о бедняках. Согласно М. Молла, «для мыслителей этого времени характерно частое употребление слов communicare, communicatio, communis, communicandus, призванных выразить идею о необходимости делиться богатством со своим ближним»7. Так сложилась теория естественной общности имущества, следствием которой было представление о том, что собственники являются лишь распорядителями доставшегося им богатства и что они должны приобщить к своему благополучию других.
Значительно более глубокие перемены в отношении к богатству и бедности повлекла за собой проповедническая деятельность св. Франциска Ассизского, св. Доминика и других монахов нищенствующих орденов, созданных этими святыми. Живя среди бедняков и проповедуя на многолюдных рыночных площадях, нищенствующие монахи говорили о социальном неравенстве и страданиях обездоленных. Бедный человек, учили эти монахи, облада- 229 Глава 7. Welfare State вместо благотворительности? ет внутренним достоинством, нельзя видеть в нем лишь средство, с помощью которого богач, подающий милостыню, спасает собственную душу. Экономический рост XII в. породил новые и более разнообразные типы богоугодных заведений. Интеллектуальная жизнь в Западной Европе переживала период подъема, что повлекло за собой создание новых школ и университетов, также опиравшихся на пожертвования. По мере упрочения власти и влияния монархов создавались королевские благотворительные учреждения. Их возникновение было одним из шагов на пути к более жесткому государственному контролю и регулированию благотворительности. Около 1190 г. французский король Филипп II Август приказал построить дом для раздачи королевской милостыни. Далее Людовик IX основал ряд богоугодных заведений, в том числе hospital des Quinze-Vingts («приют трехсот»), где лечили слепых, и maison des Filles-Dieu («дом сестер милосердия»). Более того, он пытался поставить деятельность этих заведений под государственный контроль, поручив должностным лицам, управлявшим раздачей королевской милостыни, приглядывать и за королевскими приютами. В XII-XIII вв. появились новые коллективные формы благотворительности. Вдохновляемые проповедью нищенствующих монахов, братства мирян, ремесленные и торговые гильдии, приходские общины стали помогать своим слабейшим членам. Они собирали средства для оплаты похорон и заупокойных служб, поддерживали вдов и сирот. Одной из таких организаций было португальское «братство добрых людей Бежи», учрежденное королевским указом в 1297 г. Другие религиозные братства опекали больницы и ведали раздачей милостыни. В приходах возник новый тип коллективных организаций, так называемых «столов для бедноты». Эти организации повсеместно ставили своей целью регулярную раздачу вещей или денег (в XIV в. денежная форма милостыни все чаще вытесняла натуральную). Ими часто руководили миряне, трудившиеся на благо общества под контролем церковных иерархов. А кое-где, особенно в городах Северной Европы, эти учреждения были подотчетны городским властям, которые не только обеспечивали отчисления в их пользу из городской казны, но и уста- 230 7.1. Благотворительность в истории навливали для них порядок ведения расходных книг, проверяли вносимые в них записи и расследовали случаи злоупотреблений. Случалось, что городские власти брали дело в свои руки, создавая городские фонды помощи неимущим. Эти фонды во многих отношениях были прообразами современных коммунальных благотворительных учреждений.
