Словарь лингвистических терминов

Активный словарь — – 1) часть словарного состава языка, которая включает относительно ограниченное число лексических единиц, особенно часто используемых в речи, причем в связи с наиболее существенными для данного общества реалиями, понятиями и ситуациями. Эти лексические единицы го­ворящий свободно использует, в спонтанной речи: дом, мать, дочь, брат, книга, тетрадь, читать, думать, хоро­шо, погода, осень, время, один, мы, кто и т. д. Активный словарь Активный словарь противопоставляется пассивному словарю. Медленно изменяющееся ядро активного словаря состоит из стилистически нейтральных единиц с развитой системой значений, высокой сочетаемостью и словообразовательной активностью. При выполнении языком его коммуникативной функции единицы активного словаря играют наиболее важную роль. Принадлежность лексической единицы к активному словарю характеризуется в справочниках специальными индексами (частота, употребительность и т.д.), для получения которых используются методы лингвостатистики и социолингвистики. Эти индексы учитываются при создании моделей активного словаря – словарей-минимумов. Именно с постижения активного словаря необходимо начинать изучение иностранного языка, поэтому очень важно определить круг слов, относящихся к активному словарю. 2) В психолингвистике – совокупность лексических единиц, которые говорящий свободно использует в спонтанной речи.

Изучение иностранного языка целесообразно начинать именно с ус­воения слов активного словаря, поэтому очень важно оп­ределить круг слов, входящих в активный словарь.

Анахронизм — распространенная ошибка в речи, которая состоит в употреб­лении слов, связанных с понятиями, не соответствующими описыва­емому времени. Например: “Буденный со своими дружи­нами громил тылы белых армий” (из сочинения школь­ника). Дружина — это вооруженный отряд при князе в Древней Руси. В современном русском языке это анахро­низм (в этом значении; в других значениях — пожарная дружина, санитарная дружина — слово общего языка).

Архаизмы — разновидность устаревших слов. Архаизмы называют предметы, явления, по-прежнему актуальные, но получившие в современном языке новые наименова­ния, т. е. архаизмы оказались вытесненными из активно­го употребления другими словами. Например, архаизма­ми в русском языке являются слова “яхонт” (современное “рубин”), “длань” (ладонь), “врачевание” (лечение), “почивать” (спать), “по­неже” (поэтому). Архаизмами стали многие старославя­низмы (см. Старославянизмы), например: алкати (голо­дать), выя (шея), чело (лоб), брег (берег).

Может случиться, что архаичным (от греческого слова archaios — древний) становится значение слова, если это слово приобрело в современном языке другой смысл. Так, прежде “позор” обозначало “зрелище”, “врать” значило “рассказывать”, и если этого не учитывать, то тексты клас­сической литературы могут быть истолкованы неверно.

В слове может устаревать какой-то оттенок смысла. Например, в начале повести “Капитанская дочка” А. С. Пуш­кин пишет: “Все мои братья и сестры умерли во младен­честве”. Мы понимаем это предложение без труда, но мы сейчас скажем и напишем иначе, потому что слово “мла­денчество” утратило обиходный смысл, перестало упот­ребляться как слово разговорного языка, оно осталось на периферии языка и используется в более абстрактном зна­чении по преимуществу в поэтических текстах.

Хотя архаизмы — слова пассивного запаса, не входят в лексику активного употребления, но о них надо иметь представление даже школьникам, чтобы понимать классическую литерату­ру, где архаизмы используются как изобразительный приём с различными стилистическими функциями (помогают пи­сателю передать колорит эпохи, уточнить речевую харак­теристику персонажа).

Афоризм — лаконичное, отточенное по форме и выража­ющее обобщенную мысль изречение. Слово происходит от греческого aphorismos — изречение. Афоризмы, как правило, затрагивают темы нравственных отношений, закономерностей жизни людей. Афоризмами называют и авторские изречения, и народные пословицы. Наиболее известны такие сборники афоризмов: Ф. Ларошфуко “Мак­симы и размышления”, “Мысли и афоризмы Козьмы Пруткова”, “Отрывки из ненаписанного” Э. Кроткого. На­пример, афоризмы Козьмы Пруткова: “Усердие всё пре­возмогает”, “Обручальное кольцо есть первое звено в цепи супружеской жизни”, “Эгоист подобен давно сидящему в колодце”.

Инвективы — нелитературные слова, недопустимые в речи культурного человека; то же, что сквернословие, ругательные, бранные слова.

