Бесстыдство всегда похваляется тем, чего окружающие стыдятся.

А. Бесстыдство низкого уровня развития ведет косознанной, а потому умышленной грубости, нецензурной брани, спеси, хулиганству, вандализму, всевозможным злодеяниям, торговле своим телом. Последнее приобрело в наши дни много разных наименований, помимо проституции, но смысл их остается тем же.

Бесстыдство низкого уровня развития понимает, что род его занятий оценивается хорошими людьми как предосудительный, низкий, непристойный, постыдный, однако не может не вести себя вызывающе демонстративно. Оно максимально затаивается, прячется под покровом темноты и проделывает там свои темные делишки, однако тут же взрывается, если его сущность кем-то пристыживается. Стараясь сохранить чувство собственного достоинства, человек проявляет повышенную чувствительность к малейшему порицанию, распознавая его даже в том случае, если оно не произносится вслух. Он сам обвиняет оппонента во всех смертных грехах, прежде чем тот успевает раскрыть рот. При этом он гордится своим героическим поступком.

Гордому человеку хочется порисоваться, поэтому у него есть свое общество, компания, свой мирок, где он и похваляется. Хулиган, который расквашивает нос ворчливой тетке, призывающей к порядку, ходит среди своих крутым парнем. У проститутки, плюнувшей в лицо моралисту, имеется прочный круг сторонников, воспринимающих ее героический поступок с восхищением и одобрением. Жизнь не считает таких людей лучше или хуже других. Жизнь знает, что все мы беспомощны перед собственными стрессами и что так называемые плохие люди желают жить. Кто-то в нынешней жизни запятнал свое имя поболее иных и тем самым навлекает на себя долг кармы, но это уже тема для особого разговора. Можно ли быть уверенным, что кто-то другой не совершал этого в предьщущей жизни и что третий не совершит этого в жизни следующей?

Знание, которое считается в народе преступлением, вынуждает человека творить свои дела под покровом темноты.

Знание, которое считается героическим поступком, вынуждает человека творить свои дела при свете дня.

В. Бесстыдство высокого полета похваляется своими пороками, которые за порок не считаются. Иными словами, человек похваляется страданиями. Чем больше потребность похваляться, тем сильнее страдания. Болезнь должна бы заставить хорошего человека задуматься о причинах своего нездоровья. Вместо этого добрые люди и их жалельщики принимаются обвинять жизнь, дескать, жизнь к ним несправедлива.

• Хорошие люди не понимают того, что как обвинение, так и посрамление есть бесстыдство.

• Обвиняет и срамит тот, кто считает себя лучше других.

• Гордость срамит всех вокруг, не сознавая убийственности последствий.

Наивысшее похваление своими страданиями являет собой желание доказать, что я страдаю больше всех. Кто ставит перед собой цель доказать, что он страдает больше всех, тот со стопроцентной вероятностью заболевает раком.

Больше всех — по сравнению с кем? С теми, кто составляет личный мир человека. У каждого есть свой личный мир, который может быть самым различным по масштабу. Например, семья, родня, коллектив, круг друзей, общество. Человек с комплексом неполноценности, желающий, чтобы его, наконец, сочли лучше, чем считали до сих пор, и чтобы его зауважали также за его геройство, ничуть не сомневается в том, что он страдает больше всех.

Было время, когда я в плане эксперимента спрашивала у всех, звонивших мне во внерабочее время или чуть лине ночью: «Какая у Вас болезнь — самая страшная?» — «Да»,— слышался моментальный преисполненный трагизма ответ. Этим все было сказано. Это значит, человек запрограммировал себе рак, и каждый ясновидящий видит это. Если у него нет чувства такта, то он говорит про это человеку прямо в глаза, и даже самого отважного пациента охватывает страх. «Откуда Вам известно?» — «Так сказал экстрасенс». — «А что говорят врачи?» — «Врачи говорят, что рака нет». — «Почему же Вы звоните мне?» — «Хочу знать правду». Если образованный человек располагает двумя противоречащими друг другу диагнозами, один из которых отражает авторитетное, научно обоснованное мнение, и тем не менее уверен, что болен самой страшной болезнью, значит, он прислушивается к голосу сердца. Поскольку жизнь его посвящена одной цели — стремлению доказать, что он страдает больше всех, то его сердце знает про это и заставляет тревожиться. Ведь к раку он не стремился.

