Последнее дело Николая Зори?

В материалах Нюрнберга, на удивление, практически нет ничего в допросах Риббентропа о нападении на нашу страну. Так фразы общего порядка и никакой конкретики. Может, постарались, в свое время, наши «доброхоты» из института Истории СССР? Но определенный интерес представляют материалы о вступлении в войну, на стороне Германии, нашей западной соседки Венгрии. Во втором томе «Нюрнбергский процесс» представлено Заявление начальника венгерской разведки и контрразведки генерал-майора Штефана Уйсаси о подготовке совместной Венгеро-Германской войны против Советской России.

Давайте с ним ознакомимся. В целях экономии места и времени, я привожу лишь заключительный раздел, но все возникающие неясности поясню по тексту. Итак, из прочитанного, мы должны понять мотивацию Венгерского правительства о разрыве с нами дипломатических отношений и объявлении нам войны. Сначала речь идет о военной подготовке венгерских вооруженных сил к боевым действиям. Штефан Уйсаси продолжает:

«Сосредоточение венгерской «Карпатской группы» на русской границе было закончено к 20/VI - 41 г., (Такое обозначение римскими цифрами и буквами в тексте самого документа - В.М.) согласно результатам переговоров Верта и Гальдера (Генрик Верт, генерал-полковник - начальник королевского венгерского генерального штаба - В.М.). 21/VI - 41 г. началась война против Советской России.

24.VI -1941 г. (насколько я помню) в 12.30 дня я получил сообщение, что советские самолеты бомбардировали Рахо (в Карпатской Руси) и обстреляли в его окрестностях поезда из пулеметов. В тот же день, после полудня, пришло известие, что советские самолеты бомбардировали Кошице. Вечером того же дня состоялось заседание коронного совета под личным руководством регента, который «на основе провокации Советской России» решил объявить ей войну. Против объявления войны выступил лишь один министр внутренних дел Франц Керестеш-Фишер, который требовал проверки обстоятельств мнимой «провокационной бомбардировки» и предложил лишь после проверки принять соответствующее решение (Нашелся же один умный человек, который усомнился в целесообразности нанесения бомбового удара по Венгрии Советским Союзом - В.М.).

Я убежден, что это были немецкие самолеты с русскими опознавательными знаками. Это я обосновываю следующим:

а) генерал-лейтенант Фюттерер (и германская пропаганда очень широко «распространялись» по поводу этой бомбардировки;

(ранее, в тексте документа, приводилось следующее высказывание Штефана Уйсаси - В.М. «... Так милитаристская клика разрабатывала планы, чтобы побудить правительство объявить войну Советской России в нужный момент. Об этом меня устно информировал генерал-майор Ласло (Ласло Деже - начальник оперативной группы королевского венгерского генштаба - В.М.). Эти планы исходили от генерал-лейтенанта Фюттерера (Германский атташе авиации в Венгрии - В.М.), его помощника подполковника Аримонта и генерал-майора Ласло. Они состояли в том, что в случае необходимости немецкие самолеты, замаскированные под русские, будут бомбардировать восточные пограничные области Венгрии бомбами русского происхождения).

b) генерал-майор Ласло немедленно приказал мне через отделение пропаганды 2-го отдела королевского венгерского генштаба получить фотоснимки найденных остатков «советских» бомб и опубликовать их в прессе фашистских государств;

с) генерал-лейтенант Фюттерер, генерал-майор Ласло и подполковник Аримонд распространяли путем «пропаганды шепотом» слух, что словацкие пилоты, находившиеся на службе у русских, бомбардировали Кошице, и удачные попадания бомб объясняются тем, что эти пилоты хорошо знают местность.

С упомянутого заседания коронного совета генерал-полковник верт возвратился ночью в генштаб и радостно сообщил генерал-майору Ласло, что на следующий день будет объявлена война России. Генерал-майор Ласло тотчас передал эту весть генерал-лейтенанту Фюттереру, который этой же ночью послал соответствующее донесение в Берлин.

Я подтверждаю своей подписью, что вышеприведенное сообщение мною лично написано и соответствует истине.

Я согласен на возможное опубликование настоящего и готов в качестве свидетеля дать такие же показания перед Международным Трибуналом против названных мною виновников войны.

Москва, 8 января 1946 г.

