Н. Хамитов, Киев, 17 января 2008.

А

АБСТРАКЦИОНИЗМ (от лат. abstractio – отвлечение) – одна из основных тенденций в искусстве, возникшая в конце ХIХ – начале ХХ веков, прежде всего в живописи и скульптуре, в пределах которой выражается не внешний мир, а подсознательные переживания художника. У истоков абстракционизма стоят русские художники В. Кандинский и К. Малевич, французский художник Р. Делоне и голландский художник П. Мондриан.

В отличие от сюрреализма, тоже настроенного на изображение образов подсознания, абстракционизм,во-первых, не имеет сюжета произведений, во-вторых, уходит от изображения человека, концентрируясь на выражении отдельных состояний и фрагментов внутреннего мира. В результате возникают художественные абстракции, которые требуют скорее не сопереживания зрителя, а интеллектуальной интерпретации и символического прочтения.

Н. Хамитов, С. Крылова

АБСУРДИЗМ И УТОПИЗМ – архетипические эстетические, этические, экзистенциальные и художественные стратегии постижения человека и его мира. Суть абсурдизма – в отрицании разрешения коллизий и противоречий человеческого бытия, утопизм настаивает на возможности окончательного разрешения всех коллизий и противоречий в неком идеальном состоянии. Абсурдизм и утопизм как принципы вызывают к жизни экзистенциальные типы Абсурдиста и Утописта.

Концентрация на исторически преходящем моменте силы зла и слабости добра в человеческом мире дает нам Абсурдиста во всех его экзистенциальных проявлениях, постулирующем неразрешимость противоречий в жизни и творчестве и переживающем садо-мазохистическое наслаждение от этой неразрешимости.

Театральное видение зла, ослабление и преодоление его в воображении, торжество абстрактного оптимизма рождает утопизм, отрицающий противоречивость жизни и бегущий от нее. Не в силах противодействовать злу, Утопист умывает руки, отворачивается от распинаемого добра, и его преодоление противоречивости жизни по своей сути превращаются во зло и приводят к его разрастанию.

Чувствуя опасность разрушения со стороны сатирического и саркастического, Абсурдист апеллирует к иронии, возводя ее на трон своей картины мира. Утопист отстраняется от иронии, видя в ней сатанинскую насмешку над красотой. Абсурдист полагает, что нашел в ироническом синтез комического и трагического. Утопист убежден, что стоит выше иронического отношения человека и мира. Декаданс — мостик между двумя крайностями, вмещающий аполлоновскую солнечность Утописта и дионисийскую сумеречность Абсурдиста; но это не синтез, а смешение и эклектика.

В отличие от абсурдизма и утопизма, реализм есть мужество действительного видения противоречий в их конкретно-исторической социальной и экзистенциальной окрашенности и одновременно воля к их образному разрешению.

Н. Хамитов

АНДРОГИН-АНАЛИЗ (этические и эстетические аспекты) (от греч. andros — мужчина, gin – женщина) – исследовательская стратегия, основанная на постижении взаимодействия мужественности и женственности в личности и отношениях между личностями, а также практический метод глубинной коррекции отношений мужчины и женщины. Возник на основе актуализирующего психоанализа в начале ХХІ ст.

В отличие от большинства направлений психоанализа, которые основываются на метапсихологии З. Фрейда – учении о сознании и бессознательном, андрогин-анализ, как и актуализирующий психоанализ, основывается на метаантропологии – учении об обыденном, предельном и запредельном бытии человека, а потому включает в себя моральную и мировоззренческую проблематику и может быть назван философским психоанализом. Теоретические основания андрогин-анализа впервые были изложены в работах Н. Хамитова «Пределы мужского и женского: введение в метаантропологию», «Философия и психология пола» и «Философия человека: от метафизики к метаантропологии».

Как и в актуализирующем психоанализе, в андрогин-анализе ключевой является идея внутренней мужественности и женственности личности, которые в своих высших проявлениях становятся духовностью и душевностью, и отчуждение которых порождает внутреннее одиночество. Такое отчуждение и вытекающее из него одиночество в пределах андрогин-анализа осознается как зло.

