Психологические аспекты архетипа матери

 

I

Понятие архетипа

 

Понятие Великой Матери принадлежит к области сравнительной религии и охватывает множество разнообразных типов богини-матери. Само по себе оно не имеет прямого отношения к психологии, потому что в этой форме образ Великой Матери редко встречается на практике, да и то при специфических обстоятельствах. Очевидно, этот символ произошел от архетипа матери. Если мы рискнем изучать происхождение этого образа с точки зрения психологии, то основу нашей дискуссии составит именно архетип матери, как более содержательный. И хотя на данном этапе едва ли нужно уделять много внимания архетипу матери, все же стоит сделать несколько предварительных замечаний общего характера.

В былые времена, несмотря на уводящее в сторону мнение и влияние Аристотеля, платоновская Идея понималась как сверхпорядковая (supraordinate) и предшествующая по отношению ко всем явлениям, и это не вызывало никаких трудностей. «Архетип» - это вовсе не новый термин, так как он употреблялся еще до св. Августина и был синонимом классического понятия «Идеи». Corpus Hermeticum, который, вероятно, относится к третьему столетию, изображает Бога как то άρχέτυττον φως, «архетипический свет», подразумевая под этим, что Бог является прототипом всего света, т.е. предсуществующим и сверхпорядковым по отношению к «свету». Если бы я был

­ Конец страницы 211 ­

¯ Начало страницы 212 ¯

философом, я бы, наверное, продолжал в платоновском ключе: Где-то «за небесами» существует прототип, или первичный образ матери, сверхпорядковый и предсуществующий по отношению ко всем явлениям, в которых проявляется нечто «материнское» в самом широком смысле этого слова. Но я эмпирик, а не философ; я не могу позволить себе предполагать, что мой специфический темперамент и мое личное отношение к интеллектуальным проблемам имеют всеобщую значимость. По-видимому, такое предположение приличествует только философу, для которого всеобщность его установок и наклонностей является чем-то само собой разумеющимся и который не признает (если только его не припереть к стенке) того, что его философия есть «его» философия. Как эмпирик я должен указать, что есть люди, для которых идеи суть не просто nomina", а объективная реальность. Так уж получается (кто-то скажет - по чистой случайности), что вот уже двести лет мы переживаем такое время, когда не принято или даже неразумно считать идеи чем-то, кроме nomina. Всякому же, кто продолжает думать, как Платон, приходится расплачиваться за свой анахронизм: «занебесная», т.е. метафизическая сущность Идеи переносится в неподдающуюся проверке сферу веры и суеверия или же снисходительно передается в распоряжение поэтов. Вновь в старинном споре об универсалиях номиналистическая точка зрения восторжествовала над реалистической, и Идея превратилась просто в flatus vocis**. Это изменение сопровождалось явным подъемом эмпиризма (а в значительной степени и было вызвано им), преимущества которого были слишком очевидны для интеллекта. С этого времени Идея перестает быть чем-то априорным и становится вторичной и произвольной. И вполне естественно то, что новый номинализм сразу же объявил свою точку зрения универсально значимой, несмотря на то, что он сам основывается на определенном, имеющем свои границы тезисе, который связан с неким темпераментом. Этот тезис звучит следующим

*Имена (лат.).

**3вук голоса (лат.).

­ Конец страницы 212 ­

¯ Начало страницы 213 ¯

образом: мы признаем действительным все, что получаем во внешнем опыте и что может быть верифицировано. Идеальный пример - верификация посредством эксперимента. Соответственно, антитезис заключается в том, что мы признаем действительным все, что получаем из внутреннего опыта и что не допускает никакой верификации. Безнадежность этого положения очевидна. Греческая натурфилософия с ее интересом к материи в союзе с аристотелевскими рассуждениями одержала запоздалую, но сокрушительную победу над Платоном.

