Вторжение монгольских войск в малую азию. Распад конийского султаната.

В начале XIII в. в государстве Сельджукидов Малой Азии начинают проявляться черты внутреннего разброда и упадка. Переселившиеся в Анатолию кочевники-скотоводы не желали превращаться в обычное податное население и подчиняться распоряжениям султанских наместников. Стремление кочевников к сохранению своей свободы тесным образом переплеталось с недовольством крестьянства, чья эксплуатация с развитием феодальных отношений все больше усиливалась.

Свидетельством растущей напряженности может служить все более активная пропаганда шиитских догматов и идей суфизма, находившая широкий отклик в сельджукском обществе. Распространителями шиитских идей были приверженцы мифических братств или орденов – суфии или дервиши. Дервиши нередко возглавляли крестьянские восстания в странах Ближнего Востока.

Одним из них было восстание кочевников и оседлых крестьян в Сельджукском султанате, вспыхнувшее в 1239 г. Его возглавил дервиш из ордена бабаи Баба Исхак, объявивший себя «посланником Аллаха». В выступлении приверженцев Баба Исхака проявилось широкое недовольство тюркского населения своим угнетенным положением и упорное сопротивление кочевых племен процессу феодализации. Вместе с этим это восстание можно рассматривать и как свидетельство внутреннего ослабления сельджукского государства накануне монгольского нашествия.

Монгольское наступление на Малую Азию началось в конце 1242 г. Полководец Байджу осадил г. Эрзурум и после двухмесячной осады захватил его.

Весной 1243 г. сельджукский султан Кейхюсрев II во главе 80-тысячного конного войска выступил против монголов и занял позиции в горном ущелье Кёсе-даг. Однако Байджу сумел перехитрить султанских военачальников, использовав традиционную тактику кочевников с ложным отступлением и внезапной контратакой. К вечеру 26 июня 1243 г. сельджукской армии уже не существовало. Эта битва решила судьбу Румского султаната. Монголы двинулись в глубь его земель, а затем вступили в переговоры с султанским везиром. Ему удалось заключить мир с монголами на условии признания Сельджукидами вассальной зависимости и выплаты ежегодной дани. За султанами коньи сохранялась власть на той части государства, которая не была завоевана монголами.

Битва при Кёсе-даге стала переломным моментом в истории государства Сельджукидов, когда рост могущества этой державы сменился ее прогрессирующим упадком. В результате монгольского нашествия были чрезвычайно ослаблены внутренние силы в Сельджукском султанате, боровшиеся за его централизацию. Монгольское владычество расшатало власть султана, лишило его авторитета, монголы активно поддерживали междоусобную борьбу придворных вельмож после смерти Кейхюсрева в конце 1245 г. Взявшие власть временщики стремились поживиться за счет государства, грабя казну и присваивая своим сторонникам все более крупные земельные пожалования, что сказывалось на экономическом положении Малой Азии.

Монголы причинили Румскому султанату огромный экономический ущерб. Они опустошили целые области, разрушили многие города и села, истребили десятки тысяч жителей и многих из них (в том числе ремесленников) увели в Среднюю Азию. Уничтожение посевных площадей монгольскими полчищами, бегство крестьян и горожан из насиженных мест, вызывали рост цен и голод. Времена монгольского господства в Малой Азии были годами непрерывного ограбления населения, прежде всего основной производительной силы – крестьянства и разрушения экономической основы Румского султаната – сельского хозяйства.

В условиях ослабления контроля центрального правительства за положением на местах икта превращались в наследственные держания. Резко сократились государственные доходы. Примерно треть казны уходило в качестве дани монголам, без учета вымогательств и грабежей монгольских войск, еще треть оседала у крупных землевладельцев. Единственной возможностью увеличить доходы было повышение налогов и введение новых сборов, взимаемых с податного населения. Подобный курс еще больше подрывал авторитет султанов Рума.

Вышли из повиновения и перестали выполнять султанские указы племенные объединения кочевников. Вторая половина XIII в. стала временем интенсивных перемещений кочевников по территории Малой Азии, во все больших масштабах скапливавшихся в пограничных районах – уджах.

В ответ на чудовищный гнет население Малой Азии нередко поднималось против монголов и их местных ставленников. Самым крупным за весь монгольский период было восстание, вспыхнувшее в 1277 г., во главе которого стоял простой турок Джимри. Оно было направлено как против монголов, так и против сельджукских феодалов. Повстанцы уничтожали сановников и феодалов. Со всеми своими силами Джимри двинулся на столицу сельджукского султаната Конью. Ворвавшись в город, повстанцы разгромили дворец бежавшего султана и захватили его казну. На следующий день после захвата Коньи туда вступил сам Джимри и был провозглашен султаном под именем Сийявуша. Имя нового султана начали поминать в пятничной молитве и обозначать на новых монетах. Однако власть Джимри в Конье длилась всего около месяца. Узнав о событиях в столице, сельджукские эмиры и монгольские правители выступили против восставших, но были разбиты. Тем временем монгольский хан и сельджукский султан послали войска против восставших. Джимри был вынужден покинуть Конью и направился в родные места. Тщательно подготовив кампанию против Джимри в 1278 г., монгольский наместник и сельджукский султан жестоко расправились с Джимри.

