Развитие философии йоги от Патанджали

Йога является одной из традиционных ортодоксальных философских дисциплин индийской мысли. Если рассматривать ее развитие как школы, то следует изучить эволюцию или преемственность воззрений других шастр, или философских учений, с тем чтобы выработать критерии для исследования йога-шастры²⁶. Каждая шастра в своей начальной стадии пыталась создать законченную метафизическую систему. Например, ньяя, или логика, оперировала широким спектром категорий от материального до божественною. Однако, по мере развития, многие направления мысли превратились в прикладные, а основное внимание было сконцентрировано на процессе выведения умозаключения. В случае веданты, доказательства существования Брахмана и следовавшие из этого выводы отошли на задний план перед утверждениями о митхьятве, иллюзорности или абсурдности любого условного предположения.
В системе шастр как целого йога занимала уникальную позицию. Она считалась не только метафизической школой или отдельным философским воззрением, но также и способом следования практически любой метафизической дисциплине. Однако в этом качестве метафизика йоги, в особенности утверждение о дуальности в форме пуруши и пракрита,была отвергнута ведантой²⁷и нъяей. Члены, или составляющие части йоги так описываются Патанджали:

ЯМА-НИЯМА-АСАНА-ПРАНАЯМА-ПРАТЬЯХАРА-ДХАРАНА-ДХЬЯНА

САМАДХАЯХ²*

 

 

[Восемь членов йоги таковы: яма (ограничения), нияма (предписания), асаны (йогические позы), пранаяма (дыхательные техники), пратьяхара (отвлечение чувств от объектов), дхарана (концентрация), дхьяна (медитация) и самадхи (реализация)].

 

 

Размышляя о природе сокращения основных элементов йога-шастры (по аналогии сравнимого с эволюцией других систем), можно предположить, что сначала исключаются яма и нияма — ограничения и предписания. Асана, или движение и покой²⁹, воздействуя на центральную и вегетативную нервную систему, делают яму и нияму излишними³⁰. (Они содержатся в самой идее движения³¹если рассматривать идею движения в таком свете.)
Пранаяму³² можно рассматривать как часть концепции асаны или как кульминацию ее развития, а именно как утончение движения в процессе дыхания. Другие категории — пратьяхара, дхарана, дхьяна и самадхи — могут быть сведены к последней, о чем, собственно говоря, во многом свидетельствует сам текст. В нем они практикуются как ступени на пути к самадхи и в конце концов становятся его частью)³³, Следующим шагом может стать исключение асан, поскольку пранаяма станет завершающей, или последней стадией движения. Недостаточное внимание, уделенное асанам в тексте, рассмотрение их в качестве вспомогательных практик для пранаямы или самадхи позволяет сделать вывод о сомнительном статусе асан в истории йоги. Тогда, если самадхи — вершина йоги, асаны также могли быть опущены и основной фактор достижения самадхи (ведь традиционно йога не более чем средство) — пранаяма — могла считаться сущностью йоги.
«Йога-чинтамани» Шивананды Сарасвати утверждает;
ПРАНАЯМА ЭВАБХЬКСА-КРАМЕНА ПРАТЬЯХАРА-ДХА-РАНА-ДХЬЯНА-САМАДХИ-ШАБДЕНОЧЬЯТЕ³⁴
т, е* пранаяма через увеличение интенсивности ее практики заменяет пратьяхару, дхарану, дхьяну и самадхи. Это цитируется в комментарии «Джйотсна» к «Хатха-йога-прадипике»³⁵* «Йога-чинтамани» ссылается на Васиштху³⁶, Дат-татрею³⁷ и на «Сканда-пурану»³⁸ и приводит конкретные способы и подробности, когда пранаяма становится пратъяхарой, дхараной и т. д. Эти методы основывакюгся на кумбхаке. или задержке дыхания в пранаяме. Виджняна Бхикшу в своем труде «Йога-вартика»³⁹, комментируя «Йога-сутры» 3.1, 2 и 3 Патанджали, также указывает на подобные идеи и цитирует «Гаруда-пурану»⁴⁰ как авторитетный источник этих методов. Тео Берихард⁴¹ в своей книге «Хатха-йога» говорит о реальных практиках, в которых он должен был задерживать дыхание на один час, необходимый минимум для достижения самадхи. Тео Бернхард продолжает: «.„легко понять, почему самадхи редко достижимо. Практика слишком сложна». В наши дни, когда йога пользуется массовой популярностью, традиция пранаямы почти что совсем исчезла. Этот упадок объясняется тем, что некогда строгая дисциплина приобрела популярный характер. Однако одна часть традиции процветает, а именно — практика асан.