Однако всякая победа содержит в себе зародыш будущего поражения. В наши дни появляется все больше и больше признаков, предвещающих изменение ситуации. Весьма симптоматично то, что именно учение Канта о категориях, которое, пожалуй, как ничто иное губит уже в зачаточном состоянии всякую попытку оживить метафизику в прежнем смысле, пролагает в то же время путь возрождению платоновского духа. Если верно, что не может быть метафизики, выходящей за пределы человеческого разума, то в не меньшей степени верно, что не может быть также эмпирического знания, которое не было бы ограничено априорной познавательной структурой. На протяжении полутора столетий, прошедших с момента появления «Критики чистого разума», постепенно росло убеждение в том, что мышление, понимание и рассуждение не могут рассматриваться в качестве независимых процессов, подчиненных лишь вечным законам логики, но являются психическими функциями, соотнесенными с личностью и подчиненными ей. Мы больше не спрашиваем: «Было ли то или это увидено, услышано, ощупано, взвешено, сосчитано, обдумано и признано логичным?» Вместо того мы спрашиваем: «Кто видел, слышал или думал?» Всегда начинать с поправки на личность при наблюдении и измерении даже мелких процессов - эта критическая установка привела к созданию эмпирической психологии, которой мы до сих пор еще не знали. Сегодня мы убеждены, что во всех областях знания существуют психологические предпосылки, которые оказывают большое влияние на выбор материала, метод исследования, природу

­ Конец страницы 213 ­

¯ Начало страницы 214 ¯

выводов и формулировку гипотез и теорий. Мы даже полагаем, что именно личность Канта была решающим фактором, обусловившим характер его «Критики чистого разума». Признание этой личностной предпосылки задевает (если не серьезно подрывает) не только наших философов, но и наши собственные пристрастия в философии и даже то, что мы называем нашими «высшими» истинами. «У нас отнимают всякую творческую свободу! - объявляем мы во всеуслышание. - Неужели же человек думает, говорит, делает только то, что он сам есть?!» Если только мы опять не преувеличиваем и не становимся, таким образом, жертвой необузданного «психологизирования», мне кажется, что данная критическая точка зрения неизбежна. Это составляет сущность, начало и метод современной психологии. Во всей человеческой деятельности есть априорный фактор, так называемая врожденная, досознательная и бессознательная индивидуальная структура души. Досознательная душа - например, новорожденного младенца - отнюдь не пустой сосуд, который при благоприятных обстоятельствах может быть наполнен практически всем. Напротив, это чрезвычайно сложное и определенное индивидуальное бытие, которое кажется нам неопределенным только потому, что мы не можем наблюдать его непосредственно. Но в тот момент, когда первые проявления психической жизни становятся доступными наблюдению, нужно быть слепцом, чтобы не признать их индивидуальный характер, т.е. стоящую за ними неповторимую личность. Трудно предположить, что все детали обретают реальность лишь в момент их появления. В случае, если болезненные склонности уже присутствуют у родителей, мы подразумеваем их наследственную передачу через плазму зародыша; нам ведь не приходит в голову считать эпилепсию ребенка эпилептической матери необъяснимой мутацией. Опять же, наследственностью мы объясняем таланты и дарования, которые прослеживаются через поколения. Таким же образом мы объясняем появление сложных инстинктивных действий у животных, которые никогда в глаза не видели своих родителей и поэтому не могли быть «научены» ими.

­ Конец страницы 214 ­

¯ Начало страницы 215 ¯

Внаши дни мы должны начать с гипотезы: втом, что касается склонностей между человеком и всеми остальными существами, нет существенных различий. Как и любое животное, человек уже обладает определенной душой, которая передается по наследству и при тщательном исследовании обнаруживает отличительные черты, оставшиеся от предков. У нас нет ни малейших оснований предполагать, что определенные человеческие действия и функции могут быть исключением из этого правила. Фактически, нам недоступно понимание того, какие склонности и способности делают возможными инстинктивные действия животных. Также мы не можем знать природу до-сознательной психической предрасположенности, которая позволяет ребенку реагировать по-человечески. Мы можем лишь предположить, что его поведение проистекает из патернов действования, которые я описал, как образы. Термин «образ» предназначен для выражения не только имеющей место формы действия, но и типичной ситуации, в которой это действие проявляется¹. Эти образы являются «изначальными» в том смысле, что они свойственны человеческому роду как таковому и, если они когда-либо были созданы, их начало должно было хотя бы совпадать с началом вида. Они являются «человеческим качеством» человеческого существа, специфически человеческой формой, которую принимают его действия. Эта форма наследственна и существует уже в плазме зародыша. Представление о том, что она не передается наследственным образом, а заново возникает у каждого ребенка, столь же абсурдна, как и первобытная вера в то, что солнце, которое встает утром, это другое солнце по сравнению с тем, которое заходит вечером.

