Глава 18. Растения лозоходцы

 

Но не все так плохо, как может показаться после рассказа о вредоносной химии. Французский инженер Андре Симонтон (Andre Simoneton) нашел способ уберечь человечество от полного вымирания. Его приспособлением могут пользоваться все: мужчины, женщины и дети; а сконструировано это для того, чтобы различать качественную и некачественную пишу. Оно представляет собой обычный маятник на короткой нити, которым пользовались искатели воды, утерянных вещей или предсказатели будущего.

На протяжении тысячелетий китайцы, индусы, египтяне, персы, мидийцы, этруски, греки и римляне пользовались искусством, или наукой, биолокации с помощью раздвоенной лозы и маятника. В эпоху Возрождения это искусство получило второе дыхание благодаря таким выдающимся личностям, как предшественник Гёте, директор саксонских рудников Кристофер фон Шенберг (Christopher von Schen-berg). На портрете он держит в руках лозу; позднее Ллойд Джордж, отдавая дань моде, сфотографировался также.

Хотя официальная наука США так и не признала биолокацию, во Франции ее больше не считают уделом ведьм и колдунов, несмотря на то, что на протяжении веков в той же Франции за свое «колдовство» многие лозоходцы поплатились жизнью. Среди наиболее известных жертв были Жан дю Шатле (Jean du Chatelet), барон де Босолей (Baron de Beauso-leil) и его жена Марин де Бертеро (Marine de Bertereau), которые работали под протекцией Марешаля Д'Эффиата, смотрителя королевских шахт при Людовике XIV. Они открыли во Франции несколько сотен доходных месторождений, и что же? После ареста за колдовство они погибли в тюремных казематах, она - в Висенне, а он -в Бастилии. В основном во Франции гонениям и судам подвергались врачи, лечившие биолокацией безнадежных с точки зрения официальной медицины больных.

Теперь биолокация больше не вызывает отторжения Церкви, в основном благодаря усилиям многих французских священников, таких как Мерме (Mermet), Були (Bouly), Бальмонт (Vallemont), Ришар (Richard), Карри (Carrie), Декоссе (Descosse) и Ферран (Ferran), а также заступничеству в Риме выдающегося священника кардинала Тиссерана (Cardinal Tisserant).

В научных кругах это искусство находится на грани официального признания благодаря профессору Иву Рокару (Yves Rocard) из Колледжа Франции, декану физического факультета престижной Высшей политехнической школы. Рокар был признан не только выдающимся физиком, но и блестящим лозоходцем. Его книга об искусстве биолокации «Знак лозоходца» (Le Signal du Sourcier), пока не опубликованная на английском языке, была переведена в Советском Союзе, где геологи при помощи биолокации ведут поиски с самолетов и вертолетов месторождений полезных ископаемых, а также археологических ценностей.

Европейской Меккой лозоходцев считается маленькая парижская улица, затерянная среди шикарного Фабург Сент Оноре и популярных среди туристов торговых пассажей улицы де Риволи. Улица названа в честь св. Роша, причисленного к лику святых за спасение людей от смерти во время эпидемий чумы. Сама Кааба - это старинный диковинный магазин под названием «Дом Радиоэстезии», (радио-эстезия объединяет биолокацию и поиск излучения за пределами электромагнитного спектра; этот термин, объединяющий греческое слово, «чувствительность» и латинское слово «излучение», был придуман аббатом Були).

Полки этого, теперь уважаемого заведения, которым в последние 50 лет управляют Альфред Ламберт и его жена, уставлены множеством книг о биолокации воды, вещей и здоровья. Вдобавок к произведениям католических священников здесь молено найти книги, принадлежащие перу аристократов, вроде графа Анри де Франса (Henry de France) и графа Андре де Белизаля (Andre de Belizal), а также некоторых выдающихся французских врачей.

Также на витринах из латуни и красного дерева можно увидеть экзотические приспособления, незамысловатые и сложные, созданные для настройки, усиления и отражения благоприятного и вредоносного излучения.

В основном эти машины нашли применение у врачей всего мира для диагностических и лечебных целей, но все они действуют по принципу обычного маятника. Маятники разложены в многочисленных ящиках стеллажей на бархатных подушечках и отличаются формой, размером и материалом, включая слоновую кость, нефрит, шестигранный горный хрусталь.

