Сильнее всего пристыживает общественное мнение.

Итак, пристыжение есть орудие беспомощности. Беспомощность ребенка перед теми, кто сильнее его, рождает в нем отчаяние, и он начинает протестовать. Испуганный протест остается у ребенка внутри и приводит к аллергии. Злобный протест выплескивается наружу, из-за чего к ребенку приклеивается ярлык плохого ребенка, и родителям за него делается стыдно. Так автоматически срабатывает инстинкт самозащиты. Умные родители отвечают ребенку тем же, хотя они уже в таком возрасте, когда положено обдумывать и осознавать свои поступки. Родитель, который говорит ребенку: «Сейчас пойду и позову детей со двора, пусть увидят твои капризы», фактически говорит, что он не может справиться с ребенком. Будучи сильным, он не умеет общаться с тем, кто слабее. Зовет на подмогу всю округу, чтобы та расправилась с его ребенком. Если округа так и делает, она же оказывается во всем виноватой.

В следующую минуту ребенок поступает точно так же — идет и расправляется с тем, кто не имеет возможности себя защитить. Вероятно, Вам доводилось видеть, как ребенок с наслаждением отрывает у букашек ножки с крыльями, таскает кошку за хвост, с удовольствием мучает собаку, которой некуда спрятаться, поскольку она находится в комнате или сидит на цепи. На самом деле ребенок любит эту собаку, и собака любит его. Когда нет повода для стыда, они прекрасно ладят друг с другом. Если собака обороняется, она же оказывается во всем виновата. Общественное мнение поддерживает себе подобных, а вот у собак общественного мнения нет. Однако стыд у них есть. Скажите своей собаке: «Как тебе не стыдно!» — и Вы увидите, что она сразу же становится тише воды, ниже травы. А в следующую минуту идет и отмечается на Вашей любимой клумбе. Кучу оставляет там не сама собака, а ее инстинктивная месть.

При воспитании ребенка миролюбивыми средствами в духе миролюбия взрослые непременно прибегают к пристыживанию либо запугиванию стыдом. Безо всякого злого умысла этим пользуются родители, бабушки и дедушки, воспитатели, учителя и весь сводный хор взрослых. Это считается самым надежным и интеллигентным методом воздействия, и так оно и есть. Если эгоизм не дает забыть взрослому, как это было больно, когда его в детстве стыдили из-за любого пустяка, то он с большим рвением принимается пристыживать своего ребенка либо ученика, ведь если я, проказник, вырос благодаря пристыжению толковым человеком, почему бы и этому озорнику не вырасти таким же.

Чем большее удовлетворение испытывают родители, одержав над ребенком победу, тем большее удовлетворение испытывает ребенок, одержав победу над более слабым. Сколь велико поражение победителей, выясняется, быть может, лишь спустя многие годы. Чем позже выясняется, тем родителям удобнее отрицать свою ошибку без зазрения совести.

Одним из весьма тревожных признаков того, что в ребенке сидит непомерно большая беспомощность, перерастание которой в мстительность — лишь вопрос времени, служит истошный детский крик и равновеликая боязнь услышать громкий окрик от взрослых. Такой же ослиный рев испускают либо готовы испустить родители ребенка. Осел символизирует послушного работягу, чья послушность в порядке самозащиты превращается в полное неповиновение, если ему делается тошно от постоянных понуканий. Если у такого ребенка происходят также кровотечения из носа, это значит, что ребенок подвержен вспышкам злобы и обидчивости, к чему следует отнестись серьезно.

Иногда меня спрашивают, отчего ребенок боится включенного пылесоса, стиральной машины, миксера, электрической дрели, фена и не боится, когда аппарат выключен. Матери замечают, что ребенок от страха делается словно ненормальным — убегает в другую комнату и захлопывает дверь, набрасывается, как ненормальный, на еду, клянчит конфеты и набивает ими полный рот. Что это значит? А то, что его мать, а возможно, и отец, безумно боятся и ненавидят духовный террор, манипулирование человеческим сознанием, самой страшной формой которого является устрашение стыдом. Ребенок испытывает такой же страх. Чужой ум подобен сверлу, которое высверливает дырку в мозгах у того, кто глупее, чтобы заполнить отверстие своим собственным умом. Кто сильнее, тот со страху объедается до ожирения, кто слабее, у того просто путаются мозги. В этом отношении дети не отличаются от взрослых.

