Грязные слова не могут выразить чистых мыслей, хотя чистые слова в устах лицемера могут прикрывать грязные мысли. Слово творит действительность такой, каково само.

Проф. Ю.В. Рождественский

 

Сегодня, на рубеже веков, многие российские деятели культуры, политики и профессиональные лингвисты признают, что, говоря о положении языка в обществе, они вынуждены оперировать категориями кризиса. Это положение осложняется тем, что во всем современном мире культурные сообщества вступают в конфронтацию с агрессивной бездуховностью.

Причины глубокого кризиса современной языковой ситуации в России, пишут профессора МГУ М.Л. Ремнева и Н.Г. Комлев, нельзя искать в самом русском языке: «Он по-прежнему остается «великим и могучим». Его лексический инвентарь и запас выразительных средств колоссальны. Не удивительно, что треть мировой литературы в области науки и техники печатается на русском языке. Подтверждено, что русский язык не труднее других языков для усвоения. В нем нет такого количества регионализмов, как в китайском или немецком. Разговорный русский язык близок к литературному. Почти 80% слов в русском языке сохраняет свою идентичность в письме и произношении, в то время как во французском или английском – едва ли 10%. Русская орфография значительно более проста и совершенна, чем в каком-либо другом языке. Большинство алфавитов, использующихся в России и на сопредельных с Россией территориях, построено на образце кириллицы – алфавите, считающимся одним из лучших, какие изобрел человек. На русском языке создана великая литература и богатейшая система словесности».

Но нельзя также не видеть, что существующий репертуар языка люди используют в микроскопических размерах. Культура речевого взаимодействия между людьми и социальными группами опустилась до очень низкой черты, и при всем несравненном богатстве русского языка русская речь сегодня отстает от высоких эталонов российской словесности. В речь, даже официальную, проник уголовный жаргон и хлынуло просторечье. Упадку речи способствует и общее огрубление нравов, рост преступности, социальных и этнических столкновений в быту, на производстве и в общественно-речевой практике. Еще одной тревожной тенденцией в русском речевом обиходе является наплыв англоязычных слов, и в некоторых случаях средства массовой информации, злоупотребляя заимствованиями, делают контакт с читателем почти недоступным. Трудно отрицать, что пресса и телевидение, кроме того, из самых обыкновенных слов русского языка создает косные штампованные выражения, переходящие в повседневную речь людей. Эти официозные клише и примитивность языкового сознания навязываются многомиллионной стране.

В то же время российские политики и ученые разных специальностей ищут возможные пути и средства разрешения кризиса социально-культурных отношений. И одним из эффективнейших средств разрешения всевозможных конфликтов может быть язык. Именно язык служит для связи людей, именно он создает социальную и культурную дистанцию. Надо помнить, что язык – это стержень любого народа и его культуры.

 

* * *

Современные профессиональные действия руководителей производства невозможны без знания законов всех видов речи, всех форм речевого общения и речевого воздействия.

Задача и администратора, и менеджера заключается в том, чтобы добиваться определенного речевого воздействия. Но если объект речевого воздействия связан с субъектом отношениями координации, а не субординации, он обладает известной свободой выбора своих действий и изменяет свою деятельность, только если это отвечает его потребностям.

Проблема оптимизации речевого воздействия особо актуальна сейчас по нескольким причинам: во-первых, это развитие СМИ, во-вторых, смена идеологической парадигмы и, в-третьих, эволюция способов присвоения культуры, увеличение доли вербальных способов получения новой информации. Кроме того, для последнего времени характерна ситуация, когда объектом речевого воздействия становятся сразу большие группы людей, а не только отдельные личности.

Охарактеризуем кратко основные задачи, решаемые в процессе речевого воздействия:

1. Привлечение внимания к речевому сообщению и источнику (наиболее сложной эта задача становится, когда речевое сообщение может рассчитывать только на непроизвольное внимание, например, реклама).

2. Обозначение социальных отношений, в структуре которых субъект собирается развернуть сообщение (создание социального контекста при речевом воздействии в СМИ имеет гораздо большее значение, так как возможность ориентироваться у получателя информации здесь ниже).

3. Формирование установок на восприятие речевого сообщения в связи со значительным ростом деперсонализованных (обезличенных) форм общения.

