Афганистан и СССР с 1917 по 197 3 год

Советский Союз с Афганистаном связывали давние узы. В апреле 1919 года афганский король Аманулла-хан установил дипломатические отношения с новыми московскими властями, что позволило им открыть пять консульств.

28 февраля 1921 года были подписаны мирный договор и соглашение о сотрудничестве, после чего Советский Союз принял участие в создании в Афганистане линии телеграфной связи. Ежегодная субсидия, выплачиваемая шаху Советским Союзом, составляла 500 тысяч долларов. Все эти шаги свидетельствовали о намерениях советских руководителей не только обеспечить противовес английскому влиянию в Афганистане², но и распространить революцию на страны, находившиеся под колониальным и полуколониальным господством. Так, в ходе Съезда народов Востока, проходившего с 1 по 8 сентября 1920 года в Баку, руководящие работники Коминтерна, рассчитывая, что антиколониалистские и антиимпериалистические лозунги способны привлечь в их лагерь «угнетенные нации», выступили с заявлениями, где вместо понятия «классовая борьба» фигурировал термин джихад («священная война»). Имеются сведения, что в этом съезде принимали участие трое афганцев: Ага-заде от афганских коммунистов, Азим от так называемых беспартийных и Кара Таджиев, который впоследствиитакже стал представителем беспартийных в Конгрессе Интернационала³. Так, в резолюциях IV Конгресса Коминтерна, который открылся 7 ноября 1922 года, содержался призыв к ослаблению «империалистических держав» путем создания «единого антиимпериалистического фронта».

Тем временем советские войска под командованием одного из руководителей Красной Армии Михаила Васильевича Фрунзе (1888—1925), который, кстати сказать, участвовал в подавлении украинского анархистского движения под предводительством Нестора Махно, аннексировали в сентябре 1920 года Бухарское ханство, входившее одно время в состав королевства Афганистан. Одновременно Красная Армия расширяла военные операции против местных дехкан — так называемых басмачей или бандитов, упорно не желавших мириться с русским, а позднее большевистским владычеством в этом средне­азиатском регионе, — прибегая примерно к тем же самым методам, какие ис­пользовались против мятежного крестьянства в России. Окончательное при­соединение этого региона состоялось в 1924 году, хотя и после этого борьба не затухала, а миллион басмачей нашли пристанище в Афганистане. И лишь

 

Коммунизм в Афганистане 647

в 1933 году Красной Армии удалось, наконец, окончательно подавить сопротивление басмачей. Тем временем уже ощутимо чувствовалось влияние коммунистов на правящие круги Афганистана; немало афганских офицеров направлялись в военные учебные заведения СССР. Параллельно занимались подпольной деятельностью и так называемые советские дипломаты и специалисты: за подобную деятельность были высланы из страны один военный атташе и несколько инженеров⁴. Существует свидетельство присутствия в Афганистане и агентов ГПУ, в частности, Георгия Агабекова, сотрудника ЧК с 1920 года, который был внедрен в Иностранный отдел, став таким образом нелегальным резидентом сначала в Кабуле, а затем в Стамбуле, где продолжал заниматься Афганистаном вплоть до своего разрыва с ГПУ в 1930 году⁵.

В 1929 году Аманулла приступил к проведению аграрной реформы. Одновременно велась и антирелигиозная кампания. Законы были скопированы с законодательной системы турецкого реформатора Кемаля Ататюрка и послужили причиной крестьянского восстания под рукововодством «сына водоноса» Бачаи Саккао, которое и свергло режим Амануллы⁶. Поначалу Коминтерн воспринял это восстание как антикапиталистическое. Позже СССР помог войскам прежнего режима под командованием афганского посла в Москве Гулям-Наби-хана вновь вернуться в Афганистан. Советские войска (отборные ташкентские соединения, поддерживаемые с воздуха русской авиацией) в афганской военной униформе вошли в Афганистан. Пять тысяч афганцев, представлявших правительственные вооруженные силы, были убиты, любого попадавшегося на пути мирного крестьянина казнили на месте⁷. Аманулла-хан и Гулям-Наби-хан бежали за границу, на том советская помощь прекратилась. Тогда во главе афганской армии встал спешно вернувшийся из Франции, где жил в изгнании, Надир-шах; знать и племенные старейшины провозгласили его законным монархом, а «сын водоноса» Бачаи Саккао, поначалу скрывавшийся, был арестован и казнен. Надир-шах пытался договориться как с англичанами, так и с Советским Союзом. Его признали и выслушали в Москве — в обмен на обещание с его стороны прекратить поддержку мятежнх басмачей. Предводителя басмачей Ибрагим-бека силами афганской армии оттеснили на территорию СССР, где он был арестован и казнен⁸. Новый договор о ненападении между Кабулом и Москвой был подписан 24 июня 1931 года. Надир-шах погиб от руки какого-то студента, и в 1933 году королем страны стал его сын Захир-шах.

