Безумный Джек – это тот поехавший ученый. Или кто-то другой.

Антнидас - сеть психиатрических клиник, не ограничивающаяся одним североамериканским континентом. В конце предыдущего века, в эпоху рассвета медицинской индустрии, ведущими в мире специалистами была разработана новая концепция психиатрической помощи, заключавшаяся в применении строгих мер воспитательного воздействия. Этот метод сформировался и официально закрепился в практике в начале восьмидесятых, и по сей день пользуется спросом ввиду своей эффективности.

Первый “Антнидас” построили в Детройте, в тысяча восемьдесят девяностом году. Второй – в злополучном Мракан-сити. В середине нулевых еще три филиала заняли участки Нью-Йорка. А под конец эпохи, в две тысячи девятом, сеть пробралась и в Европу, пустив там западные либералистические корни в сердцах восприимчивых.

 

Самой популярной по ясным причинам осталась детройтская точка. Безупречная отработка действий на случай массового побега пациентов, высочайшая интенсивность поступления больных в течение года и фамилии медиков, издавна признанные нарицательными + самое большое кол-во навигаторов, облегчающих поиск фармацевтических препаратов - аналоги выглядели намного беднее и не могли похвастаться тем же. Более скромный бюджет не позволял им “трогать небо”, оставляя эти заведения все той же невзрачной тенью первой базы.

Раз в три дня в детройтском Антнидасе проходил медосмотр со всеми формальностями. Приезжие врачи начинали с привычного зачитывания вслух списка ближайших стационарных здравоохранительных учреждений.

 

 

Но… у нынешнего управления персонала имелись заботы и покрупнее, чем слепое угождение властям. Волнение, подобное сегодняшнему, ежемесячно посещало сотрудников Антнидаса - каждое третье воскресенье в коллективе психов произносилась песнь о “веселом” противнике господствующих порядков.

Несмотря на веселую подачу и сарказм, балансирующий на грани фола, больные пели ее с почти религиозным завыванием.

 

Выгодно слыть смешником,
В жизни, не в игре.
Смешник - козырь в Покере
В Покере - судьбе.

 

Ребята, где ж вы бродите?

Стеб да сальный фарс!

Курьезно, не находите?

Но я… смешнее вас.

 

Выигрышно прикольщиком

Жить среди коров.

Хохочешь - обхохочешься!

А им все нет делов!

 

 

Тем же вечером.

- Ваше имя - это испанская форма имени Алиса, пришедшего во Францию из Германии. Трактовалось оно с древнегерманского, как малышка. Скажите, вы знали об этом? Вы когда-нибудь интересовались значениями имен? – Алисия Флинн, близкая подружка печально известного преступника Америки, обвиненного в убийстве нескольких миллионов человек и уничтожении десятков жилых районов, каждое третье воскресенье выворачивала душу перед очередным дяденькой в халате. Ее регулярно “обрабатывали” посторонние мозгоправы, они опрашивали, задавали вопросы, чудились ли ей какие-нибудь приметы, символы, “мистические” знаки, скрытые от глаз посторонних, спрашивали про сны…

 

Прошлый “кандидат на роль лучшего друга” был стройнее, моложавее и, по всей вероятности, моложе – тайно подметила заводная Алисия, воспринимающая мир в рамках констатации визуальных ассоциаций. Собеседник порой запамятовал, что нынешнее психическое состояние девушки не позволяло ей углубляться в серьезную беседу, и начинал относиться к ней, как к нормальной.

- Ну же, не молчите, мисс Флинн. Мы помним, какой сегодня день – в недалеком прошлом Дамер Лоэб, “новый друг” Алисы, работал с детьми, страдающими различными формами аутизма. Когда же врач решил, что ничем не сможет им помочь, то подписал заявление на увольнение по собственному. Спустя два года Лоэба снова потянуло в психиатрию, но к детям он не вернулся. Его заинтересовала темная часть науки – внутренний мир опасных преступников, поставленных вне закона, и насильно изолированных изгоев, чье извращенное мировоззрение может стать предметом долгих кропотливых исследований.

 

 

В клинике недавно реализовали полноценный структурированный комплекс мероприятий по восстановлению работоспособности здания, установили круглосуточное камерное наблюдение, привели все в цивильный вид. П редстоящее софинансирование

капитального ремонта главного Антнидаса, который все слабее и слабее напоминал привычную психушку, по мере приближения вызывало всё больше и больше насущных вопросов, не терпевших отлагательств.