Духовность в андрогин-анализе трактуется как экзистенциальная мужественность, душевность как экзистенциальная женственность, они находятся в сложном динамическом взаимовлиянии. В андрогин-анализе выделяются три стратегии взаимодействия экзистенциальной мужественности и женственности в личности и отношениях между личностями: экзистенциальный сексизм, экзистенциальный гермафродитизм, экзистенциальный андрогинизм. Это, а также использование метода исцеляющих афоризмов (афоризмотерапии), отличает андрогин-анализ от актуализирующего психоанализа, который на сегодняшний день может быть назван одной из исследовательских стратегий и терапевтических практик андрогин-анализа.

Как практика актуализации личности андрогин-анализ предполагает практическую этику, которая во многом близка к этике психоанализа, но в то же время отличается от нее. Отличие связано с тем, что в своей практической работе андрогин-аналитик часто работает с семейными парами, общаясь с каждым членом семьи индивидуально; это порождает особые моральные коллизии и способы их разрешения. Можно говорить о наличии особой этики андрогин-анализа, концептуальным ядром которой является категория «красота отношений», и которая может быть осознана как часть метаантропологической этики. В психотерапевтической практике андрогин-анализа категория «красота отношений» становится ценностью, определяющей процесс и результат актуализации личности.

Андрогин-анализ также является способом интерпретации культуры, прежде всего искусства. Можно ставить вопрос об андрогин-анализе художественного творчества и даже об особой эстетике андрогин-анализа. В этой эстетике понятию «сублимация» противопоставляется понятие «катарсизация», которое описывает творчество, рожденное экзистенциально-мировоззренческим очищением вытесненных в бессознательное травм и комплексов.

С. Крылова

АНДРОГИНИЗМ – (от греч. andros — мужчина, gin – женщина) понятие философии пола, а также этики пола и семьи, которое отображает глубинную экзистенциальную, этическую и эстетическую гармонию мужского и женского начал.

Понятие «андрогинизм» идет от Платона, который вкладывает в уста Аристофана миф про андрогинов – существ, которые, объединяя мужские и женские черты, угрожали власти олимпийских богов (диалог «Пир»). Для Платона андрогинизм – это состояние целостности, которая дает человеку богоподобные возможности; потеря андрогинизма есть потеря богоподобия. Данное понимание андрогинизма становится архетипическим для европейской культуры. Его можно встретить в мистико-философских воззрениях гностиков, Я. Беме. Понятие «андрогинизм» широко используется в русской персоналистической философии. В. Соловьев выходит на проблему андрогинизма, рассматривая идею «Вечной Женственности». Н. Бердяев определяет андрогинизм как духовно-творческое единение мужского и женского.

В ХХ ст. понятие «андрогинизм» используется как в философии, так и в психологии. Американская исследовательница С. Бем вводит понятие «андрогиния», которое описывает бытие людей, которые успешно объединяют традиционно мужские и женские способы отношения к миру.

Н. Хамитов, С. Крылова

АНТРОПО-БИОЭТИКА – направление метаантропологической этики, основанное на новой онтологии, согласно которой природа перестает быть для человека объектом и превращается в субъекта. Бытие природы и бытие человека в пределах антропо-биоэтики рассматриваются глубинно родственными. Природа входит в сферу моральных переживаний человека, включается в контекст его экзистенции.

В отличие от классической биоэтики, антропо-биоэтика постулирует, что человека не может отказаться от антропоцентризма. Однако человек способен довести антропоцентризм до персоно-центризма, душевно сопереживая природе, в результате происходит освобождение от антропоцентризма через его снятие.

Согласно антропо-биоэтике, бережное отношение к природе должно быть не просто результатом прагматизма и разумного эгоизма человека, оно должно стать результатом сопереживания природе, которое включит человека в новую целостность с природой. Это не есть возврат к первобытному анимизму – анимизму онтологическому, речь идет об анимизме этическом – восприятии природы не только как живого, но и одушевленного начала, ждущего этического ответа и сочувствия.

Одним из факторов, стимулирующих появление антропо-биоэтики есть проблема клонирования человека, что актуализирует появление этики клонирования человека.

