Вилла кардинала д'эсте в тиволи

 

В марте 1550 года только что избранный римским папой Юлий III назначил в маленький городок Тибур (современный Тиволи) нового правителя — кардинала Феррары Ипполито II д'Эсте. Дворец, в котором надлежало разместиться новому правителю, занимал часть старого францисканского монастыря и располагался на той же вершине, что и центр города. Дворец был обветшалым, хотя в свое время и реставрировался при кардинале Карвахале, о чем и по сей день свидетельствует герб, сохранившийся над северо-восточным порталом.

Искусствовед И.И. Тучков в своем исследовании сообщает, что, прибыв в Тиволи, Ипполито II решает улучшить старую, не отвечающую новым вкусам резиденцию, разбив вокруг нее новый сад. Для этого в октябре того же года был приобретен участок земли, располагавшийся между старым францисканским монастырем и местом обитания правителя. Купленный участок земли примыкал к одному из самых грандиозных и самых почитаемых святилищ конца эпохи Республики — храму Геркулеса Виктора, воздвигнутому ещев 50-е годы до нашей эры.

Кроме прелестей открывающегося вида на Рим, резиденция в Тиволи привлекала кардинала еще и тем, что в новых владениях он мог удовлетворить свою страсть к античным древностям. Теперь Ипполито II владел территориями, на которых сохранились руины древнеримских вилл. Например, на близлежащей равнине находилась вилла императора Адриана, искавшего здесь уединения.

Эту виллу называли «царицей императорских вилл античного мира». На ее территории были воспроизведены не только знаменитые постройки Греции и Египта, поразившие императора в его путешествиях, но и такие прославленные в античном мире местности, как Темпейская долина в Фессалии у южного склона Олимпа, воспетая многими древними поэтами; знаменитый расписной портик в Афинах — прообраз картинной галереи, в которой были собраны произведения Полигнота, Микона, Панена и других художников; Ликей, Афинская академия, Пританей — местопребывание должностных лиц Афин, атакже александрийское святилище бога Сераписа.

Все эти здания, построенные на вилле императора Адриана, конечно, не были точными копиями знаменитых сооружений. Да архитектор и не задавался подобной целью: они должны были только образно напоминать их, создавать похожее художественное впечатление. Несмотря на свою художественную разностильность, в целом эти строения создали единый ансамбль, и вилла императора Адриана наиболее полно выразила идею соединения зданий разных исторических эпох.

Нечто подобное хотел создать в Тиволи и кардинал д'Эсте, и потому руины виллы императора Адриана стали объектом пристального внимания и изучения его архитектора, художника и антиквара Пирро Лигорио. Сейчас это имя мало кому известно, разве что специалистам. Обычно помнят, что он испортил несколько рисунков Микеланджело, за что и был изгнан из художественной школы великого мастера.

1555 год принес кардиналу Феррары неудачу. Состоявшийся в этом году конклав избрал римским папой не его, а 79-летнего, но полного энергии кардинала Джанпьетро Караффу — Павла IV. Расстроенный и разочарованный герцог д'Эсте возвращается в Тиволи, но вновь избранный понтифик лишает в сентябре того же года кардинала Феррары его владений и отправляет в изгнание в Ломбардию, поставив ему в вину подкуп участников конклава. Толькоприход на папский престол Пия IV вернет кардиналу д'Эсте Тиволи.

Возвратившись в свою резиденцию, кардинал решает перестроить старый дворец и монастырь в современную для того времени виллу и разбить вокруг нее парки. Серьезный любитель археологии, поклонник античных авторов, Ипполито II д'Эсте после бурных перипетий своей жизни все время посвящает интеллектуальному досугу: отстраивает виллу, разбивает парк и устраивает фонтаны. Именно парку-саду по старой феррарской традиции уделяет он особенно пристальное внимание, и потому впоследствии именно парк и его фонтаны станут главной особенностью резиденции в Тиволи.

Перестройка дворца, создание виллы и сада продолжались 22 года, не прерываясь и в отсутствие кардинала. Движимый честолюбивыми замыслами занять папский престол, Ипполито II д'Эсте претерпел несколько тягостных неудач, и разочарования в своих тщетных попытках в еще большей мере возобновляли его интерес к собственному владению в Тиволи.