К сожалению, сквернословие стало печальным при­знаком нашей сегодняшней жизни. Нецензурные слова проникли во многие сферы, сквернословие охватило все возрасты. Эту проблему изучают психологи, педагоги, лингвисты. Многие из них считают, что легализация сквер­нословия — это отражение возросшей в нашем обществе агрессивности.

Гипонимия — иерархическая организация лексических единиц, основанная на родовидовых отношениях. Тер­мин происходит от греч. hypo— под, внизу и onyma — имя. Примером гипонимических отношений могут быть отношения слов типа “карась”, “щука”, “сом”, “сазан” со Словом “рыба”. Здесь названия конкретных видов рыб выступают как гипонимы, а слово “рыба” по отношению к ним — гипероним.

Гипонимия сближается с синонимией, однако взаимо­замена гипонима и гиперонима не всегда возможна. Так, вместо “Мне подарили розы” можно сказать: “Мне пода­рили цветы”, а обратная замена не всегда возможна, так как цветы могут быть не только розами.

Гласные звуки - обра­зуются, когда голосовые связки находятся в положении, дающем голос, тон. Гласные могут быть слогообразую­щими. Согласные звуки не могут быть слогообразующи­ми. При образовании согласных участвует шум (звучание неопределённой высоты).

В русском языке шесть гласных звуков: [а], [о], [у], [и],[э], [ы]. Букв же для обозначения гласных звуков на письме больше — десять. Помимо приведённых, это еще и е, ё, ю, я, которые обозначают гласные звуки и мяг­кость предшествующего согласного.

Графика — совокупность всех средств данной пись­менности, ха также соотношение системы письменных знаков с фонетической системой языка.

Основной принцип русской графики называют слого­вым. Смысл его в том, что о звуковом содержании буквы можно судить только в составе слога. Так, буква м может обозначать и твёрдый звук (мэр), и мягкий (мерь) в зави­симости от того, перед каким гласным в составе слога она находится. Слоговой принцип русской графики нару­шается очень редко. Например, сочетания “жи”, “ши” пи­шутся с буквой “и”, хотя согласные здесь твёрдые. Такое написание отражает старые нормы произношения: до XIV в. шипящие “ж” и “ш” были только мягкими. Или в словах иноязычного происхождения согласные перед “е” не смягчаются: ателье, кафе и под.

Графическая система не соотносится прямо со звуко­вой системой языка, потому что звуки намного разнооб­разнее, чем состав букв. Между звуками и буквами суще­ствуют сложные и неоднозначные отношения. Так, в рус­ском языке буквы е, ё, ю, я двузначны: во-первых, они могут обозначать соответственно гласные э, о, у, а и мяг­кость предшествующего согласного (мерить, мёл, утюг, мял), во-вторых, они в определённых позициях обознача­ют два звука — и + гласный: в начале слова (ель, ёлка, юг, яма), после гласных (знание, самоё, землёю, тобою, знания), а также после “ь” и “ъ” (съел, съёмка, адъютант, объявление, ручьями, деревьев).

Грубые ошибки — ошибки в орфографии и пунктуации, имеющие особенно важное значение для характеристики грамотности: ошибки на безударные гласные в корне сло­ва, в приставке, в окончании, на употребление звонких и глухих согласных в слабых позициях, на написание форм склонения имён и спряжения глаголов, на слитное и раз­дельное написание слов. Грубыми считаются те ошибки, которые свидетельствуют о непонимании состава слова, о незнании правил графики.

Диалектизмы — слова из диалекта (о диалектах см. Ли­тературный язык), которые могут быть использованы в художественной литературе для создания местного коло­рита или для речевой характеристики персонажа. Напри­мер, в произведениях М. А. Шолохова встречаются диа­лектизмы “серники” — спички, “цибарка” — ведро, “ку­рень” — казачий дом, отражающие особенности донских говоров. В широком смысле к диалектизмам относятся и особые грамматические формы, свойственные тому или иному диалекту (ср. “широкие степя” вместо “степи”, “мяса” вместо “мясо”).

Диалектные слова могут постепенно переходить в ли­тературный язык — так произошло, например, со словом “уйма” или со словом “закрома”.

Часто употребляемые в художественных произведе­ниях диалектизмы включаются в словари литературного языка — как правило, с пометой “обл.” — областное. Есть специальные словари диалектной лексики, например “Сло­варь русских донских говоров” в 3-х томах, Изд-во Рост. ун-та, 1976.