Таким образом, специалисты по связям с общественностью должны добивать эффективности своих текстов. В широком смысле подобная эффективность может быть определена как изменение в эмоциональном или интеллектуальном состоянии читателя или слушателя.

* * *

Любой язык предназначен, прежде всего, для передачи информации во времени и в пространстве. Подобная передача информации называется коммуникативным актом (КА). Его структуру принято рассматривать в связи со схемой, описанной в 1963 г. в теории информации Клодом Шенноном. Сообщение, возникающее в рамках коммуникативного акта, – это не что иное как результат взаимодействия 5-ти основных факторов, а именно: отправителя (адресанта) и получателя (адресата), которые входят в контакт посредством кода (языка) по поводу референта. Любой отправитель неизбежно тем или иным способом отражает свое отношение к предмету речи – эксплицитно (стремление к выразительности) и имплицитно (коннотации, пресуппозиции, подтекст). Получатель определяет качество информации по шкале познавательной или эстетической ценности. Существуют приемы, которые усиливают познавательную ценность информации: наличие в тексте проспективных сигналов, неожиданное введение информации в финале и т.д. Фактор контакта подразумевает характер отношений между отправителем и получателем в процессе коммуникативного акта, он может быть непосредственным, опосредованным, случайным и условным. Фактор референции связан с варьированием информации в функционально-стилистическом и тематическом плане. Ср.: Рано рожденная встала из тьмы розоперстая Эос // Вставала заря. Код подразумевает единицы языка, обладающие коммуникативной значимостью, т.е. слова и предложения. Важнейший принцип кодирования информации – это принцип избыточности. Именно избыточность обеспечивает адекватные условия при интерпретации сообщения. При соблюдении необходимого диапазона избыточности информация может быть сконденсирована.

В принципе любой коммуникативный акт входит в состав некоторого акта совместной деятельности, включающей в себя физическую, интеллектуальную, эмоциональную, бессознательную, а также невербальную семиотическую деятельность. Типовая разновидность КА – диалог, хотя в общем случае сюда можно отнести и монолог.

Пространство коммуникативного акта рассматривается в следующих аспектах:

1) сфера общения: например, управление производством, практическая медицина, спортивная жизнь и т.д.;

2) социальный статус места, в котором происходит коммуникация;

3) вид практической деятельности, частью которой является данный коммуникативный акт: например, принятие решения, проверка знаний, рекламная деятельность;

4) характеристика коммуникантов и их взаимоотношений: например, позиция социального неравенства (преподаватель – студент, сотрудник ГИБДД – водитель, мастер – рабочий) и социального равенства;

5) тематика диалога;

6) характер информации, которая разворачивается в тексте: например, обобщающая/конкретная, прямая/эвфемистическая;

7) объемные характеристики текста;

8) композиция диалога;

9) речевой стиль;

10) значимость данного акта коммуникации.

 

* * *

Понятие культура речи – понятие многозначное. Оно связано прежде всего с нормированием (кодификацией) речи. Процесс этот в России начался в кон. XIX в, и в 1913 г. появилась книга В.И. Чернышева «Чистота и правильность русской речи», которая подводила итоги норм русского языка со времен А.С. Пушкина. В дальнейшем эта работа проводилась многими отечественными лингвистами, создававшими словари, справочники, грамматики. Еще один аспект культуры речи – этический, то есть связанный с речевым этикетом. Речевой этикет пронизан национально-культурными особенностями, именно они определяют выбор общения на «вы» или на «ты», употребление слов «разведчик» или «шпион», «веснушчатый» или «конопатый», предпочтение одной из конструкций «скажи-ка мне время» или «не могли бы вы ответить, который сейчас час». Коммуникативный аспект речевой культуры связан с понятием коммуникативных качеств речи, позволяющих оптимально передать содержание речи в рамках конкретного КА. Коммуникативные качества речи делятся на структурные и функциональные. К структурным качествам относятся такие, как правильность речи – соответствие её нормам и системе языка, и богатство речи – результат оптимального использования синонимических средств языка. К функциональным качествам относятся такие, как точность речи – как строгое соответствие слов обозначаемым предметам и явлениям действительности; логичность речи – как результат её соответствия смысловым связям языковых единиц и внеязыковой действительности; выразительность речи – как особенности её структуры, которые поддерживают внимание и интерес адресата; уместность речи – как соответствие её условиям и задачам коммуникативного акта, особенностям передаваемой информации, жанру и стилю изложения; чистота речи – как её соответствие лексическим нормам языка и нормам нравственности.