Н. Хамитов

АПОЛЛОНОВСКОЕ И ДИОНИСИЙСКОЕ – понятияфилософии культуры, этики и эстетики Ф. Ницше. Впервые используются в работе «Рождение трагедии из духа музыки». Аполлоновское и дионисийское являются выражением двух типов культуры и принципов бытия, которые олицетворяют античные боги Аполлон и Дионис. Аполлоновское начало – солнечное, рациональное, целенаправленное и уравновешенное. В отличие от него, дионисийское – темное, иррациональное, неуравновешенное, оргиастическое и хаотичное. Ницше считает, что европейская культура чрезмерно увлеклась аполлоновским, теряя жизненный порыв, который несет в себе дионисийское начало. Он призывает к пробуждению дионисийского импульса европейского мира. Именно это, по его мнению, может привести к появлению Сверхчеловека.

Разделение человеческого бытия на аполлоновское и дионисийское есть продолжение оппозиции «классическое – романтическое», которая была очерчена в романтизме. Понятия» аполлоновское и дионисийское» имели значительное влияние на развитие философии ХХ столетия – особенно в ее экзистенциальных и персоналистических традициях.

Н. Хамитов

АСКЕТИЗМ - (от греч.asketes – подвижник) – моральный принцип, согласно которому необходимым условием самосовершенствования является ограничение желаний, потребностей и удовольствий, а также уединение.

В разумных пределах аскетизм – плодотворная стратегия любой личности, стремящейся к самопреодолению путем отказа от излишних желаний и наслаждений. Однако за определенной чертой аскетизм превращается в способ отсечения наслаждений, способ самобичевания и самообвинения. Такой аскетизм становится разрушительным для личности и фактически является мазохизмом. Если допустить, что путь аскета – это путь отсечения потребностей, мешающих свободе, то аскетизм ради аскетизма – это насмешка над свободой.

Противоположностью аскетизма часто называют гедонизм. Но это не совсем так. Если гедонизм – это принцип, провозглашающий наслаждение смыслом жизни, то разумный аскетизм – это принцип, который способен видеть в наслаждении способ совершенствования. Таким образом, аскетизм и гедонизм не являются абсолютными противоположностями, подлинный аскетизм и подлинный гедонизм всегда соединяются. Аскетизм в своих плодотворных проявлениях предполагает не отказ от наслаждения, а глубину наслаждения, он соединяет его с духом.

В ряде культур аскетизм становится высшей моральной ценностью и общественным идеалом. Это касается прежде всего религиозных систем Востока (индуизм, буддизм), где аскетизм связан не только с монашеством, но выходит и в светскую жизнь. В христианстве аскетизм тоже есть не только образ жизни монаха и отшельника, но и всех верующих (феномен “поста” как ограничения и очищения плоти). В протестантизме, особенно на заре его возникновения, аскетизм становится всеобщей моральной ценностью, способствующей не только очищению веры, но и жизненному процветанию. В протестантской ментальности аскетизм как условие успеха впоследствии превращает его в условие гедонизма.

Можно говорить как о физическом, так и о духовном аскетизме. Если физический аскетизм есть “умерщвление плоти” ради духовного совершенства, то духовный аскетизм – это критическое отношение к информации и знанию, выбор более значимого, духовного знания.

Проблема духовного аскетизма становится весьма актуальной в XXI веке, когда на человека обрушивается информационный поток, превосходящий все возможности восприятия (экономическая и политическая реклама, развлекательные шоу, журналистские расследования и т. п.). В современном мире духовный аскетизм – это свобода от навязанной на уровне подсознания информации, способ защиты личности от манипуляций.

Н. Хамитов, С. Крылова

АФОРИЗМ (греч. aphorismos) – мысль, исчерпывающая свой смысл в одной или нескольких фразах и часто имеющая парадоксальный характер.

Афоризм – это предельнозавершенноевысказывание и одновременно предельноразомкнутое, побуждающее мышление и творчество. («Человек – это канат, натянутый между зверем и Сверхчеловеком». Ф. Ницше).

Афоризм демонстрирует возвышенную силу слова и его возвышенное бессилие, в нем распахивается бездна, лежащая за словом. Поэтому восприятие истинного афоризма всегда порождает молчание. В этом он подобен стихотворению, а афористическая философия — поэзии.