Для уравновешивания детской беспомощности и жажды мести родителям нужно освободить свое чувство долга, беспомощность, стыд и жажду мести, желание быть выше данной проблемы. Зачастую эти стрессы настолько затенены рьяной предприимчивостью, что человек съехал бы от удивления со стула, если ближний, которому он доверяет, сказал бы ему, что эти стрессы у него есть. Подобная беспомощность взрослых находит выражение в таких фразах, как «рука руку моет», «ты — мне, я — тебе», «как вы ко мне, так и я к вам». Человек с такими представлениями, возможно, гордится тем, что не притесняет ближнего. Ему и в голову не приходит переиначить эти фразы — прочесть их с конца: «я — тебе, ты — мне», «как я к вам, так и вы ко мне».

Научитесь спрашивать у себя, если желаете ребенка перевоспитать: «Нужно ли это?» Если ребенок чего-то хочет, задайте и ему этот вопрос: «Тебе это нужно?» Вот увидите — ребенок задумается. Если что-то случилось, задайтесь вопросом: «Зачем это мне было нужно?» Если что-то случилось у ребенка, спросите и у него тоже: «Зачем это было нужно?» Поверьте, и вэтом Вы сможете убедиться сами, что однажды ребенок окажется настолько свободным от своих страхов и беспомощности, что скажет, зачем это было нужно. Вспомните прошлое и простите себя за то, что не сумели этого сделать вту пору. Не забудьте простить себя за собственное неумение.

Стыд — это то. что таковым считается. Маленький ребенок ничего не стыдится, ибо природа еще не создала ничего такого, чего следовало бы стыдиться. Чем старше он становится, тем больше ему приходится стыдиться, потому что его к этому вынуждают. Стыдливость почитается за добродетель. В итоге нет такой вещи, которой человек не стыдился бы. Мы стыдимся своих желаний и своего нежелания. Особенно же стыдимся своих потребностей и того, что нам не потребно. Стыдимся своего тела, его органов, тканей, их функций. Стыдимся тех выделений, что образуются в результате жизнедеятельности тела, не сознавая того, что тем самым мы как бы запихиваем их обратно в тело. Что произойдет, если из тела перестанет что-либо выходить? Тогда и из жизни ничего не выйдет. Нет таких выделений, которые мы из стыда не загоняли бы изо всех сил обратно в тело, и, если это не удается, прибегаем к помощи химии. В то же время мы обвиняем окружающую среду как известный источник загрязнения.

Каждый вид выделений имеет свою энергию. Неважно, чего мы стыдимся — самих выделений или вызывающего их стресса, врезультате мы имеем как духовное, так и физическое загрязнение. Возьмем, к примеру, потоотделение. Чего только не придумывают, чтобы избавиться от потливости. Если не удается одолеть потливость стыдом, то мы используем дезодоранты и всевозможные дезинфицирующие средства. А то, что пот — это наилучший чистильщик организма, нам и в голову не приходит. Чем чистоплотнее мы себе кажемся, тем больше морщимся от запаха чужого пота. Этот запах говорит обоим — как его распространителю, так и вдыхающему его: «Не лги себе, будто бы тебе не нужна любовь тех, кто, как тебе кажется, тебя не любит. Еще как нужна. Более того, ты нуждаешься в том, чтобы самому их любить». Если бы мы не лгали себе, то никто не вонял бы у нас под носом.

