Изучение народной медицины и целительства

Кроме всего вышесказанного, я читал много литературы по народной медицине и ездил по стране в поисках целителей у которых можно было поучиться целительскому искусству. Первым делом я начал подробно расспрашивать бабу Настю обо всем, что она знала о народной медицине и целительстве. И она поделилась со мной всем что знала.

Затем я обошел ее знакомых целительниц. Это были очень интересные и своеобразные бабушки – знахарки. Я не буду рассказывать обо всех ее знакомых, с которыми мне довелось встречаться, расскажу лишь о двух, наиболее ярких из них. Одну из них звали баба Оля, другую баба Уля.

Бабе Оле было около 80 лет. Она жила в своем доме в городе Минусинске и занималась сбором кореньев и трав. Она мало лечила людей. В основном она занималась сборами лекарственного сырья, и приготовлением из него народных лекарственных препаратов, которые постоянно разбирали у нее другие народные лекари. Я учился у нее сбору лекарственных растений. Она прекрасно в них разбиралась, знала когда и что нужно заготавливать, и как потом из заготовленного сырья приготовить нужное лекарство, а так же как и для чего это лекарство можно применять.

Я довольно быстро прошел обучение у бабы Оли, примерно 2 или 3 заготовительных сезона. Дальше, она направила меня к Бабе Уле. О бабе Уле стоит рассказать поподробнее.

 

 

Баба Уля

Когда я познакомился с бабой Улей, ей было не то 92, не то 94 года. Но выглядела она не больше чем на 75. Это была известная в тех краях целительница. Она сама собирала травы и коренья, сама готовила из них настои масла и бальзамы, сама же продавала их время от времени на базаре в Абакане, и лечила довольно много людей. Лечила она не только травами, но и всем чем могла. А могла она очень многое. Иногда ей достаточно было взглянуть на человека чтобы у того началось излечение. Иногда она использовала в своем лечении заговоры, иногда припарки из трав и кореньев, иногда использовала различные приемы лажения с различными маслами, настойками или бальзамами. Еще она владела чудеснейшим способом лажения – «перемыканием».

Я уже был немного знаком с перемыканием, его иногда использовала в своей целительской практике баба Настя. Но такого мастерства, какое я увидел у бабы Ули я еще не встречал. Она настолько мастерски работала своими пальчиками перемыкая определенные точки на теле человека приводя его жизненные силы в равновесие, что складывалось впечатление, будто она играет на фортепиано. Это было потрясающее зрелище. На тот момент у меня было не плохое видение и понимание этого способа целительства, но я долгое время не успевал за ней чтобы одновременно с ее видением увидеть и определить места которые нужно перемыкать.

Сначала я просто смотрел за тем, как она это делает пытаясь согласовать со своим видением и пониманием, но потом, поняв, что ничего не понимаю, попросил ее объяснить мне ее способ перемыканий.

Она говорит: «А что тут сложного-то, ты не думай куда и для чего нужно перемычку ставить, просто отпусти свое видение и отпусти свои руки. Отдайся всецело видению и руки у тебя сами пойдут как надо. Тебе даже не надо будет думать когда, куда и какой палец нужно поставить, они сами будут ставиться куда, какой нужно. Просто делай как делается и не думай о правилах.

О правилах не нужно думать, их нужно просто знать. Когда ты их знаешь, то они сами будут тобой выполняться. Ты ведь все равно все делаешь в соответствии с какими – нибудь правилами, которые заложены в тебя природой. Вот и делай спокойно, не думая о них. Они сами подумают за тебя, да и за себя тоже. Знай что хочешь сделать и не думай о том как лучше это сделать. Лучше ты все равно не сможешь сделать. Потому что сможешь сделать только так как сможешь.

Ты слышал такую пословицу – «Лучшее - враг хорошего»?

- Конечно слышал, ответил я.

- А почему так знаешь?

- Ну, когда пытаешься что-то улучшить, то в результате оказывается все хуже.

- Да, конечно, только хуже оно оказывается не потому, что ты хочешь как лучше, а потому, что не понимаешь что значит хорошо. Хорошо – это значит так, как нужно и столько сколько нужно. Всему есть своя мера, в результате которой создается равновесие. И если эта мера нарушается, нарушается и равновесие. Когда ты хочешь сделать лучше, чем нужно, то это обязательно приводит к нарушению равновесия. Нужно не лучше. Нужно столько сколько нужно, ни больше и ни меньше. Видение меры или видение нужного равновесия и есть видение и понимание того, что называется «хорошо».

- Да, простая и вроде бы очевидная вещь. И понятно вроде бы все это было мне раньше но явно нет так как теперь.

