Вопрос 85. Наследование по завещанию. Условия действительности завещания.

С самого раннего периода своего исторического развития римское право признавало законным распоряжение полноправного лица относительно остающегося после него наследства в виде индивидуального акта — завещания (testamentum). Завещание, как правило, охватывало имущественную часть наследства и в этом смысле оно было выражением собственнических прав, продолжением права индивидуальной собственности. Завещание занимало столь существенное место в семейной и имущественной «жизни» римлянина, что в римской юридической традиции сложился своеобразный культ завещания, подобно тому пиетету, с которым древние египтяне относились к заблаговременному созданию надгробных памятников.
Право на завещание или завещательная способность (testamenti factio) было важным элементом общей гражданской правоспособности римлянина. Активной завещательной способностью обладали только совершеннолетние полноправные римские граждане, признававшиеся лицами sui juris, а также не подвергшиеся ограничению в правах; не могли делать завещаний расточители, безумные, лишенные права быть свидетелем (в качестве публичного ограничения в правах). Ограниченной завещательной способностью обладали женщины (требовалось согласие опекуна), сыновья в римской семье, сословно неполноправные лица. Подразумевалось, что лишаются права делать завещания еретики, обвиненные в преступлениях «оскорбления величия» народа или монарха, состоящие в браке запрещенных степеней родства, клеветники, осужденные на политическую смерть.
Активной завещательной способностью необходимо было обладать непрерывно в течение всей жизни, в противном случае обладание ею на момент смерти требовало специального удостоверения.
Пассивной завещательной способностью, т.е. правом получить что-либо по завещанию, равно как и право вообще быть назначенным наследником в завещании, в римском праве обладал более широкий круг лиц. С некоторыми ограничениями ею обладали и женщины, и сословно неполноправные. Сохранялись все ограничения на принятие по завещанию для лиц, обвиненных в государственных или религиозных преступлениях. Пассивной завещательной способности были лишены т.н. лица неопределенные (personae incertae) — т.е. нельзя было завещать лицу, не обладавшему не только ясным гражданским статусом, но половыми, возрастными и т.п. характеристиками. Допускалось делать завещания в пользу детей наследодателя, еще не родившихся (postumii), но их завещательная способность была, во-первых, краткосрочной (не долее 10 месяцев со дня смерти отца), во-вторых, обставлялась целым рядом условий о качестве брака и т.п. Воспреемниками наследства по завещанию могли быть и юридические лица — но только публичного права. Завещание могло быть сделано в устной и в письменной форме. Устное завещание (testamentum per nuncupationem) развилось из семейных распоряжений древнейшей эпохи и главенствовало в римском праве классической эпохи. Устное завещание предписывалось делать в виде торжественной процедуры, сходной с процедурой отчуждения-манципации, либо с участием народа, либо перед 7 свидетелями, которые в древнейший период свидетельствовали содержание завещания, а позднее — только факт завещательного распоряжения. Письменное завещание (testamentum per scripturam) должно было представлять документ, определенным образом составленный, с подписью завещателя. Участие свидетелей требовалось уже для удостоверения подлинности акта; они прикладывали свои печати и подписи к документу или к хранящему его ковчежцу (ящику), не обязательно зная о содержании распоряжений. Если завещатель был слеп, нем, глух, то в процедуре составления письменного завещания должен был участвовать нотариус; за неграмотною завещателя мог подписаться еще один свидетель.

Вопрос 86. Наследование вопреки завещанию. Обязательная доля.

Требование обязательной доли (portio debita) заключалось в том, что нельзя было обходить молчанием в своем завещании наследников по закону. Либо они должны были получить причитающиеся им по закону доли наследства, либо гарантированные правом специально установленные минимальные доли; в противном случае они имели право предъявить иски по поводу неправильно составленного завещания. Право на обязательную долю имели все прямые нисходящие и восходящие родственники когнатического родства, они должны были быть названы в завещании поименно и каждому определена его доля. Для исключения кого-либо от наследства требовались веские причины: правом устанавливались только строго определенные 14 видов проступков против публичного порядка и против завещателя при его жизни, по которым, с приведением необходимых свидетельств, можно было законно лишить наследника его обязательной доли. При отсутствии такой мотивировки родственники имели право предъявить иск о нарушении завещателем нравственной обязанности, причем это могло быть сделано еще при жизни завещателя.
Завещание могло быть признано недействительным по целому ряду оснований. Завещание считалось ничтожным по своим распоряжениям (t. nullum), если оно составлялось в нарушение всех предписанных правил или же неспособным в правовом смысле завещателем. Незаконным завещанием (t. injustum) признавалось такое, которое было составлено не по законному обряду. Завещание прерванное (t. ruptum) свидетельствовало о недостаточном праве завещателя в силу его семейного положения на завещательные распоряжения; оно могло быть возобновлено полномочным завещателем или при изменении семейного статуса. Претор допускал возможность получения наследства и по прерванному завещанию. Завещание могло быть неутвержденным (t. irritum), если к моменту открытия наследства правоспособность завещателя претерпела изменения. Тщетным (t. deslitum) считалось такое распоряжение, которое было адресовано несуществующему в действительности наследнику. Завещание, наконец, могло быть отмененным (t. rescissum) судом в силу тех или других исковых требований, в первую очередь при жалобе законных наследников на беспричинность лишения их полностью или частично причитающейся им по закону доли наследства либо даже и обязательной доли.