В 1560-е годы вилла в основном была закончена: проведены необходимые земляные и декоративные работы, создана инженерная система, обеспечивающая водой фонтаны. В это время стали развиваться науки, но при этом была еще жива память о древних преданиях и мифах. И в волшебных садах Тиволи архитектор Пирро Лигорио хотел воплотить легендарное прошлое, полное чудес и великолепия.

В течение четырех столетий после своего возведения Тиволи считался одним из самых знаменитых садов в странах западного мира. К сожалению, до настоящего времени мало что сохранилось, но и оставшееся дает представление о мечте архитектора — прекрасноромантичном мире.

Когда сад только был создан и деревья еще не выросли такими высокими, как сейчас, можно было во всем великолепии видеть потрясающий проект Пирро Лигорио. Сад в Тиволи задумывался как огромный образ Вселенной, где раздавались бы отголоски древних чудес. В самом начале сада с горы низвергался водопад — олицетворение библейского потопа, а сама гора была выше, чем «висячие сады» древнего Вавилона. Фонтан Нептуна олицетворял море, а другой фонтан был оформлен в виде храма Артемиды в Эфесе.

Пирро Лигорио считал богиню Артемиду источником жизни на земле и сравнивал ее с Девой Марией. Поместив в саду Тиволи Артемиду вдали от храма, архитектор возродил ее как великую богиню — мать-природу, питающую все живое на земле.

Вилла в Тиволи, как и виллы других городков, была сориентирована на Рим, и это не было только особенностью их географического положения. В общем архитектурном замысле важную роль играла лоджия, с двух сторон окаймленная лестницами. Нижний ярус лоджии был оформлен в виде грота, в котором помещался «фонтан Леды». Лестницы вели на второй этаж лоджии, где находился проход в парадный зал первого этажа дворца. Верхняя часть лоджии представляла собой открытый балкон, откуда открывались наиболее красивые виды на храм Геркулеса, возвышающиеся поблизости руины виллы К. Варра, на раскинувшуюся чуть в отдалении виллу императора Адриана и на величественный Рим.

В стороне от центральной лоджии в 1569 году началось возведение другой монументальной лоджии, под тремя грандиозными арками которой был расположен триклиний.

Над созданием ансамбля загородной виллы в Тиволи, проведением акведуков, над разбивкой парка, устройством механики фонтанов и оформлением интерьеров дворца трудилось большое количество мастеров. Начав свою работу с раскопок виллы Адриана, многие античные произведения они перенесли потом с виллы императора на виллу кардинала, украсив ее интерьеры и парк.

Симметричная планировка парка включала девять продольных и тринадцать поперечных осей. Через парадный въезд посетители попадали в центральную аллею, после пересечения первой поперечной оси они оказывались в той части парка, откуда начинался пока еще относительно пологий подъем холма, ведущий к самой резиденции. На пути к ней их встречал «фонтан Дракона», получивший свое название от украшавшей его скульптурной группы. Эта группа состояла из многоглавого дракона, охраняющего сад Гесперид, и статуи Геркулеса. Существующий ныне фонтан был переделан к приезду на виллу Тиволи папы Григория XIII в сентябре 1572 года.

«Фонтан Дракона» полукружием охватывают два марша лестниц, которые завершаются террасой. Эта терраса выходит на аллею Стафонтанов, откуда путь в резиденцию кардинала по прямой был уже невозможен, и потому посетители продолжали свой путь по пологим диагональным пандусам.

Аллея Ста фонтанов заканчивалась фонтаном Ла Рометта — «маленьким Римом», занимавшим полукруглую террасу. Основная идея фонтана — триумф Рима, поэтому в его оформлении встречаются колонны, арки и обелиски. Обтекающий всю скульптурную композицию стремительный поток воды олицетворяет Тибр с островком в центре, откуда собственно и пошел Рим. Сам островок был оформлен в виде корабля после установления культа Эскулапа, прибывшего в Рим по воде.

Большой интерес вызывал у посетителей виллы и «фонтан Филина», украшенный в свое время механической забавой. Она действовала благодаря силе падающей воды и представляла собой группу поющих птиц, замолкавших при появлении Филина.

Парадным фасадом кардинальской резиденции являлся северо-западный, смотрящий на Рим. Он состоял из трех этажей, покоящихся на мощном цоколе. Первый этаж виллы был «утоплен» в холм, и там параллельно фасаду размещался тенистый криптопортик. Полукруглая арка, скрывающая криптопортик, завершала овальную гладь бассейна, которая нарушалась лишь радужными брызгами водяных струй. Эти струи изливались из урн, которые держали стоящие в нишах нимфы.

