Охота на берлоге. Охота вдогонку.

Охота на берлоге значительно проще облавной и продолжа­ется самое короткое время, причем провести ее гораздо легче. Вот почему я лично, любя больше самый процесс охоты, а не момент стрельбы зверя, всегда предпочту облавную охоту вся­кой другой. Тем не менее многие любят бить зверя на берлоге

 

 

и именно потому, что такая охота требует меньше хлопот и об­ходится сравнительно дешевле облавной.

Отправляясь с окладчиком к берлоге, не следует брать много народа, лучше идти вдвоем, самое большее втроем. Много народа - много шума, а следовательно больше вероятности спугнуть раньше времени зверя, что часто и случается, в особенности в теп­лый день или в оттепель, когда зверь лежит чутко. Наоборот, чем мороз крепче, тем крепче лежит в берлоге медведь, потому-то в морозные дни охота на берлоге бывает самая удачная.

Человек, ведущий собак на своре, должен остановиться с ними, не доходя берлоги приблизительно сажен¹⁸ за 150-200. Это необходимо ввиду того, что зверь может лежать на слуху, и прежде чем охотник успеет подойти к берлоге, собаки подни­мут его, отлично понимая, что на помощь им сейчас же следом идут охотники. Сознание того, что люди здесь или близко, придает собакам больше храбрости и злобы; когда охотники вдали, собака не так злобна к зверю, и еще менее проявляет она злобы, когда бродит по лесу одна; в таких случаях, на­ткнувшись нечаянно на берлогу, она редко поднимет медведя, залегшего по осени.

На пути к берлоге, окладчик должен идти впереди, а охот­ник следует за ним по пятам. Оба должны идти не торопясь, чтобы не запыхаться от быстрой ходьбы и придти на берлогу вполне владея собою. Невдалеке от берлоги окладчик должен пропустить вперед охотника, который доходит уже к берлоге следом, если таковой имеется; если же следа не видно, то ок­ладчик может направлять сзади, указывая приблизительно куда идти. Чем медленнее и осторожнее подходить к берлоге, тем лучше можно осмотреться, и выбрать надлежащее место, и тем менее вероятности разбудить зверя.

Если следы медведя занесены снегом, то путь к берлоге должен быть заранее отмечен окладчиком затесками на деревьях или цветными лоскутками, привязываемыми к сучьям. Делается это, чтобы не стронуть медведя ударом топора или ножа при затесках.

Отметив путь к берлоге, окладчик каждый день должен про­верять ее, для чего делает небольшой круг и наблюдает: нет ли следов, выходящих из круга, т.е. не стронулся ли зверь с лежки. Если берлога хорошо видна, надо обратить внимание на окружающую ее местность; если к ней подходит вплотную

¹⁸ Сажень - старая мера длины, равная 2,1336 м. - Ред.

чаща или плотный нагроможденный бурелом, то под ним медведь всегда может легко ускользнуть, не показав охотни­ку и шерстинки; если берлога чистая и кругом нее место позволяет стрелять во все стороны, охота устраивается про­сто и дело кончается скоро.

При открытой берлоге, когда чело ее видно, никогда не сле­дует становиться против чела, а всегда сбоку, с таким расчетом, чтобы зверь, вылезая из берлоги, открыл стрелку ухо или бок. Становясь же против' чела, в особенности близко к нему, охот­ник рискует быть сшибленным с ног медведем, выскакивающим из берлоги часто с поразительной быстротой и стремительностью. К тому же, иногда ближе, чем видимое че­ло, имеется другое, запорошенное снегом, через которое медведь может выскочить неожиданно, буквально из-под ру­жья. Кроме того, стоя с боку чела, охотник не попадет под ветер; а попасть под ветер очень неприятно и при охоте на берлоге, как и при всех других охотах.

Не следует становиться ближе 8-10 шагов от берлоги. Толь­ко при такой дистанции есть возможность уловить тот момент, когда зверь выскочит, так сказать, весь «начисто», и следова­тельно можно успеть спокойно выцелить его и положить на месте. Напускать зверя нужно как можно ближе, так как чем ближе медведь к ружью, тем менее он опасен.