Поскольку все психическое изначально имеет форму, это также должно быть верным и в отношении индивидуальных функций, особенно тех, которые происходят¹ непосредственно из бессознательной предрасположенности. Важнейшей из них является творческая фантазия. В продуктах фантазии изначальные образы становятся видимыми, и здесь понятие архетипа находит свое специфическое применение. Я не претендую на то, что я первым указал на этот факт. Эта честь принадлежит

­ Конец страницы 215 ­

¯ Начало страницы 216 ¯

Платону. Первым же исследователем в области этнологии, обратившим внимание на широко распространенное присутствие определенных «элементарных идей», был Адольф Бастиан. Позже двое ученых, последователи Дюркгейма, - Юбер и Мосс - говорят о «категориях» воображения. И никто иной, как Герман Узенер², первым увидел бессознательную предрасположенность в так называемом «бессознательном мышлении». Если я и причастен к этим открытиям, то мое участие состоит в демонстрации того, что архетипы не только распространяются традицией, языком и миграцией, но спонтанно возникают в любое время, в любом месте, без какого-либо внешнего влияния.

Это утверждение имеет далеко идущие следствия, ибо означает, что в каждой душе присутствуют формы, которые несмотря на свою неосознаваемость являются активно деиствующими установками, идеями в платоновском смысле, предустанавливающими наши мысли, чувства и действия и постоянно оказывающими на них влияние.

Снова и снова я сталкиваюсь с ошибочным представлением о том, что архетип обладает определенным содержанием, другими словами, что это разновидность бессознательной идеи (если можно так выразиться). Необходимо еще раз подчеркнуть, что архетипы определены не содержательно, а формально, да и то лишь в очень незначительной степени. Изначальный образ определен в отношении своего содержания лишь тогда, когда он становится сознательным и таким образом обогащается фактами сознательного опыта. Тем не менее, как я объяснял в другом месте, его форму можно сравнить с осевой структурой кристалла, которая до известной степени предустанавливает кристаллическую структуру матричной жидкости, хотя сама по себе материально и не существует. Это происходит согласно специфическому способу группировки ионов и молекул. Архетип сам по себе пуст и чисто формален, он не что иное, как facidtas praeformandi*, возможность представления, данная a priori. Наследуются не представления как таковые, а только их формы, и в этом отношении они в любом

*Предустановленная способность (лат.).

­ Конец страницы 216 ­

¯ Начало страницы 217 ¯

случае соответствуют инстинктам, которые также определены лишь в отношении формы. Уже то, что существуют инстинкты, доказывает существование архетипов, пускай даже последние не проявляют себя непосредственно. Что касается определенности формы, наше сравнение с кристаялом очень показательно ввиду того, что осевая система определяет только стереометрическую, а не конкретную форму отдельного кристалла. Он может быть или большим, или маленьким, он может изменяться до бесконечности в зависимости от изменения размеров его граней, или из-за сращивания двух кристаллов. Единственное, что остается неизменным, - это осевая система, вернее, неизменяемые геометрические пропорции, лежащие в ее основе. То же самое верно и в отношении архетипа. В принципе он может быть назван и иметь неизменное ядро значения, но всегда только в принципе и никогда по отношению к его проявлениям. Точно так же специфическое появление образа матери в любой конкретный момент времени невозможно дедуцировать из архетипа матери, это зависит от множества других факторов.

 

II

Архетип матери

 

Как и любой другой архетип, архетип матери обнаруживает практически безграничное разнообразие в своих проявлениях, из которых здесь я упомяну только некоторые из наиболее характерных. Первыми по важности являются мать, бабушка, мачеха, свекровь (теща); далее идет любая женщина, с которой человек состоит в каких-то отношениях, например, няня, гувернантка или отдаленная прародительница. Затем идут женщины, которых мы называем матерями в переносном смысле слова. К этой же категории принадлежат богини, особенно Богоматерь, Дева, София. Множество вариаций архетипа матери дает мифология: мать, которая является в образе девушки в мифе о Деметре и Коре; или же мать, которая одновременно является и возлюбленной, как в мифе о Кибеле и Аттисе.