Каменщик Р. да Фиренце выполнил по проекту П. Лигорио классическую аркаду из травертина, опоясывающую три стороны внутреннего двора. Он же возвел лестницу-лоджию в центре главного фасада, которая была исполнена в подражание знаменитой лестнице Микеланджело во дворце Сенаторов на Капитолийском холме.

На территории виллы был устроен грот, посвященный богине Диане. Внутри его декорировали стуковыми фестонами с золотыми яблоками Гесперид, обрамляющими античные статуи, в том числестатуи богини Дианы и кардинала Ипполито II д'Эсте.

Аллея с «гротом Дианы» стала излюбленным местом уединенных прогулок кардинала. Прогулки укрепляли здоровье и врачевали его душу сознанием нравственного совершенства и успешно преодоленных трудностей.

В оформлении парка и интерьеров дворца существовала единая программа, созданная архитектором П. Лигорио при помощи француза М.А. Мюре — придворного гуманиста Ипполито II. Она включала несколько связанных между собой тем, из которых одна выделялась особенно. В ней прославление владельца виллы, использовавшее предания древнего мира, облеклось в классические формы. Рим — близкий и одновременно далекий, видимый, но недостижимый для кардинала Феррары — эхом древних чудес противостоял Тиволи — убежищу муз и уединенному приюту просвещенного владельца.

 

ЭСКОРИАЛ — ДВОРЕЦ-МОНАСТЫРЬ

 

В XVI веке первые Габсбурги, в лице Карла V и Филиппа II, получили в наследство от королей католических сильную и могущественную Испанию. В это время испанская аристократия вместе с духовенством становится опорой испанского абсолютизма.

Государство завоевывало земли по всему миру — от Америки до Азии. Император Священной Римской империи, «повелитель полумира», испанский король Карл V любил похвалиться тем, что «в его владениях никогда не заходило солнце». И это было правдой, так как его огромная империя была разбросана на четырех континентах и простиралась на половине Европы, в трех Америках и бывших португальских колониях в Азии и Африке.

При Филиппе II, сыне Карла V, никогда больше в истории ни один человек не властвовал над столькими народами и государствами. Этого испанского короля называли «королем-пауком», который ткал в своем дворце Эскориал под Мадридом тончайшую паутину заговоров и интриг, опутывая ею весь мир. Еще его называли Филиппом Осторожным — защитником католической веры и искоренителем ереси.

Карл V, оставляя трон, имел две просьбы к сыну: чтобы тот продолжал бороться с ересью и построил величественную гробницу для королевской семьи Испании. Чтобы сохранить католический порядок в Испании, Филипп II использует власть римского папы и средства испанской инквизиции. Испания считала его святым, половина мира — исчадием ада.

В 1561 году Филипп II отправляется в гранитные горы Сьерраде-Гвадарама, в небольшой шахтерский городок Эскориал, название которого означает просто «груда шлака». Не лишенный художественных способностей, король лично выбирал мастеров для постройки и украшения своих дворцов, сам следил за выполнением работ, просматривал и нередко исправлял архитектурные проекты заказанных им построек. По преданию, король нашел в горах укромное место (которое теперь называется «вышкой Филиппа»), чтобы оттуда следить, как строится фамильный склеп.

Но теперь перед взором короля представало нечто большее того, очем просил его Карл V. Филипп II видел гигантский монастырь, базилику и дворец, соединенные в единое целое. Монастырь и светский дворец — обычно вещи трудно совместимые. И все же иногда случается, что светская власть поселяется под одной крышей с духовной, хотя бы на время: путешествующий монарх пользуется гостеприимством монастырского настоятеля или член королевской семьи, в заботе о спасении своей души, жертвует монастырям и монахам, чтобы те молились о его спасении. В Эскориале же Филипп II хотел видеть монастырь, который одновременно бы являлся и королевским дворцом.

