Жизненная среда и экология человека

Константы человеческого существования реализуются в конкрет­ной природной и социокультурной среде. Природная среда, вне которой невозможна жизнь организма человека, накладывает заметную печать на существование людей не только тем, что она сейчас повсеместно начинает испытывать кризисы, но и тем, что такие ее атрибуты, как пространство и время, непременно обретают социокультурную значимость, социализируясь уже как атрибуты жизнеобеспечения человека. Теоретическое осмысление этого процесса еще только начинается.

ПОНЯТИЕ И СТРУКТУРА ЖИЗНЕННОЙ СРЕДЫ. ЭКОЛОГИЧЕСКАЯ КУЛЬТУРА

Термин «жизненная среда» охватывает такие частные среды, как природная и производственная среды, среда ежедневных передвижений, среда отдыха и домашняя среда. Все они могут и по своим функциям, и организационно весьма серьезно противоречить друг другу, что, естественно, влияет на здоровье, психику и мироощущение человека, перемещающегося в те­чение суток из одной среды в другую, как «челнок». Так, труд, протекающий в условиях загазованности или повышенного шума, езда в переполненном автобусе, нерациональная трата времени на очереди и т.д. могут породить стрессовое, де­прессивное состояние индивида («усталость от жизни»), пре­пятствующее восприятию даже эстетически прекрасных архи­тектурных ансамблей, исторических памятников, теплоты че­ловеческих отношений в семье или ближайшем социальном окружении.

Сейчас особенно обострилось положение в природной среде — экологический кризис стал глобальным и требует срочных скоординированных действий правительств всех стран мира. Поэтому на первый план в анализе жизненной среды человека выступают проблемы природопользования.

Человек был и остается в своей основе существом, явля­ющимся частью природы — его организм зарождается, раз­вивается и умирает по законам природы. Природой ему отпущено в среднем 700 тыс. часов жизни, из них на сон, опекаемое детство и беспомощную старость уходит примерно 300 тыс. часов. В оставшееся время человек естественно стремится не только полнокровно жить, но и самоактуализи­роваться. Но и это мизерное по сравнению с вечностью время сокращается из-за ухудшения природных условий: так, здоровье человека, оказывается, лишь на 20% (приблизительно!) зависит от врачебной помощи, а все остальное в немалой степени определяется тем, каким воздухом дышит человек, как и чем питается, в каком режиме живет. Ухудшение экологической обстановки сказывается и на заболеваниях: в нашей стране у 25—30% детей — хронические болезни, а в экологически неблагоприятных районах заболеваемость детей в 1,5 — 2 раза выше, чем в более благоприятных[100].

Рассмотрим теоретические аспекты этой проблемы. Наукой, изучающей отношения между живой и неживой природой, является экология. Если судить по этимологии слова «экология», то речь должна идти о науке, описывающей наш дом в самом широком смысле этого слова (греч. «ойкос» — дом). В XX веке стало ясно, что без учета преобразовательной деятельности человека вопросы экологии решать невозможно — так появилось понятие «социосфера» (вслед за «биосферой»), включающее в себя техносферу, общественные отношения и культуру. В последнее время выделен термин «антропосфера», описывающий проблемы, возникающие между человеком и природой. С его помощью изучают созданную людьми технику, домашних животных и культурные растения с точки зрения их воздействия на жизнь человека как непосредственных факторов его жизнеобеспечения. Ныне в теории (инвайронментализм) существуют по крайней мере четыре концептуаль­ных направления: консерватизм, охранительная концепция, экологизм и экономизм[101]. Инвайронментальная социология описывает механизм функционирования социоэкосистемы и выявляет структуру социально-экологического процесса, т.е. приспособления организованных человеческих популяций к среде обитания. Механизм этот включает в себя социальную организацию, состоящую из культурной системы, социальной системы и системы личности. В центре внимания теории — взаимодействие природной среды и всего социального комплекса. Социальная организация в целом признается коллективной адаптацией популяции к среде.

