Насколько уместна скорбь об усопших. Умершие живы и общение с нами продолжают

 

Милость Божия буди с вами!

Нельзя не поскорбеть: такова уж душа наша; но в меру, и при том небольшую.

Что главное у человека, тело или душа? Душа главное. Когда душа жива, и человек жив.

А когда умирают, что умирает, душа или тело? Тело; а душа остается жива.

Стало умершие - живы; живы и ваши родители. Они только отлучились от вас и стали жить в другом месте.

Туда же и вы в свое время перейдете, - и увидитесь. Разлука у вас только временная. Потому и говорю, что не поскорбеть нельзя; только немножко, как скорбят, когда выезжают из дома в школу.

Так случилось у нас, что умерших мы воображаем такими, какими они были, когда лежали на столе в гробу, и затем, как они в могиле, и даже причитываем: как тебе там темно, как тебе там тесно, как тебе там сыро. А между тем тут совсем нет тех, кого оплакиваем. Они в другом месте, и даже около нас, только в другом совсем виде.

Они и общение с нами продолжают, прямо с душою, а мы того за хлопотами не чуем. Так, вместо скорби бесполезной для родителей ваших, и вредной для вашего здоровья, извольте, воображая их живыми, вести с ними душевную беседу. И это не всегда будет мечта, а иногда будет сопровождаться действительностью; ибо они бывают с вами.

Предисловие. Латинский тариф на индульгенции. Возражения против его существования и опровержение этих возражений при участии святителя Феофана

 

Обличение святителем Феофаном латинских индульгенций

В вышеприведенном письме свят. Феофана (№790) к Е.И. Снегиревой говорится, что умершие и общение с нами продолжают. Выписав эти слова, журнал Душеполезное Чтение (1895 г. Окт.), переходя к печатанию статьи "Тариф на индульгенции", в которой указывается участие св. Феофана в обличении индульгенций, предпосылает ей несколько слов, которые мы и приводим здесь, а затем и самую статью о тарифе, возражении Аббата Гада и опровержение его при участии святителя Феофана.

"Они и общение с нами продолжают!"

Эти слова об "Общении" усопших с живыми невольно припомнились нам, когда в борьбе с епископом Симоном, по поводу папской таксы за грехи, нам доставили статью преосвященного Феофана о том же самом предмете, - именно о таксе за грехи. В Бозе почивший святитель, всегда с особенным благоволением относившийся к Душеполезному Чтению при своей жизни, как бы наглядно доказывает свое живое "общение" с ним и по своей кончине, помогая ему своим веским словом и всем высоким авторитетом своей ученой и подвижнической жизни рассеивать папские и иезуитские ухищрения, с которыми он и сам вел упорную борьбу. Вот это слово:

Тариф на индульгенции

В 1857 году, в виду усилившейся на православном Востоке римско-католической пропаганды, в издающейся в Афинах газете Век (Αιών) №№ 1525, 1526 и 1530 перепечатан был тариф на индульгенции (Ταρίφα των σογχωροχαρτίων), как он в последний раз напечатан в Париже Julien de Saint Achel в 1820 году.

К своему изданию папского тарифа на индульгенции J. de Saint Achel сделал предисловие. У нас перед глазами это предисловие в русском переводе, почти дострочно пройденное рукою святителя Феофана. Следующие строки написаны рукой его: "Мы решились поместить его (тариф) в переводе в нашем журнале: Эон - в общее сведение всех восточных христиан. Мы уверены, что, изображая римскую церковь, столько враждебную нам и столько нас поносящую - в истинном ее виде, эта статья больше всего другого будет содействовать к тому, чтобы усилить в нас чувства благоговейного почтения, какие мы, восточные христиане, питаем к Матери нашей Церкви, никогда не уклонявшейся к такого рода неподобным действиям. А не будет ли это вместе с тем красноречивейшим ответом на притязания Западной Церкви, которая, считая себя одну православною, нас называет всегда схизматиками?"

Не желание полемики, - нет: истинно-пастырская ревность о спасении душ христианских и глубокая, беззаветная преданность к православию руководили рукой писавшего сие.

А вот и некоторые данные из самого предисловия к изданию папского тарифа на индульгенции в русском переводе, исправленном в Бозе почившим святителем Феофаном. Мы отметим курсивом то, что писано рукой самого святителя Феофана.