­ Конец страницы 217 ­

¯ Начало страницы 218 ¯

Другие символы матери в переносном смысле присутствуют в вещах, выражающих цель нашего страстного стремления к спасению: рай, царство божье, небесный Иерусалим. Вещи, вызывающие у нас набожность или чувство благоговения, такие как церковь, университет, город, страна, небо, земля, леса и моря (или какие-то другие воды), преисподняя и луна, или просто какой-то предмет,- все они могут быть материнскими символами. Этот архетип часто ассоциируется с местами или вещами, которые символизируют плодородие и изобилие: рог изобилия, вспаханное поле, сад. Он может быть связан со скалой, пещерой, деревом, весной, родником или с разнообразными сосудами, такими как купель для крещения, или цветами, имеющими форму чаши (роза, лотос). Магический круг, или мандала, ввиду его защитной функции, может быть формой материнского архетипа. С ним также ассоциируются полые предметы: духовка, кухонная посуда и, конечно же, матка или что-либо подобной формы. Дополняют этот список многие животные, такие как корова, заяц, полезные животные в целом.

Все эти символы могут иметь как позитивное, благоприятное значение, так и негативное, связанное злом. Эту амбивалентность можно видеть в богинях судьбы (Мойра, Граи, Норны). Злыми символами являются ведьма, дракон (любое животное или пресмыкающееся, такое как большая рыба или змея), могила, саркофаг, глубокие воды, смерть, привидения и домовые (Эмпуса, Лилит и др.). Этот список, конечно, не полон, так как мы включили в него лишь наиболее важные черты архетипа матери.

С этим архетипом ассоциируются такие качества, как материнская забота и сочувствие; магическая власть женщины; мудрость и духовное возвышение, превосходящее пределы разума; любой полезный инстинкт или порыв; все, что отличается добротой, заботливостью или поддержкой и способствует росту и плодородию. Мать - главенствующая фигура там, где происходит магическое превращение и воскрешение, а также в подземном мире с его обитателями. В негативном плане архетип матери может означать нечто тайное, загадочное, темное:

­ Конец страницы 218 ­

¯ Начало страницы 219 ¯

бездну, мир мертвых, все поглощающее, искушающее и отравляющее, т.е. то, что вселяет ужас и что неизбежно, как судьба. Все эти атрибуты архетипа матери были полностью описаны и подтверждены свидетельствами в моей книге «Символы трансформации». В ней я передал амбивалентность этих атрибутов формулой «любящая и страшная мать». Наиболее знакомым нам историческим примером двойственной природы матери является образ Девы Марии, которая является не только матерью Бога, но также, согласно средневековым аллегориям, и его крестом. В Индии «любящей и страшной матерью» является парадоксальная Кали. Философия Санкхья тщательно разработала архетип матери в понятии prakrti (материи) и приписала ему три гуны (основных атрибута): sattva, rajas, tamos: божество, страсть и темнота³. Существует три наиболее важных аспекта матери: ее плодородное и доброжелательное божество, ее оргиастическая эмоциональность и ее стигийские глубины. Специфическая черта философского мифа, который показывает Пракрити танцующей перед Пурушей, чтобы напомнить ему об «отличительных знаках», принадлежит не к архетипу матери, а к архетипу анимы, который неизменно появляется в человеческой психологии и в первую очередь связан с образом матери.

Хотя образ матери в том виде, в каком он появляется в фольклоре, более или менее универсален, в индивидуальной психике он существенно изменяется. В процессе лечения пациенту кажется особенно значительной конкретная мать, он находится под сильным, даже завораживающим впечатлением ее образа. Этому образу уделяется так много внимания во всех персоналистских психологиях, что, ограничиваясь им, они никогда, даже в теории, не выходят на другие важные этиологические факторы. Мой личный взгляд принципиально отличается от мнения других медико-психологических теорий тем, что я приписываю конкретной матери лишь ограниченное этиологическое значение. Так сказать, все эти влияния, которые литература описывает как воздействие на детей, исходят не от самой матери, а скорее от ее архетипа, проецируемого на