От меня ждут правды. Она же заключается в том, что экстрасенсорно рак наличествует, тогда как с медицинской точки зрения его пока еще нет. Что бы стал человек делать с этой правдой, скажи я ему про это? Экстрасенсы гордились бы мной за такой ответ, врачи же говорят: «Позор! За это нужно наказывать!» Поэтому, чтобы выжить, я таких ответов и не даю. Вместо этого пишу книги, чтобы люди поняли, что есть правда.

И, тем не менее, медицина обвиняет меня даже в убийстве. Почему? Давайте порассуждаем. Шлаки, негативность, все плохое, что человек копит в себе, — это тот стыд, который он не смеет выразить в мыслях, словах, поступках, то есть не смеет выплеснуть из себя наружу. От этого же стыда он заболевает. Возможно, столь тяжело, что медицина бессильна ему помочь. Человек приходит ко мне с надеждой, что я сотворю чудо и избавлю его от недуга. Я же вместо этого призываю человека вникнуть в суть его болезни и учу ее освобождать.

С какой бы деликатностью я ни говорила про стрессы, дожидающиеся освобождения, человек воспринимает это как изобличение в чем-то постыдном, как желание его пристыдить. Для него это убийственно, и, оскорбленный в лучших чувствах, он спешит объявить всему свету про целителя-убийцу. Поскольку каждый человек умирает от собственного стыда, то если это происходит после того, как человек побывал у меня либо прочел мои книги, то вина ложится на меня, и это несмотря на то, что человек был безнадежно болен и про это знали как врачи, так и близкие. Виновных всегда ищут те, у кого самого грех на душе. Во время расправы над выявленным виновником люди ощущают себя чище, и потому им дышится легче, поскольку одновременно невозможно ощущать собственную вину.

Хорошие люди боятся смерти. Если кто-то покидает сей мир в считаные часы или минуты и с легким сердцем, это считается ненормальным, зато затянутый до предела исход считается нормальным. Люди почему-то не понимают, что долгая агония бывает у тех, кто не сумел осознанно прожить свою жизнь, полагаясь на рассудительность, и потому им приходится подсознательно страдать в этих долгих мучениях. У людей, ослепленных гордостью и эгоизмом, должен быть кто-то, кого можно было бы унижать, чтобы ощущать себя еще лучше. Возможно, лаже героем.

Человек, который желает быть идеальным, доказывает это самому себе, поскольку публичная демонстрация достижения-полуфабриката привела бы к осмеянию, посрамлению, досрочному крушению цели. Человек, живущий во имя идеалов, готов за них умереть и умирает. Когда человек достигает своей идеальной цели, цели своей жизни, ради которой только и стоило жить, он заболевает, и не исключено, что в ходе медицинских исследований выясняется, что ничего уже нельзя предпринять — весь организм поражен раком. Воистину страшная болезнь. Имя ей — идеальный человек. О том, сколь несправедливым кажется людям это утверждение, мы уже говорили не раз. Как и о том, что жизнь справедлива.

Рак — это болезнь, свойственная героям нашего времени.

Герой убивает врагов. Энергия геройства являет собой желание любой ценой скрыть свой позор, даже ценой жизни. Человек стыдится своего позора и желает расправиться с любым, кто его стыдит. Сам по себе стыд — это негативность прошлого. Если человек твердо знает, что ничего изменить нельзя, а тут ему попадается кто-то вроде меня и пытается втолковать, что в прошлом нельзя и не нужно что-либо менять, кроме своего отношения, то человека охватывает страх, и он делается слепым иглухим.