И так каждый раз. Как приедешь к бабе Уле, так уезжаешь, мозги в разбег. При чем в разбег чаще всего от простых и казалось бы очевидных вещей. Я многому научился у бабы Ули, хотя и не рассчитывал на это сначала.

Дело в том, что познакомились мы с ней очень необычным для меня образом. Я ехал к ней по «направлению» от бабы Оли, и думал, что сейчас только я скажу ей об этом, как она с радостью меня примет к себе в ученики и поделится со мной всеми своими секретами. Но все вышло совсем не так как я предполагал.

Баба Оля сказала, что лучше всего мне будет подойти к бабе Уле на базаре, когда та будет торговать своими снадобьями и там обо всем и договориться. Я так и сделал.

Я приехал в Абакан на базар, без труда нашел по описанию бабу Улю, и представился ей внуком бабы Стюры, и сказал, что меня направила к ней баба Оля. Та выслушала меня, и как ни в чем не бывало, будто и не замечает меня совсем спокойно продолжает стоять и торговать травами.

Я опять к ней обращаюсь, говорю – баба Уля, я к вам от бабы Оли приехал. Баба Оля сказала, что вы много всего знаете и можете меня этому научить.

Она выслушала меня и говорит – Я уже слышала это, зачем второй раз повторяешь. Тебе чего надо-то?

- Ну, чтобы вы научили меня тому, что знаете.

- А зачем?

- Ну, что бы себя при необходимости лечить и людям помогать.

- Понятно. Ну раз так, тогда возьми какой-нибудь травки.

- Зачем мне травка, у меня дома своя такая же есть.

- Ну тогда возьми настойки какие-нибудь или вот масла возьми на травах настоеные.

- Да зачем мне масла? Мне не надо масла, мне учиться надо.

- Как зачем масла? Себя лечить будешь, да и другим кому дашь. Ты же сам сказал, что себя лечить хочешь, да другим помогать. Вот бери настойки разные от всяких болезней помогают, а хочешь масла бери, тоже хорошо помогают. Если не знаешь как их использовать, так я тебе подскажу.

Так, думаю, что-то не получается у меня разговора с этой бабулькой. Толи не хочет заниматься со мной, толи сама не особо что знает и парит мне мозги, толи торгуется со мной. Так думаю, надо походить погулять, подумать маленько, а то что-то мозги перестали соображать. Какая-то хитрая бабка все мозги мне запутала.

Ладно, говорю, пойду я пожалуй.

- Ага, пойди, пожалуй.

Походил я вокруг базара и думаю, может что-то я не так сделал? Может, обидел эту бабульку чем? Просмотрел в памяти, вроде нет, ни чем не обидел. Что же тогда не так? Да, а что в сущности не так? Я попросил ее поучить меня, а она предложила мне купить у нее разных лечебных снадобий и сказала, что подскажет как ими пользоваться. Ну так это ведь и была учеба, прямо сходу, не отходя от места.

Конечно! Осенило меня, ведь она же прямым текстом мне об этом сказала, прямо сразу предложила мне начать опыт у нее перенимать, только я не понял этого. Я даже не спросил у нее что это за снадобья, как делаются, как и для чего она их применяет. Ну я балбес! Да еще и наглец! Она ведь работает тут стоит, деньги себе на жизнь зарабатывает, а я вместо того, чтобы помочь ей в этом, побыстрее продать ее снадобья или самому что-нибудь купить, стоял и от дела ее отвлекал.

Тут я понял свою ошибку и бегом побежал к ней.

- Ты меня извини, баба Уля, я тут дурканул немного, совсем на этой учебе помешался так, что и понимать и людей видеть перестал. Расскажи-ка ты баба Уля про свои настои, что продаешь? Какие они у тебя, для чего применяются? Чего хочешь за них?

Она тут же будто бы и не было предыдущего разговора спокойно начала рассказывать о своих настоях и маслах.

- Так, говорит, доставай бумагу, записывать будешь, а то забудешь потом. Тут некоторые тонкости знать надо, что в какой пропорции делать, по сколько принимать и для чего.

Я быстро достал припасенный для таких случаев блокнот, и начал записывать. Оказалось, что у нее такие настои есть, из таких трав, которых я и названий-то ни разу не слышал. Записал я все это, потом все это купил у нее разом не торгуясь, чтобы не торчать ей тут больше. А она обрадовалась, что продала все.

- Ну, говорит, пошли, поможешь мне до дому добраться, а я тебе по дороге еще кое - чего расскажу, чего ты может и не знаешь.

Я обрадовался такому повороту событий и пошел провожать ее домой. Жила она в небольшой деревне возле Абакана в небольшом деревянном доме. Проводил я ее домой, она напоила меня чаем из трав, мы поговорили с ней о житье бытье, и договорились, что я буду приезжать к ней время от времени поучиться ее знахарству. Так началось наше знакомство и мое обучение премудростям ее знахарской науки.