"Альвар Пелагий, защитник папы Иоанна XXII, в своем сочинении "Об опустошении Церкви", так описывает жадность римского двора: "Никто не может удостоиться видеть папу без платы, - у дверей его; и бедняки никогда не могут явиться пред лице папы, потому что им нечего дать. А что кардиналы? Руки их всегда отверзты на то, чтобы брать, и никто из них не скажет: довольно".

Тот же автор присовокупляет, что и теперь еще - к общему негодованию всего мира - свинец папских печатей продается на вес золота. "Всякий раз, говорит он, как случалось мне входить во внутренние покои папы, я видал столы, покрытые талерами, и духовных, исправляющих должность менял".

Этого Альвара Пелагия нельзя здесь подозревать в гиперболе, когда есть положительное свидетельство, что папа Иоанн XXII по смерти своей оставил 25.000.000 золота, количество, какого не имели все вместе владыки Европы.

Также и знаменитый богослов Клавдий Еспенсий (Espensaus) не скрывает своего негодования, внушенного ему жадностью папского престола. "Кто, говорит он, смотрит на одни только деньги, у того все возможно и все простительно. В каком бы злодействе ни был кто виновен, в Риме тотчас получить прощение, как только заплатит деньги, как бы ни было велико преступление. Какое бесчестие! Священникам дозволяется иметь наложниц, жить с ними и иметь от них детей, лишь бы вносили каждогодно известную сумму денег. Может быть, скажет кто-нибудь, что все это клевета, выдуманная для того, чтобы папу представить ненавистным, но такие дела творятся всенародно, и они всем известны".

Бернард, признаваемый в римской церкви святым, также упрекает пап в симонии и жадности к деньгам. Да и сами папы никогда не заботились о том, чтобы скрывать эту срамоту римского двора. Матвей Парм приводит следующие слова из одного послания папы Гонория III-го: "Любовь к золоту издавна была соблазном и позором папской кафедры. Кто не имеет денег и ничего не может дать, тот ничего не получит от Рима!" Папа Пий II выражается почти такими же словами: "Римский двор все отдает за золото, он продает Св. Духа, таинства, священство; отпускает все преступления тому, кто может заплатить за это отпущение". Самые хладнокровные из писателей не могли быть равнодушными, когда рассуждали об этом предмете: Аббат Конрад говорит: "радуйся и торжествуй, Ватикан! Сокровища открыты пред тобою, истощай их небрежно. В преступлениях чад человеческих твой прибыток, радуйся! Сыны человеческие обогащают тебя и утопают в нечестии и заблуждениях. Посевай между ними раздор - он доставит тебе слиток золота. Радуйся и пой торжественные гимны! Небеса отверзты тем, кто приносит тебе золото? Что я говорю? И Самого Господа Иисуса Христа ты в состоянии продать за него!"

Настоятель кармелитский Батист из Мантуи говорит следующее: "в Риме все продается - храмы, священники, могильные холмы, алтари, жертва, молитвы, прошения, небо и Сам Бог!!"

Иной может быть подумает, что в просвещенный век, как настоящий, Рим уничтожил свои поборы. Отнюдь нет! Еще и теперь продается множество отпущений".

Далее следуют самые статьи тарифа за индульгенции, а потом и доказательства преосвященного Феофана в подтверждение несомненного существования этого тарифа, вопреки возражениям Павла Гада, настоятеля римско-католической церкви в Афинах, защищавшего тоже неблагодарное дело, какое в наше время взялся защищать "епископ Сымон". Но об этом скажем в следующей книжке.

Статьи Душеполезного Чтения о таксе уже получили широкое распространение. Голос преосвященного Феофана представляет новые неопровержимые данные о таксе "непогрешимых" пап и не "за стулья", а именно за грехи.

В прошлом году на статью Душеполезного Чтения: "Такса непогрешимых пап за грехи" римско-католический епископ Сымон (?) доказывал, что "ни французы, ни немцы, ни итальянцы католики ничего подобного не слышали". А когда издатель Русского Архива П.И. Бартенев заявил, "что в 1881 году в Амиене, осматривая тамошний великолепный собор, у входной двери на стене видел я большую таблицу в три столбца: в одном столбце перечислены грехи, в другом означение молитв, в третьем число франков. Тут же под таблицей стоит и кружка для опускания монет"; то Амьенский епископ Рену утверждал, что то была не такса "за грехи, а тариф за... стулья".