НАИБОЛЕЕ ТИПИЧНЫЙ ГЕРОЙ СОВРЕМЕННОСТИ - ЭТО ГЕРОЙ ТРУДА, который во имя работы жертвует даже любовью. К бесстыдству наивысшего уровня — духовного — относится черная магия. Поскольку речь идет о сознательном и умышленном манипулировании человеческим духом, тогда как сам человек не в состоянии себя защитить, так как не знает, что с ним вытворяют, последствия бывают самыми серьезными. Жертве выпадают страдания, соразмерные тому, в какой степени он боится черной магии, злонамеренности, однако сам маг страдает куда больше. Причем его деяния обрекают на страдания, в первую очередь, его прямых потомков, а вдальнейшем ему придется искупать свой кармический долг в последующих жизнях.

Черной магии аналогична сознательная и умышленная злонамеренность. Она являет собой нереализованную жажду мести высшего уровня, скопившуюся как из духовного, так и физического прошлого, при которой человек способен наброситься на первого встречного, не задаваясь вопросом, виноват ли тот в чем-либо вообще. Месть обычно присматривает в жертву человека слабого, беззащитного, на которого можно безнаказанно излить всю свою злобу.

Бывает, что черной магией занимаются по неведению. Существует множество различных приемов для защиты себя либо ближнего от чьего-то плохого воздействия. К сожалению, у человека со стрессами вера иссякает, когда он выдумывает себе очередного врага. Для оказания помощи беспомощному человеку выдумано множество средств, реализуемых как средства нейтрализации вредных электромагнитных полей. Нужно лишь носить с собой этот красиво выполненный оберег, имеющий форму пластинки, либо иконки, либо еще бог знает чего, и он будет оберегать, лечить, сделает счастливым. Все они снабжены инструкциями по пользованию и гарантийными письмами. Наличие фирменного знака рассеивает остатки сомнения у наивных, доверчивых покупателей.

Так уж заведено, что никому не дано прожить за человека его жизнь. Даже если подобное защитное средство основывается на серьезных научных изысканиях и прошло всесторонние испытания, то его следовало бы прописывать больному лишь на время болезни как лекарство. Но этого не происходит, и человек из жадности обзаводится оберегом для постоянного пользования, чтобы подстраховаться. В итоге человек превращается в зомби, в тупоумное существо, не понимающее, что с ним происходит. Он забывает про хранящийся в нагрудном кармане либо в сумочке преобразователь энергии, который беспрерывно воздействует на человека, превращая его в свое подобие.

Вызвать восторг у людских масс — дело простое. Это делалось всегда и будет делаться впредь. Попадетесь ли Вы на эту удочку, зависит от Вас.

Жизненный кризис Бывают ситуации, когда человек чувствует, что дошел до точки. В голове неразбериха, в душе отчаяние, организм вот-вот откажет. Один мужчина сказал: страх смерти столь велик, что проще самому наложить на себя руки. В то же время он не смел заснуть, так как боялся умереть во сне. Отчего люди все чаще оказываются в подобном положении?

Оттого, что люди уже не понимают, чего они хотят. Большие желания оборачиваются наплевательским отношением ко всему. Человеком движет жадность — ему подавай все больше, все быстрее и все более высокого качества. Он не задается вопросом, нужно ли ему это? Он желает лучшего, чтобы это иметь, чтобы оказаться лучше других, чтобы добиться лучшего, чтобы получить все лучшее, чтобы однажды наконец стать хоть в чем-то лучше всех. Непрерывно растет число тех, кто желает стать едва ли не богом. Зачастую сами они ничего не желают, но вынуждены блистать, ибо этого от них требует окружение. Желание выжить велит делать то, что угодно окружающим. Жадность незаметно перерастает в скупердяйство.

Жадностью похваляются. Знаменитости даже не скрывают того, что они жадны до любви публики. Жадность охоча до хорошего. Чем больше жадность, тем больше она хочет иметь. Оборотной стороной жадности является скупердяйство. Скупердяй не желает делиться. Чем больше жадность, тем больше скупердяйство. Типичная жадина — это толстяк, гребущий все под себя. Типичный скупердяй — это ходячий скелет. При виде его у людей просыпаются жалость и желание поделиться. К жадности люди относятся плохо, но хуже всего к скупердяйству. Поэтому скупердяйство является одной из наиболее тщательно скрываемых черт характера.