Традиция асан

Если асаны представляются фундаментом йогической традиции, благодаря которому она сохранилась, их следует внимательно изучить и показать, что они покоятся на прочном основании и овеяны своего рода «мистикой», позволяющей считать их законным проводником традиции, которой нельзя пренебрегать, хотя бы потому, что она выжила и развивается невиданными темпами. Одного взгляда на почти что любую из миллионов книг по йоге или асанам достаточно, чтобы дать заподозрить любому, что они не приведут его на небеса или туда, к чему готовят изображенные в них асаны.
Более того, необходимо сопоставить различные тексты, посвященные асанам, чтобы проследить некоторую историческую преемственность, которая бы послужила основой задокументированной исторической традиции. Для этого потребуется сравнить названия асан и, где возможно, сами асаны отдельно от названий.
Какие еще источники могут помочь такому исследованию?
Вьяямашалы (буквально «гимнастические залы») представляют собой места для занятий физическими упражнениями в древних городах Индии под патронажем аскетических орденов и гаради, или братств борцов, Они популярны и сегодня, представляя целый пласт упражнений с телом, в чем-то похожих на аэробику. Практикуемые там приемы включают мускульное сокращение и повторение. Тренировочные системы Запада, идущие от греческой атлетики, строятся на мускульном сокращении. Греческая атлетика имела военное происхождение, и ее целью было развитие мускулатуры конечности, используемой для эффективного выбрасывания оружия за пределы тела. Йогическая же система не уделяет особого внимания мускульному сокращению. Она основывается на растяжении. Более того, она концентрируется на позвоночнике, а не на конечностях. Мускульное сокращение траст в ней определенную роль, но только на первой стадии. Йогическая система требует, чтобы начальное движение переходило в растяжение и завершалось установлением равновесия и релаксации.
Слово «упражнение» на санскрите звучит как «вьяяма» («шала» в слове «вьдямашала» буквально звучит как «зал»). Этимологически слово состоит из двух частей: префикса «ви», показывающего отделение от корня «и», означающего буквально «идти». Таким образом, оно буквально значит что-то типа «расходиться» или «растягиваться». Может быть, отличительная черта йогического движения унаследована от местной системы упражнений, сохранившей связь со своей исконной природой только в названии?
Эту концепцию растяжения можно проследить по сутре Патанджали: ПРАЯТНА-ШАЙТХИЛЬЯНАНТА-САМА-ПАТХИБХЬЯМ⁴², что значит: (асаны завершаются) релаксацией или ослаблением усилия и медитацией на бесконечное. Усилие или мускульное сокращение требуются для того, чтобы принять позу. Для этого необходимо сознательное волевое усилие, усилие нервной системы, а затем, по завершении движения, в дело включается вегетативная нервная система, бессознательное. Каждое движение требует сознательного волеизъявления и бессознательного содержания, точно определяющего, как выполнено движение.
Если развивать идею бессознательного дальше, то следует добавить, что ключевой детерминантой паттерна движения является привычка. Привычка — это, в основном, результат или следствие всех прежних воздействий на тело или ум, развивающихся бессознательно.
Для того чтобы избавиться от ограничений ума или нервной системы, накладываемых на возможности движения, или превзойти их, сутра, упомянув их словом праятна (желание двигаться сознательно и само движение, во многом бессознательное), призывает к шайтхилье, расслаблению, релаксации или отпусканию за пределы ума, пока мы не обретем устойчивое осознание, не стесненное ограничениями или объектами, но являющееся нашей истинной природой. Состояние ничем не отягощенного совершенного равновесия, которое Патанджали называет ананта-самапатти или медитацией на бесконечном. Только таким способом можно преодолеть условности прежних привычек, запечатленных в бессознательном или в вегетативной нервной системе. Основным условием релаксации является усилие, так как мускул способен расслабиться только после определенного напряжения (в этом состоит основное различие между забытьем и расслаблением).