В русле логики антропологического понимания жизненней среды дальнейший анализ будет проводиться на основе двух суждений: 1) жизненная, т.е. витальная, среда обеспечивает прежде всего жизнь организма человека и функционирование его психики. Поэтому ныне основным показателем качества жизненной среды выступает характер экологической ситуации; 2) естественными координатами функционирования и развития жизненной среды являются пространство и время, превраща­ющиеся в собственность людей (обладание по праву рождения и по нормам культуры).

Ныне площадь регионов с крайне неблагоприятной эколо­гической ситуацией достигла 17% всей территории Российской Федерации, что примерно равно территории двух Мексик или шести Франций. В 58 городах России выявлено 517 участков радиоактивного заражения. Только в 1992 г. возникало 769 чрезвычайных ситуаций техногенного характера. 4,7% из них — аварии с выбросом сильнодействующих ядовитых веществ[102]. Природоохранная деятельность становится одной из жертв экономической целесообразности, и предприятия прежде всего урезают финансирование экологических технологий. Растет угроза превращения России в мировую свалку токсичных отходов: в 1993 г. 95 иностранных фирм 96 раз пытались ввезти в нашу страну 34 тыс. тонн опасных отходов. Лишь 15% населения страны дышит воздухом, соответствующим гиги­еническим нормативам. Только 50% россиян пьют чистую, с точки зрения гигиенических требований, воду. Ниже приво­дятся данные о регионах с максимальной степенью загрязнен­ности (данные 1992 г.)[103].

 

Место региона по уровню загрязненности (в порядке уменьшения)	ВОЗДУХ	ВОДА	РАДИАЦИЯ
	Красноярский край	Ингушетия и Чечня	Тульская область
	Тюменская область	Чукотка	Орловская область
	Свердловская область	Калмыкия	Калмыкия
	Челябинская область	Калининградская область	Рязанская область
		Кемеровская область	Архангельская область	Калужская область
		Иркутская область	Томская область	Пензенская область
		Вологодская область	Приморский край	Нижегородс­кая область
		Оренбургская область	Карелия	Челябинская область
		Башкирия	Тюменская область	Свердловс­кая область
		Коми	Курганская область	Курганская область
		Пермская область	Амурская область	Кемеровская область
		Самарская область	Ярославская область	Алтайский край
			Якутия	Красноярс­кий край
				Тюменская область

 

Разумеется, знание экологической ситуации еще не означает ее разрешения. Но оно необходимо для принятия грамотных программ федерального и регионального уровней, направлен­ных на снижение опасных тенденций. Однако социальный опыт последних лет показывает, что без борьбы самого на­селения за чистый воздух, воду и почву власти любых уровней не принимают соответствующих решений, а если они и принимаются, то чаще всего лишь декларативно. Движение «зе­леных» в России пока не приобрело политического веса. Дело за активностью граждан, повседневно страдающих от эколо­гически неблагоприятных ситуаций.

До последнего времени в понимании человечеством своего отношения к природе преобладала парадигма господства над ней, ее насильственного преобразования средствами техники ради удовлетворения бесконечно растущих потребностей людей и их обществ. Технический прогресс считался и считается основным путем к благоденствию. Это время породило тех­нократическое мышление, отличающееся узким прагматизмом в решении проблем совместной жизни множества людей. Истощение природных ресурсов, загрязнение среды обитания ставят перед всеми людьми дилемму — либо пассивно про­должать действовать по прежнему «алгоритму» ограбления природы, либо резко менять общее отношение к ней. Таков вызов времени. Творческий ответ на него заключается прежде всего в формировании экологической культуры населения, т.е. знаний, морально-правовой системы, навыков позитивного взаимодействия человека с природой. Ею должны овладеть все — от рядового гражданина до самых верхних этажей власти, принимающих решения в этой сфере. При этом необходимо проводить в жизнь два принципа: 1) культ жизни человека, являющегося не господином, а органической частью природы. Ценность жизни внутренне связана с ценностью всей природы — это взаиморазвивающиеся значимости. «Благоговение перед жизнью» — этот девиз А. Швейцера должен быть основой гуманизации социальной жизни и воспитания экологической культуры у широких масс; 2) защита человека от него самого, от его хищнического отношения к природе. Ж. Дорст говорил, что человек появился, «как червяк в плоде, как моль в клубке шерсти, и выгрыз себе место обитания, выделяя из себя теории, чтобы оправдать свои действия». Широкая гуманитаризация физико-технических теорий в процессе обучения в средней и высшей школе — эффективный путь подготовки людей, спо­собных принимать грамотные и своевременные решения в экологической сфере в своей последующей управленческой деятельности.