Н. Хамитов

Б

БЕССМЕРТИЕ – понятие, которое очерчивает возможность существования после смерти – во всей полноте бытия или в памяти потомков (через создание поступков или культурных артефактов). Идея бессмертия – мировоззренческая основа большинства религий и ряда философских систем, в которых служит обоснованием смысла жизни и ее моральности.

В современной культуре понятие»бессмертие» является очень противоречивым и, изменяясь в зависимости от способа миропереживания, имеет разные экзистенциальные акценты. В пределах стихийно-родового способа миропереживания бессмертие усматривается в продолжении рода; в пределах духовно-творческого – в культурной сфере (творческое бессмертие); представители духовно-мистического миропереживания рассматривают бессмертие как бессмертие самосознания и самопознания; в открыто-личностном (полицентрическом) способе миропереживания происходит стремление к объединению всех стратегий осознания бессмертия.

На основе стихийно-родового, духовно-творческого и духовно-мистического способов миропереживания разворачиваются натуралистическая, культурологическая и спиритуалистическая (мистико-идеалистическая) парадигмы бессмертия. Между ними возникают фундаментальные противоречия, которые могут переходить в антагонизмы, если противоположные взгляды квалифицируются как онтологически ошибочные и морально негативные. Однако в пределах персоналистической парадигмы, которая вырастает на основе открыто-личностного типа миропереживания, противоречия разных парадигм бессмертия могут быть разрешены синтетически. С позиций персоналистической парадигмы речь идет о бессмертии личности и выделяются такие его аспекты: через продолжение рода и собственной биологической жизни, творческое бессмертие, онтологическое бессмертие – как жизнь после смерти во всей полноте бытия. Таким образом, под бессмертием личности можно понимать возможность выхода уникальности и неповторимости внутреннего мира человека за пределы ситуации смерти – частично или во всей экзистенциальной полноте. Это определение не только объединяет в себе трактовки бессмертия, основанные на духовно-творческом и стихийно-родовом типах миропереживания – как социального явления («социальное бессмертие») и через продолжение собственной биологической жизни (в формулировке ряда авторов «практическое бессмертие»), но и допускает возможность онтологического бессмертия.

Бессмертие личности может быть рационально доказано и опровергнуто с одинаковой вероятностью. Принятие или отрицание его является результатом этико-экзистенциального выбора каждого человека.

Бессмертие личности во всех его проявлениях экзистенциально соединено с феноменом любви. Именно благодаря любви происходит постоянное продолжение человеческого рода, создание тех артефактов культуры, которые переходят от поколения к поколению, реализуется бессмертие личности как самотворение. Феномен любви в человеческом бытии разворачивает бессмертие личности как бессмертие самотворения в бессмертии сотворчества любящих. Это означает соединение экзистенциально-личностного и экзистенциально-коммуникативного начал человеческого бытия.

С. Крылова

БИОЭТИКА – направление современной этики, исследующее моральные коллизии отношений человека и природы, а также условия их гармонизации. Фундаментальным принципом биоэтики есть недопустимость отношения к живому существу как к объекту экспериментирования и использования, которые разрушают его внутреннюю природу.

Как самостоятельная область этического знания биоэтика утверждается совсем недавно – в конце 70-х - начале 80-х годов ХХ века. Как видно из ее названия, речь идет о новом типе междисциплинарного этического исследования, которое стремится не к созданию единой и завершенной этической системы, а к интеграции биологии, экологии, медицины и собственно этики. Сам термин “биоэтика” был предложен в 1970 году американским исследователем В. Р. Поттером. В своей книге «Биоэтика: мост в будущее»,он определил биоэтику не просто как новую науку, а как “новую мудрость” и “руководство к действию, необходимое для улучшения качества жизни.”

