В дверях большого Зала показался Рон и подозрительно посмотрел на них.

— Ничего, — в один голос ответили Гарри и Гермиона и тоже побежали в Большой зал.

От запаха ростбифа у Гарри даже живот подвело, но не успели они сделать трех шагов к столу гриффиндорцев, как дорогу им загородил профессор Слизнорт.

— Гарри, Гарри, вас-то я и ищу! — добродушно прогудел он, подкручивая кончики своих моржовых усов и выпятив толстый живот. — Надеялся перехватить вас до обеда! Не хотите ли вместо этого прийти ко мне на ужин? Собирается небольшая компания — так, несколько восходящих звезд. Будет Маклагген, Забини, очаровательная Мелинда Боббин — не знаю, знакомы ли вы с нею? Ее семья владеет обширной сетью аптек… И конечно, я очень надеюсь, что мисс Грейнджер тоже окажет мне честь своим присутствием, — закончил Слизнорт свою речь, слегка поклонившись Гермионе.

Можно было подумать, что Рона здесь вообще нет, Слизнорт ни разу не взглянул на него.

— Я не смогу прийти, профессор, — сразу же ответил Гарри. — Профессор Снегг оставил меня после уроков, мне надо к нему.

— Ах, батюшки мои! — воскликнул Слизнорт. Лицо его смешно вытянулось. — Подумать только, Гарри, а я так на вас рассчитывал! Ну что ж, я поговорю с Северусом, объясню ему ситуацию. Конечно, он согласится перенести наказание на другое время. Да-да, до встречи с вами обоими!

Он заспешил прочь из Зала.

— Не выйдет у него уговорить Снегга, — сказал Гарри, когда Слизнорт уже не мог его услышать. — Один раз Снегг согласился отложить наказание по просьбе Дамблдора, но ни для кого другого он этого не сделает.

— Ох, так жалко, что ты не можешь пойти, мне совсем не хочется тащиться туда одной, — озабоченно проговорила Гермиона. Гарри понял, что ее пугает мысль о Маклаггене.

— Вряд ли ты там будешь одна. Джинни тоже небось пригласили, — буркнул Рон, которому, похоже, совсем не понравилось пренебрежительное обращение Слизнорта.

После обеда они отправились к себе, в башню Гриффиндора. В гостиной толпился народ — почти все уже успели пообедать, но Гарри, Рон и Гермиона все-таки нашли себе свободный стол и сели. Рон, пребывавший в дурном настроении после встречи со Слизнортом, скрестил руки на груди и вперил взор в потолок. Гермиона потянула к себе свежий номер «Ежедневного пророка», забытый кем-то на кресле.

— Что-нибудь новенькое? — спросил Гарри.

— Да не особенно... — Гермиона раскрыла газету и начала проглядывать внутренние страницы. — Ой, смотри, Рон, тут про твоего папу... С ним все в порядке! — торопливо прибавила она, поскольку Рон в страхе оглянулся. — Здесь просто сказано, что он побывал в доме Малфоев. «Насколько стало известно, вторичный обыск в резиденции Пожирателя смерти не принес ощутимых результатов. Артур Уизли из Сектора выявления и конфискации поддельных защитных заклинаний и оберегов утверждает, что поводом к обыску стала информация, поступившая от частного лица».

— Ага, в смысле — от меня! — сказал Гарри. — Когда мы были на вокзале Кингс-Кросс, я ему рассказал про Малфоя и про то, что он хотел заставить Горбина починить какую-то штуковину. Ну, раз дома у них ничего такого нет, значит, он, наверное, привез это дело с собой в Хогвартс...

— Как же он смог бы это сделать, Гарри? — удивленно спросила Гермиона, отложив газету. — Нас всех обыскивали на входе, помнишь?

— Обыскивали? — растерялся Гарри. — Меня нет...

— Ах да, конечно, я забыла, ты же опоздал... Так вот, при входе в вестибюль Филч проверял нас Детектором лжи. Он тут же нашел бы любой Темный предмет. Я точно знаю, что у Крэбба конфисковали засушенную голову. Видишь, Малфой не смог бы пронести в замок никакой опасный артефакт!

На это как будто нечего было ответить. Некоторое время Гарри смотрел, как Джинни Уизли играет со своим пушистиком Арнольдом. Наконец он придумал, как обойти возражение Гермионы.

— Значит, кто-то прислал ему эту штуку с совой, — сказал Гарри. — Мама или еще кто-нибудь.

— Сов тоже проверяют, — сказала Гермиона. — Филч предупредил нас об этом, когда тыкал своими детекторами всюду, куда только можно.

На этот раз Гарри окончательно стал в тупик Похоже, Малфой действительно никак не мог протащить в школу Темный или просто опасный артефакт. Гарри с надеждой посмотрел на Рона, который сидел, скрестив руки на груди и неотрывно глядя на Лаванду Браун.

— А ты как думаешь, мог Малфой каким-то образом обмануть...

— Да ну, Гарри, отстань. — Рон поморщился.

— Слушай, я не виноват, что Слизнорт пригласил нас с Гермионой на свою дурацкую вечеринку. Ты же сам знаешь: нам совсем не хочется туда идти! — вскипел Гарри.

— Ну, поскольку меня не приглашали ни на какие вечеринки, — сказал Рон, поднимаясь, — Я, пожалуй, пойду спать.