ПРОСТРАНСТВО И ВРЕМЯ

ЖИЗНЕННОЙ СРЕДЫ

Если проблемы загрязнения воздуха, воды и почвы могут быть разрешены лишь социальными способами, то вопросы использования в жизненной среде пространства и времени индивидуализированы в большей степени. Только недавно было обнаружено, как пишет автор популярной книги «Язык тело­движений» Алан Пиз, что у человека, как и у животных, есть свои охранные зоны и территории. Если мы поймем их смысл и изучим их, то более точно сможем организовывать свою жизненную среду.

Антрополог Э.Т. Холл в начале 60-х гг. ввел термин «проксимика» (от латинского слова procsimus — ближайший). Он необходим для выделения и изучения пространственных пот­ребностей человека. Каждое государство, регион, область, край и район, а также село, город, поселок имеют свои ясно очерченные и зафиксированные территории («жизненное про­странство»). Из-за прав на них даже возникают войны: все геополитические представления и учения основаны на инте­ресах, связанных со сферой обитания тех или иных народов. Элементарной единицей «жизненного пространства» народа является его личная территория; под ней надо понимать как бы пространство, которое тот или иной человек считает своим, словно оно является продолжением его физического тела (дом, квартира, машина во дворе и т.д.), а также четко обозначенное воздушное пространство вокруг своего тела. Размеры личной пространственной зоны зависят от плотности населения, т.е. обусловлены социально и национально. Если японцы привы­чны к перенаселенности, другие предпочитают и любят со­хранять дистанцию[104].

Интимная зона — из всех зон самая главная, поскольку именно эту зону человек охраняет так, как будто бы это его собственность. В эту зону могут проникать лишь дети, роди­тели, супруги, любовники, близкие друзья и родственники, т.е. те, кто находится в тесном эмоциональном контакте с ним. В этой зоне выделяется сверхинтимная подзона радиусом в 15 см, в которую можно проникнуть лишь посредством физического контакта.

 

ЗОНЫ ЛИЧНОЙ ТЕРРИТОРИИ
Общественная зона	Социальная зона	Личная зона	Интимная зона
Более 3,6 м	1,2 — 3,6 м	46 см — 1,2 м	15 — 46 см

 

Личная зона — это расстояние, которое обычно разделяет людей, собравшихся вместе по какому-либо поводу: на офи­циальном приеме, дружеской вечеринке, спектакле или встрече с известным артистом, общественным деятелем и т.д. Обратите внимание на расстановку кресел в театре, кинозале или костеле — расстояние между ними не должно нарушать личную зону каждого, принятую в данной культуре.

Социальная зона — это расстояние мы принимаем и охраняем в общении с людьми, которых мы знаем не очень хорошо. Социальная зона характерна для общения людей, расположенных на различных уровнях социальной (професси­ональной, должностной) пирамиды. Общественная зона: когда мы адресуемся к большой группе людей, то удобнее всего стоять именно на этом расстоянии от аудитории[105].

Изложенное выше позволяет понять, как ведут себя люди в лифте, на транспорте или в толпе, когда нарушаются границы тех или иных зон, а также принятые ритуалы занятия сво­бодной территории (места в театре, конференц-зале, на пляже, в электричке и т.д.). Остановимся на двух наблюдениях.

1. Толпа обычно настроена агрессивно по отношению к тем, кто намерен ограничить ее территорию. Происходит следую­щее: по мере того как увеличиваются толпа и ее плотность, личное пространство каждого отдельного человека становится все меньше, и он принимает враждебную стойку. С увели­чением толпы нарастает ее враждебность и агрессивность. Зная это, милиция всегда стремится разогнать агрессивную толпу, чтобы каждый человек вновь обрел свое зональное простран­ство и успокоился.