Чтобы достичь такого улучшения, согласно В. Р. Поттеру, людям нужна новая ценностная система, основанная на сочетании биологического знания и моральных ценностей. Таким образом, объявляя в самом начале своей работы о необходимости “знания о том, как использовать знание”, В. Р. Поттер является одним из первых выразителей интегративных тенденций в научном познании второй половины ХХ века, а также стремления к гуманизации естествознания путем осознания новых идеалов его будущего. Биоэтическое объяснение научного познания как средства, а не самоцели, американский исследователь противопоставил сциентистскому тезису о всемогуществе науки. В противоположность сциентизму, В. Р. Поттер указывает, что непрерывное нарастание знаний и их быстрое превращение в технологии неизбежно ведет к нарастанию непредвиденных и нежелательных последствий, так как “число возможных комбинаций опасных воздействий всегда больше, чем исходных факторов риска”. На этом основании В. Р. Поттер делает вывод о краткосрочном характере решений, которые человечество принимает с помощью научно обоснованных прогнозов.

Актуальными проблемами биоэтики в ХХI веке являются этика эвтаназии, моральные аспекты трансплантации органов, этика аборта, гуманное отношение к животным, вовлеченным в сферу исследовательской и хозяйственной деятельности человека, моральные аспекты медицинских экспериментов с добровольцами. В последнее время все более значимой становится этика биотехнологий, рассматривающаяпрежде всего этические вопросы генной инженерии и клонирования.

В начале своего развития, которое хронологически совпадает с началом бума современных биотехнологий и медицинской техники, биоэтика была скорее определенным этапом развития медицинской этики (врачебной этики), чем самостоятельной областью этических исследований. Ее современное развитие, как и ее тридцатилетняя история, подтверждают невозможность редуцировать объект, содержание и функции того явления, которое сегодня называется “биоэтика”, в рамки медицинской или любой другой формы профессиональной этики. Подобное редуцирование означает утрату уникальной возможности искать пути гуманизации не только медицины, но и всего общества, которая была очерчена еще в Поттеровском определении биоэтики.

Итак, биоэтика есть одновременно и раздел прикладной этики, и философское постижение новых возможностей наук и технологий, основанное на понимании фундаментальной ценности человеческих прав и жизни во всех ее проявлениях.

Благодаря обсуждению этих проблем, в предметной области биоэтики постепенно обособился ее смысловой центр “рождение – жизнь – смерть”. Исходя из фундаментальной роли термина «жизнь» для всего биоэтического знания, биоэтика восприняла его как основную категорию, используя ее, вместе с тем, в контексте амбивалентного характера связи жизни и смерти.

Биоэтика становится особенно актуальной в контексте глобальных проблем современности, которые можно понимать как вызовы мира человека, идущие и из глубин его собственной природы, и из глубин природы внешней. Все они связаны с деятельностью человека в течение последних трех столетий, которая создала экологический кризис – кризис в отношениях человека как вида и других видов на нашей планете и антропологический кризис – кризис внутри человека как вида. Отвечая на эти вызовы, биоэтика становится этикой выживания человека на нашей планете.

Но для того, чтобы биоэтика вышла за пределы теории и стала мироотношением, необходимо преодолеть два фундаментальных стереотипа, очерчивающих противоположные точки зрения на проблему отношений человека и природы.

Стереотип первый: человек как венец мироздания самой эволюцией (или Богом) предназначен царствовать над природой. В этом его судьба, природа лишь материал и мастерская человека. Стереотип второй:человек – это вирус мироздания инаша задача – полностью освободиться от гордыни антропоцентризма и прогрессизма; нужно вернуться в лоно природы и войти в первобытную гармонию с ней. Истина лежит посредине: человек – это существо неспособное отказаться от антропоцентризма и изменения природы – и собственной, и внешней, но человек способен довести антропоцентризм до персоно-центризма, восприняв природу как «Ты», а не «Оно». На этом пути биоэтика становится антропо-биоэтикой – этикой преодоления антропоцентризма через его снятие.

В контексте биоэтики самоочевидные для этики и эстетики экзистенциалы «красота» и «любовь» могут быть плодотворно дополнены концептом «здоровье». Это утверждение будет вполне обоснованным, если мы вспомним, что красота самым непосредственным образом связана со здоровьем: красивым можно считать только здорового человека. И наоборот: здоровый человек всегда красивый. Но сейчас хотелось бы пойти дальше и сказать, что сегодня понятие «здоровье» все больше обретает психологический, экзистенциальный и этический смысл.