Никогда и никому нельзя поручать держать за собою запас­ное ружье, которое нужно ставить против себя, прислонив к пню или деревцу. Сам я всегда имею обыкновение у запасного ружья подымать курки, так как на этой охоте каждый момент существенно важен.

Многие, стоя уже на месте и приготовляясь к встрече, дер­жат ружье у плеча. Этого делать отнюдь не следует: такое положение очень утомительно и может вызвать промах, в осо­бенности, если зверь не скоро будет поднят из берлоги.

Выбирая себе у берлоги то или другое место, необходимо принимать во внимание положение относительно солнца, с яр­ким светом которого приходится уже считаться в январе и феврале, не говоря о начале марта. Медвежья охота - вещь серьезная и пренебрегать здесь ничем нельзя.

После того, как охотник осмотрелся и стал на место, окладчик должен зайти с противоположной стороны чела, где он не может помешать стрелку, вследствие чего местность впереди безопасна для обстреливания.

 

Иногда простого свиста, покрикивания или похлопывания в ладоши бывает достаточно, чтобы медведь немедленно покинул постель. Но случается, что пройдет немало времени, а медведь упорно лежит в берлоге. Тогда приходится прибегать к более кру­тым мерам и просить мишку о выходе при помощи жерди, запускаемой окладчиком под колоду или корягу, где лежит зверь. Средство это обыкновенно оказывается действенным.

Во всяком случае, когда медведь лежит упорно и долго не выходит из берлоги, не следует горячиться¹, а главное покидать раз выбранной позиции; пусть окладчик поэнергичнее шарит жердью, пропуская ее в берлогу под всевозможными углами; медведь, если таковой имеется, не улежит и рано или поздно выйдет из берлоги.

Иногда, чтобы ускорить дело, можно также позвать услов­ным свистом собак, оставленных под присмотром надежного человека; но, пустив на берлогу собак, нужно быть осторож­ным: нет ничего легче, как убить собаку вместо медведя, при охоте на берлоге.

Если одна сторона берлоги примыкает к чаще, самое лучшее взять такую берлогу при помощи нескольких загон­щиков, которых нужно завести со стороны чащи, чтобы они выгнали медведя на сравнительно чистое место. Точно так­же небольшим загоном следует брать берлогу, окруженную со всех сторон чащей, когда стрелять у самой берлоги почти невозможно; человек 5-6 загонщиков совершенно достаточ­но, чтобы поднять медведя и выгнать его на охотника, который при этом должен выбрать себе место на юге от берлоги, имея ее перед собою лежащею на север. Медведь всегда выскочит именно по этому направлению, может быть с самыми незначительными отклонениями, что однако не может помешать видеть зверя и стрелять. Истинная пята медведя смотрит всегда с юга на север, вот почему я сове­тую становиться на юг от берлоги, - это будет вход зверя, хотя бы пяты, запорошенной снегом, и не было видно.

Обыкновенно чаща у самой берлоги протяжением своим бывает не очень велика, так как медведь в сплошных, бес­просветных и больших по протяжению чащах ложится весьма редко. Ввиду этого, если обойти круг в диаметре около 20 сажен, то получится маленький окладец, в кото­рый, при неподвижных крикунах, полезно запустить пару лаек со стороны крикунов.

При очень глубоких снегах, если берлога хорошо видна, по направлению к челу ее можно проложить лыжницу. Выбрав се­бе любое место с той или другой стороны лыжницы, охотник покойно может ожидать зверя. Выскочив из берлоги и попав на лыжницу, медведь пойдет ею хотя бы первые несколько скач­ков (план XI).