Я многому научился у бабы Ули, это была просто уникальная женщина. Она умела так просто и так доходчиво все объяснить и показать, что казалось странным, почему я сам этого раньше не знал. Я очень благодарен ей за все что она для меня сделала.

Камни в чужом огороде

Как-то раз приезжаю я к Бабе Уле, договорились мы с ней за травами пойти. А у нее бабка соседка в гостях, баба Надя ее звали. Жалуется бабе Уле.

Вот, мол, Танька зараза (Танька – это бабушка соседка из дома напротив), опять мне напакостила, петельку мне возле ворот положила. Я только из ворот выхожу, в магазин собралась. Только шагнула, чувствую нога обо что-то зацепилась, да как со всего маху и растянулась по земле. Все руки, ноги себе отбила.

Встала, посмотреть обо что это я зацепилась, а там петелька на земле нарисована. Вот думаю, Танька зараза, опять пакость решила мне сделать, ну никак ей не имётся. Опять решила мне гадость подстроить. Петлю на земле нарисовала да заговором ее обложила. Я даже не успела под ноги себе посмотреть, только из ворот вышла. Ведь знает где и как насолить. Хоть бы ты, Уля на нее повлияла, а то надоело камни из ворот в ворота кидать.

Я думаю, ничего себе, бабки камнями друг в друга кидаются. Соседи вроде, с виду так и не подумаешь. И удивленно спрашиваю у нее - так вы что, камнями с ней кидаетесь?

А она так странно смотрит на меня будто я по-японски с ней заговорил. И спрашивает у бабы Ули - он что у тебя с луны свалился? Ты ж вроде говорила, что его разным хитростям учишь, а он будто впервые такие слова слышит?

Та ей отвечает, - да я и сама думала он такие-то вещи знает, это ж Стюры кривинской внук. Вроде должон уж такие – то вещи знать.

Так думаю, что-то я опять не то сморозил. Ну, щас начнется. Из опыта своего знаю, что умничать и показывать вид, что ты ошибся, а на самом деле все знаешь, тут нельзя. В миг раскусят. А потом так будут тебя срамить и поддевать, что хоть беги без оглядки. Уж это-то они умели! Уж так поглядят на тебя, что внутри все переворачивается. А уж как скажут, да еще туда, откуда ты навирать начинаешь, так ощущение, что нутро наизнанку выворачивается.

Да и учеба может на этом закончиться. А этого мне никак не хотелось, столько всего интересного еще хотелось узнать. Ну и решил не умничать, а просто спросить у них, что же они имеют в виду, когда говорят про кидание камней из двора во двор.

И баба Уля, на примере этих двух соседок, рассказала мне о понятии «накопления камней». Историю эту я назвал «камни в чужом огороде».

Началась она с того, что я спросил у бабы Нади с бабой Улей, что значит «бросать камни из двора во двор».

Это значит, что борьба у них меж собой идет – ответила мне баба Уля. Камнями, что на дороге валяются, они конечно не кидаются. У них для такого случая свои камни припасены. Те, про которые говорят, что за пазухой прячут, да потом в чужой огород кидают. Слыхал про такие?

Конечно слыхал, как не слыхать – отвечаю я. Обида называется, из которой потом ненависть появляется и желание отомстить. Только как таким камнем в человека кинуть можно? Что – то не понятно. Отомстить что ли ему? Или я не то понимаю?

Да то ты понимаешь, то - отвечает мне баба Уля. Только камни ведь у всех разные бывают. Как говориться, кто на что способен. Эти две старые дуры сколько живут, столько и собачатся между собой. Вместо того, чтобы жить да дружить, они камни друг на друга копят да хранят. А как накопится камушков побольше, так и начинают ими друг в друга кидаться, будто заняться больше нечем. Им видимо так жить веселее. Как говорится, чтоб не скучно было. Это они сами иногда так говорят.

Вот в позатот год, у этой подружки, Надьки, козы к Таньке в огород зашли и капусту у нее поглодали. Так та пошла к Надьке, взяла у нее в огороде перчатку, которой та татарник вдоль забора рвала и там же в огороде ее и оставила. Так вот, взяла Танька эту перчатку, да прибила ее Надьке на ворота, и заговор на нее наложила, чтобы у той рука, что эту перчатку держала, сломалась. Мол не будет коз своих распускать, а будет впредь в руках покрепче держать. Та на следующий день с лестницы в огороде свалилась и руку себе эту сломала.

Ну, а Танька ей потом говорит, это мол тебе за то, что коз своих в руках не держишь. Чтобы от рук у тебя впредь не отбивались, руку тебе и отбила.