Таким образом, культура речи – это наука о правильной и хорошей, то есть целесообразной речи.

Глава I. ЛИТЕРАТУРНЫЙ ЯЗЫК

 

§ 1. ПРОИСХОЖДЕНИЕ
РУССКОГО ЛИТЕРАТУРНОГО ЯЗЫКА

 

Наука второй половины XX века понимает любой национальный язык как сложную систему функциональных вариантов (языковых подсистем, подъязыков). Дискуссионным является количество подобных функциональных вариантов русского национального языка. Общепризнано существование по крайней мере четырех, таких как: литературный язык, городское просторечье, территориальные говоры и социальные жаргоны. В целом тип и число языковых подсистем зависят от внеязыкового фактора – от социальной устойчивости. Когда общество устойчиво, то языковые формы говорящих, принадлежащих к разным социальным слоям и группировкам, обнаруживают значительные различия.

Само понятие литературный язык долгое время вызывало споры у лингвистов. В разных странах до сих пор существуют разные его терминообозначения: «письменный язык» – в Чехии, «культурный язык» – в Польше, «стандартный язык» – в Англии, «общий язык» – во Франции, «высший язык» – в Германии. Позиция отечественной лингвистики по отношению к литературному языку такова: это исторически сложившаяся высшая форма национального языка, обработанная мастерами и кодифицированная (упорядоченная) учеными.

Нельзя смешивать понятия «литературный язык» и «язык художественной литературы». Это понятия с несовместимым объемом.

Донациональные литературные языки различных народов основаны на рукописной традиции. Если обратиться к истории, то известно, что письменность и книжная культура пришли в Киевскую Русь в 988 г., когда кн. Владимир Святой крестил свой народ по византийскому образцу. Вместе с христианской традицией в древнерусское государство пришел церковнославянский язык, который, как и алфавит, был сконструирован братьями Константином (в монашестве принявшим имя Кирилл) и Мефодием в 863 г. специально для перевода на славянский язык греческой (православной) христианской литературы*. Но при этом новая религиозная книжность отсекала почти все языческие тексты, не связанные с христианской идеей.

В целом создание (или усвоение) знаков письма – очень важная веха в развитии цивилизации, так как при этом изменяется удельный вес языка и других форм культуры (а язык, как известно, и является средством связи между всеми формами культуры). Уже рукописный текст снимает ограничения на коммуникацию во времени и пространстве*. Развитие древнерусской культуры с распространением кириллицы получило новый импульс: князь Владимир учредил первые школы, а при его сыне Ярославе Мудром возникла древнерусская литература.

После принятия византийской книжности в XI-XII вв. в Киевской Руси, по мнению проф. Б.А. Успенского, сформировалась диглоссия – функционировали два языка, – и церковнославянский язык рассматривался грамотными людьми как язык сакральный, являющийся выражением божественной правды, русскийже язык считался языком обыденным, профанным, и его исключительное употребление грозило человеку впадением в ересь. Известно, что письмо с самого возникновения обслуживает наиболее важные стороны культурного процесса, как бы ядро цивилизации, наиболее престижные ее проявления – это, прежде всего, сакральные и юридические сферы. Таким образом, в Киевской Руси благодаря диглоссии возникла уникальная культурная ситуация: церковь употребляла церковнославянский, а юрисдикция – древнерусский язык. Церковнославянский был литературным языком в полном смысле слова, так как был нормирован, древнерусский – открыт всем влияниям, не имел ни нормы, ни кодифицированной орфографии.