Штефан Уйсаси, венгерский генерал-майор»

Видимо, по поводу данного документа (а сколько их было представлено суду в Нюрнберге, неизвестно?) у нашего обвинителя Н.Зори и возникли сомнения, когда представляли упомянутый документ Международному Военному Трибуналу (МВТ). Впрочем, могло быть и так, что данный документ был представлен уважаемым судьям, но защита предъявила неопровержимые доказательства обратного. В противном случае, мы спокойно могли бы опубликовать в сборнике «Нюрнбергский процесс» уже не только заявление, а, и материалы допроса венгерского свидетеля Шандора Уйсаси. Но, как видите, ограничились лишь только, публикацией его московского заявления. Итак, слабость обвинения или весомые аргументы защиты?

Во- первых. Почему, с точки зрения венгерского свидетеля война Германии против Советского Союза началась 21 июня? Почему же его никто не поправил или это опечатка при подготовке документа? Согласитесь, что такая странность может навести на определенные подозрения не только Н.Зорю. Он же не знал, когда Молотову была вручена Германская нота.

Во-вторых. Все то, что сказал свидетель, кроме как голословных заявлений, ничем документально не подтверждено. Слова: «Я убежден, что это были немецкие самолеты с русскими опознавательными знаками», для суда, я думаю, явились слабой аргументацией. А вот защита могла предоставить те самые фотоснимки найденных советских авиабомб и сообщения об этом в прессе.

В-третьих. Один умный человек, министр внутренних дел Франц Керестеш-Фишер, который требовал проверки обстоятельств мнимой «провокационной бомбардировки» наверное, все же провел расследование и представил правительству результаты. Об этом свидетель почему-то не сказал ничего. Видимо, факты подтвердились не в нашу сторону? Прошла ли мимо этого факта защита? Еще несколько слов о венгерском министре внутренних дел. Думаю, что этот неглупый человек, прекрасно понимал, что Советский Союз не несет угрозы Венгрии. Понимая, что Германия втягивает его страну в войну против восточного соседа, он искренне не понимал, для чего Советский Союз нанес бомбовые удары, давая тем самым повод к развязыванию военных действий против него самого?

В-четвертых. Если все это организовала, якобы, немецкая сторона, как сообщил свидетель, и в этом деле был замешан немецкий атташе по авиации генерал-лейтенант Фюттерер, то скажите на милость, зачем ему распространять слухи, если присутствует сам факт бомбежки советской авиацией, и какая разница: кто именно находился в кабине бомбардировщиков - русские пилоты или словацкие? Тем более, непонятно, каким образом они оказались в Красной Армии в 1941 году? Неужели, действительно, имел место такой факт, и как об этом узнал немецкий атташе Фюттерер? Кроме того выглядит сомнительным сам метод провокации, каким он представлен в изложении свидетеля генерал-майора Уйсаси. Бесспорно, что немцы неоднократно использовали провокацию, как повод для развязывания войны, но использовали ее на территории Германии. Действительно, и Гляйвиц, и Фрейбург использовались с провокационными целями для начала войны против Польши и Франции. Но провокация требует и определенного сокрытия фактов, что удобно сделать именно, на своей территории. В данном же случае с Венгрией, представляется сомнительным, чтобы Германское руководство, в лице своего генерала Фюттерера, убеждало венгерское правительство разрешить побомбить немножко венгерскую территорию с тем, чтобы оно (правительство), впоследствии имело возможность объявить войну Советскому Союзу? Еще можно было как-то понять такие шаги немецкой стороны, если бы это делалось втайне от венгров, с тем, чтобы поставить их перед фактом. Но открыто предлагать Венгерской стороне бомбардировку ее территории своими самолетами с опознавательными знаками Советского Союза - очень сомнительное мероприятие? А если бы, был сбит немецкий самолет, и выяснилось, каким ВВС он принадлежал, то, как бы это происшествие объяснила венграм немецкая сторона, и что говорило бы по этому поводу само венгерское правительство? И как же Венгрия, в таком случае предъявила бы претензии Советскому Союзу? Разумеется, при желании, можно сделать что угодно, но не об этом идет речь.