В США профессиональный физик д-р Забож В. Харвалик (Zaboj V. Harvalik), недавно покинувший пост научного советника в Агентстве по новейшим материалам при армии США, посвятил себя частным исследованиям, увлекся феноменом биолокации и попытался объяснить его терминами физики. Будучи председателем комитета по исследованиям при Американском обществе лозоходцев, Харвалик старается разрушить сложившийся у традиционных ученых стереотип о биолокации, как об «искусстве обмана».

У себя дома на берегах реки Потомак в Лортоне, штат Вирджиния, Харвалик провел серию тщательных экспериментов и подтвердил, что лозоходцы реагируют с разной степенью чувствительности на поляризированное электромагнитное излучение, искусственное переменное магнитное поле в частотном спектре от одного до миллиона циклов в секунду, а также на магнитные поля постоянного тока. Харвалик убедился, что лозоходцы улавливают изменения магнитного поля во время поиска воды, подземных труб, проводов, тоннелей и геологических аномалий.

Однако биолокация выходит далеко за рамки поиска текущей воды и связанных с ней перепадов магнитных полей. В более широком понимании биолокация - это просто поиск, неважно чего. Бывший президент Американского общества лозоходцев Джон Шелли (John Shelley), незадолго до своей скоропостижной кончины в 1972 г., поверг в изумление своих коллег - офицеров запаса ВМФ США, когда в конце сборов на авиабазе ВМФ во Флориде он смог при помощи маленькой расщепленной лозы найти свой чек с зарплатой, который его коллеги тайно спрятали в огромном двухэтажном здании с многочисленными коридорами и комнатами.

Ученый-химик из Портленда, штат Мэн, Гордон МакЛин (Gordon MacLean), который, несмотря на свои восемьдесят с лишним лет все еще работает полный рабочий день, с удовольствием отведет любого желающего к маяку на берегу океана и с помошью своей «пророческой» лозы точно предскажет, когда и где на горизонте появится очередной нефтяной танкер, направляющийся в порт Портленда.

Но, пожалуй, наиболее выдающимся лозоходцем США можно считать Генри Гросса (Henry Gross), из Мэна, необыкновенным способностям которого американский исторический романист Кеннет Роберте (Kenneth Roberts) в 1950-е годы посвятил три книги. Как и французские аббаты, Гросс является специалистом биолокации по карте. Сидя за своим столом на кухне, он указал на карте британского острова Бермуда, страдавшего от полного отсутствия пресной воды, те места, где, пробурив скважину, можно найти воду. И ко всеобщему изумлению Гросс оказался прав.

Силы, вовлеченые в процесс биолокации по карте, которые, очевидно, никак не связаны с магнитными градиентами во время полевой биолокации, остаются совершенно непонятными для физиков вроде Харвалика. Очевидно, лозоходец имеет доступ к источнику информации о довольно удаленных от его физического местонахождения районах или частях пространства. По убеждению Рексфорда Дэниел-са (Rexford Daniels) (чья компания в штате Массачусеттс уже 25 лет исследует взаимодействие друг с другом постоянно растущего количества источников электромагнитного излучения и их возможное негативное влияние на человека), во Вселенной существует некая изначальная сила, разумная и способная давать ответы. Дэниеле предполагает, что эта сила может работать на любой частоте, и необязательно электромагнитного спектра, а человек способен общаться с ней мысленно. Для Дэниелса биолокация - пока не совсем четко определенная, но чрезвычайно полезная система коммуникации. По его мнению, теперь главная задача человека - изучение этой системы во всех ее проявлениях.

Инженер Симонтон (Simoneton), которому также восемьдесят, хотя он и смахивает на преуспевающего французского бизнесмена лет шестидесяти, перенял своеобразную технику определения качества и свежести пищи у другого незаурядного француза, жестянщика Андре Бови (Andre Bovis), умершего в своей родной Ницце во время Второй мировой войны. Больше всего Бови известен своими экспериментами с пирамидами, сооруженными в пропорциях Большой пирамиды Хеопса. Он обнаружил, что в такой пирамиде тела умерших животных почему-то усыхают и мумифицируются, а не разлагаются, особенно, если их поместить на относительную высоту усыпальницы фараона (то есть на одну треть высоты пирамиды от основания).

Бови исходил из того, что земля обладает положительно заряженными магнитными потоками, проходящими с севера на юг, и негативно заряженными потоками, проходящими с востока на запад. Эти потоки влияют на любое тело, находящееся на поверхности земли, и любое тело, ориентированное на север-юг, приобретет более-менее сильный заряд, в зависимости от формы и консистенции тела. В человеческом теле эти положительные и отрицательные потоки земли входят через одну ногу и выходят через противоположную руку. В то же время космические потоки входят через голову и выходят через другую руку и ногу. Потоки также выходят через открытые глаза.