Но поскольку церковнославянский язык – это конструкт, он оставался мертвым языком, мало подверженным изменениям. А живые языки славянских народов, естественно, развивались, значительно изменяясь. В них происходила перестройка фонетической системы и грамматики. Церковнославянский становился всё более далеким и непонятным. В результате в России уже к петровской эпохе начал складываться национальный литературный язык. Как и любой другой, он формируется уже на основе печатной традиции. Да и сама печатная традиция начинает расцветать в России именно в петровскую эпоху. Хронологически понятие «литературный язык» размыто, и границы его в основном совпадают с творчеством классиков национальной литературы: так, принято считать, что итальянский литературный язык сложился в XIII-XIV вв. (в эту эпоху творили Данте Алигьери, Франческо Петрарка, Джованни Боккаччо), французский – в XVII в. (Пьер Корнель, Жан Расин, Жан-Батист Мольер). В России процесс шел чуть позже: первая оригинальная русская грамматика была написана в 1755 г. М.В. Ломоносовым (1711-1765), а созданием академического словаря, 6 томов которого вышли в свет в 1789-1794 гг., руководила княгиня Е.Р. Дашкова (1744-1810). Но окончательно литературный язык сложился лишь в первой трети XIX в., то есть пушкинскую эпоху. Исключительная роль А.С. Пушкина ощущалась уже его современниками. «В Пушкине, как в лексиконе, заключается всё богатство, сила и гибкость нашего языка. Он более всех, он далее раздвинул ему границы и показал всё его пространство», – писал Н.В.Гоголь.

Признаками национального литературного языка являются его нормализованность (кодифицированность), стабильность, универсальность для всех сфер жизни общества и индивида, наличие и устной, и письменной формы (так как сам термин«литературный» возник от латинского слова ‘littera’ – буква, письмо). У некоторых народов различия между письменным/устным литературным языком настолько существенны, что их рассматривают как разные структурные образования. Так, например, обстоит дело с чешским языком, китайским, японским. Что касается русского литературного языка, то влияние церковнославянского сказывается до сих пор: литературный язык довольно далек от разговорной речи и диалектов. Кроме того, русский литературный язык более эмоционален и возвышен, чем младописьменные языки, например, эстонский.

Итак, национальный литературный язык обслуживает устное / письменное общение официально-деловой сферы, СМИ; литература, на нем создаваемая, делится на научную, публицистическую и художественную.

Носителями литературного языка (то есть людьми, которыми на нем говорят) являются люди, свободно владеющие всеми правилами и нормами, с большим словарным запасом, без препятствий выражающие на этом языке свои мысли, – образованные люди вне зависимости от их пола, возраста, национальности, профессии, места жительства. Единственный возможный путь усвоения литературного языка – получение качественного образования.

Данный функциональный вариант языка занимает центральное место, потому что его основное назначение – объединять нацию.

 

* * *

Судьба церковнославянизмов, пришедших когда-то в русский язык, различна: они обрусели не в равной мере. Одни из них вошли в ядро современного лексикона: время, враг, нужда, пламя, праздник, общий, сладкий, единый, иногда, обладать, чередовать. Другие еще носят оттенок книжности: жажда, вождь, благо, мерзость, вдохновенный, твердыня, воочию, ниц, ибо. Многие употребляются в современном языке очень редко, так как до сих пор ясно осознается печать их происхождения: алкать, лобзать, отверзать, предтеча, одр, днесь, окрест.

· Найти русские соответствия церковнославянским заимствованиям:

Агнец, аще, бдеть, брань, вельми, вертеп, весь [имя сущ.], вкупе, вотще, вскую, вспять, всуе, выспренный, глаголить, десница, длань, древле, дщерь, живот, зане, затворить, зело, зеница, колено, купно, наипаче, наставлять, одр, окрест, оплот, ополчиться, отринуть, паки, присно, пря, разверзать, риза, секира, сень, сеча, смердеть, снедь, стогна, стезя, стяжать, твердь, токмо, тьма, узы, уничижение, успение, утроба, чаяние, юдоль, яко.

 

§ 2. УСТНЫЙ И ПИСЬМЕННЫЙ РЕГИСТРЫ
ЛИТЕРАТУРНОГО ЯЗЫКА

Литературный язык – это единственный функциональный вариант национального языка, который имеет устную и письменную формы. Мысль о том, что оппозиция «устная/письменная» речь не вполне тождественна оппозиции «книжная/разговорная» речь, впервые была высказана в 1955 г. акад. В.В.Виноградовым.

Устная речь является первичной по отношению к письменной. По мнению проф. Ю.М. Лотмана, устроены они принципиально различными способами. Устная речь – это обращение к собеседнику, который не только присутствует лично, но (чаще всего) и лично знаком. Этим обусловлено наличие у обоих участников коммуникативного акта некоторой общей памяти, более богатой и детализированной, чем та абстрактная память, которая присуща всему языковому коллективу. Именно поэтому всякое письменное сообщение включает то, что неизвестно любому говорящему на данном языке, а устное – то, что неизвестно именно коммуниканту. Письменная речь значительно больше детализирована, а устная дает исключительно богатую гамму опущений и эллипсов.