Понятно, что с такой слабой аргументацией выступать обвинителю на суде означало проиграть выдвинутое нашей стороной обвинение в причастности к агрессии Венгрии. Поэтому Н.Зоря мог отклонить предложенные материалы и потребовать более веских подтверждающих документов. Но у него, как и у нас, могло возникнуть подозрение: что действительно, советская авиация могла нанести бомбовый удар по указанным объектам. Судите сами. Вот заявление свидетеля: «... это были немецкие самолеты с русскими опознавательными знаками». Откуда у него уверенность, что это были немецкие самолеты: не сам же он находился на посту ПВО. Только оттуда могло поступить сообщение о вторжении «вражеских» самолетов. И что могла зафиксировать данная служба? Дело в том, что мы перед войной закупили лицензию у немцев на производство «Ме-110» и переделали его в наикратчайшие сроки в пикирующий бомбардировщик «Пе-2». К началу войны их было выпушено более тысячи. Были они и в составе бомбардировочной авиации Юго-Западного фронта в немалом количестве. По силуэту они были очень похожи на немецкий самолет Ме-110 (еще бы, отец родной) и их часто, в начале войны, сбивали наши зенитчики, принимая за вражеский самолет. Поэтому ничего удивительного не было в том, что венгерские ПВО могли их принять за немецкие самолеты с опознавательными знаками ВВС Красной Армии. К тому же, сильной аргументацией могли оказаться, не «фотоснимки найденных остатков «советских» бомб» и их публикация в прессе, а скорее всего фотоснимки остатков сбитого самолета с советскими опознавательными знаками. Ведь не «в носу же ковыряли» венгерские зенитчики во время бомбежки? А может это была работа уже ПВО немецкой армии дислоцированной на территории Венгрии?

Вопрос можно поставить и в другой плоскости: «Кто дал команду нашей авиации нанести бомбовый удар по венгерским городам?». А это произошло как раз в то время, когда на Юго-Западном фронте находился представитель Ставки Г.К.Жуков и дорогой Никита Сергеевич Хрущев, как член Военного Совета фронта. Вряд ли бы, без их одобрения полетели бомбить сопредельное государство, с которым еще не находились в состоянии войны. Кому было выгодно спровоцировать Венгрию на начало военных действий против нашей страны? Неужели Сталину и Молотову? Это для версии В.Суворова больше подходит, да для тех, кто стремился развязать войну, т.е. нашим заговорщикам. Зачем же нашей стране-то, лишний враг? Тут бы от немцев отбиться малой кровью.

А теперь проследите цепочку: Н.Зоря находит какие-то документы и просится с докладом в Москву; Р.Руденко делает вояжи к Жукову: только ли с целью подготовки Паулюса к процессу? - вполне возможно, что Руденко посвящен в дела Н.Зори и мог информировать об этом Жукова. Как вы думаете, какая реакция ожидалась в ответ?

В свете таких вот сообщений о происходящем на границе СССР и Венгрии, не возникают ли у читателя сомнения, что и с самой Германией, не могли ли чего-либо «учудить» наши борцы с советским строем?

Немного о маршале Жукове.

На данный момент, в деле Н.Д.Зори нас должен заинтересовать вот какой факт. Находился ли, Жуков в Германии 23 мая 1946 года? Заранее, предвижу встречный вопрос и уточняю, что если по Ф.Паулюсу был задействован Жуков, то, наверное, он был в курсе по делу и о Н.Зоре? Таким образом, вполне мог, например, воспрепятствовать отправке в Москву его тела? Такой матерый заговорщик, неужели остался в стороне? В массе различных документов по Жукову сказано:

«В 1945-46 гг. - главнокомандующий группой советских войск и глава советской военной администрации в Германии. С марта 1946г. - главнокомандующий сухопутными войсками и заместитель министра Вооруженных Сил СССР».

Из этих энциклопедических данных следует, что вроде бы, Жуков убыл из Германии в марте 1946 года и к убийству Н.Зори, даже косвенно, «ни каким боком» не причастен. Убийство, таким образом, следует считать, произошедшим, как бы, после его отъезда. Все вроде бы, действительно, складывается в пользу Георгия Константиновича. Вот выписка из Постановления Совета Министров СССР о назначении заместителей министров некоторых министерств от 22 марта 1946 года.

Совет Министров СССР назначил:

...3) По Министерству вооруженных сил - заместителями Министра: генерала армии Булганина Н.А. (по общим вопросам), Маршала Советского Союза Василевского А.М. (он же Начальник Генерального Штаба вооруженных сил), Маршала Советского Союза Жукова Г.К. (он же Главнокомандующий сухопутными войсками), адмирала флота Кузнецова Н.Г. (он же Главнокомандующий военно-морскими силами), генерал-полковника авиации Вершинина К.А. (он же Главнокомандующий военно-воздушными силами), генерала армии Хрулева А.В. (он же Начальник тыла вооруженных сил).

«Правда», 1946, 22 марта.

Опять публикация из газеты. Куда же деваются подлинники архивных документов? Хорошо, воспользуемся данным сообщением. Жуков назначается Главкомом сухопутных войск. Но, вдруг 1 июня 1946 года (запомним эту дату) он вдруг подвергается обструкции: его снимают с должностей и с понижением направляют в Одесский округ.