­ Конец страницы 219 ­

¯ Начало страницы 220 ¯

нее и дающего ей мифологическое основание, наделяя ее авторитетом и нуминозностью⁴. Этиологическое и травматическое воздействия, исходящие от матери, должны быть разделены на две группы: 1) те, которые соответствуют чертам характера и отношениям, действительно свойственным матери, и 2) те, которые относятся к чертам, лишь по видимости присущим матери, и которые состоят из более или менее фантастических (т.е. архетипических) проекций со стороны ребенка. Сам Фрейд уже осознал, что реальная этиология неврозов заключается не в травматических эффектах, как он полагал сначала, но в особом развитии детского воображения. Это не отрицает того, что подобное развитие может быть прослежено вплоть до раздражающих воздействий, исходящих от матери. Лично я взял за правило сперва видеть причину инфантильного невроза в матери: насколько мне известно из личного опыта, ребенок скорее склонен развиваться нормально, нежели невротически, и в большинстве случаев определенные причины беспокойства могут быть найдены в родителях, особенно в матери. Содержания детских ненормальных фантазий только отчасти могут быть отнесены к матери, поскольку они часто содержат ясные и безотчетные аллюзии, которые могут не иметь отношения к человеческим существам. Это особенно верно, когда речь идет о явных мифологических продуктах, как это часто бывает в случае инфантильных фобий, где мать может явиться в образе дикого зверя, ведьмы, привидения, великана-людоеда, гермафродита и т.д. Это должно зарождаться в душе, однако такие фантазии не всегда исходят из однозначно мифологических источников, а если это случается, то их корни не обязательно находятся в бессознательном архетипе, они могут быть вызваны сказками или случайными наблюдениями. Поэтому в каждом случае требуется тщательное исследование. По практическим причинам с детьми такое исследование провести не так легко, как со взрослыми, которые почти всегда во время лечения переносят свои фантазии на врача или, точнее говоря, фантазии оказываются непроизвольно направленными на него.

­ Конец страницы 220 ­

¯ Начало страницы 221 ¯

Если это происходит, то врач ничего не добьется, просто отбросив их как нелепость, так как архетипы являются неотчуждаемым достоянием каждой души. Они образуют «сокровище в царстве темных мыслей», о которых говорил Кант и обильные свидетельства которых нам предоставляет сокровищница бесчисленных мотивов мифологии. Архетип никоим образом не является просто раздражающим предрассудком, хотя и может стать им при неправильном восприятии. Архетипические же образы как таковые принадлежат к высочайшим ценностям человеческой души; именно они с незапамятных времен населяли небеса всех народов. И отказ от них нанес бы непоправимый ущерб. Наша задача, следовательно, не в том, чтобы отрицать архетипы, а в том, чтобы разрушить их проекции и возвратить их содержание личности, которая невольно утратила его в силу этой проекции архетипов вовне.

 

III

Комплекс матери

 

Архетип матери формирует основу так называемого материнского комплекса. Вопрос о том, может ли этот комплекс развиваться без участия в его формировании матери в качестве доказуемого каузального фактора, - остается открытым. Мой собственный опыт убеждает меня в том, что мать всегда играет активную роль в возникновении тревоги, особенно в детских неврозах и в неврозах, этиология которых несомненно восходит к раннему детству. В любом случае при нарушении инстинктов ребенка происходит констелляция архетипов, которые, в свою очередь, продуцируют фантазии, присутствующие в отношениях между ребенком и его матерью в качестве чуждых и часто вызывающих страх элементов. Таким образом, если дети очень заботливой матери постоянно видят ее во сне в образах ужасного животного или ведьмы, подобный опыт свидетельствует о расстройстве детской психики, что предрасполагает к неврозу.