Единство красоты и здоровья вполне естественно, когда мы говорим о биологической красоте и биологическом здоровье. Сияющие глаза, блестящие волосы, румянец, белые зубы, красивая осанка, стройная фигура – это все признаки хорошего физического здоровья человека. Однако стоит также констатировать связь моральной красоты и психического здоровья. Морально безобразный человек, пребывающий в обезображенном им мире – тот человек, которого Э. Фромм называл индивидом с некрофильной ориентацией - шаг за шагом разрушает и свое психическое здоровье. Более того, это в конце концов сказывается и на здоровье соматическом. Не случайно в современном мире все большую известность приобретают психосоматические заболевания. Разрушение человеком окружающего природного мира, жизни и свободы других людей неизбежно разрушают целостность внутреннего мира этого человека, что глубинным образом связано с целостностью его организма.

Основываясь на идеях метаантропологии, можно утверждать, что красота и здоровье во всех своих проявлениях наиболее полно и плодотворно проникают друг в друга в экзистенциальном пространстве любви. Любовь есть следствие единства красоты и здоровья в их биологических, этических и эстетических измерениях, и вместе с тем, причина этого единства.

Биоэтика в ХХI веке органически связана с этикой пола и семьи, для которой ключевым понятием становится моральнаякрасота. Здоровое общество во многом определяется красотой отношений мужчины, и женщины в семье. Ключевую роль в создании таких отношений играет прежде всего женщина. Те ценности, которые мать вкладывает в души детей, становятся основой морального, психического и физического здоровья общества.

(См. также: антропо-биоэтика, врачебная этика, «принцип ответственности», этика биотехнологий, этика клонирования человека).

С. Минева, Н. Хамитов, С. Крылова

В

ВЕЛИКОДУШИЕ - моральное качество личности, которое означает способность прощать Другого, понимая причины его деструктивных поступков.

Великодушие – это способность побеждать в себе моральную мелочность. Кроме того, это способность видеть лучшее в окружающих людях. Великодушный человек способен видеть причины своих проблем, прежде всего в себе самом, что не дает ему возможность зацикливаться на обвинении окружающих.

Все это становится возможным потому, что великодушный человек способен возвыситься над жалостью к себе, а потому способен дарить окружающим не мелочную жалость или безжалостность, а любовь. В свою очередь, это возможно лишь потому, что великодушный обладает единством духовности и душевности в своей личности.

Н. Хамитов

ВОЗВЫШЕННОЕ – категория эстетики и этики, описывающая бытие человека и мира, освобожденное от обыденного, и связанная с предчувствием реализации запредельного идеала. Встреча с действительно возвышенным у зрелой личности часто сопровождается переживаниями восхищения, воодушевления, благоговения и катарсиса. Взаимопроникновение обыденного и возвышенного может вызывать в зависимости от ситуации чувства иронии или сарказма.

В отличие от прекрасного, возвышенное выражает идеал, далекий от непосредственной чувственной достоверности, поэтому возвышенное иногда может казаться незавершенным или сумеречным (например, искусство готики в его отличии от античного искусства). Если прекрасное вызывает к жизни гамму чувств от удивления и восторга до спокойного удовлетворения, то возвышенное порождает зовущие за свои пределы тревогу и благоговение.

Категория возвышенного знаменует постижение экзистенциального подвига, выводящего в предельное и запредельное бытие человека, поэтому она соотносится с категориями «гениальное», «героическое», «святое».

Антиподом возвышенного является низменное. При переходе от одной системы ценностей к другой, возвышенное и низменное могут меняться местами, однако в человеческом бытии есть абсолютные значения этих категорий, которые не зависят от эпох или культур. Например, измена любимому человеку или другу неизбежно является низменной, а победа над слепым эгоизмом инстинктов – возвышенной.

Н. Хамитов, С. Крылова

ВРАЧЕБНАЯ ЭТИКА – область профессиональной этики, отражающая отношения врача с его пациентами и их родственниками), а также с коллегами.

Основополагающим принципом врачебной этики является отношение к пациенту как субъекту, личности, а не объекту для экспериментирования и заработка.

Актуальной моральной проблемой медицины является манипуляция пациентом и его родственниками путем сокрытия правильного диагноза или его искаженной интерпретации, а также разглашения врачебной тайны заинтересованным лицам.