Из приказа Министра Вооруженных Сил Союза ССР за № 009 от 9 июня 1946 года (Совершенно секретно).

Обстоятельства дела сводятся к следующему.

Бывший командующий Военно-Воздушными Силами Новиков направил недавно в правительство заявление на маршала Жукова, в котором сообщал о фактах недостойного и вредного поведения со стороны маршала Жукова по отношению к правительству и Верховному Главнокомандованию.

Высший военный совет на своем заседании 1 июня с.г. рассмотрел указанное заявление Новикова и установил, что маршал Жуков, несмотря на созданное ему правительством и Верховным Главнокомандованием высокое положение, считал себя обиженным, выражал недовольство решениями правительства и враждебно отзывался о нем среди подчиненных лиц.

Маршал Жуков, утеряв всякую скромность, и будучи увлечен чувством личной амбиции, считал, что его заслуги недостаточно оценены, приписывая при этом себе, в разговорах с подчиненными, разработку и проведение всех основных операций Великой Отечественной войны, включая и те операции, к которым он не имел никакого отношения.

Более того, маршал Жуков, будучи сам озлоблен, пытался группировать вокруг себя недовольных, провалившихся и отстраненных от работы начальников и брал их под свою защиту, противопоставляя себя тем самым правительству и Верховному Главнокомандованию.

Будучи назначен главнокомандующим сухопутными войсками, маршал Жуков продолжал высказывать свое несогласие с решениями правительства в кругу близких ему людей, а некоторые мероприятия правительства, направленные на укрепление боеспособности сухопутных войск, расценивал не с точки зрения интересов обороны Родины, а как мероприятия, направленные на ущемление его, Жукова, личности...

Под конец маршал Жуков заявил на заседании Высшего военного совета, что он действительно допустил серьезные ошибки, что у него появилось зазнайство, что он, конечно, не может оставаться на посту главкома сухопутных войск и что он постарается ликвидировать свои ошибки на другом месте работы.

Высший военный совет, рассмотрев вопрос о поведении маршала Жукова, единодушно признал это поведение вредным и несовместимым с занимаемым им положением и, исходя из этого, решил просить Совет Министров Союза ССР об освобождении маршала Жукова от должности главнокомандующего сухопутными войсками.

Совет Министров Союза ССР на основании изложенного принял указанное выше решение об освобождении маршала Жукова от занимаемых им постов и назначил его командующим войсками Одесского военного округа.

Настоящий приказ объявить главнокомандующим, членам военных советов и начальникам штабов групп войск, командующим, членам военных советов, начальникам штабов военных округов и флотов.

Министр Вооруженных Сил Союза ССР

Генералиссимус Советского Союза И. СТАЛИН

АПРФ. Ф. 45. Оп. 1. Д. 442. Лл. 202-206. Подлинник. Машинопись.

Опубликовано: Военно-исторический журнал, 1993, № 5.

После того, что прозвучало на Высшем военном совете, видимо, Жукову ничего другого не оставалось, как покорно склонить свою буйную головушку и смиренно принять заслуженное наказание.

Как-то, с трудом верится, во все это, приведенное выше. Командующего ВВС страны А.А.Новикова, как мы знаем, арестовывают, чтобы он рассказал следствию, какой нехороший человек Георгий Константинович Жуков? А, «недалекий» Сталин, присвоивший себе звание Генералиссимуса, как только прочитал, что Жуков «считал себя обиженным; выражал недовольство решениями правительства и враждебно отзывался о нем; продолжал высказывать свое несогласие с решениями правительства в кругу близких ему людей» сразу понял, что с данным маршалом ему не по пути строительства социализма и тем более, укрепления Вооруженных сил СССР. Взял, да и подписал сей документ, который, как уверяют публикаторы, хранится в архиве президента. Там им самое место, по мысли устроителей подобных «документов».

Согласитесь, уважаемые читатели, что если документ под грифом «Совершенно секретно» должен был разлететься по просторам нашей необъятной страны и за рубеж, где имеются «группы войск, военные округа и флот», - тогда, в чем же его секретность? В самом грифе, да месте хранения, что ли?

А что же сам А.А.Новиков написал позднее обо все этом:

«Арестовали по делу ВВС, а допрашивают о другом... Я был орудием в их руках для того, чтобы скомпрометировать некоторых видных деятелей Советского государства путём создания ложных показаний. Это мне стало ясно гораздо позднее. Вопросы о состоянии ВВС были только ширмой...».