Широкое распространение благотворительности в эпоху Средневековья во многом, согласно исследователям, обязано христианству. А.Я. Гуревич пишет: «Христианство, несомненно, оказало огромное влияние и на эту сторону средневековой цивилизации. Но оно не было единственным источником развития, и наряду с ним, пожалуй, не меньшую роль в определении специфики представлений средневекового человека о богатстве и его назначении сыграла та система ценностей, которая существовала у варваров, расселившихся на территории Европы в период падения Римской империи»8. Так, среди древних германцев и скандинавов щедрость считалась признаком благородства, неизбежно присущим всякому знатному человеку. Щедрость была отличительным качеством вождя, не менее значимым, чем военная удача. При этом «любой дар, — как отмечает Гуревич, — предполагал взаимность. Подарок вождя служил вознаграждением за верность и залогом преданности дружинника в дальнейшем. Подарок же со стороны равного нуждался в ответном подарке. "Дар всегда ждет вознаграждения" — гласил один из афоризмов в "Речах Высокого" — поэтическом сборнике жизненных поручений древних исландцев. Этот принцип запечатлен в древнегерманском праве: дарение не имело силы, если не было вознаграждено равноценным со стороны получившего его»9. В основе обмена дарами лежала уверенность в том, что вместе с даримым имуществом переходит некая частица сущности дарителя и получающий дар вступает в тесную связь с ним. Если же дар не возмещен, получивший его оказывается в зависимости от подарившего. Если дар оставался неоплаченным, это могло представлять большую опасность для его получателя. Духовная зависимость от дарителя грозила утратой личной целостности и свободы, могла привести к деградации или и даже к полной гибели получившего дар, который не был возмещен. Поэтому спеши- 231 Глава 7. Welfare State вместо благотворительности? ли «отдарить» того, кто первым сделал подарок, либо уклонялись от его получения10. В феодальном обществе отношение к собственности претерпело существенные трансформации. Отношение христианской религии к собственности было противоречивым. Обладание собственностью никогда не получало на протяжении Средневековья безусловного оправдания и одобрения — оно допускалось, но на определенных условиях и с изрядными оговорками. При этом церковь сама являлась крупнейшим собственником в феодальном обществе и никогда не одобряла попыток отменить институт частной собственности или перераспределить имущество в пользу мелкого собственника. «Единственное предписание церкви, направленное на частичное перераспределение благ, сводилось к проповеди подаяния нищим. Бедные и неимущие считались стоящими ближе к Христу, чем собственники, в них видели образ самого Христа. Поэтому благотворительность в пользу бедных всячески поощрялась. Государи и синьоры обычно содержали при своих дворах изрядное число нищих, раздавали им деньги и кормили их. Нередко эти раздачи принимали огромные размеры, богатые люди расходовали на нищих значительные средства...»". Гуревич отмечает, что в основе средневековой благотворительности лежала не столько проповедуемая христианами любовь к ближнему, сколько забота жертвователей о собственном благополучии. «Посредством милостыни богатый, скорее, мог спасти душу, о бедняках же, которым он уделял долю своего имущества, он думал гораздо меньше. Это доказывается тем, что средневековье не знало ни одной серьезной попытки радикально избавить нищих от их бедственного положения... В существовании бедных церковь находила взаимную связь: "богатые люди созданы для спасения бедных, а бедные — для спасения богатых". В подаянии бедным видели своего рода источник "страхования" душ имущих....существование неимущих бездельников казалось необходимым и никто не помышлял о том, чтобы ликвидировать нищенство, равно как и сами попрошайки видели в себе избранников Божиих и вовсе не стремились избавиться от нищеты. Наоборот, к нищете стремились как к идеалу.. <...> Не богатство, а нищета, но прежде всего нищета духа, смирение — идеал средневекового общества»12. 