2. У представителей разных наций различны и зональные пространства. У многих европейских наций интимная зона составляет 23 — 25 см, у американцев — около 46 см. Продвижение в интимную зону лица противоположного пола является способом выражения интереса к этому человеку и •называется заигрыванием. Если заигрывание не принимается, то человек отступает и в дальнейшем соблюдает дистанцию. Если же ухаживания принимаются, то человек позволяет «нарушителю» оставаться внутри его интимной зоны. При встрече же представителей разных культур, скажем, европейца и американца, из-за различия в культурных нормах могут возникнуть пикантные ситуации. Пикантные ситуации возни­кают и при встрече американцев с японцами, у которых интимная зона ввиду перенаселенности их страны и сформи­ровавшихся на этой основе норм культуры еще меньше. Читатель сам может составить варианты взаимной интерпре­тации поведения таких собеседников[106].

Время позволяет регламентировать, синхронизировать и тем самым упорядочивать совместную жизнь людей в среде оби­тания. Оно необратимо, т.е. течет лишь в одном направлении: из прошлого в будущее. Различные гадания, предвидения путем «озарений», прогнозы и другие виды проникновения в будущее отличаются друг от друга лишь степенью достоверности, но никогда не смогут быть истинными. Истину в виде событий приносит время природа которого во многом остается за­гадочной. Поэтому стоит ознакомиться с рядом теорий времени и его функций в организации жизненной среды.

Как, очевидно, известно читателю, время считали абсолют­ной (Ньютон) или относительной (Эйнштейн) величиной. Философски ориентированные мыслители прошлого тоже по-разному оценивали сущность времени: Гегель считал, что время есть порождение мирового разума; Беркли, Кант, Юм и Мах ставили существование времени в зависимость от индивиду­ального сознания. Не вдаваясь в анализ этих утверждений, воспользуемся некоторыми из них для решения нашей задачи.

На уровне конкретной жизненной среды время является абсолютной величиной, поскольку для того чтобы оно объ­ективно изменилось, необходимо, чтобы эта среда двигалась со скоростью, близкой к скорости света. Итак, время на этом уровне объективно, оно не зависит от чьих-либо желаний. Именно это его свойство позволяет синхронизировать процес­сы, протекающие в жизненной среде, организуя (регламенти­руя) взаимодействие людей по месту и времени. Для этого существуют единицы и системы его измерения: эра, век, год, месяц, неделя, сутки (солнечное время), местное время (для долготы данной местности), поясное время, декретное время, летнее время. Само измерение и хранение эталонов времени осуществляется различными часами (система счета времени основана на атомной секунде, измеряемой квантовыми часами).

Любые процессы могут быть оценены по своей длительнос­ти: в экономике — это время обращения товаров или капи­талов, в психологии — время реакции человека на те или иные стимулы и т.д. В плане же восприятия времени, обусловленного переживаниями человека, оно является относительной вели­чиной. «Счастливые часов не наблюдают» — суждение, осно­ванное на верных наблюдениях. Психологическое время весьма отличается от астрономического: оно связано с внутренним миром человека и зависит от его состояния. Время течет медленно, когда человек ждет кого-либо или чего-либо или когда встречается с трудностями, которые необходимо преодо­леть, — надежда на «лучшее», усиливая притягательность будущего, порождает нетерпеливое поведение, «замедляя» те­чение актуального времени. И наоборот, увлеченность чем-либо или кем-либо, усиливая притягательность настоящего, «сокращает» время — оно проходит быстро, незаметно.

Для организации жизненной среды людей необходимо знать одну простую истину — всякая экономия сводится к экономии людьми своего времени. Так, если Вы, планируя, например, строительство микрорайона, увлечены идеей симметрии и магистрали пешеходных передвижений людей проложили по прямоугольным схемам, то считайте, что люди будут экономить и свои усилия, и свое время и непременно проложат тропинки, «портящие» весь Ваш архитектурный ансамбль, пусть даже прекрасный по эстетическим критериям. Не стоит сердиться на людей при этом — их действия объективны. Так же обстоит дело с временной связью сфер труда и быта: если на рабочем месте ведется борьба за экономию времени (производитель­ность труда!), но муниципальные власти не содействуют экономии времени населения в сферах услуг и быта, то результаты борьбы за экономию рабочего времени будут плачевны — у людей не возникнет устойчивой привычки сбережения времени в своей деятельности и поведении. Экономия времени дей­ствует как закон и в сфере проектирования и строительства учреждений, связанных также и с удовлетворением образова­тельных и художественных потребностей людей, живущих в конкретной жизненной среде. Они должны располагаться в досягаемости пешеходного передвижения для большинства жителей микрорайона, малого города, поселка или села.

КОНТРОЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ

1. Опишите структуру жизненной среды человека.

2. Чем вызвана необходимость в гармоничной связи ее элемен­тов?

3. Перечислите причины угрозы экологического кризиса в мире?

4. Опишите задачи природоохранной функции государства.

5. Почему люди стремятся экономить свое время?

ЛИТЕРАТУРА

Введение в культурологию. Воронеж, 1994. С. 231—238.

Пиз А. Язык телодвижений. М., 1992.

Реформирование России: мифы и реальность. М., 1994.

Современная западная социология. Словарь. М., 1990. С. 411—413.

Общеевропейский процесс и гуманитарная Европа. Роль университетов. М., 1995. Главы IV, V, VI.

 

Тема 3

Труд в жизни людей.

«Человек умелый» — homo faber

Социально-антропологическое объяснение происхождения и эволю­ции труда в истории, а также места его в жизни современного человека связано с целым спектром конфликтующих друг с другом интерпретаций очевидного факта органической связи человека и его труда. Можно выделить естественнонаучное, мифологическое, религиозное и философско-социологическое объяснения возникнове­ния и развития этой связи.

ЕСТЕСТВЕННОНАУЧНОЕ ОБЪЯСНЕНИЕ ЭВОЛЮЦИИ ТРУДА ЧЕЛОВЕКА

Как уже отмечалось, предыстория современного человека насчитывает около 6 млн. лет. Можно утверждать, что в течение этих миллионов лет человек «выходил» из животного мира. Анализ специфики доступных для непосредственного наблюдения сообществ приматов позволяет утверждать, что им присущи: адаптивная гибкость через научение (некоторое преодоление инстинктов); пользование простейшими орудия­ми, находимыми в природе; наличие примитивных коммуни­кативных систем (сигналы тревоги, брачные церемонии, при­емы обучения младших и т.д.); охота и собирательство. Приматам присуща также способность к ответным реакциям на изменения и требования окружающей среды (изменения климата, рельефа, флоры и фауны в среде обитания).

Но ни одно животное, в том числе и человекообразные приматы, не способно выйти за пределы своих потребностей и природных возможностей. Такая изначальная заданность фиксируется системой инстинктов, регулирующих поведение животного, и начатками мышления, позволяющими поступать адекватно ситуации, но в рамках тех же инстинктов. Следо­вательно, есть нечто, принципиально отличающее человека от животного, — его способность к деятельности, прежде всего трудовой. Возьмем муравейник. Поразительно то, что в нем существует четкое разделение «трудовых функций» между муравьями — «социальными» насекомыми. Казалось бы, имен­но это и есть один из важнейших критериев наличия у муравьев способности к деятельности, т.е. к постановке цели, применению орудий (средств) и приложению сил для выпол­нения своих, заданных разделением труда функций. Однако раскопки показывают, что за последние 600 млн. лет мура­вейник как сообщество и как «общественное» устройство структурно и функционально не развивался. Муравейник за­стыл, впрочем, как и весь животный мир, в своей естественной среде («культурные» животные и растения появились как продукты деятельности человека).

Двигателями эволюции человека в истории, как ныне ясно, явились естественный, в том числе половой отбор, возникно­вение труда и его разделение, опосредствованные развитием сознания и языков (вербальных, телодвижений, мимических). Складывается мир знаков и их значений, удвоение мира ведет к формированию основ культуры общности, к более эффек­тивному взаимодействию с природой и с другими общностями. Люди начинают «входить» в природу на основе ее эмпирически установленных законов, но в направлении своих, уже осоз­наваемых интересов.

Остановимся на эволюции труда. Современная наука требует применения комплексного подхода к объяснению этого вопро­са. Понимание человека как «кентавра», тело которого вышло из животного мира, подсказывает мысль о том, что появление и развитие его сознания (которое можно проследить в истории) были вызваны неумолимой необходимостью выживания в среде обитания. Следовательно, сознание было направлено первона­чально на развитие тех вышеперечисленных способностей, которые мы находим у приматов.