По утверждению Бови, все содержащие воду тела, накапливают эти потоки и могут потихоньку их излучать. По мере излучения потоков наружу, они взаимодействуют с другими магнитными силами в объекте и влияют на маятник в руках лозоходца. Таким образом, человеческое тело, словно конденсатор с переменной емкостью, позволяет обнаружить, отобрать и усилить короткие и ультракороткие волны и является посредником между животным электричеством Гальва-ни и неодушевленным электричеством Вольта.

Кроме того, маятник может служить идеальным детектором лжи: если высказывания человека на какую-либо тему правдивы, то это не будет влиять на излучение и на маятник; но если слова расходятся с мыслями, длина волн изменяется: они становятся более короткими и негативными.

Бови разработал маятник на основе аналогичного прибора, которым, по его словам, пользовались древние египтяне. Этот маятник представлял собой кристалл горного хрусталя с металлическим наконечником, подвешенный на двойную нить из красного и фиолетового шелка. Бови назвал свой маятник «парадиамагнетиком», так как он чувствителен к объектам, которые как притягиваются, так и отталкиваются магнитом. Те, что притягиваются магнитом, например, железо, кобальт, никель, магний, хром и титан, он назвал парамагнитными, а те, что отталкиваются от магнита, например, медь, цинк, олово, свинец, сера и висмут, - диамагнитными. Если поместить между лозоходцем и маятником малое магнитное поле в виде соленоида, то лозоходец сможет улавливать чрезвычайно тонкие вибриции, например, исходящие от неоплодотворенного яйца. Использование красной и фиолетовой нити Бови объяснял тем, что они усиливают чувствительность маятника. Вибрации красного цвета совпадают с атомарными вибрациями парамагнитного железа, а фиолетовый - с диамагнитной медью.

Бови обнаружил, что своим маятником он мог различать по силе излучения относительную свежесть различных продуктов даже в их защитной оболочке или кожуре. Чтобы измерить различные частоты излучения, исходящие от продуктов питания, Бови разработал «биометр» - простую линейку, разделенную на отрезки в 1 см, обозначающие микроны (1 тысячную долю миллиметра) и ангстромы (в 100 раз меньше микрона), таким образом покрывая отрезок между нулем и 10 000 ангстромов.

Он помещал кусочек фрукта или овоща, или любой другой пищи на один конец линейки и наблюдал, как его маятник раскачивался до определенной отметки на линейке. Эта отметка давала ему представление о свежести пищи. По словам Бови, излучение любого объекта в какой-то момент перекрывается окружающим его общим земным полем. Лозоходцы утверждают, что любые два объекта одинакового размера, сделанные из одного и того же материала, помещенные на расстоянии метра, будут создавать два поля, отталкивающих друг друга где-то посередине, что молено с легкостью зафиксировать с помощью маятника. Если увеличивать размер одного из объектов, то его поле будет подходить все ближе к более мелкому объекту.

Симонтон обнаружил, что пища с излучением в диапазоне от 8000 до 10 000 ангстромов по биометру Бови заставляет маятник вращаться с удивительной скоростью в 400 - 500 оборотов в минуту в радиусе 80 мм. Пища с излучением между 6000 и 8000 ангстромов вращает маятник со скоростью 300 - 400 оборотов в радиусе 60 мм. Мясо, пастеризованное молоко и овощи, подвергшиеся чрезмерной кулинарной обработке, излучают менее 2000 ангстромов и не имеют достаточно энергии, чтобы заставить вращаться маятник.

Предупреждая возможную критику произвольного выбора ангстромов в качестве единицы излучения жизненной силы объектов, Луи Кервран в предисловии к книге Симонтона «Излучение от продуктов питания» (Radiations des Aliments) подчеркнул, что выбор ангстромов не более произволен, чем использование калорий в диетологии (калория - количество тепла, необходимого для повышения температуры 1 грамма воды на 1°С). По словам Керврана, любая система измерения условна, ангстром Бови лишь облегчает сравнение излучения ферментированного сыра в 1500 ангстром и свежего оливкового масла в 8500 ангстром. В любом случае, природа волн, излучаемых фруктами, овощами и любыми другими органическими продуктами питания, на которые реагирует маятник, совершенно неизвестна и, очевидно, их частоты не принадлежат электромагнитному спектру. Здесь большое практическое значение имеет факт, что эти волны поддаются измерению при помощи биолокации.