232 7.1. Благотворительность в истории При феодальных дворах также культивировалась практика щедрости. При этом для средневековых феодалов богатство было прежде всего орудием социального общения, средством поддержания и укрепления общественного авторитета13. «Двор крупного сеньора, — пишет Гуревич, — это прежде всего место, "где дают и получают"»14. Тема щедрости и раздачи даров постоянно присутствует в поэзии трубадуров. Скупости должна быть противопоставлена благородная щедрость, которая в глазах поэтов вырастает в решающий критерий состояния общества. «Давать» и «дарить» — главная добродетель, с точки зрения трубадуров. При этом раздача богатства непременно сопровождается радостью, что составляет основу миропорядка, а расторжение единства между богатством и радостью, доставляемой его раздачей, означает его разрушение. «Щедрость — смысл всех добродетелей, — пишет Гуревич. — Человек познается по его щедрости, которая возводится в центр этической системы рыцарства, оттесняя даже воинскую удаль... Раздающий дары приобретает благосклонность господа... Широта натуры, гостеприимство, готовность, с которой раздаются подарки, — определяющий принцип дворянина, единственное для него средство достижения вершин любви. Богатый скупец в глазах трубадура — чудовище, не понимающее смысла своего привилегированного положения и идущее против воли божьей»15. При этом следует отметить, что отношения между сеньором и вассалом мыслились поэтами как отношения взаимного служения, помощи и дружбы. «Служить» в их понимании часто означало не «брать», а «давать», «тратить»... Существовало даже выражение «служить своим имуществом»16. Мы отмечали значительную роль средневековых монастырей как акторов благотворительной деятельности. В Западной Европе периода раннего Средневековья монастыри были типичными благотворительными учреждениями. Они владели земельными угодьями и другим имуществом, собирали арендные платежи, а полученные средства использовали для помощи нуждающимся, раздавая милостыню и предоставляя приют путникам и больным; кроме того, в них существовали организационные структуры, подчинявшиеся церковному уставу и позволявшие воплощать в жизнь благочестивые замыслы богатого жертвователя или группы благотворителей17. 233 Глава 7. Welfare State вместо благотворительности? Развитие благотворительной деятельности в Европе в Новое время: рост коллективной филантропии XVI в. открыл новый этап в развитии европейской благотворительности, ускорив процесс ее обмирщения и подчинения государственному регулированию и контролю. В течение XVI в. многие крупные города добились централизации помощи бедным слоям населения и взяли под свой контроль благотворительные учреждения. Бродяги были выселены из городов, а трудоспособных бедняков заставили работать. Во многих городах были созданы централизованные фонды раздачи милостыни, существовавшие благодаря частным пожертвованиям и средствам от сбора специальных налогов. В 1601 г. был принят «Статут о благотворительном пользовании», оказавший определяющее влияние на дальнейшее развитие благотворительности в Великобритании. В преамбуле статута перечисляются следующие благотворительные цели: помощь бедным, немощным, престарелым, больным и увечным солдатам и матросам; школам, колледжам и университетам; починка мостов, пристаней, гаваней, дамб, храмов, парапетов и проезжих дорог; обучение и материальная поддержка сирот; поддержка исправительных учреждений; содействие бракам неимущих девиц; помощь и поддержка молодых купцов, ремесленников и в случае их финансового краха; выкуп военнопленных и уплата штрафов за осужденных. Правовая система, поощрявшая и защищавшая жертвователей, была не единственной причиной процветания благотворительности в Англии XVII-XVIII вв. Наиболее значимой переменой этого времени был стремительный рост «коллективной филантропии», т. е. объединения ресурсов ради достижения общей цели, — модель, аналогичная той, что возникла в эпоху величайших перемен в сфере бизнеса, нечто вроде акционерной компании18. Эти новые филантропические организации находили поддержку у многих англичан, особенно тех, кто располагал средним доходом или выбился в люди сравнительно недавно. Новые благотворительные организации ставили перед собой самые разные цели. В начале XVIII в. они создавали бесплатные школы, была построена сеть новых и хорошо оборудованных благотворитель- 234 7.1. Благотворительность в истории ных больниц (пять из них открылись в Лондоне между 1719 и 1750 гг.). В этих медицинских учреждениях уход за больными сочетался с научной работой. Новые больницы и приюты были значительно масштабнее аналогичных учреждений в прошлом. Так, по словам одного историка, приют для найденышей был «самым впечатляющим памятником, воздвигнутым вXVIII в. благотворительностью, — он мог