Территорию облагораживали коротко стриженые газоны, стильные скульптурные произведения из гранита, афишные стенды и удобные скамьи. Просвистеть городские мотивчики во всем этом было трудно...

 

- Я не откликаюсь на эту фамилию! – “отозвалась” мисс Флинн, чье настроение поменялось до неожиданности резко, - Вам, людишкам, обреченным гнить под руинами старого мира, придется обращаться ко мне по прозвищу! – ее проскакивающая безразличность, служащая непревзойденной маскировкой, слетела, словно дунул ветер. Теперь вместо отталкивающих состояний вроде индифферентизма и ханжества, присущим куклам из серии Барби, но никак не “живым”, социализированным и эмоционально стабильным красавицам, плутовка промышляла безгласной агрессией. Раскрыть могутный негатив, спрятанный в ней, мог лишь какой-нибудь непредвиденный событийный поворот, смена темпа-ритма, возвращение любимого… Безумного Джека, - Или вы не выйдете из Антнидаса целехонькими.

- Постойте… - Лоэб не доверял психопатке настолько, чтобы содрогаться от всех ее выходок, но, тем не менее, он разделял опасения руководства и не отрицал, что кое-что из сказанного может оказаться страшной правдой, - Вы всячески уклоняетесь от прямых ответов на вопросы, уходите в тему о Дэвиде…

- Нет! - Флинн громко ударила обеими ладонями по столу и тряхнула косичками. Психиатр сглотнул и долго не мог двигать челюстью. Он попытался хоть что-то выговорить, - Дэвид – не мой любовник. Вас надули, как последнего лоха! Вас и всех остальных невежественных и слабоумных дилетантов! Жирные ленивые сволочи! Ублюдки!

Алисия, длительно соблюдавшая некие рамки приличия, раскрылась подобно бутону ядовитой орхидеи и показала себя в полной красе! А будучи открытой, чистосердечной и подверженной моральному истощению она нравилась лишь любителям злых сучек, всех же других отпугивала, вводя в оторопь. “Неужели этот ранимый и изящный красный цветок, бархатистый на ощупь, столь жгуч и страстен, что до него так сложно дотронуться?”.

“ Да уж, вот какова настоящая крышесносящая любовь – привязанность, которую не остудит ни отказ, ни предательство ” – подумал Лоэб, вспомнив строки из медицинского заключения, гласящие о резких необоснованных приступах ярости у пациентки, неконтролируемых вспышках гнева и нестабильного изменчивого поведения.

 

 

Другие сотрудники персонала, отрабатывавшие двойную смену, околачивались рядом с палатой того самого легендарного убийцы миллионов. Основная версия насчет Безумного Джека как инициатора переполоха была привлекательна тем, что эксплуатировала архетип борца-антиобщественника, который поджигает мегаполис, чтобы только навязать Спауну и другим маскам свою больную правду.

Два белобрысых медбрата, позевывающих и утомленно моргающих, топористо озирались по углам, где с поражающей быстротой сгущалась и накапливалась тьма из-за интересного мигания потолочных люминесцентных ламп. Но, получив указание не отходить от двери палаты Джека, они вынуждались к нудному и самому постыдному времяпровождению.

- При всем скепсисе я уверен, ни один придурок не упустит возможность взглянуть люциферу в глаза, даже предполагая, что это обернется для него не самым благоприятным образом… - сказал один медсотрудник другому, и, откинув к черту все тормозящие опасения, набрал шестизначный код на цифровом замке, затем воспользовался электронным ключом и зашел…

 

В самой середине хорошо проветренного помещения, идеально подходящего для выполнения физических упражнений, стояло мягкое кресло, обитое сиреневой тканью, с черными полированными ножками, с “утонувшим” в нем истерзанным телом. Едва тлевшийся огонек жизни мог потухнуть в любое мгновенье: темные и грязные волосы закрывали половину лика, губ не наблюдалось, а беспомощно свисающая половина нижней челюсти, недовырванной, недоломанной, заставляла помгновенно совершать непроизвольные судорожные движения. А широкие участки высохшей мочи на пижаме, буквально мечтавшей о стирке, никто не спешил убирать.