По словам Бови, исходящие от объекта волны воспринимаются нервами в руке человека и усиливаются с помощью качающегося на нити маятника. Впечатляющие тому подтверждения были найдены в Монреале Яном Мерта (Jan Merta). Его лабораторные эксперименты ясно показали, что в районе запястья происходят мельчайшие мышечные сокращения через доли секунды после изменения показаний энцефалографа. Мерта также сконструировал биолокационный прибор, который работал не только в руках, но и на плечах, голове, на ногах, ступнях и любой другой части тела.

Следуя теориям Бови и Лаховского, Симонтон также полагал, что если человеческие нервные клетки способны принимать волны, тогда, возможно, они могут их передавать; чтобы принять сигнал, источник и приемник должны быть настроены друг на друга. Лаховский сравнил эту систему с двумя настроенными в унисон пианино: нажатие на клавиши одного пианино заставит звучать ту же ноту на другом.

Некоторые лозоходцы утверждают, что основной сенсор человеческого тела находится в районе солнечного сплетения. Похоже, это подтверждается самыми последними исследованиями Харвалика. Чтобы изолировать части тела человека от воздействия целого моря окружающих его магнитных полей, Харвалик взял ленту высокоэффективного изоляционного материала размером 2,5 х 25 см и скрутил ее в двухслойный цилиндр. Его можно было надевать на голову, плечи, торс или таз.

Надев защитный цилиндр на голову и завязав глаза, Харвалик ходил по ровному участку, испускавшему биолокационное излучение, и получил отчетливые сигналы в каждом из трех активных районов. Надев цилиндр на плечи, он получил те же отчетливые сигналы. Постепенно спуская цилиндр вниз по телу, Харвалик во всех случаях мог принимать сигналы, пока не дошел до участка тела между 7 и 12-м ребром, то есть между грудиной и пупком.

«Похоже, из этого следует, - говорит Харвалик, - что биолокационные сенсоры должны располагаться в районе солнечного сплетения, и возможно, дополнительные сенсоры находятся в голове или мозге».

Д-р Дж. А. Копп (J. А. Корр) из Швейцарии, который годами использовал биолокационные методы для определения геопатогенных зон (по некоторым данным связанных с высокой заболеваемостью раком), сообщал об одном немецком инженере, проведшем в 1972 г. эксперименты, аналогичные опытам Харвалика. Его носили в горизонтальном положении на носилках над участком излучения. Когда над участком проходила его голова - лоза не реагировала, но как только над ним оказалось солнечное сплетение - лоза немедленно начинала движение.

Использование маятника для определения относительной энергетической ценности продуктов было для Симонтона вопросом жизни и смерти. Во время Первой мировой войны он перенес пять операций. Однажды темной ночью Симон-тон лежал на носилках и услышал шепот двух медиков, стоящих в свете керосиновой лампы. Они говорили, что тот был болен туберкулезом, и надежды на выздоровление нет. Его насильно посадили на высококалорийную диету, которая испортила ему печень и дала другие побочные эффекты. От этой медицинской «помощи» он был на краю могилы, когда нечаянно наткнулся на систему Бови, позволяющую отличать ядовитую негодную провизию от свежей здоровой пищи. Через короткое время он избавился не только от туберкулеза, но и его осложнений. Он приобрел такое здоровье, что годы спустя, в 66 и 68 лет, он стал отцом двух детей, а в семьдесят - играл в теннис.

Когда Симонтон еше был молодым инженером, его призвали во французскую армию служить радистом. В те времена наука о радиоволнах была относительно новой и находилась на уровне теперешней биолокации. Во время Первой мировой войны Симонтон работал бок о бок с такими яркими личностями, как физик Луи де Брогли (Louis de Broglie), который определил, что любая частица вплоть до фотона света имеет определенную частоту волнового излучения.

С таким прошлым Симонтон набрался достаточно знаний и опыта в инженерном деле, электрике и радио, чтобы не отбросить работы Бови как шарлатанство. При помощи системы Бови Симонтон научился определять свежесть и силу жизненной энергии пищи по ее излучению. Излучение свежего молока составляло 6500 ангстромов, через 12 часов оно теряло 40%, а через 24 часа - 90% своего излучения. А пастеризация полностью уничтожала какое-либо излучение, и молоко превращалось в мертвый продукт. То же справедливо и для пастеризованных фруктовых и овощных соков. Сок чеснока при пастеризации сворачивался наподобие человеческой крови, и его вибрации падали примерно с 8000 ангстромов до 0.