обеспечить потребности примерно 6300 детей»19. В подобных учреждениях для подростков жертвователи вдохновлялись гуманистическими побуждениями, но в то же время имели в виду выгоду, которую получало общество, приобретая в лице воспитанников этих заведений хорошо обученных и физически крепких работников. Однако ситуация со временем менялась, как менялось и восприятие благотворителями своей деятельности и ее результатов. Исследовавший этот вопрос Д. Оуэн пишет: «Благотворители в конце века стали более расчетливыми, более заинтересованными в конечных результатах своих усилий, и по меньшей мере некоторые из них более скептически смотрели на стоявшие перед ними задачи... На рубеже веков филантропы были настроены совсем мрачно, уже не мечтая легко и без особых затрат достигнуть поставленных целей, к тому же они и впрямь сталкивались со все большими проблемами в финансировании своих проектов»20. Возникновение национальных государств и особенности благотворительной деятельности в европейских странах Следует отметить, что возникновение в Европе национальных государств (отличающихся друг от друга своей политической и правовой культурой) обусловило особенности благотворительной деятельности в разных европейских странах. Соотношение между помощью государства и деятельностью филантропических учреждений менялось. Были страны, где благотворительные учреждения интегрировались в растущий государственный сектор; были такие, где всемерно поощряли деятельность этих учреждений, обеспечивая им правительственную поддержку и высокую степень автономии; однако кое-где они 235 Глава 7. Welfare State вместо благотворительности? подверглись притеснениям или вовсе были уничтожены. Новые европейские государства избирали для себя разное устройство, и, как следствие, благотворительность в них, как и некоммерческий сектор в целом, также были не похожи друг на друга. Джеймс Аллен Смит и Карстен Боргман — авторы исследования «Благотворительные учреждения в европейских странах: исторический контекст» — выделяют модели благотворительной деятельности, характерные для европейских стран. «В Великобритании, — пишут Смит и Боргман, — сложилась модель благотворительности, существенно отличавшаяся от континентальной. Цели филантропической деятельности были подробно описаны в статуте о благотворительном пользовании и последующих документах; создание соответствующих учреждений не требовало официального одобрения правительства и регистрировалось сравнительно просто; законодательные механизмы, нашедшие свое наиболее полное отражение в Акте о благотворительном трасте 1853 г. и создании Комиссии по благотворительности, были рассчитаны на то, чтобы воплощать в жизнь намерения жертвователей и предотвращать злоупотребления... В итоге сложилась настоящая культура филантропии: удобные законы, стабильный порядок управления, устойчивые традиции жертвования, гибкие организационные формы, эффективная система контроля и отчетности. Все это обеспечивало широкое поле деятельности для организаций, управлявшихся частными лицами и служившими общественному благу»21. В то же время во Франции и некоторых других странах с преобладающим католическим населением и сильной монархической властью сформировалось новое понимание роли государства. Согласно Смиту и Боргману, «этатистская централизация и сквозной контроль сверху во Франции проявляются очень рано. И Людовик XIV, и Людовик XV урезают привилегии старых благотворительных учреждений и запрещают создавать новые. Считалось, что эти учреждения экономически неэффективны, а их освобождение от уплаты налогов наносит ущерб королевской казне. Французская революция ускорила процесс сокращения благотворительных фондов и передачу их функций государству. В 1790 г. Учредительное собрание сформировало Комитет по ни- 236 7. 1. Благотворительность в истории щенству, который был настроен непримиримо по отношению к благотворительным учреждениям старого порядка, полагая, что милостыня унизительна и недостойна разумного человеческого существа. Комитет предпринял меры по централизации общественной благотворительности и более эффективному использованию средств, находящихся в распоряжении благотворительных фондов. Лишь в конце XIX в. во Франции начинают появляться новые благотворительные учреждения. Законы же, содержащие определение благотворительного фонда, регулирующие создание таких фондов и управление ими, впервые вышли во Франции только в 1987 и 1990гг.»22. Французский этатизм имел аналоги во многих других странах — и везде оказывал сходное влияние на развитие гражданского общества. В Бельгии, например, революционная атмосфера, воцарившаяся в обществе в конце XVIII в., не благоприятствовала развитию благотворительных фондов, профессиональных объединений. Деятельность многих религиозных общин была приостановлена, частные лица потеряли право учреждать благотворительные фонды23. Благотворительность в европейских странах и США в XIX в. Британский исследователь Т.