Византийское влияние. Еремин

Литература Древней Руси росла и созидалась в сфере византийского литературного влияния. Но Древней Руси 11-12 веков современная ей византийская литература была почти неизвестна. А в Византии возрождался интерес к античности, была эпоха византийского Ренессанса. Отсутствие интереса к современной византийской литературе нельзя объяснить отдаленностью культурных центров или недостаточным знанием языка. Были политические, церковные, торговые, культурные связи. Однако современная византийская литература предполагала знание своего предшествующего развития. Нелья было начинать с конца, надо было обратиться к первоисточникам, освоить путь, византийской литературой уже пройденный.

Древнерусские и болгарские книжники, отбирая для перевода материал, ориентировались на авторов 4-6 веков, классиков греческой церковной литературы: Иоанна Златоуста, Василия Великого, Григория Назианзина. Наряду с классиками, переводили и произведения массовой литературы. Из богатейшего фонда византийской литературы они отобрали только то, чего не сумели найти у писателей 2-6 веков: например, «Синайский патерик», «Девгениево деяние».

Но роль византийской литературы в процессе становления литератур веже была достаточно велика. Византийская книжность сильно облегчила древнерусским литераторам решение их основной задачи – освоения древнехристианского литературного наследства. Её основное значение в том, что она была посредницей.

Сборники-антологии дополняли материалом из других антологий, исключали ненужное, дополняли вставками собственного сочинения.

Ориентация на классиков стала проявляться в местном оригинальном творчестве и особенно ярко сказалась в агиографии. Относительная историчность, простота изложения, внимание к бытовым реалиям. Ориентация на классиков сказалась и в ораторской прозе. В Византии эта область творчества пришла в упадок, а на Руси возродились все жанры греческой ораторской прозы. Ориентация на классиков сказалась и в летописании. Оно по своему строю типологически ближе к хронографии, чем к историографии в византийском смысле этого термина.

Сочинения протопопа Аввакума. Еремин

Раскол породил большую литературу – послания, полемические трактаты, агитационные воззвания. Их авторы часто выходили за пределы спора о старом обряде, затрагивали вопросы политические и общественные.

Аввакум родился в селе в Нижегородской области в 1621. Он был оттуда изгнан и переселился в другое село той же области. В 21 год он был посвящен в дьяконы, а в 23 – в священники. В 30 лет Аввакум сбежал в Москву, где получил место священника при Казанском соборе.

В 1652 году патриархом стал Никон. Аввакум встал во главе раскольников, противников деятельности Никона. Никон расправлялся со всеми, кто пытался мешать его деятельности. В1653 протопопа арестовали и отвезли на патриарший двор, где до утра продержали на цепи, затем отвезли на телеге в Андроньев монастырь, где он просидел без пищи и воды три дня в подвале на цепи. На четвертый день его пытались уговорить, но безуспешно.

Никон решил лишить Аввакума сана и сослать, но по просьбе царя расстрижение было отменено, ограничились ссылкой в Сибирь. Протопоп был направлен в колонизационную экспедицию под начальство воеводы Пашкова.

Через десять лет Аввакуму было приказано вернуться в Москву. Никон был в немилости, но Аввакум не пожелал отказаться от своих убеждений и примириться с церковью. Его отправили на Мезень, но через полтора года, в 1666, его опять привезли в Москву, где был собран собор для обличения раскольничьих заблуждений. В соборной церкви Аввакум был расстрижен и предан прокнятью как еретик. Его и его сообщников отправили в Пустозерский острог на Печоре. Лазарю и Епифанию вырезали языки и искалечили руки, и всех троих посадили в глубокую яму, вырытую в земле. С этих пор Аввакум начал называть себя «живым мертвецом», но все же продолжал вести агитацию, посылать письма друзьям. В заточении он провел 12 лет. Аввакум решил написать послание Федору Алексеевичу, и «за великия на царский дом хулы» Аввакум и соузники были сожжены.

