Осваивая так называемые «параметрические» прилагательные, т.е. прилагательные, обозначающие размер, вес, ширину, толщину,

высоту и т. п., ребенок понимает в первую очередь собственно количе­ственные компоненты значения, а уже во вторую очередь — самый параметр, по которому производится оценка. Отсюда — многочислен­ные случаи отсутствия параметра. Тогда слова большой — маленький употребляются вместо всех других параметрических прилагательных как некие их универсальные заменители: БОЛЬШОЙ ДЯДЯ (о тол­стяке), МАЛЕНЬКАЯ РЕЧКА (о неширокой реке). В других случаях происходит смешение параметров: КРЕПКИЙ ДОЖДЬ (о ливне), ТОЛСТЫЙ ЧЕМОДАН (и тяжелом, но вовсе не широком чемодане).

В ранний период прилагательные используются почти исклю­чительно в функции сказуемого, составляя при этом центр сооб­щения.

БАСАЯ КАКАЯ КАТУКА (большая какая катушка), АЯСИЙ ОСЬКА (горячаяложка), МАМА АОСИЙ (мамахорошая), АХОЙ МЯВ А, ДАЙГУГОЙ! (плохое одеяло, дай другое). Первый пример -из речи Жени Гвоздева, три последних — из речи Саши С., записан­ные в возрасте, когда ему было от 1 г. 9 мес. до 1 г. 10 мес. Характер­но, что в дневниковых записях не встретилось ни одного случая использования прилагательного в функции определения. Практи­чески отсутствуют эти случаи и в дневниковых записях родителей Ани С. Употребление прилагательных в качестве определений от­мечается значительно позднее. Знаменательно, что в отличие от нашего взрослого языка прилагательные в речи маленького ребен­ка стоят чаще всего не перед определяемым словом, а после него, что в общем больше соответствует природе самих явлений: действи­тельно, ведь предмет важнее, весомее признака, признак — нечто второстепенное. Планируя высказывание, взрослые успевают на ходу изменять естественный порядок следования компонентов, ре­бенок этого не делает, тем более что русский язык позволяет такие вольности из-за отсутствия строго фиксированного порядка слов.

Вот пример из речи Миши Т. (2 г. 6 мес.): «МАСЯИ СЁЗЯМЯПЬ ЛАПАПОЙ СИНЕЙ» (Маша и Сережа мяч лопатой синей) — глаго­ла в данном предложении нет, а прилагательное синяя, стоящее после существительного, служит в речи данного ребенка для обозначе­ния наивысшей положительной оценки.

Около двух лет (а у многих и раньше) в речи детей появляются случаи изменения прилагательного по падежам, родам и числам, т. е. одно и то же слово может быть употреблено в разных формах. При этом согласование прилагательного с существительным по числу и падежу усваивается гораздо раньше, чем согласование по роду. Это связано с тем, что и сама категория рода существительных усваи­вается поздно. Замечено, что дети склонны употреблять вначале все прилагательные в форме либо мужского, либо женского рода. Так Аня С. использовала форму женского рода: «ПАТИНА НОСЬ БД. ФАЯ» — У Буратино нос большой, (1 г. 10 мес. 9 дн.), Саша С предпочитал форму мужского рода: «АЯСИЙ ОФКА» — горячая ложка (1 г., 8 мес. 12 дн.). Только позднее начинаетсядифферен­циация