В виду такого чисто иезуитского отрицания фактов, даже самых общеизвестных и происходивших пред лицом всего света, какова например продажа индульгенций, в №№ 5, 10, 11 и 12 Душеполезного Чтения 1895 года, приведено было много изданий "таксы", за грехи, авторизованных папами, и потом еще было присоединено: "голос преосвященного Феофана представляет новые неопровержимые данные о таксе "непогрешимых" пап и не "за стулья", а именно за грехи. Об этом скажем в следующей книжке". Но в начале текущего года явилась настоятельная потребность ответить на энциклику нынешнего папы Льва XIII. В февральской, мартовской и апрельской книжках и напечатан "Новейший ответ на старые и новые римские заблуждения". Потом настали дни Священного Коронования. Естественно, что все мысли и по возможности все статьи журнала направлены были к этому торжественному событию.

С сентября месяца все с обычною серьезностью принимаются за дело. Теперь печатаем полное разъяснение вопроса об индульгенциях и о тарифе, как оно было сделано в газете Αιών при непосредственном участии преосвященного Феофана.

В 1857 году, в виду усилившейся на православном Востоке католической пропаганды, в издающейся в Афинах газете Век (Αιών), в № 1.525, 1.526 и 1.530, напечатан был тариф за прощение грехов (Ταρίφα των σογχωροχαρτίων) или за индульгенции, что послужило к любопытному обмену мыслей между редактором газеты и Павлом Гадом, настоятелем римско-католической церкви в Афинах.

Мы сперва познакомим наших читателей с некоторыми статьями указанного тарифа, так как полное воспроизведение его, с перечислением всех грехов, невозможно без оскорбления чувств приличия и скромности. Самый тариф последний раз был издан в Париже Julien de Saint-Acheul'ем в 1820 году, причем в надписании значилось, что означенный тариф установлен папою Иоанном XXII и обнародован папою Львом X, в 1514 году.

Гл.XVI. §1. "Изувечивший клирика получает прощение за 63 лиры и 14 сольдо".

§2. "Простое разрешение от этого преступления стоит 27 лир и 1 сольдо".

§3. "Если будет изувечен аббат или настоятель какого-нибудь церковного учреждения, - прибавляется шесть лир".

§4. "За изувечение епископа прибавляется к прежней цене 27 лир".

§5. "Мирянин, изувечивший мирянина, уплачивает за полное прошение 27 лир и 1 сольдо".

Гл.XVII. §1. "Добровольный убийца, желая вступить в клир, может купить себе прощение за 45 лир, 19 сольдо и 6 динарий".

§4. Если убитый умер не от удара, но от чего-либо другого, и убийца не имел в виду причинить смерть, - чтобы стать священником и получить полное прощение, он должен уплатить 131 лиру, 14 сольдо и 6 динарий".

§5. "Прощение за убийство, совершенное епископом, священником, начальником церковного учреждения или рыцарем ордена св. Иоанна, стоит 179 лир, 14 сольдо".

§6. "Если убийца - игумен, апостольский протонотарий или занимающий равную должность, доплачивает 146 лир, 5 сольдо, за каждое, совершенное им, убийство".

§8. "Если двое сговорятся убить одного, - получают прощение за 134 лиры, 14 сольдо".

§9. "Если один убьет зараз многих, - платит за прощение 131 лиру, 14 сольдо".

§10. Если один убьет многих при разных обстоятельствах, получает прощение, приплачивая за каждое убийство 90 лир, 11 сольдо".

Гл.XVIII. §1. "Клирик, убивший случайно, платит 27 лир и 1 сольдо".

§3. "Желающий заблаговременно запастись прощением за всякое случайное убийство, которое он может сделать в будущем, платит 168 лир, 15 сольдо".

§5. "Совершивший случайное убийство, без принятия всех предосторожностей, уплачивает 87 лир, 3 сольдо".

§7. "Если убийство произойдет при зрелищах или играх, запрещенных для духовенства, клирики и священники должны заплатить за прощение 141 лиру, 14 сольдо".