Разные люди – разная реакция. Некоторые при виде калеки холодели, замыкались в себе, любопытничая, щелкали глазками, а некоторым хотелось непристойно ругаться. Медсотрудники же отнеслись к нему с понятной непривычностью:

- Бог ты мой. Неужели это его Спаун так отделал? – оба блондина пораспахивали рты от неприятного удивления, - Сознание спутывается и отнимается язык, как только представляю, через что наш шизоидик прошел… - все мифы о гипертрофированном пацифизме масок развалились подобно римским сооружениям во время Западной Римской империи. Увиденное было ничем иным, как преступным самоуправством: не дожидаясь приезда полиции, резиновый дружинник взял инициативу в свои руки и поступил с убийцей так, как считал нужным, так, как велело сердце в тот переломный момент.

- Не нахожу это зазорным. Я даже немного в замешательстве от того, что в итоге Ночник оставил в живых подонка, на чьей совести лежит низвержение, повлекшее гибель восьми с половиной миллионов честных мраканидов и уничтожение всего, касающегося его предполагаемой отчизны!

Один медбрат не знал то, что было хорошо известно другому: причина, по которой Спаун проявил милосердие, хоть и на пожизненно усадил преступника в инвалидную коляску – сестру тюрьмы и сумы.

- Частичное снисхождение по отношению к некогда лучшему другу не должно так смущать…

- К другу??? – данная информация слегка оконфузила молодого человека, - А ты часом не завираешь? – пошатнула веру в адекватность следствия причин, - Не пойми меня неправильно, звучит запредельно бредово!

- Понимаю. Звучит невероятно… - товарищ чуть смягчил голос, собравшись пересказать историю спаунской трагедии, - Такое мозг усваивает долго, и не всегда успешно. Лично мне в этом помогло старое доброе бренди, но ты вроде как чистенький, не пьешь и не куришь…

- Ничего. Продолжай…

- В общем, говоря с сарказмом, в один прекрасный день, Красный Спаун спятил и похитил из здания корпорации Wayne Enterprises, из ее раздела New Technologies какую-то вундервафлю, претендующую на переворот всяческих основ. С ее помощью чокнутый шантажировал властей. Спаун и другой Красный Спаун, третий или второй, я уж не помню точный порядок пополнения в спаунской семейке, отыскали заносчивого шкодника. В ходе стычки здравомыслящий напарник получил перелом костей таза. Выжил, но после реабилитации перенесенная травма стала причиной стойкой инвалидности. Отвлекшись на тяжелораненого, мститель проморгал, как проказник приводит в действие взрывной механизм. Далее сам догадаешься, чем все закончилось…

Дослушав преувлекательную быль, не оценить которую могут разве что глухонемые, дремливый медсотрудник изъял из халатного кармана белый носовой платочек и громогласно чихнул.

- Да уж… - на мобильник пришло уведомление о недавно поступившем SMS-сообщении с просьбой супруги не затягивать с отпуском, а вместе с ним возник и долгожданный повод для слабой улыбки.

“ С удовольствием, милая ”

 

 

Тем временем. Традиционный реалист, мистер Лоэб, услышал от невсебешной прохиндейки такоооое… что никак не мог уложить в голове, подобно атеисту. Впервые за два часа вымогного многоглаголания Алисия Флинн поставила нового “лучшего друга” в неловкое положение, с бессочувственной насмешечкой, с глумежом и чисто цирковыми кривляньями. То есть, серьезно опешив, докторишка больше не ревизовал движения больной, не сдерживал ее пылкого подъема…

- Сглотнул, толстый жмот? Дэвид Блейк никогда не был первым номером! Он просто находился под воздействием чар истинного гения, затем огреб от своего же темного друга. Ты некрасив и непривлекателен, жиробас, так что ни тебе копаться вибратором в моем интимном месте! – Алисия хотела замахнуться на Дамера, совсем забыв, что ее правая рабочая рука прикована наручниками к ножке стола, за которым они сидели.

Психиатр уже сочинил ответную ругань, учитывающую типаж джентльмена, и готов был пустить ее в ход. От справедливой критики девицу спас дверной стук, означавший прекращение этого надсадного “ коллоквиума” (коллоквиум - беседа преподавателя со студентами с целью выяснения их знаний. Если взглянуть на вещи под другим углом, не буквально, а фигурально, то многие согласятся, что в данном случае смиренный Лоэб являлся педагогом, психологически зрелым мужчиной среднего возраста, а Флинн - студенткой в каком-то роде, непослушной ученицей).

 

Вдруг прозвучал сиплый дверной скрип, и в кабинет вошла охрана – двое подтянутых парней, которым едва ли исполнилось тридцать. Один отличался большей худобой и прыщавыми впалыми щечками, а его перманентный накурник – наличием еле заметного шрама под глазом, обретенного в результате дворовой потасовки, и завидными бицепсами, по каким обычно “текут” маленькие леди в розовеньких юбках.