­ Конец страницы 221 ­

¯ Начало страницы 222 ¯

1. Комплекс матери и сына

 

Материнский комплекс оказывает различное воздействие в зависимости от того, проявляется ли он у сына, или у дочери. Типичные последствия воздействия этого комплекса на сына - гомосексуальность и дон-жуанство, иногда также импотенция. В гомосексуальности полная гетеросексуальность сына связана с матерью в бессознательной форме; в дон-жуанстве он невольно ищет свою мать в любой женщине. Влияние комплекса матери на сына можно проследить в идеологии типов Кибелы и Аттиса: самооскопление, сумасшествие и ранняя смерть. Из-за половых различий комплекс матери у сына не возникает в чистой форме. Вот почему в каждом мужском комплексе матери наряду с архетипом матери значительную роль играет образ мужского сексуального двойника, анимы. Мать является первой женщиной, с которой будущий мужчина имеет связь, и она не может не играть - будь то явно или скрыто, сознательно или бессознательно - на мужественности сына; сын же, в свою очередь, растет, все больше осознавая женственность своей матери, и бессознательно, инстинктивно поддается этому. Следовательно, в случае с сыном отношения идентификации или сопротивления и различения постоянно сопровождаются эротическим притяжением или отталкиванием, что значительно осложняет положение. Я не хочу сказать, что по этой причине комплекс матери у сына должен рассматриваться как более серьезный, чем у дочери. Исследование этих сложных психологических феноменов все еще находится в стадии развития. И пока в нашем распоряжении нет определенных статистических данных, мы не можем делать никаких сравнений.

Только у дочери комплекс матери проявляется ясно и без осложнений. Здесь мы сталкиваемся либо с чрезмерным развитием женских инстинктов, побочно вызванных матерью, либо с их ослаблением вплоть до полного угасания. В первом случае, когда инстинкт преобладает, дочь теряет свою индивидуальность; во втором инстинкты проецируются на мать. На данный момент мы должны довольствоваться утвержде-

­ Конец страницы 222 ­

¯ Начало страницы 223 ¯

нием, что комплекс матери у дочери либо излишне стимулирует, либо подавляет женский инстинкт, а у сына он нарушает мужской инстинкт посредством неестественной сексуализации.

Поскольку понятие «комплекс матери» было заимствовано из психопатологии, оно всегда ассоциируется с идеей травмы и болезни. Но если мы посмотрим на это понятие шире, отбросив узкое психопатологическое значение, можно увидеть в нем также и позитивные аспекты. Так, у человека с комплексом матери может быть тонко развитый Эрос вместо гомосексуальности или в дополнение к ней. (Что-то подобное имел в виду Платон в своем «Пире».) Благодаря этому у него сильно развита способность к дружбе, так что для его отношений с мужчинами характерна удивительная нежность и даже становится возможной дружба между полами. Этот человек может иметь хороший вкус и эстетическое чувство, которые возникают из-за присутствия женских черт. Он может быть очень одаренным, как учитель, из-за его почти женской проницательности и такта. У него может обнаружиться склонность к истории и консерватизм в лучшем смысле, т.е. бережное отношение к ценностям прошлого. Часто он наделен сильными религиозными чувствами, что помогает воплотить в реальность ecclesia spiritualls, и духовной восприимчивостью, которая делает его чутким к откровению.

Точно так же то, что в своем негативном аспекте является дон-жуанством, в положительном плане может выразиться как смелость и решительность мужчины, честолюбивое стремление к высоким целям, противостояние глупости и недалекости, несправедливости и лени, готовность принести себя в жертву за правое дело, что иногда граничит с героизмом, стойкость, непоколебимость и сила воли, любопытство, которое не отступает перед загадками вселенной, и, наконец, революционный дух, который стремится изменить мир.

Все эти возможности отражены в мифологических мотивах, перечисленных ранее как различные аспекты архетипа матери. Поскольку я уже говорил о комплексе матери у сына, включая и сложности с анимой, сейчас моей темой является

­ Конец страницы 223 ­

¯ Начало страницы 224 ¯

архетип матери, и поэтому мужская психология будет лишь подчиненным моментом в дальнейшем изложении.