Иногда берлога находится в сильном буреломе, тянущемся нередко на большое пространство. Поваленные и нагромож­денные одно на другое деревья дают много ходов и выходов медведю, залегшему под ними, и он может легко уйти незаме­ченным. В этом случае полезно бывает забраться вблизи берлоги на одну из наиболее высоких коряг, с которой бы от­крывалась возможно более обширная площадь; внимательный охотник увидит медведя, где бы он ни оказался и, следователь­но, может стрелять.

Планъ XI

**&"^-

«■.-<^||'^Р1'^1е"Ч"**^|г»

Сам я не принадлежу к числу любителей стрельбы лежачих медведей, но могу сообщить некоторые сведения и для таких охотников. Так например, им полезно знать, что вследствие испарений, выделяющихся от медведя в холодном зимнем воз­духе, всегда кажется, что медведь лежит выше, чем это есть на самом деле. Охотник, незнакомый с этим обманом зрения, не­правильно целится в лежачего медведя и стреляет выше, чем следует. Мне случалось видеть такие промахи у хороших стрел­ков в губерниях: Олонецкой, Вологодской и Тверской.

 

Однажды я был свидетелем того, как казенный лесничий, встав на одно колено, долго целился в лежавшего в нескольких ша­гах медведя и все-таки промахнулся.

Если берлога грунтовая (земляная), и охотник вполне точно знает, что в ней лежит медведица с лончаками, а иногда и с песту­ном, то для того чтоб взять всю тройку или четверку, нужно становиться ближе к челу берлоги, конечно сбоку, и бить первого показавшегося медведя непременно в голову, с таким расчетом, чтобы убитый зверь несколько загородил выход из берлоги. Благо­даря этому, все другие звери, находящиеся в берлоге, могут выходить лишь по одному, последовательно, с известными проме­жутками, что даст охотнику возможность стрелять каждого из них и убить всех. Мне пришлось таким образом бить на одно ружье, в одном случае - тройку, а в другом - четверку.

Промышленники севера употребляют один способ, который пригоден на охоте при грунтовой берлоге, как с ружьем, так и с рогатиной. Срубив предварительно несколько елок, наиболее ветвистых, аршин по пяти-шести длиною, двое или трое про­мышленников засовывают их, вершинами вперед, в виднеющееся отверстие берлоги. Взбудораженный елками мед­ведь начинает втягивать их к себе в берлогу и, разумеется, чем больше он тянет елки к себе, тем труднее становится ему и выйти из берлоги, и выпихнуть их назад, так как при обратном движении ветви растопыриваются ершами и задерживают дере­во. Забив таким образом отверстие, промышленники ощупывают берлогу рогатиной и колют в ней зверя.

Другой промысловый способ охоты на медведя иногда с ружь­ем, но в большинстве случаев с топором и рогатиной, заключается в накидывании железных пут (сетей) на отверстие берлоги. Края этих пут, имеющих в диаметре от четырех до пяти аршин, про­мышленники, посредством кольев или веревок, притягивают к находящимся вблизи деревьям и корягам, но лишь настолько, чтобы не дать зверю сразу выскочить из берлоги. Делается это при соблюдении возможной тишины. Накинув и укрепив путы, один из промышленников заходит сзади или сбоку, стараясь пропустить в берлогу тонкую жердь. Ощупанный медведь быстро бросается в отверстие и, встречая на пути своем помеху (путы), задерживается ими при самом выходе. Этим моментом и пользуется промышлен­ник, посылая в бок зверю рогатину, перо¹⁹ которой он

Перо - лезвие. - Ред.

предварительно просовывает под край сети; иногда зверя кладут на месте ловким ударом топора. Само собою разумеется, что эти два способа добывания медведя могут быть применимы только при фунтовых берлогах. В губерниях Тверской и Новгородской, где я преимущественно охочусь, такие берлоги чрезвычайно редки, да и зверь у нас так строг, что не позволит не только накинуть на бер­логу путы или воткнуть в нее елки, но зачастую не даст и подойти к берлоге, а заранее покинет свою постель, далеко зачуяв охотника.

Во всяком случае, не будучи, как я уже говорил, любителем охоты на берлоге, я предпочитаю обойти медведя небольшим кругом и гнать облавой.