Жаргонизмы — слова из жаргона (искусственного язы­ка), понятного лишь определенным группам людей, объе­диненным каким-либо занятием, возрастом и под. Есть жаргонизмы из студенческого, школьного жаргона (“чи­тать по диагонали” — о поверхностном чтении, “хвост” — несданный экзамен, задолженность, “стипуха” — стипен­дия и под.).

Жаргонизмы допустимы в разговорном языке, они способны “оживить” язык, с их помощью реализуется по­требность человека в игре со словом.

Но в научном, официально-деловом стилях жаргониз­мы, как и просторечные элементы, совершенно недопус­тимы.

Заимствование — слово, словообразовательный аффикс или конструкция, вошедшие в данный язык из другого языка. Чаще всего говорится о заимствованиях как об иноязычных словах. Заимствования противопоставлены исконной лексике.

Чаще всего слова заимствуются вместе с предметами, которые они обозначают. Ср. пушкинское: “Но пантало­ны, фрак, жилет — всех этих слов на русском нет”. Заимствования могут быть результатом длительных кон­тактов народов. Так, многие названия, относящиеся к быту, пришли в русский язык из тюркских языков в пери­од татаро-монгольского владычества — лапша, войлок, сундук, чердак, арбуз и др.

Для современного русского языка характерен массо­вый приток английских слов, обозначающих новые пред­меты и явления нашей жизни (маркетинг, менеджмент, брокер, дилер, киллер, хот-дог, фастфуд, мидл-класс, лизинг, ваучер, дистрибьютер и мн. др.). Многие писате­ли и ученые считают, что количество англицизмов в язы­ке современной прессы превышает условную норму, ко­торая позволяет языку сохранять свою самобытность

Исконно русская лексика — это слова, возникшие в рус­ском языке или унаследованные им из более древнего языка-источника. Это основной пласт словарного матери­ала современного русского языка: исконные слова составляют более 90% слов, употребляемых в настоящее время.

Среди исконно русской лексики различается несколь­ко групп (по времени их появления в языке). Слова, во­шедшие в древнерусский язык из когда-то существовавшего общеславянского, называются общеславянскими. Такие слова употребляются и сейчас во многих славян­ских языках. Таких слов, по мнению специалистов, не­много — около двух тысяч, но они очень употребитель­ны, составляют ядро нашего лексикона. К общеславянс­ким словам относятся названия частей человеческого тела (голова, лицо, нос), слова, обозначающие родственные от­ношения (мать, отец, сын, дочь, брат), названия отрез­ков времени (день, ночь, вечер, осень), названия растений и животных (берёза, верба, вяз, дуб, волк, ворона, гусь, ёж, заяц), наименования орудий и предметов труда (вес­ло, вилы, долото, игла, грабли), слова, обозначающие природные явления (звезда, зной, ветер, вода, ил, камень, лёд, лес). Большинство слов общеславянского фонда име­ют непроизводную основу. По своему характеру это слова межстилевые, общеупотребительные, которые использу­ются и в устном, и в книжном языке.

Другой пласт исконно русских слов — это так называ­емая восточнославянская лексика. Это слова, которые со­хранились в русском языке как отражение языковой общ­ности всех восточных славян — русских, украинцев и бе­лорусов. Эти слова, как правило, не встречаются в южно­славянских и западнославянских языках. Время появле­ния этих слов — XIV—XV вв. К общевосточнославянским, но не общеславянским, относятся слова снегопад, совсем, тут, горошина, племянник, белка, снегирь, тёмный, се­годня и мн. другие.

И третий пласт исконных слов — это собственно рус­ская лексика, которая появилась уже после того, как на базе восточнославянского языка сформировался язык ве­ликорусской народностд (примерно с XIV в.).

К собственно русским словам относятся почти все су­ществительные, образованные с помощью -щик, -овщик, -лыцик, -та, -тельство и др.: каменщик, чистильщик, командирша, вмешательство; все существительные, об­разованные от синтаксически равноправных существитель­ных (типасвето/пень), сложные прилагательные (дикора­стущий, светло-голубой), наречия типа по-весеннему, по-летнему, подавляющее большинство производных пред­логов и союзов (например: вследствие, насчёт, пока).