С другой стороны, заморозка свежих фруктов и овощед продлевает их жизнь и свежесть; после разморозки они восстанавливают свое излучение практически до уровня свежих. Помещенная в холодильник пища начинает портиться но довольно медленно. Недозрелые фрукты и овощи в холодильнике могут даже увеличить свое излучение по мере медленного дозревания.

По результатам экспериментов сушеные фрукты сохраняют свою жизненную энергию, и если замочить их в «заряженной» воде на 24 часа, они будут излучать почти тот же уровень энергии, что и после непосредственного сбора, даже если прошло несколько месяцев после сушки. В консервированных фруктах нет абсолютно ничего живого. Вода оказалась довольно странным веществом: обычно она не испускает никакого излучения, но ее можно «оживить» с помощью взаимодействия с минералами, человеком или растениями. В некоторых местах, вроде Лурдеса (Франция), в 1926 г. Бови обнаружил, что вода излучает 156 000 ангстромов. Даже через восемь лет набранная оттуда вода все еще давала 78 000 ангстромов. Экстрасенс чешского происхождения Ян Мерта утверждает, что кожица от яблок, груш и других фруктов и овощей, если замочить ее в стакане воды на ночь, выделяют в воду здоровые вибрации. Заряженная таким образом вода несет больше энергии, чем сама кожица, которая никак или почти никак не влияет на маятник Симонтона.

Для удобства читателей своей книги Симонтон подразделил пишу на четыре основные категории. В первую он поместил пишу, испускающую излучение, превосходящее излучение человеческого тела в 6500 ангстромов и доходящее до 10 000 ангстромов и выше. Сюда входят большинство спелых фруктов с излучением в 8000-10 000 ангстромов и овощей, съеденных прямо с грядки. Симонтон заметил, что к тому времени, когда большинство овощей попадает на прилавки магазинов в городе, они теряют одну треть своей жизненной энергии, а после кулинарной обработки - еще одну треть.

Симонтон говорит, что фрукты наполнены солнечным излучением полезного для человека цветового спектра между инфракрасным и ультрафиолетовым, их излучение медленно растет до момента полного созревания, а затем постепенно снижается до нуля по мере разложения. С момента сбора банана и началом его разложения проходит 24 дня. Банан наиболее полезен для человека в течение первых 8 дней. Он излучает оптимальную вибрацию, когда он желтый, не такую оптимальную - когда зеленый, и очень низкую - когда черный.

Каждый, кто жил в местах, где выращивают ананасы, например, на Гавайских островах, знает, что ананас, сорванный и съеденный точно в момент его созревания (этот момент длится всего лишь несколько часов) имеет восхитительный вкус, поражающий тех, кто привык к магазинным ананасам, собранным задолго до их созревания.

Наибольшее излучение имеют сырые овощи: две сырые морковки гораздо полезней тарелки вареной. Сырой картофель имеет излучение лишь 2000 ангстромов (наверное, потому, что постоянно растет под землей без солнца), после варки излучение загадочным образом повышается до 7000 ангстромов, а после запекания - до 9000 ангстромов. То же справедливо и для других несъедобных в сыром виде корнеплодов.

Бобовые, вроде гороха, бобов, фасоли, чечевицы излучают в сыром виде от 7000 до 8000 ангстромов. После сушки они теряют основную часть излучения. По словам Симонтона, они становятся плохоусвояемой, тяжелой для печени пищей. Чтобы получить пользу от бобовых, их также нужно есть сырыми прямо с грядки. Оптимальные результаты достигаются и с помощью их соков, особенно, если их принимать в 10 и 17 часов, когда они легко перевариваются и не перегружают организм.

По шкале Симонтона пшеница имеет излучение в 8500 ангстромов, после кулинарной обработки оно возрастает до 9000. Он советует употреблять пшеницу в разных видах, а не только в виде хлеба. Муку из цельной пшеницы нужно использовать для приготовления пирогов, пирожков с фруктовой начинкой и другой выпечки, смешивая муку с маслом, яйцами, молоком, фруктами и овощами. Хлеб, испеченный в дровяной печи имеет лучшее излучение, чем хлеб из газовой или угольной печи.

Оливковое масло дает высокое и очень долговечное излучение в 8500 ангстромов. Далее через шесть лет после выжимки оно дает в районе 7500 ангстромов. Сливочное масло излучает около 8000 и сохраняет его 10 дней, после этого оно начинает окисляться, а излучение достигает минимума где-то через 20 дней.