В тех случаях, когда медведь соскочил, не допустив охотни­ка к берлоге, трудно надеяться догнать его при глубоком и рыхлом снеге, без наста, даже с помощью собак. Самое лучшее при этом идти следами зверя, и обойти его. При глубоком снеге медведь часто ложится прямо с хода, не делая петель, су­нувшись в более или менее подходящий остров. Поэтому при складывании не следует напирать много следом; полезнее, ос­матривая лежащую впереди местность, почаще задавать круги.

Когда такого зверя гонят вторично, то нужно принимать во внимание, что медведь тяготеет выходом всегда к месту своей первоначальной лежки. Если медведь не велик и не представ­ляет сам по себе интереса, то очень полезно погонять его несколько дней. Часто случается, что такой медведь, идя своим медвежьим ходом, кажущимся нам самым обыкновенным, а для него имеющим особое значение, и ища подходящей для себя лежки, нередко наталкивается на другие неизвестные ок­ладчикам берлоги и поднимает нового зверя. Так, в Валдайском уезде Новгородской губернии, в деревне Погорел -ках, местный окладчик Степан Грязнов, гоняя маленького медведя, поднял двух больших. Применив тот же способ в другую зиму, он поднял еще одного. Если зверь и ранен, я все-таки не советую охотиться на него вдогонку при глубоком, рыхлом снеге, без наста, кроме, конечно, тех случаев, когда рана очень тяжела; иначе можно выбиться из сил, не догнав зверя; взяв же с собою собак, можно рисковать их потерять, так как в глубо­ком снегу медведь легко уловит собаку.

Тяжело раненного медведя не следует спешить преследова­нием: гораздо лучше обложить такого зверя и гнать его облавой, тем более, что с таким зверем шутить нельзя, а нужно быть очень осторожным и внимательным, идя его следом; дав

 

 

петлю и затаившись у только что проложенного следа, такой медведь может броситься на охотника, как только тот с ним поравняется.

Другое дело, когда медведь идет по насту, который легко его держит. Если наст держит медведя, то конечно выдержит и охотника на лыжах, а тем более собак.

Поставив собак на след как можно раньше утром, охотники отправляются вдвоем или втроем по следам медведя. При этом, чтобы сберечь силы, не нужно горячиться и слишком напирать на зверя; неизвестно еще кто утомится скорее - медведь или его пре­следователи, и если уставать, то уставать последним, а не первым.

В первое время медведь, почуя за собою собак, всегда при­бавляет ходу и может легко пройти таким образом от 6 до 10 верст; затем мало-помалу сбавляя ходу, он принимает на себя собак и, получив надлежащее количество хваток, снова значи­тельно опережает собак. Подобный прием обыкновенно повторяется несколько раз. Уходя от собак, медведь идет срав­нительно чистыми местами, где наст крепче и где менее препятствий к бегству. Начиная несколько ослабевать, медведь жмется к чаще, забирается в лом, петляет им, иногда обойдя собак, снова появляется на своем следу. При этом вполне воз­можна встреча его с охотником, так как он бежит уже не от собак, а за собаками. Это необходимо иметь в виду и внима­тельнее посматривать вперед.

В первое время, при охоте вдогонку, хорошие собаки обык­новенно сходят со слуха, но это не должно беспокоить охотника: нужно продолжать идти хорошим ровным бегом, и не далее как через полчаса лай собак будет слышен, сначала то удаляясь, то приближаясь, и наконец становится постоянным, что служит верным признаком того, что зверь устал, раздражен и начинает отсиживаться.

Охота вдогонку оканчивается гораздо скорее при насте, вы­держивающем собак, но не могущем сдержать медведя; такой наст, обламываясь под тяжелым зверем, режет ему лапы, и час­то, уже на 2-й - 3-й версте, след окрашивается кровью, что еще более раздражает и подбадривает собак. В этом случае медведь далеко уйти не может, конечно, от собак злобных и смелых.