Ну, а эта, решила ей отомстить за такое дело. Свой камушек запустила ей в огород. Пришла к ней в огород, да перетяжку на яблоне сделала. Перетяжка – это такая удавка, только для дерева. Ее делают чтобы незаметно удавить дерево или весь сад. Это то же самое, что залом на пшеничном поле.

Про залом я знаю, а как перетяжка делается? – спрашиваю я.

Ну, в общем, все так же как и залом – продолжает свой рассказ баба Уля, только тут дерево не заламывают, а петельку веревочную или проволочную на него накидывают и затягивают как на человеке, и заговор при этом накладывают, что дерево это больше не может сок из земли пить, поскольку у него горло, а вернее корни перетянуты. Делают перетяжку у самых корней, да еще землей сверху присыпают чтобы не видно было. И образ такой строят при этом, что эта перетяжка перетягивает дереву жилы, по которым в него силы жизни от земли текут. И дерево начинает сохнуть. А вместе с этим деревом и весь сад засыхает. Для этого образ создают такой, что вместе с этим деревом перетягивают все деревья в саду. По одному все.

Вот Надька и сделала Таньке перетяжку на яблоне в ее огороде. Ну, у той на следующий год все яблони и засохли. Та, конечно тоже в долгу не осталась, опять ей очередную пакость задумала. Снова Надьке от нее очередной камень в огород полетел. Уж и не помню чего она там ей сделала, да это и не важно. Важно то, что так вот и живут, эти подружки хреновы. Да еще постоянно ко мне бегают, чтобы я их рассудила. Вот и сейчас тоже самое произошло, чему ты сам свидетелем оказался. Танька ей петлю у ворот заложила, чтоб та себе руки ноги отбила.

Та ко мне прибежала, мол помоги, рассуди. Да как их рассудишь? Им ведь не помощь, а оправдание от меня нужно, чтобы не чувствовать себя виноватой перед соседями. Погрязли в обидах своих и никак не хотят от них освобождаться. Все камушки копят. Поди думают что они золотые. А они не золотые, а говенные! Все нутро говном позаполнилось, так наружу и плещет. Так в ненависти друг к другу и живут. Не хотят друг друга понимать и прощать. Не приведи господь таких соседей кому. Не жизнь, а сплошная каторга.

И ведь знают обе что да почем, да только прощать не привыкли, месть для них слаще. Пока не отомстят не успокоятся. И ведь сами от этого постоянно страдают, ненависть так обеих и гложет. Но привычки сильнее.

Прибегут ко мне освободятся немного, померю их, на какое-то время хватает. А чуть что не так, опять все на свою колею встает. Теперь уж видно до самой смерти так и будут жить.

Но, это их дела. А нам с тобой за травкой пора идти. У нас с тобой другие дела. Самим камни не копить, да людям помогать от камней освобождаться. И от тех что за пазухой, и от тех что в головах вместо мозгов бывают, и от тех что в кишках, и от тех что в печенке, и что в почках, и в пузыре мочевом, и в жолочевом пузыре накапливаются, и от тех, что по жизни преградами встают.

Камни-то все меж собой связаны. У них задача одна – движение тормозить, а через движение вся жизнь проявляется. Нет движения – нет и жизни. Начинаешь одни камни накапливать, враз другие копиться начинают. Только злобу начинаешь копить, камни за пазуху складывать, так сразу камни в желчном пузыре появляются. Так пища в кишках застаиваться начинает, плохо перерабатывается, камни в кишечнике появляются. А за ними, в почках работа начинает нарушаться, и там камушки появляются. Затем в мочевом пузыре, в селезенке, в суставах, в сосудах закупорки. И так далее, пока все тело и весь ум постепенно не окаменеет. Все как в сказке про окаменелое царство. Или в заговоре про каменну гору.

Это только кажется что все камни разные, а они все одни – преграда на жизненном пути. Запомни простую вещь - Камней в чужом огороде не бывает. Они всегда растут в своем огороде. И не надо их кидать в чужой огород, они все равно вернуться обратно.Камнями не бросаются, от них освобождаются. Самым главным камнем в человеке является его личность. Вот от нее то и нужно освобождаться. А все остальное, так, мелочь, камушки.

Личность – это главный камень лежащий между тобой и Богом. Уберешь его и между тобой и Богом не будет ничего. Он ведь и есть Ты, только личность не дает это увидеть и понять. Знаешь в чем заключается главная задача целительства?

- В том, чтобы человека исцелить - как по заученному ответил я.

- Главная задача целительства заключается в том, чтобы от личности освободиться и понять, что Ты и Бог - Одно Целое, и нет ничего кроме Этого. Все целительство направлено только на это и ни на что другое. Все что не ведет к осознанию этой цельности, целительством не является.

