Соотношение политики и идеологии

 

В мировоззренческом измерении политики немаловажное место занимает идеология. Хотя соотношение идеологии и политики сложный и многоаспектный вопрос, требующий самостоятельного рассмотрения, здесь затронем лишь один из его аспектов, касающихся мировоззрения и, соответственно, политической философии. Тем более что порой идеологические и политико-философские подходы, по сути дела, отождествляются. Как считает, например, Дж. Паломбара, "идеология включает философию истории, видение нынешнего положения человека в ней, некоторые оценки возможных направлений будущего развития и комплекс предписаний, предусматривающих ускорение, замедление и/или модификацию того или иного направления развития".

Разумеется, это определение можно оспорить, но, как бы то ни было, политическая идеология в целом имеет следующие основные структурные элементы: 1) связь с общей мировоззренческой системой эпохи; 2) программные установки, сформулированные на основе тех или иных положений этой системы; 3) стратегия реализации программных установок; 4) пропаганда; 5) конкретные шаги по реализации программы. Идеология неразрывно связана с проблемами, касающимися авторитета власти, властных отношений и т.д. Все идеологии, независимо от направленности, основываются на признании определенной концепции общества и политической системы, путей и средств практической реализации этой концепции. Идеология выполняет одновременно интегративную и разграничительную функции: первую, скажем, для сплачивания членов той или иной партии, а вторую - для отграничения этой партии от других партий. В отличие от политической философии, идеология ориентирована на непосредственные политические реалии и действия, на политический процесс и руководствуется соображениями привлечения возможно большей поддержки. Поэтому, естественно, она носит более ярко выраженный тенденциозный характер.

Идеология призвана придавать значимость институциональным отношениям между людьми как субъектами политики, объяснить, обосновать, оправдать или отвергать политические реальности в конкретных общественно-исторических условиях. С этой точки зрения политика представляет собой арену столкновения различных идеологических систем, идейно-политических течений и направлений. Однако констатация этого положения сама по себе еще мало что объясняет. Дело в том, что при всей ее верности знаменитая формула "политика есть искусство возможного" сохраняет правомерность и в современных условиях. С одной стороны, "искусство возможного" ставит определенные пределы идеологизации политики, с другой - идеология, в свою очередь, определяет возможные пределы, за которые та или иная политическая партия или правительство при проведении своего политического курса может выйти без ущерба основополагающим принципам своей политической программы.

Политология сама по себе как самостоятельная обществоведческая дисциплина имеет идеологическое или идейно-политическое измерение. Поэтому естественно, что одним из важных объектов политологического анализа является соотношение политики и идеологии. Это лишь одна сторона вопроса. Немаловажное значение имеет и то, что любой исследователь в той или иной форме и степени подвержен влиянию идеологических пристрастий, споров и дискуссий и, соответственно, не может быть полностью свободным от определенной тенденциозности и идейно-политической ангажированности в трактовке важнейших политических реалий. Не секрет, что подход исследователя в трактовке любого сколько-нибудь значимого феномена в значительной мере определяется его идейно-политическими и социально-философскими установками и ориентациями - эти последние не могут не отражаться на характере и структуре понимания им исследуемого предмета. Здесь весь вопрос состоит в степени и масштабах такой тенденциозности. Конечно, идеален тот случай, когда политология, как наука, беспристрастна и преследует цель найти истину независимо от того, кому результаты ее изысканий выгодны. Идеология же пристрастна и предвзята, поскольку она выражает интересы какого-либо класса или социальной группы. Подстраивание любой науки, особенно политологии, к чьим бы то ни было вкусам и интересам неизбежно чревато ее выхолащиванием и вырождением. Наглядный пример этого - политизация и предельная идеологизация всего обществознания в недалеком прошлом в нашей стране. Вряд ли есть смысл говорить здесь о том, к каким плачевным результатам все это привело.

Но нельзя не отметить стремления многих наших исследователей к полной деидеологизации обществоведческих дисциплин, прежде всего политологии. Опыт почти всех развитых стран Запада, особенно стран с либерально-демократическими политическими системами, убедительно доказывает, что научный анализ политических феноменов нередко вполне уживается с теми или иными идейными или идеологическими позициями исследователя. В данной связи нельзя не обратить внимания на тот факт, что многие западные обществоведы, которые в 60-е гг. выступали инициаторами концепции о конце идеологии, в 70-80-е гг. заговорили о необходимости деидеологизации. Так, известный французский социолог Р. Арон, провозгласив "бессмертие идеологий", в частности, писал: "Идеологические дискуссии не приходят в современном мире к концу, так как все социальные группы выражают свои чаяния и надежды на неожиданном и непонятном социоэкономическом языке, принятом в так называемых научных дискуссиях, поскольку они неразрывно связали в своих доктринах анализ действительности с морально-политическими оценками. При этом понятийные рамки анализа более или менее открыто несут в себе партийные импликации".

Об этом свидетельствует хотя бы тот факт, что большинство западных политологов при всех возможных в таком вопросе оговорках так или иначе по своим подходам, установкам, симпатиям, антипатиям и т.д. характеризуются как либералы, консерваторы, социал-демократы, марксисты и т.д. В основе такой классификации, несомненно, лежит и момент идеологической оценки. Поэтому речь у нас должна идти, как представляется, не о новой деидеологизации, а об утверждении плюрализма идейно-политических течений, подходов, методологических принципов, их сосуществования, терпимости друг к другу и открытости в отношении друг друга. А это, в свою очередь, предполагает, что, хотя научный подход и отвергает идеологию в качестве инструмента или исходной посылки исследования, необходимость изучения идеологии, как неотъемлемого элемента мира политического, не отпадает. В обоснованности этого суждения можно убедиться, проанализировав сущность общественно-политических парадигм и путей их периодической смены.

Широкомасштабные и глубокие изменения последнего десятилетия, приведшие к коренным изменениям в геополитических структурах мирового сообщества и трансформации конфигурации социально-политических систем, дают основание говорить о переживаемой нами в настоящее время смене эпох, завершении одного исторического периода и вступлении современного мира в качественно новую фазу своего развития. Соответственно подвергается коренному переосмыслению и трансформации господствующая общественно-политическая парадигма. Можно сказать больше: идет процесс формирования новой парадигмы, сущностные характеристики которой одновременно отражают и конструируют новые социально-экономические, политические, духовные и иные реальности как на западе, так и на востоке, как на севере, так и на юге планеты. Эти изменения и процессы позволяют во многом переосмыслить и по-новому проанализировать закономерности и важнейшие.вехи формирования и эволюции тех общественно-политических парадигм, которые определяли контуры основных этапов развития капитализма, и выявить особенности новой парадигмы, которая в той или иной степени стала адекватна реальностям не только Запада, но и ведущих стран других регионов земного шара. Такой анализ, который в предельно сжатой тезисной форме предложен ниже, как представляется, даст возможность лучше вникнуть в сущность и характер переживаемых нами перемен как на уровне нашей страны, так и в контексте мирового сообщества.