Письменная и устная речь различаются и по языковым средствам. Письменная форма речи – это результат ряда искусственных и целенаправленных усилий для создания текста, призванного играть роль в общей системе культуры. Именно для такой роли письменный текст и удобен. Как средство непосредственной коммуникации между двумя непосредственно данными коммуникантами он громоздок, неудобен и исключительно неэкономен. Проф. Д.Н. Шмелев настаивал, что на всех этапах развития литературного языка – даже при потускнении ореола грамотности и владения особым книжным языком – у говорящих никогда не исчезает ощущения различия между тем, «как можно сказать» и «как следует написать». Так же хорошо известно, что некоторое содержание, изложенное в устной форме, казалось бы, с предельной ясностью и отчетливостью, оказывается тем не менее очень трудно перевести в форму письменного изложения. Причина в том, что четкость, ясность, последовательность (как и другие коммуникативные качества) по-разному проявляют себя в устном и письменном сообщении. Письменная и устная речь строятся принципиально разными способами: поскольку они ориентированы на разную аудиторию, в них нетождественно разворачиваются смыслы (большая или меньшая развернутость какого-либо сообщения напрямую зависит от степени официальности коммуникативного акта): Доводим до Вашего сведения, что в октябре наш банк открыл новый филиал по адресу: площадь Южная, дом 6, офис 109 // Ты в случае чего запомни – мы теперь на Южной, правее остановки.

 

ОБЩИЕ СВОЙСТВА УСТНОЙ РЕЧИ:

а) частые инверсии и разрывы синтаксических конструкций: К нам в гости один пришёл мальчик знакомый ® Один знакомый мальчик пришел к нам в гости; У нас сахар есть большая пачка ® У нас есть большая пачка сахара;

б) соединение нескольких предикативных конструкций: А что это за фильм я прочитал будет полдесятого? ® Я прочитал, что полдесятого будет фильм, что это за фильм? Сметана вчера купила густущая оказалась ® Вчера я купила сметану, она оказалась густущая;

в) перебивы речи: существует группы слов (ну, значит, вот, так и т.д.), чье единственное назначение – осуществлять разрыв речевой ткани, создавать заполненную паузу, во время которой говорящий готовит следующее речевое построение;

г) нарушение структурных связей, которое позволяет говорящему в любой момент речи начинать построение сначала, не доводя предыдущее построение до завершения: Пошли мы раз, ну знаешь на углу, там вот ещё гастроном рядом, вот значит киоск такой...;

д) вынесение имени в начальную позицию: Улица Гоголя – как пройти? ® Скажите, как пройти на улицу Гоголя?; Майка эта тёмная покажите мне ® Покажите мне эту тёмную майку;

е) употребление неопределенных форм глагола для обозначения цели: В коридор нужен коврик ноги вытирать; Дашка лосины ищет чёрные на шейпинг ходить;

ж) особые обозначения предметов, лиц и т.д.: У тебя нет куда яблоки положить?; Не забудь мыло и чем вытереться; Чья посылка подойдите скорее сюда.

Известный лингвист О.А. Лаптева приводит фрагмент устной лекции, касающейся отнюдь не бытовой сферы, и, тем не менее, отражающий многие особенности устной речи как таковой:

Э-э //* как / после того / как было / в пифагорейской школе открыто / явление / несоизмеримости / двух отрезков / это / в-в математике // возник очень серьёзный кризис // С точки зрения / математики / того времени / с одной стороны / всё должно было измеряться числами / и таким образом / э / наличие / того двух / из двух отрезков / которые нельзя соизмерить / вытекало / несуществование одного из них / а с другой стороны / было и понятно / что такое ясное / совершенно ясная / и очевидная / прежде казавшаяся / абстракция / что скажем квадрат / ну или равнобедренный прямоугольный треугольник / э / совершенно / э / ну вот / не выдерживают // ну вот / не выдерживают // ну вот оказываются несуществующими // в некотором смысле оказываются несуществующими // При небольшом редактировании этот текст может быть легко (в отличие от подлинных разговорных текстов) переведен в письменную форму: После того, как в пифагорейской школе было открыто явление несоизмеримости двух отрезков, в математике возник очень серьёзный кризис. С точки зрения математики того времени, с одной стороны, всё должно было измеряться числами, а с другой стороны, было понятно, что такая прежде казавшаяся совершенно ясной и очевидной абстракция, как, скажем, квадрат или равнобедренный прямоугольный треугольник, в некотором смысле оказывается несуществующей.