- Так, уважаемые, вы прекратили трепаться? Все уже? Просто нам, как бы сказать, эмм, пора уводить Бзик. По девочке соскучилось ее постоянное пристанище… - прыщавый был резковат на язычок, но подчас довольно полезен. Тип разбавлял атмосферу депрессии своей беспечальностью.

 

Прозвище Алисии – Бзик. По крайней мере, так ее подстебывал любимый, когда их разлучали. Дэвид Блейк говорил “ты мой бзик, и я буду хотеть тебя вечно, как хотел всех своих кукол».

Лоэб не мог отпустить психопатку, ведь какая-никакая вероятность, что ее признания о неполной виновности Блейка к уничтожению города, таки присутствовала. Считая своей обязанностью разобраться, распутать все узлы, миновать все подводные камни, он задержал охранников.

- Флинн знает больше, чем мы. Я вижу по ней, Флинн выжидает…

- Но чего? - равнодушно ухмыльнулся прыщавый, - Разве вам не посрать, что в мозгах у этой стервятницы? Я б не стал морочиться, да вдул бы. Хэх, она была бы рада стать жертвой изнасилования должностным личиком…

 

- Господа! – поднял руки ответственный Лоэб, - Подождите ровно пять минут. Если не хотите стоять за дверью – можете здесь поприсутствовать. Но я должен ее расспросить о… впрочем, вы поняли.

- Да допрашивайте, мы только рады будем похрустеть фисташками, да позрительствовать – мускулистый засунул в рот сразу несколько жвачек, и прислонился спиною к стене.

 

Попав в реанимацию, Блейк стонал. Из его стона дежурные офицеры разобрали, что он не считает себя Дэвидом. Что он Джек и что Дэвид, человек, которым он когда-то был, бесследно стерт с его сознания, заменен Джеком. Несмотря на очевидную уникальность случая, психиатры не особо детективничали, свалили все на обыкновенную шизофрению, раздвоение личности и прочую стандартщину.

 

 

Немного поупрямившись, поиграв на нервишках встревоженного Лоэба, вертлявая проходимка пораскрывала карты, чем ввела всех присутствующих в ступор.

- Какие же вы ба-ба-ба узколобые! – и вновь включила бешеную сучку, застучала по столу, задрыгала ногами, - Вы даже не подозреваете, какой козырь заготовил мой пупсик! Мой блинчик, мой сладкий банановый омлетик с сырком…

Абсолютно закономерно, что вскоре вся эта масса вздорной болтовни, цирковое представление одной клоунессы, поднаскучила охранникам, в связи с чем парни попросили Дарена как-нибудь повлиять на нее:

- Скажите полоумной, чтобы не тянула наше время – выступил качок, - Да и вы тоже не задерживайте. Если вдруг поймете, что из нее ничего нельзя вытянуть…

 

Ни в какую не желая возвращаться в скучную палату, Флинн, наконец, заговорила:

- Хорошо, одноклеточные! Будет вам инфа! – пациентка выгнулась для блезира, словно отыгрывая порно-роль, - Вот что, пока тут мучается беззащитная беспомощная леди, принужденная потакать вашим низменным меркантильным инстинктам, вашим страстям, берущим начало из трусов, кое-кто очень умный уже проник на этот охраняемый объект и скоро заберет меня отсюда!

- Рады за тебя – сказал прыщавый, - Но, может, разъяснишь, кто именно придет? А то, знаешь, мы как-то не умеем читать мысли…

 

Следующим шагом, предпринятым Алисией, стало самоосвобождение рук от браслетов: девушка сняла с себя наручники, не показав как именно. Встала на стол, затрясла гениталиями, исполнила старый стриптиз-номер…

- Безумный Джек убил одного Красного Спауна, попройдошничал с мозгами второго, который, поддавшись влиянию чар омлетика, чуть не прикончил третьего! – ее слушали, постепенно теряя самоконтроль и даже наслаждаясь освобождением от этой постоянной удавки-самоконтроля, - На сим Джеки не остановился, навестив подружку Спауна, выстрелив ей в пузо с двух метров! Чуть не скончавшись, бедняжка очнулась в реанимационном отделении, на чем ее спаунская карьера позорно закончилась…

- Так, постой. Погоди минутку. Ты сейчас пытаешься донести до нас мысль, что Джек одержим Спауном? – Лоэб находил ее кликушество весьма пользительным для своих заметок, - И что Джек на самом деле не находится на принудительном лечении?