Океанская рыба и морепродукты - это хорошая пища с сильным излучением в 8500 - 9000 ангстромов, особенно свежепойманная и съеденная в сыром виде. Сюда входят крабы, устрицы и другие морепродукты, имеющие раковину. Лобстеров лучше всего живьем разрезать напополам и поджаривать на открытом огне. Излучение пресноводной рыбы гораздо ниже.

Во второю категорию Симонтон поместил пишу с излучением от 6500 до 3000 ангстромов. Сюда входят яйца, арахисовая паста, вино, вареные овощи, тростниковый сахар и приготовленная рыба. Хорошее красное вино излучает в районе 4000-5000 ангстромов. Оно даже полезнее, чем мертвая вода из городского водопровода, и конечно же лучше, чем кофе, какао, ликер или пастеризованный фруктовый сок, излучение от которых практически отсутствует.

В один голос с Никольсом Симонтон говорит, что если сок свежей сахарной свеклы дает 8500 ангстромов, то излучение рафинированного сахара из этой же свеклы падает до 1000, а белого кускового сахара в бумажной обертке - до нуля.

Симонтон причисляет к съедобным единственный вид мяса - свежекопченую свинину. Свежезабитая свинина излучает 6500 ангстромов, как и любое другое мясо животных. Но когда свежую свинину замачивают в соленой воде и вешают над костром, ее излучение поднимается до 9500 до 10 000 ангстромов. Другие виды мяса кушать бесполезно; это лишь нагрузка на пищеварительный тракт. Такая пища скорее истощает, чем питает тело человека, которому, чтобы не уснуть после такого обеда, нужно выпить кофе.

Приготовленное мясо, сосиски, колбасы и животные потроха входят в третью категорию по классификации Симонтона. Сюда же относятся кофе, чай, шоколад, джемы, ферментированные сыры и белый хлеб. Из-за своего низкого излучения, они приносят мало, а то и вовсе не приносят никакой пользы.

В четвертую категорию вошли маргарины, консервы, алкоголь, ликеры, рафинированный белый сахар и отбеленная мука - что касается излучения, то эти продукты совершенно мертвые.

Симонтон также применил свой метод для измерения излучения самого человека. Он обнаружил, что здоровый человек дает излучение около 6500 ангстромов или немного больше. Излучение от курильщиков табака, любителей алкоголя и потребителей мертвечины - неизменно ниже. Бови утверждал, что больные раком излучали около 4875 ангстромов, примерно столько же, сколько белый хлеб из отбеленной рафинированной муки до Второй мировой войны.

Кроме того, будущая жертва рака издает такое низкое излучение задолго до появления внешних симптомов болезни. Бови подчеркивал, что на этом этапе профилактические меры позволят предотвратить развитие болезни и серьезное поражение тела на клеточном уровне.

Бови и Симонтон утверждали, что для пополнения жизненной энергией и хорошего самочувствия человек должен есть фрукты, овощи, орехи и свежую рыбу, дающие излучение большее, чем излучение человеческого тела в 6500 ангстром. Пища с низкими вибрациями, вроде мяса и нездорового хлеба, вместо пополнения тела жизненной силой лишь обкрадывает его. Поэтому после такой пищи человек чувствует тяжесть и истощение, тогда как ожидал пополнить запасы энергии.

Излучение большинства микробов гораздо ниже 6500 ангстромов, из чего Симонтон вслед за Лаховским сделал вывод, что они поражают только тех, чьи жизненные силы снизились до такого уровня, что клетки тела начинают излучать ту же частоту, что и микробы. В то же время тело с нормальным уровнем излучения обладает естественным иммунитетом к атакам микробов. Это объясняет предназначение смертельных патогенов во вселенском порядке. Без сомнения, это позволяет также объяснить, почему растения со сниженным химическими удобрениями излучением являются желанной целью для всевозможных вредителей.

Симонтона осенило, что мощные целебные свойства, приписываемые с незапамятных времен травам, цветам, корням, коре, могут объясняться не просто их химическим составом, а испускаемым ими здоровым излучением. И хотя аптекарские полки до сих пор забиты химическими веществами, имеющими растительное происхождение, однако их лечебные свойства уже нельзя назвать чудесными. Похоже, что секрет силы растений утерян.

Старушки и отшельники, по слухам, понимают загадочные целительные свойства растений, но они, должно быть, приобрели эти знания экстрасенсорным путем, иначе леса были бы усеяны трупами святых и отшельников, случайно отравившихся белладонной, смертельно ядовитым пасленом или множеством других небезобидных растений.