Вместе с потом наружу выводится жизненный трагизм. Мы любим сгущать краски, изображать трагедию. Чем больше мы даем всему оценку, тем больше в нас трагизм, который должен бы заставить пот течь из нас ручьями, чтобы тело смогло очиститься хотя бы от материальной трагики. Так оно и было бы, но мы стыдимся своего пота и ощущения трагизма, а потому подавляем выделение пота, перепоручая данную функцию почкам. Когда же почки начинают барахлить от перегрузки, мы принимаемся искать причину там, где ее нет.

Многие люди чувствуют себя плохо, когда применяют дезодоранты. Смыв с себя дезодорант, они ощущают еще более неприятный запах, чем естественный запах пота. Что это значит? А то, что этот человек уже не в силах быть неестественным. Он настолько уже натерпелся от перебарщивания, своего и чужого, что больше не желает. Он желает, чтобы все было естественным. Он мечтает вернуться в лоно природы.

Мы стыдимся мочи. Если кто-то упоминает про мочевой пузырь, это ох как стыдно. Стыдимся ли мы своей мочи или стыдимся своей разочарованности в жизни, результат один: у стыдящегося уменьшается мочевыделение. Если мы одновременно стыдимся пота, трагизма, мочи и разочарованности в жизни, то болезнь почек нам обеспечена. Скопление в теле нечистот ведет к отечности. Она указывает на то, что сердце не в состоянии привести в движение такое огромное количество жидкости. Если вдобавок ко всему мы стыдимся любить, то губим и без того перегруженное сердце, и нашей жизни уже напрямую грозит опасность.

Мы стыдимся своих фекалий. Придумываем для них разные новые названия, потому как старые таковы, что их стыдно произносить. Стыдливое отношение к собственному калу означает, что человек стыдится результатов своего труда. Чем больше человек желает изменить все в жизни, тем больше стыдится, когда терпит неудачу, и тем сильнее у него запор. Если человек неустанно стремится доказать, что он весь из себя такой работящий, не в пример остальным, и вообще во всех смыслах молодец, то он непременно страдает запорами. Пенсионер, стремящийся к тому, чтобы его считали самым трудолюбивым, не может жить без слабительного. Ребенок, который изо всех сил старается угодить родителям из числа рабочих скотин, начинает мучиться от запоров прежде, чем вообще осознает, к чему стремится. Короче говоря, чем мучительнее жизнь для человека из разряда рабочих скотин, тем сильнее его истязает его собственный кишечник. А если еще короче, чем бесстыднее человек, тем сильнее у него запоры.

Малый ребенок может на всю жизнь получить психическую травму, если его пристыживают за то, что, сходив по большому на горшок, он, сияя от радости, появляется с горшком в руке в компании взрослых, которым его мать желает нравиться. Ребенок гордится своим достижением, а его пристыживают. Обделать памперсы не стыдно, а обделаться в штаны или сходить на горшок — стыдно. Ребенок в полном замешательстве. Иной ребенок после того, как его пристыдят, начинает испытывать панический страх перед горшком.

Более всего мы стыдимся того, что выделяют половые органы. Мы настолько пропитаны представлениями христианской религии, что не осознаем того, что стыдимся святого. Разве не является святым исходящее от мужчины семя, дарующее ребенку жизнь? Или разве не является священным младенец, рождающийся из половых органов женщины? Всевышний создал нас творцами, и наивысшее творение, на которое мы способны, — это здоровый ребенок. Мы же, увы, относимся к половым органам как к чему-то постыдному и тем самым обрекаем на стыд следующие поколения. Они рождаются, к вящему стыду родителей, почему и не могут вести себя иначе, как только причиняя стыд.

Жизнь учит, человек учится. Насколько это обучение успешно, зависит уже от родителей и его самого. Жизнь состоит из важных, менее важных и несущественных вещей. Природа заботится о том, чтобы особенно важные вещи занимали особенно надежное место. Кто считает, что эти вещи являются менее важными, у того поражается физически соответствующий участок тела. Кто преувеличивает значимость важных вещей, у того возникают душевные недуги.

Особенно важные вещи материального уровня, они же веши, развивающие материальный уровень, располагаются в области таза.