Другими словами, в каждом движении можно выделить следующие стадии: усилие, растяжение, достижение конечного положения и установление равновесия (своего рода этап «выхода за пределы» или «откровения»), В основе этой концепции движения лежит метод обучения, опирающийся на откровение, принятый во всех индийских метафизических философских дисциплинах⁴³. Метафизические предпосылки, сделавшие такую идею движения возможной, являются общими для всех религиозно-философских учений Индии. Сутра Патанджали объясняет главный принцип йогического движения. Это определение скорее функциональное, нежели описательное или исключительное. В данном случае «трансцендентное» означает «мистическое».
Само слово «асана» этимологически значит «сидение», «отдых», «покой»⁴⁴. Но слово «асана» использовалось гораздо шире своего базового этимологического смысла. Им пользовались для обозначения позиции при стрельбе из лука и при борьбе⁴⁵. Часто оно означало сиденье вообще, и, в частности, трон. Даже в том, что касается йоги, в древних текстах асаны достаточно редко имеют современное значение, обозначая, в основном, сидячие позы для медитации или поклонения. Однако в другой сутре Патанджали слово «праятна» означает, судя по всему, нечто противоположное идее «остановки», но подобное не следует считать противоречащим определению, данному в предыдущей сутре. По этой причине слово определяет систему асан, включающую больше именно асан, нежели сидячих поз для медитации, которые обычно имеются в виду в более поздних текстах.
В «Хатха-йога-прадипике»⁴⁶ приводятся асаны, предназначавшиеся не только для медитации. Но в этом труде основное внимание уделяется все же медитации. Представляется невозможным постулировать развитую систему асан из этого и других текстов, от которых, как считается, ведет свое начало традиция хатха-йоги, Тео Бернхард⁴⁷ использовал асаны для подготовки к длительному усилию и концентрации, необходимым для дальнейших медитационных практик. Асаны могли применяться достаточно долго на переходном этапе. Это означает, что выполнение каждой отдельной практики ограничивалось временем или количеством повторений; по ее завершении начиналась следующая. Достижение предела часто служило подтверждением наличия силы, как физической, так и психологической, необходимой для продолжения обучения следующей стадии. Промежутки времени, о которых говорят Пураны в отношении пранаямы, применимы также и к асанам. Книга Т, Беркхарда является единственным доступным нам свидетельством применения йогического учения на практике, Тео Бернхард основывает мистические аспекты йоги — ее «сверхъестественные» силы и медитативные состояния — на физических аспектах, что вполне резонно для хатха-йоги. Асаны становятся способом или средством взращивания силы воли или решительности, некой промежуточной целью, которую необходимо превзойти необычайным физическим и умственным усилием.Натхи делают йогу еще более мистической:
«Что толку в воздержании и обетах, когда нет веры. Только влюбленный в смерть может постичь йогу. Добродетельные люди смиряют страсти, оседлав коня терпения, крепко сжав поводья памяти. Йога значит быть мертвым, оставаясь живым* Нужно спеть песнь небытия, используя свое несовершенное тело как инструмент. Самость должна быть полностью поглощена. Ты никогда не сможешь испытать йогу. Какой смысл просить об этом? Послушай, дитя. Господь утвердил свое царство в этом мире праха. Он во всем, как нить в четках. Он дыхание жизни в живущих. Он как дух бханга и опиума. Он жизнь в мире, как синий (цвет) в индиго. Он проникает всюду, как кровь в теле человека»⁴⁸.