- В яблочко, пузатик! Ты, как всегда, блещешь проницательностью!

 

По завершению “концерта” ребята поделились впечатлениями. Дарена бросило в пот, тогда как более выносливые охранники еще пытались сохранить невозмутимость.

- Нужно срочно предупредить руководство о возможной угрозе. Флинн впервые настолько активна. Я превнимательно читал доклад предыдущего специалиста, и в нем описывалось поведение, диаметральное противоположное тому, которое мы наблюдаем сейчас. Мало ли, какими окажутся последствия, если не перестраховаться!

 

Идея Лоэба о срочном оповещении главврача была на ура воспринята охранниками. Мускулистый, видимо, обладая некими воинскими качествами,

противоречащими медлительной осторожности большинства работников Антнидаса, торопливо вернулся в коридор.

- Ты иди, я в одиночку провожу Флинн до палаты – заверил прыщавый, - За меня беспокоиться лишне. Абсолютно любой мужчина должен уметь постоять за себя...

Дружбан не стал навязывать свою помощь, а лишь напомнил о степени риска.

- Если психичка не пыталась банально нагнать страху, то дела обстоят дерьмовее некуда. Так что гляди в оба и не забывайся…

 

Безумный Джек – гуру маскировки. Никогда не знаешь, когда он ударит, и при каких обстоятельствах это произойдет. Пытаться скрыться от него бесполезно. Джек отыщет вас в любой точке земного шара, даже если для этого потребуется уместить на ладони весь мир.

 

 

Пожалуй, единственное и главное отличие логики от психологии заключается в том, что психология затрагивает любые формы мышления, а логика специализируется только на правильном. Безумный Джек старается действовать вне рамок формальной логики (может, поэтому его до сих пор так никто и не поймал?).

Добившись уединения с Флинн, прыщавый умостился на диване и украдкой посмотрел на Лоэба, удобно рассевшегося в кресле. Его сжатые губы вытянулись в ниточку, пронзительно тяжкий взгляд источал арктический мороз. Психиатр, разъедаемый непрекратимой тревогой, так и не допер, отчего парень вдруг стал казаться убийственно подозрительным – по причине собственной мнительности, вызванной побасками шумной пациентки, или Безумный Джек взаправду всюду проникающий дух, чьи лукавые ухищрения остаются незаметными вплоть до появления его некоторых телесных и платонических признаков.

 

- Сидите тут, я отведу ее… - спустя несколько минут, проведенных в бездыханной и беспросветной немоте, прыщавый созрел для выполнения заключительного распоряжения, - И если не чувствуете себя в безопасности, доктор, то могу сразу же вернуться. Все-таки оберегать персоналий – мой долг…

Что-то в Дарене, определенно смахивающее на интуицию, вынудило вскочить с кресла и остановить его:

- Нет! Флинн небезопасно возвращаться! Я думаю, ее возлюбленный только этого и ждет!

 

Безумный Джек съел собаку на стратегии завоевания глобального лидерства. Для него не существует преград. Единственное, чего боится гениальный преступник – проснуться ранним утром и обнаружить себя в мире, в котором не над кем смеяться, в котором не с кого сдирать шкуру!

 

С чего вы взяли, что смеете говорить о нем в таком тоне? Вдруг Джек вас слышит, вдруг стоит рядом с вами…

 

Прыщавый, видно, имевший на преступницу другие планы, шедшие в противовес благим намерениям Лоэба, стал настойчивее, соответственно, еще подозрительнее:

- Я повторять не привык. Позвольте забрать девушку, и…

- Кто вы? – до дока добрело, что что-то не так, - Скажите, мистер, только без вранья, для чего вы здесь? – общаясь с охранником по-прежнему очень уважительно, он потрудился объяснить свою неверу, - Годы практики дали мне второе зрение, научили видеть людей насквозь. Вы здесь не ради помощи, не так ли? Вас сюда заманила Алисия, так ведь? Или будете отрицать?

 

- О, мистер Лоэб, это замечательно – парень едко оскалился, - Не один я, оказывается, могу сканировать человека на предмет противоречий. Вам почти удалось меня вывести… - его руки с дрожью потянулись к пуговицам формы, - Вы можете гордиться! Это редко у кого выходило – принялись методично расстегивать их, - Сказать по правде, я и сам растерял от себя все ключи…

 

Парень разделся почти догола, оставив на себе желтые трусы и красные носочки с белыми полосками.