Симонтон верит, что недалек тот день, когда вакцины для прививок будут делать не из трупов животных, а из лучащегося сока растений. В этом идеальном мире Симонтон представлял врачей с наушниками, как у радистов, которые будут диагностировать болезни по излучению своих пациентов и транслировать им излучения, возвращающие здоровье.

Пожалуй, Парацельс лучше всего разбирался в целебных свойствах растений. Он почерпнул эти знания от древних европейских травоведов, от мудрецов Востока, но в основном из непосредственного изучения природы. Согласно его «учению взаимного подобия», все растущие существа своим строением, формой, цветом или запахом намекают на свою пользу для человека. Парацельс рекомендовал врачу тихо сесть на лужок и расслабиться. Тогда можно заметить, «как цветы следуют за движением планет, открывают свои лепестки в зависимости от фазы луны, солнечных циклов или под воздействием далеких звезд».

Современным последователем Парацельса, несравненным знатоком трав и растений, стал молодой лондонский врач Эдвард Бах (Edward Bach). В 1930-е годы он отказался от доходной врачебной практики в Лондоне и уединился в леса и поля в поисках эффективных способов лечения своих собратьев. Парацельс всегда стремился возвращать здоровье естественными способами, чтобы больному не нужно было восстанавливаться после болезни, а потом еще и после лечения. Бах также был против болезненного и неприятного лечения. В большинстве английских больниц так называемое лечение причиняло больным невероятные страдания и часто приносило скорее вред, чем пользу. Тогда он решил найти более безвредные и приятные способы лечения в природе. Бах искал мягкие, но верные методы, которые бы излечивали не только тело, но и душу.

Как Парацельс и Гёте, Бах был уверен в том, что истинное знание можно приобрести не через интеллект, но через способность видеть и воспринимать естественные простые истины жизни. Парацельс утверждал, что чем больше вы ищете, тем лучше вы будете осознавать простоту всего творения. Он советовал врачам искать внутри себя духовные прозрения, которые помогут почувствовать и узнать энергии растений.

Летом 1930 г. Бах поставил крест на своей доходной медицинской практике и отправился в путь; преодолев английские земли, он углубился в горы Уэльса. Он искал дикие цветы, которые, по его мнению, должны скрывать секрет исцеления душевных и телесных болезней сбившегося с пути человечества. Как и Парацельс, Бах считал, что причины болезней скрываются не в теле, а в неправильном настрое и состоянии ума, которые уводят человека от естественного для него состояния счастья. Если дать им волю, неправильные настрои ведут к расстройству деятельности органов и тканей физического тела, в результате чего наступает болезнь.

Бах соглашался с Парацельсом в том, что все живое имеет излучение, и с Симонтоном в том, что растения с более высоким излучением могут поднять снизившееся излучение человека. По его словам, «растительные лекарства способны поднимать наши вибрации и, таким образом, привлекать высшие духовные силы, очищающие и исцеляющие душу и тело». Бах сравнивал свои лекарства с красивой музыкой или сочетанием цветов или любым другим дарящим вдохновение средством; его лечение не атакует болезнь, а наполняет тело красивым излучением диких трав и цветов, в присутствии которого «болезнь тает, словно снег под солнечными лучами».

Мирна И. Льюис (Myrna I. Lewis) и врач Роберт Н. Батлер (Robert N. Butler), написавшие новую книгу «Старение и здоровый разум» (Aging and Mental Health) были немало удивлены, когда во время визита в СССР их повезли в несколько санаториев в Сочи на берегу Черного моря. Престарелых людей, пораженных различными болезнями тела и разума, лечили не химическими лекарствами, а вибрациями растений в теплицах. Больных подводили к определенным цветам для вдыхания аромата определенное количество раз в день. В палатах пациентов также лечили музыкой и записями шума моря.

По словам Баха, больной сам может изменить состояние своего ума, которое вызвало болезнь, но здоровые красивые вибрации могут также помочь ему настроиться на мысли о здоровье и благополучии. Продолжительный страх или беспокойство настолько сильно подрывают жизненные силы человека, что он теряет естественное сопротивление к болезням, и в таком состоянии становится жертвой любой инфекции или болезни. «Не болезнь лечить нужно, - сказал Бах. - Болезней не существует, существуют только ослабленные люди».

Хотя Бах был уверен, что растения с нужными медицинскими свойствами нужно искать среди простых полевых цветов и растений, он все же стремился найти растения с наибольшей силой, которые бы не просто смягчали течение болезни, но и восстанавливали здоровье тела и духа.