Пример из жизни Женщина средних лет обратилась ко мне с жалобами на избыточный вес и участившиеся головные боли. Прежде головные боли она испытывала в юности, а с уходом из родительского дома боли прошли. Возвращение приступов головной боли казалось ей связанным с напряжением в плечевом поясе и затылочной части, а также с прибавлением в весе. Она осознавала, что постоянно напрягается во имя того, чтобы семья жила в согласии. Молча терпела все проявления нервозности со стороны мужа, не желая ссориться по пустякам. Успокаивая детей, которые пытались навести в доме порядок, она ощущала себя виноватой в возникающих разногласиях. В последнее время ей уже было все равно. Она устала от перенапряжения. Напрягалась она вообще-то напрасно, так как ни муж, ни дети не были скандалистами, но не реагировать на разногласия она уже не могла. Она страшно боялась, что кто-нибудь узнает, что в семье не все ладно. Такого стыда она не вынесла бы. Ценя в жизни превыше всего духовность, она вместе с тем не игнорировала и материальную сторону, но идеальной жизни не получалось.

Со временем в семье появился достаток — теперь как будто можно было перевести дух, вот только здоровье стало сильно беспокоить. Женщина занялась собой, стараясь выяснить причины возникших проблем и понять происхождение головных болей. Оказалось, что все это неким образом связано с мужем. Муж стал вмешиваться в то, как жена распоряжается деньгами, хотя прежде хвалил за бережливость и рачительность. Всякое, даже малейшее разногласие усиливало и без того напряженное состояние женщины. Прежде она всегда помогала людям словом и делом, и муж не запрещал ей этого делать. Даже сам предлагал помощь. Теперь же, когда времени стало меньше, а денег больше, женщина стала помогать нуждающимся деньгами либо не нужными в хозяйстве вещами. Мужу это не нравилось. Не нравилось ему и то, что она тратит деньги на покупки. Сам он постоянно подчеркивал, что лично ему ничего не нужно. Жену это страшно раздражало, поскольку это было не так. При каждом удобном случае муж ставил ей в пример собственную нетребовательность и бережливость, подразумевая тем самым, что жена — транжирка и стяжательница.

До этого времени он как будто вообще не интересовался покупками жены. Женщина ощущала себя нищей, хотя зарабатывала все больше. Она устала постоянно ощущать себя виноватой перед мужем. Стоило ей только подумать о муже, как в плечах, шее и затылке возникало напряжение, за которым тут же следовала головная боль.

Я сказала женщине, что ей надо бы высвободить свое скупердяйство. Женщина недоуменно уставилась на меня, ничего не соображая. Всем своим видом она словно говорила: я? Скупердяйка? Это уж слишком. Она даже не была удручена, так как ничегошеньки не понимала. Если кто и скупердяй, так это ее муж. Из-за этого ей всегда было страшно стыдно. Свой стыд она преодолевала молча, стараясь не давать мужу прямого повода для недовольства. Немало вещей было приобретено ею либо отдано чужим без ведома мужа во избежание нареканий с его стороны. Своей щедростью она пыталась заглушить свой стыд. Пару раз она поделилась своей проблемой кое с кем из близких и была уверена, что дальше их ушей история не распространится. А тут появляюсь я и говорю, что она — скупердяйка.

Боясь критики, она принялась сама себя критиковать. Каким образом? Я сказала ей: «Отпустите свое скупердяйство». Она тут же окрестила себя скупердяйкой и решила, что эту оценку дала ей я. Она так сильно испугалась, что даже была не в состоянии обидеться. Как и большинство людей, она не удосужилась вникнуть ни в сущность скупердяйства, ни в причины его возникновения. Но тут уже вмешивается сама жизнь, ибо жизнь является таким наставником, который вразумляет человека, покуда тот не уяснит сути дела.