Устная и письменная форма литературного языка напрямую связаны, кроме того, и с дифференциацией субсловарей. Дело заключается даже не в объеме потенциального словаря [тезауруса], исследователи настаивают, что важнее негативные характеристики – ограничения определенных субсловарей в зависимости от коммуникативных сфер. Так, наиболее жесткие ограничения (по самым разным параметром) накладывает официально-деловая письменная речь, достаточно велики ограничения в сфере научной письменной речи, гораздо более мягкими они являются в обиходно-разговорной литературной речи. Важно отметить, что проницаемость сублексиконов для «чуждых» элементов тоже не одинакова и зависит от письменного/устного функционирования сообщения.

Усвоение письменной речи не является спонтанным, она выступает всегда как культурный феномен, усваиваемый эксплицитным образом. Письменная речь изначально обслуживала наиболее престижные сферы социальной жизни, и конститутивная роль в области права, науки, публицистики принадлежит именно письменным текстам.

К сожалению, в современном российском обществе, переживающим период смены культурных ориентиров и приоритетов, расшатываются границы между коммуникативными сферами, традиционно обслуживаемыми литературным языком, и сферами, связанными с функционированием некодифицированных языковых подсистем. Особенно сильно затронута данным процессом сфера масс-культуры и молодежной контр-культуры, которые в силу различных причин (в том числе и возрастных) более близки молодым людям, чем традиционные ценности классики. Появление нового феномена – массового тиражирования СМИ ситуации интимно-доверительного общения в ходе интервью, спонтанных репортажей – увеличивает влияние диалогических, то есть разговорных форм общения. В конечном итоге это приводит к пересмотру действующих канонов речевой этики.

Кроме того, характерной приметой вербальной коммуникации является рост значимости таких разговорных подсистем языка, как просторечье, сленги, профессиональная речь. Речь идет не о полном воспроизведении нормы этих подсистем, а о трансформации некоторых их компонентов (лексика, фонетика, морфология) в живую ткань непринужденного повседневного общения самых различных слоев населения, независимо от их социальной, а отчасти и возрастной принадлежности: кадрить – знакомиться, лепить – лгать, мурыжить – тянуть время на допросе.

 

· Объясните, как отразились общие закономерности устной речи в приведенных ниже отрывках магнитофонных записей неподготовленного спонтанного общения.

· Текст 1(беседа ненаправленной стратегии):

А.: А в тот раз у меня вот ещё из впечатлений было что / вот когда я первый раз когда я с медведем вс... во-первых я в этот раз / вот в прошлые разы было так / ну оди-ин раз / ночевали мы / в лесу / а в этот раз мы в лесу ночевали / в общей сложности / четыре раза / ночевали //

Б.: Страшно // да и холодно //

А.: Вот // причем дважды я один ночевал //

В.: О-о //

А.: Дважды я один / и Сережка один / два раза ночевал //

В.: Да ты чего / а как так / это ж страшно //

А.: Ну от один раз когда с мишкой встретился с этим / я один раз ночевал / ну я с вечера /

В.: И сразу остался ночевать? //

А.: Ну я с вечера пришел на ток на подслух / подслушал значит / слышу вроде бы там сел / вроде бы там сел / но а сидишь уже сразу / в ушах-то звенит / во-от / и потом ещё главное сел / вроде подслух / всё / сижу / и вдруг ну вот буквально вот знаешь вот такое вот ощущение / вот ну / кто-то есть что-то /

Б.: Угу //

А.: То [е]сть мелькнула какая-то тень / накрыла / и у меня над головой в трех метрах пролетает филин /

Б.: Ой! //

А.: И метрах в сорока садится // вот / он сел / а филин на току / это вообще такая зараза / ну он // подкрадывается /

В.: Филин? //

А.: К этим самым / глухарям /

В.: А-а / он тоже туда же? //

А.: Коне-е-ечно туда же //

Б.: Чё / на них охотится тоже? //

А.: Коне-ечно / так филин / филин это зверюга / извини меня вот такой вот высоты // вот такой вот высоты //

Г.: И наглый //

А.: Он / сел / ти-и-ихо-тихо подлетел / только чуть-чуть / башкой вертел / я думаю ну щас я тя хлопну / мил друг // мне помощники мне не нужны / вот // но понимаешь / уже подлетели они / думаю вот я его щас хлопну / а они [глухари] возьмут / и улетят / вот / ну я его и поми...