- Тара-та-тамб! – вскрикнула Флинн, кинувшись в объятия охранника, - Ой, что это у нас? Очаг эксгибиционизма? Реликтовые инстинктики, побуждающие к самоутверждению?

 

Глядя на приподнятое настроение “Бонни и Клайда”, чьи любящие сердца воссоединились после долгой мучительной разлуки, психиатр догадался, что вертится у них на уме:

“ Вот я и доисследовался. Надеяться на помилование точно не стоит ” – нормально потосковать не получилось, ведь через пару-тройку секунд сбылись

худшие прогнозы психиатра…

 

 

- На мели в воде речной

Нос, поднявши над водой,

Толстый, важный крокодил

Вперевалочку ходил.

В тёплой заводи речной,

Весь зелёный и большой,

Хвост предлинный волочил

Полусонный крокодил.

В свободное от альковных отрад время Алисия рисовала, развивала в себе художницу, пела и сочиняла стишки, посвящая их суперопасным преступникам, которых гадкие врачи держали на отдельном этаже, и за небольшую плату взрослые «скоты», больные из мужской половины отделения, могли позабавиться (оральный и анальный жесткий секс с недееспособным лицом). Не доставалось только Клыку из-за его рептилоидных габаритов, впрочем, несмотря на которые, мутант не раз терпел унижения и издевательства от Спауна, Зеленой Свечи и других супергероев.

Норманн Уайт/Клык стал первым пациентом, познавшим изоляцию Антнидаса, вкусившим специфический запашок одиночества. Зеленая чешуя, покрывавшая треть тела безобразного урода, относительно грубая, служила своего рода броней. Не подпускала пули и другие вредоносные объекты близко к органам.

 

- Р-р-р-р-р-р-р-р! – миксантропическое чудо, гибрид гоминида и животного, так и не смирилось с заключением. Как только в камеру пытались просунуть завтрак, огромнейшую свиную рульку на овощной подушке, как раздавался грозный рык.

 

 

- Лепрекон – ирландский гном,
Он по книжкам нам знаком!
Золотых монет горшочек,
Охраняет днём и ночью!

 

Не отдаст их никому,
Всё ему лишь одному!
Он одет в зелёный цвет,
Не поймать его в сто лет!

 

Носит он пиджак зелёный,
Из себя гном весь холёный!
Пряжки в шляпе, в башмаке,
Что сказать о чудаке!

 

Сэмуэль Дойл - автор тысячи оскорбительных коллажей, размещатель шокирующих фото (не без откровений) и злостный хакер, как-то раз покусился на личную информацию богатой семьи. Раскрыв ее не самые благородные подвиги, Самуэль не бросил деятельность разоблачителя “сливок”. Под удар попали многие звезды эстрады, актеры и певцы. Создалась нездоровая шумиха, едва не приведшая к общественной ссоре, потоку судебных разбирательств и штрафных санкций.

Видя, какие проблемы несут вольности смелого обличника, Спаун вмешался и урегулировал конфликт. Ну, а поступки Дойла, предпринятые якобы из чувства социальной справедливости, никто не оценил. Лепрекона (фейсбучный никнейм хулигана) упрятали в Антнидас, выявив у него целый букет отклонений в процессе разбирательств.

 

Лепрекона выделяла необыкновенно длинная рыжая борода, подчеркивающая фриковатость и эксцентричность выбранного образа, широкие пышные бакенбарды, закрывающие половину щеки и скулы, черные очки, гномий котелок (упоминался в бзиковском стишочке), зеленую куртку с отложным воротником и большими золотыми пуговицами.

- Вы меня выпускаете? За какие грехи? Что я такого натворил? – Сэмуэль слыл докой сатирического изобличения. Любое его комментирование чего-либо приправлялось едким сарказмом, - Я пытаюсь, но не могу понять…

 

 

- В одном королевстве, в лесу заповедном
Откуда-то взялся жестокий, зловредный,
Крутой Людоед плотоядной породы
И жизни не стало простому народу.

 

Вот съеден лесничий, и егерь пропал,
Наверно, на зуб Людоеду попал.
И новый шериф, с ним помощников дюжина,
Уже не придут с Людоедова ужина.

 

Но кто ж остановит сего душегуба?
Сожрал и придворного он лесоруба,
Без дров во дворце неуютно и зябко,
Семья королевская жрёт всухомятку!

 

Следующим, кто покинул камеру, оказался серийный убийца, маньяк-каннибал, Роберт Зарецки, по говорящему прозвищу Людоед, американец со славянскими корнями. С виду тощий, внутри - жадный, скаредный, испытывающий каторжный глад даже при перенасыщении.