Б. Смит в работе «Благотворительность и помощь бедным в Европе: современный период» анализирует основные черты благотворительности XIX в. Прежде всего благотворительность формировала важный компонент самооценки местных элит. Благотворительность упрочивала лояльность населения: это означало, что центральная власть не должна была соперничать с местными элитами за симпатии бедноты. Дающий любил напомнить просителю о себе. Наличие благотворительности до некоторой степени оправдывало неравенство. В западной Франции традиционное покровительство элиты крестьянам сохранилось до середины XIX в. В некоторых районах западной Франции замки оставались главным источником помощи бедным вплоть до 1880-х годов24. 237 Глава 7. Welfare State вместо благотворительности? Согласно Смиту, «движущей силой благотворительности в XIX в. был общественный престиж. Благотворительность добавляла престиж городу, как, например, Гамбургу в XVIII в., и те, кто занимался ею, приобретали солидный общественный и политический капитал. Это было характерно и для небольших городков, в которых приют мог оказаться самым большим и внушительным зданием после церкви и ратуши. Участие в управлении приютом или солидным благотворительным обществом обеспечивало определенные привилегии. Так, в Лионе в начале XIX в. оно было свидетельством высокого социального статуса. Те, кто занимался такой деятельностью, по их собственным словам, "облагораживались посредством благотворительности, благороднейшей из добродетелей"»25. На протяжении всего XIX в. противники государственной социальной помощи утверждали, что финансируемая государством социальная помощь отрицательно скажется на положении филантропов. Многие сторонники филантропии считали, что побуждение к этой деятельности должно оставаться личным порывом, а не законодательно закрепленной обязанностью. Смит ссылается на «Руководство для комиссаров и дам-благотворительниц Парижа», которым пользовались руководители организаций по оказанию помощи бедным и волонтеры: «Благотворительность — это призвание состоятельных граждан. Благотворительность милосердна и исполнена любви, но, прежде чем действовать, она изучает; наблюдает... и добавляет к материальной помощи утешение, совет и даже отцовское порицание... Она позволяет [дающему] разбогатеть своими добрыми делами»26. Конец XIX в. был периодом инноваций и явился предзнаменованием периода быстрого экономического развития в европейских странах и США в первой половине XX в. Экономический рост предоставил возможность аккумулировать очень большие состояния в руках отдельных лиц или их семей. Такие имена, как А.В. Меллон, Г. Форд, А. Карнеги, Дж. Рокфеллер, В.К. Кел-лог, Ч.С. Мотт, являются символом того времени и благотворительности, часть их состояния в форме уставного фонда и по сей день используется для поддержки разных благотворительных, культурных или образовательных программ и проектов27. Это время ознаменовано появлением филантропических движений и отдельных филантропов, проводивших исследования здо- 238 7.1. Благотворительность в истории ровья, изучение семьи, сбор статистической информации о жизни бедняков. Наблюдается появление большого числа частных библиотек, университетов, больниц, музеев и проч. Создаются филантропические тематические комиссии, статистические общества для проведения социальных обследований с целью информирования и мобилизации общественного мнения, привлечения внимания официальных кругов к «темным» сторонам социальной действительности. В рамках так называемой социальной (моральной) статистики большинство тем обследований было связано с проблемами социальной гигиены, условиями жизни бедных слоев населения28. '*> Изучались цены на продукты и одежду, семейные бюджеты, уровни доходов. Организаторами статистических исследований;' были ученые (экономисты, математики, историки), официальные лица, учителя, врачи — в большинстве своем состоятельные люди. Значительны результаты обследований Манчестерского и Лондонского статистических обществ. Филантропы-реформаторы (общественный деятель, врач Дж.