На этом наш разговор о камнях в чужом огороде и главной задаче народного целительства закончился. Правда он еще несколько раз возобновлялся, но это уже другая история.

Кто ты такой?

Как-то в очередной раз приезжаю я к Бабе Уле. Захожу к ней в дом, здороваюсь как обычно, а она мне в ответ – А ты кто такой?

Я не понял, думаю, не узнала что ли? Или плохо видеть и слышать стала? Вроде недавно только виделись все нормально у нее было. Ну, похоже что-то с памятью стало происходить, лет то все-таки не мало. Значит надо напомнить о себе, - это я, Женя Багаев.

- Какой еще Женя Багаев?

- Как какой, бабы Стюры Багаевой внук. Смотрю на нее и вижу, явно не понимает меня. Да, думаю, надо же как случается, ведь только недавно совершенно нормальным человеком была, в таком ясном состоянии находилась, а тут на тебе. Вот так дела… И смотрит как-то странно, не поймешь куда. Вроде на меня смотрит и одновременно нет, вроде бы внутрь куда-то глядит, а при этом будто бы сквозь меня, но одновременно вглубь.

Я оторопел, и от этого оторопения начал говорить, что на ум взбредет.

- Вы что, меня не помните? Я же это…, - но не успел договорить, как она оборвала меня на полуслове.

- Тебя-то? – усмехнувшись сказала она. А кто ты? Ты сам-то себя помнишь? Кто Ты такой?

У меня внутри все перевернулось, а в голове все поплыло. Какой-то рой мыслей пронесся ураганом перед моим внутренним взором. Возникло ощущение, что я схожу с ума. И со страху начал усиленно хвататься за все, что я о себе знаю. Я начал пытаться удержать образ себя в виде того, кем я привык себя ощущать, а именно тела наполненного какими-то чувствами, внутренними ощущениями и мыслями. Так, думаю, приплыли, сама свихнулась, да теперь еще и на меня свое сумасшествие пытается распространить. Ну уж, дудки, я так просто не сдамся.

- А ты и не сдавайся, зачем сдаваться-то – будто прочитав мои мысли сказала она. - Побудь пока тем, кем привык быть, не торопись, не время еще.

- Ничего не поняв, я сел на стоящую рядом скамейку и потихоньку стал приходить в себя, в того себя, кем я привык себя ощущать.

- Ладно, говорит баба Уля, проходи, попей чайку, приди в себя, а то как воробей общипанный сидишь да глазами хлопаешь.

Ты поди думаешь, что это я из ума выжила? Так правильно думаешь, только это не то выживание из ума, о котором ты подумал. Выживание из ума или сумасшествие разным бывает. Бывает как болезнь, а бывает и как избавление от всех болезней. Ты подумал что я больна, и что сумасшествие мое это своего рода болезнь. Я же говорю о сумасшествии, как об избавлении от всех болезней, о свободе от ума. И это совершенно разные вещи. Я не больна. Но при этом, можно сказать, что я не в своем уме. Попробуй понять эти различия.

Научись видеть и распознавать их. Ты думаешь, что я тебя не узнала? Нет, ты, ошибаешься, я знала что ты сегодня приедешь и ждала тебя. Видишь на стол даже собрала.

И верно, на столе стояли две чашки для чая, молоко, мед, варенье и ваза с печеньем. Я этого сразу и не заметил.

Так вот, продолжала она, ты думаешь, что это я тебя не узнала. На самом деле, это ты себя не узнал, и все силы приложил к тому, чтобы не узнать себя. Что есть мочи за себя, в кавычках, держался. Шелуху свою луковую удерживаешь, привык к ней, думаешь это и есть ты. Но это не ты, это шелуха луковая, личность, по-другому говоря.

Почувствовал с какой силой она за тебя держится? В общем, сильная у тебя личность, ничего не скажешь, но только сила ее ничто без тебя, потому и держится она за тебя мертвой хваткой. Ты думаешь, что ты и есть личность, но личность ни есть ты. Она есть только потому, что ты есть. Без тебя не будет и личности. Вся ее сила находится в тебе.

Помнишь, я тебе говорила, что от личности освободиться надо, как от самого главного камня мешающего тебе жить?

- Да, помню, конечно.

- Так вот, ты меня тогда не правильно понял. Ты подумал, что с личностью надо бороться и пытаться ее победить.

- Да, так именно я и понял. А разве это не так?

- Нет, не так. Ты только что попробовал с ней побороться, и что из этого получилось? Ощутил? И так будет каждый раз, как будешь пытаться ее победить. Не побеждать ее надо, а стремиться к освобождению от нее. А для того, чтобы произошло это освобождение тебе ее понять надо. Что она есть такое и зачем. Но главное, тебе надо себя понять. Как только себя поймешь, так и личность тебе станет понятна и перестанет быть помехой.