В настоящее время вопросы врачебной этики активизируются в связи со все большей коммерциализацией медицины, когда гуманность и милосердие вступают в противоречие с прагматическими интересами врача как бизнесмена. Особо актуальной является проблема трансплантации человеческих органов, когда их рассматривают как особо выгодный товар.

С. Крылова

Г

ГАРМОНИЯ (греч. harmonia – связь, стройность) – фундаментальная категория эстетики и этики, обозначающая согласованность и соразмерность частей целого, единство многообразного.

Проблемами гармонии философы интересовались с глубокой древности, однако завершенные концепции гармонии появляются лишь в Античности. Пифагорейцы рассматривали гармонию как «согласование несогласного», Гераклит трактует ее как единство борющихся противоположностей, Аристотель видит в гармонии основу любой красоты и существенный признак искусства. В ряде философских систем гармония понимается как присутствие Бога в мире (теория «предустановленной гармонии» Г. Лейбница).

В пространственных видах искусства (архитектуре, скульптуре)гармония выступает в виде пропорциональности, в живописи – как согласованность деталей картины не только по размеру и форме, но и по цвету. Во временных искусствах (художественной литературе) гармония проявляет себя как единство сюжета и стиля, в пространственно-временных (театре, кино) – как единство сюжета, стиля, пространственно-цветовых и музыкальных решений.

В этике понятие гармонии означает прежде всего согласованность и единство в отношениях людей. Гармония человеческих отношений в современной этике трактуется как внутренняя, моральная красота, являясь фундаментальным условием добра, дисгармония в отношениях между людьми осознается как внутреннее безобразие, зло.

Н. Хамитов

ГЕДОНИЗМ – (от греч. hedone - наслаждение) – моральный принцип, согласно которому смысл жизни состоит в получении наслаждений. Можно сказать, что гедонизм – это попытка оправдать наслаждением тяготы жизни. Удовольствие и наслаждение в гедонизме являются критерием морали и способом обоснования добра. Гедонисты ставят проблему следующим образом: «Если моральная жизнь не приносит наслаждения, не аморальна ли она?» С другой стороны, в классическом гедонизме, восходящем к Эпикуру и его ученикам, добро скорее на следствие удовольствия, а его основание.

Гедонизм часто противопоставляется аскетизму. Однако если мы говорим о плодотворных формах гедонизма, в которых наслаждение есть условие самосовершенствования, а не самоцель, и о разумном аскетизме, который не зацикливается на борьбе с наслаждениями ради самой борьбы, эти моральные принципы находятся в глубинном единстве. Разумный гедонист не отбрасывает аскетическое самоограничение, он превращает его в трамплин, морально возвышающий наслаждение, а потому делает его ярче и глубже, освобождая от чувства вины. Не знающий вершин аскетизма, не испытает глубин наслаждения.

Поэтому обыденное представление о том, что гедонизм – это разложение плоти, а аскетизм – наказание плоти, уводит нас от понимания природы и гедонизма, и аскетизма.

Мера гедонизма и аскетизма – творчество; и одновременно это увеличение меры и гедонизма, и аскетизма.

Н. Хамитов, С. Крылова

ГЛАМУРНОСТЬ – понятие, описывающее желание быть предельно красивым и успешным вопреки любым проблемам. Гламурность есть одновременно и эстетический стоицизм – «мужество быть красивым вопреки», – и гедонизм.

Однако отстранение от проблем, особенно от внутренних, превращает бытие гламурного человека в кажимость, делая красоту оберткой нерешенных проблем. По сути, гламурность есть способность лишь казаться предельно красивым и успешным.

И все же у многих есть ощущение того, что гламурность означает не только самоочаровывающее гедонистическое взаимодействие с собой и миром, но и открывает возможность быть успешным – красивого, модно и со вкусом одетого человека скорее примут на выгодную работу, доверятся ему как партнеру. Это действительно так, однако за первоначальными достижениями гламурной личности могут последовать разочарования – подмена бытия кажимостью, делает невозможным предельное волевое усилие и вдохновение, которые есть основа стратегического успеха в профессии и жизни.