Более миллиона тонн гранита ушло на возведение Эскориала самого большого здания на свете, с 4000 комнат и сотнями километров коридоров. Через два года, первыми обитателями Эскориала стали монахи, которым король дал здесь полную власть с двумя условиями: чтобы они каждый день молились за королевскую семью и чтобы охраяли мощи католических святых, которыми Филипп II дорожил больше всего на свете. Королевская коллекция мощей католических святых была самой большой, она насчитывала 7000 костей святых праведников. Рассказывают, что Филиппу II принадлежали останки Двенадцати апостолов и крест, на котором был распят Иисус Христос.

Монастырь был посвящен христианскому мученику Святому Лаврентию (Лоренцо), казненному римлянами. День Святого Лаврентия отмечается 10 августа, и именно в этот день в 1557 году испанцы одержали победу в битве при Сент-Квентине во Фландрии.

Но в этот день в ходе битвы была разрушена церковь Святого Лаврентия, и испанский король возводит для святого вместо разрушенной новую церковь.

Разработку проекта Эскориала осуществил архитектор Хуан Батиста де Толедо, который, по некоторым сведениям, изучал и использовал опыт возведения собора Святого Петра в Риме. Утверждают, что своими очертаниями Эскориал напоминает решетку-жаровню, на которой Святой Лаврентий принял мученическую смерть. Филипп II верил, что дух святого будет помогать ему в борьбе с еретиками. Правда, некоторые утверждали, что короля привлекала мученическая смерть Святого Лаврентия, поджаренного живым. Эту жаровню в Эскориале можно видеть повсюду, именно она главенствует во всем украшении дворца.

Называемый в Испании восьмым чудом света Эскориал скорее похож на крепость. Никому не придет в голову мысль, что этот дворец — место, где наслаждаются жизнью. Это действительно была крепость, духовная твердыня, в которой Филипп II черпал силы для борьбы с ересью.

Главный фасад собора Эскориала выходит на прямоугольный внутренний дворик, называемый «Двориком королей». В верхнем ярусе на постаментах помещены шесть колоссальных статуй ветхозаветных царей, которым дворик и обязан своим названием. В своей борьбе с ересью Филипп II верил, что следует примеру древних царей Израиля: здесь стоят царь Соломон — известный своей мудростью, и царь Саул — известный храбростью, а также другие цари Израиля.

Во внутренней архитектуре собора, торжественно холодной, применены главным образом элементы дорического ордера. Сменивший Хуна де Толедо архитектор Хуан де Эррера считал, что дорийскийордер «своей силой и благородством наилучшим образом выражает мощь». Облицовка соборных стен, пилястры, фриз — все сделано из сероватого мрамора, только главный алтарь выделяется ярким пятном. Он поднят на высоту четырех этажей в главном нефе собора, несколько вытянутом на восток. Разноцветный мрамор, яшма и драгоценные камни, украшающие алтарь, сверкают от света, падающего через фонарь в куполе. Своим сиянием алтарь символизирует центр Эскориала и цель земной миссии Филиппа II.

Огромный (300-футовый) купол базилики в Эскориале рабочие возвели только через 20 лет, он был сделан чуть меньше купола собора Святого Петра в Риме — в знак подчинения Ватикану. Несмотря на свои огромные размеры, церковь предназначалась только для королевского двора, остальные могли слушать мессу только из-за бронзовых ворот. По боковым сторонам алтаря в нишах стоят скульптуры Карла V и Филиппа II с семьями (работа итальянца Л. Леони). Другая ниша представляет собой ложу для короля и его свиты, вход в которую вел прямо из спальни короля.

Посреди «Дворика королей» разместился колодец, который имеет вид изящного храмика, сделанного из серого гранита, — со стройными колоннами, со статуями в нишах и изящной балюстрадой, идущей по карнизу. С четырех сторон к нему примыкают большие четырехугольные бассейны, расположенные крестообразно, и в их прозрачной воде отражаются элегантные формы храмика-колодца. Внутри он отделан розовым, зеленым и белым мрамором.

Эскориал раскинулся обширным прямоугольником (размер внешних стен 161х206 метров), и его безыскусные, по-военному строгие и симметричные фасады могут показаться однообразными. Они раскинулись так широко, что их невозможно охватить взглядом, и они кажутся бесконечными. Впечатление это усиливается тем, что их гладкие стены, лишенные почти всяких украшений, сливаются вобщую массу. Единственным их украшением являются лишь традиционные для испанской архитектуры угловые башни.