Громко топая, он скрылся за дверью, ведущей к спальням мальчиков, оставив Гарри и Гермиону смотреть ему вслед.

— Гарри! — окликнула новая охотница, Демельза Робине, внезапно появляясь у него за плечом. — Мне велели тебе передать...

— Кто велел? Профессор Слизнорт? — спросил Гарри, с надеждой оборачиваясь к ней.

— Нет, профессор Снегг, — ответила Демельза, и Гарри снова упал духом. — Он говорит, чтобы ты пришел к нему в кабинет сегодня в половине девятого, э-э... вне зависимости от того, на сколько вечеринок тебя приглашают. И еще он велел сказать, что ты должен будешь перебирать флоббер-червей, отделять протухших от хороших, для уроков зельеварения, и это... чтобы ты не приносил с собой защитные перчатки.

— Все ясно, — мрачно сказал Гарри. — Спасибо тебе большое, Демельза.

Глава 12. Серебро и опалы

Куда пропадает Дамблдор и чем он занимается? В последующие недели Гарри всего два раза видел издали директора школы. Он теперь почти не появлялся в Большом зале, и Гарри был уверен, что Гермиона права — Дамблдора по нескольку дней подряд не бывает в школе. Может, он забыл, что собирался давать Гарри уроки? Дамблдор говорил, что эти уроки ведут к чему-то связанному с пророчеством. Гарри это очень поддерживало, как-то успокаивало, а теперь ему стало казаться, что о нем забыли.

В середине октября пришло время первого похода в Хогсмид. Гарри опасался, что эти прогулки могут запретить, учитывая немыслимо строгие меры безопасности, но оказалось, что поход все-таки состоится. Гарри очень обрадовался — всегда приятно хоть на несколько часов выбраться из замка.

В день похода был сильный ветер, хлестал дождь. Гарри проснулся ни свет ни заря и, чтобы убить время до завтрака, взялся за «Расширенный курс зельеварения». Вообще говоря, у него не было привычки читать учебники, лежа в постели; как справедливо утверждал Рон, такое поведение просто неприлично для всякого, кроме Гермионы — ей можно, она уж так устроена. Но, по глубокому убеждению Гарри, книгу Принца-полукровки никак нельзя было приравнивать к другим учебникам. Чем больше Гарри ее изучал, тем больше находил в ней полезного — не только ценные подсказки и маленькие хитрости по части зельеварения, благодаря которым он приобрел такую блистательную репутацию у Слизнорта, но и весьма хитроумные заклятия и наговоры, записанные на полях и, судя по многочисленным поправкам, явно придуманные самим Принцем-полукровкой.

Гарри уже опробовал несколько самодельных заклинаний Принца. Одно из них заставляло со страшной скоростью расти ногти на ногах (как-то во время перемены Гарри испытал его на Крэббе, с весьма забавным результатом); от другого язык приклеивался к нёбу (это заклинание Гарри дважды применил к ничего не подозревающему Аргусу Филчу под общие аплодисменты); а самым полезным, наверное, было заклинание Оглохни — от него у всех находящихся поблизости начиналось непонятное жужжание в ушах, заглушающее все остальные звуки, что позволяло спокойно разговаривать на уроке, не боясь, что тебя подслушают. Только один человек не находил ничего веселого в этих заклинаниях. Гермиона по-прежнему не одобряла все эти штучки и напрочь отказывалась разговаривать, если Гарри применял к кому-нибудь из окружающих заклятие Оглохни.

Сидя в постели, Гарри повернул книгу боком, чтобы удобнее было разбирать мелко написанные пояснения к заклинанию, которое, видимо, стоило Принцу большого труда. Оно несколько раз зачеркивалось и переделывалось, но в конце концов в самом уголке страницы отыскался окончательный вариант:

Левикорпус (н-врбл)

Под стук дождя вперемешку со снегом по оконным стеклам и громкий храп Невилла Гарри разглядывал буковки в скобках. Н-врбл... Это, наверное, означает «невербальное». Гарри сомневался, что заклинание у него получится; он до сих пор еще не вполне освоил невербальное колдовство, и Снегг неукоснительно высказывал свои комментарии по этому поводу на каждом уроке по защите от Темных искусств. С другой стороны, пока что учиться у Принца-полукровки Гарри удавалось значительно лучше, чем у Снегга.

Направив волшебную палочку в пространство и ни во что конкретно не целясь, Гарри сделал короткий резкий взмах и мысленно произнес: «Левикорпус!»

— А-а-а-а-а-а-а-а-а!

Сверкнула яркая вспышка, комната наполнилась голосами: всех разбудил дикий крик Рона. Гарри с перепугу уронил «Расширенный курс зельеварения». Рон повис в воздухе вниз головой, как будто невидимый крюк подцепил его за щиколотку.

— Ой, прости! — завопил Гарри, пока Дин и Симус покатывались со смеху, а Невилл, свалившийся с кровати, поднимался с пола. — Подожди минутку, я сейчас...

Он нашарил учебник зельеварения и в панике кинулся листать страницы. Наконец нашел нужное место и кое-как разобрал слово, неразборчиво нацарапанное под заклинанием. Молясь про себя, чтобы контрзаклятие подействовало, Гарри изо всех сил подумал: «Либеракорпус!»