К. Шатлуорт, бизнесмен Ф. Идеи, предприниматель-судовладелец Ч. Бут, бизнесмен С. Роунтри) ставили целью исследований, проводимых по их инициативе и поддержке, поиск действенных методов социального реформирования29. Подъем интереса к социальным проблемам совпал с ро- s стом рабочего движения и был направлен на поиск эффективных мер для разрешения конфликтов. Следует отметить влияние христианских традиций на рабо- ; ты большинства членов статистических обществ, которые рассматривали свои исследования как часть политики морального совершенствования, а социальную науку — как реализацию идей , христианства. Благотворительная деятельность в условиях усиления роли государственной социальной поддержки в конце XIX - начале XX вв. Итак, XIX в. стал переломным этапом в истории благотворительной деятельности. Т.Б. Смит называет проблемы, возникшие в сфере благотворительности: «Во-первых, церковь, тради- 239
Глава 7. Welfare State вместо благотворительности? ционно занимавшаяся благотворительностью, стала подвергаться постоянным нападкам со стороны гражданских реформаторов. Там, где церковь ослабевала, как это случилось во Франции, возникали серьезные проблемы с институциональной базой благотворительности, но даже здесь церковь оставалась главным источником усилий, направленных на благотворительность. Во-вторых, индустриализация и урбанизация сделали бедность более заметной. В результате роста населения возросло, например, число детей, брошенных родителями. В-третьих, средний класс подвергал сомнению обоснованность благотворительной деятельности»30. Кроме того, он считает, что «последовательные либералы в экономике настаивали на том, что благотворительность наносит вред тем, кто ею пользуется, лишая их независимости и самостоятельности. Многие города пытались запретить нищенство, поскольку оно противоречило основным положениям трудовой этики. Сходные идеи привели Англию к сокращению продовольственного обеспечения в рамках закона о бедных и перемещению нуждающихся в помощи в работные дома»31. Благотворительные организации пытались проводить различия между заслужившими помощь бедняками, не способными работать из-за болезни или старости, и лентяями, которых приходилось привлекать к активной трудовой деятельности насильственно. К концу XIX в. масштабы бедности достигли невиданных размеров. Помощь бедным требовала все больших материальных вложений. В 1899 г. в Лондоне благотворительные организации потратили свыше 6 млн ф. ст. на социальную помощь (что превосходит бюджет некоторых небольших европейских стран). Несмотря на это, как видно из отчета Ч. Бута «Жизнь и трудовая деятельность населения Лондона», около 30% населения Лондона было бедным. Все очевиднее становилась необходимость усиления государственной помощи. Смит отмечает, что «неспособность некогда действенных общественных сил (таких, как местная благотворительность и церковь) выдержать последствия новых экономических веяний и справиться с городскими гетто и циклическими кризисами производства потребовала более активного государственного вмешательства. Новые промышленные пригороды разрастались в Англии, Франции и Германии, и 240 7.1. Благотворительность в истории церковь не могла с ними справиться. Старая приходская система разрушалась. Германия начала процесс строительства государства всеобщего благосостояния в 1880-е годы, Франция, Великобритания и Скандинавские страны последовали ее примеру в 1890-е и 1900-е годы»32. Между 1918 и 1938 гг. в Англии произошло пятикратное увеличение расходов на социальное обеспечение: в 1918 г. на социальное обеспечение тратилось 2,4% ВНП, в 1938 г. — 11,3%. К 1930-м годам 40-50% рабочих семей получали государственную помощь в той или иной форме. К середине 1930-х годов в Великобритании суммы, затрачиваемые на социальное обеспечение государством, превышали расходы благотворительных организаций не менее чем в 10 раз. В Германии социальное обеспечение государством было еще значительнее. Социальная помощь рассматривалась теперь как гражданское право и антитеза частной благотворительности.
|
|||||||||
Последнее изменение этой страницы: 2017-01-19; просмотров: 170; Нарушение авторского права страницы; Мы поможем в написании вашей работы! infopedia.su Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Обратная связь - 18.116.62.45 (0.064 с.) |