Важно учесть, что под исконным словом понимается всякое слово, возникшее в русском языке или унаследо­ванное от древнего языка-источника, независимо от того, из каких этимологических частей (из русских или ино­язычных) оно состоит. Например, слово ямщик — искон­но русское, хотя корень “ям” происходит из татарского языка. Слово маникюрша — исконно русское, оно образо­вано на русской почве, с помощью суффикса -ш, хотя слово маникюр — это французское заимствование.

Историзмы — разновидность устаревших слов, это назва­ния исчезнувших предметов и явлений. Причины появле­ния историзмов очевидны: они связаны с изменившимися условиями жизни людей. Среди историзмов много на­званий вышедших из употребления видов одежды: салоп, бурнус, казакин, бекеша, названий старинных немехани­зированных средств передвижения: ландо, кабриолет, дилижанс, названий прежних административно-выборных органов типа вече, земство.

Историзмы — это единственные наименования соот­ветствующих предметов, поэтому без историзмов невоз­можно обойтись при описании прошлого. Кроме того, в силу изменившихся общественных условий историзмы могут вновь активизироваться и переходить в лексику активного запаса. Ср. “второе рождение” слов типа “дума” (как орган государственной власти), “лосины” (в старой русской армии это часть воинской одежды, сейчас — модные женские колготки). Очевидно, к историзмам можно причислить и слова, которые совсем недавно составляли основной фонд, самую частотную лексику, типа “пяти­летка” (в смысле “пятилетний план развития народного хозяйства”), ударник (ударник коммунистического труда, передовик производства), историческому прошлому при­надлежат многие устойчивые выражения типа “доска по­чёта”, “бригада коммунистического труда”, “комсомоль-ско-молодёжная стройка” и под. Лексика — наиболее по­движная, динамичная часть языка, она быстрее всего реа­гирует на перемены в обществе, выдвигая на первый план одни слова и отодвигая на периферию другие. И. используются двояко: как нейтральные сло­ва - при необходимости назвать обозначавшиеся ими реалии (напр., в исторических работах); как стилистическое средство - в тех же целях, что и архаизмы.

Некоторые Историзмы сохраняются в активном словаре (см.) в составе устойчивых выражений (напр., бить баклуши, точить лясы). И. могут вновь войти в активное употребление вследствие возрож­дения, актуализации обозначаемых ими понятий или в результате использования И. для наимено­вания новых реалий, явлений на основании сход­ства или подобия (ср., напр., совр. употребление слов и выражений: бомонд, префект, мичман, благотворительный и мн. др.

Каллиграфия — умение писать чётко, разборчиво, в со­ответствии с утверждёнными образцами, красиво. В шко­ле каллиграфия преподавалась до 1969 г. (в начальных классах). Сейчас специальные уроки каллиграфии не про­водятся, но каллиграфическая работа идет на каждом уроке русского языка в процессе выполнения учащимися пись­менных упражнений, особенно в младших классах.

При обучении каллиграфии существенное значение имеют: соблюдение строки, полей справа и слева, едино­образие в написании букв, наклон букв (65°), начертание элементов букв и целых букв.

Пренебрежение правилами каллиграфии приводит к затруднению письменного общения, к формированию плохого, непонятного почерка.

Калька, калькирование — это особый вид заимствования. Калька в общем языке, как известно, — это прозрачная бумага, которая используется для снятия копий с рисун­ков и чертежей. Словом “калька” может называться и сама копия, снятая с помощью прозрачной бумаги. В языке также существуют копии иноязычных слов, называемые кальками. Это такой вид заимствования, при котором как бы копируется идея слова, т. е. иноязычное слово исполь­зуется как образец. Так, образцом для русского слова “водопад” послужило немецкое слово, также состоящее из двух корней: вода и падать. Слово “предмет” — калька с латинского obietum (пред — копия, перевод латинской приставки ob, а “мет” — от “метать, бросать”), воспроиз­водит латинское iectum (iacio — бросаю). Подобного рода калек много среди грамматической терминологии: под­лежащее, сказуемое, междометие, местоимение — это копии древнегреческих грамматических терминов.

Калькироваться могут не только отдельные слова, но и целые выражения или сочетания слов. Борьба за суще­ствование — калька с английского struggle for life.

Часто калькирование не ограничивается рамками двух языков. Особенно это касается слов, восходящих к ла­тинскому и греческому языкам.

У многих калек есть конкретные авторы. Так, в выра­ботке отечественной научной терминологии большая роль принадлежит М. В. Ломоносову, который ввел в обиход такие кальки, как водород, движение, явление, предмет, кислота, опыт и т. п.