Выстроенный из серого гранита, Эскориал органически сливается с серовато-голубоватыми далями пустынного пейзажа. Он встает мрачной тяжелой громадой, как бы олицетворяя сдержанный и неприступный нрав Филиппа II, стремившегося подчинить себе весь мир. Попытки подсчитать точное число окон и дверей Эскориала никогда не дают одинаковых результатов, и в основном все сходятся на таких цифрах- около 1250 дверей и 2500 окон.

Когда Филипп II строил свою резиденцию в Эскориале, он говорил архитекторам: «Для Господа — дворец, для короля — хижину». Дом короля представляет собой скромное жилище, построенное как будто для монаха. Королевские покои — это комнаты для размышлений: у Филиппа II много забот в это беспокойное время. Укрепив себя праведным искусством, он укрепил и свой дух для борьбы. Единственной светской картиной в его кабинете был «Сад радостей земных» И. Босха, больше никаких украшений не было. Комнаты короля мало чем отличались от кельи монаха, а его трон — это походныйстул его отца, сопровождавший Карла V во всех военных походах.

Своей обширной империей Филипп II управлял из небольшого кабинета, а королевские покои были размещены в Эскориале таким образом, чтобы непосредственно из них король мог пройти в церковь. Когда Филипп II был уже стар и немощен, он все равно имел возможность видеть главный алтарь церкви прямо со своего ложа.

Королевские покои, примыкающие к восточному приделу церкви, как бы «выпирают» из основной части ансамбля, поэтому их называют «рукоятью» решетки Святого Лаврентия.

На строительство Эскориала шел непрерывный поток золота из Америки, но в 1577 году в строительстве дворца наступил кризис. Молния ударила в юго-западную башню, из-за чего возник пожар, и реки расплавленного свинца потекли по стенам Эскориала.

Филипп II не закончил возведение фамильного склепа, этом помешали подземные воды. Только в 1654 году, когда инженеры осушили фундамент под Эскориалом, гробница была закончена. Но стиль ее был уже несколько иной, чем задумывал Филипп II: вместо холодного гранита были использованы мрамор, золото и бронза.

Холодной строгостью отмечено архитектурное убранство и внутренних апартаментов Эскориала. Наиболее красиво и выдержанно оформлена библиотека, размещенная в длинной галерее у западного входа. Это самый роскошный зал Эскориала, и Филипп II еще при жизни мог оценить и увидеть его во всей красе. Плафон библиотеки покрыт аллегорическими изображениями наук и искусств, а сама библиотека хранит ценнейшее собрание книг и рукописей. Среди них хранятся и трактаты таких еретиков, как Мартин Лютер и ДжонКальвин: король Филипп II изучал их с единственной целью — сохранить римскую католическую церковь как центр мира.

Наследники Филиппа II предпочитали более пышные и просторные апартаменты и к тому же не горели желанием всегда видеть перед собою главный алтарь. Поэтому они расширили дворец, сделав пристройки к северной стороне церкви. К югу от нее находится двухъярусная галерея крестного хода, окаймляющая внутренний двор — так называемый «Дворик евангелистов», украшенный скульптурными изображениями четырех евангелистов.

 

ТЮИЛЬРИ

 

В 1564 году, когда архитектор Пьер Леско продолжал еще строить Лувр, к западу от королевского дворца архитектор Филибер Делорм начал возводить резиденцию для королевы Екатерины Медичи — матери короля Карла IX. Новый дворец сооружался на месте старинных черепичных мастерских, располагавшихся на левом берегу Сены. Из этих мастерских брали для возведения нового дворца и материал, для перевозки которого приспособили даже особый паром. Новая резиденция королевы-матери получила название Тюильри — от французского слова tuilenes — черепица.

Когда дворец был построен, современники отзывались о нем, как о «самом обширном и самом дивном в мире». Средняя часть дворца была выстроена в готическом стиле, потом король Генрих IV пристроил с боков по флигелю, а к этим флигелям Людовик XIVпристроил другие. Вот так и получилось смешение разных архитектурных стилей, однако роскошь дворца и богатство в его отделке и украшении были сказочными — в зависимости от вкуса того времени, когда строилась та или иная часть дворца.

Впоследствии в Тюильри из королей жили только Людовик XV в молодости, и Людовик XVI — в начале Великой французской революции. 20 июня 1792 года во дворец ворвались толпы восставшего народа и долго издевались над королем, а под конец заставили его надеть красный фригийский колпак. Когда королевская семья была заключена в Тампль, в Тюильри разместился Конвент.