Гл.XIX. §1. "Если клирик убьет кого-либо из самозащиты, платит 27 лир".

§2. "Чтобы получить заблаговременно отпущение подобного убийства в будущем, следует уплатить 76 лир и 6 сольдо".

Гл.XX. §1. "Мирянин, убивший клирика, получает прощение, подвергшись публичному покаянию по правилам и уплатив 27 лир".

§2. "Клирик, имея обритую бороду или поставленный на священнодействие, убив священника, подвергается запрещению, доколе не подвергнется публичному покаянию по правилам и не уплатит 137 лир, 6 сольдо".

§3. "Если сговорятся многие и убьют священника, виновник сообщества уплачивает за прощение полную цену, сообщники его - половину".

§4. "Если при одном и том же обстоятельстве один убьет многих священников, сколько бы их ни было, платит за прощение в шесть раз больше".

§5. "Если кто-либо убьет многих священников при разных обстоятельствах, за первое убийство уплачивает положенную цену полностью, за другие - половину".

§6. "Если убийца священника не пожелал бы подвергаться публичному покаянию, - приплачивает 63 лиры и 14 сольдо".

§7. "Если пожелает этого убийца многих священников, приплачивает еще 18 лир".

§8. "Убивший епископа или какого-либо клирика высшего ранга платит 131 лиру, 14 сольдо".

§9. "Убивший аббата платит 24 лиры".

Гл.XXI. §1. "Прощение простого убийства мирянина стоит 15 лир, 2 сольдо, 6 динарий".

§2. "Убийца многих мирян при одном и том же случае платит столько же, как и за убийство одного".

Гл.XXII. "За убийство отца, или матери, или сестры следует уплатить для прощения 17 лир, 14 сольдо, 6 динарий".

Гл.XXIII. §1. "Убивший свою жену платит за прощение столько же, как и отцеубийца".

§2. "Убивший жену и пожелавший вступить в новый брак за получение прощения платит 32 лиры, 13 сольдо".

§3. "Помогавшие мужу в убийстве жены платят по 2 лиры с головы".

Гл.XXIV. §1. "Отец или мать, задушив свое дитя, платит за прощение 17 лир, 14 сольдо".

§2. "Отец и мать, задушивши свое дитя по обоюдному согласию, уплачивают 26 лир, 1 сольдо".

Гл.XXV. §1. "Женщина, принявшая снадобье, с целью умертвить плод во чреве, и отец, приготовивший оное, платят каждый по 17 лир, 14 сольдо".

§2. "Если приготовит снадобье не муж, а посторонний, - платит 16 лир, 18 сольдо, 6 динарий".

Гл.XXVI. "Колдунья или колдун, отрекшись от чародейства, прощаются за 27 лир".

Гл.XXVIII. "Святотатец, вор, поджигатель, грабитель и им подобные получают прощение за 131 лиру, 6 сольдо".

Гл.XXXI. §12. "Каждый клир, препятствующий исполнению булл и повелений апостольского престола, платит за прощение 131 лиру и 14 сольдо".

§17. "Епископ, давший обет посетить Рим для поклонения гробам свв. апостолов и не исполнивший его, получает прощение за 45 лир".

§18. "Епископское отлучение искупается платою 26 лир".

§19. "Папская анафема искупается платою 45 лир, 9 сольдо и 6 динарий", и проч. и проч.

Опубликование тарифа, как уже сказано было выше, вызвало следующее письмо к редактору газеты Αιών:

"Нападая из чувства вражды на католическую церковь, вы напечатали в №№ 1525, 1526, 1530 перевод так называемого Ταρίφα των σογχωροχαρτίων, извлеченного вами из сочинения какого-то Julien de Saint Acheul'я.

"Католическая церковь и мы, ее верные сыны, признали за правило однажды навсегда - не отвечать на подобного рода клеветы, относя их к фанатизму, никогда не вступать в спор, предоставляя дело на суд общества.

Но теперь, когда окончено перепечатывание сатанинской клеветы, вовсе неприличной образованному греку (если только он не находится под влиянием Вольтера, Руссо и подобн.), теперь позвольте мне, г. редактор, в первый и последний раз довести до вашего сведения, что католическая церковь совершенно отвергает отпущение грехов и сообщение таинств за деньги, обзывая (как вы и сами хорошо знаете) и строго карая, как симониан, тех клириков, которые берут деньги за исповедь. А тариф, о котором у вас идет речь, есть ни что иное, как выдумка, как чистая клевета врагов католической церкви, к числу которых должно отнести и J. de Saint Acheul'я.