Упадок государства вынуждал султанов Коньи все чаще обращаться за поддержкой к монгольским ханам, теряя последние остатки своей самостоятельности. Монголы больше не ограничивались получением дани, а требовали новых земельных угодий и все больше вмешивались в дела государственного управления. Под влиянием чиновников ильхана был осуществлен ряд административных реформ, монголы сами стали назначать везира в Румском султанате. Самостоятельность сельджукских султанов стала просто фикцией. В конце XIII в. султанат распался на 12 независимых бейликов (княжеств). В 1307 г. монголы задушили последнего сельджукского султана, Сельджукский султанат перестал существовать, власть в Конье перешла в руки монгольских наместников.

 

ПЕРИОД БЕЙЛИКОВ (ЭМИРАТОВ) В ИСТОРИИ ТУРЦИИ. ОСНОВАНИЕ ОСМАНСКОГО БЕЙЛИКА И ПРИЧИНЫ ЕГО ВОЗВЫШЕНИЯ.

 

В средневековой истории Турции можно выделить два периода - сельджукский и османский, соединенные переходным периодом, который получил название "эпоха бейликов" (эмиратов, княжеств) (вторая половина XIII - начало XV в.). "Эпоха бейликов" заключает в себе важные политические и этнические перемены, которые были вызваны монгольским нашествием и связанной с ним второй волной тюркской миграции в Анатолию. Поражение, нанесенное монголами малоазийским Сельджукидам в 1243 г., привело в конечном счете к расчленению основанного ими государства на две части. Территория Анатолии к востоку от р. Кызыл-Ырмак была включена во владения Хулагуидов (Ильханов).

Здесь утвердились порядки, привнесенные монгольскими завоевателями. После распада державы Ильханов эти земли еще более века оставались под контролем различных туркменских предводителей, боровшихся за власть в Иране. Малоазийские Сельджуквды, признав свою вассальную зависимость от монгольских ханов, формально сохранили за собой власть над большей частью Западной и Центральной Анатолии. Однако на деле их владения быстро распались на целый ряд небольших эмиратов (бейликов), фактически независимых и от монголов, и от правителей Коньи. Этот процесс складывания новых политических объединений прежде всего обозначился в пограничных областях (удж), где сосредоточилась основная масса кочевых и колукочевых племен, недавно переселившихся в Малую Азию.

У племен, живших на границах, сложился своеобразный военно-кочевой быт: часть кочевников несла воинскую службу, другие пасли скот, занимались хозяйством. Все жители уджа были вооружены - постоянные стычки с соседями, набеги с целью грабежа и захвата новых земель составляли неотъемлемую часть их каждодневной жизни. Большим влиянием на пограничное население пользовались религиозные проповедники - шейхи (баба), странствующие дервиши, являвшиеся активными проповедниками войны с "неверными" (газавата).

Во второй половине XIII - первой половине XIV в. на территории Западной и Центральной Анатолии возникло около 20 княжеств. Некоторые из них просуществовали недолго и быстро распались. Другие оставили заметный след в турецкой истории. К числу последних следует отнести Караманский бейлик, сложившийся в 60-х годах XIII в. в горных районах Тавра к западу от Киликийского Армянского царства. Его правители проявляли большую активность не только в набегах на армянские земли, но и в борьбе против монголов и их послушных вассалов Сельджукидов. В начале XIV в., значительно расширив территорию своего государства и завладев Коньей, Караманиды открыто заявили о своих претензиях стать преемниками сельджукских султанов.

Основным соперником Караманского бейлика первоначально было княжество Гермиян со столицей в Кютахье. Успеху его правителей в немалой степени способствовали успешные походы гермиянских военачальников на византийские земли. Это создало благоприятные условия для расширения границ княжества вплоть до Анкары.

В 20-30-х годах XIV в. славу Гермияна начали затмевать новые бейлики, возникавшие на побережье Эгейского моря. Отрезав владения гермиянских эмиров от территорий, населенных "неверными", они взяли на себя важнейшую функцию пограничных уджей, заключавшуюся в ведении "священной" войны. Именно этим княжествам (бейликам Ментеше, Айдын, Сарухан и Кареси) с того времени доставалась и большая часть награбленных богатств "неверных", сюда же устремился и основной поток пришельцев из внутренних районов Анатолии, желавших влиться в ряды "борцов за веру" - газиев. Вскоре почти вся западная часть Малой Азии оказалась в руках тюркских беев. Важнейшей особенностью жизни приморских бейликов вскоре стали пиратство и работорговля, наносившие большой вред средиземноморской торговле и населению Балкан и островов Эгейского моря. Ущерб, который терпели европейские страны из-за активности тюркских пиратов, заставил их выступить с совместными ответными акциями. В 1343-1344 гг. был предпринят крестовый поход с целью захвата Смирны (Измира) - крупнейшего порта на Эгейском побережье Малой Азии, установлена блокада приморских бейликов. В результате решительных действий европейских союзников военный и экономический потенциал Эгейских эмиратов был существенно подорван, заметно снизилась внешнеполитическая активность их правителей. Иначе сложилась судьба еще одного пограничного бейлика, располагавшегося в Вифинии (северо-западной части Малой Азии) и известного по имени первого независимого правителя этого княжества - бея Османа (1288-1324).

