Риск жестокого обращения за пределами государства

(‘принцип невыдворения’)

Второй случай возникает при экстрадиции и депортации, когда лицо передается государству, где имеются явные признаки того, что переданное лицо будет подвергнуто обращению, противоречащему нормам Статьи 3. Суд постановил, что Статья 3, рассматриваемая в контексте Статьи 1 Конвенции, ведет к тому, что сам факт экстрадиции лица перемещаемого на территорию

другого государства, где это лицо явно или вероятно будет подвергнуто пыткам, бесчеловечному, унижающему достоинство обращению или наказанию, возлагает ответственность на государство,

подписавшее Конвенцию.

В этой связи, Суд пояснил, что Статья 3 применяется к лицам, которым угрожает экстрадиция или депортация (Cruz Varas and Others v Sweden (1991 г.)) или другая форма высылки в страну, где существуют явные признаки наличия “реального риска того, что они будут подвергнуты пыткам или другим формам жестокого обращения”. Таким образом, отказ в разрешении на въезд, высылку или экстрадицию с территории государства, можно считать нарушениями положений Статьи 3.

Уже имеются случаи (в деле East African Asians v United Kingdom (1973 г.), когда отказ в разрешении на въезд по расовым признакам можно считать

Нарушением Статьи 3.

 

При решении вопроса о том, повлечет ли высылка нарушение Статьи 3, Суд обращает внимание на то, что именно знало или должно было знать высылающее государство в момент предполагаемой экстрадиции или высылки. Кроме того, Суд может учесть информацию, которая станет известной после высылки. Более того, риск должен быть реальным, а не просто угрозой. Принципиальным для заявителя является то, что он должен представить доказательства, подтверждающие, что имеется реальной риск подвергнуться обращению, противоречащему нормам Статьи 3, если будут реализованы вмененные меры. Когда такие признаки имеются, обязанность правительства - развеять любые сомнения на этот счет. Для того чтобы, установить наличие риска жестокого обращения, Суд должен изучить предсказуемые последствия высылки заявителя в принимающую страну, учитывая, общую ситуацию в этой стране, а также личные обстоятельства высылаемого.

В деле D. and Others v Turkey (2006 г.) заявители – уроженцы Ирана поженились, несмотря на несогласие отца и брата невесты. Их свадьба проходила по суннитской традиции и, следовательно, была нарушена шиитская свадебная церемония по шариатскому закону. Некоторое время спустя внутригосударственный суд приговорил заявителей к 100 ударам плетьми за разврат. Они сбежали из Ирана в Турцию, где им отказали в статусе просителя постоянного убежища и таким образом над ними навис риск депортации. Суд отметил, что в Иране телесные наказания являются обычным наказанием за некоторые категории преступлений, относящиеся к аморальным, например, супружеская измена или развратные действия. Эти наказания прописаны в законе, налагаются судебными органами и исполняются государственными представителями. После рассмотрения условий, при которых в Иране выносятся приговоры с телесным наказанием, Суд посчитал, что сам факт разрешения людям применять в отношении своих сограждан такое физическое насилие, тем более публично, является достаточным для признания вынесенного приговора как “бесчеловечного”.

 

Прошение о приостановке депортации (Правило 39) Для

Применения Правила 39 заявитель должен предоставить достаточно убедительные диспозитивные

Доказательства (prima facie) того, что его здоровью будет нанесен непоправимый вред по прибытии на территорию государства.

Позитивные обязательства

Статья 3 накладывает на государство некоторые позитивные обязательства, что следует из его обязательств согласно Статье 1 Конвенции, по которой государство должно гарантировать любому лицу, подпадающему под его юрисдикцию, права, оговоренные в Конвенции.

Обязательство обеспечить наличие эффективной законодательной

Основы, которая бы предотвращала и защищала от жестокого обращения в нарушение Статьи 3.

В деле A. v United Kingdom (1998 г.) заявитель – ребенок пожаловался на государство, которое несет ответственность за его защиту от насильственных действий со стороны отчима.

Консультант – педиатр, который осматривал 9-летнего ребенка, зафиксировал, что его били розгами и не один раз. Отчиму предъявили обвинение в насильственных действиях по отношению к ребенку и нанесению ему телесных повреждений. Однако его доводы в свою защиту, что такое обращение с ребенком носило характер воспитательных мер, были приняты внутригосударственным судом, и он был оправдан. Суд постановил, что Статья 3 в контексте Статьи

1, требует от государства принимать меры, гарантирующие, что индивиды, находящиеся под юрисдикцией государства, не должны подвергаться пыткам или бесчеловечному, унижающему достоинство обращению со стороны частных лиц. Суд отметил (см. параграф 22), что “Дети и другие уязвимые лица, должны быть обеспечены защитой со стороны государства в виде эффективных сдерживающих мер против серьезных нарушений частной неприкосновенности”.

Обязательства по защите физической неприкосновенности заключенных.

В деле Pantea v Romania (2003 г.) заявитель содержался в одной камере с рецидивистами, где несколько раз подвергался насилию со стороны других заключенных. Данная камера была известна в тюрьме как “камера для опасных преступников”. Были представлены доказательства

того, что тюремный надзиратель не пришел на помощь заявителю немедленно и, более того, его оставили в той же камере. Медицинское освидетельствование зафиксировало количество и жестокость нанесенных заявителю ударов. В этих обстоятельствах Суд постановил, что имело место нарушение Статьи 3, поскольку органы власти не смогли выполнить своего позитивного обязательства по защите физической неприкосновенности заявителя.

 

Процессуальные обязательства

Обязанность проводить действенное официальное расследование

Наряду с обеспечением права на жизнь, запрещением пыток и других форм жестокого обращения, Статья 3 обязывает государство проводить тщательное расследование, если лицо жалуется на жестокое обращение со стороны представителей государственной власти.

Любое расследование, согласно положениям Статьи 2, должно вести к установлению и наказанию ответственных лиц. Если этого не происходит, то законодательно запрещенные пытки и бесчеловечное, унижающее достоинство человека обращение и наказание, невзирая на фундаментальную важность этих принципов, не будут реализованы, и в некоторых случаях представители государственных структур совершенно безнаказанно смогут нарушать права тех, кто находится в

их власти.

Этот принцип применялся и в некоторых других делах. Следует отметить, что в случаях, когда на основании предъявленных доказательств Суд не может принять решение о том, что само государство несет ответственность за жестокое обращение; то тогда на государство возлагается вина за неспособность провести надлежащее расследование.

В деле Poltoratskiy v Ukraine (2003 г.) заявитель жаловался на неоднократные побои во время нахождения в заключении. Суд вынес решение о недоказанности данного заявления при отсутствии обоснованного сомнения и, таким образом, нарушения Статьи 3 в этом деле не

было. Тем не менее, Судом вынесено решение о том, что официальная проверка заявлений о жестоком обращении проводилась формально и поверхностно, и не отражает серьезных попыток обнаружить, что же действительно произошло. Соответственно, имело место нарушение

процессуальной гарантии, содержащейся в Статье 3, а именно, обязательства проведения расследования по спорной жалобе заявителя о том, что он подвергался жестокому обращению.

Эффективное, независимое, незамедлительное и прозрачное расследование

Своевременное расследование, позволяющее обнаружить и закрепить доказательства, а