по родам, при этом период колебаний и ошибок занимает достаточно много времени. У Жени Гвоздева такие колебания на­блюдались до двух с половиной лет, к трем годам они окончатель­но исчезли.Относительные прилагательные появляются гораздо позднее, чем качественные. Это и понятно — любой язык, в том числе и рус­ский, представляет возможность передать идею отношения к пред­мету, действию или месту путем прямой отсылки к соответствую­щему существительному, глаголу или наречию, т. е. вместо молоч­ный кисель всегда можно сказать кисель из молока, а вместо., купальный костюм — костюм для купания. Относительные при­лагательные составляют как бы второй эшелон слов и не входятлЦ число первой необходимости.Обратимся теперь к рассмотрению проблем собственно грамма­тических. Дети практически не делают ошибок в образовании форм прилагательных (за исключением компаратива). Для них не состав­ляет особого труда образовать любую из 24 (для относительных и притяжательных) или 30 (для качественных) прилагательных форм.. Это обстоятельство на первый взгляд кажется удивительным, ведь по числу форм парадигма прилагательного вдвое превосходит пара­дигму существительного. Тем не менее в словоизменении существи­тельных дети допускают огромное число ошибок, а в словоизмене­нии прилагательных ошибок очень мало. Это объясняется простым (относительно системы) построением парадигмы прилагательного: в нашем языке все формы образуются от единой основы, ударение неподвижно, запретов и ограничений на образование форм нет: боль­шой, большого, большая, большую, большие, больших и т. п. Само­стоятельно образуя форму, ребенок действует в соответствии с дан­ным правилом, и его форма неизбежно совпадает с уже имеющейся в языке, пространства для формотворчества не остается. Это лишний раз подтверждает запрограммированность детских инноваций: они возможны там, где налицо иерархически организованная система правил, а также имеются запреты и ограничения на действие пра­вил. Если же система устроена простым и непротиворечивым спосо­бом, то даже ее громоздкость не является препятствием для быстро­го и безошибочного усвоения. Сейчас мы говорим о конструирова­нии формы, а не о выборе прилагательных. Выбор может быть ошибочным вследствие неусвоенное™ техники согласования с су­ществительным.Сложность для ребенка представляет лишь одна языковая опе­рация — образование сравнительной степени (компаратива). Мы будем говорить о сравнительной степени прилагательного, но фак­тически все, о чем пойдет речь, распространяется и на сравнитель­ную степень наречий, а также на так называемые слова категории состояния (типа Мне легко). В соответствии с внутренними сис­темными закономерностями языка компаратив возможен только у слов, обладающих качественной семантикой и к тому же таких, ко­торые обозначают качество, способное к «градуальному» измене­нию, т. е. к постепенному его уменьшению или увеличению. Поэто­му в нормативном языке невозможен компаратив от относитель­ных прилагательных. Детей это, однако, не останавливает: «Я бы тебе ПОШОКОЛАДНЕЕ конфету дал, да у меня нет». Приведем разговор между ребенком и взрослым: «Это колечко ЗОЛОТЕЕ». - «А что это значит?» — «Больше блестит». Золотой здесь факти­чески имеет значение блестящий. Девочка отказывается надевать теплую кофту, объясняя, что она ШЕРСТЯНЕЕ, чем та, которая на ней. Отвечая на просьбу объяснить, что это значит, ребенок отвеча­ет: «Больше кусается». Семилетний мальчик не хочет идти в кино, мотивируя, что фильм ЕЩЕ ДЕТСКЕЕ, чем «Красная Шапочка». В последнем случае преодолевается не только семантический (ком­паратив образован от относительного прилагательного), но и фор­мально-структурный запрет: в соответствии с нормой языка, ком­паратив от прилагательных, содержащих суффикс -С/С-, не может быть образован. По правилам, действующим в нормативном языке, нельзя образовать сравнительную степень от слов типа слепой, го­лый и т. п., которые обозначают признак, не способный к градуаль­ному измерению. Однако детей это не останавливает: «Сейчас бу­дешь еще РОЛЕЙ! Майку с тебя стащу»; «Он еще ЛЫСЕЙ нашего дедушки»; «Без дивана комната еще ГОЛЕЙ будет».

Известно, что в нормативном языке не образуется форма ком­паратива от большей части цветовых прилагательных. Несмотря на это, в речи детей нам приходилось слышать не только ЗЕЛЕНЕЕ и ЖЕЛТЕЕ, но и КОРИЧНЕВЕЕ, ОРАНЖЕВЕЕ. Еще одно явление детской речи — предпринимаемые детьми по­пытки образовать формы компаратива от существительных. В со­временном литературном языке такие формы отсутствуют. Извес­тно, впрочем, что они существуют в некоторых русских народных говорах, однако нельзя предположить, чтобы ребенок, их употре­бивший, заимствовал их из диалектной речи взрослых. Скорее все­го здесь реализуется чрезвычайно глубокая потенция языка, кото-Рая осталась нереализованной в языковой норме. Остается удив­ляться тому, каким образом ребенок оказывается в состоянии