Здесь следует подчеркнуть один момент. Именно тело является тем инструментом, с помощью которого достигаются духовные цели. В этом вся хатха-йога. Натхи непреклонны в своем утверждении что хатха-йога — это духовная дисциплина. Но сегодняшняя точка зрения очень отличается от той, которой придерживаются праведные и ревностные адепты йоги, видящие в асанах под псевдонаучными покрывалами символическо-магический комплекс.
Представляется очевидным, что концепция асан как способа исследования сознательного и бессознательного ума серьезно не рассматривалась. Но, как говорилось выше, Патанджали и натхи считали ее краеугольным камнем своей доктрины. Тео Бернхард предлагает практику этой концепции, подробно описывая каждую стадию, как это делали мудрецы в пуранические времена. Он даже идет еще дальше и дает свои собственные оценки успешно выполненным практикам, которые были ему назначены. Можно было ожидать, чтоо йога будет развиваться в сторону уделения большего внимания переходным практикам, вырабатывая критерии для достижения промежуточных стадий и окончательного самадхи, Более того, в ходе естественной эволюции следовало ожидать. усовершенствования этих практик. Очевидно, акцент должен был быть сделан на точность выполнения асан. Даже если бы переходные практики были опущены по причине их чрезмерной сложности по меркам кали-юги, точность выполнения асан могла бы стать наиболее вероятным направлением поиска для тех, кто интересуется йогой прежде всего как духовной дисциплиной. Однако мы находим мало свидетельств какого-либо усовершенствования, хотя о подобном можно говорить при тщательном изучении фотографий асан, приведенных в книге Тео Бернарда.
И только совсем недавно, с помощью работ Б, К. С. Айенгара, дело сдвинулось с мертвой точки. Фактически, его труды являются реформацией той системы асан, которой он некогда обучался. Он поменял порядок асан, принимая во внимание особенности психологической природы движения в каждой асане, и настоял на принципе точности, который не может быть найден или выведен из древних текстов по йоге или из работ его современников. Западные ученики Айенгара еще глубже развили идею точности, добавив существующее на Западе понимание движения, функционирования мускулов и анатомии.
Другими словами, асаны стали законченной системой, обладающей своей собственной «мистикой». Эта «мистика» лежит в неясности самого понятия движения, проистекающей из сложной психофизической природы движения, покоя и равновесия. Такое понимание отличается, но в то же время дополняет упомянутое выше символически-магическое видение асан, использование их. для исследования сознательного и бессознательного, а также в качестве передатчиков или проводников трансцендентного. В наиболее популярных современных книгах по йоге внимание читателя акцентируется на терапевтической пользе асан. Людей привлекают конкретные асаны, обещающие избавление от болезней, вне зависимости от религиозных воззрений целителя.
Однако нельзя подходить к асанам только с терапевтических позиций — их следует рассматривать в рамках целостной системы. Терапевтические причинно-следственные отношения являются поздним наложением на первоначальную чисто духовную дисциплину. Целостная система предполагает вместо борьбы с отдельными симптомами использование большого количества асан для очищения тела, усиления иммунной системы, тем самым искореняя болезнь. Любая попытка использовать специальную асану для облегчения определенного симптома является еще одним применением цельной системы асан, так как влечет за собой целебное психологическое воздействие, которое нельзя игнорировать. Множество письменных свидетельств терапевтической пользы асан и опыт людей, серьезно практикующих йогу, сделали этот аспект йоги основополагающим в наши дни. Терапевтическая ценность асан является важной частью традиции пхалашрути, принадлежащей распространенному в Индии шастрическому учению; она дает хороший повод для выполнения определенных вещей. Существует и гораздо более древняя связь йоги с медициной, например через учение о пране*⁹.