Канцеляризм — слово, оборот, обычно используемый в официально-деловом общении, в официальных докумен­тах. Использование канцеляризмов вне этой сферы пред­ставляет собой речевую (стилистическую) ошибку. Про­никая в другие стили — в художественный, публицисти­ческий, разговорный (см. Стиль функциональный), кан­целяризмы нарушают стилистические нормы. Например, К. И. Чуковский в книге “Живой как жизнь” приводит пример такого употребления канцелярского оборота: “Взрослый человек спрашивает у четырехлетней девочки: “Девочка, ты по какому вопросу плачешь?”.

Важно помнить, что вне сферы использования офици­ально-делового стиля лучше употреблять нейтральные синонимы к соответствующим канцеляризмам. Например, вместо канцеляризмов “ходатайство”, “именуемый”, “в истекшем году”, “поставить в известность”, “наложить штраф”, “объявить благодарность”, “принять админист­ративные меры” надо сказать “просьба”, “называемый”, “в прошедшем году”, “сообщить” или “сказать”, “оштра­фовать”, “поблагодарить”, “наказать”.

Корень — это общая часть родственных слов, в которой выражается и общность их значения: ход, выход, заход, походка, ходок, ходячий, проходить. В корне возможны чередования гласных или согласных звуков; согласные могут чередоваться с сочетаниями согласных “б-бл, п-пл, м-мл”: рубить — рублю, копить — коплю, заломить — заломлю.

Некоторые корни в настоящее время не могут упо­требляться без приставок и суффиксов и называются свя­занными: одеть, раздеть, надеть, поддеть, обуть, разуть, снять, обнять, унять, разнять, принять, поднять, занять.

Слова с одним и тем же корнем называются однокоренными. Однокоренные слова могут относиться к одной или разным частям речи: “вода — водник, подводник — водоем” и “вода — водяной — приводниться”. Следует различать одинаково звучащие, но разные по значению корни (“вода — водяной” и “водить — приводить”).

В слове может быть не один, а два корня (водовоз, водопад), чтобы найти корень слова, надо подобрать однокоренные (родственные) слова.

Так, в словах “добрый, добряк, добродетель, доброта, добренький”, общая часть слова — корень “добр”.

Крылатые слова — устойчивые, афористические, обычно образные выражения, вошедшие в общее употребле­ние из литературного или фольклорного источника. Индивидуально-авторское-происхождение крылатых слов отчётливо осознаётся: “Счастливые часов не наблюдают” (А. С. Грибоедов), “Молчалины блаженстуют на свете” (А. С. Грибоедов), “А воз и ныне там!” (И. С. Крылов), “Да здравствует солнце, да скроется тьма!” (А. С. Пуш­кин), “Любви все возрасты покорны” (А. С. Пушкин), “Человек — это звучит гордо!” (М. Горький). Крылатые слова устойчивы и воспроизводимы, что сближает их с фразеологизмами. Но, в отличие от фразеологизмов, они часто используются в переносном и расширенном значе­ниях. Так, выражение “А воз и ныне там” применяется во многих ситуациях, когда речь идёт об отсутствии резуль­татов, движения вперёд, прогресса, несмотря на видимые усилия. Крылатые слова усиливают выразительность текста.

Лексикография — 1. Раздел языкознания, разрабатываю­щий теоретические основы составления словарей. 2. Со­вокупность словарей общего или специального типа. Слово “лексикография” происходит от двух греческих корней: lexis — слово и grapho — цингу. Лексикография — при­кладная наука (т. е. имеющая практическое назначение и применение). Нельзя составлять словари, если не пони­мать особенностей слов — их значения и употребления в речи. Слова изучаются лексикологией. Поэтому лексико­графия тесно связана с лексикологией.

Создание нормативных словарей — важное научное и просветительское дело. Без словарей невозможно приоб­щиться к языковому богатству, овладеть нормами лите­ратурного языка.

Лексикология — раздел науки о языке, изучающий сло­варный состав. Предмет лексикологии — это слова с точ­ки зрения их лексического значения, их места в общей системе (т.е. с точки зрения различных связей, в которые слово вступает в языке, — синонимических, антонимических и др.). Слова различаются не только своими зна­чениями, но и сферой употребления. Одни пригодны в разговорной речи, другие — только в книжных стилях. И эти различия слов также изучает лексикология. Слова в языке неодинаковы по активности употребления: одни частотны, известны всем носителям русского языка, дру­гие являются принадлежностью речи специалистов в ка­кой-то отрасли знания; слова могут редко употребляться и потому, что они устарели, устаревают или же совсем недавно вошли в язык. И эти особенности лексики также изучает лексикология.