Османский бейлик образовался на базе находившегося в районе Эскишехира небольшого уджа, владельцем которого был отец Османа, Эртогрул, утвердившийся здесь в первой половине XIII в. После монгольского нашествия зависимость правителей бейлика от сельджукского правительства стала чисто номинальной. Принято считать, что около 1300 г. Осман окончательно освободился от подчинения Сельджукидам и стал проводить самостоятельную политику, нацеленную на расширение своих владений.

Бейлик Османа уступал другим княжествам и по размерам своей территории, и по уровню социально-экономического развития. Однако как географическое положение, так и политическая ситуация, сложившаяся в Малой Азии к началу XIV в., благоприятствовали его быстрому расширению. Район, ставший первоначальным ядром будущего Османского государства, был весьма отдален от тех областей, где господствовали монголы, и потому правители бейлика, признавая себя вассалами монгольских ханов, были фактически самостоятельны в своей политике. Соседние княжества не придали большого значения начальным успехам османцев.

Важным фактором, способствовавшим росту Османского княжества, было его соседство с Византией. Военные действия, которые направили вожди бейлика против последних владений слабеющей империи в Малой Азии, позволили им существенно расширить его границы и вместе с тем обеспечили постоянный приток новых сил из других тюркских княжеств Анатолии, прибывавших для участия в "священной войне" против "неверных".

В результате ряда походов, осуществленных еще при жизни Османа, была захвачена территория вокруг хорошо укрепленной крепости Бруса (Бурса), взять которую удалось сыну Османа - Орхану (1324-1362). Она стала столицей княжества. Затем пали и другие крупные византийские города - Никея (Изник) и Никомедия (Измит). К началу 50-х годов XIV в. турки-османы оказались перед черноморскими проливами. Преодолеть их и захватить столицу Византии они не смогли. В этих условиях основным объектом новых захватнических планов стали земли, лежавшие за Босфором и Дарданеллами.

Внутреннее управление Османского бейлика на первых порах было крайне примитивным. Осман и Орхан утверждались в звании бея на совете племенной знати. Бей выступал прежде всего как военачальник, а основной его функцией являлась организация военного дела для осуществления грабительских походов против соседей. В качестве ближайших сподвижников бея выступали его родственники - сыновья, братья, которых он назначал правителями захваченных городов и крепостей.

По мере расширения Османского бейлика усложнялась система его управления. При Орхане появились первые везиры, вместо прежних уделов начало вводиться административно-территориальное деление завоеванных земель, стала чеканиться собственная монета - акче [1]. Менялась и военная организация. Были созданы отдельные отряды пехоты (пияде) и конницы (мюселлем). Во время походов воины, входившие в эти отряды, получали жалованье в размере 1 акче ежедневно. В мирной обстановке они обрабатывали земли, выделенные им для личного пользования центральной властью и освобожденные от налогов. Так был сделан первый шаг на пути перехода от племенного ополчения к феодальной армии. Хотя созданное в первой половине XIV в. войско состояло в основном из пеших и конных общинников-ополченцев (соответственно азапов и акынджи), военные преобразования в Османском бейлике свидетельствовали о далеко идущих планах его правителей. Новое войско должно было обеспечить объединение Малой Азии под их властью. Осуществление этих планов растянулось на многие десятилетия, хотя ситуация, сложившаяся во второй половине XIV в., несомненно, благоприятствовала складыванию единого тюркского государства в Анатолии. При всех своих различиях малоазийские эмираты, в том числе и Османский бейлик, были однотипными государственными образованиями. Об этом свидетельствует практически одновременное появление в них практики раздачи условных земельных пожалований - тимаров. При всей спорности вопроса о происхождении тимаров нельзя не признать, что в них отразились как аграрные порядки, существовавшие в мусульманских странах Ближнего и Среднего Востока (в частности, институт икта), так и византийские формы феодального землевладения (прения).

В бейликах складывались схожие формы государственного устройства, чему в немалой степени способствовал приток мусульманского духовенства из разных стран исламского мира. Привлечение ученых-богословов (улемов) к административному управлению существенно укрепляло тенденцию к усилению централизованной власти. Благодаря усилиям улемов суннитский толк ислама приобрел господствующее влияние.

Во всех княжествах активно шли процессы исламизации и языковой ассимиляции местного греческого и армянского населения. Одновременно наблюдался рост этнического самосознания самих турок, отразившийся в создании многочисленных литературных и научных произведений на старотурецком (анатолийском тюркском) языке. Он же стал употребляться и в делопроизводстве вместо ранее использовавшегося персидского языка. Историки связывают с этими переменами зарождение турецкой культуры, важнейшего компонента в процессе этногенеза турок.