Зарецки передвигался медленно, постоянно осматривался с осторожностью, иногда спотыкаясь, как зомби. Еще Боб мог похвастаться блестящей лысиной-кружком на макушке, и жалобно-грустным выражением.

 

 

- Друзья! – Лепрекон обратился к собравшимся Клыку, Людоеду и Бзик. Но вовсе не ради приветствия освобожденных соузников, - Кроме звуков автоматных очередей, вырвавших меня из сладкого сна, из занятного западноевропейского фольклора, я слышал чей-то раскованный гогот. Уж не принадлежащий ли смехотвору? – спокойствию “гнома” мешали догадки насчет возвращения старины Джека.

 

Ответ Алисия предоставила в виде очередного бравурного стишочка:

 

- Кто город пускает на муки,
Ножом перочинным грозя?
К тебе я тяну свои руки,
Хоть этого делать… низя!

 

Где смех – там безумие, хаос,
И льётся кровище рекой,
Джек смел, он не давит на жалость
И жутко гордится собой.

 

Ты не отверг мое пение,
И ты не боишься играть!
Ты один в этом мире, Джек Хэлван,
Тебя мне не разгадать!

 

При появлении “живой легенды”, Мориарти нынешнего времени, все на мгновение призамерли, а потом противно зажужжали видеокамеры, направленные на девушку, когда та побежала к кавалеру. Стоя в семейниках, Безумный Джек ака прыщавый охранник Антнидаса с руками по локоть в крови стиснул ее в огненных объятиях.

- Мы с тобой виделись каждый день, лапуня, прикинь! Каждый божий вечер я проходил мимо тебя и заставлял тебя жрать препараты. Никакие олухи не смогут разорвать нежнейшие узы любви, а олухи, рожденные в Детройте, подавно…

Бзик начала жадно зацеловывать своего ненормального бой-френда:

- О, милый, я так скучала!

Джек не хотел терять времени даром и впопыхах подбросил идею для избежания конфликтных ситуаций и подпитки интересов:

- И я по тебе!

“Бонни и Клайд” вернулись в кабинет, где пять минут назад Джек прикокошил Дарена Лоэба. Это убийство, совершённое с изощреннейшим хитроумием и ловкостью, по уровню жестокости было сравнимо лишь с “творчеством” Харольда Фредерика Шипмана «Фреда», на чьем счету доказанной “мокроты” больше, чем у всех существующих и когда-либо существовавших на Земле серийников. Психарь лишился трех четвертей носа, части губы, пальцев на обеих ногах, полового органа и еще много чего другого, прежде чем опочить.

- Раздевайся! – приказал Джек своей бабе, - Я хочу вспомнить первые дни нашего знакомства!

 

Татуированные надписи занимали большую часть тела развратника, не замысловатые орнаменты, не узоры, как у афроамериканских баскетболистов и рэперов, а целые предложения, смотрящиеся невыигрышно, ибо их было не всегда легко прочесть.

На спине виднелись шесть грамматически организованных словесных соединений, обладающих известной смысловой и интонационной законченностью, идущих маленькими, но доступными для здорового зрения буквами.

I killed Red Spaun! - (Я замочил Красного Спауна!)

Spayni – the loser! - (Спайни – лузер)

I will have all fictitious relatives of Spaun in all cracks! All his masked friends! - (Я буду иметь во все щели всю фиктивную родню Спауна! Всех его ряженых друзей!)

The butler Spauna is dead! - (Дворецкий Спауна мертв!)

Spaun - mine everything! - (Спаун – мое все!)

I will be oars while there lives a demon! – (Я буду весел, пока живет демон)

Две черные “полосы”, начинающиеся на ляхе правой ноги, и заканчивающей у начала коленной чашечки:

That I did without Spaun? Forced schoolgirls further? – (Чтоб я делал без Спауна? И дальше насиловал школьниц?)

Spaun-zhenshchina it wasn't so strong. No, here something not that. I only once shot, and it... already expires and asks to call an ambulance – (Спаун-женщина оказалась не так крепка. Нет, здесь что-то не то. Я только раз выстрелил, а она... уже истекает и просит вызвать скорую)

И четыре на животе с похожим содержанием.