Лексикология тесно связана с другими разделами на­уки о языке, потому что лексическое значение слова час­то определяет особенности грамматического поведения слова — его морфологические свойства и особенности со­четаемости. Например, существительные, обозначающие совокупность лиц или предметов как неделимое целое (со­бирательные существительные, см. Лексика-граммати­ческие разряды), не имеют форм множественного числа: студенчество, молодёжь, детвора. А слово “карий” прояв­ляет своё лексическое значение только в очень ограничен­ной сочетаемости: можно сказать “карие глаза”, но нель­зя соединить это слово с существительными “тетрадь” или “сумка”, хотя прилагательное “карий” и синонимично сло­ву “коричневый”. Значит, лексические значения слов (со­ставляющие объект лексикологии) невозможно изучать без обращения к морфологии — учению о грамматических формах и синтаксису -г науке о словосочетаниях и предложениях.

Литературный язык — высшая форма национального языка. Это такая форма общенародного языка, которая понимается говорящими и слушающими как образцовая. М. Горький в статье “О том, как я учился писать” говорил: “Деление языка на литературный и народный значит только то, что мы имеем, так сказать, “сырой язык” и обработанный мастерами”. Литературный язык представ­ляет собой общенародные языковые средства, прошедшие культурную обработку; в нем сосредоточены оптималь­ные способы выражения идей, мыслей и эмоций. Основные свойства литературного языка: 1. письменная фиксация (не бывает бесписьменных литературных языков); 2. приспособленность для хранения и передачи всей совокупности общечеловеческой информации; 3. Стилевая дифференциация; 4.нормированность.

Метафора — перенос наименования на основе сходства (см. МНОГОЗНАЧНОСТЬ). Метафору справедливо относят к важнейшим языковым тропам. В то же время функции метафоры значительно шире. Метафора способна быть средством познания, ибо с ее помощью возможно постижение абстрактных сущностей. Ср. такие метафоры, как «Жизнь течет» или общественно-политические метафоры типа «Базис», «Надстройка». «Перестройка», которые помогают зримо представить умопостигаемые сущности.

Метонимия — перенос наименования по смежности (см. Многозначность).

Многозначность — это наличие у одного и того же слова нескольких связанных между собой значений. Обычно эти значения возникают в результате развития, переосмысле­ния первоначального, главного значения. Например, все значения слова “гнездо” производны от исходного: гнез­до—у птиц, насекомых и некоторых других животных место жилья, кладки яиц и выведения детёнышей. Осталь­ные значения — выводок животных, углубление, в кото­рое что-либо вставляется, укрытое место для чего-либо — это результат переосмысления первичного, исходного зна­чения.

Многозначность складывается разными способами. Новое значение может образоваться путём переноса на­именования по сходству (золотое кольцо —золотая осень). Такой тип переноса наименования называется ме­тафорой. Метафору называют также “скрытым сравнени­ем”. Но в отличие от обычного сравнения, где приводит­ся и то, что сравнивается, и то, с чем сравнивается, мета­фора содержит только второе. Поэтому возникает образ­ность употребления слов (ср. есенинскую метафору “Зо­лото волос твоих овсяных” и обычное сравнение “волосы как золото”).

Перенос наименования может быть основан на смеж­ности, т.е. на соответствии, соположенности, соприкаса­нии предметов во времени или пространстве. Например, когда мы говорим “Чайник закипел”, то имеем в виду, что закипела вода в чайнике. Значит, слово “чайник” упо­треблено вместо слова “вода”. Этот перенос наименова­ния возможен потому, что между предметами (чайник и вода) есть определённая связь — соотношения вместили­ща и его содержимого. Такой тип переноса наименования называется метонимией. Ср. также: “Читал охотно Апу­лея, а Цицерона не читал” (А. С. Пушкин), “Не то на се­ребре, на золоте едал” (А. С. Грибоедов). В первом слу­чае перенос наименования возможен потому, что есть связь между автором и его произведением, а во втором — меж­ду предметом и материалом, из которого он сделан.

