Философия жизни» и её разновидности.

"Философия жизни" выступила за реабилитацию жизни, против ее ущемления и обеднения рассудочным, политическим, экономическим и иными утилитарными подходами. В связи с этим понятие "жизнь" как центральное понятие этого философского течения призвано заменить понятие "бытие". Представители этого течения противопоставляют "жизнь" "бытию". Бытие -это статичное состояние. Жизнь - это движение, становление. "Нет бытия, есть только становление", - заявлял Ф. Ницше. "Философия жизни" выступала против того, чтобы положить в основу становления что-либо устойчивое. Становление, по мнению ее сторонников, это первооснова, предельное понятие. Вместе с тем, ряд ее представителей подчеркивали, что жизнь - это деятельность, творческое созидание, самовыражение человека, формы объективации человека в культуре, позволяющие ему реализовать и познавать самого себя. Следовательно, жизнь - это и человеческая жизнь, и основа бытия, и определенное отношение человека к этой основе бытия. Каждый индивид ощущает себя в рамках какой-то огромной жизни, затрагивающей его и угрожающей ему. Он чувствует себя подчиненным каким-то потокам, потокам жизни. Представители этого философского течения нередко при описании жизни используют образ реки, атмосферных потоков и т. д. Жизнь, как поток, неуловима рассудочными методами познания. Ее познание осуществляется на основе особых познавательных способностей: переживания и сопереживания (понимания); интуиции, веры, любви и т.д.

В "философии жизни" можно выделить три основных школы: академическую "философию жизни" (В. Дильтей, Г. Зиммель), "Творческую эволюцию" А. Бергсона (1859-1941) и его последователей, "Философию воли к власти" Ф. Ницше (1844-1900) и его последователей.

Академическая "философия жизни" - В. Дильтей и Г. Зиммель определяют жизнь как факты воли, побуждений, чувств и переживаний. С этой точки зрения действительность - это то, что содержится в опыте самой жизни. Следовательно, действительность - это чистое переживание, вне которого действительности не существует. Очевидный объективизм этой позиции, приводящий к солипсизму, заставляет их уточнить свою позицию. В. Дильтей говорит о необходимости веры в реальность внешнего мира, основанную на волевом, "практическом" отношении человека к миру. Г. Зиммель также видит в "жизни" центр, от которого, с одной стороны, идет путь к душе, к "я", а с другой - к идее, Космосу, абсолюту. Тем не менее, определяющие характеристики жизни - это переживание, "жизненный опыт".

"Жизненный опыт" и выступает объектом познания. "Жизненный опыт", подчеркивают Дильтей и Зиммель, несводим к разуму. Он иррационален. Жизнь - это поток, изменение, творчество. Поэтому представители "философии жизни" отрицают возможность знания как отражение закономерного, всеобщего. Жизнь не может быть постигнута только через индивидуальное. И здесь мы встречаем родственные неокантианству установки. Неокантианцы, как отмечалось ранее, также говорили о необходимости индивидуализирующего метода познания в истории. Однако неокантианцы, следуя рационалистической традиции, хотя и отвергали понятия "закономерности" применительно к истории, все же считали необходимым применение в историческом исследовании рационального метода, основанного на отнесении к ценности. Представители академической "философии жизни" провозглашают методом "науки о духе" непосредственно переживание исторических событий. В их системах "науки о духе" принимают форму герменевтики - искусства "истолкования", искусства "понимания" письменных текстов, "зафиксированных жизненных откровений". По Дильтею, историк должен не просто воспроизвести истинную картину событий, но и "пережить" ее заново, "истолковать и воспроизвести в ее жизненности".