После 1945 года Афганистан пережил несколько волн «модернизации», плоды которой чувствовались главным образом в столице, — в жизнь претворялись пятилетние и семилетние планы. Были заключены новые соглашения о дружбе и сотрудничестве с Советским Союзом. В частности, договор, подписанный в декабре 1955 года, провозглашал принцип невмешательства во внутренние дела друг друга. А тем временем в Афганистан для оказания помощи в модернизации афганской армии прибывало все больше советников из СССР.

Принц Мухаммед Дауд, двоюродный брат короля и премьер-министр, находился у власти с 1953 по 1963 год. Он принимал участие в создании движения неприсоединения. Со временем влияние СССР на страну становилось решающим, советские советники внедрялись в армию и во все ключевые области жизни Афганистана. Почти все экономические соглашения отдавали исключи­тельное предпочтение отношениям с СССР, несмотря на то что принц регулярно предпринимал попытки добиться сближения с Соединенными Штатами. В 1963 году он был отстранен от власти Захир-шахом, который с тех пор зна-

 

648 Tpeтий мир

чительно укрепил свое положение. На протяжении десятилетия (1963—1973 го­ды) Захир пытался превратить режим в конституционную монархию. Были легализованы политические партии, а в январе 1965 года в стране прошли первые свободные выборы. Второе голосование было проведено в 1969 году. В результате выборов большинство голосов было отдано в пользу местной знати и групп, поддерживающих правительство. Афганистан явно усваивал западно-европейский образ жизни и вступал на путь обновления и модернизации, хотя тогда его еще нельзя было назвать по-настоящему демократической страной. «Режим королевской власти был далек от совершенства: он грешил чванством, основывался на привилегиях и нередко оказывался коррумпированным, — подчеркивает Майкл Барри. — И все же он вовсе не был погружен в пучину варварства, хотя афганские коммунисты любили изображать дело именно так Кроме того, еще с 1905 года монархия отменила пытки, в стране перестали применять даже телесные наказания, предусмотренные шариатом. По сравнению с этим коммунистический режим представляет собой возвращение назад к варварству»⁹.

Афганские коммунисты

Коммунистическая партия Афганистана, находившаяся в подполье, была легализована под названием Народно-демократическая партия Афганистана (НДПА). Выборы позволили Бабраку Кармалю и его подруге Анатихе Ратебзад пройти в депутаты. Еще двое коммунистов, одним из которых оказался Хафизулла Амин, были избраны в результате выборов 1969 года. Состоявшийся в начале 1965 года съезд НДПА назначил, по указке Советского Союза, генеральным секретарем партии Hyp Мухаммеда Тараки. Между тем за фасадом внешнего единства в партии существовали и разногласия, и соперничество, проистекающие как из соображений политического толка, так и порождаемые племенны­ми противоречиями и личной неприязнью. Бабрак Кармаль происходил из кабули, то есть аристократов, близких к королевской семье, он был сыном генерала Мухаммеда Хосейн-хана, а Кармаль — всего лишь псевдоним, в переводе означающий «друг трудящихся». По словам одного перебежчика из КГБ, Кармаль многие годы сотрудничал с советскими органами госбезопасности. Другой основатель партии, Hyp Мухаммед Тараки, был сыном зажиточного крестьянина и родился в одной из деревень провинции Газни. Он принадлежал к этниче­ской группе пуштунов, а в правящие круги проник благодаря тому, что владел английским языком. Хафизулла Амин тоже был из пуштунов, он родился в предместье Кабула в семье мелких чиновников¹⁰.

НДПА состояла из двух фракций — Халък («Народ») и Парчам («Знамя»), у каждой из них была своя газета. «Хальк» объединял пуштунов юго-восточных районов страны, вокруг «Парчам» группировались представители зажиточных классов, говорящие на диалектах персидского языка и стремящиеся осуществить на практике теорию единого фронта. Обе фракции не скрывая демонстрировали полнейшую ортодоксальность и послушно следовали советским политическим директивам, хотя, похоже, «Парчам» прислушивался к пожеланиям Москвы с чуть большей готовностью. Раскол между двумя фракциями продолжался с 1966 по 1976 год, причем каждая из них тем временем утверждала, будто представляет афганских коммунистов и действует от имени НДПА. «Хальк» и «Парчам» вновь объединились в 1976 году. Судя по всему, численность партии вряд ли когда-нибудь превышала 4000 — 6000 членов¹¹. Наряду с этими двумя

 

Коммунизм в Афганистане 649

группировками, объединенными в рамках НДПА, в стране существовали и прокитайские разновидности коммунизма. Партия Шолайи-Джавид («Вечный огонь»), которая вербовала своих сторонников главным образом среди шиитского населения и студенчества, впоследствии разделилась на множество ветвей. Все группы маоистского направления приняли участие в повстанческом движении. В 196 5—1973 годах афганские коммунисты вели непрекращающуюся кампанию, направленную на дискредитацию правительства и монархии. Они все чаще устраивали манифестации, срывали своими демаршами заседания парламента. Одновременно активисты НДПА предпринимали попытки за­вербовать новых сторонников в правящих кругах страны.