Б.: Он серый?//

А.:... помиловал в итоге // он почти чёрный // тёмно-серый // тёмно-серый // вот //

В.: Жёлтые глаза? //

А.: Ну я его не видел / он спиной ко мне сидел //

В.: Ужас какой // а он тебя видел? //

А.: Да нет / откуда / я уж так подумал / когда он у меня над головой пролетел / думаю так / мимоходом пошевельнулся бы / он бы д-долбанул сверху / не разобравшись //

В.: Послушай / это он да?/ это он может чего-нибудь?/

А.: Ну / он мог спикировать конечно кнш // нет / ну он бы сообразил конечно кнш // ну ч-чёрт его знает / всё равно неприятно // ну во-от / и-и значит...

 

· Текст 2 (рассказ-воспоминание, монологическая речь, ожидаемая всеми участниками коммуникативного акта):

А.: Вале было тринадцать лет // мы не верили / что Москву сдадут / и мама / и отец не верили // отец тогда / по здоровью / не на фронте был / в милиции служил // по радио ничего не говорили / несколько дней / да //

Б.: Молчало радио? //

А.: Нет / не молчало / классическая музыка была //

Б.: Несколько дней / классическая музыка / и всё? //

А.: Да / очень напряженная обстановка была // говорили / правительство уехало в Куйбышев / на заводах архивы жгли / да // мы жили тогда на Стромынке / я перед войной в медицинском училась / в эвакуацию с институтом с Среднюю Азию не поехала / мама часто болела / она и всю войну болела тяжело // работать не могла / у нее была иждивенческая карточка // Валька маленькая / да // но она работала / на заводе / все подростки работали // а я итээровскую получала [карточку] // так вот в эти дни вся Стромынка / Преображенка и дальше на Владимирку / всё было заполнено народом // кто ехал на лошадях на велосипедах / тачки везли / пешком шли / узлы тащили / с детьми / старики / многим и идти-то было некуда // боялись немцев / не верили / просто бежали // а мы верили //

Б.: Сталину верили? //

А.: Что в Москву немцев не пустят / верили // а Сталину мой отец / и мать тоже // не верили // у сестры папиной / тёти Веры / перед войной / в ежовщину / мужа / пришли ночью / и забрали // четверо детей / так и не узнали ничего / пропал // а добрый был / кристально честный! / простой / правда / может / сболтнул чего не надо // доносили все // много хороших людей пропало // так отец до пятьдесят третьего года всё утром включал радио и говорил / может сегодня скажут / что он [Сталин] умер // а в те дни никто не работал / зарплату за несколько дней выдали // что мы пережили / не передать//

В.: А когда бомбили / вы в бомбоубежище ходили? //

А.: Когда ходили / когда нет // в метро «Сокольники» ходили // мама болела / никуда не ходили // пятый этаж / не успеешь // хотя объявляли заранее // работали посменно / придёшь / сил нет / какое бомбоубежище / падали прямо // в квартирах не топили / газ от холода не шел // а в победу верили! / да // работали напряженно // Валька / тринадцать лет / подростки снаряды таскали / на заводе работали // люди от усталости у станков / от голода / падали / да // а сверху / от партийных органов городских значит / присылали указания / что-то вроде / обеспечить участие в кроссе / выделить столько-то человек / кросс / посвященный годовщине Советской Армии / чтоб галочку поставить значит // я не посылала людей // безобразие такое // а после бомбежки всё / мгновенно / убирали // утром люди идут на работу / всё заровняли / убрали // перед нашим домом до войны дом стоял / напротив / в окно видно / в одном дворе с детьми из этого дома играли // на моих глазах в него бомба попала / у меня ноги отнялись // несколько дней//

 

· Текст 3 (ситуативный диалог):

А.: Слушай / Люб ты как делаешь / вот это протёртое / через что //

Б.: Я протёртое не варю / смородину / да // я не делаю // но когда-то / я делала / через мясорубку // ну мне не очень нравится через мясорубку / оно как-то железом немножко... //

А.: Ну вот и говорят вроде что через мясорубку там витамины теряются //

Б.: Да //

А.: А как же / чем же / толкушкой что ли //

Б.: Окисление какое-то // толкушкой // вот мама как-то делала / но она всё-таки портится хуж... больше / она всё-таки остаются такие большие вот куски / то есть кожура / она...