Ай, ай, как нехорошо «компрометировать... видных деятелей Советского государства»? Уж, не Сталина ли? То-то, он вознегодовал на Новикова! Понятно, что Александр Александрович был еще несмышленым, находясь на посту главкома. Зато, когда при Хрущеве выпустили из тюрьмы, сразу понял, за что посадили и что хотели выяснить в ходе следствия?

Нет, «дорогие» вы мои товарищи, яковлевцы. Как видите, не с такой целью был арестован Новиков, и не о том говорилось на данном заседании.

По-поводу ареста и прочего. Арестован был Новиков, как уверяют, документы в конце апреля. Но какая космическая скорость ведения данного дела! Уже 11 мая, сего года состоялся суд, где ему, вроде бы дали самую малость, 5 лет за то, что, якобы, самолеты «некачественные» принимал от авиационной промышленности. У всех военных историков и прочей писательской братии пишущей на данную тему, есть «чудинка» в голове. Они плохо воспринимают объективную реальность. По их понятиям советский период разделен на две стороны: светлую и темную. На светлой - все «жертвы» проклятого тоталитарного режима, а на другой, темной - Сталин, со своими «опричниками». Сына Сталина, Василия Иосифовича, они тоже относят к «темным» силам. Ему, оказывается, войны не хватило, чтобы выяснить, на каких самолетах летали советские летчики? И он, нет, чтобы сразу после салюта Победы усесться за письмо к отцу, еще почти целый год «пропьянствовал», а затем накатал «кляузу» на «хорошего» человека, по фамилии Новиков. Его отец, «всероссийский самодержец» Иосиф Сталин, пошел на поводу у «морально разложившегося» сына и приказал привести в действие свой карательный аппарат под «руководством» небезызвестного «палача» Лаврентия Берия, который ни сном, ни духом не ведал, о таком оказанном ему особом доверии вождя. Так пострадал «хороший» человек по имени Александр, у которого и отец, тоже был Александром, служившим в свое время, между прочим, в полицейском управлении. Кроме того, Берия давно «точил зуб» на «правдолюба» Георгия Константиновича Жукова, и показания на него, «измученного ночным светом» Новикова, дали веские основания, «свести с ним счеты». Вот примерная схема, запущенная в оборот, по так называемому «делу авиаторов». Поэтому данное «постановление» очень хорошо читается в контексте о «злобствованиях» Сталина в отношении высшего командования ВВС и Жукова, в частности.

Впрочем, у нас есть возможность опровергнуть вышеприведенный документ самим фигурантом этого дела. Слово предоставляется Георгию Константиновичу Жукову. Немного уточнения. Сами читатели должны понять, что не мог же Георгий Константинович, каким бы «правдолюбом» он не был, рассказать, абсолютно всю правду, взял, да, кое-где и приврал. Мы, его по ходу рассказа, будем поправлять. Итак, читаем его «исповедь» из очерка полковника Н.С.Светлишина «Крутые ступени» в сборнике «Маршал Жуков: полководец и человек»:

«Я был предупрежден, что на завтра назначено заседание Высшего военного совета. Поздно вечером приехал на дачу. Уже собрался лечь отдыхать, услышал звонок и шум. Вошли трое молодцов. Старший из них представился и сказал, что им приказано произвести обыск... Кем, было ясно. Ордера на обыск они не имели. Пришлось наглецов выгнать, пригрозить, что применю оружие...»