Cовременные традиции асан

Чем объясняется столь малое количество письменной и любой другой информации по традициям асан? Можно схематически изобразить эволюцию традиции пранаямы с пуранических времен через периоды усовершенствования, классификации и уточнения. Но с традицией асан не все так ясно. Существует превосходная современная школа асан, усовершенствованная, упорядоченная, скрупулезно точная, но имеющая очевидный смысл, только если рассматривается сама но себе, отдельно от всего остального. Между современными школами и письменными источниками у нас есть только свидетельства Тео Бернхарда.

 

Кришнараджа Вадияр - студент и покровитель Йоги

 

В то время Вадияры были тесно связаны с англичанами, В 1799 году англичане восстановили на троне древний царский род Вадияров, живших в уединении в Майсоре* Таким образом, они были в долгу перед англичанами и находились под впечатлением европейской культуры. Вадияров особенно привлекала реформа системы образования, искусства и музыки. Они были поражены британской доблестью и превосходством. Система упражнений, предписанная для физического совершенствования принца, Кришнараджи Вадияра, представляла собой сочетание местных индийских упражнений и западной гимнастики. Судя по всему, это стало предпосылкой описываемого далее синтеза, что позволило нам изучить упомянутые ранее источники, в особенности «Шритаттва-нидхи», имея в уме конкретный пример.
Для того чтобы увидеть развитие и преемственность этой йогической школы или традиции, нам нужно обратить взгляд на ее главного покровителя, Нальвади Кришнараджу Вадияра, махараджу Майсора, во время открытия Йогашалы в 1930 году. Его учителем йоги был Кришнамачарья, Первоначально Кришнамачарья должен был преподавать йогу во дворце, но в конце концов, как уже упоминалось, Кришнараджа Вадияр поручил ему основать и возглавить Йогашалу, независимую школу йоги. Впоследствии Кришнамачарья преподавал йогу в патхашале, традиционном санскритском колледже в Майсоре.
«Алидасвамьявару»⁷⁰ описывает ежедневные тренировки наследственного принца Кришнараджи Вадияра в пору его детства. Есть фотографии, на которых он изображен с друзьями рядом с брусьями, а также описания его регулярных занятия упражнениями и гимнастикой. Существует еще одно свидетельство йогической практики Кришнараджи Вадияра: рассказ свидетеля его занятий, найденный в «Майсуру-майсири»⁷¹, биографии Кришнараджи Вадияра с 1933 года, написанной плохими стихами. Она содержит описание асан, выполнявшихся до появления Кришнамачарьи. К Сожалению, нет никаких подробностей или записей относительно его обучения до Кришнамачарьи,
Мы не обладаем какой-либо информацией о покровительстве или практике йоги до 1897 года, поскольку 28 февраля 1897 года пожар уничтожил большую часть старого Дворца, включая все архивы. По этой причине, «Шритаттва-нидхи», хотя и датируется гораздо ранним временем, не имеет пояснительных записей, которые бы зафиксировали сопутствующую традицию, покровительство или даже обстоятельства создания рукописи.
Видимо, пол йогашалу Кришнамачарья получил старый гимнастический зал с соответствующим оборудованием и свисающими с потолка канатами⁷². Архивные документы свидетельствуют, что Кришнараджа Вадияр был заинтересован в распространении йоги и постоянно посылал Кришнамача-рью в поездки по стране с лекциями и демонстрациями (практик). Эти лекции часто требовали информации о влиянии на здоровье и терапевтическом эффекте асан. До сих пор в архивах Дворца можно найти свидетельства тех, кто исцелился благодаря йоге, Кришнараджа выделил средства на издание книги Кришнамачарьи, а также оплатил капитану В. Б. Гокхале съемки фильма о Б. К. С. Айенгаре в Пуне, на который ушло две тысячи футов пленки. В конце концов Махараджа направил Айенгара преподавать в Пуну.