Spaun, Spaun, Spaun. Now on me you not less than in me – (Спаун, Спаун, Спаун. Теперь на мне тебя, не меньше, чем во мне)

To make the beauty by the property, she needs to be raped three times. It is checked on personal experience - (Чтобы сделать красотку своей собственностью, ее нужно трижды изнасиловать. Проверено на личном опыте)

Geroymen sits in trousers? Wholesale zedderian! I will blow over Harlem – (Героймен сидит в штанах? Оптом покупай зеддериан!)

I will blow over Harlem – (Я пронесусь над Гарлемом)

Осознавая, что Флинн полностью находится в его власти, он раздвинул до предела её обмякшие бёдра, и с почти животным наслаждением начал зацеловывать всю их поверхность, одновременно наминая лонный бугорок и комплекс мягких образований, называемый промежностью. Наконец, Джек добрался губами до ее узеньких трусиков, испускавших дурманящее благовоние женской плоти. Проводя шершавым языком по границе половых губ и внутренней поверхности проксимальных частей нижней конечности между тазобедренным и коленным суставами, называемыми бедрами, он ещё сильнее заставил её содрогаться и еще громче вздыхать. Полоска на стрингах начала промокать с обеих сторон, и основательно запропастилась в глубокую щель.

Специальная кнопка, при нажатии на которую мистер Хэлван получал электрический разряд, пришла в состояние усталости. После генитального контакта, безусловно, потребуется комплексное приведение себя в порядок, включающее сопровождение на отдыхе личным профессиональным телохранителем. Любвеобильные перверсники-садисты сделали это на столе…

- Убедилась? Добрачный трах – лучший способ времяубивания! – собираясь в ближайшее получасье покинуть Антнидас, взорвать к чертям здание, всех переубивать, Джек слез с Алисии и начал потихоньку одеваться, застегивать пуговицы, натягивать штаны, - Пока не отошла от экстаза, крокодил будет за тобой присматривать. Поручил громиле не отходить ни на шаг...

- Ой, а я так хочу поваляться еще… - изморенная экстремально жестким коитусом, Бзик заленилась вставать, - А ты не хочешь?

- Я, может, переверну шаблон, милая, но желания не всегда совпадают с возможностями, а возможности - с желаниями! Если б я не был реалистом и мыслил бы также безответственно, то так бы и придушил тебя здесь…

 

Кто город пускает на муки,
Ножом перочинным грозя?
К тебе я тяну свои руки,
Хоть этого делать… низя!

 

Где смех – там безумие, хаос,
И льётся кровище рекой,
Джек смел, он не давит на жалость
И жутко гордится собой.

 

Ты не отверг мое пение,
И ты не боишься играть!
Ты один в этом мире, Джек Хэлван,
Тебя мне не разгадать!

 

Клык получил воздушный поцелуй от красотки и стеснительно заулыбался, припадая на передние лапы и подрыкивая. Пока остальные юродивые уверенно направлялись к выходу, чуть торопясь, не замедляя шаг, мутант обгладывал кости сторожевой собаченции, натравленной на него запуганной охраной.

Лепрекон напевал ирландские и провансальские баллады, пользуясь флейтой, а Зарецки со своим неочевидным славянинством вопрошал Алисию:

- Ты знаешь, куколка, я так и не решил, под кого косит твой парняга, когда манерничает. Под Михаила Круга или Мэрилина Мэнсона? – на что всякий раз получал в ответ категоричное:

- Отвянь, некрофил! – и всякий раз отступал, так как девка оставалась неприступной, верной Джеку.

Подразделение наемников, устроивших массовый побег заключенных, зачистило два первых этажа. “Смехотун” предупреждал избранницу, чтобы та готовилась к бунту и выезду из Детройта. По его словам, внушающим определенное доверие, правительство США готовит серьезный заговор против России, и политиканы планируют использовать Героймена как основной инструмент запугивания, как альтернативу ядерному оружию.

Далекая от политики, но по-прежнему кровожадная, Бзик поклялась ждать. Хэлван сказал, ей придется еще немножко попритворяться фригидной дурочкой, жертвой психологического и сексуального насилия, чтобы их изящный план сработал.

Притворство Флинн закончилось. Этим вечером Антнидас посетила смерть, утащив всех в свою бездну.

И льётся кровище рекой…

Наше время. Нью-Йорк.

Спаун озарял ландшафты ночного города с облегчающим чувством выполненной миссии, любовался рассветом, и, не показывая маленькой радости, рассказывал говорящей утке про своего злейшего антагониста, чью жизнь ему пришлось отнять в день массового побега психбольных из Антнидаса. Рональд слушал, и слушал превнимательно, старался вникать в каждое слово, ища там скрытую информацию.