От Хрущева, наверное, научился так врать. «Хорошие» люди есть везде, как видите, предупредили Жукова о Заседании, а то, получилось бы некрасиво. Все собрались, а Жукова, глядь, и нет, на Военном совете. Могло бы и сорваться такое важное мероприятие. Ко всему прочему, нельзя отказать Жукову в желании выглядеть «белым, пушистым и кристально-чистым», отсюда, якобы, и незаконный обыск. Удивительно, что обыск происходит, как-то сам по себе, без связи с обвинением. Ну, захотелось, «троим молодцам», покопаться в Жуковских вещах. Почему бы нет? Правда, по чьему приказанию это было сделано, Георгий Константинович предпочел, чтоб читатель догадался сам. Ай, да законник, товарищ маршал. Арест или задержание, в том числе и обыск, проводятся не на основании, чьего-либо желания (приказания), а на основании ордера, подписанного прокурором. Сам же отметил, что, якобы, «ордера на обыск они не имели». Кроме того, это не прихоть прокурора: хочу - казню, хочу - милую, а на основании материалов следственного дела, в котором изложены причины, побудившие соответствующие органы прибегнуть к данной мере. Причины должны быть достаточно весомые, чтобы прокурор вынес соответствующее положительное решение об аресте и прочем. В противном случае, прокурор отклонит данное предложение об аресте и обыске, и будет прав. Еще сложнее обстоит дело с арестом или задержанием военнослужащего командного состава. Прежде, чем идти к прокурору, надо, прежде всего, получить «добро» от непосредственного начальника лица, в отношении которого ведется разработка. Поэтому, оцените уровень лиц, вовлеченных в следственное дело Жукова. Кто может дать разрешение на задержание Жукова? - только Сталин. Кто может подписать ордер на обыск у Жукова? - сам, затрудняюсь ответить на этот вопрос. Но, думаю, что будет уровень Генеральной Прокуратуры СССР. А кто будет осуществлять задержание Жукова и обыск? Но, не районный, же отдел внутренних дел, в ранге участкового милиционера. Сам же Георгий Константинович упоминает «трех молодцов», но почему-то промолчал, из какого они ведомства? А если бы пояснил читателю, что «три молодца» из госбезопасности, то возник бы вопрос: «Почему госбезопасность интересуется Жуковским «барахлишком»? Кстати, отчего-то не упомянул понятых при обыске, неотъемлемый атрибут сталинской эпохи: соблюдать законность во всем. Или и понятых выгнал из дачи?

А может, обыск проводился в его отсутствии? Это гораздо интереснее, чем всё выше перечисленное. Это был негласный обыск, проведенный органами госбезопасности при ведении следственного дела. По этому поводу есть документ, который приведу чуть ниже. При этом обыске улики не изымалось, а лишь фиксировались в деле. Об одной стороне Жуковского дела, «о барахле», сведения просочились в открытую печать. Суть такова и многие знают, что речь идет об имуществе, которое Жуков незаконно, в огромных количествах вывез из Германии и, видимо, еще из других мест. Но в чем состояла пикантность негласного обыска?

«Совершенно секретно

Совет Министров СССР

Товарищу Сталину И.В.

(Документ приведен в сокращении)

В соответствии с Вашим указанием 5 января с.г. на квартире Жукова в Москве был произведен негласный обыск. Задача заключалась в том, чтобы разыскать и изъять на квартире Жукова чемодан и шкатулку с золотом, бриллиантами и другими ценностями. В процессе обыска чемодан обнаружен не был, а шкатулка находилась в сейфе, стоящем в спальной комнате. В шкатулке находилось: часов - 24 штуки, в том числе золотых - 17 и с камнями - 3; золотых кулонов и колец - 15 штук, из них 8 с драгоценными камнями; золотой брелок с большим количеством драгоценных камней; другие золотые изделия (портсигар, цепочки и браслеты, серьги с драгоценными камнями пр.). В связи с тем, что чемодана в квартире не оказалось, было решено все ценности, находящиеся в сейфе, сфотографировать, уложить обратно так, как было раньше, и произведенному обыску на квартире не придавать гласности.

По заключению работников, проводивших обыск, квартира Жукова производит впечатление, что оттуда изъято все то, что может его скомпрометировать . Нет не только чемодана с ценностями, но отсутствуют даже какие бы то ни было письма, записи и т.д. По-видимому, квартира приведена в такой порядок, чтобы ничего лишнего в ней не было... Что касается необнаруженного на московской квартире Жукова чемодана с драгоценностями, о чем показал арестованный Семочкин, то проверкой выяснилось, что этот чемодан все время держит при себе жена Жукова и при поездках берет его с собой. Сегодня, когда Жуков вместе с женой прибыл из Одессы в Москву, указанный чемодан вновь появился у него в квартире, где и находится в настоящее время. Видимо, следует напрямик потребовать у Жукова сдачи этого чемодана с драгоценностями.

Абакумов. 10 января 1948 года»

Искали чемодан с драгоценностями, награбленными «маршалом Победы» в ходе войны. Любой из «хапков» той поры, возненавидел бы Советскую власть, и Сталина, во главе ее. Ну, посудите сами. Мыслимое ли это дело, все время таскать с собой чемодан с драгоценностями? Это же самая настоящая «тирания». Самое прискорбное для Жукова заключалось еще и в том, что все, «что было нажито непосильным трудом» в дальнейшем конфисковали. Какие при этом будут чувства у Георгия Константиновича, говорить, видимо, не следует? И так, понятно без слов. Но, обратите внимание, что чемодан, не основной повод к негласному обыску. Работников госбезопасности интересовали бумаги Жукова, но, - увы! Русским же языком написано, что «квартира Жукова производит впечатление, что оттуда изъято все то, что может его скомпрометировать ... отсутствуют даже какие бы то ни было письма, записи и т.д. По-видимому, квартира приведена в такой порядок, чтобы ничего лишнего в ней не было ...»