Если человек чего-то стесняется и боится, что стыд выплывет наружу, он будет этот стыд копить в себе. В данном случае скупердяйство. Как следствие женщине скупердяйство мужа начинает мерещиться уже и там, где нет никакого скупердяйства. Муж говорит, что ему нужно купить то-то и то-то, но не покупает, и женщине это кажется скупердяйством. Муж отказывается есть, а сам выглядит худым, как подросток, и в этом тоже жена усматривает скупердяйство. Муж говорит, дескать, хорошо бы отдать тому-то то-то и то-то, однако не отдает, и это тоже кажется жене скупердяйством. От одной лишь мысли, что муж вдруг узнает про то, что она потратила слишком много денег, женщина напрягается. Боясь обнаружить свою жадность, женщина, однако, и не в силах ее скрывать, так как тело ее раздалось вширь самым беспардонным образом. Теперь уже напряженное состояние охватывает ее от одного того, что муж зашел в комнату или оказался рядом.

Можно сказать, что, боясь скупердяйства мужа, женщина боится самого мужа, поскольку отождествляет мужа с его скупердяйством. Знание, что нужно делать так, как угодно мужу, оборачивается напряжением в затылке. Стараясь все делать так, чтобы это вызвало у мужа одобрение, женщина ощущает, что в ней уже почти ничего не осталось женского, а муж все недоволен. От отчаяния и нежелания выполнять волю мужа возникает головная боль. Настойчивое желание устроить все так, чтобы больше не пришлось скупердяйничать, не дает ей покоя даже ночью. Иногда она просыпается от того, что плечи сводит судорога. Постоянная самозащита и готовность отстаивать свой образ действий усиливает отложение жира на животе. Печаль по этому поводу затрудняет жизнь и ведет к отечности, указывающей на то, что человека печалит постоянное чувство вины. Чтобы уменьшить чувство вины, ей хотелось бы помогать людям, но этого не позволяет страх перед мужем. Ограничивание себя во имя мира в семье вызывает уменьшение содержания сахара в крови и чувство голода. Что отправляется врот, то опускается вниз и тут же становится видно всем, если судить по фигуре. Заколдованный круг. Того же, что за всем этим скрывается проблема скупердяйства, она и заподозрить не могла.

Когда человек стыдится скупердяйства, у него пропадает ощущение скупердяйства, и человек даже не подозревает о том, что скупердяйство продолжает жить и расти под покровом жадности. Жадный человек желает получать, но чтобы его не сочли жадным, желает делиться. Что именно отдать? Жадный отдает без разбора все — главное, чтобы его не сочли скупердяем. Потом-то он свое доберет. Он желает получать все больше, чтобы больше отдавать, ибо так он скрывает свой самый потаенный стыд — скупердяйство. По мере роста жадности растет и скупердяйство, и тем больше человек видит в ближнем собственную изнанку. То есть на глаза ему будут попадаться скупердяи. Сам-то он знает, что в ближних человек видит только себя, однако себя не узнает, и все сводится опять-таки к тому, что ближнему он начинает давать оценку. Причем стыд за ближнего еще больше истребляет собственные чувства. В какой-то момент человек достигает черты, переступив которую он превращается в машину.

Человеку присуща потребность стремиться в своем развитии к совершенству. Но он не умеет это делать естественно и непринужденно, поэтому ему с детства вменяют это в обязанность. Родители не сознают, что обязанность стать совершенным губительна для человека как живого существа. Растет число тех, кто заявляет: «Я не хочу ничего уже делать. Даже думать не хочу. Хочу ощущать себя человеком». Это значит, что рабочая скотина дошла до черты, за которой возможна жизнь только в качестве машины. (Замечу, что человеку в подобном состоянии помогает медитация, поскольку благодаря ей человек вновь начинает испытывать чувства.) Человек, у которого еще осталось столько чувств, чтобы ощущать опасность, начинает сопротивляться. Обычно протестуют женщины, так как именно они созидают духовную сторону жизни и несут ответственность за духовное развитие человечества. Чем больше мужчины стараются доказать свое превосходство, тем меньше они это осознают. У мужчины, который подчеркивает, что на всех без исключения поприщах, какие только есть на свете, пальму первенства удерживают мужчины, тогда как женщины — дуры, глаза полностью зашорены, и он рубит сук, на котором сидит. Материальный мир созидается никем иным, как мужчиной. Если женщина добивается материального превосходства над мужчиной — становится лучше, умнее, богаче, — то это гибельно для мужчины и всего материального мира. Чем больше мужчины стремятся усовершенствовать вещественный мир, тем больше денег приходится тратить женщинам, в противном случае восхищенные собой мужчины лишились бы рассудка.