 

2. Комплекс матери у дочери⁶

 

(а) Гипертрофия материнского элемента. - Мы уже отмечали, что у дочери архетип матери приводит либо к гипертрофии, либо к атрофии женского. Преобладание женской стороны означает усиление женских инстинктов по сравнению со всеми материнскими инстинктами. Негативный аспект заметен в женщине, у которой основной целью является рождение детей. Муж для нее уходит на второй план; он прежде всего - инструмент для произведения потомства, и она считает его лишь объектом, о котором нужно заботиться так же, как и о детях, бедных родственниках, котах, собаках и домашнем хозяйстве. Даже собственная личность приобретает для нее второстепенное значение, она часто остается совершенно бессознательной к этому; она живет лишь для других и ее жизнь протекает в более или менее сложной идентификации со всеми объектами ее заботы. Произведя на свет детей, она уже не мыслит своего существования без них. Она подобна Деметре, которая своей упрямой настойчивостью вынуждает богов дать ей право обладания дочерью. Ее Эрос развивается исключительно как материнская связь на протяжении того времени, пока она останется бессознательной как личность. Бессознательный Эрос выражается в жажде к власти⁷. Женщины этого типа, хотя и продолжают «жить для других», на самом деле неспособны на какие-либо реальные жертвы. Руководствуясь собственными материнскими правами, безжалостной волей к власти, которая проявляется в виде фантастической настойчивости, они часто преуспевают в уничтожении не только своей личности, но и личности своих детей. Чем менее сознательна такая мать по отношению к своей личности, тем сильнее и неразборчивее в средствах ее бессознательная воля к власти. Подходящим символом для таких женщин будет скорее Баубо, чем Деметра. Разум такой женщины не куль-

­ Конец страницы 224 ­

¯ Начало страницы 225 ¯

тивируется как самоцель, но обычно остается в первоначальном состоянии - примитивным, бессвязным и безжалостным, хотя иногда в нем есть глубина как в самой Природе⁸. Но женщина не знает этого о себе и поэтому не способна оценить изощренность своего ума или философски восхищаться его глубиной; но она никогда не забывает то, что говорит.

(б) Чрезмерное розвитие Эроса. - Это никоим образом не означает, что комплекс, вызванный у дочери такой матерью, обязательно приводит к гипертрофии материнских инстинктов. Совсем наоборот, этот инстинкт может совершенно исчезнуть. Вместо этого происходит чрезмерное развитие Эроса, и это почти всегда ведет к бессознательной инцестуальной связи с отцом⁹. Усиленный Эрос придает ненормальное значение личности другого человека. Ревность к матери и желание превзойти ее становится лейтмотивом последующих действий, которые часто оказываются губительными. Для женщины этого типа становятся самоцелью романтические и сенсационные происшествия, и она интересуется женатыми мужчинами не столько ради них самих, сколько из-за их женатого положения и, следовательно, возможности разбить брак, что является единственной целью ее усилий. Когда же цель достигнута, ее интерес исчезает из-за отсутствия какого бы то ни было материнского инстинкта, и тогда приходит черед следующего¹⁰. Этот тип характеризуется значительной степенью бессознательности. Такие женщины поистине совершенно слепы по отношению к тому, что они делают¹¹, так что от происходящего не выигрывают ни они, ни их жертвы. Вряд ли стоит говорить о том, что для мужчин с пассивным Эросом этот тип представляет отличную западню для проекций анимы.

(в) Отождествление с матерью. - Если комплекс матери в женщине не приводит к сверхнормальному развитию Эроса, то он ведет к отождествлению с матерью и парализует женскую инициативу дочери. Затем имеет место сложное отражение ее личности в матери благодаря тому, что она бессознательна как к своему материнскому инстинкту, так и к Эросу. Все, что

­ Конец страницы 225 ­

¯ Начало страницы 226 ¯

напоминает ей о материнстве, ответственности, личных взаимоотношениях и эротических потребностях, порождает чувство неуверенности и заставляет ее отступать и искать спасения, естественно, у своей матери, которая кажется дочери совершенством, для нее недостижимым. Как разновидность суперженщины, которой дочь невольно восхищается, мать пережила все то, что ее дочери только предстоит пережить. Последняя довольствуется бескорыстной преданностью своей матери, но в то же время под маской абсолютной верности и привязанности она бессознательно стремится - почти против своей воли - тиранически господствовать над матерью. Дочь ведет существование тени, словно бы она продлевает жизнь своей матери с помощью постоянного переливания крови. Это не значит, что для этих бескровных девушек закрыт путь к браку. Напротив, несмотря на их теневое существование и пассивность, они высоко ценятся на рынке брака. Во-первых, они настолько пусты, что мужчина волен вложить в них все, что ему нравится. Вдобавок они настолько бессознательны, что это бессознательное устраняет бесчисленное множество невидимых щупалец, настоящих спрутов, которые поглощают все мужские проекции и это невероятно нравится мужчинам. Вся эта женская неопределенность представляет собой вожделенное соответствие мужской решительности и целеустремленности, которая может быть полностью достигнута только, если мужчина сможет избавиться от всего сомнительного, неясного, смутного и запутанного, проецируя это на какой-либо прелестный пример женской невинности¹². Из-за характерной для женщины пассивности и чувства достоинства, которое заставляет ее постоянно играть оскорбленную невинность, мужчина находит себя в весьма привлекательной роли: он, как настоящий рыцарь, терпеливо и с чувством превосходства мирится с известными женскими слабостями. (К счастью, он остается несведущим в отношении того, что эти недостатки состоят в основном из его собственных проекций.) Пресловутая девичья беззащитность является особо привлекательной. Девушка настолько привязана к своей матери, что приближение мужчины