Зал Конвента был возведен в 1793 году архитектором Ж. П. Жизаром. Его перестроили из театрального зала, поэтому для него была характерна пространственная композиция. Она была основана на контрастном сочетании большого нерасчлененного пространства, лишенного каких бы то ни было выступов и галерей, и ряда проемов, часть из которых занимали ложи.

Проемы в Зале Конвента были различной формы: прямоугольные, полуциркульные, повторявшие прямоугольную форму зала и полукруг амфитеатра с рядами сидений. В 1810 году Зал Конвента снова переоборудовали в театральный зал.

Первого февраля 1800 года во дворце Тюильри поселился Наполеон, и с тех пор до сентября 1870 года дворец все время был резиденцией «высшей исполнительной власти», то есть главы государства. В мае 1871 года Тюильри был сожжен и стоял в развалинах до 1884 года, а потом его главное здание разобрали и на его месте разбили парк.

План парка в Тюильри был намечен еще Екатериной Медичи, главным контролером (министром) финансов Ж. Б. Кольбером и архитектором А. Ленотром. По всей своей протяженности — с востока на запад — парк окружали две террасы. Правая терраса в прошлые времена служила местом игр для королевских детей. Другая терраса была возведена значительно позже, а раньше на ее месте располагался монастырь бенедиктинцев. Во время революции здесь находился Клуб якобинцев, а поблизости от него — манеж, в котором в самые кровавые годы Первой Республики заседало Национальное собрание.

До сноса дворца сад Тюильри был дворцовым парком, отделявшим весь Луврский комплекс от Парижа. После пожара 1871 года этот дворцовый парк превратился в общественный, главная аллея которого служит как бы продолжением Елисейских полей и подводит улицу непосредственно к Лувру.

Сейчас обе террасы, о которых говорилось выше, сходятся у площади Согласия, оставляя между собой широкий выход на площадь, украшенный художественной решеткой — прекрасной и даже щеголеватой. С другой стороны, у выхода на Елисейские поля, выступы террас украшены великолепными конными группами.

Края террасы, простирающейся во всю длину сада, уставлены мраморными скульптурами и вазами, отделенными друг от друга померанцевыми деревьями. Внизу террасы расположились бронзовые статуи, а за ними — круглый бассейн с фонтаном, в котором плавали два прекрасных лебедя. По сторонам бассейна располагались цветники, где тоже были устроены бассейны, а за ними прекрасная каштановая рощица, в которой всегда царствовала прохлада. Вокруг этой рощицы были расставлены статуи, изображавшие Аполлона с музами.

Западная часть сада Тюильри очень правильно распланирована, а вот восточная его часть имеет совершенно другой вид. Здесь очень много живописно расположенной зелени, к тому же он богато украшен множеством раскинувшихся по всей его территории скульптури художественных памятников, например, таких, как «Венера с голубкой», «Прометей» и «Фидий», «Лев со змеями» и другими.

Над главными воротами сада Тюильри когда-то стояли великолепные бронзовые кони — квадрига скульптора Лисиппа, бывшая некогда украшением собора Святого Марка в Венеции.

Раньше возле главного входа стояли два статных конных гренадера с обнаженными палашами, которые всем своим видом внушали даже чувство некоторого страха. А над главным входом в парк когда-то красовались огромные бронзовые слова: Liberte, Egalite, Fratemite(Свобода, Равенство, Братство), но накануне провозглашения Наполеона Бонапарта императором их сломали.

Сад Тюильри давно стал любимым местом отдыха парижан, поэтому он круглый год полон народу, с утра и до самого вечера. Любители искусства видят здесь много прекрасных скульптур, произведений старых и новых художников, французских и иностранных, оригиналы и копии — и все это было рассеяно по саду, даже в самых укромных его уголках. В иной стране эти произведения могли бы составить огромный и весьма любопытный музей, а в Париже они стоят под открытым небом.

Вокруг сада Тюильри нет зданий, здесь всегда много солнца, света и воздуха, а от Сены веет свежей прохладой. В бассейнах дети пускают кораблики; на железных стульях, расставленных вокруг бассейнов, сидят студенты с книгами, художники с мольбертами или просто отдыхают пожилые люди.