Если мужчина считает трату денег мотовством, разбазариванием средств, то, с его точки зрения, так оно и есть. В действительности же превратившийся в машину человек перестает думать собственными мозгами. У него в голове заложена обязательная программа, отклонение от которой означало бы обнаружение собственной глупости. Зациклившись на своем превосходстве, мужчина не понимает, что его жизнь зависит от нормального общения с женщиной. Поскольку человек-машина не гарантирует развития и жизни на Земле, возрастает число людей, которые не желают работать. Так, у излишне добросовестных родителей ребенок борется за собственное существование, отвергая с рождения любую работу. Это уже другая крайность, которая также препятствует развитию человека. И в этом случае он тоже доказывает, что является человеком, а не животным и не машиной.

Выслушав мою речь, женщина загрустила и сникла, словно загнанное в угол животное. Она рассказала, что уже несколько лет испытывает растущий ужас из-за того, что в ней умирают чувства. Желая угодить мужу-машине, она сознательно пыталась даже умертвить в себе чувства, но безуспешно. В последнее время ей не хочется ничего делать, даже думать, и это настроение посещает ее все чаще. Ей хочется ощущать себя человеком, однако не ощущает. Зато ощущает себя вещью, машиной, животным, рабыней, и все это рождает в ней желание бежать куда глаза глядят. Она бы так и сделала, если бы не стыд перед людьми. Ее все чаще стала посещать мысль о смерти. Эта мысль вызвана желанием спастись любой ценой из безвыходного положения. Она больше не желает что-либо кому-либо доказывать.

В материальном мире люди постоянно что-то доказывают. Доказывают возможное и невозможное. Когда человеку удается доказать возможное, он испытывает торжество победителя и приходит в такое упоение, что принимается доказывать также и невозможное. Чтобы доказать, что он — человек, он должен отдать от себя нечто совершенное. Если человек, изображая щедрость, отдает то, что прихватил на стороне из жадности, он, конечно же, понимает, что откупился никудышным товаром. Это — стыд, который никому нельзя показывать. Растущая требовательность к самому себе превращает жадность в скупердяйство — нежелание отдавать что-либо, что недотягивает до совершенства. Достигнув на своем пути некой важной вехи, человек ощущает, что времени у него в обрез. Если и теперь он не задумается всерьез о жизни, то жизнь прожита им впустую. Чтобы не сгинуть бесследно, человек желает оставить о себе память в виде чего-то поистине совершенного. Он не сознает, что жизнь — это развитие в сторону совершенства, а не обладание чем-то совершенным и не его раздача. А если и сознает, то воспринимает это лишь как красивый афоризм.

Кто стремится к совершенству, для того ничто не бывает достаточно хорошим. Стыд за свою неудовлетворенность способен настолько подавлять собственно неудовлетворенность, что человек кажется себе и другим абсолютно толерантным. Вся его скрытая неудовлетворенность концентрируется в аппетите, с каким он поглощает пищу, поскольку отражающийся в физическом теле образ мышления вынужден подавать сигнал о том, что до достижения совершенства еще многого не хватает. Чтобы достичь совершенства, нужно добрать недостающее. Так возникает желание поесть чего-нибудь вкусненького. Однако после еды возникает чувство, что все это не то. В итоге человек набивает до отказа желудок, однако жажда совершенства столь велика, что не дает спать по ночам. Избыточные калории делают свое дело, говоря человеку, дескать, не бойся отдавать, но человек этого не понимает.