А.: Меньше хранится / да? //

Б.: Меньше // на неё надо больше наверно сахара что ли я не знаю //

Глава II. ФУНКЦИОНАЛЬНЫЕ СТИЛИ
ЛИТЕРАТУРНОГО ЯЗЫКА

 

Любой литературный язык – в качестве высшей формы национального языка – характеризуется развитой системой функциональных стилей.

Классическое определение функционального стиля было дано акад. В.В.Виноградовым: «Стили языка – функционально обусловленные совокупности средств и приемов употребления, отбора и сочетания единиц речевого общения в сфере того или иного языка». Функциональные стили являются относительно замкнутыми, исторически сложившимися системами языковых знаков, которые предназначены для целесообразного обслуживания конкретных сфер общения. Принято выделять пять функциональных стилей современного русского литературного языка, которые распадаются, в свою очередь, на частные разновидности. Одни функциональные стили (например, научный, официально-деловой) охватывают хотя и широкую, но достаточно однородную сферу действительности и могут быть названы моно- или узкотематическими, другие же (художественный, публицистический, разговорный стиль) имеют универсальный характер. Какой-либо конкретный текст или высказывание – как устные, так и письменные – необязательно представляет собой функциональный стиль в чистом виде, но самые общие стилевые черты, конечно, должны в нем проявляться.

 

§ 1. ПУБЛИЦИСТИЧЕСКИЙ СТИЛЬ
РУССКОГО ЛИТЕРАТУРНОГО ЯЗЫКА

 

Русская публицистическая литература восходит к "Слову о законе и благодати" митрополита Иллариона (XI в.), обличительным произведениям Максима Грека (XVI в.) и Григория Котошихина (XVII в.). А с 1703 г. в Москве стала печататься первая русская газета "Ведомости". В основных чертах этот функциональный стиль русского языка складывается в XVIII-XIX вв.

Публицистический стиль призван обслуживать сферу общественно-экономических, социально-культурных и других общественных отношений, основные его функции – сообщение и воздействие. Публицистический стиль реализуется в политических выступлениях, в периодической печати, на радио и телевидении. Особенности языка публицистики определяются функциональной многоплановостью жанров публицистики и их стилистической неоднородностью. Кроме того, играет свою роль массовость адресата и оперативность современных СМИ.

Таким образом, для публицистического стиля характерны чередование стандарта и экспрессии, логического и образного, оценочного и доказательного и доходчивость изложения при информативной насыщенности.

Использования языковых средств здесь определяется их возможностями эффективно и целеустремленно воздействовать на массовую аудиторию. Именно поэтому публицистика отличается открытой полемичностью, призывностью, оценочностью. Социальная оценочность языковых средств – яркая черта данного стиля, каждый чувствует ее в таких словах и выражениях, как: подачка общественному мнению, критическая ситуация, вдохновенный, братский, продажный, головокружительный, помыслы, пособничество, словеса и т.д. Стремление к новизне выражения проявляется в привлечении слов и выражений из различных пластов языка. В современной публицистике нет запрета на совмещение единиц высокой книжной лексики (гордыня, смятение, личина, зачинатель, плеяда, неофит, вожделение, коллизия, превозмочь, восславить, востребовать, низвергнуть, немощный, недосягаемый, неизмеримо, невыразимо) и разговорной, сниженной, жаргонной и даже просторечной лексики (перегиб, шумиха, показуха, оборонка, крутой, за бугром, бабки, кайф, зелёные, ан нет, клюнуть, фирмач, разборка, наезжать).

Еще одно свойство публицистического текста – его диалогизация. Автор обращается к читателю или слушателю со своими собственными мыслями, чувствами, оценками, поэтому в тексте всего проявляется авторское "я".

Особая роль в публицистике отводится заголовкам и названиям рубрик.

С другой стороны, в публицистике рядом с экспрессивными, выразительными, эмоционально воздействующими единицами употребляются и стандартные, или клишированные, средства языка: иметь значение, нуждаться в поправках, курс реформ, негативные последствия, обратить внимание и т.