Дальнейшую эволюцию труда можно понять лишь при условии, что под трудом надо понимать не только деятельность, направленную на природу, но и деятельность, осуществляющую социальное и художественное конструирование реальности, т.е. созидание общественного устройства в его политических, экономических и культурных аспектах.

 

ФИЛОСОФСКО-СОЦИОЛОГИЧЕСКОЕ ОБЪЯСНЕНИЕ СООТНОШЕНИЯ «ЧЕЛОВЕК-ТРУД»

Как рассматриваются вопросы, относящиеся к проблеме «человек — труд», в современной социологии и социальной антропологии? Надо отметить серьезное продвижение этих наук в понимании данной проблемы: ключевым моментом успеха здесь является рассмотрение повседневности как мира опыта людей. Но соотношение «человек — труд» в социально-антропологическом понимании не сводится лишь к выявлению роли труда в повседневной жизни человека. Новые глубины открываются при рассмотрении проблемы «человек — резуль­таты труда», Ответа требуют простые на первый взгляд во­просы: почему в обществе одному выпадает труд, например, врача, а другому — грузчика? почему такая случайность, как рождение ребенка в семье богатого или бедного, предопре­деляет его судьбу? или почему из всех отношений людей главными оказываются обезличивающие их отношения полез­ности, простой функциональности? и т.д. С наибольшей полнотой на эти вопросы отвечает концепция отчуждения человека в истории, разрабатывавшаяся многими мыслителями начиная с Ж.Ж. Руссо[107].

Понимание отчуждения человека прошло в истории мысли по крайней мере три этапа. Ж.Ж. Руссо и философы-просве­тители (П.А. Гольбах, Д. Дидро) объясняли усиливающееся чув­ство одиночества и духовной опустошенности разрывом между общественными установлениями и естественной природой человека, по которой «каждый с рождения обладает неотъем­лемыми правами на жизнь, свободу и собственность». Люди равны и независимы от рождения. Однако эти мыслители видели возможность оздоровления общества в возвращении к природе, т.е. в приведении общественных порядков в согласие с естественной природой человека. В этих призывах уже было первоначальное объяснение рабства и нищеты одних и богат­ства, господства других людей, поэтому они носили революционный характер (читателю, конечно, известна роль фран­цузских материалистов в подготовке Великой французской революции).

Немецкая классическая философия, пытаясь увидеть несо­вершенство общества в характере деятельности людей, сводила отчуждение человека ко всякому акту опредмечивания им своих сил и целей в процессе деятельности, в том числе и трудовой. Тем самым был найден, с одной стороны, механизм отчуждения сил человека от него самого («самоотчуждение» у Гегеля) и их передачи в распоряжение социальных институтов, но с другой — была утеряна революционность французских мате­риалистов, ибо утверждение о том, что всякий акт опредмечивания (говоря сегодняшними терминами — объективации, овеществления) человеком своих сил и умений есть в то же время акт отчуждения от него результатов деятельности, привело к выводу о том, что отчуждение человека есть вечное явление, и преодолеть его невозможно. Понятно, что этот вывод относится прежде всего к труду — ведь именно трудовой деятельности имманентно присущи как опредмечивание, так и распредмечивание, раскодирование — например, орудий труда, чертежей и т.д. — с целью их использования. Наиболее полно объяснил проблему отчуждения К. Маркс в работе «Экономическо-философские рукописи 1844 г.». Основные его выводы сводятся к следующему.