Литературное наследие Аввакума – около 80 произведений. Его литературная деятельность особенно интенсивна в пустозерской ссылке. Здесь он написал свои многочисленные послания, «беседы» и «Житие». Писал он не всегда последовательно, но всегда с большой силой и искренностью, с едкой иронией и сарказмом. Еще при жизни Алексея Михайловича угрожал ему вечной мукой, основной удар направляя против реформ Никона. «Житие» написал, стремясь на примере фактов собственной жизни нарисовать путь сопротивления, призвать к борьбе. Чтобы быть доступным простому народу, Аввакум стал писать на разговорном языке, использовал вульгаризмы-ругательства. Основная форма его изложения – сказ, воспроизводящий все оттенки живой устной речи.

Открытие ценности человеческой личности. Лихачев

• "Повесть о Ерше Ершовиче"
• "Повесть о Шемякиной суде"
• "Азбука о голом и небогатом человеке"
• "Сказание о роскошном житии и веселии"
• "Калязинская челобитная"
• "Повесть о Горе Злочастии"
• Отчастиавтобиография протопопа Аввакума

Литература эта распространяется в простом народе: среди ремесленников, мелких торговцев, низшего духовенства, проникает в крестьянскую среду и т. д. Она противостоит литературе официальной, литературе господствующего класса, отчасти продолжающей старые традиции.

Литература демократическая оппозиционна феодальному классу; это литература, подчеркивающая несправедливость, господствующую в мире, отражающая недовольство действительностью, социальными порядками. Недовольство своей судьбой, своим положением, окружающим - это черта нового, неизвестная предшествующим периодам. С этим связано господствующее в демократической литературе стремление к сатире, к пародии.

Для демократической литературы XVII в. характерен конфликт личности со средой, жалобы этой личности на свою долю, вызов общественным порядкам, иногда же - ощущение собственной беззащитности, вера в судьбу и первые попытки противостоять ей, исправить несправедливость.

Конфликт со средой, с богатыми и знатными, с их "чистой" литературой потребовал подчеркнутой простоты, отсутствия литературности, нарочитой вульгарности. Пародируется всё. Демократическая литература стремится к полному разоблачению и обнажению всех язв действительности. В этом ей помогает грубость - грубость во всём: грубость нового литературного языка, наполовину разговорного, наполовину взятого из деловой письменности, грубость изображаемого быта, грубость эротики, ирония по отношению ко всему на свете, в том числе и к самому себе.

Просто страдающий человек, от голода, холода, общественной несправедливости, от того, что ему некуда приклонить голову. При этом новый герой окружен горячим сочувствием автора и читателей. Он не поднимается над читателями ни своим официальным положением, ни ролью в исторических событиях, ни моральной высотой.

действующее лицо выступает требующим не восхищения, а жалости и снисхождения.

Это опрощение героя, доведенное до пределов возможного. Натуралистические подробности делают эту личность совершенно падшей, "низкой", почти уродливой. Но именно в этом способе изображения человека больше всего выступает сознание ценности человеческой личности самой по себе: нагой, голодной, босой, грешной, без всяких надежд на будущее, без всяких признаков какого бы то ни было положения в обществе.

Взгляните на человека. Посмотрите, как ему тяжело на этой земле! Он бессилен побороть себя, выйти на "спасенный путь". И тем не менее он достоин сочувствия.

Особенно поразителен образ безвестного молодца в "Повести о Горе Злочастии". Здесь сочувствием читателей пользуется человек, нарушивший житейскую мораль общества, лишенный родительского благословения, слабохарактерный, остро сознающий свое падение, погрязший в пьянстве и в азартной игре, сведший дружбу с кабацкими питухами и костарями, бредущий неведомо куда, помышляющий о самоубийстве.

Человеческая личность эмансипировалась в России на последней ступени падения, в поисках смерти как освобождения от всех страданий. И это было великим предвозвестием гуманистического характера русской литературы XIX в. с ее темой ценности маленького человека, с ее сочувствием каждому, кто страдает и кто не нашел своего настоящего места в жизни.