Неологизмы — это новые слова, недавно вошедшие в систему языка. Характерный признак этих слов — ореол новизны. Ясно, что это не очень чёткий критерий отгра­ничения неологизмов от других групп лексики, так как трудно определить, какой временной отрезок соответствует понятию новизны слова. Иногда предлагается критерием считать фиксацию в словарях, однако при недостаточной оперативности лексикографии этот признак не может быть учтен в полной мере. Фактически критерий нового слова только психологический – ощущение слова носителями языка как нового. В современном русском языке конца ХХ в. неологизмами можно считать слова ноутбук, органайзер, круассан, прет-а-порте, кутюрье, от кутюр, бутик, барбекю, фламбе и под.

Норма — совокупность установившихся в данном обще­стве и в данную эпоху языковых правил. Эти правила ка­саются всех уровней языка. Есть нормы фонетические, орфоэпические, или произносительные (они отражены в соответствующих справочниках по нормативному произ­ношению, например, информацию о правильном произ­ношении того или иного слова мы можем почерпнуть в словаре-справочнике “Русское литературное произношение и ударение” под ред. Р. И. Аванесова). Нормы правописа­ния отражены в орфографических словарях. Есть нормы (правила), касающиеся грамматики — морфологии и син­таксиса. Информацию о правильности той или иной грам­матической формы (формы падежа или числа существи­тельного и т. п.) мы можем найти в пособиях по грамматике, в специальном “Грамматическом словаре русского языка” А. А. Зализняка. Лексические нормы закреплены в толковых словарях (из них мы черпаем сведения о на­личии того или иного слова в русском языке, о значении того или иного слова).

Норма утверждается и поддерживается языковой прак­тикой культурных людей, в частности — писателей, ко­торые обрабатывают элементы общенародного языка. Что­бы отличить нормативное явление от ненормативного, следует помнить следующее: норма определяется сте­пенью употребления при условии авторитетности источни­ка. То есть, только степень распространенности — еще не гарантия нормативности. Распространенной может быть и ошибка (ср. квартал и квартал); важна авторитетность источников, в которых распространено то или иное язы­ковое явление. Норма соответствует не тому, что можно сказать, а тому, что уже сказано, что по традиции гово­рится в данном языковом коллективе. Языковые нормы в их общественном бытии называют маяком, на который языковой коллектив ориентируется в безграничном море языковой деятельности.

Наличие образцовых норм вовсе не означает их неиз­менности, так как язык постоянно развивается. Каждый этап развития языка является продолжением этапа пред­шествующего, имеет свои нормы, и объективное разви­тие языка, есть становление его норм. Так, совсем недав­но лексической нормой русского языка стали слова ме­неджмент, маркетинг, брокер, дилер, дистрибьютер, супермаркет, шоумэн, клипмейкер и т. д.

Омонимы — это разные слова, которые пишутся и про­износятся одинаково. Например, “брак” — супружество и “брак” — недоброкачественная работа. Омонимы следует отличать от многозначных слов. Омонимия — это слу­чайное созвучие, между словами-омонимами нет ника­ких смысловых соответствий, а между значениями мно­гозначного слова есть связь, например — по сходству. Так, все предметы, называемые словом “игла” (швейная игла, медицинская игла, хвоя у ёлки, нарост у ежа), похожи, поэтому здесь мы имеем дело с многозначностью. А пред­меты, названные словами-омонимами, ничего общего не имеют (ср. “лук” — огородное растение и “лук” — ору­жие).

Орфоэпия — раздел фонетики, изучающий нормы лите­ратурного произношения отдельных звуков или сочета­ний звуков в определённых фонетических позициях, в грамматических формах, в группах слов или в сочетаниях слов. Орфоэпия — термин греческого происхождения, где orthos — правильный, epos — речь. Дословно — “правиль­ная речь”.

Плеоназм — речевая ошибка, состоящая в многословии; выражение, содержащее однозначные и тем самым из­лишние слова, например: “была свободная вакансия” (“ва­кансия” уже включает в себя понятие “свободная”; вакан­сия — это свободная, незанятая должность); “каждая ми­нута времени” (“минута” всегда связана с понятием вре­мени), “своя автобиография” (в слове “автобиография” уже содержится понятие “своя”), “впервые знакомиться” (зна­комиться — это значит “впервые встречаться”), “промыш­ленная индустрия” (индустрия — то же, что промышлен­ность).