Вместо всяких обличений гнусной клеветы, мы просили бы вас доставить нам один экземпляр этого произведения, изданного, по вашим словам, католическою церковью и по повелению папы. Или если вы не можете удовлетворить этому требование, то укажите, по крайней мере, на какого-либо известного автора, упоминающего об этом тарифе. Я полагаю, это вам не трудно будет исполнить, если вы утверждаете, что этот тариф признается римской церковью и налагается на ее чад. Нам-то в особенности, на которых лежит обязанность оберегать католиков, по всей справедливости необходимо иметь в руках это замечательное произведение.

Полагаю, наше требование разумно и справедливо. Если Вы не удовлетворите его, - это поставит нас в необходимость объявить громко на весь мир, что все, напечатанное вами, есть сущая клевета глупого человека.

Надеюсь, что по долгу чести и справедливости Вы дадите место моему письму в ближайшем № Вашей газеты.

Павел Гад, священник западной церкви в Афинах.

Афины. 22 июля 1857 года".

На это письмо, поместив его в своей газете, редактор (Τ. Ι. Φίλημων) дал следующий ответ:

"С целью устранить нападки Ваши на мою газету я приступаю к разбору их, причем, имея в виду одну справедливость, постараюсь избежать подражания Вам в выражениях.

Прежде всего Вы усвояете мне дух клеветы на католическую церковь из чувства вражды. Я решительно отвергаю это. Увлекаемым враждою следует назвать того, кто клевещет без всякого повода. Позвольте же мне спросить Вас, как верного сына римской церкви, помните ли Вы, чтобы мы когда-либо начинали первые? Не подтвердите ли скорее, если в чувстве справедливости захотите сознаться в том, что мы всегда только отражали нападения? Западная церковь ни на минуту не перестает беспокоить нас, наводняя Восток сестрами милосердия, иезуитами и капуцинами, пускает в ход все свое влияние, чтобы совращать православных, поносить нас, как еретиков, отступников и т.п. Если же мы, исполняя свой долг, отражаем нападения и стараемся уничтожить плоды столь пагубных для Православия действий, - то неужели мы оскорбляем этим римскую церковь и ее епископа? Вы жестоко ошибаетесь, полагая, что мы должны предоставить западной церкви полную свободу действовать против нас, как ей угодно, и что, дабы не показаться Вам увлеченными чувством вражды, мы не должны ничего предпринимать - в роде обличений той власти, которая, под разными предлогами, старается оторвать нас от своего прошлого. Вы требуете, чтобы мы, вместо отпора, сложили руки на груди, сомкнули уста и преклонили пред Вами голову. Признайтесь, честнейший отец, что это требование слишком чрезмерно; чрезмернее, может быть, всех, временами обнаруживавшихся притязаний владыки Ватикана. Но уже прошли те века, - когда папа чертил линии и, издавая буллы, делил подсолнечную на части. Вы считаете же приличным обнародывать бранчивые грамоты против нас, иногда смешные, - что ж удивительного, что, обратившись к истории, из многих замечательных страниц ее, мы нашли одну, именно - "Тариф на индульгенции", с целью показать нашим единоверцам, что такое - римская церковь, дерзко поносящая православие Греков?

В Вашем письме Вы отвергаете существование тарифа и клеймите напечатанное нами сатанинской клеветой, требуете от меня - доставить Вам хотя один экземпляр издания тарифа, которое, как я утверждаю, сделано было католическою церковью и по повелению папы, или - чтобы я указал хотя на одного известного автора, упоминающего о нем, так как "по общему закону" католическая церковь отвергает отпущение грехов и сообщение таинств за деньги. С большой охотой исполняю Вашу просьбу.