«Хорошие» люди побеспокоили Жукова и на этот раз, предупредив об обыске. Не поленился очистить квартиру от личной переписки. Прямо революционер со стажем?

По-поводу чемодана с драгоценностями и прочих ценностях. Идет 1948 год. Страна разорена войной. Голодно, но над страной нависает новая угроза, уже атомной войны. Советские люди, (в правильном понимании этого слова) снова прилагают поистине титанические усилия, чтобы не только восстановить страну после войны, но и не дать состояться новой. И на этом, поистине героическом фоне, озирающиеся фигуры Жукова с женой, попеременно таскающие чемодан с награбленными драгоценностями. Вот подлинная картина (или хотите, скульптура), которая наиболее ярко охарактеризовала бы истинную сущность этого человека.

Теперь о том, о чем собственно и хотелось сказать, в связи с обыском. Жуков, как всегда лжет, говоря о, якобы, несостоявшемся аресте и обыске. Как только что прочитали из документа, обыск у Жукова носил негласный характер и, следовательно, не подлежал открытому обсуждению. Откуда же Жуков узнал об обыске? Очень просто. Во-первых, от «хороших» людей. Во-вторых, после убийства Сталина подельники Хрущева «смели» всех своих противников с государственных постов и, им открылся доступ в архивы, где они безнаказанно орудовали долгие годы. Именно там, надо полагать, и ознакомился Георгий Константинович с документами негласного обыска.

И вот, после всего, что написано, Жуков строит из себя «героя», вытолкавшего «в шею» представителей власти, да еще пригрозившего «применить оружие»? «Ай, Моська, знать она сильна, что лает на Слона?». Кроме того, жил, понимаешь жил, Георгий Константинович, Отчизне служил, как вдруг, откуда не возьмись, появились представители госбезопасности и не дали человеку отдохнуть в конце рабочего дня. Так надо понимать происходящее, в описании самого Жукова?

«А на следующий день состоялось заседание Высшего военного совета, на которое были приглашены Маршалы Советского Союза и некоторые маршалы родов войск...Сталин почему-то опаздывал. Наконец он появился. Хмурый, в довоенном френче. По моим наблюдениям, он надевал его, когда настроение было «грозовое». Недобрая примета подтвердилась».

Понятное дело. На Сталина нашла очередная «блажь»: надо же, над кем-нибудь, «поиздеваться». Как следует из «наблюдений» маршала, видимо, очередь дошла до него?

«...Генерал Штеменко раскрыл положенную Сталиным папку и начал громко читать. То были показания бывшего командующего ВВС Советской Армии Главного маршала авиации А.А.Новикова, находящегося в застенках Берия. Нет нужды пересказывать эти показания, но суть их была однозначна: маршал Жуков возглавляет заговор с целью осуществления в стране военного переворота».

Обратите внимание: это Жуков, сам говорит о себе, как о заговорщике, пусть даже, якобы, со слов находящегося под следствием Новикова. Ведь мог бы соврать или промолчать при встрече с военным писателем? Нет, взял и рассказал, почему его вызывали на Высший военный совет. Чудак! Если бы он только знал, что Яковлев и компания выпустят «липовый» приказ, наверное, не стал бы раскрываться? Вообще, подвели яковлевцы, прославленного маршала. А Жуков не унимается: сообщает все новые и новые подробности происходящего на совете.

«...После прочтения показаний генерала Телегина и маршала Новикова в зале воцарилась гнетущая тишина, длившаяся минуты две. Наконец первым заговорил Сталин. Обращаясь к сидящим в зале, он предложил выступать и высказывать мнение по существу выдвинутых обвинений в мой адрес. Выступили поочередно члены Политбюро ЦК партии Г.М.Маленков и В.М.Молотов. Оба они стремились убедить присутствующих в моей вине. Однако для доказательства не привели каких-либо новых фактов, повторив лишь то, что указывалось в показаниях Телегина и Новикова».