По Марксу, сущность отчуждения человека в его истории сводится к постепенному отрыву от него и господству над ним тех сил, которые он создает сам. Он перестает контролировать поведение результатов своей же деятельности. Таковы государ­ство, собственность, господствующая идеология. Природа человеческой деятельности, прежде всего трудовой, такова, что человек на ранних этапах своего развития вынужден противопоставить себе созданные им же силы для того, чтобы извне стимулировать свой труд, содержание которого для него не­привлекательно, ибо это труд, диктуемый нуждой и внешней целесообразностью, труд, находящийся на низких ступенях своего исторического развития. Такими силами являются деньги как идеальная сторона товаров (продуктов труда), религия (всеведущий Бог, контролирующий поведение человека посредством его религиозной совести и воздающий ему по заслугам в «Судный день»). Таково и государство, которое необходимо на этом историческом этапе для насильственного удержания в подчинении населения, страдающего от социального, эко­номического и политического неравенства, и которое контро­лирует распределение результатов труда «по собственности». Это царство наемного труда, когда рабочая сила становится товаром, т.е. «собственностью» работника.

Отчуждение исторически проходит путь от своего «нейтраль­ного» состояния (когда, например, труд и зарплата взаимно развивают друг друга: зарплата при этом — равнодушная к человеческой индивидуальности данность; в сфере труда она есть лишь механизм повышения производительности труда) к «враждебной чуждости». Для этой ступени развития человечес­тва (как и в индивидуально-биографическом плане) характерно уже наличие элементов деструктивности во взаимоотношениях работника и его труда: с помощью результатов труда работника их владелец (собственник средств производства) господствует над работником, повелевая его трудовым поведением. Общес­твенная необходимость в организации систематического труда миллионов проявляется в таком случае в форме, враждебной рабочей силе по своей природе. Государство, как и ряд институтов общества, связанных с ним, выступает совокупным капиталистом, защищает частную и иную собственность, проявляет присущую капиталу экспансивность и враждебность по отношению к другим государствам (нациям), затевает войны, исходя из «высших государственных интересов». Государствен­ные деятели этого периода воспринимают лишь «проблемы государства», но не видят людей. Люди становятся простым средством достижения целей государства, господствующего класса, нации. Этноцентризм, развивающийся в этот период, также ставит человека в положение «средства нации». В искусстве возникает социальный тип — образ «маленького человека», угнетаемого обстоятельствами жизни (особенно ярко такой тип был олицетворен Ч. Чаплином).

Обнаружение двухэтапности в развитии отчуждения человека (этот момент весьма сомнителен в теории Маркса) привело Маркса к выводу, что преодоление отчуждения проходит те же этапы, но в обратном порядке — враждебное отчуждение переводится в разряд «нейтрального» революционным путем (первая фаза коммунизма), а затем она эволюционным путем перерастает во вторую: труд превращается в первую «жизнен­ную потребность», государство отмирает в силу исчезновения политики как формы борьбы за интересы групп и классов, идеология из средства защиты классовых интересов превра­щается в науку об общественном развитии, преодолевается общественное неравенство. Путь превращения труда в первую жизненную потребность, по Марксу, сложен и долог. Чтобы труд превратился в первую жизненную потребность, необходимо изменить его характер.

Анализ показывает[108], что в истоке экономических, социаль­ных и политических структур, чуждых большинству, лежит отчуждение труда, — более того, экономическое, социальное и политическое угнетение, так что несвобода человека объ­ясняется именно природой отчужденного труда. Насилие го­сударства над личностью, например, вполне объяснимо в рамках этого представления, ибо ясно, что результаты отчуж­денного труда позволяют содержать целый слой людей, закреп­ленных в «силовых структурах», и концентрировать власть в руках немногих в результате исторической узурпации ими функций управления (рабовладельцы, аристократия, буржуа, чиновничество в форме партократам и т.д.). Демократизация управления производством и демократизация управления стра­ной, однако, не являются параллельными процессами. Поли­тическая демократия мало связана с производственной: тех­нология не терпит своеволия участников трудового процесса.

Являются ли эти и другие выводы Маркса утопичными, надуманными, односторонними и сверхрадикальными? Наше общество переболело марксизмом и как «единственно правиль­ной революционной теорией», и как революционной утопией, не выдержавшей экзамен практикой. Настал момент отрезвле­ния, а следовательно, вдумчивого анализа достоинств и недостатков марксистской теории общественного устройства. С этой целью и изложены здесь основы марксистской концепции отчуждения человека и его труда в истории.