Мерль - д'Обинье (Ист. Реформации, т.I, стр.34,41) говорит, что было не одно, а 40 изданий тарифа, о котором идет речь. Желаете, чтобы я был поточнее? - Вот вам заглавие издания, бывшего в Риме с соизволения папы: "Taxae cancellariae apostolicae et taxae sacrae penitentiariae. Roma. Anno 1514. Ed. Marcel Alber". Следующие издания были в Кельне в 1523г., в Париже - в 1533, 1545 и 1564 г., - в Виртемберге в 1538 г., в Венеции в 1584 г., по приказанию папы Григория XIII. В 1651 г. Лаврентий Банк издал во Франкфурте свое сочинение о последовательном порядке всех этих изданий, а в 1700 г. Сильвий Дукий издал тариф, по повелению папы Льва (Поттер, "История христианства", т.IV,69. V,59-63). Надеюсь, что Вы не в праве требовать от меня большего. Если же Вы и после всего этого будете еще сомневаться, то советую Вам написать библиотекарю любой из известных европейских библиотек, и он удостоверит Вас в справедливости моих слов. Он скажет вам еще, что в 1514 году объявлено было повеление папы Льва Х-го, в силу которого за взнос известной суммы отпускались ужаснейшие преступления, наприм., отцеубийство и т.п. Если Вы скажете, что мы, истинные католики, не знаем этой буллы, то это вовсе неудивительно, потому что, по словам Поттера, содержание этой буллы или не было известно биографам папы Льва Х-го, или с намерением умолчано теми из них, которые желали только хвалить этого первосвященника, тогда как эта булла есть одно из драгоценнейших доказательств алчности римского двора. Итак не один J.S. Aschel, но и многие очень почтенные писатели говорят о булле Папы Льва Х-го.

Западная церковь, утверждаете вы, "по всеобщему закону" отвергает отпущение грехов за деньги? Одкож ж - что делала римская церковь доселе? Соблюдала она это правило или нет? Ответом на это служит история и кровь, пролитая в Европе в течение тех столетий, когда двор Ватикана обуреваем был политикой. Большая часть самих католических писателей не отрицают этого. Продажа отпущений, продажа уклонений от общеобязательных церковных законов, продажа должностей, которых нельзя удостаивать за деньги - все соединилось, чтобы ослабить силу церкви. Кто говорит это? Истый католик - Хуртер! Если вы станете отвергать даже и то, что папа Климент V продал Венецианцам прощение всех грехов за 10,000 золотых флоринов, то вероятно уже не будете отрицать существования бесчисленного количества булл, которыми отпускались грехи всем, жертвовавшим на сооружение собора в Риме. Просмотрите замечательное собрание булл святейшей Римской церкви от папы Льва X до Иннокентия XIII, напечатанное в Ватиканской типографии "с высочайшего соизволения" (superiore Facultate) в 1747 году. Список с этого собрания найдете в нашей университетской библиотеке. В первом томе этого замечательного собрания на стр.262-й Вы можете прочесть папскую буллу, которая возвещает отпущение грехов на целый год всем, жертвующим деньги на окончание собора. Такими буллами наполнено все это двухтомное собрание. Теперь позвольте спросить: ужели и теперь Вы не верите в существование тарифа? Что Вы скажете о булле папы Бонифация VIII и многих других, которыми возвещается полное отпущение грехов всем, приходящим в Рим на поклонение? Что вы скажете об отпущениях за избиение еретиков и отступников? Не за это ли наказана римская церковь протестантством?

Уж лучше бы Вы помалкивали об этом предмете и не кивали на Восточную церковь, допускающую плату исповедающим священникам. Мы не тяготимся этим. Да и какое сравнение между доходом, получаемым нашими иереями от добровольного даяния народа за труд пастыря, и определенным и строго расцененным тарифом?

Позвольте сделать еще одно последнее замечание. Вы обвиняли меня в симпатии Вольтеру и Руссо. Но Вы дурно рассчитывали, что это послужит мне в укор и посрамление между моими соотечественниками. Мы хорошо знаем, против кого Вольтер и Руссо направляли свои стрелы. Мы знаем, что они много хорошего писали о нас и нашей церкви, в особенности греки не забудут, что писал Вольтер к Императрице Всероссийской: "предначертания Вашего Императорского Величества относительно Греции стоят дороже 2.000 завоеваний". В ответ ему Императрица высказала предсказание, которое исполнилось раньше полувека.

Видите сами, честнейший отец, я пишу Вам вовсе не так, как Вы, и не называю Вас глупым изобретателем пустой клеветы.

С глубочайшим почтением

Редактор Αιών'а.