Не совсем мне было тогда понятно то, о чем она говорила, ведь я привык к тому, что с личностью надо бороться, что я и пытался делать. Но для начала, как я считал, эту личность нужно было в себе развить, чтобы было от чего освобождаться то.

Понимание того, о чем мне тогда говорила баба Уля пришло многими годами позже. Тогда я этого понять не смог, как не смог понять и того, о чем мне говорила другая бабушка знахарка у которой я учился заговорам и приговорам, которую звали баба Ганя.

Баба Ганя

Баба Ганя жила со мной в одном городе. По началу она жила в соседней квартире с моими дедом Андреем и бабой Саней. Они были не просто соседями, но и хорошими друзьями. Родом баба Ганя была с Верхней Волги.

У нее была очень не простая судьба, как и у многих людей ее поколения. У нее было 8 или 9 старших братьев. Когда-то, все они являлись членами верхневолжской братчины. Братчина – это община, некая общность людей, объединенных единым мировоззрением и живущих одним укладом жизни.

Баба Ганя рассказывала, что они часто собирались своей братчиной у них дома. Вели разные разговоры, проводили свои занятия, справляли праздники. Все они очень хорошо жили.

После Октябрьской революции, новая, советская власть, не благосклонно отнеслась к сходкам традиционных народных братчин. Всех, кто не вписывался в общепринятые понятия рабочих и крестьян, и как-то отличался своим образом жизни и мировоззрением, считали врагами народа, контрой. Так, антисоветской контрой оказались и члены верхневолжской братчины. Все семейство бабы Гани было расстреляно, а ее саму, под чужим именем и фамилией, знакомые люди перевезли на Урал. Ей просто чудом тогда удалось избежать смерти.

Даже по прошествии многих лет, она с большим страхом вспоминала о том времени, потребовав от меня слова, что не буду рассказывать об этом, пока она жива и пока не появится для этого благоприятное время. При чем боялась она в первую очередь не за себя, а своих родственников, которые могли попасть под «железную лапу» советской инквизиции, будучи названы родственниками врагов народа.

И хоть перемены в советском обществе к тому моменту произошли не малые, и такой жесткой инквизиции, которая была с 1917 по 1953 год не стало, но все же дух ее, так или иначе все еще витал в воздухе. Я пообещал бабе Гане, что не буду рассказывать о ней пока она жива, и пока не появится для этого наиболее благоприятное время, и сдержал свое обещание. Сейчас можно свободно говорить и о русской традиционной культуре и о традиционном народном мировоззрении, не страшась того, что тебя за это расстреляют, а всех твоих родственников сошлют в лагеря. В советские времена рассказывать о таких вещах было нельзя.

Баба Ганя была потомственной знахаркой. Она знала очень много разных знахарских хитростей. Но больше всего она владела заговорами и приговорами. В этом она была просто мастером. И я учился у нее этому мастерству несколько лет. Я знал о силе и действии ее заговоров из своего собственного опыта, полученного мною в 11 лет. Тогда моя мать попросила ее помочь избавить меня от переживай, связанных со смертью моего деда Андрея. Я очень любил своего деда и сильно переживал после его смерти. Я почти все время ощущал его присутствие, и мне казалось, что он постоянно находится где-то рядом со мной. Мою мать это сильно беспокоило, и она решила обратиться за помощью к бабе Гане.

Баба Ганя была очень сильной и искусной знахаркой. Она сделала все, о чем просила ее моя мать, и сделала это на совесть. Она сходила на кладбище, взяла с дедовской могилы горсть земли, а потом, придя, домой, посыпала меня ей, несколько раз покрутила вокруг своей оси, и прочитала какой-то заговор. После чего, я напрочь забыл все, что было связано у меня с дедом.

Я помнил, что у меня был дед, что его по каким-то причинам не стало. Но тех душевных переживаний связанных с его отсутствием у меня больше не было. Я, конечно, понимал, что он не просто куда-то делся, а умер, но относился к этому, так, будто этого никогда не было. Постепенно я забыл и о том, что собирался стать военным, и что готовился к поступлению в Суворовское Училище, да и о существовании бабы Гани, я тоже забыл.

Я вспомнил о ней совершенно случайно, и помогла мне в этом моя мать. Как-то я вдруг стал замечать, что моя мать часто во время какой-нибудь работы приговаривает какой-нибудь приговор. Раньше я такого за ней не замечал.

- Это ты с чего вдруг стала приговорами пользоваться - однажды спросил у нее я.