Как способность казаться, а не быть, гламурность означает разрыв этического и эстетического в бытии человека. Поэтому гламурность может быть еще определена как доминанта внешней красоты над внутренней в жизненном мире личности. Или иначе: гламурность есть суперкомпенсация недостаточной внутренней красоты красотой внешней.

Как суперкомпенсация гламурность может приводить к предельному эстетическому эгоцентризму, порождающему зацикленность на внешней красоте и успешности, превращение их в окончательные жизненные ценности. В этой ситуации возникает особый «комплекс гламурности». Человек с таким комплексом наполняется нарциссизмом, а потому смотрит на себя «со слишком близкого расстояния». Это приводит к парадоксальной утрате собственных критериев красоты, единственным критерием красоты становится мода. Но человек с «комплексом гламурности» уже не просто модный, он доводит моду до служения и обряда, и в конечном счете до - эстетического абсурда. Предельная гламурность становится уже эстетической маргинальностью, граничащей с девиацией. Поэтому люди с «комплексом гламурности» достаточно часто сталкиваются с ситуацией одиночества, и она становится весьма болезненной, учитывая их желание окружать себя восхищением.

В координатах метаантропологической эстетики, гламурность - это приукрашенное обыденное бытие человека, которое выдает себя за предельное и запредельное бытие. В этом контексте гламурность можно определить метафорой «лакированная обыденность» («глянцевая обыденность»).

В ситуации постмодерна актуализируется феномен, который можно назвать «интеллектуальная гламурность».

(См. также: моральная гламурность).

Н. Хамитов, С. Крылова

ГОТИЧЕСКИЙ РОМАН – разновидность романа, возникшая в начале ХIX века; характерными чертами которой является и освоение категорий «возвышенное» и «ужасное» в контексте религиозно-мистического мировоззрения.

Героем готического романа часто является личность, бросившая вызов мирозданию, пытающаяся заменить или оспорить его законы. Главные проблемы готического романа – это проблемы свободы и любви, абсолютности и относительности добра и зла, смысла жизни, смерти и бессмертия.

Классическими образцами готического романа являются «Мельмот-скиталец» Р.Ч. Метьюрина и «Скорбь Сатаны» Б. Стокера.

Н. Хамитов

ГРАФИКА (от греч. grapho – пишу) - жанр изобразительного искусства, в котором, в отличие от живописи, идея произведения реализуется чаще всего в виде линий и преимущественно в черно-белых тонах; это порождает особую смысловую контрастность графики.

Главным способом выражения в графике является рисунок, на основе которого могут быть созданы гравюры и литографии. Графику обычно разделяют на станковую (рисунки, которые не имеют прикладного назначения), книжную (журнальную), а также прикладную (банкноты, почтовые марки, дипломы, экслибрисы); однако с появлением персонального компьютера грани между этими разновидностями графики начинают размываться. На стыке графики и живописи располагаются акварель, гуашь, пастель.

Понятие «графика» может быть использовано в качестве метафоры для описания морально отчетливых и ясных отношений между людьми – «графически четкие отношения».

Н. Хамитов

ГРАФФИТИ (от греч. grapho – пишу) – рисунки на стенах строений, как правило в мегаполисах, изображающие части человеческих тел (преимущественно лица), а также стилизованные надписи – имена, прозвища, названия популярных музыкальных групп.

Метафорически феномен граффити можно назвать наскальной живописью ХХI века.

Н. Хамитов

ГРАЦИЯ (от лат. gratia – приятность) – особый вид красоты, проявляющийся в легкости, пластичности и утонченности движений и форм. Происходит от общего имени трех греческих богинь, которые олицетворяли все радостное и светлое, – харит, названных римлянами грациями.

В искусстве грациозность – это остроумное и изящное развитие темы, тонкость подходов и трактовок.

В этике грация и грациозность могут быть соотнесены с деликатностью, тактичностью, непринужденностью и легкостью в общении, которые составляют глубинный аристократизм, выходящий за сословные и классовые пределы.

С. Крылова

ГРОТЕСК (от итальянского grottesco – причудливые формы в гротах) – особый способ выражения комического, который отличается острым образным преувеличением, а потому порождает весьма причудливые, фантастические, а порой и ужасные формы. Комичес