А.Дж. Тойнби, выдающийся философ истории, подчеркивал, что «социальная несправедливость, духовное отчуждение, ут­рата человеком естественных связей с природой — все это плоды расширяющейся индустриализации западного мира»[109]. На фоне этих процессов наша страна «вторгается» в техногенную цивилизацию и, как свидетельствуют факты, начинает вбирать в себя прежде всего шлаковую часть культуры Запада. Пройти свой путь при этом с минимальными потерями — задача ответственная. Уяснение, понимание ситуации с помощью разума, в том числе и философско-социологических теорий прошлого, раскрывающих соотношение «человек — труд», — насущная задача.

ПРОФЕССИОНАЛЬНАЯ КУЛЬТУРА

Современный «человек умелый» (homo faber) — человек квалифицированный, специализирующийся в какой-либо сфере трудовой деятельности. В обществе каждый взрослый человек, добывающий средства к существованию через труд, находит свою «нишу» в социально-профессиональной пирамиде, вклю­чающей ныне в себя около сорока тысяч специальностей — от грузчика до специалиста, имеющего квалификацию «ака­демик». Ныне нашему обществу нужны миллионы грузчиков и лишь сотня-другая академиков, поэтому внутренне строение этой пирамиды таково, что она восходит вверх от простого, низшего к сложному, а профессиональные группы отличаются друг от друга уровнем оплаты труда, образованностью, пат­тернами (стандартами) потребления, ценностно-нормативными координатами повседневного, трудового и общественного поведения, профессиональной культурой. Иными словами, эти группы отличаются друг от друга укладом, уровнем, качеством и стилем жизни (в целом — образом жизни). Это состояние и традиционно, но и весьма динамично. Разумеется, жизнен­ные миры некоторых людей, включенных в те или иные профессиональные группы, могут сильно отличаться от социально-типичного, присущего всей группе образа их реальной жизни. Поэтому пирамида профессий формируется так, что «нижние» теснят «верхних», постепенно повышая свою ква­лификацию и находя соответствующее признание в обществе (по статусу, престижу, материальному обеспечению). В общес­тве, где труд, его качество и количество обусловливают меру потребления, профессиональная пирамида движется в направ­лении социального равенства.

Однако опыт социализма показал, что всякие волевые усилия, преодолевающие естественные границы между груп­пами, ведут к дисгармонии и падению интереса у людей к повышению своей квалификации, что в целом чревато де­градацией общества, т.е. падением культуры труда и произ­водства. Поскольку все общества в мире находятся на таком историческом этапе развития производительных сил, когда труд для большинства людей является лишь средством к существо­ванию и стимулируется извне, то всякие государственно-по­литические усилия по искусственному преодолению неравен­ства в сфере труда ведут к экономической деградации. Но и переход к принципу «каждому — по собственности» (рабочая сила — товар), осуществляемый ныне в России, не приводит пока к успеху. Мониторинг социально-трудовой сферы (1992—1994 гг.) позволил выявить, что работниками устойчиво снижаются оценки положения дел на предприятии, где они заняты[110]. За этими общими оценками стоят проблемы скрытой безработи­цы, спада производства, ухудшения финансовой ситуации на предприятиях, неуверенности в завтрашнем дне, снижения научного обслуживания предприятий, повышения квалифика­ции и т.д. Например, система профессиональной подготовки кадров до перестройки (1985 г.) обеспечивала каждому рабочему, занятому в народном хозяйстве, обучение или переобучение один раз в 2,8 года, а в 1992—1993 гг. — один раз лишь за 11 лет. В металлургии этот период достиг 20 лет, в нефте­перерабатывающей промышленности — 18 лет[111]. В сферу купли-продажи ушло более 4 млн. трудоспособного населения, в сферу охраны «новых русских» — около 1 млн. Это в основном молодые люди, остающиеся без профессионального образования и труда, что весьма неблагоприятно сказывается на криминогенной ситуации в обществе.

Реальная заработная плата в 1993 г. в расчете на одного занятого в целом по народному хозяйству составила по от­ношению к декабрю 1991 г. всего лишь 1/3. Минимальная зарплата составила 12% стоимости потребительской корзины, а численность населения с денежными доходами ниже про­житочного уровня к началу 1994 г. составила 38,2 млн. человек, или 26,7% от общей численности. «Уход» государства от контроля з<