- Да это у бабы Гани научилась. Мы с ней стали травы на зиму вместе собирать, да я ей по дому немного помогаю, старенькая она уже стала, в помощи нуждается, вот у нее и научилась. Она постоянно все с приговорами делает, так дела лучше спорятся. Ты ведь помнишь бабу Ганю?

Я попробовал повспоминать, но никак не вспомнил. Нет, говорю, не помню такую. А откуда я ее могу помнить?

- Так ведь соседкой она была нашего деда с бабкой, которая еще тебя заговаривала когда дед умер.

Ну, тут уж я начал вспоминать. Да, действительно знал я раньше такую бабку, только я думал, что ее давно уже в живых нет, ведь она тогда уже была довольно пожилой бабушкой.

Мать рассказала мне, что баба Ганя знает очень много заговоров, приговоров и народных песен. Я попросил ее чтобы она спросила у бабы Гани, не против ли она будет того, чтобы я поучился у нее разным ее премудростям. Хорошо, сказала мать, спрошу. Ну и на следующий же день спросила. Баба Ганя оказалась совсем не против, и даже очень обрадовалась тому, что кому то это оказалось интересным и нужным.

Так произошло мое вторичное знакомство с бабой Ганей. Это была очень интересная и очень живая женщина, с ясным и глубоким видением и пониманием. Ей было тогда уже под 90 лет, но при этом она жила одна и полностью обходилась без посторонней помощи. Иногда моя мать прибегала к ней в гости, чтобы помочь ей что-нибудь по дому, иногда я, иногда кто-нибудь еще из ее знакомых или родственников. Но в целом она справлялась сама и по большому счету ни в чьей помощи не нуждалась.

Я, примерно в течение 3 лет учился у нее, даже не могу сказать чему. Вся моя учеба заключалась в основном в беседах с ней за чаем, за сбором трав и в обычных бытовых делах. Но во время этих бесед во мне постоянно происходило какое-то внутреннее изменение. То внимание непроизвольно погружалось внутрь меня и растекалось там создавая ощущения приятного блаженного покоя, то на меня вдруг накатывала волна каких-то ярких и красочных образов, то я вдруг начинал видеть, чего раньше не видел. Например то, как в человеке рождается звук. А рождаться он может в разных местах, и в виду этого может нести с собой разные состояния.

Баба Ганя много говорила о нитях судьбы, которыми мы переплетены со всем окружающим миром и в результате чего не можем сделать ничего, что не являлось бы нашей судьбой. Мы все, говорила она, являемся Одним Целым, но очень не многие действительно понимают это. Многие нынче говорят о целительстве, но лишь единицы понимают что это значит. Для понимания целительства нужно понимать что такое Цельность. А Цельность – это и есть то Единое Целое которым мы все и являемся.

Тогда мне казалось, что я понимал то, о чем она говорит, но только сейчас мне действительно стало понятно то, о чем она тогда говорила.

Однажды она устроила мне грандиозное шоу, в результате которого я начал ощущать разницу между тем, что действительно является мной, и личностью, которую я привык считать собой. Сейчас, когда я пишу об этом вся та ситуация вызывает во мне смех и веселье, но тогда, мне было далеко не до смеха.

Это произошло в самый разгар моих занятий направленных на самопознание. Я пытался быть созерцательным и вдумчивым. Я постоянно был занят наблюдением за самим собой, а точнее за тем, что и как я делал. Я наблюдал за тем, как я хожу, как говорю, как двигаюсь, что слышу, что воспринимаю, что чувствую, как и на что реагирую. И вот поглощенный таким наблюдением за собой, я вхожу в наш городской торговый центр. Я уже не помню зачем я туда приходил, видимо что-то нужно было купить.

И вот, только я зашел в этот торговый центр, как слышу женский крик на весь магазин – Ой, смотрите ка, петушок!

И голос вроде знакомый, поворачиваюсь на этот голос, и вижу перед собой бабу Ганю, которая стоит посреди магазина и показывает на меня пальцем и усмехаясь громко кричит – Ой, глядите ка, петушок! Ну надо же какой петушок пришел!

Я быстро вылетел из своего созерцательного состояния стараясь понять, что происходит. А происходило следующее. Баба Ганя показывала на меня пальцем и голосила во все горло на весь магазин, а вокруг находилось много людей, которые смотрели на меня и улыбались. Я оторопел. И не зная что делать начал быстро осматривать себя, все ли у меня в порядке со внешним видом. Посмотрел и не найдя ничего особенного поднял глаза на бабу Ганю.

Она поймав мой взгляд, взглянула на меня так, будто просвечивала меня насквозь как рентген, и снова как закричит, но уже не так громко как сначала, но при этом и не так тихо.

- Здравствуй петушок! Каким ветром сюда занесло?!