Просторечие — слова, выражения, формы словообразо­вания и словоизменения, черты произношения и синтак­сические конструкции, которые не входят в норму лите­ратурного языка. Просторечные элементы имеют оттен­ки упрощения, сниженности, даже грубоватости. Просто­речие — это отклонение от лексических, орфоэпических и грамматических норм литературного языка. Простореч­ные элементы допустимы в разговорной речи, но совер­шенно неприемлемы в сфере официального, делового общения. Просторечная лексика (слова типа “брюхо”, “пузо”, “башка”, “рожа”), просторечные формы (типа “ин­женера”, “ветра”, “сапогов”) часто используются в худо­жественной литературе (прежде всего — для речевой ха­рактеристики персонажей, не вполне владеющих норма­ми литературного языка). Но в жанрах официально-дело­вого и научного стиля просторечные элементы недопус­тимы. Академик Л. В. Щерба говорил: “Если кто-нибудь в серьезной книге напишет — фагоциты уплетают мик­робов, то это будет глупо и неуместно”.

Речевой этикет — правила речевого поведения, осно­ванные на национальных и интернациональных тради­циях. Эти правила реализуются в системе устойчивых формул, соответствующих условиям вежливого кон­такта с собеседником. Этикетные формы соответству­ют различным ситуациям — таким, как встреча, зна­комство, прощание, извинение, благодарность, просьба, приглашение к столу и др. Этим ситуациям сопутствуют слова и выражения типа: Здравствуйте!

Разрешите представить... До свидания. Извините. Спасибо. Не могли бы вы... Будьте так любезны... Прошу к столу, и под.

Риторика — ораторское искусство, красноречие. С антич­ных времён риторика понимается как искусство убеждать с помощью слов, а значит это искусство проявляется там, где один человек поставлен в положение оратора, а дру­гой — слушателя. Есть разные виды красноречия — педа­гогическое, парламентское, судебное, церковное, торго­вое и мн. др., и поэтому есть деление риторики на общую и частные.

С 20-х гг. XX в. риторика как наука об искусстве речи была изгнана из оте­чественных университетов. Только в последние десятиле­тие изменилось отношение к риторике, её начали изучать в вузе и школе. Изучение риторики включает два важней­ших вида работы: анализ образцовых текстов, речей луч­ших ораторов и проч. и создание (написание и произнесе­ние) речей на заданную тему.

Социолингвистика (социальная лингвистика) — раздел языкознания, изучающий те процессы в языке, которые обусловлены социально, то есть изменениями в своем обществе. Как видно даже из названия, социолингвисти­ка возникла на базе двух наук — социологии и языкозна­ния. Социолингвистика изучает проблемы социальной, функциональной, профессиональной дифференциации языков, сознательного воздействия общества на язык.

Интерес к социальной стороне языка очень характерен для русской лингвистики. Основоположниками социолин­гвистики в русском языкознании считают В. М. Жирмун­ского, Б. А. Ларина, Е. Д. Поливанова. Именно в их ра­ботах отмечено, что каждая социальная группа обладает своими интеллектуальными особенностями и, следова­тельно, — своим языком.

Социальными причинами можно объяснить измене­ние значений слов: если слово переходит из более широ­кой социальной группы в менее широкую, его значение сужается, при обратном процессе — значение расширяет­ся. Заимствования из одного языка в другой тоже в ряде случаев объясняются социальными факторами: торговые, политические, религиозные и прочие контакты народов позволили ввести новые элементы из других языков.

Один из основных вопросов, который находится в цен­тре внимания социолингвистики, — соотношение между социальными общкостями людей и их языками. Различа­ют несколько ступеней развития человеческого общества, древнейшее из которых — первобытное стадо и позже — родовая община. Мы не знаем точно, какова была струк­тура языка в ту далёкую эпоху. Знаем, что древнейшая человеческая речь зазвучала в первобытных стадах обезь­янолюдей более полумиллиона лет тому назад. Филосо­фы, психологи, лингвисты считают, что человеческая речь на начальных этапах не членилась на слова, члены пред­ложения, части речи, морфемы, фонемы и проч. А. А. По-тебня по этому поводу писал: Как зерно растения не есть ни лист, ни цвет, ни плод, ни всё эта”вместе взятое, так и слово вначале лишено ещё всяких формальных определе­ний, не есть ни существительное, ни прилагательное, ни глагол. Слово вначале может быть только указанием на чувственный образ, в котором нет ни качества, н