Герой часто ироничен - он как бы выше своих страданий, смотрит на них со стороны и с усмешкой. На самой низкой ступени своего падения он сохраняет чувство своего права на лучшее положение

Литературно-сюжетное открытие – то, что герой принимал решения вследствие ударов жизни, ударов судьбы. Конфликт с действительностью, воздействие действительности на героя позволяли иначе строить повествование, чем оно строилось раньше.

В "Повести о Горе Злочастии" это воздействие окружающего мира персонифицировалось в виде друзей-советчиков и в виде необыкновенно яркого образа Горя. Вначале молодец не слушает своих родителей. Но потом он слушает, хотя и не до конца, своих случайных друзей, спрашивает у них сам совета. Наконец, появляется и само Горе. Советы Горя недобрые: это воплощение порожденного дурною действительностью пессимизма. В драматическом конфликте молодца и Горя, воплощающего злую действительность, автор "Повести" на стороне молодца. Он глубоко ему сочувствует.

Отделение авторской точки зрения от преподносимых в произведении нравоучений.

Оправдание человека сочетается в творчестве Аввакума, как и во всей демократической литературе, с опрощением художественной формы, стремлением к просторечию, отказом от традиционных способов идеализации человека.

В его речи постоянны замечания о переживаемых им настроениях. Он стремится вызвать к себе сочувствие читателей, жалуется на свои страдания и горести, просит прощения за свои грехи, описывает все свои слабости, в том числе и самые будничные.

Нельзя думать, что это оправдание человека касается только самого Аввакума. Даже враги, даже его личные мучители изображаются им с симпатией к их человеческим страданиям. Сочувствие к своим мучителям было совершенно несовместимо со средневековыми приемами изображения человека в XI-XVI вв Аввакум хорошо знает тех, о ком он пишет. Он знает, что его мучители только выполняют свою стрелецкую службу, и поэтому не сердится на них.

Во всех этих произведениях быт служит средством опрощения человека. Приверженность к быту достигает у Аввакума совершенно исключительной силы. Вне быта он вовсе не представляет себе своих персонажей. Аввакум даже отношения между персонажами церковной истории изображает в социальных категориях своего времени.

В произведениях Аввакума личность снова приподнята, полна особого пафоса. Средневековая идеализация возносила личность над бытом, над действительностью - Аввакум же заставляет себя бороться с этой действительностью и героизирует себя как борца с нею во всех мелочах житейского обихода.

Его Житие, как и все другие его произведения, - непрерывная проповедь, проповедь, доходящая порой до исступленного крика. Самый быт приобретает в произведениях Аввакума какой-то особый оттенок пафосности. Цепи, земляная тюрьма, тяготы бедности освящены его борьбой, его мученичеством. Щи подает ему ангел. Все освящено ореолом мученичества за веру. Освящена им и вся его литературная позиция.

В выработанном им особом стиле, который можно было бы назвать стилем патетического опрощения человека, литература древней Руси снова поднялась до монументализма прежнего искусства, до общечеловеческих и "мировых" тем, но на совершенно иной основе. Могущество личности самой по себе, вне всякого своего официального положения, могущество человека, лишенного всего, ввергнутого в земляную яму, человека, у которого вырезали язык, отнимают возможность писать и сноситься с внешним миром, у которого гниет тело, которого заедают вши, которому грозят самые страшные пытки и смерть на костре.

Открытие ценности человеческой личности самой по себе касалось в литературе не только стиля изображения человека. Это было и открытием ценности авторской личности. Отсюда появление профессионального писателя, понятия авторской собственности. Отсюда же идет характерный для XVII в. интерес к автобиографиям.

В изобразительном искусстве открытие ценности человеческой личности проявляется весьма разнообразно: появляются парсуны, развивается линейная перспектива, предусматривающая единую индивидуальную точку зрения на изображение, появляются иллюстрации к произведениям демократической литературы с изображением "среднего" человека.