Первым растением, прошедшим проверку Баха на целебные свойства, стал желтый репейник (Agrimonia eupatoria), распространенное полевое растение, в изобилии встречающееся на травянистых окраинах деревенских дорог и полей по всей Англии. Его маленькие цветки имеют золотисто-желтый цвет с множеством тычинок того же оттенка. Бах обнаружил, что настой этого растения является отличным средством от беспокойства, от навязчиво-тревожного состояния ума, часто скрывающегося за напускной веселостью. Затем он начал эксперименты с замечательным голубым цветком цикория, который оказался хорошим лекарством от чрезмерного беспокойства, особенно о других, и приносил покой и умиротворение. Средством от чрезмерного страха стал эликсир из солнцецвета. По мере открытия все новых средств лечения, Бах почувствовал, что находится на грани открытия совершенно новой системы медицины. По какому-то наитию он отправился в горы Уэльса, где нашел два красивых растения: бледно-лиловый бальзамин и золотистый губастик, росшие в изобилии вдоль горных ручьев. Оказалось, что оба растения обладают мощными целебными свойствами.

За месяцы своего пребывания в Уэльсе Бах почувствовал обострение и углубление своих ощущений и восприятия. С помощью обостренного осязания он мог чувствовать вибрацию и силу от любого растения. Как и Парацельс, Бах брал лепесток или цветок в ладонь или клал его на язык и ощущал своим телом свойства растения и влияние их на человека. Некоторые укрепляли и ободряли его дух и тело, другие же причиняли боль, вызывали тошноту, лихорадку, сыпь и т. д. Бах инстинктивно почувствовал, что наиболее полезные для человека растения цветут в середине года, когда дни длиннее, а солнце находится в пике своей силы. Он отбирал лучшие здоровые растения каждого вида с красивыми цветом и формой цветка.

Возможно, Бах читал, что Парацельс в своем имении в Гогенхейме собирал росу в стеклянные тарелки. Он делал это при разном расположении небесных тел, полагая, что вода несет в себе энергию этих планетарных сочетаний. Но, быть может, это была лишь интуитивная догадка. В любом случае, однажды рано утром он шел по покрытому росой полю, и его посетила мысль, что каждая капелька росы, должно быть, содержит какие-то свойства растения, на котором она имела случай выпасть. Солнечный свет, проходя сквозь капельку росы, «вытягивает» из растения его свойства, и, таким образом, каждая капля оказывается заряженной энергией. Он понял, что если получать целебные свойства желаемых растений таким образом, то лекарства будут содержать полную, идеальную чистую силу растений. Такое лекарство будет иметь огромный лечебный эффект, как никакое другое снадобье. Собирая росу с определенных растений до того, как она высыхала на солнце, Бах испытывал ее действие на себе, стряхивая капли с цветущих растений в маленькие бутылочки. В одних была роса с цветов, находящихся в полном солнечном свете, в других - с растений в тени. Оказалось, что роса с последних никогда не имела такой силы, как с растений на солнце.

Хотя многие цветы не имели желаемых целебных свойств, Бах обнаружил, что роса с любого растения явно заключала какую-то силу. Тогда он сделал вывод, что солнечное излучение имеет немаловажное значение в процессе извлечения силы растения. Сбор достаточного количества росы с каждого отдельного цветка - процесс довольно трудоемкий. Тогда он сорвал несколько цветков с выбранного растения, положил их в стеклянный сосуд с водой из чистого родника и оставил его на освещенном солнцем поле на несколько часов. К своей радости он обнаружил, что вода впитала вибрации и силу растения и стала очень мощной. Для зарядки воды Бах выбирал безоблачный ясный день, когда солнечный свет и тепло беспрепятственно льются на землю. Он брал три обычных маленьких стеклянных сосуда со свежей водой и оставлял их в поле с цветущими растениями. Затем он срывал лучшие цветы и клал их на поверхность воды. Чтобы поднять цветки из воды не прикасаясь к жидкости пальцами, он использовал травинки. После этого Бах переливал воду в бутылки при помощи маленького сосуда с носиком. Он наливал бутылки до половины, а оставшуюся половину доливал специальным бренди для сохранения настоя. Для следующего эксперимента Бах брал новые сосуды.

Всего Бах изготовил тридцать восемь лекарств и написал к ним философский буклет. Тысячи пациентов по всей Англии и миру подтвердили эффективность его средств, а многие тысячи все еще полагаются на его цветочные э