"Творческая эволюция" А. Бергсона. А. Бергсон в отличие от других представителей "философии жизни" в своих работах опирался на естествознание. Он на основе концепции философии "жизни" стремился построить картину мира, которая по-новому бы объяснила эволюцию природы и развитие человека, обосновала бы их единство. Центральное понятие философского учения А. Бергсона - жизненный порыв. С точки зрения Бергсона, жизнь - это непрерывное творческое становление. Материя - косное начало бытия, хотя и оказывает сопротивление, но все же подчиняется жизни. Благодаря этому эволюция мира природы становится творческой эволюцией. В результате мир в изображении Бергсона предстает как единый, непрерывно и необратимо развивающийся, спонтанно и непредсказуемо. Рождая все новые и новые формы, он находится в состоянии непрерывного становления.

Бергсон считал, что человек довольно успешно приспособился к миру материи с помощью интеллекта. Интеллект, по Бергсону, - это разумное и рассудочное познание, достигшее высших форм в методах физико-математических наук. Интеллект разлагает целостность мира на тела, тела - на элементы и т. д., а затем конструирует из них искусственные единые картины мира. Бергсон не отрицает познавательных возможностей интеллекта. Но он считает мир и его движение "схватываются" интеллектом примерно так же, как она "схватывается" в кинематографе, где естественное течение жизни заменяется искусственным с помощью движения кинопленки, состоящей из отдельных мертвых кадров. Интеллект удерживает сходное, повторяющееся, общее ценой утраты уникального, неповторимого. Он обретает способность предвидеть аналогичные процессы в будущем.

Однако интеллект совсем не создан для того, чтобы осмыслить эволюцию в собственном смысле этого слова, то есть непрерывность изменения.

Интеллекту принципиально недоступен "жизненный порыв". Его познание возможно только на основе интуиции. Интуицией, по Бергсону, называется род интеллектуальной симпатии, посредством которой человек переносится внутрь предмета, чтобы слиться с ним и познать, что есть в нем единственного и, следовательно, невыразимого. Интуиция позволяет проникнуть в самую суть вещей. Бергсон характеризует интуицию как основу Духа, в известном смысле, как самое жизнь. Это тождественное с Духом состояние он называет первоначальной интуицией. С гносеологической точки зрения, эволюция представляет собой процесс, в ходе которого первоначальная интуиция разделяется на инстинкт и интеллект. В первом случае она лишается самосознания, а во втором - способности проникать в сущность реальности. У человека интуиция почти целиком отдана в жертву интеллекту. Однако, считает Бергсон, утрата человечеством первоначальной интуиции не была полной. В "пограничных ситуациях", когда речь идет о жизненных интересах первостепенной важности, интуиция освещает человеческое "я", его свободу, судьбу и место во вселенной. К остаткам интуиции Бергсон относит также эстетическую способность, с наибольшей силой проявляющуюся у творцов произведений искусства. Задача философии, на его взгляд, состоит в том, чтобы помочь человеку овладеть рассеивающимися интуициями.

"Воля к власти". Наиболее сильное влияние "философии жизни" обнаруживается не в онтологии и гносеологии, а в этике. Создателем этической интерпретации "философии жизни" является немецкий философ Ф. Ницше. Ницше развивал концепцию "воли к власти" на основе "воли к жизни".

Понятие Воли как основы всего существующего Ницше заимствует у Шопенгауэра. Однако, если для Шопенгауэра воля служит основанием бытия, то Ницше придает этому понятию социально-нравственный оттенок. "Жизнь, - по его словам, - стремится к максимуму чувства власти". "Воля к власти" - это наиболее значимый критерий любого типа поведения, любого общественного явления. "Что хорошо?" - вопрошает Ницше. - Все, что укрепляет сознание власти, желание власти и саму власть человека. "Что дурно?" - Все, что вытекает из слабости. - "Способствует ли познание как рациональная деятельность повышению воли к власти?" - Нет, ибо преобладание интеллекта парализует волю к власти, подменяя активность, деятельность рассуждениями. Общепринятая мораль также подрывает "волю к власти", проповедуя любовь к ближнему.