­ Конец страницы 226 ­

¯ Начало страницы 227 ¯

порождает в ней исключительно замешательство и волнение. Она так неопытна и так нуждается в помощи, что даже самый нежный ее обожатель становится отважным рыцарем, который жестоко отнимает дочь у любящей матери. Такая изумительная возможность выдать себя за парня Лотарио предоставляется не каждый день, что является сильным стимулом. Это наломннает похищение Плутоном Персефоны у безутешной Деметры. Но по воле богов он на лето должен был уступить свою жену теще. (Внимательный читатель заметит, что такие легенды случайно не возникают!)

(г) Сопротивление матери. - Эти три крайних типа связаны между собой множеством промежуточных стадий; я приведу только один пример, заслуживающий особого внимания. В нем, кроме всего прочего, проблема заключается скорее в непреодолимом сопротивлении материнскому превосходству, нежели в сверхразвитии или подавлении женских инстинктов. В этом примере ярко выразилась негативная сторона комплекса матери. Девиз этого типа: «Все, что угодно, лишь бы это отличалось от Матери!» С одной стороны, мы имеем дело с воображением, которое никогда не достигает идентификации, с другой - с усилением Эроса, который истощает себя в ревностном сопротивлении. Дочь этого типа знает, чего она не хочет, но обычно она находится в полной растерянности, когда речь идет о выборе ее собственной судьбы. В негативной форме противостояния все ее инстинкты сконцентрированы на матери, и поэтому они бесполезны в формировании ее жизни. Следует ли ей выходить замуж, если замужество будет использовано с единственной целью избавления от матери, или же злая судьба наградит ее мужем, который разделяет все существенные черты характера ее матери? Все инстинктивные процессы наталкиваются на неожиданные трудности; либо сексуальность не функционирует как следует, либо дети являются нежелательными, либо материнские обязанности кажутся невыносимыми, либо супружеские обязанности вызывают гнев и раздражение. Это вполне естественно, ибо когда упорное сопротивление власти матери в любой форме становится главной целью жизни, все это не име-

­ Конец страницы 227 ­

¯ Начало страницы 228 ¯

ет никакого отношения к реальностям жизни. В таких случаях любой человек может видеть проявление архетипа матери в каждой детали. Например, мать как представитель семьи (клана) порождает либо сильное сопротивление, либо полное равнодушие ко всему, что выпадает на долю семьи, общества, собрания и т.п. Противостояние матери как рождающему чреву часто проявляется в менструальных нарушениях, неспособности к оплодотворению, отвращении к беременности, кровоистечениях, чрезмерной рвоте во время беременности и т.д. Мать как материя может быть тайной причиной женской раздражительности по отношению к окружающим, грубого обращения с рабочими инструментами, посудой, плохого вкуса в одежде. Опять же, сопротивление матери может иногда стать результатом спонтанного развития интеллекта с целью создания сферы интересов, где для матери нет места. Это развитие коренится в потребностях самой дочери, а вовсе не в тяготении к мужчине, на которого она бы хотела произвести впечатление или которого хотела бы поразить отношениями наподобие интеллектуальной дружбы. Реальная цель этого развития заключается в разрушении власти матери интеллектуальной критикой и лучшими знаниями, т.е. посредством перечисления ей всех ее глупостей, логических ошибок и н<