Страх отдавать несовершенное блокирует раздачу, в том числе расходование калорий. В материальной плоскости совершенства ведь не бывает. Если в человеке живет трагическое знание, будто сил для достижения цели все равно у него не хватит, то прием пищи может оказаться сопряженным с такой затратой сил, что человек после еды ощущает себя, словно выжатый лимон. Желая сберечь калории, человек двигается все меньше, и калории превращаются в килограммы. Стыд отдавать недоброкачественное, никудышное, несовершенное умерщвляет движение всех тех веществ, которые соответствуют представлению данного человека о совершенстве. Как следствие в теле человека скапливается все больше несовершенного — физических шлаков. Подобные шлаковые вещества являются материальной субстанцией для возникновения мышечного напряжения, головной боли, ожирения, а также любой другой болезни.

Неотвязное желание что-то поесть указывает на то, что у человека наблюдается постоянная нехватка витаминов и минералов, необходимых для нормального обмена веществ. Испытываемое человеком чувство стыда из-за того, что дела у него застопорились, не идут, подавляет до состояния летаргического сна гормоны, призванные стимулировать движение всех веществ в организме. Если анализ крови показывает, что у человека недостает многих веществ, то считается, что человек недоедает. Если тот же показатель выявляется у толстяка, то говорят, что это от потребления некачественной, мертвой пищи. При переходе на качественное питание состояние такого человека может и не улучшиться. Почему? Потому что человек стесняется принимать что-либо хорошее, если сам не дает взамен чего-то лучшего, и от этого в пищеварительном тракте нарушается процесс усвоения. От желания иметь силы для достижения своих целей усваиваются одни лишь калории. В результате налицо все более усугубляющееся несовершенство, а им делиться стыдно. Желание быть идеальным имеет следствием скупердяйство.

Для утаивания скупердяйства человек старается доказать свою непритязательность. Запрещает себе любого рода расточительность, в том числе и в еде. Употребляет в пищу по возможности будничную дешевую еду, которая сама по себе полноценна, но если человек ею недоволен, то будет неполноценной. Все определяется отношением. При отрицательном отношении к полноценной пище она становится вредной для данного потребителя, возможно, даже опасной. Стесняясь таким образом своей неполноценности, человек превращается в скупердяя, и, стесняясь своего скупердяйства, он становится жадиной с тем, чтобы когда-нибудь выдать нечто совершенное, что удовлетворило бы всех. Когда же человек начинает стесняться также и жадности, его жизнь оказывается в опасности, ибо вытеснение накопившихся в теле шлаков уплотняет эти шлаки до такого состояния, при котором возникает опасная для жизни болезнь.

У женщины, о которой идет речь, муж здоровый и худой. Это значит, что женщина принимает бережливость мужа за скупердяйство. Честно говоря, если один из супругов рвач, то второму положено быть скупердяем до тех пор, пока однажды они ни поменяются ролями, если только жизнь не закончится раньше. Человек не видит себя изнутри, зато видит внешнюю форму ближнего. Муж воспринимает пышные формы жены как признак жадности. Стесняясь собственной жадности, он тщательно ее скрывает и с виду действительно все больше превращается в скупердяя. Бережливость и в самом деле оборачивается скупердяйством. Что делать? Вот что я посоветовала женщине, которая сидела передо мной одна, без мужа. Если она начнет высвобождать свое скупердяйство, т. е. нежелание отдавать что-либо, не дотягивающее до совершенства, то оно сократится и в совокупной энергии всей семьи. А значит, это подействует уравновешивающе на всех. Когда женщина освободит свою жадность, муж перестанет культивировать свое скупердяйство, чего так стесняется жена. Со временем они оба, возможно, перестанут доказывать свое совершенство.