"Воля к власти" - основа права сильного. Право сильного превыше всех моральных, религиозных и иных нормативных установлений. Этим правом должен руководствоваться подлинный человек во всех сферах своей жизнедеятельности. В том числе, право сильного - основа власти мужчины над женщиной. Известен афоризм Ницше: "Идешь к женщине - бери плетку". Всякое стремление к уравнению прав мужчины и женщины - показатель упадка и разложения власти. Такая же характеристика распростроняется Ницше и на другие демократические институты, и на демократию как институт в целом, поскольку, по мнению Ницше, в условиях демократии масса составляет оппозицию праву сильного.

Из права сильного, "воли к власти" Ницше выводит все основания морали. Он утверждает, что мораль, определяющими понятиями которой являются понятия добра и зла, возникает как следствие чувства превосходства одних людей над другими: аристократов (лучших) над рабами (худшими). На протяжении всей истории рабы в виде духовной мести пытались навязать свою мораль господам. Начало этому процессу положили евреи в Ветхом Завете. Наивысшее развитие этот процесс получил в христианстве, прежде всего, в Нагорной проповеди Иисуса Христа.

Ницше считал, что иудео-христианская мораль препятствует полному самовыражению человека и поэтому необходимо провести переоценку ценностей. Смысл этой переоценки состоит в упразднении результатов восстания рабов в морали и возрождении "морали господ". В основе "морали господ", с точки зрения Ницше, должны лежать следующие принципы: 1) "ценность жизни" есть единственная безусловная ценность, 2) существует природное неравенство людей, обусловленное различием их жизненных сил и уровнем "воли к власти", 3) сильный человек свободен от моральных обязательств, он не связан никакими моральными нормами.

Всем этим требованиям, по Ницше, удовлетворяет субъект морали господ - сверхчеловек.

Сверхчеловек - "белокурая бестия" - центральное и наиболее спорное понятие в этике Ницше. Это понятие, наряду со многими антисемитскими и антихристианскими идеями, было заимствовано у Ницше идеологами фашизма. Учение Ницше было объявлено чуть ли не официальным философским учением фашизма. И для этого, как мы видим, были определенные основания. Наряду с генетической характеристикой сверхчеловека как Человека арийской расы, с определенными фенотипическими признаками ("нордический тип"), Ницше пропагандировал двойную мораль сверхчеловеков. По отношению друг к другу - это снисходительные, сдержанные, нежные, гордые и дружелюбные люди. Но по отношению к "чужим" они немногим лучше необузданных зверей. Здесь они свободны от моральных тормозов и руководствуются в своих действиях инстинктами. Внешней особенностью сверхчеловека Ницше считал "врожденное благородство", "аристократичность", Он презирал современных господ - буржуа - за их происхождение или занятие, а, прежде всего, за недостаток у них этих качеств, способных, по его мнению, автоматически обеспечивать власть над людьми. Ницше считал, что массы готовы повиноваться, если господин доказывает право повелевать уже своей внешностью, манерой держаться. Если же аристократический облик отсутствует, то массу легко навести на мысль, что только случай и нечаянное счастье возвышает одного над другим. А коли так, попытаем и мы однажды счастье и случай, бросим и мы жребий - отберем богатство, построим социализм. Обладатель власти - сверхчеловек - становится не в силу рождения членом определенного сословия или класса, а предназначен к этому самой природой. И эта антибуржуазная направленность учения Ницше, конечно, находилась в полном противоречии с идеологией и практикой фашизма. Ницше был категорическим противником любых форм господства массового сознания, которое наивысшим образом проявилось в фашистской Германии. Его сверхчеловек - это гармонический человек, в котором сочетаются физическое совершенство, высокие моральные и интеллектуальные качества.

Ницше нередко заявляет, что в действительности сверхчеловека еще не было, его необходимо вырастить. И в этом состоит цель человечества. Заратустра - это не сверхчеловек, а "мост" к сверхчеловеку. Обычные люди нашего времени - это исходный материал, "навоз", необходимый для того, чтобы создать плодородную почву для выращивания сверхчеловека. Сверхчеловек, по сути дела, занимает у Ницше место Бога. Бог умер, мы его убили - возвещает Ницше устами Заратустры и на его место должны прийти сверхчеловеки.