При охоте вдогонку надо вообще принять во внимание, что преследуемый медведь редко уходит по прямому направлению: он дает в ту или другую сторону большую или меньшую дугу. Если охотнику хорошо знакома местность, где происходит охо-

 

 

та, а следовательно известно, в какой стороне от следа распо­ложены места, особенно любимые медведем, то нет необходимости идти непременно следом зверя, а нужно ста­раться сокращать расстояние, отделяющее медведя, перерезая ему путь более близкой дорогой, что конечно можно делать лишь при надежных и злобных собаках. При плохих собаках охотник должен держаться ближе к ним, чтобы своевременно их ободрять и вновь натравливать на зверя. Если охотников двое, то советую одному продолжать идти следом, а другому наперерез. Когда злобный лай собак слышится на одном месте, что бывает скорее в чаще, а не на открытой поляне, то это служит указанием, что зверь остановлен. Подойдя к такому месту сажен за 150-200, нужно отдохнуть и осмотреться, стара­ясь точно узнать направление ветра. Собираясь скрадывать медведя, охотники должны подходить к нему так, чтоб ветер был от зверя на них и чтобы как можно менее производить шума; кроме того, скрадывая медведя, нужно самим скрываться от собак. Увидев охотника, собаки, в тот момент как он будет подходить к медведю, обязательно очутятся между ним и зве­рем. Таким образом они, так сказать, дадут знать медведю о приближении охотника и стронут зверя конечно по направле­нию, противоположному тому, куда бы следовало. Редкая лайка заходит с надлежащей стороны к зверю от охотника, как редкий, положим, сеттер обходит куст, в котором затаился вальдшнеп, чтобы вспугнуть его в сторону охотника. У меня на псарне перебывало более 600 лаек всевозможных разновидностей, но упомянутым качеством обладало лишь четыре собаки, а имен­но: «Лыска» (зырянская лайка), «Белько» (вогульская), подведенные в 1894 году ныне благополучно царствующему Его Императорскому Величеству Государю Императору; сука «Серка» -(корельская), препровожденная в Аббас-Туман в Бозе почившему Наследнику Цесаревичу Георгию Александровичу и еще вогуль­ская лайка «Белько», находящаяся ныне у меня и получившая на выставках в Москве и Петербурге четыре золотые медали.

Ввиду того, что большинству приходится охотиться с обыкно­венными собаками, а не с исключительными, всего лучше подходить к медведю так, чтобы остаться незаметным и для мед­ведя, и для собак. К тому же, подкрадываться к медведю, занятому собаками, гораздо легче, так как зверь, атакованный ими в чаще, прижимается задом и спиной к дереву или коряге, чтобы успеш­нее защищать себя от злобных лаек. За этой защищенной частью

собаке делать нечего, она туда не пойдет, а это как раз и есть та сто­рона, с которой охотнику наиболее выгодно скрадывать медведя.

Если зверь свежий и не ранен, а короткий день на исходе, то надо искать случая посадить пулю в зверя, хотя бы и не в убойное место. Эта пуля не положит зверя на месте, но во всяком случае облегчит работу собак, а следовательно и добычу зверя.

На охоте вдогонку, при мало-мальски порядочных собаках, нет никакого повода опасаться, что зверь бросится на охотни­ка: как только он пожелает это сделать и отвернется от собак, надежные псы злобно вопьются ему в наиболее чувствительные места и принудят снова повернуться к охотнику задом.

Если собаки дали возможность подойти к зверю на выстрел и убойное место видно, медлить нечего, а надо пользоваться слу­чаем и бить медведя.

При более или менее тупых и незлобных собаках охотиться необходимо вдвоем или втроем, причем, как я уже говорил, один должен идти по следу, как можно ближе к собакам и на­травливать их на бегущего зверя, а двое других идут сторонами, опережая идущего следом. Таким образом, сворачивая в ту или другую сторону, медведь неминуемо должен наткнуться на од­ного из фланговых охотников.