Поговорили мы и о том, что женщине нужно научиться выражать свои чувства в открытую. Каждому человеку нужно высказывать свое мнение даже в том случае, если ближний молчит, как пень. Рано или поздно информация доходит до мозгов собеседника. Какая радость! Оказывается, что ближнему нравится то же, что и мне. Надо же! Выходит, мы не случайно оказались вместе. Людям нужна любовь, но также им нужны эмоции, умеренное выражение которых помогает любовь сохранить. Кто желает угодить супругу своим полным самопожертвованием, предоставлением полной свободы действий, тот превращает его в свою жертву. Если второй супруг желает нравиться первому, то жертвой становится первый. Так, жертвенная жена становится жертвой хорошего мужа, который предоставляет ей решать все вопросы, ибо самому ему ничего не надо, тогда как жизнь показывает, что любые решения жены вызывают у мужа неодобрение. То же относится и к обратной ситуации. Хороший человек не задается вопросом, имеет ли смысл вести себя таким образом.

Мы стали глядеть, в каком облике предстает проблема посетительницы. Я не обратилась к проблеме как к проблеме скупердяйства, поскольку могла и ошибаться. Возможно, у женщины была гораздо более важная проблема, о которой она не говорила. В тюремной камере я увидела страуса. Меня это озадачило. Для его высвобождения пришлось прибегнуть к логике. Страус — это птица, и ей положено летать, однако родители явно поскупились на крылья. Изо всех птиц страус сносит самое большое яйцо, но у птиц поменьше, если оперировать пропорциями, яйца бывают гораздо крупнее. Опять-таки скупится с отдаванием. С его высоким ростом и длинной шеей страусу искать бы пищу на высоте, а он ищет в песке. До меня дошло, почему, описывая реакцию на постыдную ситуацию, мы говорим, что человек, словно страус, прячет голову в песок.

Итак, давайте освободим своего страуса — скупердяйство из плена страхов!

Жадность не понимает скупердяйства, скупердяйство не понимает жадности. Поскольку оба стресса имеются у каждого человека, можно сказать, что чем лучше становится жизнь, тем больше человек вообще не понимает себя. Стыдясь нескольких вещей сразу, он старается скрыть то, что кажется ему наиболее постыдным, и наружу выплывает менее постыдное. Человек вынужден из двух зол выбирать меньшее. Будучи неспособным выкроить время, чтобы почувствовать себя человеком, он губит себя как человека. Поэтому и не может доказать свою полноценность.

Человек, который самозабвенно стремится завоевать репутацию хорошего, если не прекрасного человека, не понимает, что самоотречением ничего нельзя добиться. Чтобы понять, нужно думать сердцем. Для любого раздумья необходимо время, и уж тем более для того, чтобы мыслить сердцем, однако время уходит на дела. От страха недополучить что-то, а значит, осрамиться человек крутится как белка в колесе, все убыстряя темп. Покуда есть силы вертеться, есть и надежда. Если силы иссякли, это конец. Кранты. Полный мрак. Отныне все покатится по наклонной. Кто этого не желает, начинает суетиться, как полоумный, не понимая, что таким путем он в два счета окажется на дне.

Жизнь есть движение. Прекращение движения означает смерть.

Мудрецы утверждают, что умирание начинается сразу после рождения, и они правы. Я бы добавила, что умирание современного развитого человека начинается сразу после его зачатия. Почему? Потому что мы все больше придумываем причин для стыда и тем самым наносим вред ребенку еще в зачаточном состоянии.

Нормальной скоростью для движения энергии человека является скорость мысли. Кто завязает в мыслях, зацикливается на них, у того энергии движутся уже медленнее. Движение энергий блокируется страхом. Человек, живущий в плену у своих страхов, по мере их роста делается все беспомощнее. Беспомощность перерастает в печаль, которая дает о себе знать чувством тяжести на душе. Борясь с трудностями с помощью силы, человек терпит поражение. Возникает жалость к себе, которая истребляет жизненные силы. Жалеющий себя человек продолжает жить, но это не значит, что он развивается как человек. Чем больше он ноет, тем более мертв он духовно.

О жалости к себе я уже рассказывала подробно, а сейчас повторю в сжатом виде основные мысли.