ощутить эти глубинные языковые потенции и следовать им, не опи­раясь ни на какие конкретные образцы. Знаменательно, что такой модификации может подвергнуться отнюдь не любое существитель­ное, а лишь такое, в котором ребенок чувствует качественное зна­чение: «5 поле ВЕТРЕЕ, чем здесь»; «Ой, мама, ты даже ДЫЛДЕЕ нашего папы»; «ЯПРИНЦЕСЕЕ, чем ты». Нам встретились также формы ЗВЕЗДЕЕ (о ночном небе), ДЫ-МЕЕ (о печке), ЧУШНЕЕ (о прочитанной книжке) и даже 1ЮРТ-НЕЕ, что было сравнительной степенью к портниха. «Уменя бабуш­ка — портниха!» — «А моя еще ПОРТНЕЕ!» Характерно, что подоб­ные формы встречаются в шутливой разговорной речи взрослых.Когда запрет на образование сравнительной степени абсолютно немотивированный, он снимается в речи детей с большой легкос­тью. Почему, например, отсутствует возможность образования суф­фиксальным способом сравнительной степени прилагательных гор­дый или упругий? Их качественная семантика такую возможность предполагает. Подобные нелогичности легко устраняются в речи детей: « Она еще ГОРДЕЕ стала, когда ее Мария Ефимовна похвали­ла»; «Этот мячик УПРУГЕЕ, УПРУЖЕЕ, а как правильно сказать?» В последнем случае ребенок, смутно ощущая ненормативность фор­мы УПРУГЕЕ, ищет верную форму, но не находит ее, не подозревая, как это часто бывает, о том, что во взрослом языке имеется абсо­лютная лакуна, которая не может быть заполнена никаким норма-; тивным образованием.Выше мы рассмотрели случаи заполнения абсолютных лакун. Ребенок каждый раз попадал впросак из-за того, что требуемая фор­ма из-за ряда причин (а иногда и без всяких причин, как в случае с упругий и гордый) отсутствовала.Еще чаще встречаются случаи, когда дети своим словообразова­нием заполняют относительные лакуны — во взрослом языке ком-! паратив есть, но образован иначе. Вспомним способы образования компаратива в нормативном варианте: чаще всего с помощью суф­фикса -ЕЕ/-ЕЙ, при этом происходит чередование последнего со­гласного основы с парным ему мягким согласным: сильный — силь­нее, веселый — веселее. При этом ударение перемещается на суф­фикс, но есть, однако, случаи сохранения ударения: красивый - красивее. Второй способ — использование суффикса -Е; при этом происходит чередование конечных согласных: Г/Ж, К/Ч, СТ/Щ> Т/Ч, Д/Ж: молодой — моложе. Этот способ в современном языке непродуктивен. С помощью суффикса -Е образуются компаративы от прилагательных с основами на заднеязычный, на Д и Т. Суф­фикс -Е всегда безударен, при образовании компаратива ударение не перемещается: крепкий — крепче. Третий способ — использова-

ние суффикса -ШЕ — применяется лишь по отношению к несколь­ким прилагательным: старый — старше, тонкий — тоньше, да­лекий — дальше, долгий — дольше. В одних случаях при этом -К выпадает, в других — остается в составе основы. Ряд прилагатель­ных образуют форму компаратива еще более сложным способом.

Анализ детских инноваций позволил выявить следующее. Деть­ми используется почти исключительно (в 99% случаев) формооб­разовательный суффикс -ЕЕ/-ЕЙ. Детские окказиональные фор­мы часто отличаются от нормативных эквивалентов только этим аффиксом: «Почищее будут руки?» (почище), «Скоро буду ТОНЬ-ШЕЙ Мариночки» (тоньше), а также местом ударения. Детская форма может отличаться от нормативной не только формообразу­ющим аффиксом, но в большей или меньшей степени — основой. В ней, как правило, отсутствуют чередования: « Сталь ТВЕРДЕЕ, чем железо» (тверже — с чередованием Д/Ж).

Приведем список наиболее типичных преобразований самых распространенных прилагательных.