Мне было так не удобно перед всей этой магазинной аудиторией, что я готов был провалиться сквозь землю, только чтобы меня никто не видел. Но собрав свое внимание в пучок, и сделав вид, что меня весь этот цирк не касается, я как ни в чем не бывало, говорю ей – О, баба Ганя, здравствуйте, за покупками пришли?

- Ага, петушок, а то за чем же еще, за покупками конечно, да на тебя петушка посмотреть, давно не видела.

- А почему я петушок то?

- А кто же ты такой?

- Как кто, Евгений Багаев.

- А кто это, Евгений Багаев? Петушок что ли этот?

И опять показывает на меня пальцем. А народ все не расходится, собрались как на концерт и смотрят что тут такое происходит.

- Ну почему петушок то? – опять спрашиваю у нее я, - никакой я не петушок, с чего вы это взяли то?

Я уже начал сердиться, но зная, что она ничего просто так не делает, и что то, что здесь происходит явно имеет какой-то скрытый смысл, начал пытаться понять что все это значит.

- Почему петушок, то, баба Ганя? Уже вдумчиво и с желанием понять, спросил я.

- Ну, а кто же ты тогда, как не петушок! Ты на себя то посмотри! Чего распетушился то весь. Будто перед курочками своими по двору гарцуешь. Чего в петушиное обличье то влез? В петушка решил поиграть? Ты кто есть то?

- Я, Женя Багаев, отвечаю как по заученному, а сам чувствую, что слова как то странно произносятся, будто не я их вовсе говорю, а кто-то другой. А я будто все это со стороны наблюдаю. И вижу, стоит молодой парень в ярком красно-сине-белом спортивном костюме, в белых кроссовках, явно привлекающий к себе внимание. И это парень – я.

- Ты, Женя Багаев? – не дав мне опомниться, снова спрашивает меня баба Ганя.

Я было хотел ей ответить – да, чувствую, что отвечать то не хочется. И не просто не хочется, а как-то даже не отвечается вовсе. Поскольку тот кто только что называл себя Женей Багаевым, ко мне никакого отношения не имеет. А я, который за всем этим наблюдает, вообще ничего не говорит, а только видит и присутствует при этом, как негласный свидетель происходящего. И этот я, не имеет имени. Это нечто тонкое и почти неуловимое, тоньше чем воздух, но при этом явно существующее и имеющее отношение ко мне. И не просто имеющее отношение, а сама суть того, что я ощущаю собой, как я.

На какой-то момент все будто бы замерло и наступила полнейшая тишина. Все для меня перестало существовать - люди, магазин, баба Ганя, ярко одетый, спортивный молодой человек, все куда-то исчезло, растворилось в нахлынувшей на меня тишине.

Не знаю сколько продлилось это состояние, вероятнее всего недолго, но ощущения от него остались надолго. Я вдруг со всей очевидностью ощутил, и не просто ощутил, а увидел разницу между собой и своей личностью. Это состояние напомнило мне состояние пережитое мной во время клинической смерти.

Как только произошло возвращение к привычному состоянию, я увидел перед собой светящееся лицо бабы Гани. Она смотрела на меня своим добрым и нежным взглядом, и улыбалась. А у меня на глаза навернулись слезы.

- Ну, что, Женя, пойдем домой, или пойдешь покупки делать?

- Пойдем, баба Ганя, я уж и забыл зачем пришел сюда.

- Да, все мы люди, сначала помним за чем приходим сюда, а потом забываем, а когда вспоминаем, то оказывается уже не важно то, за чем приходили. Важно оказывается только то, что есть прямо сейчас. В действительности нет ничего кроме того, что есть прямо сейчас. Только это и есть настоящее, а все остальное – призрачное.

Эти ее слова произвели на меня тогда потрясающее впечатление. Да и вся эта ситуация с петушком тоже. Это был последний урок, который преподала мне баба Ганя, после этого мы с ней больше не виделись. Через несколько дней я уехал на месяц по работе, а когда приехал, то узнал, что бабы Гани уже нет в живых. Этот ее последний урок сильно повлиял на мое понимание себя и своей личности. Тогда, в наполненном народом торговом центре, я наглядно ощутил, что Я ни есть личность. Но понимание того, что есть Я, пришло примерно десятью - двенадцатью годами позже.

Баба Ганя, так же как и баба Уля говорила о том, что главной помехой к пониманию является личность, и что от личности нужно освобождаться. Только теперь я понимаю, что они имели в виду. От личности действительно нужно освобождаться, но освобождение это происходит само по себе. Для того, чтобы оно произошло не нужно бороться с личностью, как это представлялось мне раньше. С личностью не просто не надо бороться, с ней невозможно бороться. Все что пытается с ней бороться и есть личность. Мы думаем, что это мы с ней боремся, а на самом деле вся эта борьба и есть проявление личности.