Вопрос 87. Открытие наследства. Принятие наследства. Необходимые наследники.

Наследование есть преемство в иму­щественных правах и обязанностях наследодателя, кроме тех, которые (как ususfructus, штрафные иски из деликтов и некоторые другие) считаются не­разрывно связанными с личностью того, для кого они возникли.

Момент, когда преемство признавалось установленным, и порядок этого установления были в римском праве неодинаковы для разных категорий на­следников.

Для sui heredes и назначенных наследниками по завещанию рабов насле­додателя момент открытия наследства delatio hereditatis был и моментом воз­никновения преемства. Более того, по цивильному праву ни sui heredes, ни рабы не имели права отказаться от открывшегося для них наследства. Они были heredes sui et necessarii. Для sui это объяснялось тем, что они, как уже указано, не столько наследовали, по взгляду римлян, сколько вступали в уп­равление своим имуществом. Для рабов это было следствием их общего пра­вового положения: назначение наследником означало и освобождение раба, но освобождение с возложением на раба, по воле господина, положения на­следника.

Понятно, что такое обязательное наследование было весьма обремени­тельно для наследника в случаях, когда наследство было переобременено долгами, за которые наследник, в силу римской концепции универсального преемства, отвечал не только имуществом наследственной массы, но и своим имуществом. Ввиду этого претор предоставлял sui heredes так называемое beneficiwn abstinendi, в силу которого он отказывал в иске против цивильных наследников, фактически не осуществлявших своего права наследования, и предлагал bonorum possessio следующей за ними категории наследников, а если не находилось желающих, объявлял конкурс над имуществом наследо­дателя для удовлетворения его кредиторов.

Все остальные наследники были extranei heredes, для которых открытие на­следства означало лишь возникновение права на принятие наследства (aditio или acquisitio hereditatis), которого они могли и не осуществить. Они были heredes voluntarii (добровольные).

Способы принятия наследства. Принятие наследства первоначально осуществлялось путем особого торжественного акта, cretio (от которого отказалось законодательств Юстиниана); впоследствии было достаточно неформального волеизъявления о принятии или фактическом вступлении в дела наследства (pro herede gestio). Срока для принятия наследства цивильное право не устанавливало. Но кредиторы наследодателя, заинтересованные в скорейшем удовлетворении их требований, могли посредством interrogatio in iure потребовать от наследника ответа, an heres sit, т. е. принимает ли он наслед­ство. После этого наследнику по его просьбе мог быть назначен судом срок для решения вопроса о принятии наследства, spatium deliberandi, после исте­чения которого наследник, не давший ответа, считался: до Юстиниана — отказавшимся, а в праве Юстиниана — принявшим наследство.

Понятно, что правила об автоматическом приобретении наследства некоторыми из цивильных наследников были неприменимы к bonorum possessio; она должна была быть испрошена и притом в установленный срок: нисходящим и восходящим давался срок в один год со дня открытия наследства, остальным наследникам — в сто дней. При пропуске этого срока наследником, призванным в момент открытия наследства, bonorum possessio предоставлялась следующему наследнику в порядке successio ordinum et graduum.

Лежачее наследство (hereditas iacens). Из сказанного ясно, что за исключением случаев наследования sui heredes и рабов между моментами delatio hereditatis и acquisitio hereditatis могло пройти некоторое и иногда немалое время.

В этот промежуток времени наследство лежало, hereditas iacet и считалось по концепции древнейшего права безхозяйным имуществом, которое любое лицо могло приобрести, провладев им в течение года. В период империи это приобретение наследства по давности было упразднено, а расхищение на следства было признано преступлением. Свобода завещательных рас­поряжений может столкнуться с интересами семьи наследодателя; может притти в противоречие с воззрениями господствующего класса на социально целесообразное назначение имуществ после смерти их обладателей. Отсю­да — мысль об ограничении свободы завещаний, практическим выражением которой служит институт необходимого наследования.

Признав уже в древнейшее время принцип свободы завещания, римское право в то же время создало и институт необходимого наследования.