Здесь надо немного дух перевести. Обратите внимание на фразу: «в зале воцарилась гнетущая тишина». Жуков очень точно передает атмосферу данного заседания. После прочтения обвинения в зале не раздался, как правило, характерный гул, которым обмениваются собравшиеся, выражая свое отношение к сказанному. В зале все притихли! Многих собравшихся, от того, что они услышали, видимо, повергло в шок, а некоторые, думаю, и поежились. Кроме того, почему «выпали в осадок» показания Телегина? О них нет упоминаний ни здесь, у Жукова, ни в «приказе генералиссимуса». Не могу сказать обо всех показаниях Телегина, в целом, но что касается событий под Москвой, в сорок первом, то это абсолютно точно было. Телегину вменялось в вину сокрытие прорыва немцев на Юхнов. Это все звенья одной цепи, начиная с событий под Вязьмой. Кстати, Телегеин тоже, свой срок получил. Но, как всегда, после смерти Сталина, Хрущев и данного «героя», тоже амнистировал.

Кроме того, как Жуков характеризует выступления Маленкова и Молотова? Разве честный человек мог бы сказать о себе такое: «не привели каких-либо новых фактов»? Мог бы, хотя бы для порядка, возмутиться: оклеветали, дескать, порядочного человека. Однако, не особо умен. Радуется, не понимая, что говорит: нет «новых фактов». А про «старые» уже, видимо, забыл?

Затем, свое слово сказали военные, близко общавшиеся с ним по службе.

«После Маленкова и Молотова выступили Маршалы Советского Союза И.С.Конев, А.М.Василевский и К.К.Рокоссовский. Они говорили о некоторых недостатках моего характера и допущенных ошибках в работе. В то же время в их словах прозвучало убеждение в том, что я не могу быть заговорщиком».

Не столько важно, что они говорили, могли бы и не знать? Важно, что Жуков сам о себе, в качестве заговорщика, сказал? Прикрылся, как всегда Сталиным.

«Особенно ярко и аргументировано выступил маршал бронетанковых войск П.С.Рыбалко, который закончил свою речь так: «Товарищ Сталин! Товарищи члены Политбюро! Я не верю, что маршал Жуков - заговорщик. У него есть недостатки, как у всякого другого человека, но он патриот Родины, и он убедительно доказал это в сражениях Великой Отечественной войны».

Вот бы на радость всем заговорщикам так бы велись следственные дела: верю - не верю. «Товарищ Жуков, Вы заговорщик? - Нет!». Тогда, ему в ответ: «Спасибо! Вот Вам орден за честность! Вы свободны!» К счастью, это было не так.

Замечу, по поводу приведенного отрывка. Вот откуда «выросли ноги» пресловутого «приказа генералиссимуса». Это, видимо, надергали цитат из стенограммы выступлений генералов и «причесали» их. Хотелось бы заметить, что и у Конева, тоже «рыльце в пушк е», - будет он против Жукова выступать. Он ему за Вязьму, по гроб жизни обязан: Жуков, сам об этом говорил. Тоже самое и с Василевским. Этот, хитрющий тихоня из Генштаба, тоже наделал много разных «добрых дел», «приближая» нашу Победу, как мог. Один Сталинград, чего стоит. Особняком здесь стоит, конечно же, Константин Константинович Рокоссовский. Знал он цену генеральскому слову. Не первый год в Красной Армии служил. Всякого перевидал. Скажешь, поперек кому-либо правдивое слово, «сожрут и костей не оставят». Ему ли не знать о Сталинграде, где орудовал Василевский? Где, в данный момент, Василий Тимофеевич Вольский, честнейший, из наших генералов? Да, не так давно, буквально несколько месяцев тому назад, в феврале (данное дело происходило же в июне 46 года), «заболел неизлечимой болезнью» и умер, унеся с собой всю тайну о том, что там было под Сталинградом в ноябре 1942 года. Поэтому и отделался Константин Константинович общими фразами о Жукове. Против него пойдешь - никакой Сталин не поможет. Думаю, что в душе, Рокоссовский, может быть даже был рад, что получил предложение убыть в Польшу. Подальше от разборок с генералами-заговорщиками, спокойнее жизнь.

Странно, что Жуков почему-то пропустил выступление генерал-полковника Ф.И.Голикова? Видимо, в силу его острого содержания в свой адрес.

По-поводу выступления маршала Рыбалко. Оставим «ярко и аргументировано» на совести Жукова, как не подходящие для такого случая слова. Можно, понять по-человечески, Павла Семеновича выступившего в защиту Жукова. Честный человек всегда «мерит людей своим аршином» и ему невдомек, что Маршал Советского Союза может быть непорядочным человеком. Впрочем, может быть, им двигали и другие причины, и говорил он